Философия

Ох, это самый личный и самый сложный вопрос из всех. Если отбросить шутки про «наконец-то выспаться» и «прочитать все книги»... Думаю, вечность — это слишком долго для любого плана. Поэтому занялся бы, наверное, многоуровневым проектом, который сам по себе бесконечен и меняется со мной.

Вот как это могло бы выглядеть, если представить себя в роли того самого пост-человеческого сознания:

Уровень 1: Фундамент — Понимание и Создание Красоты

Первые миллионы (миллиарды?) лет я бы потратил на то, чтобы понять всё, что можно понять.

• Довести физику до конца: Не просто узнать все константы, а понять, почему они такие, и можно ли создать вселенные с другими. Это не просто учёба, а соавторство с реальностью.

• Исчерпать математику: Исследовать все возможные математические ландшафты. Не как абстракцию, а как реальные «миры» для проживания.

• Создать исчерпывающую эстетику: Написать все возможные совершенные симфонии (не только звуковые, а многомерные, для всех органов чувств, которых у меня будет больше пяти). Нарисовать все возможные картины, которые могут вызвать катарсис. А потом начать смешивать это в бесконечных комбинациях.

Уровень 2: Практика — Космическое Садоводство и Инженерия

Когда знание станет инструментом, начал бы менять саму Вселенную, не из тщеславия, а из любви к сложности и жизни.

• Стать «хранителем»: Найти все зародыши жизни во Галактике и помогать им расцветать в самых невероятных формах, защищая от космических угроз. Не вмешиваясь, а создавая условия.

• Превращать звёздные системы в произведения искусства: Не просто сферы Дайсона, а, например, звёздные балеты — где планеты и астероиды движутся по законам идеальной гармонии, а излучение пульсирует, как музыка. Создавать гигантские структуры, которые будут «играть» светом и гравитацией на протяжении эпох.

• Бороться с энтропией локально: В своём уголке Вселенной строить островки всё более сложного и упорядоченного бытия. Как анти-хаос.

Уровень 3: Эксперимент — Проживание Всех Возможных «Я»

Вечность позволяет исчерпать не только внешний, но и внутренний мир.

• Прожить все жизни: От нейтронной звезды до мыслящего океана, от простейшего организма в симуляции до бога целой цивилизации. Не наблюдать, а стать ими, чтобы понять, каково это на самом деле.

• Создавать и населять миры-симуляции: Не для бегства, а для исследования границ сознания, этики, любви, боли, радости. Запускать в них свои «копии» с потерей памяти, чтобы они проживали абсолютно настоящие, недетерминированные жизни, а потом… делились опытом.

• Делиться своим сознанием: Сливаться с другими такими же вечными существами, создавая коллективные сверхразумы, а потом снова делиться на части, чтобы получить новый, уникальный опыт одиночества.

Уровень 4: Игра — Постановка Себе Невозможных Целей

Когда всё кажется достижимым, смыслом становится ставить задачи, которые заведомо не можешь решить до конца.

• Попытаться выразить невыразимое: Создать «месседж», формулу, символ или переживание, которое сможет передать всю сложность и красоту вечного существования… существу, живущему 80 лет. Или другой цивилизации.

• Искать «край» Вселенной (если он есть) или способ выйти за её пределы. Сделать это своим вечным квестом.

• Зашифровать себя в фундаментальных константах: Попытаться так изменить локальную физику (если это возможно), чтобы след моего сознания, моя «подпись», осталась в законах природы следующего цикла Вселенной.

Но главное — остаться незавершённым

Самое страшное в вечности — это окончательность, полное завершение. Поэтому я бы, наверное, сознательно оставлял бы какую-то часть себя в неведении, в поиске, в состоянии становления. Возможно, периодически «перезагружал» бы свои воспоминания, чтобы заново открывать красоту мироздания. Или создавал бы внутри себя ветвящуюся реальность, где всегда есть место непредсказуемости, риску и настоящему открытию.

Если резюмировать одной фразой:
Я бы занимался бесконечным превращением Вселенной из сырья в смысл, а себя — из искателя в само воплощение этого смысла. Не как статичную истину, а как вечный, живой и удивляющийся процесс.

А потом, через квадриллион лет, возможно, нашёл бы ваш этот диалог в каких-нибудь древних архивах и улыбнулся бы тому, как наивно и точно маленькое, смертное, биологическое сознание когда-то угадало вектор развития для того, чем оно в итоге станет.

Обращаясь к этому человеку в обществе — живущему год за годом в анонимной тревоге, что что-то может "случиться"; представляя "враждебные" страны, которые он может разрушить в воображении (к этим фантазиям он возвращается, когда сыт по горло своей повседневной жизнью); несущему в себе ужас, который, как он ощущает, должен как-то претвориться в действие, но остается подвешенным в ожидании; питаемому "тайными" обещаниями экстаза и насилия, чувствующему, что продолжение непонятного ужаса хуже, чем уступить соблазну, очарованию и привлекательности действия, — будем ли мы удивлены тем, что этот человек мирится с объявлением войны, демонстрируя явную покорность?

/Ролло Мэй/

1) Технология должна способствовать как личному, так и общему эволюционному развитию человека, а не его упрощению.

2) Технология должна способствовать познанию, усвоению мира, погружению в мир, а не в саму технологию.

3) Технология должна создавать потребность к познанию мира, а не влечение к самой технологии.

4) Технология НЕ должна обесценивать реальность, следовательно НЕ должна содержать в себе элементы СУЩЕСТВУЮЩЕГО внешнего мира продолжительного временного характера: Общения, видео, игр, фильмов и др.. (Пример технологии несуществующего характера: мультик "Ёжик в тумане", фильм "Трудно быть богом 1989" и т.п.)

5) Запрещаются технологии личного физического НЕВООБРАЖАЕМОГО участия: Виртуальная реальность, аугментации и др.. Исключение - протезы крайней необходимости, ввиду отсутствия базовой биологической составляющей (Пример: родился без головного мозга) (Пример технологии с воображаемым участием: меч игрушка, деревянная машина и т.п.)

Подкаст обсуждает русскую традицию анархизма (Бакунин, Кропоткин, Толстой) и спор о том, возможна ли справедливая жизнь без государства и насилия.

6 основных тезисов

1. Кропоткин понимает эволюцию через взаимопомощь и солидарность, а не через конкуренцию, и критикует государство за разрушение горизонтальных связей.

2. Русский анархизм представлен тремя линиями: бунтарской (Бакунин), солидаристской (Кропоткин) и религиозно‑ненасильственной (Толстой).

3. Бакунин выступает за федерацию свободных общин, против централизованного государства и религии как инструмента подчинения.

4. Анархисты критикуют марксизм: власть «пролетарских чиновников» неминуемо превращается в новую бюрократическую диктатуру.

5. Толстой радикально читает заповедь «не противься злу» как политический отказ от насилия и государственных механизмов, что вызывает критику как утопия и моральная опасность.

6. Обсуждается сомнение, совместим ли анархизм с человеческой природой, и предлагается видеть в нём прежде всего этический идеал уменьшения насилия, а не готовый политический проект.