Но он выжил и в этих нечеловеческих условиях. В конце декабря 1941 года Валериан Соломатин и еще двое заключенных бежали из концлагеря. Им удается перебраться через Днепр и в течение двух недель скрываться в белорусских деревнях. В январе неожиданно в дом, где прятались беглецы, ввалились фашисты.

Из воспоминаний В. Соломатина:

«Мы были в форме, и отпираться было бесполезно. Но нельзя было и сознаваться в побеге. Мы сказали, что попали в окружение и пробираемся за Бобруйск домой. Нам поверили и утром в грузовой машине отправили в Бобруйск. Мы снова оказались в том лагере, откуда бежали.

Через два дня после нашего возвращения в лагерь гитлеровцы выстроили всех пленных, отобрали наиболее здоровых из них (в их число попал и я) и погнали на вокзал. Около двух недель наш эшелон ехал в Гродно. Из 100 находившихся в каждом вагоне военнопленных в живых осталось по 15-20 человек. Остальные замерзли или умерли от голода и жажды. В Гродно нас поместили в казармы, каждая из которых была отгорожена колючей проволокой. И здесь царствовала смерть. К апрелю 1942 года в нашей казарме из 3000 военнопленных осталось в живых менее 400 человек. В апреле 1942 года всех нас, оставшихся в живых узников Гродненского лагеря, отправили в Восточную Пруссию — в Эйлау».

В конце декабря 1942 года сержанта Соломатина перевели в концлагерь в Лотарингии (Франция), так называемый «Черный лагерь», где тысячи невольников каторжным трудом в шахте Ляндр добывали руду для промышленности Третьего рейха.

Он несколько раз пытался бежать из плена. И только 2 марта 43го сержант Соломатин смог вырваться из лагеря и уйти от погони.

В деревне Торней (на востоке Франции) его вместе с другими беглецами приютила семья Тибо. Здесь они знакомятся с местным почтальоном и в его доме за долгое время впервые слышат Москву.

«Парижская коммуна»

Тогда и возникла мысль создать партизанский отряд. К весне 1944 года отряд «Парижская коммуна» под командованием Валериана Соломатина начинает действовать. В нем сражалось 40 русских, поляк, чех, серб и француз.

Партизанский отряд под командованием Валери (так называли его французы) совершил 37 боевых операций, уничтожил свыше 200 фашистов, пустил под откос 7 вражеских эшелонов.

По инициативе Соломатина во Франции создается еще три партизанских отряда, один из которых состоит из сбежавших власовцев. В ходе борьбы с оккупантами, которая продолжалась до 29 ноября, Валериан Федорович был ранен.

За успешную боевую деятельность сержанта артиллерии Валери во Франции произведут в лейтенанты и наградят Почетным крестом «Комбатан волонтер» с Красной Звездой, Почетной медалью «Комбатан волонтер».

Осенью 1944 года лейтенант Соломатин был награжден орденом «Сражающаяся Франция». Как отмечал командующий XXI военным округом полковник Жак Альбер, «отряд «Парижская коммуна» отличался исключительной храбростью и дисциплиной и смог привлечь симпатии местного населения, имея право на признательность нации».

После окончания войны Валериан Соломатин некоторое время служил в советской миссии по репатриации советских граждан в Париже.

На родине

А когда осенью 1945 года вернулся на родину, сразу же на Курском вокзале был арестован: он был в плену, и это для советской власти стало особой отметкой в его биографии. Герою французского Сопротивления дали сутки на то, чтобы покинуть столицу.

В 1948 году Валериан Федорович переехал в Орел. Работал шофером, учился заочно в Смоленском институте физической культуры и с 1951 по 1971 год вел физкультуру в орловских школах № 30 и 37, (старой 37й, на улице Тульской).

Учитель физкультуры

Стрелецкой школе Соломатин отдал почти три десятилетия и ушел на заслуженный отдых только тогда, когда ему исполнилось 79 лет. Отличник народного просвещения, заслуженный работник физической культуры и спорта, за 50 лет педагогической деятельности подготовил 18 мастеров спорта, 38 чемпионов и рекордсменов СССР.

Интересно, что с первого взгляда он заприметил и будущую чемпионку России в толкании ядра и метании диска 15летнюю Светлану Бологову. Вначале разглядел в ней перспективную спортсменку, а потом Светлана Ивановна стала его супругой, верным другом и соратником. Они вырастили сына и дочь.

Во Франции

Осенью 1980 года Валериан Федорович по приглашению ветеранов французского Сопротивления приехал во Францию. Об этой поездке руководитель музея Стрелецкой школы Александр Линьков в одной из газет напишет: «Через тридцать пять лет он вновь оказался на французской земле. Взяв у друзей машину, поехал по местам боев своего отряда, а когда изъездил, исходил сколько мог, его ждал еще один подарок. «В твою честь, – сказали Соломатину, – Поль Потье в Бифанкуре устраивает прием. Ты помнишь, как туда ехать?» По давней привычке Соломатин приехал на встречу заранее. Но на улице маленького городка уткнулся в затор: вся дорога на вершину холма, где стоял дом Поля, была запружена машинами. Валериан Федорович подошел к стоящей у своего дома старушке и спросил: «Мадам, вы не подскажете другую дорогу, чтобы я мог отсюда выбраться?».

«О нет, мсье, это – единственная. И все приехали сюда, чтобы приветствовать нашего друга из России мсье Валери». Женщина подняла глаза на незнакомого мужчину и спросила: «Что с вами, вы плачете?» Да, абсолютно седой, не по годам крепкий мужчина беззвучно плакал. И как было объяснить этой женщине, что нет в мире награды выше, чем благодарная память?».

«Вдали от Родины»

Воспоминания Валериана Федоровича Соломатина опубликованы в книге «Вдали от Родины» (под ред. И. Я. Мосякина, Орел, 1996г.).

Ветеран французского движения Сопротивления, командир партизанского отряда «Парижская коммуна» Валериан Федорович Соломатин умер 10 апреля 2002 года. Этот замечательный человек достоин того, чтобы память о нем была увековечена в нашем городе.

п.с. Медали ему вручал сам Шарль де Голль.

Что касается того, каким я его знал, когда учился под его началом, скажу так: это был невозмутимый мужчина и сразу понятно, что со стержнем. Мы тогда еще не знали о его подвигах, я не знаю почему нам не говорил о них даже наш прекрасный учитель истории. Дети его не были на каком-то особенном счету: Дарья на 2 года меня постарше, Федот (вроде) на пару лет помоложе. Но то что авторитет у Валерьяна в школе был-это да. Я был прогульщиком физры в 8 классе и он поставил в 1-ой четверти, что я неатестован.Бывает. Но потом я не знаю почему или не помню, но все четверти отменно ходил и сдавал нормативы. Валериан был фанатом беговых дисциплин и баскетбола, у меня получалось, в итоге в годовой ставит мне 5. И пофигу на всех. Пишу как умею, ребята, особо не ругайтесь. Почтите памятью нашего русского героя.

Я помню ВалерЬяна таким. Именно так его и называли его ученики.

Да и прогулка у немцев была не такой лёгкой, как им хотелось – за первые полгода войны Германия потеряла 1/6 своих боеспособных войск

Ставка решает остановить немца на дальних подступах к столице и выдвигает в сторону Брянска и Вязьмы практически «всё» – все боеспособные части, находившиеся в их распоряжении, точнее все дивизии и армии, которые были сформированы на тот момент, за совсем небольшим исключением.

И вот это вот «всё» попадает в окружение, вошедшее в историю под названием «Вяземский котёл»

Октябрь 1941 года

В этом сражении приняли участие три с половиной миллиона солдат и офицеров с обеих сторон. Враг замкнул вокруг Брянска и Вязьмы два кольца окружения, в которые по итогу попали около миллиона бойцов и командиров РККА: 37 дивизий, 9 танковых бригад, 31 артиллерийский полк РГК и управления 19-й, 20-й, 24-й и 32-й армий Западного и Резервного фронтов, в том числе двенадцать дивизий народного ополчения, сформированных в Москве. Десять из них оказались в котле под Вязьмой. Это около ста тысяч бойцов. Вышли из окружения единицы

4 октября 1941 года

Германские войска прорвали оборону Западного, Брянского и Резервного фронтов Красной армии и их танковые дивизии, не встречая никакого организованного сопротивления устремились к Москве, охватывая её полукольцом.

Самая крупная и решающая битва в истории Второй мировой войны — битва за Москву, в которой единственный раз (за всю историю той войны) в одной операции вермахт задействовал сразу три танковые группы, началась.

Из архива:

«В октябре 1941 года под Юхновом 430 человек, отобранных из батальона для подготовки десантников, под командованием капитана Старчака в течение пяти дней сдерживали наступление немецких войск, рвавшихся к Москве. Из состава отряда погиб 401 человек. Но отряд не отступил и дал возможность подтянуть резервы и остановить наступление врага на юхновском направлении»

По данным немецкой разведки между наступающими германскими войсками и Москвой регулярных войск нет. Эшелоны с бойцами Красной Армии, сформированные в Средней Азии и Сибири ещё в пути и находятся перед Уральскими горами. А ещё надо прибыть, вооружиться и развернуться. Германское командование было счастливо. Восторженные доклады Гитлеру шли от всех его генералов. Разгром Красной Армии и их победа была близка, как никогда

И вот на «плечах» отступающих войск Красной Армии передовые части немецкого механизированного корпуса (две танковые и одна моторизованная дивизии) двигаются по Варшавскому шоссе к Москве. На пути у них небольшой городок Юхнов и несколько рек, мосты через которые не взорваны, гарнизонов нет, укреплений нет. Погода уже месяц стоит сухая и безоблачная, потому господство в воздухе у немцев безграничное.

Регулярной армии на этом направлении действительно не было, кроме Центра подготовки разведчиков-диверсантов (стрельба, рукопашный бой, постановка мин, прыжки с парашютом) парашютно-десантной службы Западного фронта. Руководитель капитан Старчак. При них был 1-й тяжелый бомбардировочный полк. Он размещался на четырех посадочных площадках. До этого момента лётчики исправно забрасывали за спину немцам наших диверсантов, для выполнения различных боевых задач. На важные задания Старчак всегда летал вместе со своими бойцами.

Радиосвязь с центром у лётчиков была, а вот у Старчака не было – не регулярная армия, потому не было такой необходимости.

После прорыва фронта фронтовая разведка засекла несколько немецких парашютно-диверсионных групп, которые забросили к нам в тыл для захвата аэродромов, потому лётчики 1-го тяжелого бомбардировочного полка получили приказ – немедленно вылететь в сторону Москвы. Старчаку они не подчинялись, соответственно, о принятом решении он узнал от бойцов, которые видели массовый взлёт наших самолётов

В Юхнове уже появились беженцы – разрозненные мелкие группы красноармейцев, которые рассказывали то, во что поверить было невозможно – вся наша армия на этом фронте окружена и уничтожена.

Между передовыми отрядами 57-го механизированного корпуса вермахта и Москвой оставалось в среднем двести километров. Враг приближался.

Именно с этого момента капитан Старчак понял, что надо либо экстренно грузиться и спасать имущество центра подготовки диверсантов, либо встать на пути врага и попытаться его задержать до прибытия основных сил, хотя, кто, как не он прекрасно понимал, что между Юхновым и Москвой нет никаких регулярных войск, если не считать курсантов Подольских военных училищ, у которых, на самом деле тоже толком нет ни танков ни артиллерии – только то, что используется для обучения будущих офицеров.

Правда был 37-й (Малоярославецкий) Укреплённый район, который состоял из недостроенных ДОТов (бетонные коробки, в которые не успели поставить бронированные люки и двери. Без маскировки и вентиляции, без электричества и приборов наблюдения и связи между собой) и без войск...

«Эту мысль тут же сменила другая: а кто же встанет на пути врага? Наш небольшой отряд — двести бойцов, прибывших из фронтовых авиачастей, сто пятьдесят недавно прибывших комсомольцев и несколько десятков хорошо обученных парашютистов из 214-й воздушно-десантной бригады, являлся единственной, громко говоря, силой на участке от Юхнова до Подольска. Если мы не остановим гитлеровцев здесь, в Юхнове, то они беспрепятственно дойдут до Столицы. Сможем ли мы успешно оборонять город столь малыми силами, не имея орудий, пулеметов, танков?

Я показал товарищам сорванную по моему приказу табличку с придорожного столба. На табличке была цифра двести пять. Именно столько километров до Москвы. Фашисты рассчитывают добраться туда на танках и автомашинах за несколько часов»

Из воспоминаний И.Г. Старчака

4-го октября 1941 года командиром парашютно-десантной группы было принято решение возглавить им же созданную линию обороны и дать немцам бой, который в итоге изменил ход всей истории Великой Отечественной войны. Как бы это пафосно не звучало, но это так

Операция «Тайфун»

Начало 30 сентября 1941 года. На Рославль-Юхновском направлении ударная группировка состояла из 10 пехотных, 5 танковых и 2 моторизованных дивизий, которые нанесли удар на 60-километровом участке фронта, вдоль Варшавского шоссе и южнее по частям 53-й стрелковой дивизии 43-й армии и 217-й стрелковой дивизии 50-й армии. В двухдневных боях советская оборона на реке Десне была прорвана

Капитан Старчак

Поступил доклад о том, что в районе Юхнова работают немецкие диверсанты. На их поиск отправляется группа Балашова. Через несколько часов они вернулись с докладом, об уничтожении трёх групп немецких разведчиков, по всей видимости посланные выяснять количество и места расположения наших войск

«С точки зрения здравого смысла попытка сдержать небольшим отрядом наступление вражеской армады дерзкая и бессмысленная, но я считал и считаю, что излишняя осторожность и благоразумие не всегда приносят успех в военном деле…»

Из воспоминаний И.Г. Старчака

Прекрасно зная все местные дороги, расположение рек, озёр и болот и мосты через них, Старчак решил организовать оборону на естественном водном препятствии – восточном берегу реки Угра (он господствовал над лежащей впереди местностью), на том же месте, где пятьсот лет назад произошло «Великое Стояние на Угре», после которого наши предки сбросили монголо-татарское иго. Центр обороны – мост возле Юхнова, где были оборудованы окопы полного профиля, соединённые между собой ходами, которые использовали ранее для обучения диверсантов. Густая лесная поросль маскировала позиции, позволяла нам скрытно маневрировать по фронту и в глубину. Этот мост было принято заминировать, но пока не взрывать, ведь по нему всё ещё отходили отступающие войска нашей армии. Остальные мосты – уничтожить. Группа диверсантов была немедленно отправлена для выполнения этой задачи. Такое решение замедлит продвижение немцев и направит их передовые отряды туда, где их уже ждали наши – к единственному целому мосту через Угру

Подготовка к обороне шла полным ходом. Были выкопаны дополнительные окопы полного профиля, сооружены ДЗОТы, лежанки для снайперов и многое другое. Транспорт, оружие и боеприпасы брали у убегающих войск. Патроны, гранаты, мины распределяли по заранее определённым местам – складам диверсионных групп, на которые уже был разбит сводный отряд отчаянных храбрецов. Был и элемент везения – остановили грузовик с новыми ручными пулемётами Дегтярёва и БК к ним. Снайперские винтовки были у каждого второго. Вскоре к ним присоединились остатки одной разведроты и батарея гаубиц. Без промедления заминировали мост через Угру. Взрыв устоев моста был запланирован только при попытке его пересечь танками немцев. Иную бронетехнику и пехоту должны были ликвидировать подручным оружием. Остальные тропинки и подъезды к мосту тоже были заминированы минами с дистанционными взрывателями. Все возможные места на западном берегу, которые бы враг мог оборудовать под КП или пулемётную точку, были заминированы. В лесхозе были реквизированы сотни капканов на крупного хищника и установлены на лесных тропинках по флангам обороны

5 октября 1941 года

На рассвете, был замечен неприятель – авангард немецкого 57-го механизированного корпуса, а именно 10-й танковой дивизии вермахта (по другим данным 12-й т.д.), который использовал базовую диверсионную тактику вермахта – замаскироваться под «отступающих» бойцов РККА.

На дороге показалось с десяток мотоциклов. За ними ехали четыре бронемашины, два танка, десятка два открытых грузовиков с пехотой. А потом опять танки, танки... Мы насчитали их пятнадцать. Пожалуй, их было и больше, но за городскими постройками хвост колонны не был виден. Николай Щербина, Андрей Кабачевский, Николай Сулимов, я и еще несколько командиров стояли на открытом шоссе, метрах в двухстах восточнее моста. На мотоциклах и грузовиках развевались алые флажки, в грузовиках сидели солдаты в красноармейских плащ-палатках.

Из воспоминаний И.Г. Старчака

Красные флажки на технике, красноармейские пилотки и плащ-палатки на солдатах в грузовиках были очень хорошо видны издалека. Они так разительно отличались от отступающих частей нашей армии, которых они видели весь прошедший день и ночь, своей опрятностью, дисциплиной и аккуратностью. Сидели в машинах ровными рядами, никто не курил. Не было раненых, да и очертания танков, хоть они и были ещё далеко, были не наши.

Стало понятно, что это переодетые немцы. Поднятая рука командира означало одно – готовимся к бою!

Мотоциклисты и броневики открыли огонь по охране моста и прибавили скорость, чтобы проскочить мост. Подпустив немцев поближе – (часть отряда под командованием старшего лейтенанта Н. И. Сулимова) открыли огонь из пулемётов по мотоциклистам, одновременно взорвав первый дистанционный фугас под колёсами первого бронетранспортера. Машина опрокинулась, задымила и перекрыла дорогу наступающей пехоте и танкам.

Когда колонна остановилась взорвали еще несколько фугасов, снайпера начали работать по офицерам, а из засады на немецком берегу в грузовики с пехотой полетели гранаты. Могу предположить, что немцы из-за большого количества взрывов подумали, что против них действовала замаскированная советская артиллерия. В итоге бросив раненых, немцы в панике отступили. Если бы они знали, какое количество советских солдат им противостоит, то, вероятно исход этого боя был другой, но немцы вели себя чересчур расхлябанно, да и их разведку наше боевое охранение ликвидировало полностью, я об этом писал. Потому, количество наших войск, державших оборону, было для немцев загадкой.

В глубине леса немецкая армия развернулась в боевые порядки и по нашему берегу тут же ударили миномёты и артиллерия. Обстрел шёл массированный, но пока ещё беспорядочный. После его окончания сразу же начался второй штурм.

Старчаку доложили, что гаубичная батарея и разведчики бежали с поля боя после первого же артобстрела. Надежда, что теперь у их отряда есть артиллерия, испарилась.

Тем временем второй штурм набирал обороты, немецкая пехота верхом на танках заходила на мост.

Первый танк был остановлен гранатой, которая сбила гусеницу, следом полетела бутылка с горючей смесью. Немцы остановились. Остальные танки задним ходом покинули поле боя. Пулемёты со всех сторон косили отступающих пехотинцев.

Второй штурм был отбит. Но передохнуть не получилось. Через мгновение по нашему берегу вновь заработала артиллерия, которую поддерживала фронтовая немецкая авиация. Без остановки кружила «рама» и корректировала артиллерийский огонь. Большая часть прилётов была в глубину предполагаемой обороны наших войск. Немцы даже представить не могли, что наши солдаты располагаются узкой цепочкой вдоль берега реки, который, на наше счастье, был покрыт деревьями и кустарником, практически, до самой линии воды.

Потому, когда после массированного артобстрела начался очередной штурм, только теперь немцы заходили не только по мосту, а слева и справа форсировали реку.

Старший лейтенант Андрей Кабачевский

Дал команду диверсантам прекратить стрельбу и позволить противнику начать переправу. Когда немцы переплыли Угру и, цепляясь за кусты, поползли на берег, их ждал сюрприз – пулемёты Дегтярёва в руках диверсантов (основные на том направлении: Черевашенко, Хмелевский, Лузгин, Хиль) отправляли их прямиком в немецкий ад – те, кто не был убит сразу – тонули раненные чуть ниже по течению. Немецкая атака захлебнулась в прямом смысле слова. Но за ней сразу же последовала новая. Однако и она успеха не имела. Нацистов встретил опять дружный, очень точный пулемётно-ружейный огонь, который оставил на поле боя невероятное количество мёртвых врагов.

Невзирая на потери, немцы начали устанавливать понтонные переправы, но тут над позициями оккупантов появились наши бомбардировщики, которые сбросили прямо на врага свой смертоносный груз, теперь у немцев смешались и люди, и кони...

Ставка дала приказ 40-му бомбардировочному полку оказать помощь группе Старчака и по возможности бомбить понтонные немецкие переправы через Угру.

8 октября 1941 года самолёт командира эскадрильи А. Г. Рогова был подбит над лесом, шансов долететь до своего аэродрома – нет, потому экипаж решил повторить подвиг Гастелло. Рогов направил подбитый, горящий самолёт на одну из вражеских понтонных переправ через реку Угру. За этот подвиг был представлен к званию Героя Советского Союза (посмертно)

На этот раз немец отступил до утра. Было понятно, что без разведданных они не представляют себе, кто держит оборону с той стороны, ведь их генералы утверждали, что регулярной армии у русских до самой Москвы нет и быть не может! Ночь сопровождалась взрывами противопехотных мин и растяжек – это немцы пытались устроиться на ночлег.

Ночью собрали много трофейного оружия и боеприпасов, а утром последовал массированный авианалёт и новые атаки.

В этот момент Старчаку докладывают о том, что немецкий отряд в количестве тридцати солдат и двух броневиков, двигаясь параллельно Варшавскому шоссе, по просёлочной дороге, зашёл в тыл, где занял соседний аэродром (н.п.Павлово – 10 км от Юхново), на котором 1-й тбап не только бросил несколько своих бомбардировщиков ТБ-3, но и в панике эвакуации не взорвал склады с авиабомбами и топливом.

Старчак даёт приказ группе из шести диверсантов: Васильев, Балякин, Авдулов, Федоров, Климов, Балашов – ликвидировать угрозу и уничтожить склады с самолётами

Подошли тихо, окружили, убрали часовых, с ходу вступили в рукопашную с превосходящими силами немцев, но преимущество – подготовка и внезапность были на стороне наших бойцов

Бой длился несколько минут. Когда с противником было покончено Балашов увидел большое количество ценного авиационного оборудования в ящиках, на которых стоял гриф «секретно»

Рядом расположились три новеньких ТБ-3

Было принято решение, секретное оборудование погрузить в бомбардировщик и попытаться его доставить в штаб ВВС, остальные самолёты и склады уничтожить

Почему один, а не все три, потому что пилот в группе был только один – Балашов, он несколько раз поднимал в небо и сажал маленький самолёт У-2, с ТБ-3 не сравнить, но уничтожать ценное и секретное оборудование в такое сложное для страны время у них не поднялась рука

С пятого раза, но он посадил тяжёлую машину на аэродроме в Тушино

За этот подвиг старший лейтенант получил орден Красного знамени, а потом перевёлся в штурмовую авиацию, где воевал более, чем достойно

Балашов

В 1933 год. Москва. Матч Спартак – Динамо. Стадион заполнен до отказа. Первые лица правительства вместе со всеми болельщиками вглядываются в небо, где очень низко над самым стадионом раз за разом пролетает самолёт. И вот на высоте восемьдесят метров (это высота Троицкой башни, самой высокой башни Кремля, её высота со звездой со стороны Александровского сада как раз 80 метров) из самолёта выпрыгивает парашютист, стремительно приближается к земле, стадион замирает, но парашют раскрывается, и спортсмен благополучно приземляется на футбольное поле с букетом в руках!

Диктор объявляет, что зрители стали свидетелями первого в мире прыжка на сверхнизкой высоте, который совершил Пётр Балашов.

Букет был вручен капитану команды «Динамо» под бурные аплодисменты зрителей.

После перегона ТБ-3 с секретным оборудованием Балашов остался в штурмовой авиации. В его боевой биографии есть эпизод, когда ему пришлось сесть ночью на подбитом самолёте на вражеский аэродром, где он, воспользовавшись неразберихой угнал немецкий истребитель и прилетел на нём к себе в полк

Мост

На следующий день фашисты после сильнейшей массированной артподготовки пошли в атаку сразу в трёх местах. Крупная механизированная группа пехоты при поддержке десяти танков устремилась к мосту. Когда большая часть уже была на переправе Старчак дал команду взорвать мост, но взрыва не последовало, управляемые фугасы не сработали – перебило провода

Передавая часть немецких танков, уже съезжала с моста на нашу восточную сторону реки, когда наши разобрались, где произошел обрыв и сразу же раздалось несколько сильнейших взрывов и мост частично обрушился, похоронив немецкие танки вместе с экипажем

Шустрых пехотинцев на нашей стороне десантники уничтожили вместе с двумя немецкими танками. Ещё один танк провалился одной гусеницей в трещину разрушенного моста и застрял. Экипаж попытался сбежать, но был уничтожен снайперским огнём. Атака немцев опять захлебнулась

На заходе солнца прилетели немецкие бомбардировщики, которые наносили свои удары вглубь обороны по предполагаемым замаскированным позициям артиллерии. Немцы просто не могли поверить, что то, как происходит уничтожение лучших войск вермахта (прямо на их глазах) возможно без применения артиллерии.

И снова атака, форсирование Угры под покровом темноты. Пехоту сопровождал самоходный понтон. Без остановки немцы вели миномётный обстрел. Но и в этот раз и них ничего не вышло. Понтон разбит, пехота и сапёры уничтожены.

Отряд Старчака медленно, но уверенно отнимал у противника шанс за шансом хоть когда-нибудь подойти к Москве

Капитан Старчак

1920 год. В 15 лет вступает в ряды Красной Армии и получает своё первое ранение в боях с войсками барона Унгерна

После госпиталя поступает в школу военных разведчиков

Служба на границе – командир взвода конной разведки

Оренбургское лётное военное училище, сразу после окончания курсы парашютистов в Ейской военной школе морских лётчиков

Парашютист–испытатель.

Первый на планете совершает прыжок с самолета, вошедшего в штопор. Далее прыжки из любого положения самолёта, которые только возможны при ведении воздушного боя: на всех видах виражей, пике, перевороты и т.д. И всё это в любую погоду и любое время суток. Выпрыгивая из самолёта последним, он в воздухе обгонял своих курсантов и встречал их уже на земле

Первым в стране выпрыгнул с парашютом тысячу раз

Юхнов! Что знал я о нем? Пожалуй, только то, что раскинулся он на берегу полноводной Угры, протекающей среди дремучих лесов

После начала войны капитан Старчак (начальник парашютно-десантной службы (ПДС) Управления Военно-Воздушных Сил Западного фронта) получает задачу готовить парашютистов-диверсантов, которых не хватало для выполнения разных спецопераций

Прошли ещё одни сутки. По данным разведки противник начал активно закрепляться на восточной стороне Юхнова, и скрытно отправил большое количество войск в обход нашей обороны. Крики попавших в капканы гитлеровцев раздавались регулярно.

Старчак принимает решение отойти и закрепиться на следующем рубеже обороны, в Стрекалово, который опять перекроет Варшавское шоссе.

Осень 1941 года была очень холодной, рано выпал снег, на дорогах создалась распутица. Немцы оказались к этому не готовы, потому передвигаться могли только по шоссе

На старых позициях оставили небольшую группу из тридцати пяти бойцов (командир – мл.лейтенант Наумов). Задача – заставить немцев поверить в то, что основные силы русских проморгали действия противника и уже находятся в окружении. Тогда немцы остановятся, поменяют направление движения, и будут вынуждены зарываться в землю, готовясь отражать атаку выходящей из окружения группировки уже по всем правилам войны. Потери в боях при попытке форсировать Угру за последний день были более, чем ощутимые, потому беспечность гитлеровцев исчезла, да и разведка немецкая до сих пор не могла выяснить, кто же так упорно противостоит их войскам.

Под утро ещё две группы немецких разведчиков были уничтожены

Ставка получила донесение Старчака, но в связи с тем, что войск на том рубеже обороны не было, было принято решение послать на подмогу сводный отряд курсантов двух подольских военных училищ.

Такое тяжёлое решение – отправить на фронт в качестве рядовых бойцов, практически готовых офицеров, за всю историю той войны было принято всего три раза.

Первый раз под Борисовым (Белоруссия), второй раз под Москвой, третий под Сталинградом.

В Подольском пехотном училище на тот момент было около 2000 курсантов, в Подольском артиллерийском — около 1500.
5-го октября 1941 года они получили приказ сформировать сводный отряд из стрелковой роты Подольского пехотного и артиллерийского дивизионов (батарея 45-мм и батарея 76-мм пушек) Подольского артиллерийского училища численностью 2500 бойцов и выдвинуться на встречу врагу

Тем временем отряд, который имитировал группу войск, попавших в окружение, таки заставил немцев развернуться, окопаться и вступить в бой! План удался! Заминировав все, что только можно отряд выскользнул из окружения.

Планы гитлеровцев нарушены уже окончательно, они ничего не понимают, разведчики их уходят и не возвращаются, информации о количестве русских войск нет, потому они принимают решение изменить направление движения. Механизированный корпус уже направляется не к Москве, а поворачивает на север!

Группа Наумова, же не просто скрылась в лесу, а идя параллельно с немецкими войсками, отстреливали отставших, или зашедших в лес по нужде, устраивали засады на шоссе, минировали дороги, по котором двигались немецкие колонны по «варшавке», заставляя войска вермахта останавливаться и принимать бой, и тут же скрывались среди деревьев. Даже удалось уничтожить фашистский истребитель

Подольские курсанты

Передовой отряд курсантов (артдивизион под командованием капитана Я. Россикова и старшего политрука М. Постнова без происшествий прибыл на соединение с авиадесантным отрядом Старчака и дополнительно курсантам был передан бронеавтомобиль

Артиллеристы весьма удивились, узнав, что мы успешно сдерживаем врага, не имея ни одного орудия. Часом позже на отбитой у гитлеровцев танкетке подкатил наш мастер на все руки Григорий Забелин. Теперь, как острили парашютисты, у нас была своя не только артиллерия, но и бронетанковые силы

Курсанты и десантники перешли в наступление, вступив в бой с полком 57-го моторизованного корпуса вермахта и ротой танков, и обратили их в бегство

Атака! Видим перед собой гитлеровцев, которые бросают оружие и бегут назад. Не верим своим глазам. Однако это не сон: враг бежит. Бежит от нас, курсантов. Мы ликуем, успех удваивает силы…
Д. Д. Панков «Подольские курсанты в битве за Москву»

Под прикрытием 76-миллиметровой батареи и в сопровождении лёгкого танка, который реквизировали у немцев, сводный отряд атаковал десятикратно превосходящие силы гитлеровцев и в этом жестоком бою военная удача оказалась на стороне храбрых, немцы же дрогнули и побежали.

Бежали они до ближайшей деревни.

Ещё через несколько часов, немцы, которые только начали закрепляться на новом рубеже, вновь побежали, только теперь от ужаса.

Среди тишины октябрьской ночи на их новые позиции со страшным рёвом шли в атаку советские танки. Командир немецкого полка даёт приказ к экстренному отступлению, и немцы уже привычно побежали дальше.

Что это было? Какие танки у курсантов и диверсантов?

У страха глаза велики, сказал капитан Старчак и за час перед ночной атакой приказал снять глушители с грузовиков, на которых прибыли курсанты. Когда такие грузовики двигались, то их моторы ревели так, словно это были самые настоящие танки.

Ворвавшись на позиции гитлеровцев, диверсанты и курсанты перебили всех, кто не успел убежать

На этот раз он приказал собрать трофеи и погрузить на грузовики максимальное количество еды (всё это время его бойцы и он сам воевали на остатках сухпая и воде из реки), и следовать к новому рубежу, заранее подготовленному его парашютистами на реке Изверь.

Немец пришёл в себя и массированные атаки нацистов продолжились. Силы, бойцы и боеприпасы заканчивались.

Ещё двое суток держались диверсанты, применяя всё ту же тактику – минирование дорог, атака из леса со всех сторон, отход и снова атака уже на другом участке

Рядом с настоящими мужчинами воевала красивая девушка – фельдшер Саша Кузьмина, когда немцы были совсем рядом она бралась за автомат

Когда на исходе пятого дня боёв в землянку к Старчаку вошли незнакомые ему командиры в новой форме с иголочки (это была 17-я танковая бригада, которая прибыла сменить на рубеже обороны непобедимых десантников Старчака), то в живых их осталось всего двадцать девять человек...

Сменить нас прибыла танковая бригада. Как-то не верилось, что произойдет это так обыденно, вроде сдачи поста в карауле. Заступили мы на этот «пост» 4 октября на двести пятом километре, а сменились 9 октября 1941 года на сто восьмидесятом километре от Москвы

Отправили наших героев в Москву всё на тех же грузовиках без глушителей, но рёв «танковых» двигателей им не мешал – они все уснули богатырским сном, и по приезде в штаб их с большим трудом смогли разбудить

Все бойцы отряда Старчака были представлены к ордену Красного Знамени, кто посмертно, кто нет.

Позже из окружения вышли ещё около тридцати бойцов из числа тех, кого считали погибшими или пропавшими без вести

Сам подвиг был тогда недооценен в сумятице тех боёв, подумаешь, кто-то там задержал врага на пять суток. Но этим суткам, по факту не было цены! За пять дней Ставка пришла в себя, сформировала и вооружила новые войска, которые тоже вошли в историю Великой Отечественной войны уже своими подвигами

Узнав о подвиге десантников, командующий фронтом маршал Будённый был удивлён тому, как бойцы смогли пять дней сдерживать атаки танковой дивизии без противотанковых пушек, в итоге назвав Старчака «отчаянным командиром»

За этот подвиг его наградили орденом Ленина

После госпиталя Иван Георгиевич руководил парашютно-десантной службой штаба ВВС Западного фронта, позже авиабригадой погранвойск.

Умер 29 августа 1981 года. Похоронен на Островецком кладбище

На его могиле стоит более, чем скромный памятник. Но это не важно, важно то, что на Руси всегда были, есть и будут Богатыри, такие как Иван Георгиевич Старчак!

Отрывок из документального военно-исторического романа "Летят Лебеди" в трёх томах, который стал лауреатом XIX Международной литературной премии имени П.П.Ершова за произведения для детей и юношества в 2025 году

Том 1 – «Другая Война»

Том 2 – «Без вести погибшие»

Том 3 – «Война, которой не было»

Краткое описание романа здесь

Если понравилось, вышлю всем желающим жителям этого ресурса

Пишите мне на weretelnikow@bk.ru и я вам отправлю электронные книги в трёх самых популярных форматах fb2\epub\pdf).

Пока два тома, третий на выходе, но пока денег не хватает.

Кто захочет помочь, буду признателен: для донатов: https://pay.cloudtips.ru/p/bb5ea6d8

Есть печатный вариант двухтомника в твёрдом переплёте

Предыдущие мои публикации на Пикабу:

Пулемётчик

Волынская резня

О "подвигах" финских солдат

Чемпион СССР по боксу во время Великой Отечественной