Однажды я спросил у Бублика:

– Слушай, ну вот, ты когда очередное нечто вымораживаешь, ты о чем думаешь? Что у тебя в голове творится, перед тем как очередная ситуация делает тебя героем недели?

Его ответ  поразил своей красочностью.

– Знаешь, – задумчиво сказал Женя тогда, – порой мне кажется, что у меня в голове газовая печка на которой горелок штук сто. И все заняты кастрюльками, чугунками, во всех что-то варится-парится-жарится. Из некоторых сбегает молоко-мысль, в некоторых пригорает рагу-тоска, в какой-то чашке уже давно прокис суп-вменяемость. А в отдельно-стоящей мисочке, на самой дальней конфорке – рыцарство. Но кастрюлек-то много! И все это я должен успевать помешивать, регулировать огонь. И все это бурлит, кипит, сбегает и пригорает одновременно!

Я не знаю, кто сделал Бублику перепланировку мозга, в стиле Тима Бёртона, но судя по всему, кухня эта у него в голове с самого раннего детства. И там очень жарко. Ибо еще в раннем детстве Бублик совершал поступки, просто поражающие своими нечеловеческими финалами.

Однажды когда ему было лет шесть-семь, на его балконе, заваленном уймой хлама, осы устроили себе гнездо.

Мать Бублика долго пыталась заставить отца что-то предпринять но, то ли отцу было абсолютно пофиг, то-ли он ничего не делал с этим гнездом в отместку за что-то, о чем знала только мать... И однажды, Бублик взял дело в свои руки.

Дождавшись пока все свалят из квартиры, Женя достал из под кровати пылесос «Витязь-2» и прячась за шторой, как белорусский партизан, он высунул трубу пылесоса наружу и на протяжении двух часов, целенаправленно устраивал осиный геноцид в рамках одного балкона, наслаждаясь простотой и гениальностью с которой подошел к решению проблемы.

А потом, естественно, как порядочный сын, пошел вытряхивать мешок от пылесоса за ближайшие гаражи.

Может по этому, а может по какой-то другой причине, которая затерялась среди тех самых кастрюлек, уже будучи в двадцатилетнем возрасте, во время поездки ко мне на дачу, с девочками, алкоголем и шашлыками, узрев осиное гнездо в уличном сортире, Бублик сделал то, что сделал.

Девушки отлучились «припудрить носик», если это выражение применимо к деревенскому сортиру, который воспевал еще Юра Хой и который он называл гордо и величественно – «Сельский Туалет». А оказалось что в этом злачном, мрачном и таинственном заведении с элементами хоррора по причине необитаемости уже давно завелись осы.

– Ужас, мальчики, – сказала Света подходя к нам, – там в туалете осы. Сделайте же что-нибудь. Там и так не очень-то, а еще они жужжат.

У Светы были сиськи. И эти сиськи нравились Бублику больше всей Светы. И, очевидно, благодаря им, и, естественно, алкоголю, Бублик, пусть и не сознательно добавил огня под той кастрюлькой, в которой у него вываривалось рыцарство.

Но я об этом еще не знал. А потому, прочтя лекцию о том, что осы никого не трогают, если их не трогать усадил девчонок обратно за стол и переключил их внимание на мясо и вино.

Милая болтовня приобретала все более интимный характер, Оленька давным давно млела от гитарных переливов в моем исполнении. Светкины чудо-сиськи уже заставляли млеть Бублика, как бы невзначай касающегося их все чаще и чаще. Но Светка была не против, а только за! И потому ее маслянистые глазки уже откровенно и нахально посылали Бублику что-то вроде зашифрованного светового сигнала, который был понятен даже дилетанту от криптографии – «Возьми же меня!» – кричали ее глаза.

Бублик понял этот сигнал. И взяв два бокала с вином, наполнил их и толкнул витиевато-пошлую речугу о том, что сиськи правят миром. А его собственным, бубликовским миром правят сиськи девочки Светы, сидящей напротив, которые он бы использовал вместо подушки, успокаивающих таблеток, виагры и катализатора атомного взрыва одновременно.

В общем, пока я, отставив гитару, мило мурлыкал с Оленькой о небе, звездах и одной особенно яркой, которая чего-то там влюбленным освещает, Бублик уже успел ретироваться в дом и ретировать с собой Свету и ее чудо-молочные железы.

То ли я увлекся прелюдией, то ли Бублик справился быстрее быстрого, но через какое-то время он подсел к нам, бесцеремонно отрывая меня от Оли и со словами:

– Нормальные люди уже потрахались и спят.

Всунул мне в руку стакан. Чокнулся своим, выпил и спросил:

– А вы чего не того? Если чего, мы в комнате, а вам диван на кухне.

Романтика таяла на глазах вместе с возбуждением. С одной стороны хотелось послать Бублика, с другой – послать его далеко.

– Все, я ща отлить и спать. А вы если «этого», то «того» – на диване.

Как говорила Масяня: «Романтический момент был упущен», но это не помешало нам выкурить еще по сигарете и отправиться баиньки на том самом диванчике, который не захотели оккупировать Бублик со Светой.

Секс был великолепен. А разве бывает другой секс в 20 лет? Если кто-то мне скажет, что бывает, то пусть подойдет к зеркалу и смачно плюнет в отражение, которое успело так зажраться еще до этого возраста.

Так вот, уснули мы под утро усталые и давольные. А проснулись от дикого визга и безумного рыка, который может издать только белый медведь в очень жаркую погоду. В соседней комнате, судя по всему, красная армия накрыла штаб фашистского женского батальона психической атаки. И батальон этот, судя по всему, без боя сдаваться не собирался. И еще, что-то гудело, как трансформаторная будка зимней ночью.

В панике, подскочив с кровати (йопт! дача-то родительская!) я открыл дверь и...

... Тут же ее закрыл.

Это гудела не трансформаторная будка. Это гудели осы. Много ос. Дохуя ос! И даже ДОХУИЩА! Если в 2000-ном году еще не было слова стотыщмильоновпяцот, то поздравьте меня – это я придумал такую цифру, увидев это самое «дохуя ос».

За дверью что-то зазвенело и мимо пронеслось нечто, с визгом поросенка, которого пытались кастрировать без наркоза.

– Что там? – спросила насмерть перепуганная Оля, стыдливо прикрываясь покрывалом.

– Там? Пиздец. – сказал я обреченно.

Соседи, услышавшие этот истеричный визг в шесть часов утра, вызвали всё, что можно: пожарную команду, милицейский «бобик» и скорую помощь. Скорая – увезла двух мутантов, которыми за считанные минуты стали Бублик и Света. И одного милиционера, смело влетевшего в дом. Пожарники выкурили ос какой-то неведомой хуйней и только тогда мы показались пред светлы очи всего дачного поселка.

Про пиздюли от мамы с папой я скромно умолчу. Это были цветочки по сравнению с ягодками, которые достались Бублику и Свете.

Когда Бублика выписали из больницы, он рассказал недостающую часть истории. Оказывается, пойдя в тот самый сельский туалет, после того как Света мирно заснула, Бублик разместился в позе орла, закурил и в свете спички увидел осиное гнездо. План созрел мгновенно. В два движения гнездо было одето в пакет, отковыряно от доски, перенесено в комнату, в которой мирно спала Света и поставлено прямо на пол.

– Я подумал, что до утра они в пакете задохнутся, а Светка проснется, увидит гнездо в пакете и скажет, что я молодец, умничка и вообще – рыцарь! – рассказывал Бублик. – Она ж просила сделать что-нибудь с осами. Но, так получилось, что когда мы трахались утром – упали с кровати прямо на этот ёбаный пакет.

Я не смеялся. Нет. В голове у меня стояла одна только картинка – огромная печь в голове Бублика и на ней одна единственная кастрюлька с пригоревшим Рыцарством.

(с)VampiRUS

Самка европейской бумажной осы.

Тут налицо (каламбурчик) отличие от самца из предыдущего поста. Почему то оса такого окраса прочно у меня ассоциируется с неграми. Отличить эту женскую негроморду от желтой азиатской у мужика можно даже со зрением -5, проверено лично.

Огневка южная амбарная (она же пищевая моль, по крайней мере одна из).

Пожирает хлеб, муку, крупы, сухофрукты, а потом плодится со страшной силой, зачастую прямо перед глазами. Камасутра, увы, в таком масштабе не влезла в глубину резкости, но второй моль где то за кадром помогает делать новых.

Мясоедка серая.

Ну тут и описывать нечего. Серая, крупная, питается нектаром. А вот личинки любят мясо, зачастую с душком. В отличии от привычных синих и зеленых мясных мух эти больше по падали. Правда это не значит, что откажется напустить личинок в бесхозно лежащий на кухонном столе кусок мяса.

Слепняк люцерновый.

Клоп, вредитель. Помимо диких бобовых вроде донника или клевера может попортить сою, горох, фасоль чечевицу, а взрослые любят поесть еще и на подсолнухе и сахарной свёкле. Слепняком его обозвали за то, что у него отсутствуют так называемые простые глазки, они же оцеллии -- два органа ощущения света и тени (иначе их не назовешь) на затылке.

Все снято на Nikon D5100 + Sigma AF 105 mm f/2.8 EX DG OS HSM Macro + Raynox DCR-250

Несколько лет назад у родителей на даче появились весьма назойливые соседи, причем поселились они непосредственно в их доме. Сначала они скромно ютились на крыше, потом, осмелев, перебрались на мансарду, а в прошлом году расположились уже в кресле на веранде, где родители любят отдыхать от полуденного зноя и курить свои чертовы сигареты со вкусом пародонтоза. И да, говоря о соседях, я имею в виду ос, этих цыган от мира насекомых, каждое лето кочующих со своими взрывоопасными гнездами с места на место, но неизменно в пределах родительского дома. Этим летом они разбили лагерь в стене веранды за умывальником и по вечерам устраивали шумные гулянки вокруг лампочки, наводя ужас на всех, кто пытался помыть руки или посуду после захода солнца.

Как-то раз мама решила их приструнить, распылив в дырку за лампочкой термоядерный аэрозоль, чем только вывела их из себя и была вынуждена спасаться бегством и укрываться в комнате. Проскользнувших в убежище оссасинов-преследователей мы добивали всей семьей. Даже после нескольких ударов полотенцем умирать они категорически не соглашались, и нам оставалось только молниеносно заметать их под ковер после очередного оглушения и мстительно топтать ногами до тех пор, пока там не образовалось небольшое вражеское кладбище.

Неделю спустя оссасины совершили покушение на папу, когда он отправился на крышу за веником для бани. По рассказам очевидцев, с крыши на второй, а потом и на первый этаж папа катился уже чуть ли не кубарем, оглашая всю округу воплями и отборнейшим матом. Как позже выяснили домочадцы, крайне удивленные экстравагантным поведением главы семейства, осы уже присвоили себе веники и не хотели отдавать их без боя.

Я же умудрилась столкнуться с шайкой осассинов не в стенах дома, а на бескрайних просторах сибирской тайги. Это, собственно, и есть начало моей истории. На прошлых выходных мы с Димой (читай: мой муж, который не в состоянии спокойно смотреть на то, как в этом урожайном году на кедрах колосятся шишки, но не особо жалующий высоту) и Стасом (читай: мой брат - человек-белка, любитель полазить по деревьям ради удовольствия, но не особо жалующий орехи) отправились в лес выбивать из природы её дары. Одеты мы были по последней дачной моде: в частности на мне помимо всего прочего были здоровенные резиновые сапоги, благодаря которым я неспешно и неловко продиралась через бурелом в арьергарде нашей процессии, периодически выкрикивая простирающимся впереди кустам «Я тут!».

В один прекрасный момент я почувствовала жгучий укол рядом с глазом, потом еще один в губу, третий - в шею, после четвертого я потеряла самообладание и ориентацию в пространстве и начала с отчаянными и истеричными воплями метаться по бурелому, пытаясь свалить подальше от места происшествия и отогнать ос, ехидные морды которых я уже успела рассмотреть. Получалось у меня из рук вон плохо, потому что руки они мне тоже жалили через рукава кофты. Тут на помощь подоспел Дима и принялся отгонять остервенело атакующих именно меня насекомых и придавать моим хаотичным движениям нужное направление. Стас, наблюдавший эту картину на небольшом отдалении, увидел взвивающийся у нас из-под ног рой воспылавших праведным гневом оссасинов и скомандовал ускорить темп ретировки.

Оказавшись на безопасном расстоянии, мы потратили какое-то время на переведения меня с крика на приглушенное всхлипывание и извлечение осиных жал из моей шеи и все еще недоверчиво жмурящегося лица. Самое страшное было позади, оставалось только понять, накроет меня анафилактический шок или нет. Я чувствовала себя вполне сносно и вознамерилась пойти домой, благо в лес от дороги мы зашли недалеко, а по ней путь до дачи был недалек и хорошо мне известен. Мои мужчины спросили, где, по моему мнению, находится дорога, и после моего кивка в противоположном направлении с безнадежным вздохом отправились меня провожать. По пути через лес Дима заботливо говорил мне: «Осторожно, крапива», а я только усмехалась и пренебрежительно поглядывала на нее опухшим глазом.

Дома к консилиуму по поводу моего состояния подключилась мама, а Дима со знанием дела принялся бегать к разогретой плите с чайной ложкой и прикладывать ее к местам укусов. Антигистаминных таблеток в нашей скромной аптечке со скучающим там в гордом одиночестве бинтом, конечно, не оказалось. Оставалась одна надежда на народные средства. Знатоков противоядий среди нас не оказалось, а скорость интернета в наших краях примерно такая же, как мои способности ориентироваться в лесу, поэтому с просьбой погуглить я позвонила Юле (читай: подруга, которая может бросить все дела, чтобы найти на просторах интернета способ облегчить мои страдания, а то и приехать отомстить обидчикам).

Юля прочитала в телефонную трубку: «Места укусов можно натереть соком петрушки или лимона», Стас побежал на грядку за зеленью, а мама на поиски засохшей лимонной жопки, оставшейся после чаепития. Юля прочитала: «Приложить к месту укуса лед», Дима с горячей ложкой в руках пошёл к морозилке за пельменями и замороженным горошком. Юля прочитала: «1-2 осиных укуса угрозы для здоровья не представляют», я подумала: «Хм, а что если их больше? Какая интрига!». Юля продолжала: «Если укусов больше 3, нужно срочно обращаться в больницу», я прикинула: «Хммм…. около 4 возле левого глаза, 1 в губу, пара-тройка в шею, остальные в руки. Получается около 10… Это, конечно, аргумент… Но с другой стороны, за исключением жгучей боли по всему лицу я вроде нормально себя чувствую и не собираюсь задыхаться или терять сознание. Опять же, до города километров 40, а мы ведь только приехали! Да и потом, как же шишки! Если Стас повезет меня в больницу, они же без него пропадут, вместо нас их растерзают ненасытные белки!»

В итоге было решено подождать и понаблюдать, не начну ли я в ближайшие пару часов неистово опухать. В это время все были очень заняты натиранием меня петрушкой, лимоном и всем более-менее подходящим под описание «кислое», накачиванием сладким чаем и укладыванием в горизонтальное положение. Стас сначала вернулся с грядки с горсткой нежных листочков петрушки, которые одобрил бы шеф-повар любого роскошного ресторана для украшения самых изысканных закусок, но только не я. Я же кричала «Больше! Мне нужно больше петрушки, да со стеблями, посочнее!» Новая партия зелени была нещадно истолчена и после небольшого консилиума о необходимости разбавления водой приложена в виде компресса к моему многострадальному лицу.

В итоге я оказалась на диване в листьях петрушки и ошметках лимона с пакетом таящего горошка на шее, кружкой сладкого чая в руках и не проходящей болью в лице. Дима со Стасом после моих обещаний не умирать в ближайшие пару часов все-таки отправились в лес за шишками, а я опять позвонила Юле за новыми инструкциями. В результате в отношении меня мамой были приложены дополнительные усилия, раствор соды и отвар календулы. А Юля тем временем дочитала до утешительного раздела «Польза осиных укусов». Оказалось, что осиный яд убивает раковые клетки, и, судя по тому, что места укусов адски болели, но, вопреки прогнозам, не опухали, мой организм пустил весь яд на действительно нужное дело.

В общем, подходя к концу этой истории, хочу сказать, что я не только выжила (как вы уже, наверное, заметили), но и весьма неплохо выглядела и чувствовала себя к концу дня. Так что друзья, приехавшие к вечеру с антигистаминным, едва бы могли поверить, что меня вообще хоть кто-то ужалил, если бы не заверения очевидцев. А на следующий день мне вообще можно было смело идти на фотосессию. Так что выкусите, осассины! Ничего у вас не вышло!

Причем самым обидным в этой истории было то, что мое участие в таёжной кампании было вовсе не обязательно, там бы неплохо обошлись и без моей помощи, а я бы обошлась без осиных укусов. А самым забавным - то, что я в тот день тоже стала осассином, став причиной смерти дюжины «безжалостных» насекомых. Так что, друзья, во время походов в лес смотрите под ноги, а под рукой держите животворящую петрушку!