Ланцет уничтожил украинский ЗРК Оса на Артемовском направлении
Источник: РИА Новости
Источник: РИА Новости
В праздник подводят итоги и намечают планы. Что сказано в 62-ю годовщину начала космической эры? ИА Красная Весна
Гюстав Доре. Путешествие на Луну (фрагмент). около 1868
Впервые за более чем 60-летнюю историю космической эры Россия встретила День космонавтики в условиях интенсивно ведущегося крупного европейского конфликта. Как повлияла спецоперация по денацификации Украины на планы и перспективы отрасли? Об этом — в обзорной статье ИА Красная Весна.
Надо сказать, что в праздник всегда подводят итоги и говорят о блестящих планах на будущее. Но не менее важно и то, о чем в праздник почему-то не говорят. Сопоставив одно и другое, и сравнив с той реальностью, точное знание о которой нам доступно, мы, возможно, сумеем узнать что-то новое о путях развития российской космонавтики.
Планы строительства новой российской орбитальной станции взамен подходящей к предельному сроку эксплуатации МКС по-прежнему актуальны. Президент России Владимир Путин подтвердил необходимость ее создания.
«Он одобрил наши предложения по российской орбитальной станции», — заявил глава «Роскосмоса» Юрий Борисов после личной встречи с президентом.
На торжественном вечере в Государственном Кремлевском дворце 12 апреля Владимир Путин раскрыл значение орбитальной станции в современных условиях, назвав ее «форпостом»: «Нам надо… …осуществлять проектирование российской орбитальной станции, которая призвана стать форпостом нашей страны, служить изучению и освоению космоса, прежде всего дальнего».
Напомним, бывший глава «Роскосмоса» Дмитрий Рогозин еще в марте 2022 года, в начале СВО, заявил, что новая российская станция может иметь военно-прикладное значение. «Если мы к моменту развертывания нашей орбитальной станции будем продолжать жить в этом враждебном мире, количество союзников будет ограниченным, то мы будем делать эту станцию военно-прикладной», — сказал он.
В ходе личной встречи главы «Роскосмоса» и Владимира Путина по сути был затронут только один вопрос — новая российская орбитальная станция, причем в контексте российской лунной программы.
«Насколько я понимаю, одна из функций, одна из целей орбитальной станции российской будет заключаться в том числе и в том, чтобы готовить к реализации наши планы по Луне», — сказал президент.
На что Юрий Борисов ответил: «Новая орбита, новая радиационная обстановка позволит нам углубиться и освоить нам те технологии, которые необходимы будут для дальнего космоса, в частности для лунной программы. Это одно из преимуществ новой орбиты».
О дальнейшей судьбе Международной космической станции (МКС) и участии России в этом проекте в День космонавтики было сказано лишь то, что по решению правительства участие России в проекте продлено до 2028 года. Кроме этого, Владимир Путин рассказал о первенстве России в космическом кино (речь идет о съемках фильма «Вызов», которые проходили на МКС).
На фоне внезапно оказавшихся крайне востребованными на украинском ТВД услуг группировки широкополосного интернета Starlink, состоящей из нескольких тысяч аппаратов, проблема массового производства спутников приобрела особую актуальность.
«Нужно сосредоточить усилия на использовании околоземного пространства. Для этого совместно с технологическим бизнесом значительно следует увеличить производство спутников. От опытно-конструкторских работ перейти к конвейерной сборке. Такие задачи в мире решаются, и, конечно же, мы тоже можем их решать», — заявил Путин.
Ранее, в августе прошлого года о конвейерном производстве спутников заявил глава «Роскосмоса» Юрий Борисов: «Для меня абсолютно ясно, что нужно переходить на новую индустриальную модель производства спутников и предоставления услуг. Это очень широкий спектр вопросов, в том числе переход на конвейерную сборку, чтобы мы могли выпускать в год не десятки, а сотни спутников. Спрос будет только нарастать».
Очевидно, что конвейерная сборка спутников потребуется прежде всего для реализации программы «Сфера», в рамках которой на орбиту предполагалось вывести около 600 космических аппаратов. Причем о программе еще в 2018 году заявил президент России Владимир Путин в ежегодной специальной программе «Прямая линия с Владимиром Путиным»: «У нас есть своя программа, очень хорошая программа. Допустим, новая программа „Сфера“, которая предполагает запуск на ближайшие несколько лет 600 с лишним спутников, которые будут заниматься и позиционированием, и зондированием Земли, и связью. Это будет вообще прорыв».
Пока, очевидно, прорыва не состоялось, и конкретно программа «Сфера» в речах высокопоставленных лиц не упоминалась, хотя о необходимости постройки крупных спутниковых группировок напомнил президент РФ. «Создание мощных спутниковых группировок призвано обеспечить высокое качество навигации и связи, в том числе спутниковую передачу данных. Это позволит шире использовать дистанционное зондирование Земли, прежде всего для освоения и подъема наших огромных территорий», — сказал Владимир Путин.
Каких-то грандиозных картин освоения вселенной в день 62-й годовщины начала космической эры предложено не было. Тем интереснее на этом фоне, что о российской лунной программе упомянуто было дважды — и на торжественном мероприятии в Кремле, посвященном Дню космонавтики, и в ходе личной встречи президента с главой «Роскосмоса».
«Перед нами стоят большие исследовательские задачи. Их нужно последовательно выполнять. Речь прежде всего идет о скорейшем возобновлении нашей лунной программы. О миссиях на другие планеты солнечной системы. О развитии российских космических обсерваторий, которые уже помогают получать новые факты об эволюции вселенной»,— сказал Путин в своей кремлевской речи.
Юрий Борисов в свою очередь сообщил президенту в ходе встречи, что новая российская орбитальная станция, эскизный проект которой будет готов летом текущего года, имеет определенные преимущества именно в контексте реализации лунной программы.
Два дня спустя, 14 апреля, Юрий Борисов заявил, что на встрече с президентом получил задачу возобновить работы по созданию сверхтяжелой ракеты-носителя. Причем это было сказано снова в контексте лунной программы.
«Я скажу такую крамольную вещь. Это моя личная точка зрения. Мы, как и с многоспутниковой группировкой, проспали немного старт очередного интереса к Луне. И Америка, и Китай опережают нас в этом направлении. Чтобы лететь к Луне и говорить о серьезной экспансии в этом направлении, нужно иметь сверхтяжелый носитель. У нас этого носителя нет», — сказал Борисов, добавив, что работы начнутся в 2024 году.
Новая российская орбитальная станция, лунная программа, конвейерная сборка спутников, необходимая для создания многоспутниковой группировки, и сверхтяжелая ракета-носитель, которая так же, как и Super Heavy Илона Маска будет предназначена не только для межпланетных перелетов, но и для массового выведения космических аппаратов на орбиту — вот о чем говорилось руководителями отрасли и государства в один из самых непростых за историю космической эры День космонавтики. Безусловно, все, о чем говорилось в этот день, крайне необходимо в условиях продолжающегося российско-украинского конфликта. Но и очевидно также, что, по меткому выражению Юрия Борисова, мы за тучные мирные постсоветские годы все это «немного проспали».
Источник: ИА Красная Весна
2 февраля 1956 года впервые в мировой истории отправилась в полет баллистическая ракета с атомной боеголовкой
В истории отечественных вооруженных сил были две знаменитых операции, носившие название «Байкал». Об одной из них, «Байкал-79», стало известно практически сразу и всему миру: такое название носила операция по свержению режима Хафизуллы Амина в Афганистане 27 декабря 1979 года. О проведении второй, именовавшейся просто «Байкал», даже в СССР знали немногие — только те, кто имел непосредственное отношение к организации и проведению этой операции. А между тем, именно с нее нужно отсчитывать начало ракетно-ядерной эры. 2 февраля 1956 года с полигона Капустин Яр в сторону Каракумов запустили ракету Р-5М с ядерной боеголовкой — впервые не только в нашей стране, но и в мире.
Пролетев расчетное расстояние в 1200 километров, ракета попала в цель, хоть и с почти предельным отклонением. Сработал взрыватель, пошла цепная реакция — и на месте попадания возник характерный атомный гриб. Иностранные средства слежения за ядерными испытаниями в Советском Союзе, конечно, отметили этот факт, подсчитав даже мощность подорванного заряда — 80 килотонн в тротиловом эквиваленте. Но никому за рубежом и в голову не могло прийти, что это было не просто испытание, а проверка первой в мире баллистической ракеты с ядерным зарядом…
Боевой расчет ракеты Р-5М. Фото из издания Минобороны «Полигон Капустин Яр. 70 лет испытаний и пусков. Рассекреченные фотографии»
Рождение «пятерки»
Своим рождением на свет ракета Р-5М обязана, в конечном счете, неудачей, которая постигла Сергея Королева и его ракетчиков во время работы над ракетой Р-3. Впрочем, вины самих разработчиков в том было немного: и тогда, и сейчас господствовала точка зрения, что в условиях середины 1950-х не было никаких шансов на успех в создании баллистической ракеты с дальностью полета 3000 километров. Попросту не было ни опыта, ни материалов, ни оборудования для создания кислородно-керосиновых двигателей, позволяющих забросить боеголовку на такое расстояние.
«Тройка» так и не вышла на старт, но стала прародительницей «пятерки». Работы над ракетой Р-5 начались сразу после того, как разработчики приняли решение отказаться от доводки экспериментальной Р-3 до начала испытаний. К 30 октября 1951 года эскизный проект Р-5 был готов. Те, кто разбирался в тогдашней ракетной технике, хорошо понимали, что в облике новой БРДД, то есть баллистической ракеты дальнего действия, прослеживаются черты всех ее предшественниц — и Р-1, и Р-2, и конечно же Р-3. Но вместе с тем были и существенные отличия, которые позволили довести до реализации проект первой отечественной баллистической ракеты с ядерной боеголовкой. В частности, из нее исчез герметический приборный отсек, что дало существенную экономию веса, изменился вид головной части, а самое главное, конструкторы отказались от термоизоляции кислородного отсека. Да, из-за этого приходилось подпитывать запас окислителя перед стартом, но зато опять-таки снижался вес, а значит, увеличивалась дальность — чего, собственно, и требовалось достичь.
Правительственное постановление о начале опытно-конструкторских работ над «пятеркой» вышло 13 февраля 1952 года. А ровно через год появилось новое постановление Совмина СССР — уже о проведении летно-конструкторских испытаний Р-5. Первый старт «пятерки» с полигона Капустин Яр состоялся 15 марта 1953 года, а последние — в феврале 1955-го. В общей сложности были запущены 34 ракеты, причем неудачными оказались всего три пуска из первых серий испытаний. Уже был готов задел для первых 12 серийных ракет, уже началась работа над ними — но тут проект остановили. Постановление правительства от 16 апреля 1955 года признало работы по Р-5 завершенными, серийное производство приказано было свернуть, а все усилия перенаправить на создание модернизированной Р-5 с ядерной боевой частью.
Советский ДАР
«Пятерка» была хороша всем, кроме одного: она несла обычную боевую часть с максимальным боезарядом в одну тонну взрывчатки. Между тем, к этому времени стало совершенно ясно, что в условиях разгорающейся «холодной войны» преимущество над противостоящей стороной получит тот, кто сумеет создать ракету с ядерной боеголовкой. И такие люди нашлись в Советском Союзе.
Идею оснастить ракету атомной боеголовкой выдвинули сами ракетчики, а воплощать их задумку поручили советским атомщикам. И они вполне справились с этой задачей: уже в октябре 1953 года, когда Р-5 только-только начинала серию испытаний, представители КБ-11 — нынешнего Российского федерального ядерного центра «Всероссийский научно-исследовательский институт экспериментальной физики», а тогда главного создателя атомного щита СССР, — предложили использовать новый боеприпас РДС-4 в качестве боеголовки для «пятерок». И 17 декабря того же года работы по воплощению этого предложения в жизнь были одобрены очередным постановлением правительства.
Эта разработка получила имя ДАР — «Дальняя атомная ракета». А первое упоминание ракеты Р-5М появляется уже через полгода, в апреле 1954-го. К этому времени работы над новинкой уже вовсю кипели и в подмосковном НИИ-88, и в нижегородском КБ-11. Ведь по первоначальным планам испытания модернизированной «пятерки» должны были начаться в октябре того же года, а закончиться зачетными пусками и государственными испытаниями — в том числе и с ядерной боеголовкой! — в ноябре 1955-го. Но как всегда, реальность внесла свои коррективы в эти сроки. На государственные испытания Р-5М вышла только в январе 1956 года. К тому же времени был готов и первый ядерный боеприпас, который новой ракете предстояло забросить на расстояние в 1200 километров.
Подготовка ракеты Р-5М к запуску на полигоне Капустин Яр. Фото с сайта defendingrussia.ru
«Наблюдали «Байкал»!»
Но прежде чем поставить на стартовый стол первую в мире баллистическую ракету с ядерной боеголовкой, нужно было проверить в деле все тонкости стыковки «специзделия» с носителем. Для этого использовали макеты атомной БЧ — и с ними же осуществили первые четыре пуска в рамках госиспытаний. Первый состоялся 11 января 1956 года. Ракета благополучно пролетела положенное ей расстояние и столь же благополучно попала в цель в пределах «эллипса рассеивания» — то есть не слишком отклонилась от заданного курса и от запланированного места падения.
Этот результат очень вдохновил разработчиков. Ведь он подтверждал не только верность выбранного решения оснастить ракету более короткой и тупой носовой частью, на чем настаивали оружейники, которым требовалось обеспечить не слишком высокую скорость сближения ракеты с землей. Прежде всего, успешный пуск доказывал, что серьезно усложнившаяся система управления Р-5М, в которой практически все элементы были сдублированы, а некоторые и дважды, работает без серьезных сбоев. Но и без накладок не обошлось, хотя они не оказали серьезного влияния на итоги запуска. Однако обнаруженный флаттер воздушный рулей заставил разработчиков принимать срочные меры, и на следующих ракетах конструкцию рулей частично изменили, а систему управления ими сделали более жесткой.
Примечательно, что для того, чтобы убедиться в надежности продублированных систем управления, на трех следующих ракетах перед стартом специально «портили» некоторые важные элементы. И ничего! Как и первая «государственная» Р-5М, три следующие тоже стартовали без сбоев и попали в цель. А это означало, что можно наконец приступить к последнему, самому важному этапу испытаний — запуску ракеты с настоящим ядерным боезарядом, пусть и уменьшенной мощности.
Запуск ракеты Р-5М на полигоне Капустин Яр. Фото с сайта РКК «Энергия»
О том, в какой обстановке прошли эти испытания, хорошо рассказал в своей книге «Ракеты и люди» один из создателей отечественной ракетной отрасли — академик Борис Черток. Вот что он писал: «Королев нервничал по поводу задержек с подготовкой ракеты. Он никак не хотел допустить, чтобы руководивший подготовкой головной части с боевым зарядом Николай Павлов (заместитель начальника Главного управления проектирования и испытания атомных боеприпасов Минсредмаша. — Прим. авт.) доложил Митрофану Неделину (в тот момент — заместитель министра обороны СССР по специальному вооружению и ракетной технике. — прим. авт.), председателю Государственной комиссии, что заряд подготовлен к вывозу, а задержка пуска идет по вине ракетчиков. Я на правах заместителя технического руководителя отвечал за подготовку ракеты на технической позиции. <…> Ночью я доложил Королеву, что при испытаниях автомата стабилизации есть замечание, предлагаю заменить усилитель-преобразователь и повторить горизонтальные испытания, что потребует еще три-четыре часа. Он ответил: «Работайте спокойно. У них тоже отказала нейтронная пушка». Моих познаний в ядерной технике не хватало, чтобы осознать, какой выигрыш во времени мы получаем. Наконец, все готово и подтверждена дата старта 2 февраля. Всех, кроме боевого расчета, со старта убрали».
Первый в стране — и в мире! — запуск баллистической ракеты с ядерной боевой частью получил название «Байкал». Судя по всему, как это было принято в то время и в той отрасли, название выбирали, исходя из того, чтобы оно как можно меньше ассоциировалось с местом проведения испытаний. На всякий случай: мало ли, кто и кому случайно проболтается о «Байкале» — вот и пусть разведка потенциального противника ищет неизвестно что в сибирской тайге! Но название операции было и кодовым словом, которым наблюдатели должны были подтвердить, что запущенная с полигона Капустин Яр ракета долетела до места падения в Приаральских Каракумах и что боезаряд сработал как надо. И потому участники испытаний, все на нервах, ждали и не могли дождаться, когда в телефонной трубке раздастся наконец доклад «Наблюдали «Байкал»…
И снова — цитата из воспоминаний Бориса Чертока: «Пуск прошел без всяких накладок. Ракета Р-5М впервые в мире пронесла через космос головную часть с атомным зарядом. Пролетев положенные 1200 км, головка без разрушения дошла до Земли в районе Аральских Каракумов . Сработал ударный взрыватель и наземный ядерный взрыв ознаменовал в истории человечества начало ракетно-ядерной эры. Никаких публикаций по поводу этого исторического события не последовало. Американская техника не имела средств обнаружения ракетных пусков. Поэтому факт атомного взрыва был отмечен ими как очередное наземное испытание атомного оружия. Мы поздравили друг друга и уничтожили весь запас шампанского, который до этого тщательно оберегался в буфете столовой руководящего состава».
«Айвенго» промолчал
Но было еще одно кодовое слово, которое сопровождало первые в мире испытания баллистической ракеты с ядерной боеголовкой — и которого, в отличие от «Байкала», никому услышать не хотелось. В отличие от четырех первых ракет, на пятой, с реальным спецбоеприпасом, была установлена аппаратура подрыва ракеты — АПР. Создавать ее пришлось, исходя из того, что оснащенная атомной боевой частью ракета в случает отклонения от курса или отказа двигателей представляет куда большую опасность, чем ракета с обычной взрывчаткой. Допускался даже вариант, при котором в случае боевого применения при техническом сбое ракета могла упасть на своей территории, а не на территории противника — и нужно было разработать и испытать систему ее уничтожения до срабатывания спец-БЧ.
Слово одному из ближайших сподвижников Сергея Королева — Рефату Аппазову, принимавшему участие в операции «Байкал» и отвечавшему как раз за новенькую АПР, установленную на ракете Р-5М. О том, какие эмоции он испытывал 2 февраля 1956 года, профессор рассказал в своей книге воспоминаний «Следы в сердце и в памяти»: «День старта мог быть и перенесен, если погодные условия не позволили бы вести уверенное наблюдение с пункта АПР. Но прогноз синоптиков оказался точным: небо ясное, небольшой морозец способствовал поддержанию бодрого боевого настроения. <…> Обстановка была более напряженной, чем во время подготовки обычных ракет, почти не было заметно посторонних разговоров и лишних хождений вокруг да около. Сергей Павлович, как всегда, подзывал привычным движением то одного, то другого, давал указания, задавал последние вопросы, спрашивал, не появились ли какие-то сомнения, просил немедленно докладывать о малейших замеченных неполадках. На предстартовом заседании Государственной комиссии руководители всех служб полигона и систем ракеты доложили о полной готовности, и было принято решение о пуске ракеты.
За час до старта наш расчёт АПР (аварийного подрыва ракеты) отбыл на своё рабочее место, но перед этим состоялось одно очень узкое совещание, состоящее всего из трёх человек, участникам которого сообщили слово-пароль, при произнесении которого должна была подрываться ракета. Таким словом оказалось «Айвенго». Почему именно это слово, кто его выбрал и какое отношение к предстоящей работе имел этот средневековый рыцарь — я так и не узнал. Скорей всего, это была фантазия самого Сергея Павловича, либо его заместителя по испытаниям Леонида Воскресенского, человека с весьма неординарным мышлением. <…> Схема приведения в действие системы АПР была такова. При появлении опасных отклонений я произносил слово-пароль, телефонист тут же повторял его в трубку, соединявшую наш пункт с бункером, а в бункере Л. А. Воскресенский нажимал на кнопку, передающую эту команду по линии радиосвязи на летящую ракету. Не знаю, как остальные, но я чувствовал очень сильное волнение, видимо, осознавая свою особую роль в предстоящей операции. Скажу откровенно, мне было страшновато…»
Фото с сайта militaryrussia.ru
Но «Айвенго» промолчал: ракета почти не отклонилась от заданной цели. Вспоминает Рефат Аппазов: «Сто пятнадцать», — слышу голос секундометриста и думаю: «Скоро конец». «Сто двадцать», — и вот долгожданное мгновение: двигатель выключен, огонёк в поле зрения теодолита погас. Можно дышать, двигаться, разговаривать. Оторвавшись от теодолита, первым делом протер очки. Мы пожали друг другу руки, поздравили с успехом и стали ждать транспорт, который бы доставил нас до старта. <…> Как только мы прибыли на место, он (Сергей Королев. — Прим. авт.) отвёл меня чуть в сторону от большого своего окружения и спросил, как далеко от цели могла отклониться головная часть. Я ответил, что всё должно быть в пределах эллипса рассеивания, так как никаких ненормальностей в полёте заметно не было».
Русский «Хитрец»
Успешное завершение государственных испытаний — это, как правило, достаточное основание для того, чтобы новый образец был принят на вооружение. Так произошло и с ракетой Р-5М: постановлением Совмина СССР от 21 июня 1956 года первая в мире баллистическая ракета с ядерной боеголовкой (индекс ГРАУ — 8К51, первоначально — 8А62М) была принята на вооружение инженерных бригад Резерва Верховного главнокомандования — так в то время назывались подразделения будущих РВСН. Впрочем, этот документ лишь зафиксировал статус-кво, поскольку первая часть, вооруженная модернизированными «пятерками», встала на боевое дежурство еще в мае.
О появлении у Советского Союза нового, невиданного доселе оружия мир узнал осенью 1957 года. 7 ноября несколько транспортных установок с Р-5М приняли участие в параде по случаю 40-летия Октябрьской революции — именно так, по традиции, советское руководство демонстрировало иностранным дипломатам новые образцы вооружения. Внушительного размера ракеты (длина — 20,8 м, диаметр — 1,65 м, стартовый вес — 29,1 т) проехали по Красной площади, убеждая мир, что у Советской Армии есть сильнейшие средства доставки атомного оружия. Новинка получила индекс НАТО Shyster — то есть хитрец, крючкотвор, стряпчий по темным делам.
Ракеты Р-5М на параде в Москве 7 ноября 1957 года. Фото с сайта kollektsiya.ru
В этом выразилось то изумление, которое пережил Запад, узнав о существовании «пятерок» нового образца. А Р-5М действительно была весьма прогрессивным для своего времени оружием. Время полной подготовки к старту — 2-2,5 часа, время нахождения в боевом положении на стартовом столе — один час, мощность боеприпаса — 0,3 мегатонны. При дальности полета в 1200 километров эти ракеты, расположенные у западных границ Советского Союза, могли достичь многих важных объектов в Западной Европе. Но — не всех. И потому уже в феврале 1959 году два дивизиона 72-й гвардейской инженерной бригады РВГК под командованием полковника Александра Холопова были переброшены в ГДР.
Это перемещение проходило в обстановке такой секретности, что о нем не знало даже руководство «дружественной социалистической страны»: вряд ли бы немецкому коммунистическому правительству пришлось по вкусу известие о размещении на территории страны советских атомных ракет. Один дивизион разместился под городом Фюрстенбергом, второй — поблизости от военного аэродрома Темплин. Но, впрочем, оставались они там недолго: осенью того же года оба дивизиона вернулись к месту дислокации бригады в город Гвардейск Калининградской области. К тому времени на вооружение уже приняли новую ракету Р-12 с большей дальностью полета, и необходимость размещать Р-5М за пределами Советского Союза отпала.
Ракета Р-5М в парке имени Героя Советского Союза генерал-лейтенанта Галактиона Алпаидзе в г. Мирный. Фото с сайта russianarms.ru
Р-5М у входа в Центральный музей Вооруженных сил СССР. Фото с сайта militaryrussia.ru
Ракеты Р-5М оставались на вооружении достаточно долго — вплоть до 1966 года. В общей сложности завод в Днепропетровске (будущее КБ «Южное») выпустил 48 ракет этой модификации, из которых наибольшее число — 36 — стояли на боевом дежурстве в 1960-1964 годах. Постепенно в частях, вооруженных Р-5М, их заменили на Р-12, а первые советские баллистические ракеты с ядерной БЧ начали занимать места на постаментах в разных уголках страны. Долгое время одна из них возвышалась над входом в столичный Музей Вооруженных сил, другие были частью экспозиции музея Сергея Королева в Житомире, памятником в Мирном и в Филиале Центрального музея РВСН в городе Балобанове… Но какая бы судьба не была им уготована, они навсегда заняли свое место в истории не только отечественных ракетных войск, но и в истории всего человечества — как символ начала ракетно-ядерной эры.
Первая ракета: как США использовали разработки нацистов.
24 июля 1950 года с полигона на мысе Канаверал впервые был произведен запуск американской баллистической ракеты Bumper-8. Она состояла из немецкой трофейной ракеты «Фау-2» и американской WAC Corporal, разработанной после Второй мировой войны. Пуск окончился неудачей, однако открыл новую страницу в истории космических полетов. Отныне мыс Канаверал стал центром американских испытаний.
В июле 1945 года американцы приступили к осуществлению программы по вывозу немецких ученых в США. Охоту за научными разработками нацистской Германии американская разведка начала еще во время Второй мировой войны. Этот проект не нашел поддержки у президента Франклина Рузвельта, который не желал привлечения на работу специалистов, замешанных в преступлениях нацистского режима. Однако смерть главы государства развязала руки сторонникам этой инициативы. В итоге они создали американскую космическую программу и провели важные исследование в других областях.
Ракета Bumper V-2 — первая ракета, запущенная с мыса Канаверал 24 июля 1950 года NASA/U.S. Army
Подготовка к запуску Фау-2 на «Ракетном полигоне Уайт Сэндс» NASA Marshall Space Flight Center
Баллистическая ракета А-4 №2 на полигоне Уайт-Сэндз 16 апреля 1946 года.
NASA Marshall Space Flight Center
Центральной фигурой всего проекта являлся Вернер Магнус фон Браун — член нацистской партии с 1937 года и обладатель звания штурмбаннфюрер СС, известный сегодня как отец космической программы США. В период войны он трудился над созданием баллистической ракеты дальнего действия «Фау-2», что представляло особый интерес для американцев. Фон Браун считался блестящим организатором, весьма ценимым нацистской верхушкой. Так, титул профессора руководитель немецкой ракетной программы получил лично от Адольфа Гитлера.
«Переезд в США ученых, причастных к нацистскому аппарату, не мог пройти беспрепятственно, — подчеркивается в материале Поля Лабарика «Операция Paperclip»: от ракет V2 до Луны». — Значительная их часть согласилась на эту «ссылку» лишь под угрозой судебного преследования в их собственной стране, что вряд ли можно считать доказательством их надежности. В лучшем случае, они рассчитывали сотрудничать с американцами в борьбе с СССР, в худшем, — намеревались в минимальной степени делиться располагаемой информацией и технологиями или продавать их тем, кто больше предложит».
В дальнейшем фон Браун занимал должности заместителя директора NASA, руководителя космодрома на мысе Канаверал и сыграл одну из ключевых ролей в программе пилотируемых космических полетов «Аполлон».
Используя захваченные в Германии ракеты, США начали проводить программу исследований верхних слоев атмосферы. До постройки первой американской «Фау-2» было запущено более 60 трофейных ракет. На базе технологий «Фау-2» в лаборатории прикладной физики была разработана средневысотная ракета Aerobee. Одновременно исследовательская лаборатория ВМФ создала высотную ракету Neptune, позднее известную под названием Viking. Уже в марте 1946 года первая собранная в США «Фау-2» прошла статистические испытания на полигоне Уайт-Сэндс, а в апреле впервые была запущена. Во время пятого и девятого запусков в июле того же года удалось установить новый рекорд высоты полета, равный отныне 180 км. Во время 17-го запуска был достигнут рекорд скорости полета – 5760 км/ч.
Испытания продолжались, и эти показатели постоянно улучшались. При помощи «Фау-2» американцы получили снимки Земли с высоты свыше 100 км, а в ходе 20-го запуска впервые состоялся отстрел контейнера, который затем спустился на парашюте. Внутри находились мухи-дрозофилы и образцы семян различных растений. Изучалось влияние космической радиации на живые организмы. Не все пуски получались удачными. Так, в сентябре 1947-го на высоте 9,6 км взорвалась ракета, запущенная с авианосца «Мидуэй».
14 июня 1949 года «Фау-2» вывела на высоту 132 км контейнер с обезьяной по кличке Альберт II. Животное, однако, погибло при падении ракеты.
В какой-то момент полигон Уайт-Сэндз стал слишком тесным для ракетчиков: расстояние от стартовой позиции на нем до района падения снарядов не превышало половины дальности ракеты «Фау-2». Лучшие умы были задействованы в реализации запусков по программе Bumper на мысе Канаверал. Целью проекта являлось изучение вопросов создания многоступенчатых ракет, решение проблемы отделения ступеней в ракетах с жидкостными двигателями, а также подъем до максимально возможной высоты.
Первый старт Bumper WAC № 7 на мысе Канаверал планировался на 19 июля 1950 года, но график подготовки пуска оказался сорван. 24 июля попытку повторили с ракетой № 8. Со стартового комплекса 3 ракетного полигона был произведен испытательный пуск американской опытно-экспериментальной составной двухступенчатой ракеты. Пуск проводился по заказу компании General Electric в рамках проекта Hermes по программе Bumper для отработки разделения ступеней ракеты на высокой скорости. Ракета была собрана персоналом фирмы General Electric в сборочных залах ракетного полигона Канаверал из трофейных деталей и агрегатов немецких ракет «Фау-2» (первая ступень) и модифицированной ракеты WAC Corporal, получившей название Bumper WAC. На армейских тягачах ракета была доставлена во Флориду на мыс Канаверал.
Подготовка двухступенчатой ракеты Bumper-WAC №8 на полигоне мыса Канаверал, 24 июля 1950 года. NASA Marshall Space Flight Center
В отличие от основной модели WAC Corporal, Bumper WAC имела не три, а четыре стабилизатора, увеличенных для обеспечения устойчивости ракеты в разреженной атмосфере на высоте более 40 км. Помимо основного двигателя, на ракете были смонтированы два небольших твердотопливных двигателя раскрутки, для обеспечения стабилизации в космосе за счет гироскопического эффекта. Ракета размещалась в носовой части «Фау-2», при этом стабилизаторы Bumper WAC располагались в прорезях носовой оконечности трофейной ракеты. Предполагалось, что ракета «Фау-2» поднимет Bumper WAC на значительную высоту, где при помощи запального шнура произойдет запуск двигателей второй ступени, стабилизаторы Bumper WAC выскользнут из прорезей, и ракета отправится в полет.
Пуск был произведен под очень низким углом атаки и окончился неудачей, хотя сначала все шло благополучно. Достигнув высоты 16 км, ракета начала выходить на наклонный участок траектории. В то же время Corporal отделилась от первой ступени, которая медленно снизилась и была подорвана на высоте 5 км. Обломки «Фау-2» упали в море на расстоянии примерно 80 км от стартовой площадки. В свою очередь, Corporal, слишком маленькая, чтобы нести на себе приборы и заряд взрывчатки, упала в море в 320 км от полигона.
Старт ракеты №7 состоялся через пять дней и завершился успехом. Новый полигон, которому в будущем предстояло стать космодромом, начал свою работу.
В 1951 году, в связи с исчерпанием запаса трофейных германских ракет и появлением новых, более совершенных исследовательских ракет, программа Bumper была закрыта. Тем не менее, запуски по программе Bumper доказали необходимость создания новых многоступенчатых ракет. Только с их помощью можно было достигнуть космических высот. Поняв это, американцы начали создавать различные типы таких ракет. На первом этапе они использовали имеющиеся разработки. То есть, первые многоступенчатые ракеты представляли собой соединение одноступенчатых ракет с их небольшими модификациями.
В то же самое время группа инженеров, руководимая фон Брауном, работала над созданием многоступенчатых баллистических ракет для Редстоунского арсенала армии США. Ракета Redstone, называемая также Jupiter-A, была «дочкой» А-4 и во многом на неё походила. Однако при этом она имела бо́льшие габариты и более мощный двигатель, что обеспечивало дальность полёта до 400 км и грузоподъёмность до 5 т. Значительная полезная нагрузка делала Redstone почти идеальной первой ступенью для многоступенчатых ракетных систем – например, она могла бы нести связку твердотопливных ракет, придавая им начальную скорость.
Баллистическая ракета Redstone, созданная командой Вернера фон Брауна на основе ракеты А-4.
Связка твердотопливных ракет Sergeant-Baby.
Вечером 19 сентября 1956 года на полигоне мыса Канаверал стартовала ракета Redstone №27. В качестве второй ступени на ней использовалась связка из четырёх ракет на твёрдом топливе Sergeant-Baby; третьей ступенью служила одна ракета Sergeant-Baby. При этом последняя достигла высоты 1096 км.
Подготовка ракеты Jupiter-C к первому пуску, 19 сентября 1956 года.
Новая трёхступенчатая ракетная система получила название Jupiter-C. Её жизнь в технике была короткой, но счастливой. Система использовалась всего два года, но зато именно ей было суждено вывести на орбиту Земли первый американский спутник Explorer-1. Мечты немецких энтузиастов космических полётов стали реальностью, хотя для этого им пришлось стать пленниками другой страны.
Может кому будет интересно наблюдать как проект будет создаваться и публиковаться на разных площадках. Для начала опубликуемся на Яндекс Играх. Следите за подробностями. Только по сути и по делу никакой нафиг воды. А если захочется чтобы разработчик запилил фичу то пишите.
https://vk.com/airwarsairplanebattles
P.S. Иконочку для проекта кстати сделал AI
Кстати, кто-нибудь задавался вопросом о том, что если нейросеть учится на чьих-то фотографиях то создавая фото получается что сама нейросеть использует чью-то интеллектуальную собственность. Что думаете по этому поводу?
Девиз ПВО: - Сами не летаем и другим не дадим!
Подарок для воина , много лет служившему в РВСН . От сослуживцев в память о совместной службе .
Работа сделана со светодиодной подсветкой эмитирующей работу ракетных двигателей.
45 лет назад на боевое дежурство заступил первый полк, вооружённый межконтинентальной баллистической ракетой (МБР) Р-36М, получившей в НАТО прозвище «Сатана» и статус самого мощного в мире комплекса стратегического назначения. Ракета могла нести более 8 т полезной нагрузки, прорывая вражескую систему ПРО. В зависимости от снаряжения Р-36М могла поражать объекты на дальности до 15 тыс. км
Bloomberg - Летные испытания гиперзвуковой ракетной системы на Гавайях закончились неудачей из-за проблемы, возникшей после зажигания, заявило министерство обороны , нанеся новый удар по программе, которая потерпела неудачу.
Испытание ознаменовало собой второй неудачный испытательный полет прототипа оружия, известного как обычный быстрый удар. Во время первых летных испытаний в октябре произошел отказ ракеты-носителя, из-за чего ракета не смогла покинуть стартовую площадку.
Армия разрабатывает наземную версию. Lockheed Martin Corp и Northrop Grumman Corp являются ведущими подрядчиками.
Следим за битвой Запада и России в телеграм