Ждули…
Слово звучит нежно, как порода кошки, но по факту — отдельный вид женской трагикомедии. Когда-то я работала в таком офисе, что туда спокойно можно было заселять съёмочную группу ТНТ.

Там были две Нади — одинаковые, как дубликаты на принтере. Даже заходили ко мне в кабинет по очереди, будто смены сдавали. И обе хотели фоткаться. Постоянно. То «Лёль, губы накрасила», то «Лёль, у стены свет лучше», то «Давай я залезу на стол, там фон красивый».
И я, как добрая болванка, снимала их по 10 раз в неделю. Офис уже знал все их ракурсы: «утончённая мышь», «томная белка» и «загадочная, но с отчётом в Excel».

Со временем у меня появились вопросы: девочки, вы что, участвуете в конкурсе “Мисс Космополитан”?
Ведь зачем человеку столько однотипных фото? Для Одноклассников на аватарку? Для бабушки на холодильник?

Пфф. Реальность оказалась намного интереснее.

Первая Надя секретарь шепнула:

— Я переписываюсь с мальчишкой… он просит фото по ММС…

ММС! Это даже по тем временам было как отправить письмо голубиной почтой. Вторая Надя маркетолог призналась честно:

— Мужчина есть. Только он сидит.
— На диете?
— В ТЬЮРЬМЕ…

И вот я стою, держу телефон над её головой, ловлю свет, и понимаю: я — фотограф для заключённых.
Где-то на зоне два зэка получают свежие селфи наших Надек у принтера HP.

У одной был хоть взрослый мужчина. У второй… несовершеннолетний. Да, в этот момент моя внутренняя прошивка зависла и выдала ошибку 404. Я даже спросила:

— А когда он выйдет, тебя посадят за совращение малолетних?

Секретарь очень обиделась...

С маркетологом Надей мы потом подружились. Красивая, умная, москвичка, с трёшкой от бабушки у метро. На кольцевой! Всё при ней, но личная жизнь не клеилась.
Одиночество — вот её реальный приговор.
Мужики вокруг смотрели на неё как на «скучную». А тот, кто сидел, смотрел как на «богиню ММС».

Он писал ей километровые любовные сообщения. И да — просил деньги. Не сразу, конечно. Сперва пополнить баланс на телефоне, потом еды с сигаретами отправить. В какой-то момент хотел, чтобы она продала квартиру, чтобы «отдать долги бандитам».
Бандиты эти явно существовали только в его голове, но схема была рабочая.

К счастью, у Нади мозги были крепче, чем розовые сопли.

Мой диагноз: Ждулями становятся не от тупости. А от того, что среднестатистические мужчины иногда ведут себя хуже тех, кто под следствием. Те хотя бы пишут и создают иллюзию романтики.

Но такие «женихи» — это путь в никуда. Лучше быть интересной самой себе, чем ждать человека, который живёт по расписанию «подъём-обед-прогулка».

Пишите, что думаете о ждулях. Жалко их? Бесит? Смешно?

И если хотите — расскажу историю моей подруги, которая ждала мужа 12 лет. У них даже первая брачная ночь не случилась. Сразу забрали. Об этом и не только на моём канале в Телеграм: В очень активном поиске.
Ссылка: https://t.me/date_me_now

🧠

— Доктор, знаете, за что она любила преступников?

— За опасность?

— За предсказуемость. Они хотя бы не притворялись хорошими.

📖

Светлана с детства знала запах писем из лагеря.

Бумага, пропитанная табаком, чужими пальцами и чем-то металлическим.

Отец уходил “в командировки”, “на вахту” и даже в “дальнее плавание”, а мать говорила коротко:

— Не задавай лишних вопросов. Вырастешь — сама всё поймёшь.

Когда ей было около пяти, отец исчез окончательно. Без писем, без следа, без объяснений.

С тех пор в её голове поселился образ: мужчина — это тот, кто всегда где-то далеко.

В подростковом возрасте она коллекционировала не открытки, а газетные вырезки.

На стенах висели фотографии, где другие видели монстров, а она — искалеченные души.

“Мне их жаль,” — говорила она. — “Они просто не нашли тех, кто бы их понял.”

Первое письмо она написала в восемнадцать.

Однажды по телевизору показывали известного маньяка, и что-то в её голове щёлкнуло. Это был он.

Сердце забилось по-особенному, а в животе засвербило то чувство, которое многие называют “бабочками”.

Хоть это и было непросто, Светлана разыскала адрес колонии и написала письмо, закончив его строчкой:

“Я не верю, что вы плохой. Просто вам было больно.”

Ответ пришёл через две недели.

Он благодарил за тепло, за веру, за то, что она “другая” и только с ней может быть настоящим.

Она перечитывала письмо сотни раз, засыпала с ним под подушкой, мечтала о встрече.

Устроилась на подработку, чтобы посылать “любимому” посылки, и писала, писала, писала…

А потом поехала на свидание.

Свидание прошло под контролем.

Охранники с недоумением смотрели на совсем ещё молодую девушку, приехавшую к монстру,

но для неё это был венец любви: два часа под лампой, запах железа, холодный взгляд сквозь стекло.

Она ценила каждую минуту и чувствовала — будто они знакомы всю жизнь.

Сначала он перестал отвечать на письма.

А потом она узнала из новостей, что он погиб при попытке побега.

Только Света знала: он бежал к ней.

Ещё два дня она писала последнее письмо — не ему, а в пустоту. Закончила словами:

“Я всё равно буду ждать.”

Когда боль утраты утихла, Светлана незаметно для самой себя начала искать новые отношения.

Каждое имя в уголовной хронике становилось для неё шансом вновь испытать то знакомое чувство.

Письма летели одно за другим во все места, где содержались “особо опасные”.

И ответы приходили тоже — с завидной периодичностью.

В скором времени у Светы появился целый “батальон женихов”: все — пожизненные, все — “понимающие”.

И всех она хотела пожалеть, ведь верила, что жизнь обошлась с ними слишком несправедливо.

В каждом из них она искала того, кто наконец скажет:

“Я возвращаюсь.”

Последний из её женихов казался особенным.

Писал коротко, но нежно.

Словно знал её слишком хорошо.

На свидание она поехала с дрожью — чувствовала, что это “тот самый”.

В комнате для встреч — стекло, охранник, две табуретки.

Он вошёл, сел напротив.

Смотрел долго, внимательно, будто видел привидение.

Потом улыбнулся уголком губ и сказал:

— Ну вот, мы и встретились.

Её сердце ударило, как тюремная дверь.

Он постарел, осунулся, но глаза…

Она узнала их сразу.

Это был он.

Отец.

🩻 Клиническая аннотация по случаю:

История болезни — наследственная: отец хронически сидел, мать хронически ждала.

Рекомендовано изолировать от почтовых ящиков и каналов федеральных новостей.

Доктор Семёнов, психиатр третьей категории, напоминает: иногда любовь действительно слепа —

особенно если смотришь через стекло следственного изолятора.

Больше историй тут t.me/ShizoFred8