Голод страшная штука. Особенно для молодого армейского организма. Угораздило меня попасть в воинскую часть,где сгорела столовая. Поэтому поначалу нас кормили в гигантской брезентовой палатке , на деревянных кольях а готовили нам в полевых котлах.
Паёк был очень скудный, один черпак картошки в пластмассовую тарелку на 2 человека. Ели тоже с одной тарелки. Картошка была плохо чищенная, местами чёрная а местами с кожурой. Почему она такая , кому же знать , как не нам - во время кухонного наряда, мы сами же её и чистили. На ночь на 4 человека давалась полная эмалированная ванна картошки. Вокруг неё садились с ножами и чистили эту картошку бросая в сухую цинковую ванну. Воду не набирали .Чтобы легче носить. там она и лежала чернея ожидая своего часа.
Это длилось от начала наряда и до утра. Вообще то для этих целей, у нас была была специальная картофелечистка. Она выглядела как круглая стиральная машина старого образца, с вертикальной загрузкой. Вставлялась в розетку. Внутри был абразивный камень (мы об него ножи точили.) И от вращающегося внизу диска картошка прыгала как в ящике теле- розыграша спортлото, билась о стены и с неё сбивался наружный слой, вместе с кожурой, а на выходе были шары одинакового размера.
А так как картошка была горбатая, и пугающих чернобыльских форм. То вращали мы её в машине подолгу, чтобы меньше потом обрезать пришлось. И на выходе,естественно были шары размером с горох. Поэтому кухонные командиры, уведомив нас что, мы дебилы не подпускали больше нас к этой авто-картофелечистке, со словами не трогайте её она сломана. Она и вправду при нас почему то, не включалась. Нас просто боялись оставлять с ней на ночь одних.
Норма ручной чистки была невыполнима. И что бы хоть сколько до утра то поспать, мы поступали радикально. Когда все заебутся чистить . Совковыми лопатами, неочищенная картошка рубилась в кашу, и это всё перемешивалось с очистками в цинковой ванне И как в носилках, выносилось на хоз двор. Где закапывалось в снег. Весной конечно снег растаял и кухонное начальство, долго драло горло с воплем на строй солдат - Вы все ебанутые дыбилы ! Все молчали и хлопали непонимающими глазами. Но где ж тут найдёшь виноватых.
Чувство голода всю зиму не покидало юные армейские организмы. А весной мне довелось стоять в наряде по охране сгоревшего склада. Я сторожил пластилиновую печать на чёрной в саже, деревянной двери сарая С шиферной проваленной внутрь крышей. Я стоял и таращился на воробьёв в пыли, сонно хлопая глазами, и старался не прислонятся к выпачканной в сажу дверь. Как вдруг, меня от двери отодвинул кухонный прапорщик Лять
Лять -его называли за то что он не выговаривал буквы Б и это слово у него было в речи в каждом предложении. - Вы дыиилы лять ! И ходил он круглый год в парадной шинели, синего цвета. И как ворона выделялся среди всех. С его родной формой что-то случилось. И командование это игнорило. Так вот прапор Лять, отодвигает меня от охраняемой двери. Срывает пластилиновую пломбу, и на мои возражения как часового, типа стой стрелять буду,это моя дверь ! Гговорит - Не ссы, у меня есть эта печать, я всё сделаю как было.
Внутри сарая пол был засыпан жёлтым песком. Там хранились в мешках, битые кухонные пластиковые тарелки , ломаные кружки, и прочий хлам из солдатской столовой приготовленный под списание. Прапор начал поверхностно пересчитывать свой скарб, заглядывая в мешки, смотря где у него что лежит . - Вильки Лять ! - Ложки Лять ! А потом дошёл до угла сел на корточки, и начал руками закапывать банки с тушёнкой в песок.
Я стоял в открытых дверях и охуевал , мне было очень интересно, раньше я в этот сарай не заглядывал. Это вобще не наш пост. Людей в части не хватало, мной просто по договорённости подменили кого-то, уехавшего на учения. Прапор заметил что я смотрю за его действиями и начал с чего то вдруг оправдываться.
- Ви..ишь - Консерва ржавая, просроченная. Это под списание.
Я всё видел, снаружи банка действительно с пятнами ржавчины, а сверху зачем-то намазано толстым слоем солида. Этими наблюдениями я и поделился с воином который пришёл меня сменять на посту. - Вот сука ! Он вытирает масло, потом поливает банки водой, пока не поржавеют, потом списывает и сам жрёт. Вот же сука !
Сменявшего меня воина звали Парус. Строевой шаг ему никогда не давался, Когда ему командовали - Шагом марш ! Он сначала загибал правое плечо вперёд градусов на 45 и только потом начинал движение. Как его не били, старшие по службе товарищи, выбить из него это движение не смогли. Так и называли его за это Парус.
Молодой организм Паруса тоже голодал, и он согласился что если тушёнка идёт под списание, и поржавели банки снаружи, то зачем же их потом снова обмазывать маслом. И тут же предложил, что я продолжаю стоять на охране сарая, типа я это он. А он лезет через прогоревшую крышу, и откопает там одну банку. И со мной поделится.
Лять закапывал несколько, подумет что на одну ошибся. Одна пропавшая банка не вызовет у него подозрения. Что и было сделано. Договорились что он остаётся караулить с банкой в кармане. Я возвращаюсь в часть.У него вся ночь чтобы спрятать банку, а завтра днём мы тоже едем на учения , там то и съедим эту тушёнку вдвоём.
И вот наконец день и учения, я истекаю слюной. Договорились что сначала он идёт в лес. А чуть позже я. Это чтобы не вызывать подозрения у офицеров. Он ушёл, а я выждал время и тоже пошёл к договорному месту. То что увидел было такой яркой картинкой что запомнилось мне на всегда.
Парус сидел на корточках, одновременно гадил и ел штык-ножом тушёнку с застывшим жиром, прямо с банки. Ел быстро и жадно, глотая куски как акула. В банке уже оставалась меньше половины. Этим и объяснялась дрыщущая позиция Паруса.
- Вот твоя половина сказал Парус протягивая мне начатую банку, а рядом с ним в кустах, лежали ещё две уже пустые банки Жалкое зрелище. Я отказался .
Да, голод страшная штука.
