До отправки в часть
Всё действие происходило лет так 7-8 назад. Решение отчислится с механико-математического факультета и отправится в армию было спонтанным. Мне никогда не нравилось, что в университете нас пугали отчислением с последующей отправкой в войска, если мы что-то не сдадим. Преподаватели и деканат постоянно подсаживались на уши с этой темой, что не удивительно, когда учебная группа состоит в основном из представителей мужского пола. И, видимо, моя неразумная и протестующая голова решила, что пора отправляться в те края, которыми тебя пугают.
Что я и сделал, дождавшись после отчисления повестку. Пребывая в районный военкомат, говоришь, что готов служить родине, и все процессы с докторами и комиссией проходят быстро и гладко. Хотя был один случай, когда мой товарищ, даже без повестки пришёл в военкомат с желанием отправиться в армию. После чего его чуть пристальнее, чем остальных проверяли врачи-психиатры. И тут рождается первая заповедь российской армии: инициатива наказывает инициатора.
Дальнейшее действие происходило на региональном сборном пункте, на котором нас продержали три дня. Ладно хоть можно было домой по вечером сваливать, так как данная часть, а это полноценный военный объект, находился в городе, но те, кто были приезжими из края ночевали там.
Самое забавное, что те офицеры, которые приезжали набирать пополнение, работают в качестве зазывал. Нам такие удивительные истории рассказывали о том, на сколько хороша та военная часть, куда нас отправляют, что сразу чувствуешь какой-то подвох в речах этого представителя. Но по итогу из всех собранных там молодых людей, которых с гордостью позвали служить в войска ПВО (противовоздушная оборона), отказался лишь один.
И вот нас собралось двадцать человек, которым предстояло ждать отправки на поезде целых три дня. И тут начались первые небольшие конфликты, где отдельные индивиды показывали себя с доминирующей стороны, причём над своими же. Ничего серьёзного, но проблема начала назревать.
Я не скажу, что во время своей службы я сталкивался именно с проявлениями дедовщины. Все конфликты и наезды происходили всегда от тех, с кем ты был одного призыва. Но у меня случай был особенным. Я служил в двух частях, в каждой из них по полгода. В первой части те, кого можно было называть "дедами" имели должности и звания и их было всего трое на 30 человек, поэтому отношения были исключительно уставными, так как в любом случае тебе с их стороны отдавался приказ. А во второй части, я сам относился к тем, кто был человеком из старшего призыва. Но, если говорить о дедовщине, как о побоях или издевательствах, то такого я точно не припомню. По крайней мере, у меня такого опыта не было.
После же сборного пункта, где нам выдали обмундирование, подстригли налысо и выдали запас провизии в виде нескольких коробок с сухпайками, нам предстояла поездка на поезде до места службы. Там не было ничего примечательного, кроме того, что кто-то пронёс с собой флакон водки и мы тайком отметили столь занимательное событие с произнесением тоста "один за всех, все за одного", который в итоге не сбылся. А также я там впервые ощутил чувство потери контроля над собственной жизнью, потому что с этого момента полностью приходилось подчинятся чужой воле, где шаг вправо, шаг влево, конечно, не был расстрелом, но без предварительного разрешения сделать этот шаг было невозможно.
Обучение в учебке
По идеи, учебка у обычных людей длится не долго. Но у нашего призыва всё вышло не так как у всех. Мы в учебке провели целых шесть месяцев, потому что мы прибыли раньше всех в часть из нового призыва (следующие 20 человек прибыли только через полмесяца). Через три месяца после прибытия нас, только закончился полноценный набор в часть.
И вышло так, что нами первый месяц руководили не "деды", то есть прошлый призыв (у них было отдельное обучение сержантов), а "прадеды", то есть за призыв до этого, так как их срок окончания службы ещё не подошёл к концу. И это было очень занятно, так как они нас всему обучали. И делали они это настолько хорошо, что даже физические упражнения в неустановленное время, то есть после отбоя, особенно если мы где-то косячили (иными словами "прокачка", но не в такой жёсткой форме, как это принято, так как они и сами делали те же упражнения, которые заставляли делать нас), воспринимались нами положительно (по крайней мере большей частью из нас).
На удивление, под их наставлением, я и сам каким-то образом смог получать удовольствие от всех этих пробежек по утрам, занятиях спортом в выходные дни, занятием физической и строевой подготовкой, хотя никогда особо не был любителем физических нагрузок.
Но в самой части было всё устроено строго. Она была "уставной" во всех отношениях. Например, свободное время в армии для срочника, это не когда, ты можешь заняться какими-то своими делами (под этим я подразумевая, хотя бы сходить до умывальника, чтобы заранее сделать необходимые процедуры), а когда все срочники выстраивают табуреточки в ровные ряды, садятся на них все без исключения, и сначала подшиваются, а потом смотрят новости без лишних шумов и разговоров. Но, иногда, бывали и послабления, хотя суть всегда оставалась одна и та же.
Также я никогда не подразумевал, что, пойдя в армию, основным занятием там станет теоретическое обучение. Мы ходили заниматься в специальные учебные классы, где были парты и доска. Нам рассказывали лекции, у нас даже были тетради по разным предметам и даже собственное расписание занятий, и мы даже сдавали экзамены. Не думал, что, отчислившись из университета, попаду обратно на учёбу. Но в том и специфика учебных частей, что большая часть времени там посвящена обучению.
Практическим занятиям также уделялось большое внимание. Сборка и разборка автомата, надевание ОЗК на скорость, ориентирование на местности и что-то подобное. Но так как мы были в войсках ПВО, то соответственно мы изучали боевые машины. У каждого взвода была закреплена своя боевая единица и нам досталась одна из РЛС, на которой мы немного, но всё же практиковались. Помимо этого мы ездили на стрельбища (столько раз, что под конец службы в этой части пойти в наряд было заманчивее, чем ехать в очередной раз стрелять) и сдавали всевозможные нормативы. Даже гранаты боевые метали. В плане практического обучения было много всякого.
Раз уж упомянул, то наряды — это неотъемлемая часть жизни солдата. Занято то, что, отслужив в двух частях, ни там ни там не было караула, поэтому такой опыт мне не удосужилось получить. Были у нас наряды по роте, по парку (патруль и КПП парка), наряд по КПП, по штабу, патруль по части и антитеррор. Из всех вышеназванных нарядах мне удалось побывать в наряде по роте, патруле по части (самых халявный, так как просто ходишь по отмеченному маршруту в части) и антитерроре.
Самый неприятный из них был наряд по роте. Особенно, если тебя назначали на уборку туалетов, неотъемлемая часть уборки. Наверное, только в общем мужском коллективе подобного рода занятия вызывают предубеждения относительно собственного достоинства, мужественности и места в социальной иерархии внутри коллектива и считается чем-то неприемлемым. Но нам всё ясно разъяснили на показательном примере, когда один из сослуживцев отказался от подобного рода занятий. Каждый день в течении недели его снимали с наряда под самый конец, а значит он заступал в него заново. А это говорит о том, что спал он по четыре часа в стуки и имел пристальное внимание от самого командира роты, по сути он тщательно наблюдал за его работой в уборной. После такого даже самые конфликтные персонажи придумывали оригинальные способы (как например, постоянно дежурить в туалете и орать на всех, чтобы они за собой убирались) исполнения подобных обязанностей. Самого меня три раза туда назначали, но я придумал интересный способ уборки. Так как туалеты у нас не были испачканы в постоянных испражнениях, то и ничего подобного убирать, конечно же, не приходилось. Они выглядели как дыры в полу с подкреплённой трубой, из которой лилась вода. Я просто всегда эту воду включал, чтобы она постоянно смывалась, а также окна на распашу для проветривания открывал. После такого оставалось лишь полы протереть от мокрых следов. После такого чистота и свежесть гарантирована.
Отношения в коллективе было одной из неприятных особенностей службы. Они не был сплочённым, каждый был друг другу не товарищ. Особо ушлые и наглые пытались заставить делать других работу за себя, как-то постоянно обмануть другого. Пару раз были даже небольшие драки (любое физическое насилие над другими карается в уставной части и может закончиться заключением, поэтому и небольшие). Да и сама атмосфера в коллективе была всегда накалена. Я и сам был не из числа этой верхушки иерархии пищевой цепи. Мной, иногда, также манипулировали и обманывали на что, собственно говоря, я вёлся в первое время. И пришлось со временем адаптироваться под данные реалии (не быстро и не сразу, так как это по щелчку пальцев не происходит), и из доверчивого человека стать подозрительным, из того, кто всегда помогал людям, если они просили, расчётливым. Можно сказать, что армия в этом отношении убила во мне детскую наивность по отношению к людям. И я даже не знаю хорошо это или плохо. Я, конечно, не стал скотиной, которая использует другого в своих корыстных интересах, но что-то в моём отношении к другим явно изменилось и не всегда в лучшую сторону.
Но самое худшее в армии это то, что тебя не напрямую учат воровать у других. Такое выражение как "родить" является очень понятным. Нужно из неоткуда достать то, чего у тебя нет. В армии всё под учёт, а если что-то вдруг оказывается утерянным, то тебе никто ничего не даст. Утерялось полотенце — рожай; кончилась подшивочная ткань, а до новой выдачи ещё далёко — рожай; что-то у тебя украли — рожай. А если не родишь, то это имеет свои последствия. Поэтому всё сводится к самому простому и бюджетному решению — своровать что-то у другого. И тот, кто был в армии, поймёт, что подобное поведение становится обыденностью и даже у самых совестливых людей не вызывает угрызения совести, особенно в больших коллективах.
А по количеству людей у нас было много народу. В роте 120 человек. И жили мы все под одной крышей, в одном большом помещении. Поэтому круговорот воровства был постоянным. В столовых было страшно на вешалках оставлять бушлаты в зимнее время, потому что уйти после трапезы ты мог и без него, так как подобные деяния распространяются на всех и вся в части.
И в самой этой части было не всё так гладко, хоть и не совсем скверно. Например, баня. Огромное помещение, в которое тебя отводят раз в неделю. Туда заталкивается 120 голых парней, которые пытаются вымыться при помощи тазика с горячей водой. Ну как сказать с горячей. Мне лишь три раза за все полгода удалось почувствовать такую воду. А всё потому, что она редко когда нагревалась до необходимой температуры, а если и нагревалась, то быстро кончалась. На 120 человек 10 кранов с водой. Какие очереди там выстраивались. А чтобы тазик наполнился нужно было ждать как минимум минуту из-за слабого потока воды. И на всё про всё даётся час времени, с учётом получения нового белья. До сих пор удивляюсь, что к такому можно привыкнуть.
В самой казарме дела обстояли не лучше. Те же 120 человек каждое утро пытаются за 30 минут умыться, побриться и почистить зубы. То же количество кранов с водой, только холодной, и редко когда они работают все. Не говоря уже о напоре воды.
И, конечно же, еда. Всё варёное или тушёное. Не знаю на сколько нужно быть превосходным поваром, чтобы суметь на 600 и более человек за один раз приготовить сначала завтрак, потом обед, а потом и ужин. Хоть повара и были гражданскими, но еда была такой себе. Но не это самое худшее. В один момент произошло что-то странное. Необходимо было в срочном порядке реализовать несколько тонн сухпайков, пока у них не кончился срок годности. И поэтому было решено нам их все скормить. И как бы это неплохо. Сухпайки действительно прикольные и их можно спокойно есть. Но что если их сварить в одном котле и подавать это варево на завтрак, обед и ужин в течении нескольких месяцев по четыре раза в неделю? Тогда я впервые узнал, что такое наряд по кухне. А кто-там был при данных обстоятельствах, больше это отвратительное варево жрать не мог, потому что знал как это всё готовят. В тот период у нас люди по 20 килограмм сбрасывали из-за недоедания. Одно лишь было утешение. На выходные нам разрешили заказывать пиццу в часть, но и так сразу понятно, что не у всех на подобные лакомства имелись средства.
А теперь то, что коснулось лично меня. В самом начале нашей службы, командир взвода дал очень дельный совет: "Лучший солдат тот, которого не знает начальство". И по сути так и есть. Но в первые полгода я не смог соответствовать данному требованию. Оказалось, что мой почерк был очень схож с почерком командира взвода, поэтому без права отказа я был назначен неофициальным "писарем". И врагу не пожелаешь таких обязанностей... В этом есть свои плюсы, но вот минусы. За всю свою жизнь, даже с учётом обучения двух раз в вузе, я не оформлял такого огромного количества разных бумаг. От написания планов уроков до ведения различных журналов, которых бесчисленное множество. И не всегда во время службы имеется время на подобного рода навязанные обязательства. Я один раз стоя уснул во время очередного инструктажа по технике безопасности. Благо, что я смог отмазаться от компьютерной работы, прикинувшись полным дурачком, и на неё назначили другого человека. Но я, видимо, хорошо справлялся со своими обязанностями, что мне и другие навешивали. С одной стороны это повышает к тебе доверие начальства, а значит ты можешь, что-то у него попросить (сигареток или мыльно-рыльные принадлежности прикупить, а у нас в части были большие проблемы с приобретением и того и другого, так как не было магазина в самой части, а за пределы выходить нельзя, или же какие-нибудь послабления своему взводу организовать с приятным бонусом в виде закупки в магазине еды на собранные деньги ото всех), но с другой стороны отсутствовали даже секунды времени, чтобы вздохнуть лишний раз спокойно. Дошло до того, что мне приходилось с взводом собственным управляться в качестве неофициального "командира" в отсутствие официальных, а также итоговые оценки выставлять по всем пройденным предметам (по собственному усмотрению), что напрямую влияло на получение классности, а ещё мне приходилось в наряды людей распределять из-за чего было множество конфликтов. Но из-за такой загруженности эти полгода пролетели незаметно. А самое странное чувство, которое я больше никогда в жизни не испытывал, это когда только прикладываешь голову к подушке после команды "отбой", а уже звучит команда "подъём", и как будто этих 8 часов сна и не было.
Но неприятности меня настигли и с другой стороны. Я в жизни столько раз за такой короткий срок не болел. Причём весьма серьёзно. Два раза я был в госпитале. Первый с правосторонней пневмонией, а второй с ангиной (лечение там было очень хорошим, что действительно стоит отметить). Ещё два раза лежал в медпункте с какими-то болячками. До армии единственной серьёзной болезнью у меня был ноющий зуб, а болел я очень редко — раз в два года мог ОРВИ подцепить. Но здесь из-за постоянных физических нагрузок и утомления, к которым я не был привычен, а самое главное из-за смены климата, как оказалось (из влажного в сухой), я стал каким-то болезненным парнишкой. Я даже один раз в обморок грохнулся, всего лишь на пару секунд сознание потерял (из-за высокой температуры, которая я думал пройдёт сама собой), но для меня это было шоком.
В этой военной части было много всякого разного. Сейчас вспоминаю и понимаю, что не смогу сюда всё запихнуть. У нас один срочник чуть не умер, потому что его каким-то образом с язвой призвали служить. Благо всё обошлось. А другой пытался имитировать суицид, чтобы таким образом его признали не годным к службе. Правда, когда я уезжал в другую часть, он всё ещё был под наблюдением и скостил срок своей службы, вроде бы, всего на три месяца по итогу. Были и други подобные люди, которые лишь намеривались что-то подобное совершить. Они пытались болезни симулировать, чтобы их в госпиталь положили. Но их быстро раскрыли и высмеяли прилюдно с соответствующим наказанием. Вроде бы, у нас даже беглецы были, но я точно не помню сложившейся ситуации, так как она была не в нашей роте. А как-то раз у одного срочника айфон пятый украли, так мы всей частью на плацу тогда долго стояли и нас всех шмонали. А ещё наказали майора, который нам сладких речей наговорил, чтобы привлечь в эту часть, так как мы оказались самыми проблемными из всех призывников. А в медпункте как-то раз нас водой лечили. Я даже и не думал, что столько всего вспомню, а воспоминания так и хлынут.
Распределение в основную части
Так как всё предыдущее относилось лишь к учебке, которая продлилась полгода, то после её завершения большую часть срочников отправляют по частям. И как же мне чертовски повезло. Здесь я готов сделать одно важное наблюдение: чем меньше часть, тем лучше служба. Но опыт у меня не большой, поэтому заявление не достоверное.
Я как будто попал в райский уголок или оазис среди армейских частей. Шикарная еда; свободное время действительно свободное; нет никаких жёстких запретов, где шаг вправо шаг влево наказуемо; практически, свободное пользование телефонами; у нас даже была чёртова сауна, а не просто баня с тазиками (её построили сами срочники); я даже забыл, что значит курить по расписанию. Со временем, конечно, гайки закручивались из-за прихода нового офицерского состава. Но и самые суровые начальники в этой части со временем становились мягче.
Часть была очень маленькая. Казарма представляла из себя маленькое уютное одноэтажное помещение и в неё вмещались все срочники (3 взвода на всю часть). Там даже полы мыть не нужно было, так как каждый день приходила уборщица. Наряды по сравнению с предыдущей частью казались чем-то невинным. Мне даже удалось всего лишь два раза за полгода сходить в наряд по роте, в котором ничего толком делать и не нужно было. Занятно, что один из них приходился на первые дни моего пребывания в этой части в качестве дневального, а другой (из-за конфликта с прапорщиком) в качестве дежурного в самый последний день моей службы (сдал наряд — пошёл домой). Правда, туалет нашего взвода был на улице (в самой казарме тоже был туалет, но командир части почему-то не любил наш взвод и, иногда, запрещал им пользоваться), но это компенсировалось стиральной машиной и душевой кабинкой, а самое главное горячей водой, от который я отвык за предыдущие полгода.
За это время я отъелся до своего изначально веса, который сбросил в предыдущей части; отоспался (однажды зимой был целый месяц лютого мороза, так нам из-за этого разрешили спать по 12 часов в день; отбой был сразу после ужина, а просыпались мы только к завтраку); ни разу не болел за всё время; а сколько я книг успел прочитать; но самое главное это отношения в коллективе были прекрасными, единственные конфликты у нас случались только с сержантами-контрактниками и прапорщикам. Просто сказка, даже не верится в существование подобного, как будто всё только что выдумал.
Вот только, чтобы уйти на день раньше пришлось раскошелиться на канцелярию для офицеров. У меня, вообще, возникли неясности в какой именно день я должен был уходить. С чего отчитывать? Со дня прибытия на сборный пункт? Со дня отправки в часть, когда мы сели на поезд? Или со дня прибытия в часть? Почему-то мне никто об этом не сказал, что немного посеяло в последние дни смуту в мои мысли.
Заключение
Странная штука эта армия. Вроде бы, год жизни на что-то потратил, а на что не совсем ясно. Каких-то навыков в военном ремесле я не приобрёл. Не настолько нас хорошо дрессировали, чтобы и через года они имелись. Воспоминания разве только имеются, как сейчас выяснилось, да жизненный опыт какой-никакой.
Конечно же, служба в армии повлияла на мою личность и привила мне кое-что. Правда, не всё из этого положительные черты. Подозрительность и расчётливость по отношению к другим не всегда выступаю хорошими качествами. Но с другой стороны, прибывание в хорошем коллективе, дало мне больше открытости по отношению к другим, так как в тот период службы я сошёл с ума и моё сверхобщительное и активное альтер-эго вырвалось наружу, что раньше происходило лишь под действием алкогольного опьянения. Может быть, в совокупности даже эти две черты каким-то образом перекрывают положительные и отрицательные стороны друг друга. Но размышлять о том, как ты личностно изменился или как что-то на тебя повлияло не всегда так просто, так что всё, может быть, и не так очевидно. Одно я знаю точно, армия смогла приучить меня к порядку, в плане чистоты помещений, в которых живёшь. Раньше мне было совсем плевать, а сейчас и генеральные уборки порой закатываю (хотя может тут повлияло больше взросление, а не армия, кто знает, достоверно такое не отследишь).
Но было ещё кое-что странное. Непонятное ощущение под самый конец службы, когда ты понимал, что скоро пора домой, а уходить никуда не хотелось, так как ты уже привык к этому месту, здесь всё просто и понятно. Наверное, многие срочники поэтому и остаются по контракту дальше служить. Хотя может это из-за того, что коллектив был хороший во вторые полгода моей службы. Но это ощущение в реальности оказалось бессмысленным, так как в последний день я со скоростью молнии свалил из части.
В общем, какой-то такой у меня текст получился. По крайней мере, я попытался описать свой опыт, но не всё, что можно было рассказать удалось сюда запихнуть. Но что получилось, то получилось.