О ПУГАЧЁВОЙ
Куда конь с копытом, туда и рак с клешнёй.
Только ленивый не написал ничего по случаю 75-летия знаменитой певицы, чтобы застолбить место у подножия монумента. Я, выходит, ленивый. Но не настолько же...
В начале 1970-х мой добрый старший товарищ, клавишник очень известного коллектива, возил восходящую звезду Пугачёву — вчерашнюю певицу ресторана гостиницы "Россия" — из Москвы в Ленинград и обратно на машине. Много интересного рассказывал. В том числе, как они общими усилиями, стараясь беречь руки и другие драгоценные части музыкантских тел, ночью на морозе меняли пробитое колесо "жигулей".
В конце 1970-х моя добрая знакомая директорствовала в ленинградском театрально-концертном зале Дворца культуры имени Горького — две тысячи мест амфитеатром. Изумительная площадка, на которой выступали абсолютно все звёзды эстрады, Пугачёва в том числе. А когда она уже работала сольники только в Большом концертном зале "Октябрьский", где почти четыре тысячи мест, буфетчицы ДК умолили директрису добыть им контрамарки на Пугачёву. Днём позже моя знакомая спросила о впечатлении от концерта. "Ужас, — ответили буфетчицы. — В "Октябрьском" соки некипячёной водой разбавляют".
В 1981 году мой недавний одноклассник обхаживал барышню и вынужден был сводить её на концерт Пугачёвой в "Октябрьском". Не самые дорогие билеты стоили по тридцать пять рублей, в десять раз дороже номинала. На этом юношеские чувства закончились.
Тогда же другого моего знакомого, начинающего теневого коммерсанта, будущего миллионера, а потом и миллиардера, серьёзные люди привели в люкс гостиницы "Прибалтийская", где Пугачёва всегда селилась на гастролях в Ленинграде. Номер был двухэтажный, с роялем. Молодого человека представили хозяйке. "Ты же грузин, а грузины все хорошо поют, — сказала Пугачёва в застолье. — Пой давай!" Товарищ до сих пор стесняется той истории, поскольку не грузин, а грузинский еврей, и не поющий настолько, что на уроках пения в школе ему разрешали молчать.
В том же 1981 году Пугачёва закончила ГИТИС. Председателем выпускной комиссии был сам Утёсов. Пугачёва подошла к нему с фотографом, чтобы сделать вместе снимок на память…
…и Утёсов рассказал байку.
Незадолго до смерти Льва Толстого с ним изловчился сфотографироваться балалаечник Трояновский. Когда Толстой умер, предприимчивый Трояновский сделал со снимка клише и напечатал реклaмные плакатики: я и великий писатель.
Антрепренёр показал такой плакатик солидному купцу, предлагая концерт.
— Этот, с балалайкой будет играть, это я понимаю, — сказал купец, — а старик с бородой что будет делать?
Антрепренёр ответил:
— Если бы он услышал ваши слова, он бы в гробу перевернулся.
— Ясно, — сказал купец. — Акробат, значит… Акробата не надо.
Утёсов отказался фотографироваться с Пугачёвой:
— Вы уже очень популярная певица. Не хочу, чтобы люди спрашивали: "Кто этот старик рядом с вами?"
Впрочем, это не помешал фотографу сделать нескольско снимков.
Около 2000 года одна роскошная дама не устояла, когда я поднёс ей полное собрание записей Пугачёвой на одиннадцати CD.
Я помню Пугачёву с 1974 года, когда услышал в её исполнении песенку "Посидим, поокаем" — сперва по телевизору, а потом на гибкой пластинке. Полвека.
До сих пор то тут, то там всплывает анекдот о руководителе нашей страны, который обозначен в энциклопедии как "политический деятель времён Аллы Пугачёвой"...
...а я вспоминаю другую, менее известную и более симпатичную лично мне байку.
Уголовники на зоне смотрят по телевизору концерт Пугачёвой. Один говорит:
— Мы с тобой всего-то по пятнашке отмотали, но зубов уже нет, колени пухнут, сердце болит, лёгкие выплёвываем... А Пуга постарше нас, но всё лучше и лучше выглядит.
— Так у неё питание другое, — отвечает сосед. — Каждый день пряники, чифир...
С праздником, с днём рождения.
Баянино здесь просто чтобы картинка была. И для самокритики.
