ClassicAlive

...из Гамбурга.

Он родился — по наиболее популярной версии — в 1933 году в состоятельной семье, которая достаточно благополучно пережила Вторую мировую войну.

"Книги — это наркотики в твёрдых переплётах. Я счастливый книжный наркоман", — говорил он в зрелом возрасте и с детства до конца жизни находил ежедневно хотя бы час-другой для чтения, но не стал ни профессиональным читателем, ни профессиональным писателем.

В 1949 году с потрясения на модном показе Кристиана Диора начался его собственный путь в модельеры.

В 1953 году мать привезла его в Париж — учиться на дизайнера одежды. Не защитив диплом, он участвовал в престижном конкурсе и получил свою первую серьёзую профессиональную премию: тогда Живанши и другие члены жюри отдали главный приз Иву Сен-Лорану.

Восхождение к вершинам мастерства заняло немногим больше десяти лет.

В 1965 году он заключил пожизненный контракт с итальянским модным домом Fendi и стал его бессменным главным модельером, создавая эксклюзивные коллекции одежды из кожи и меха.

С 1966-го работал в области прет-а-порте для Chloé, в 1973-м получил премию "Золотая прялка", с 1979-го преподавал как профессор Венской высшей школы прикладного искусства, с 1983-го стал художественным директором дома Chanel...
...а в 1984 году, давно заслужив титул Кайзера моды, основал собственный модный дом имени себя.

"У меня книг больше, чем полок для них. И я все их прочёл. Я как Шварценеггер, только качаю мозги. Я — мозгобилдер", — смеялся он и всё же опубликовал несколько книг, хотя и не стремился к лаврам писателя: труды выдающегося модельера касались его профессии.

Он стал одним из тех, кому мир обязан появлением топ-моделей. Его любимицами были Синди Кроуфорд и Линда Евангелиста, но первым номером считалась Клаудия Шиффер. Он говорил: "Если бы мне пришлось развязать Троянскую войну, Клаудия была бы моей Еленой", но расторг контракт с роскошной немкой, когда она стала рекламным лицом компании "Фанта", у истоков создания которой стоял фюрер.

О количестве книг в библиотеке модельера-мозгобилдера ходят разноречивые слухи, но известно, что читать он старался на языке оригинала, поскольку владел немецким, французским, итальянским и английским языками.

Карл Отто Лагерфельд, король моды, родился 10 сентября.
С праздником всех его поклонников и ценителей прекрасного.

...или Банальность зла и Устарелость человека образца 1956 года.

Ханна Арендт (1906—1975) успела поучиться в трёх ведущих университетах Германии и прославилась как учёный ещё до прихода нацистов к власти. В 1933 году она собирала материалы, которые изобличали нацизм; была арестована, после освобождения бежала во Францию, после оккупации страны немцами в 1940 году оказалась в концлагере, снова бежала и осела в США.

Арендт известна как автор термина "банальность зла" и теории тоталитаризма; она была спецкором крупнейшего американского журнала в Иерусалиме на судебном процессе над нацистским преступником Адольфом Эйхманом...
Интереснейшую книгу о Ханне Арендт написал её первый муж Гюнтер Андерс (1902—1992). Он тоже перебрался во Францию после прихода нацистов к власти, но — в отличие от Анны — не стал дожидаться оккупации, а сразу эмигрировал в Штаты.

Перу Андерса принадлежат книги о лагере смерти Освенцим и о жертвах ядерных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки. Философ побывал в обоих городах...
...но, возможно, его главный труд, написанный в 1956 году, — "Устарелость человека". Одно из тамошних философских соображений читается по-прежнему свежо даже спустя многие десятилетия:

Чтобы подавить любое восстание, не нужно действовать насильственно. Методы, подобные гитлеровским, устарели.
Достаточно создать настолько сильную коллективную обусловленность, что сама идея восстания больше не будет появляться в умах людей.
Идеальным было бы формировать людей с рождения, ограничивая их врождённые биологические навыки. После этого мы продолжили бы кондиционирование, резко сократив образование, сведя его к усвоению профессиональных навыков. Необразованный человек имеет ограниченный кругозор, и чем больше его мышление ограничивается посредственными занятиями, тем меньше он способен восстать. Мы должны сделать так, чтобы доступ к науке становился всё более трудным и элитарным, чтобы существовал разрыв между людьми и наукой, и чтобы информация для широкой публики не имела подрывного содержания.
Главное — без философии. Здесь мы также должны использовать силу убеждения, а не прямое насилие: мы будем массово транслировать по телевидению развлекательные программы, затрагивающие только эмоции или инстинкты. Умы будут заняты бесполезным и игривым. Удерживать ум от размышлений можно непрерывными разговорами и музыкой.
Мы поставим сексуальность на первое место в списке интересов человека. Нет лучшего социального транквилизатора. В общем, мы будем делать это таким образом, чтобы устранить серьёзную часть существования, высмеивать всё ценное, постоянно поддерживать легкомыслие, чтобы эйфория публичности стала эталоном человеческого счастья и образцом свободы. Таким образом [...] единственный страх, который нам придется поддерживать, будет заключаться в исключении из системы и, следовательно, в невозможности получить доступ к условиям, необходимым для счастья.
С массовым человеком, сформированным таким образом, нужно обращаться [...] как с коровой, и за ним нужно следить, как за стадом. Всё, что ведет к апатии его ясномыслия, является общественным благом, и то, что могло бы его разбудить, нужно высмеивать, подавлять, бороться с ним. Любая доктрина, которая ставит под сомнение систему, должна быть обозначена как подрывная и террористическая, а с теми, кто её поддерживает, будут затем обращаться как с террористами. <...>

Вроде к сказанному Гюнтером Андерсом в 1956 году и добавить-то нечего.

Среди исторических событий, связанных с 11 сентября, достойное место занимает день рождения советского гранёного стакана.

Я с удовольствием занимаюсь мифотворчеством, но в таком деликатном вопросе, как судьба важнейшего аксессуара отечественного быта, надо быть предельно точным.

Гранёный стакан — настоящее произведение искусства, и легендированных создателей у него несколько.

Старейшая известная мне байка связана с Петром Первым. Якобы удобную посудину то ли он сам придумал, то ли стакан ему сработали и подарили гусевские мастера: мол, гранёная штуковина крепко держится в руке и не бьётся во время корабельной качки.

Двенадцатигранный стакан начала ХХ века многократно увековечил в натюрмортах Кузьма Петров-Водкин. Художник, знавший толк в стакане и его содержимом, творил в советское время, но уж точно не вожди мирового пролетариата изобрели любимую тару рабочего и колхозницы — это явно отрыжка прежнего режима.

Слышал я версию авторства, связанную с именем горного инженера Николая Славянова: в его дневниках есть чертежи гранёного стакана. Правда, металлического.

Есть арт-версия, от которой за версту разит идеологией. Дескать, в 1930-х годах благосостояние советской страны выросло настолько, что за рубежом стали закупать посудомоечные машины для предприятий общественного питания. И обнаружилось, что импортные агрегаты бьют отечественную посуду. Тогда создательнице всемирно известной скульптуры рабочего и колхозницы, народному художнику Вере Мухиной, партия и правительство поручили разработать дизайн стакана, устойчивого к буржуйской технике. Ходит байка и о том, что помогал ей в благом и ответственном деле лично Казимир Малевич...

А действительно историческим в биографии гранёного стакана можно считать всего один факт. 11 сентября 1943 года на стекольном заводе в городе Гусь-Хрустальный был выпущен первый массовый гранёный стакан — такой, каким мы его знаем и любим.
С днём рождения!

Примечание №1

Есть байка о том, как владимирский стекловар Ефим Смолин поднёс государю Петру стакан из плотного стекла, наполненный чем полагается. Мастер заявил, что посудина не бьётся. Пётр осушил стакан и грянул его оземь со словами: "Стакану быть!". Стекло разлетелось вдребезги.
Царского гнева вроде не последовало, а фраза сохранилась в искажённом виде: "Стаканы бить!", став началом странной традиции — крушить посуду в застольях по поводу и без.

Примечание №2

Советские стаканы были разными по объёму — на 250, 200, 100 и 50 граммов чаю или водки, а количество граней варьировало в диапазоне от 8 до 14. Классическим считается десятигранный стакан с толстыми стенками и пояском поверху, вмещавший 200 граммов, если налит "по рисочку", и 250 граммов, если налит всклянь, "с горочкой"...
...хотя чай так никто не наливал, приговаривая: "Чай не водка, много не выпьешь".

Гранёные стаканы нравились многим, но особой любовью они стали пользоваться после того, как в хрущёвские времена запретили популярную с 1930-х годов уличную торговлю водкой в розлив, а из магазинов исчезли "чекушки" (бутылки на 250 г водки) и "мерзавчики" (бутылки на 125 г).

Примечание №3

Одна из популярных баек перед Великой Отечественной войной связывала количество граней советского стакана с количеством союзных республик в составе СССР: стакан объединял многонациональную армию строителей коммунизма.
Любители истории знают, что Союз Советских Социалистических Республик — это нерушимое братство пятнадцати равных национальных образований, сплочённых вокруг России: она была первой среди равных.
Знатокам известно, что это не совсем так, а вернее, совсем не так.
На момент образования 30 декабря 1922 года Советский Союз включал всего четыре республики: Российскую, Украинскую, Белорусскую и Закавказскую.
После выделения советской части Центральной Азии в Среднюю Азию, вступления в СССР Бухарской и Хорезмской республик и национального размежевания, которое заложило основы местных конфликтов последующих десятилетий, а потом и краха СССР, в 1924—1925 годах на карте появились Узбекская и Туркменская Советские Социалистические Республики, а потом и Таджикская. Союзных республик стало семь.
5 декабря 1936 года с принятием Конституции СССР республик стало одиннадцать: Закавказская разделилась на Азербайджан, Армению и Грузию, а Россия предоставила автономию входившим в её состав Казахстану и Киргизии.
31 марта 1940 года, после незнаменитой советско-финляндской войны, захваченные территории Финляндии были присоединены к Карелии и образовали Карело-Финскую Советскую Социалистическую Республику. Число республик Союза выросло до двенадцати.
В первой декаде августа 1940 года к СССР присоединились Молдавия, Литва, Латвия и Эстония: советских республик стало шестнадцать...
...и это число было увековечено в количестве граней стакана, единого для всех советских граждан.
Красивая легенда.

Примечание №4

Конечно, я знаю, что в граммах измеряют вес, а не объём. Но тут захотелось пойти на поводу у большинства пользователей гранёного стакана и сделать традиционную ошибку...
...тем более, просвещённые российские массы давным-давно уже связали объём с весом. Даже школьник, если его спросить: "Сколько будет, если взять пять раз по сто граммов?" мгновенно ответит: "Пол-литра!"
Ответ "поллитра", без дефиса, тоже будет правильным, несмотря на тонкости русского языка: пол-литра — это мера объёма, а поллитра — любимая в народе бутылка, содержащая по весу пятьсот граммов крепкого напитка.

Примечание №5

Ещё захотелось вспомнить рюмки мальцовского стекла — радующие глаз и возбуждающие аппетит, гранёные, на короткой прочной ножке. Классики русской литературы называли мальцовские рюмки лафитниками...

Много чего хочется. Но эдак можно зайти слишком далеко.
С праздником ещё раз!

Хорошее библейское имя Иоанн/Иван стало нарицательным для русских во всём мире — и служило тронным именем шести российским государям разного времени.

Последним Иваном на российском престоле оказался Иван Шестой Антонович (1740-1764), сын герцога Брауншвейгского, в возрасте неполных полутора лет свергнутый дочерью Петра Первого — весёлой красавицей Елизаветой.
Всю последующую жизнь он провёл в ссылках и в тюрьме Шлиссельбургской крепости, где был убит при попытке освобождения.

Иван Пятый Алексеевич (1666-1696) был родным братом царя Петра по отцу и много лет восседал вместе с ним на двойном троне. Это своеобразное сооружение можно увидеть в Оружейной палате Кремля и на снимке. Будучи номинально старшим царём, Иван Пятый не занимался государственными делами, страдал от множества болезней и умер молодым.
Императрица Анна Иоанновна была его дочерью.

Иван Четвёртый Васильевич (1530-1584) хорошо известен как Иван Грозный — создатель на основе Московского и Владимирского княжеств огромной России, государства вдвое большего, чем вся Европа. Первый русский царь, могущественный и ловкий политик, начавший завоевание и присоединение Сибири. Организатор — за собственные, а не за казённые деньги — отечественного книгопечатания. Жених британской королевы Елизаветы Первой. Создатель рыцарского ордена опричников, полководец, преобразователь армии, талантливый литератор и, как все великие люди, фигура весьма неоднозначная. Он стал одним из ключевых персонажей романа-бестселлера "Тайна трёх государей".

Иван Третий Васильевич (1440-1505) вошёл в историю как Иван Великий, хотя именно он первым получил прозвание Иван Грозный. Ему россияне могут сказать спасибо за византийского двуглавого орла на гербе — и за женитьбу на византийской принцессе, племяннице последнего византийского императора Зое Палеолог. Этот ловкий манёвр позволил московским князьям сделаться царями и встать на один иерархический уровень с правителями Европы. Также стараниями Ивана Третьего в Москве появился нынешний Кремль и начали строить внутрикремлёвскую колокольню, названную в честь князя Иваном Великим: несколько столетий она была самым высоким зданием России.

Иван Второй Иванович (1326-1359) оказался слабым правителем и заметного следа в истории не оставил. Прозвание Красный он заслужил, видимо, за выдающуюся мужскую красоту. Зато продолжает расти популярность его хитроумного и амбициозного сына Дмитрия, прозванного Донским много лет спустя после сражения на Куликовом поле.

Иван Первый Данилович (1288-1340), в самом деле первый правитель Москвы по имени Иван, также известный под прозвищем Калита — то есть денежный мешок или кошель: он явно уделял большое внимание финансовой стороне жизни.
А ещё этот внук Александра Невского чутко реагировал на веяния времени. За помощь Золотой Орде в подавлении тверского восстания московский князь Иван Данилович получил от хана Узбека ярлыки на княжение в Новгороде и Костроме. Это случилось 26 марта 1328 года. Четырьмя годами позже Иван Калита получил от ордынцев полную власть над ещё несколькими соседними княжествами — и новый титул великого князя всея Руси.
Последующий долгий мир и рост благосостояния Московского княжества закрепили его привилегированное положение и со временем сделали княжество центром объединения русских земель.

Больше Иванов, хороших и разных.

Джон Донн (1573—1631), настоятель собора святого Павла в Лондоне, современник последних Рюриковичей и первых Романовых на российском престоле, был интересным человеком и блестящим литератором. Один стих "На раздевание возлюбленной" чего стоит! Или проповедь с рассуждениями о самоубийстве Иисуса на кресте посредством излучения души.

С творчеством Донна знакомы немногие, но один пассаж известен большинству читающих благодаря Хемингуэю, который взял цитату из поэмы старинного британца эпиграфом к своему роману "По ком звонит колокол":

Нет человека, который был бы как остров, сам по себе: каждый человек есть часть материка, часть суши; и если волной снесёт в море береговой утёс, меньше станет Европа, и также, если смоет край мыса или разрушит замок твой или друга твоего; смерть каждого человека умаляет и меня, ибо я един со всем человечеством, а потому не спрашивай никогда, по ком звонит колокол: он звонит по тебе.

Утёсы сносит не каждый день, но обломки скал и камни рушатся в море постоянно. Смерть родственников — отдельный разговор...
...а здесь о потере тех, кто вписаны в личный культурный код, в память и в самоощущение. О тех, по ком звонит колокол.

Естественно, у каждого этот список свой, и даже у близких списки не совпадают. Для одних равносильной рухнувшему замку стала кончина Жана-Поля Бельмондо или Алена Делона. В сердце других по необъяснимым причинам оставила занозу гибель принцессы Дианы или смерть Мари Лафоре. Для третьих Европа стала меньше из-за потери Александра Ширвиндта, Александра Маслякова или королевы Елизаветы Второй. И так далее.

Я сознательно не упоминаю Александра Пушкина, Марину Цветаеву, Веничку Ерофеева и множество других литераторов, иначе список будет невероятно длинным.

Я сознательно не упоминаю политиков, иначе комментарии наполнятся зигующими со всех сторон, а их и без того — плюнуть некуда. Поэтому взял достаточно нейтральный пример.

12 сентября 2021 года умерла одна из участниц дуэта Baccara — та, что покрашена светлее, Мария Мендиола. Говоря словами её же суперхитовой песенки: извините, но леди больше не может буги.

Ни сама девушка меня не впечатляла, ни то, что она исполняла с эстрады. Ум-ца, ум-ца. Примитивная попса...
...но непритязательные шлягеры конца 1970-х — начала 1980-х вошли в число гимнов моим первым мужским победам — и гимнов приятным женским победам надо мной.
Вот и объяснение, почему Мария Мендиола оказалась частью лично моего культурного кода. Вот и причина светлой грусти по случаю годовщины исчезновения очередной части моего материка.

Будем здоровы.