Смертельная эйфория: жизнь и смерть ОПГ «Высотка»
«БАНДИТСКИЙ ТАТАРСТАН – 2»: ОТ ИСТОРИИ УТРАТЫ КАЗАНСКОЙ ИКОНЫ БОЖИЕЙ МАТЕРИ ДО КРАХА БРИГАДЫ ОПГ «ВЫСОТКА»
Вышла новая книга заместителя председателя Верховного суда РТ, доктора юридических наук и автора культовых серий криминальной историографии Максима Беляева «Бандитский Татарстан – 2».
Беляев, изучив массу архивных материалов, пишет о преступном мире республики с 1837 года и до наших дней. 10 глав включают сразу несколько эксклюзивных историй. Например, рассказ о кровавой преступной группе майора милиции Александра Абакумова, убивавшей женщин, детей и родственников. Впервые публикуется повествование о послевоенной банде фронтовиков, которые прибыли в ТАССР на трофейном Opel Olympia.
В «Бандитском Татарстане – 2» описана подлинная история одной из главных православных трагедий — потери Казанской иконы Божией Матери — и др. Книга вышла тиражом в 7 тыс. экземпляров, купить ее можно в сетях магазинов «Дом Книги», «Любимый Книжный», «Эдельвейс» и медицинских клиник «Медэксперт», а предисловие для «Бандитского Татарстана – 2» писал известный актер, народный артист России Владимир Машков.
Беляев рассказывает историю крушения одной из ключевых бригад казанской ОПГ «Высотка».
РАСЦВЕТ КЛУБНОЙ ЖИЗНИ ПОД КРЫШЕЙ ОПГ
В 1990-х на смену морально устаревшим советским дискотекам пришли современные ночные клубы с новыми формами музыки. Прогрессивное движение, ставшее альтернативой серой обыденности, не обошло стороной и столицу Татарстана. Революционным прорывом в этом направлении было открытие в 1993 году в КСК КГУ УНИКС модного клуба Bald’n’Max, где субботние танцевальные вечеринки проводились с десяти вечера до пяти утра. Диковинные для тогдашней Казани сверкающие компакт-диски и CD-аппараты Gemini с пультом, помноженные на диджейский микс и зарубежную андеграундную музыку, создавали уникальную атмосферу свободы, равенства и братства новой России, такую далекую от понимания агрессивных представителей «казанского феномена» времен СССР. Синхронно исполняющие однообразное движение в замкнутом дискотечном кругу и всегда готовые к драке группировщики постепенно уходили в прошлое. Пришедшая им на смену «кислотная» молодежь была настроена более открыто и вела себя на танцполе гораздо раскованнее.
Пройдет немного времени, и эти две субкультуры с ужасающим грохотом столкнутся в другом ночном клубе с провокационным названием «Эйфория», созданном на осколках умершего от заедающего однообразия Bald’n’Max. Это появившееся в 1996 году заведение находилось в здании бывшего ателье «Золушка» в доме 21 по казанскому проспекту Победы, неподалеку от современного сквера Славы. В ночь с субботы на воскресенье здесь играла исключительно альтернативная музыка, которую еще называли «кислотой». «Эйфория» предпринимала попытки клубного дизайна в виде внутренней драпировки военным брезентом цвета хаки и маскировочными сетками. Здесь звучали The Prodigy и Underworld, проводились новогодний карнавал, птюч-пати и даже показ одежды из секонд-хенда. Для придания атмосферы избранности организаторы пустили экзотический слух, что стропы и крепления тяжеловесной аппаратуры в этом клубе проверялись специально приглашенным из Японии борцом сумо.
Изначально созданный на полукриминальные деньги форпост рейвовой культуры «Эйфория» быстро превратился в модное среди молодежи место и порой собирал за вечер аудиторию от 300 до 500 человек. Часть денег прибыльного танцевального предприятия шла в «общак» известной казанской группировки «Перваки», на подконтрольной территории которой и располагалась «Эйфория». Сами они ходили в ночной клуб бесплатно, предъявляя на входе желтые ВИП-карточки и забирая бандитскую дань. В то время представители данной ОПГ считались в Казани одними из самых многочисленных и отмороженных, а про себя порой и вовсе говорили: «эта сторона города вся наша, а за рекой Казанкой „Жилка“ рулит». В оборонительных целях к агрессивным и многочисленным «первакам» близлежащие группировки даже объединялись в союз под названием «Танкодром», куда входили «тридцатьпятовские», «курчатовские», «зоргенские», «карбышевские», «ЖБИ» и «высотовские».
ЧЕКИСТ НЕ ПРОШЕЛ ФЕЙС-КОНТРОЛЬ
28 марта 1997 года один из «героев того времени» и член ОПГ «Перваки» Константин Николаев (Чекист) решил поужинать в кафе «Ника» на улице Бутлерова, но оно было закрыто на банкет. Из центра Казани Николаев доехал на своей красной «восьмерке» до следующего кафе «Евразия» на улице Пионерская, однако его двери оказались заперты. Разозленный Чекист добрался до ресторана «Тургай» на улице Фучика, куда его тоже не пустили. Это недавно открытое заведение было достаточно популярным и престижным. К слову, днем позже в одном из трех его залов отмечал юбилей экс-премьер Татарстана Мухаммат Сабиров, а среди гостей в тот вечер был его преемник Фарид Мухаметшин.
Накануне востребованный «Тургай» так же закрыли на банкет, что до глубины души возмутило жаждущего хлеба и зрелищ Чекиста. Слово за слово он сцепился с тремя стоящими на крыльце в белых рубашках «высотовскими» парнями, среди которых был Ильдар Сагитзянов (Джаным). Пьяная троица как следует наваляла Николаеву, а затем, задрав на голову упавшему кашемировое пальто, запинала его до потери сознания. Получивший ушибы левого глаза, носа, груди и спины Чекист несолоно хлебавши с трудом доехал до микрорайона «Первые Горки», где припарковался на автостоянке по улице Камая. Вскоре туда же слетелись активные участники ОПГ «Перваки»: Евгений Кузнецов (Баллон), Александр Ерусалимский (Ерусалим), Айрат Насыбуллин (Кащей) и Камиль Садыков (Кактус).
Далее события развивались столь стремительно, что остановить их фатальный полет навстречу смерти было уже невозможно. Узнав от Чекиста, кто избил его, разъяренные «перваки», как дикие осы из растревоженного гнезда, на нескольких автомашинах с буксом помчались на территорию малочисленной ОПГ «Высотка». Вооруженные огнестрельным оружием, они горели желанием уничтожить любого из членов противоборствующей группировки, невзирая на то, что те могли быть непричастны к избиению отлеживающегося дома и скрипевшего зубами от унижения Чекиста. В 1985 году он в составе толпы несовершеннолетних «перваков» арматурами и черенками от лопат насмерть забил сверстника с улицы Братьев Касимовых, за что был осужден к 10 годам лишения свободы. На свободу Чекист вышел уже признанным «авторитетом», отсидевшим «за свою улицу».
Из справки МВД Татарстана: «В 1970-х гг. на территории Советского района Казани возникла молодежная группировка «Высотка», характеризующаяся организованностью и противоправной направленностью. Ее территориальной принадлежностью считались улицы Высотная, Первая и Вторая Даурские. Под влиянием ОПФ находились: кафе «Амрита», магазины «Турбо», «Алиса», «24 часа», ООО «Турист-сервис», автосервис, ремонт обуви, риэлторское агентство, ломбарды, торговые ряды на рынке «Даурия» и др. В сферу криминальных интересов группировки входят рэкет и наркобизнес.
МЕСТЬ ЗА МЕСТЬ
Поиски мстителей с Первых Горок увенчались успехом в 23 часа 30 минут. Остановившийся для ночной парковки у дома 24 по улице Даурская «высотовский» Андрей Гошунов (Гоша) увидел приближающегося парня семитской внешности в черной кожаной куртке и лишь честно ответил на его вопрос: «Откуда будешь?». Услышав заветное слово «Высотка», незнакомец пять раз выстрелил в Гошу. Раненый успел пригнуться, нажать на педаль газа и уехать. На счастье Гошунова навстречу на темно-синем джипе Mitsubishi Pajero двигался лидер ОПГ «Высотка» Рашид Гайнутдинов (Клоп). Мигнув ему фарами, окровавленный Гоша вывалился из салона автомашины с выбитыми пулями стеклами прямо в руки главаря группировки, после чего был доставлен в приемный покой Республиканской клинической больницы. В ходе экстренной операции хирург вынул из грудной клетки и левой ягодицы Гошунова две пули. Удача всегда сопутствовала выжившему Гоше: в 1988 году он даже умудрился выиграть в лотерею «Спортлото» ВАЗ-2107.
Оставив раненого в медицинском учреждении, Клоп немедленно вызвал активную часть своих бойцов к традиционному месту сбора «высотовских» в офисе фирмы «Турбо» по адресу: Казань, улица Даурская, дом 11. При обсуждении проблемы всплыли старые обиды на «перваков». Задолго до этого дня они уже стреляли в глаз «высотовскому» парню по кличке Рысь. Присутствовавший на «сходняке» малорослый и мнительный держатель «общака» Анвар Камалеев (Тортик) с досадой припомнил случай, когда был жестоко избит членами той же группировки и удерживался ими «в плену» в кузове рефрижератора на Первых Горках. Возмущенные беспредельной наглостью вооруженных до зубов «перваков», оскорбленные «высотовские» решили наказать обидчиков таким же способом и подавить их огневой мощью.
Зная о том, что ночной клуб «Эйфория» находится под «крышей» одного из лидеров ОПГ «Перваки» — Альберта Батрова (Бибик), задумавшие ответный ход двинулись туда аж на четырех автомашинах. Медленно подъехавший зловещий кортеж «высотовских» остановился напротив входа в популярное заведение. На скамейке у «Эйфории» мирно курили в приподнятом настроении водитель Артур Яхин, электрик Сергей Яковлев и их друг Константин Макаров. Не являясь членом какой-либо группировки, последний на уточняющий вопрос, откуда они, заданный из головной белой «девятки», опрометчиво заявил, что он и его друзья с Первых Горок.
Далее история развивалась как в мексиканском боевике. «Высотовские» открыли по троице на крыльце клуба беспощадный огонь из всех имевшихся в их распоряжении видов огнестрельного оружия. Обладавший хорошей реакцией Артур Яхин успел крикнуть: «Парни, ломись!» и прыгнул за стоявший у «Эйфории» автомобиль. Он получил лишь ранение левого бедра с переломом кости и тихо лежал на земле, боясь, что его скоро добьют. Стрельба продолжалась не больше минуты, после чего «машины смерти» скрылись, напоследок выстрелив по витринам клуба и вывеске соседнего магазина «Кварт». Жертв могло быть и больше: лишь чудом успел пригнуться и поэтому остался жив парень в том самом изрешеченном пулями автомобиле, за который прыгнул Яхин. Танцующая под оглушительную музыку на втором этаже заведения беззаботная, а где-то и расслабленная таблеткой модного наркотика «экстази» сотня клабберов даже не услышала грохот канонады.
Истекающий кровью Яхин подполз к Макарову, стонавшему от того, что ему тяжело дышать. До своего одноклассника Яковлева он уже не добрался: большая кровопотеря из раненой ноги привела к спасительному отключению сознания. Очнувшись в реанимационной палате, Яхин с ужасом узнал от врачей, что оба его друга мертвы. Макаров получил проникающее ранение живота с повреждением ребра, селезенки, почек, печени, кишечника и позвоночника. В ногу Яковлева попали сразу из двух стволов: гладкоствольного ружья и автомата Калашникова, а смертельное ранение правого виска не оставило никаких шансов на выживание. В больницу его доставили в агональном состоянии с сердцебиением 150 ударов в минуту. Даты появления на свет и наступления смерти мистически совпали: Яковлев погиб в день празднования своего 22-летия.
«НАЙТИ БЕГЛЕЦОВ ЖИВЫМИ ИЛИ МЕРТВЫМИ»
Демонстративная и наглая акция устрашения со стороны организованной преступности подняла на ноги весь Казанский гарнизон милиции. Прибывший по тревоге тренированный СОБР быстро разделил пеструю публику ночного клуба по половому признаку и с ветерком развез погрустневших мальчиков и девочек на своих оранжевых грузовиках в ближайшие отделы милиции, чтобы установить очевидцев происшествия. Судьба клуба «Эйфория» решилась в ту же ночь. Просуществовав чуть более полугода, он так и не смог оправиться от расстрела и тихо почил в бозе, лишив «перваков» неплохого регулярного дохода.
Сыщики скрупулезно изучали оперативные дела по ОПГ «Высотка» и постепенно сужали круг подозреваемых. Когда-то эту группировку основали семеро местных парней, враждовавших со сверстниками, живущими неподалеку на улице Комарова. Соседняя улица на юго-востоке Казани получила название Высотной в 1968 году в связи с тем, что располагалась вдоль бровки высокого склона над плодово-ягодным питомником и оврагом. Чтобы хоть как-то отличаться от «комаров», эти «семеро смелых» носили ушанки из меха белого кролика, за что их называли «высотовские — белые шапочки». Местом сбора традиционно являлись двор местной школы № 86 и лесопосадка на территории научно-исследовательского института экологии природных систем Академии наук ТАССР, а позже — автосервис на родной улице. Все дома в округе были разрисованы фирменной аббревиатурой VS, по-видимому, означающей «Высотка — Сила!» Со временем имена ее основателей, как и они сами, ушли в небытие.
Скорее это была уличная компания хулиганов, позже превратившаяся в ОПГ во главе с лидером Фаридом Гайнутдиновым (Колобок). Последний правил «Высоткой» в перестроечные 1980-е, а с развалом СССР, как и многие разочарованные россияне, стал злоупотреблять спиртным. Вредная привычка не добавляла авторитета, и в лихие 1990-е Колобок переквалифицировался в водителя «КАМАЗа». Он передал власть по наследству в руки младшего брата — того самого Рашида Гайнутдинова, получившего прозвище Клоп за свой небольшой, 165-сантиметровый рост. Союзниками «высотовских» в разные времена были такие казанские группировки, как соседняя «35-я коробка», а также «халево-газовские», «первомайские», «Аделька» и «ЖБИ».
С годами улицу Высотную, появившуюся на карте Казани в далеком 1968 году, почти полностью переименовали во Вторую Даурскую. Под старым названием остался только одинокий седьмой дом, в котором обитало немало «высотовских», в том числе и Сергей Антонов (Антон) из ближайшего окружения Клопа. Несмотря на переименование большей части улицы, заработанное в «битвах за асфальт» имя группировки менять уже не стали. Ее численность даже в лучшие годы не превышала и сорока активных участников. Тем не менее «Высотка», как и многие ОПГ того времени, разделилась на «бригады»: Наиля Галимова (Галимжан) и Рашида Гайнутдинова (Клоп). Причина раскола заключалась в отношении к наркотикам. Более куражные «клопы» не считали их сбыт и даже употребление зазорными, а вот остальным это категорически не нравилось. Помимо нелегального бизнеса, «высотовские» активно скупали акции Альметьевского мясокомбината, имели коммерческие интересы в Москве (продукты и телевизоры), Бугульме (природные ресурсы и поставка муки с местного хлебокомбината), Нурлате и других городах.
В итоге оперативники пришли к выводу, что к «Эйфории» приезжали только члены «бригады Клопа», а именно сам лидер и его ближайшее окружение: Анвар Камалеев (Тортик), Игорь Мочалов (Строка), Вячеслав Семенов (Семен). Все перечисленные лица имели отношение к ТОО НПФ «Турбо» (позже ООО «Казаньнефтегазстрой»), занимающемуся куплей-продажей техники и продуктов. Они ежедневно собирались в офисе этой организации и передвигались по Казани на «общаковских» автомашинах. Повсюду висели ориентировки этой вооруженной до зубов «фантастической четверки», но стрелки как в воду канули. По оперативной информации, трое из них экстренно выехали в Ижевск или Чебоксары. Руководство правоохранительных органов Татарстана поставило подчиненным задачу найти беглецов живыми или мертвыми.
ДЕЛО ДОВЕРИЛИ ПАВЛУ НИКОЛАЕВУ, А ЭКСПЕРТИЗУ ДЕЛАЛ РОМАН ГАФАРОВ
Параллельно отрабатывалась ОПГ «Перваки», а наиболее похожим на стрелявшего в Гошунова был активный ее член Александр Ерусалимский. Однако, будучи задержанным по подозрению, неплохой боксер Ерусалим категорически отрицал причастность к стрельбе в «высотовского» и горячо убеждал следователя, что сроду не держал в своих накачанных руках с набитыми кулаками огнестрельного оружия. Тем не менее проводимый в Казани активный прессинг представителей криминального мира рано или поздно должен был дать результаты.
Первым не выдержали нервы у оставшегося без товарищей в Казани и к тому же слабохарактерного Анвара Камалеева (Тортик). Когда-то он окончил медицинское училище и даже около года работал зубным техником в Азнакаевском районе республики. 30 марта 1997 года, выйдя на связь с заместителем начальника криминальной милиции ОМ «Дубравный» Айратом Маннаповым, Тортик по телефону признался, что стрелял у «Эйфории» вместе с другими в отместку за раненого Гошу. Разволновавшись, Камалеев добавил, что использованный при налете карабин «Сайга» находится в его квартире, а сам он скоро покончит жизнь самоубийством. Немедленно выехавшие по адресу сыщики обнаружили в домашнем сейфе Камалеева то самое охотничье оружие с патронами и газовый пистолет. В остальном Тортик тоже не обманул и сдержал свое последнее слово. Через неделю его труп, висящий в петле белой капроновой веревки, обнаружили на дереве у беседки детского сада на улице Волгоградской. В кармане брюк Камалеева лежала написанная им предсмертная записка следующего содержания: «Ухожу из жизни, так как считаю, что выход один! 2.04.97. Анвар!».
Был ли уход Тортика из жизни добровольным либо ему помогли с ней расстаться сами «высотовские», так и осталось загадкой. На его лице и теле были обнаружены прижизненные свежие ссадины и кровоподтеки. Уже через неделю после обнаружения повешенного милиции неожиданно сдался второй стрелок — несудимый Вячеслав Семенов, одноклассник расстрелянного «перваками» Гошунова. В школе они сидели за одной партой, а до этого ходили в один детский сад. Бывший хоккеист, помощник машиниста электровоза и солдат группы советских войск в Германии Семен «на голубом глазу» поведал следователю складную историю о том, как подвез своего друга Анвара Камалеева к ночному клубу «Эйфория». Там Тортик что-то спросил у сидящих на лавочке ребят и тут же стал их расстреливать: сначала из ружья, а потом и вовсе из автомата. На логичный вопрос о причинах длительного отсутствия по месту постоянного проживания наигранно смущенный Семенов ответил, что испугался сложившейся ситуации и поэтому скрывался у знакомых.
Следующим обвиняемым стал Игорь Мочалов (Строка), который раньше жил в одном доме с Гошуновым и Джанымом и почти десять месяцев находился в розыске. Его задержали в Казани 21 января 1998 года. В свое время Строка бросил речной техникум и сидел за групповое изнасилование несовершеннолетней. Мочалов уверенно выдвинул заранее продуманное алиби: якобы в ночь расстрела у «Эйфории» был дома и выпивал с матерью (в девичестве Строкиной) и ее подругой. При этом Строка, до седьмого класса носивший ту же фамилию, не забыл подчеркнуть, что ключи от его вишневой «девятки» в день стрельбы, конечно же, были у повесившегося Анвара Камалеева. Зачем отечественный автомобиль вдруг понадобился предпочитавшему BMW-525 красного цвета Тортику, осталось загадкой.
Признания «невинных овец» изначально казались подозрительными и не соответствовали фактическим обстоятельствам преступления. Расследование дела было поручено «важняку» отдела по расследованию умышленных убийств и бандитизма прокуратуры Татарстана Павлу Николаеву. Тогда еще старший лейтенант Николаев не предполагал, что через 12 лет станет руководителем Следственного управления Следственного комитета России по Республике Татарстан и получит звание генерал-лейтенанта юстиции.
В распоряжении молодого следователя уже имелись показания очевидцев, уверенно опознавших каждого из четверых стрелков. Результаты экспертиз, проведенных будущим заместителем председателя Верховного суда Республики Татарстан, а в то время заместителем начальника Центральной Средне-Волжской лаборатории судебной экспертизы, Романом Гафаровым, показали, что расстрел у ночного клуба «Эйфория» производился как минимум из пяти видов оружия: автомата АК-74, трех пистолетов (Макарова и Токарева), карабина «Сайга-410». Стрелять одному из такого разнообразного арсенала в течение минуты, самому снимая с предохранителя и перезаряжая оружие в тесном салоне отечественной автомашины, было просто нереально.
НА ДОПРОСЕ «КЛОП» УТВЕРЖДАЛ: ХОЧЕТ «РАСКРУТИТЬСЯ, КАК ТОРГОВАЯ СЕТЬ «ЭДЕЛЬВЕЙС»
Параллельно с Мочаловым в январе 1998 года в Москве был пойман и сам лидер ОПГ «Высотка» Рашид Гайнутдинов (Клоп). Оба задержанных, в противоположность несудимому Семенову, были густо покрыты синими татуировками, отличаясь от знаменитых гжельских самоваров лишь смыслом рисунков. Например, на правом плече Мочалова лежала ящерица, а на левом — эполет с цифрой семь на его пуговице. Свой правый бицепс он украсил рисунком палача на фоне виселиц, а также смерти в короне и с косой, завершающимся латинским выражением MEMENTO MORI («Помни о смерти»). Сквозь кожу левого бицепса Строки проглядывала голова девушки, половина лица которой была выполнена в виде черепа. На задней поверхности его правого предплечья скопирована картина известного художника Константина Васильева «Человек с филином», а на аналогичном месте другой руки — купола церкви и старец с Библией. Левая кисть Мочалова обвивалась виноградной лозой, а пальцы щедро унизаны синими перстнями с церковными куполами. Правый локтевой сгиб был помечен формулой группы крови, а на лобке имелась надпись «А ну-ка, девушки!» Сидевший всего один раз затейливый Строка зататуировал даже ноги, выбив на правом бедре обнаженную женщину в окружении двух леопардов, льва и обезьяны, а на левом — распятую женщину на кресте, с черепом и крыльями над ним, обвитыми лентами с надписью ЕХРЕСT NO MERCY («Не жди пощады»); женщину в мундире со свастикой и автоматом; головой и хвостом дракона.
Клоп не отставал от подельника: имел на спине наколотые купола церкви, к которой четверо мужчин в полосатых робах несли гроб с покойником с пророческой надписью «Последний этап». Там же красовались голова и кулак задумчивого мужчины; ангел с крестом. На правой руке Гайнутдинова уместились паук, скелет, девушка на фоне небоскребов, тысячедолларовая купюра и статуя Свободы, на левой — стоящая на книге Фемида с мечом и весами; ангел и другой ангел, приставивший меч к шее побежденного.
В отличие от подчиненных по ОПГ, являющийся учредителем фирмы «Казаньнефтегазстрой» одетый в черный кожаный плащ Рашид Гайнутдинов всем своим видом выражал недоумение сложившейся ситуацией. Следователю он заявил, что даже не слышал, что в Казани есть группировки «Высотка» и «Перваки», конфликтующие друг с другом. До стрельбы в «Эйфории» ранее неоднократно привлекавшийся к уголовной ответственности за побои и кражи, а также дважды судимый за грабежи, злостное нарушение правил административного надзора и тунеядство Клоп вообще передвигался по городу с карабином «Сайга» и неизвестно как полученным удостоверением лица, содействующего милиции, заверенным подписью и. о. министра МВД Татарстана. Уверенный в безнаказанности любитель наркотиков и азартных игр Гайнутдинов признал лишь то, что видел раненого Гошу и с детства знает Строку, Семена, Тортика. В момент стрельбы сам Клоп якобы был у знакомого, с удовольствием подтвердившего версию лидера ОПГ. На вопрос следователя, где он пропадал столько времени, Клоп, не смущаясь, заявил, что выезжал в Москву по делам фирмы и бывал в Казани наездами, даже не подозревая о нахождении в федеральном розыске. Гайнутдинов бравировал покупкой дома на Кипре, знакомством с руководством «Татнефти», «Татмяспрома» и «Сельхозтехники», высказывая заветную мечту «раскрутиться, как знаменитая торговая сеть „Эдельвейс“ в Казани».
Но как только Клоп выходил из кабинета следователя, с него сразу слетала овечья шкура и появлялся волчий оскал. Даже в изоляторе он не переставал руководить ОПГ «Высотка», члены которой должны были взять в заложники родственников одного из ключевых свидетелей. В день опознаний и очных ставок с участием данного гражданина, лицо которого было скрыто маской, у дверей прокуратуры на двух машинах дежурили родной брат Гайнутдинова — тот самый Колобок, а также его окружение. Оперативники УВД Казани, которым за создание комфортных условий для Клопа предлагались немалые деньги, вовремя блокировали все «резкие» инициативы «высотовских», стараясь не допустить развала резонансного дела.
«КЛОПА» НЕОЖИДАННО ОПРАВДАЛИ, ЕГО ПОДЕЛЬНИКИ ПОЛУЧИЛИ 39 ЛЕТ
Вскоре всем троим «стрелкам» было предъявлено окончательное обвинение в бандитизме, убийстве и незаконном обороте оружия. Но во время ознакомления с уголовным делом неожиданно заболел Гайнутдинов. Согласно официальной справке медчасти следственного изолятора № 1 города Казани Клоп с 1988 года страдал от инфильтративного туберкулеза доли правого легкого. Дело в отношении него пришлось выделить в отдельное производство, а осиротевшие без пахана Строка и Семен пошли под суд вдвоем.
Вступивший в законную силу с 1 января 1997 года Уголовный кодекс РФ был заметно строже старого. Если раньше «высотовским» было гарантировано наказание не более 15 лет, то теперь верхняя планка сдвинулась до 25 или пожизненного лишения свободы. Услышав, что приговором, вынесенным 10 июня 1998 года уже по новому кодексу, им назначено 18 лет и 21 год соответственно, считающие себя «беспредельно заключенными» Мочалов и Семенов заметно приуныли. Первую пятилетку оба должны были отбывать в тюрьме, а затем ехать с обдуваемой северным ветром «крытки» в исправительные колонии особого и строгого режимов. Пенитенциарная система России крепко сжала «высотовских» в своих стальных объятиях, лениво перекатывая этапами в холодных автозаках и «столыпинских» вагонах от Ульяновской области до Удмуртии через знаменитый владимирский централ.
На этом «эйфория правосудия» не закончилась. Ровно через два месяца тот же председательствующий на основании аналогичных доказательств, которые на этот раз счел «предположительными и не бесспорными», неожиданно вынес оправдательный приговор Рашиду Гайнутдинову, отпустив его из зала судебного заседания на все четыре стороны. Уже через 10 дней Клоп скрылся из России в неизвестном направлении. Пока его менее обеспеченные подельники Строка и Семен отбывали щедро отсыпанные им Фемидой годы в неуютных тюремных казематах, разжиревший Клоп расслаблялся в жарких странах. На морях он все так же задыхался, но уже не от туберкулеза, а в объятиях не менее горячих, чем местный климат, туземок.
Возможно, получившему свободу Гайнутдинову и хотелось покончить с криминальным прошлым, но впереди его ждало не менее уголовное будущее. 21 ноября 2001 года Клопа обвинили в незаконном хранении страстно любимого им героина, но он опять вышел из зала суда на свободу, получив условное наказание. Облегченно упав в респектабельный кожаный салон «шестисотого» мерседеса с престижным госномером Т 818 ТТ, а также с оборудованным для запрещенных веществ и оружия тайником, учредитель фирмы «Казаньнефтегазстрой» Рашид Гайнутдинов умчался отмечать свою очередную победу над правосудием и здравым смыслом.
Однако жизнь человека регулируется не только официальными законами государства. Вскоре непотопляемый лидер ОПГ «Высотка» неожиданно пропал без вести. 2 июля 2002 года, около 15 часов, он и еще трое «высотовских» собрались возле автосервиса напротив дома 24 по улице Даурская, где в 1997 году «перваки» стреляли в Андрея Гошунова. Вдруг к группе беседовавших мужчин подлетела похожая на милицейский автомобиль УАЗ-«буханка», из которой выскочили трое неизвестных в камуфляже и масках. Три крепких «мушкетера» из фургона направили на братву «стволы» и бесцеремонно уложили на землю, избивая их по различным частям тела. С собой «ангелы ада» забрали только Рашида Гайнутдинова, предварительно заковав его в наручники. Оставшиеся лежать соратники Клопа успели запомнить лишь цифры номера «буханки», скрывшейся в направлении улицы Роторная.
По государственным знакам ГИБДД быстро вычислила предполагаемый УАЗик похитителей, почему-то состоявший в распоряжении дежурной части УВД Зеленодольска. Со слов сотрудников данного подразделения, «буханка» весь день возила следственно-оперативную группу и за пределы Зеленодольского района вообще не выезжала. Не доверять четверым отдежурившим 24 часа усталым милиционерам не было оснований. Входящая в состав группы женщина-следователь представила пачку составленных ею протоколов осмотра мест происшествий с участием разных понятых, согласно которым был проверен весь суточный маршрут зеленодольского УАЗа на обслуживаемой территории. Таким образом, выезд именно этой «буханки» в Казань был абсолютно исключен.
Всего в Татарстане числилось 12 аналогичных автомобилей с той же комбинацией цифр, не считая те, что, возможно, использовали фальшивые номера. Несмотря на тщательную отработку всей интересующей «ульяновской дюжины», найти следов их причастности к выведению Клопа с криминальной карты Казани не удалось. Подобная схема «упаковки клиента в камуфляж» давным-давно освоена участниками группировок. Именно так похищали в далеком январе 1994 года «хадитакташевских» Андрея Борзихина (Белый) и Эдуарда Мухаметзянова (Душман), а в октябре того же года «севастопольские» под видом сотрудников милиции выкрали «жилковских» Андрея Маврина и Константина Ширшова. Все четверо похищенных в 1994 году, как и сам ушедший в последний этап Клоп, уже никогда не вернулись домой.
Версий исчезновения Гайнутдинова было множество. Одним из источников его доходов являлись нефтегазовые акции, которые в свое время удалось «отжать» у бугульминского предприятия «Газстрой». В результате предприятие разорилось и осталось должно известной фирме «Сувар» огромные деньги.
Имелись у Клопа и конфликты с различными представителями криминального мира. Как-то он попытался «наехать» на одного из солидных челнинских бизнесменов, но разговаривать о предмете спора прибыл один из ветеранов «Тяп-ляпа» — Константин Кормильцын (Костяпа), суровый вид которого позволял решать вопросы без применения физического насилия.
Были ли исчезновения «высотовского» шефа и его верного Лелика связаны с ответным ударом по делу «Эйфории» или каждый из пропавших без вести сам нашел свою трагическую судьбу, покажет время.
( в комментариях конец статьи )
