Связанность и освобождение - это связанность и освобождение одного ума. Ум принимает тот цвет, в который вы выкрашиваете его. Это как белая одежда, только что полученная из прачечной. Если вы опустите ее в красную краску, она будет красной. Если вы опустите ее в синюю или зеленую, она будет синей или зеленой. Она будет принимать только тот цвет, в какой вы ее опустите, по вашему усмотрению. Вы не замечали, как почитав немного по-английски, вы тут же начинаете произносить английские слова: «Фут фат ит мит?» Затем вы надеваете ботинки и насвистываете мотивчик, и так далее. Это все идет вместе. Или, если ученик учит санскрит, он начнет сразу же сотрясать воздух санскритскими двустишиями. Если вы в плохой компании, тогда вы будете говорить и думать так же, как ваши приятели. С другой стороны, когда вы в компании поклоняющихся, вы будете думать и говорить только о Боге.

Ум - это все. У человека жена с одной стороны, а дочь - с другой. Он проявляет свою привязанность к ним различным образом. Но его ум один и тот же.

Связанность - это связанность ума, и свобода - это также свобода ума. Человек свободен, если он постоянно думает: "Я свободная душа. Как я могу быть связанным, живу ли я в миру или в лесу? Я дитя Бога, Царя Царей. Кто может связать меня?" Укушенный змеей, человек может избежать действия ее яда, твердя настойчиво: "Во мне нет яда". Точно так же, повторяя с твердостью и решимостью: "Я не связан, я свободен", - каждый действительно становится таковым - действительно становится свободным.

Однажды кто-то дал мне одну из книг христиан. Я попросил его почитать мне ее. В ней кроме как о грехе ни о чем не говорилось. (Кешабу) В вашем Брахмо Самадже, тоже, только и слышишь, как о грехе. Несчастный, который постоянно говорит: "Я связан, я связан", - только еще больше становится связанным. Тот, кто твердит день и ночь: "Я грешник, я грешник", - и впрямь становится грешником.

Каждый должен иметь такую пламенную веру в Бога, чтобы он мог сказать: "Что? Я повторяю имя Божье, может ли грех все еще цепляться ко мне? Как могу я теперь быть грешником? Как могу я теперь находиться в зависимости?"

Если человек повторяет имя Бога, его тело, ум, решительно все, - становится чистым. Почему он должен говорить только о грехе и аде, и о подобных им вещах? Скажите только один раз: "О Господь, без сомнения, я совершал плохие поступки, но я не хочу повторять их". И имейте веру в Его имя".

ПРОВОЗВЕСТИЕ РАМАКРИШНЫ

Глава 5

«УЧИТЕЛЬ И КЕШАБ»

Рамакришна не был человеком, который, подобно упрямому, ограниченному ханже, спешит захлопнуть ставни своей кельи. Напротив, он открыл их настежь. Он был слишком человечен, ненасытно любознателен, жаден к плодам древа жизни, чтобы их не попробовать. Он изучил своим проницательным взглядом, проникавшим, как лиана, через все щели дома, различные покои того же хозяина и все его духовные выявления. Чтобы понять их, он сам становился ими. Он постигал вместе с их чувствами их границы и предоставлял каждому существу иметь свое собственное представление о высшем начале и о личном долге. Он бы никогда не подумал навязать представление или поступок, который противоречил бы самому существу человека, он, для кого религиозное отрешение было и осталось навсегда первым и последним словом правды, открыл, что большинству оно было чуждо. И он не удивился этому и не опечалился. Эти различия, воздвигнутые стараниями людей как заборы, казались ему кустами, которые цвели на одном поле и придавали ему разнообразие. Он понимал всех, он любил всех. Он видел пути и намеченную цель каждого человека; он видел их яснее, чем они сами; и он им их указывал. Говоря с людьми — свидетели восхищались этим, — он тотчас же начинал пользоваться оборотами и мыслями, свойственными им. Это не было проявлением его неустойчивости. Его ум твердо держал руль барки. И если он вел каждого к иному месту на берегу, это был всегда берег божий. Он помогал им, незаметно для них самих, пристать к берегу своими собственными средствами. Так как всякое существо было, в его глазах, от Бога, он считал своим долгом развивать каждого согласно с его собственным призванием, помогая ему достигнуть наибольшей цельности.

Рамакришна чувствовал и доставшиеся ему силы, и призыв мира к их применению. Влияние, которое он оказывал на избранные умы Индии, показало ему слабости, нужды этих интеллигентов, их неудовлетворенные стремления, недостаточность ответов их науки и необходимость его вмешательства. И Брахма Самадж открыл ему значение организации, красоту духовного объединения, воспитывающего молодые души вокруг старшего брата, который подносит их вместе с собой, как корзину цветов любви, Возлюбленной Матери.

Немедленным результатом было то, что его миссия, до тех дней неопределенная, стала ясной, она сосредоточилась в пылающем ядре сознательной мысли, где концентрировалось решение. Затем она перешла к действию.

Прежде всего надо ясно видеть себя и своего Бога. Он понял, что этот Бог, который был в нем, не удовлетворялся, как у других садхака, личным спасением. Он требовал от него любви и служения людям. Его духовная борьба, его экстазы, его познания Бога ничего не давали ему самому…

«Sic vos non vobis» - «Значит, ты не для себя»

Они предназначались для подготовки путей человеческого развития, для новой эры духовного богопознания. Другие люди имеют право стремиться к освобождению и могут на него надеяться, он — нет. Он не мог на это рассчитывать. Он должен был всегда, из века в век, стремиться на помощь людям, пока они будут в опасности.

Ромен Роллан

Жизнь Рамакришны

Освобождение означает полную свободу - свободу от оков добра так же, как и от оков зла. Золотая цепь не менее крепка, чем железная. В моем пальце сидит колючка терна, и я беру другую, колючку, стараясь второю вытащить первую; затем выбрасываю обе; мне незачем хранить вторую колючку, потому что обе они - только колючки. Так и дурные склонности следует вытеснять добрыми и дурные впечатления ума следует удалять свежими волнами хороших, пока все дурное почти не исчезнет или будет подавлено и будет находиться под строгим контролем в дальней части ума. Таким образом, человек "привязанный" становится "непривязанным". Работайте, но не позволяйте делу или мысли производить глубокое впечатление на ум; пусть эти впечатления, как волны, приходят и уходят. Пускай огромные результаты получаются от работы мускулов и мозга, но не позволяйте им производить глубокое впечатление на душу. Как это сделать? Мы ведь видим, что отпечаток всякого действия, к которому мы привязаны, сохраняется.

Я могу встретить сотни людей в течение дня и среди них одного человека, которого я люблю. Предположим, что,, ложась спать, я стараюсь вспомнить все виденные мною лица, но лишь одно лицо встает передо мною - то лицо, которое я видел, может быть, лишь одну минуту, но то, которое я люблю. Все же остальные лица исчезли. Моя привязанность к этому человеку создала болев сильные впечатления от его лица, чем от всех других. Физиологически все впечатления были одинаковы; каждое лицо, виденное мною, отразилось на сетчатой оболочке глаза, и мозг воспринял образы, однако однородности впечатлений не получилось. Большинство лиц были, может быть, совершенно новы, о них я ровно никогда не думал, но это одно лицо, лишь мельком увиденное мною, нашло во мне известные ассоциации. Может быть, я годами представлял его себе, зная многое о нем и когда его увидел, оно пробудило тысячу дремлющих воспоминаний в моем уме; и это одно впечатление произвело более сильное действие на ум.

Поэтому не привязывайтесь ни к чему: предоставьте всему идти своим порядком; пускай ваши мозговые центры работают: работайте непрерывно, но не позволяйте впечатлениям, получаемым от работы, победить ваш ум. Работайте, как будто вы чужие люди в этой стране, пришедшие сюда только на время; работайте, но ничем не связывайте себя; всякое иго ужасно. Этот мир - не наше настоящее место жительства; это только один из этапов, через которые мы должны пройти. Помните великое изречение философии Санкхья: "Вся природа для души, а не душа для природы". Природа и существует только для воспитания души, иного смысла в ней нет; она существует, потому что душа должна обладать знанием и через знание освобождаться. Если мы всегда это будем помнить, мы никогда не станем "привязаны" к природе; мы будем знать, что природа - это книга, которую мы должны прочесть, и что, когда мы приобретем настоящее знание, книга потеряет для нас свое значение. Вместо этого, однако, мы отождествляем себя с природой; мы думаем, что душа для природы и дух для тела, и, как говорит ходячее выражение, мы думаем, что человек "живет для того, чтобы есть", а не "ест для того, чтобы жить". Мы постоянно впадаем в эту ошибку: мы смотрим на природу как на самих себя и привязываемся к ней, а это пристрастие производит глубокое впечатление на душу, связывающее нас и заставляющее нас работать не для свободы, а для рабства.

Свами Вивекананда

Карма-йога