"Отморозки"
Вовсю поехали отморозки. Не в смысле плохие, а в смысле с отмороженными ногами. Составился уже некий условный портрет. Мужчина, не старый, 40-60 лет, не совсем асоциальный (настоящие БОМЖи, похоже, владеют навыками выживания на морозе), с большим количеством алкоголя в крови. Варьируются только места, где он был обнаружен в глубоком алкогольном сне. От леса (пошел за грибами) до паровоза (и не спрашивайте!) Итог один, по крайней мере у тех, кто доехал до нас. Ампутация голеней. Обычно сразу двух. Отмороженные руки тоже бывали, но там контингент другой: немолодые дамы, гулявшие в тот самый мороз без перчаток. Обычно всё ограничивалось пузырями и психиатром (а кто в разуме пойдёт гулять в -30С без перчаток, а зачастую и в домашних тапочках?) Но таких дам отлавливают в самом начале путешествия бдительные граждане. Низкий поклон, да здравствует бдительность!
А вот вам история печально-оптимистическая, для меня по крайней мере.
Мужчина, самого что ни на есть среднего возраста, в Москве проездом по рабочим делам. Найден, да не важно где. Алкоголя в крови много, ноги не жизнеспособны. Ампутировали до середины голени. Но всё не так просто. Присоединилась тяжелая пневмония, возмутилась происходящим печень, за ней почки. А сердце у него давно подпорчено — там никак не уряжающаяся мерцательная аритмия. Пациент об аритмии знал, но лечить не пытался. В предсердии тромб, тоже давнишний.
В общем, он пережил сепсис, ИВЛ, печеночно-почечную недостаточность. Всё потихоньку восстановилось. Дышит сам, печень и почки вовсю работают, сердце тоже, не айс, но как может. В целом, приемлемо. Скоро переводиться в отделение. Вопрос: а что потом? До протезов ещё заживать и заживать, а потом формировать культи. За две недели, проведенные у нас, не позвонил никто из родственников-друзей-близких.
И тут появилась соцработник — у нас такая служба недавно, мы пока не привыкли и сообщаем не о всех сложностях. Что они там обсуждали с пациентом, не знаю, но уже на следующий день начали звонить родственники и выяснять в чём дело. А ещё через день соцработник сообщила, что нашего пациента, когда он будет готов к выписке, заберёт родственница, проживающая довольно далеко, сутки на поезде. К тому моменту они через благотворительные фонды постараются купить ему билет и организовать приличную коляску. Так что всё будет хорошо, родственница чудесная, ни о чём не беспокойтесь. Пациент действительно воспрял духом и удвоил работу с дыхательным тренажером (так мы называем бутылку с водой и трубкой от капельницы).
Социальный работник рассказала, что они занимаются практически всем:
пристройством одиноких бабушек-дедушек в соцучреждения и тд и тп. Вроде сейчас такие работники появились во всех крупных стационарах Москвы. Если так, они облегчат работу врачей даже не могу выразить как.
Мы в реанимации, обычно, далеки от вопросов «а что потом, после выписки?» Но мысль, что пациент, которого ты долго и упорно вытаскивал, окажется в итоге на улице и всё пойдёт прахом, не сильно помогает. А для отделений процесс выписки социально неблагополучного, да и просто маломобильного пациента зачастую превращается в кошмар. Я понимаю, что соцработник для многих обычное явление, но для меня такой широкий функционал в новинку, а я, как вы понимаете, повидала довольно много. Так что новшество очень радует.
Сейчас соцработник включилась в режим работы с «отморозками». То есть с мужчинами, по пьяни потерявшими ноги. Как вы понимаете, объяснить им, что жизнь не кончилась и организовать хотя бы приемлемое начало этой не кончившейся жизни — отдельная задача. Хорошо, что она будет решаться не только медиками.
