Прежде чем приступать к разбору второй серии сериала приведу небольшую историческую справку. У Давида Гоцмана был реальный прототип — Давид Михайлович Курлянд. Он действительно был заместителем начальника Одесского уголовного розыска. вышел на пенсию в 1963 году, умер — в 1993. В основу сценария лёг его сильно переработанный дневник, хранящийся ныне в музее истории органов внутренних дел Одесской области. Родственники Курлянда сильно разошлись во мнениях об его образе в сериале: если внук Владимир счёл, что Машкову удалось «Удивительно точно передать характер деда», то сын, Анатолий Давидович, категорически заявил, что создатели фильма «Мало того что сюжет фильма „содрали“ с дневников моего отца, так ещё и его образ полностью исказили». Приведу часть биографии Курлянда Давида Михайловича

Родился Давид Михайлович в Одессе 1 февраля 1913 года. Его родители приехали в Одессу из Прибалтики, а именно из Вильнюса, где они оба родились. Семья поселилась на Молдаванке на улице Садиковской, 37, это угол Разумовской. Отец по профессии был печником-строителем и умер в Одессе в 1921 году. И мать Давида осталась одна с тремя детьми. Он был младшим из детей. Давиду пришлось несколько лет быть на воспитании в детских домах Одессы.

В начале 20-х годов в Одессе вновь активизировались организованные банды, приезжали «залетные преступники-гастролеры». Оживились шулера, контрабандисты и жулики. В городе участились пожары и кражи. А воспитывавшийся в детдоме Давид не понаслышке узнал криминальный мир и с «лицевой» стороны, и с «изнанки»

Окончив семь классов, Давиду с 13 лет пришлось пойти работать, зарабатывать себе на жизнь. Он пошел по стопам отцам, вначале поработал учеником печника, а потом, когда набрался опыта, уже и печником. Но жизнь брала свое, менялись профессии, менялись места работы: соевый завод, где он поработал завхозом, управление пожарной охраны, суконная фабрика. А ещё вначале 30-х годов комсомол направил его участвовать в ДНД (добровольная народная дружина). Там, в народной дружине, он и познакомился со своей будущей спутницей жизни, девушкой Надей с Заставы. Поженились они еще совсем молодыми. Дом для своей молодой семьи – на улице Столбовой, 4 – он построил своими руками из старенького сарайчика. Еврейский паренек Давид, чтобы кормить семью, подрабатывал: сапожничал, клал людям печи, ремонтировал дымоходы и крыши, а его жена работала на Суконной фабрике.

А в 1934 года, когда ему исполнился 21 год, хорошо зарекомендовавшего себя в ДНД, молодого комсомольца Давида Курлянда пригласили в обком комсомола и предложили поработать в Одесском уголовном розыске, в должности помощника уполномоченного. Так он попал на рабату в милицию. За все время службы у Курлянда не было ни одного прокола. И не было такого дела, которое он не смог бы раскрыть. За несколько лет прошел профессиональный путь от помощника опера до старшего оперуполномоченного. Войну он встретил в Одессе. Давид Курлянд вместе с товарищами по службе до последнего дня участвовал в обороне родного города от фашистов. И лишь после того как советские войска оставили Одессу, Курлянд ушёл из города на последнем судне. Он был награждён медаль «За оборону Одессы» за № 300. А вот его мать и сестра Полина с детьми, оставшиеся в Одессе, были растреляны оккупантами.

В Одессу мужчина вернулся в день ее освобождения, войдя в город с первыми отрядами Красной армии 9 апреля 1944 года. Старший оперуполномоченный сразу же включился в работу — в городе оставались немецкие диверсанты, целью которых являлась дестабилизация жизни в городе. Не стала лучше за время оккупации и криминальная обстановка — при бегстве немецкие войска оставили немало оружия, которое всплывало то тут то там во время ограблений и бандитских разборок.

Спустя пару недель после освобождения Одессы, жители города с удивлением и ужасом увидели на столбах и заборах написанные от руки объявления, в которых было написано следующее: «Граждане! Ваше хождение по городу – с 8 утра до 20 часов вечера, а с вечера до 8 утра – наше». Дерзкое обращение было подписано бандой «Черная кошка».

В послевоенные годы банд «Черная кошка» в стране было несколько. Наиболее известная действовала в Москве и борьба с ней описана в романе братьев Вайнеров «Эра милосердия». Большинство из нас знают это произведение по знаменитой кинокартине Станислава Говорухина «Место встречи изменить нельзя».

Но банда, показанная в фильме, была гораздо менее опасной чем та, которая наводила ужас на ночную Одессу. Лишь стоило спуститься сумеркам, улицы и бульвары города становились местом дерзких грабежей и безжалостных убийств. Кроме «Черной кошки» в Одессе орудовали еще две крупные шайки уголовников — «Додж ¾» и «Одесский Тарзан», а также множество мелких банд и грабителей «индивидуалов».

Усилиями Давида Курлянда и его коллег город был очищен от банд в самое короткое время. Преступники отправились на Колыму, а главари, оказавшие ожесточенное сопротивление, были уничтожены. Ну это то что происходило в реальности, возвращаемся к просмотру сериала.

Свидетелем расстрела бандитами милицейского караула становится Мишка Карась, которому удаётся позвать на помощь УГРО. Пока Мишка бегал звонить по телефону, а милиционеры выезжали к месту преступления, бандиты, успели все обмундирование погрузить в грузовик, а так же взорвать гранатой тайник. И вот за бандитами начинается лихая погоня. Бандитам удается подстрелить водителя милицейской машины, ну а лихой разведчик Леха Якименко, палит в белый свет как в копеечку, не догадываясь стрелять по колесам.

К погоне подключается Давид Гоцман на свой машине. Шофёр давя на нервы Гоцману, отчаянно фальшивя песенки поет. Во время перестрелки, Машкову удается ранить одного из бандитов, но опять же, по колесам грузовика, Гоцман не пытается стрелять. Чекан, приказывает Эве Радзакису, облить шмотки бензином и поджечь, что тот и делает.

Горящий Радзакис выпрыгивает из машины, Гоцман бросается его тушить. Грузовик в итоге падает с обрыва, обмундирование сгорает, а Чекан с Толей Живчиком уходят от погони прячась в катакомбах. Ну что, включаем счетчик удачных побегов Чекана благодаря сценарным костылям. Это номер раз. Погоня кстати началась еще ночью, а закончилась уже ярким днем.

Уже находясь в управлении, Гоцман берет показания у Мишки Карася. Тут же выясняется, что в убийстве инкассаторов на Арбузной и, к убийству милиционеров, может быть причастен один и тот же липовый капитан.

В ходе опроса, Гоцман выясняет, что родителей у Мишки родителей, правда непонятно кто и когда, а родных и близких у него нет. Судьба родителей Мишки Карася проясняется в романе Алексея Пояркова "Ликвидация". Вот что Мишка рассказывает там Гоцману о судьбе родителей:

-Так я ж и говорю: папку в тридцать восьмом забрали, — терпеливо объяснил Мишка. — Мамка меня до тетки отвезла в Одессу и вернулась, так и все, с концами. Наверно, тоже забрали… А тут война.

Ну куда же обойтись без невинно репрессированных. Правда неясно, за что родителей забрали? Зачем забрали? Кто был отец Мишки Карася тоже неясно. Кстати сам Мишка Карась родом из Подмосковья.

Гоцман предлагает Мишке, определить его в детский дом, но тот не хочет:-Ага, счас, только разбег возьму. Ты там был? Меня в Херсонском детприемнике так отоварили неделю кровью схаркивал.

Ну и куда же без рассказов про ужасные советские детские дома. Если Александра Невзорова по этой теми читать, то детские дома в СССР были хуже концентрационных лагерей фашистской Германии. Сделаю небольшое отступление.

В 1943 году, когда фашистская армия покатилась на Запад, руководство Союза в августе того же года выпустило постановление об организации на освобожденных территориях суворовских, нахимовских и специальных ремесленных училищ с повышенными нормами содержания детей и обучения их лучшим военным и гражданским профессиям с обязательной тогда семилеткой. Оставшихся без родителей детей собирали на улицах и в развалинах разрушенных городов комендантские патрули и направляли в военкоматы. Дальше судьба ребятишек была определена. Вскоре они уже щеголяли в новенькой военной, морской или ремесленной форме.

К концу 1945г. только для детей погибших фронтовиков было открыто 120 детских домов, в них воспитывались 17тыс. детей. Получило широкое распространение создание детских домов при колхозах, промышленных предприятиях за счет профсоюзов и комсомольских организаций, милиции.

Комсомольскими организациями было создано 126 детских домов, 4 тыс. детских домов содержалось за счет колхозов. В эти годы была возрождена практика передачи детей-сирот в семьи. Так, за 1941-1945 гг. было взято под опеку и патронирование 270 тыс. детей-сирот. В 1950г. в стране было 6543 детских дома, где жили 635,9тыс. человек. В 1958-4034 детских дома с 375,1 тыс. детей. В 1956 году по решению правительства для детей сирот стали создаваться школы-интернаты. В 1959-1965гг. детские дома были преобразованы в школы-интернаты. Ну это если вкратце по теме, возвращаемся к сериалу

Громкий всхрап, прервал рассказ Мишки. Гоцман спал, свесив голову на грудь, в губах дымилась папироса. Покачав головой, Мишка вынул окурок изо рта Гоцмана. Тот, с трудом разомкнув глаза, еле слышно пробормотал: «Ну шо, подписал?..» через минуту снова спал, устроившись уже более удобно ,за столом, головой в бумаги. Мишка, стараясь не шуметь, устроился спать на диване.

Хорошенько выспавшись Гоцман отправляется в военную прокурату к следователю Наимову, который опять же не блещет энтузиазмом заниматься делом с украденным обмундированием. Разругавшись с Наимовым Гоцман уходит. Ну а Чекан приходит к контрабандисту Седому Греку:-Передай Академику, обмундирование сгорело а Эву Радзакиса убили. Седой Грек хочет свести Чека с наводчицей, но Чекан против этой затеи и заявляет, что с бабами он не работает. Наводчица слышит эти слова.

Ну и тут оказывается что Чекан с наводчицей знакомы, да и вообще раньше у них были отношения, да еще делаются намеки что наводчица во время оккупации Одессы активно сотрудничала с румынами. Врач Арсенин осматривает Марка и говорит, что надо провести более подробное исследования.

Тем временем, Фима начал свое расследование и нашел одну зацепку, которая в итоге никуда не приводит. Гоцман и Фима приходят в кинотеатр, где работает киномеханик к которому как то приходил Эва Радзакис, пытаясь сбыть пластинки с немецкими маршами. Когда Рудик Карузо рассказывает Гоцману об Эве Радзакисе Фима смотрит из кинобудки фильм "Подвиг разведчика". Кроме того, в кадре присутствует афиша еще одной кинопремьеры 1947 года — фильма "Весна". Во время разговора об Эве Радзакисе на столе лежит коробка с пленкой фильма "Полосатый рейс", снятого десятилетиями позже.

Раздраженный Гоцман, стукнув кепкой Фиму за бесполезную прогулку, уходит. Ну а Фима, через свои прежние криминальные связи, продолжает расследование, и ему в итоге, удается выйти на склад, откуда в свое время, по фальшивой накладной, было вывезено обмундирование. Ну а в кабинете Гоцмана проходит совещание, сидит вся следственная группа и мрачено курит, выпуская дым коромыслом , попутно обсуждая детали дела;-Военная одежда уничтожена полностью, — негромко докладывал эксперт Черноуцану. -Грузовик уничтожен также. Шины сгорели дотла, поэтому где он ездил раньше, сказать не представляется возможным. Двигатель ремонтировался. Недавно и… э-э… сильно. Нужна автомастерская, мастер, инструмент, станок и так дальше…

Следующим заговорил Арсенин:-Лицевые ткани сгоревшего утрачены полностью, видимо, пламя было очень сильным. Однако на плече сохранились две наколки — голова девушки, тюльпан в руке и имя ИРА. -Х-ха! — не выдержав, перебил Леха Якименко. -Чудак с малолеток по зонам шарился, из непримиримых, а его берут водителем при грошах! Арсенин недоуменно спросил:-Я не понял? Леха Якименко пояснил:-ИРА значит Иду Резать Актив! голова девушки на плече восемнадцать стукнуло на зоне.

Якменко по знаку Гоцмана стал подводит итоги заседания:-Ну шо? Имеем Эву Радзакиса, неизвестного нам капитана и еще более неизвестного третьего. Причем и в деле с инкассаторами, и со сгоревшим грузовиком. Шо позволяет объединить два эти дела по подозреваемым рылам. На кону имеем мизер при пяти тузах. Обмундирование сгорело подчистую. Эва не разговаривает и разговаривать вряд ли начнет… Из примет только капитанские звездочки. Гоцман подводя итог говорит что зацепок мало. И действительно мало, благодаря сценарным костылям. Чекана благодаря сценаристам упустили, Радзакис живьем сгорел, обмундирования нету.

Но тут с возмущением вскакивает Фима:-Шо значит «мало»? Сара тоже кричала «мало», а потом нянчила семерых бандитов, не считая девочек… Я имею кое-что сказать.- Ты почему здесь? хмуро перебил его Гоцман.Но Фима не унимается:-А где я должен быть?.. Так вот, граждане менты…

- Тишак, проводи Фиму до проходной, - опять перебил Гоцман. -И выясни, как он сюда попал. Тишак поднялся с места, растерянно глядя на Фиму. Тот с непроницаемой физиономией хлопнул его по плечу:- Провожать не надо, дорогу знаю. Адье вам с кисточкой. Фима вышел а Якименко сказал:-Это я ему пропуск выписал, Давид Маркович, Обмундирование-то он нашел.

Фима вышел из кабинета, а Гоцман начал раздавать указания:-Слушай сюда. Тишак копаешь прошлое и связи Радзакиса. Аккуратно, вдумчиво. От момента зачатия. Шо, где, когда и тому подобное. Якименко, автомастерские и гаражи. Грузовик серьезная зацепка. А также «Додж» и инкассаторская машина. Довжик, деловые люди на сбыте краденой одежды. Вот такая картина маслом, - подытожил Гоцман. Андрей Остапыч говорит что Фиме было что сказать. Гоцман обещает с Фимой поговорить.

Гоцман собирается до военных прокуроров, но тут Фима приготовил ему сюрприз и впервые за 4 года Гоцман с товарищами и соседями отмечает свой день рождения. Дальше Гоцман передает Фиме слова начальника УГРО, что если Фима имеет интерес до уголовного розыска, то пусть работает. Сообщив эту новость, Гоцман интересуется, что такого хотел сказать Фима на совещании. Ну Фима и говорит, что он срезал бирки с обмундирования и, выяснил с какого они склада:-Грузовик приезжал неделю назад, обмундирование получал капитан Биберев. Вот тут у виска небольшой шрам. После чего, Фима достает фальшивую накладную и передает Гоцману.

Тут же оказывается, что Фима, как то умудрился, прикарманить несколько комплектов гимнастерок, которые потом сменял на мыло. Вот интересно, а как он это сделал то? Махорку что Гоцман потом конфисковал, Фима положил себе в карман. А гимнастерки то он как умудрился незаметно припрятать? Раздраженный Гоцман на такое поведение Фимы начал кричать:-Завтра сядешь у меня в кабинете и будешь учить Уголовный кодекс от заглавной буквы У, до шрифта от типографии. После чего Фима рассказывает врачу Арсенину историю как Марк и Гоцман заставили его с воровством завязать.

Праздник продолжился до поздней ночи. И вот пьяный в дрова Давид Гоцман идет провожать Фиму Петрова , попутно мешая соседям спокойно дома спать. Разбушевавшись Фима предлагает, бросить в окно гранату, не выспавшемуся человеку. На следующее утро, Гоцман с сильным выхлопом, сидит у Кречетова в кабинете и хлестает воду. Ну и Гоцман говорит Кречетову, что следователь Наимов ехать на место преступления отказался, да еще сказал нету тела, нету дела. Дальше, Гоцман рассказывает, что несмотря на то, что обмундирование сгорело и схрон был уничтожен, оперативным путем удалось выяснить с какого именно склада было вывезено обмундирование, и что есть накладная.

Кречетов просит показать накладную, Гоцман начинает шарить по карманам, в поисках накладной, а в кармане пусто, Фима как то умудрился у Гоцмана накладную выкрасть. В принципе не удивительно, Гоцман так нажрался, что с него хоть все до последнего снимай и то бы он ничего не заметил бы.

Ну а в это время, Фима находится на квартире фальшивомонетчика Роди, где он светит перед ним накладной. В этой сцене Фима показывает поддельный бланк с грифом "Министерство обороны С.С.С.Р." Министерство обороны появилось в СССР только 15 марта 1953 году- в 1946-м было Министерство Вооруженных Сил.

У Фимы появляются подозрения, что это именно Родя эту фальшивую накладную и делал, о чем он и говорит:-Родя, шо-то начинает мне сдаваться, а не ты ли и смастырил? А? От возмущения Родя аж задохнулся:-Да мои рейхсмарки даже в «Дойче банке» брали, как свои. Ас чего это вдруг эти ментовские песни? Фима Полужид был уважаемый щипач. Все знали за его дружбу с Давидом Гоцманом. Но никто не говорил, шо Фима скурвился. За такие слова Фима прописал Роде кулаком по егонаглой физиономии:-Родя, скажу тебе как родному, -тихо произнес Фима, потирая костяшки кулака. -Я нет-нет, да и думаю: может, я неправильно жил? Надо же брать деньги у богатых и давать бедным. А таким, как ты, давать по морде. У мире должна же быть красота и гармония. Так шо ты скажешь за эту бумажку?

Ну а Гоцман в это время разыскивает Фиму и заходит к нему на квартиру где знакомится с Норой, которая живет в квартире Фимы . Пока они вдвоем мило беседовали, прибегает Тишак и сообщает что Фима был убит. Нда, а вот зря так рано сценаристы интересного персонажа слили. Тут заключается еще одна подсказка в том что с Кречетовым что то не чисто. Ведь Фиму убивают сразу после того, как Гоцман Кречетову про Фиму проговорился. Серия на этом заканчивается.

Продолжение следует.....

Здравствуйте Товарищи. В 2007 году на телевизионных экранах нашей страны вышел сериал «Ликвидация» один и немногих российских сериалов, что безусловно является фильмом качественным, да, пожалуй, и талантливым. И режиссура, сценарий, операторская работа а так же работа актеров за исключением некоторых моментов находится на недосягаемой для многих современных российских фильмов и сериалов высоте.

Местами правда раздражает игра Добронравова, который почти всегда всегда изображает каких-то полудурков, гыкающих без устали и не переставая, да и Ника Лифонтова не особенно блистала в роли Норы. И тем не менее, хоть этот сериал мне самому понравился, я решил его разобрать. Правда на этот раз с историческими справками, будет немного туговато, так как я начал искать факты о жизни в Одессе во время и после войны, у меня в основном всплывали статьи где на разный манер описывалась операция "Маскарад". Ну или выплывали статьи, где украинские националисты, с придыханием рассказывали как отлично жилось одесситам во время румынской оккупации города. Ну к этой теме мы как ни будь еще вернёмся, по ходу разбора сериала.

Итак, начну с того что в сериале есть и антисоветчина, правда не в таких огромных количествах как скажем в фильме от Михалкова, а так же есть как сюжетные дыры, так и другие косяки. Местами в сериале, раздражает неуловимый и неуязвимый уголовник Чекан, которого несмотря на многочисленные старания его задержать, благодаря сценарным костылям всегда уходит от возмездия, переигрывая милицию и военную контрразведку практически всухую. Да я в курсе что Чекан проходил обучение в немецкой диверсионной школе, только ведь военные контрразведчики, как раз и занималась ловлей именно вот таких Чеканов, но даже они бессильны его поймать.

Кстати очень любопытно бы было узнать, откуда в голове сценаристов сериала, могла появиться мысль, что в Одессе, летом 1946 года, действовало фашистское подполье, которое организовали агенты абвера во главе с неким суперменом по кличке Академик, которые получив указание из какого-то мифического "центра", решили вдруг поднять восстание и захватить Одессу. Хотя, ещё в феврале 1944-го абвер (военная разведка и контрразведка гитлеровской Германии) был ликвидирован, а его начальник адмирал Канарис арестован и через год повешен. И что же делали, агенты давно разогнанного абвера в советской послевоенной Одессе? Кому, интересно, они служили и чьи указания выполняли?

Ну ладно, это я забежал далеко вперед. Так для справки, одновременно с этим сериалом в прокат вышел фильм "Три дня в Одессе" урезанная версия трех первых серий сериала "Александровский сад 2" с аналогичным сюжетом (операция Жукова по отстрелу «авторитетов», глубоко законспирированный в силовых структурах вражеский агент).

Ну а пока никакого академика нет и сериал начинается с того что на фоне кадров кинохроники закадровой голос объясняет нам вводную предшествующим событиям сериала:-Летом 1946 года Маршал Жуков или как его тогда все называли Маршал Победы, неожиданно был сослан Сталиным в Одессу, командующим военным округом. Одесса только-только начинала восстанавливаться после долгой войны, по городу шныряли многочисленные банды. За день до приезда маршала Жукова в Одессу началась эта история.

.Действительно в 1946 году Маршал Жуков был отправлен в Одессу командовать военным округом. Поводом для этого послужило "трофейное дело ".

Ладно, возвращаемся к просмотру сериала. Ночь. Работники Одесского Уголовного Розыска проводят операцию по захвату банды Сеньки Шалого. Опытный разведчик Леха Якименко, светит свое довольное лицо, перед местным пацаном. Он бы еще на себя транспарант с цветомузыкой повесил, для пущей незаметности. Пока милиция готовится вломится в квартиру, пацанчик поднимает шухер, и Сенька Шалый прыгает в окно.

Начинается беготня и суматошная стрельба, в результате никто никуда попасть не может. Сенька Шалый видит на улице бомбилу на пролетке и запрыгивает в неё. На пролетке отстреливаясь от милиционеров, Сенька уходит от погони. Сотрудники УГРО на машине куда то уезжают. Сенька уже собирается свалить от бомбилы, при этом не заплатив, но твердая рука извозчика его останавливает. Сенька угрожает извозчику пистолетом, но бомбила не дурак, ловким движением руки пистолет у Сеньки отбирает и грозится отвезти туда откуда забрал. Приходится Сеньке другой адресок назвать, где он может разжиться деньгами , ну чтобы бомбиле заплатить. Кстати, несмотря на то, что милиционеры, тут все без исключения, закончили школу имперских штурмовиков, в Сеньку пуля все таки попадает, зацепив ему ногу. Ну или когда Сенька прыгал в окно, он ногу подвернул

На месте, бомбила светит лицом, его тут же узнает местная старушка. Отрихтовав лицом Сеньки Шалого потертую дверь, Давид Маркович хватает бандита за шкирку, и начинает обход комнат. В одной квартире, происходит воровской сходняк, где воры пьют и закусывают, а тут на пороге появляется Гоцман сверкая револьвером.

Гоцман, два раза стреляет из револьвера, подавая сигнал, а потом разрешает ворам выпить. На зов своего начальника, прибегают подчинённые и производят арест. Пока воров, держащих спадающие штаны уводят, Маковецкий и Добронравов отчитывают Машкова за то, что он один на пять стволов полез. Подполковник Давид Гоцман — начальник отдела УГРО по борьбе с бандитизмом, но сам при этом производит задержание. Что других опытных сотрудников не нашлось? На следующее утро, руководство города, готовится на вокзале к торжественной встрече маршала Жукова. При этом начальство переживает за свои так сказать должности, ох дескать зря они Жукова так торжественно встречают:-Его сегодня сюда сослали. А Завтра? А Кто его встречал? Секретарь райкома и первый зам. И нас за ним по веревочке.

Тут же на вокзале находятся еще куча разного народа, в том числе и военный прокурор со своим заместителем Виталием Егорычев Кречетовым.

— М-м-м-да… — говорил Мальцов еле слышно. — Маршала Победы — командующим округа!.. Ну, им там виднее, конечно. Тем более маршалов много, не его одного на округ кинули… Нас это не касается… Наша задача — законность и порядок в армии. Работали и будем работать… — Он откашлялся, прикрыв рот ладонью, и продолжил, глядя на собеседника: — Хотел вас, Виталий Егорович, в Москву рекомендовать. Но теперь уж придется немного отложить, не обессудьте…

Тем временем выясняется что поезд с маршалом Жуковым задерживается.

Если верить писателю Владимиру Карпову, то встреча маршала Жукова в Одессе готовилась. Вот что Карпов пишет в своей книге "Маршал Жуков. Опала"

Первый секретарь обкома Алексей Илларионович Кириченко присутствовал на Пленуме ЦК, узнав позднее о новом назначении маршала, предвидел для себя многие неприятности. И не ошибся. Вот, пожалуйста, с дня приезда начинается канитель. Там наверху могут неправильно понять, подумают, что это он, Кириченко, или обком организовал такую торжественную встречу.

Чтобы такое не случилось, позвонил в Москву, не Сталину, за все свое секретарство в обкоме ни разу не доводилось поговорить «с самим» ни по телефону, ни лично. Позвонил куратору, попросил проинформировать в случае, если возникнут вопросы. В Москве тут же отреагировали на сигнал Одесского обкома и сообщили (нет, опять же, не Сталину), а «куда надо». А у тех прямая связь с эшелоном, в котором следует Жуков, не могли же они его отпустить без своих глаз и ушей. Тем более, после случившегося. Не только в поезде, но и на новом месте жительства все было «подготовлено». Получив команду из Москвы (с Лубянки), начальник охраны, как ему и положено, доложил маршалу, что в Одессе готовятся какие—то мероприятия, не санкционированные сверху, и маршалу не рекомендуется появляться принародно.

— Как же быть? — спросил Жуков. — Мы не можем проехать мимо, дальше море.

— А мы не доедем. Да, вы не беспокойтесь, все сделаем в лучшем виде.

Вроде бы получив согласие маршала и не продолжая разговор, охранник откозырял и удалился.

Поезд остановили на разъезде, не доезжая до Одессы, выгрузили с платформ две личные машины маршала, он их привез из Германии. Один болотного цвета «мерседес—бенц», говорили будто бы раньше принадлежал Геббельсу и поэтому был бронированный.

Вот на этих машинах въехали в город совсем не с той стороны, где ожидали встречающие. Промчались, не останавливаясь даже при красных светофорах, сразу в штаб округа.

Не теряя ни минуты — за дело! Попросил зайти начальника штаба округа генерал—лейтенанта Ивашечкина. Когда тот пришел, подал руку:

— Здравствуйте. Будем вместе работать. Соберите членов Военного совета, начальников родов войск и служб, начальников управлений и отделов штаба.

Дальше рассказ со слов очевидца, полковника Соцевича, который присутствовал в те минуты в штабе:

— Весть о прибытии Жукова молниеносно разлетелась по штабу. Мы были наслышаны и о крутости и о непредсказуемости в действиях маршала. Но каждому хотелось увидеть и тем более услышать прославленного полководца. Я в числе других, кто похрабрее пошел к кабинету командующего, надеясь войти в него и где—нибудь в уголке примоститься. Я предполагал, охрана, порученцы и адъютанты не знают в лицо тех, кого приказал собрать маршал. Мое предположение оправдалось. И я не был одинок, узнал в числе сидевших в заднем ряду некоторых старших офицеров штаба.

Когда все собрались, маршал вышел из комнаты отдыха, оглядел присутствующих и попросил сесть с ним рядом членов Военного совета. Когда вошел маршал, адъютант закрыл дверь в приемную. И буквально тут же эту дверь кто—то попытался открыть, но адъютант ее придерживал и что—то спрашивал в щелочку.

— Кто там? — строго и громко спросил Жуков.

— Заместитель командующего по строительству, — доложил адъютант.

— Не пускать! — приказал Жуков. — Надо являться вовремя, а не когда вздумается!

С этой минуты все поняли (хотя и раньше знали) без долгих разъяснений — теперь работа пойдет с точностью до секунды.

Но есть одно большое но. Писатель Владимир Карпов обвиняется некоторыми профессиональными историками, во вводе в оборот подложных документов по советской истории. Например, один из таких документов, так называемый «первый вариант Генерального соглашения между НКВД и гестапо», популяризированный Карповым, часто рассматривается как фальшивый. Известный историк Александр Дюков среди прочего указывает на следующие, по его мнению, фальшивки: «Расовые инструкции отбора в НКВД», «Записка Берии со статистикой репрессий», «документы» о подготовке перемирия с немцами в феврале 1942 года.

Ну ладно, а мы смотрим дальше сериал. Пока начальство готовится к встрече маршала, военный врач Арсенин проводит Гоцману медицинский осмотр. Пока доктор делает Гоцману укол, Фима выходит из квартиры, такой большой а уколов боится. Внизу занималась своими делами тетя Песя. Она смотрела на Фиму подозрительно и с любовью:-Шо у нас случилось?-Пара малозаметных пустяков, — любезно ответил Фима, облокачиваясь о перила. — Вам что-то захотелось, мадам Шмуклис?-Немножечко щепотку соли. Эммик, такое счастье, надыбал глоссика…

-Два Больших Расстройства надыбал глоссика?! — изумился Фима. — Всего?! Или только плавники? -Как есть всего! — гордо ответствовала тетя Песя.- Так надо ж жарить. По такой густой жаре глоссик долго не протянет…

-А я за шо? — пожала плечами тетя Песя. Эммик, он же Два Больших Расстройства, — сын тети Песи, круглый, как шар, и нелепый, как вся жизнь, — неторопливо вышел на галерею, прижимая к полной груди длинный нож и глоссика. -Мама, он проснулся и не хочет, — обиженно сообщил Эммик, не давая камбале вырваться.

Тетя Песя, ахнув, бросилась к сыну:-Не трогай нож, халамидник! Ничуть не трогай!.. Не ожидавший такой активности сын выронил нож, который смачно воткнулся в доски пола. Вслед за ним полетела и воспользовавшаяся минутной слабостью Эммика камбала. Мать и сын, ругаясь на чем свет стоит, бросились ее ловить. Снизу сцену, смеясь, наблюдал еще один сосед Гоцмана — седой дядя Ешта. -Тетя Песя, я таки принесу вам соль и йоду, — прокомментировал Фима и пошел обратно к Гоцману. А за Светланой Крючковой и Александром Семчевым интересно тут наблюдать, из-за такого комедийного тандема.

Пока Фима наблюдал забавную перебранку, врач уже закончил осмотр. Оказывается что семья Гоцмана погибла во время войны, единственные близкие ему люди — два друга: лётчик Марк, контуженный на фронте, и Фима Петров по кличке «Полужид» — бывший вор-карманник, вплотную сотрудничающий с уголовным розыском. Врач Арсенин ставит Гоцману диагноз:-В момент опасности у вас его вырабатывается слишком много. А сердце вы поизносили. И оно не справляется. Может плохо кончиться. В качестве лечение доктор прописывает Гоцману есть побольше изюма, курагу, и пить молоко чем больше, тем лучше. А Гоцман кстати ну очень не любит молоко. Ну а так же предписывает побольше гулять и поменьше волноваться. Ну да, это при его то работе.

Пока Гоцман засыпает, в Одессу прибывает Жуков, который начинает себя вести как типичный сатрап и самодур, устраивая разнос всему начальственному составу Одессы:-Мы страна победителей, год как Гитлера закопали, мы всю Европу на карачки поставили. И что? Что я вас спрашиваю? Страна поднимается из руин, а у вас какие то недобитки железные дороги взрывают. Да как взрывают, под самым носом. Здесь что фронт? Передовая линия? Бардак у вас в Одессе. Я в город как к себе домой заехал, я проехал через все посты, никто у меня не спрашивал документов, ни досмотра не было.

Ну а дальше, вдоволь наоравшись, Жуков своей властью снимает с поста и арестовывает начальника контрразведки Одесского военного округа. В действительности же у командующего округом не было такой возможности, так как в июне 1946 года начальник Управления военной контрразведки ОдВО находился в подчинении министра государственной безопасности СССР. Кроме того, реальный руководитель УВК ОдВО - генерал-майор Петр Калинович Прищепа - занимал свою должность с 1945 по 1949 год то есть до Жукова и после Жукова.

На место арестованного, Жуков назначает полковника Чусова. В этой сцене на кабинете маршала Жукова на табличке искажено звание. Написано "Командующий военным округом Маршал СССР Г.К. Жуков". Звание Маршала Советского Союза до Маршала СССР никогда не сокращалось, тем более в официальных записях. Ну а Гоцман тем временем проснувшись отправляется на работу, по дороге со всеми любезно раскланиваясь. Давида Марковича все люди в округе знают и уважают.

Народный Комиссариат внутренних дел УССР к моменту происходящих событий был преобразован в Министерство внутренних дел УССР. Поэтому на вывеске городского Управления милиции города Одессы должно быть написано "МВД УССР" а не "НКВД СССР", как на табличке в этой сцене.

В кабинете, начальник уголовного розыска Одессы, раздраженно колотит руками дырокол и отчитывает Гоцмана за ночною операцию:-Нет, операцию по Сеньке Шалому задумал ты казисто, не скажу дурного. И конячий подставной — цикавая идея. Но зачем, зачем ты сам туда залез? Для покататься с ветерком? А если б он тебя признал? Та дырку б провертел в тебе не к ордену, а так, для сквозняка?-Сенька залетный, - произнес Гоцман. -Всего месяц в городе. К тому же ночь.-Согласен, -кивнул Омельянчук. -А если б кто признал из проходящих? Окликнул: здрасте, Давид Маркович, шо свеженького в уголовном кодексе? Тогда как?! А к чему один попер на пять стволов?! Там народ с душком, очки не носит. К чему один?! Ты шо, броненосец?!

Гоцман по завету врача нервно ходит по кабинету. После чего Омельянчук начинает предъявлять Гоцману претензии уже за Фиму:-В честь чего вор-щипач экстра-класса гуляет с вами до секретной операции? Хороший вопрос, мне самому это интересно. И как это Фиму, не прирезали свои, за то что он снюхался с милицией?

Пока начальник увлеченно так орал, Гоцман набрал полные легкие воздуха, глаза его расширились, лицо побелело. Омельянчук схватился за графин, плеснул в стакан воды, но Гоцман отрицательно помотал головой,

С шумом выдохнул воздух и объяснил испуганному начальнику:- Доктор прописал. Для здоровья. Омельянчук расслабился и сам жадно выпил воду. Ну а в это время Фима Петров и Леха Якименко раскалывают Сеньку Шалого, и тот признаётся, где его люди спрятали награбленное. После чего довольный Якименко без стука заходит в кабинет начальника УГРО и говорит:-Разрешите, Андрей Остапыч?.. Давид Маркович, Сенька Шалый раскололся! По семи эпизодам! И схованку, где заховали все бебехи, выдал!-Так хватайте ноги в руки и тараньте его до того места, пока теплый! -рявкнул Гоцман. -Бикицер!-Я уже отправил его с Фимой, -радостно закивал Якименко. -Дождусь грузовик и тоже поскочу.

От этих слов, начальник уголовного розыска весь побагровел:-Шо значит отправил его с Фимой?!-взревел он. - Кто такой Фима? Он сотрудник или кем? Растерянный Якименко попробовал оправдаться, что Фима пошел не сам а с конвоем но это не очень то и помогло. Гоцман у полковника интересуются, чего это он сегодня на взводе, чуть дырку в столе дыроколом не пробил. Ну а Омельянчук рассказывает о происшествии с Жуковым , как какие то недобитки, подорвали рельсы на пути следования поезда с Жуковым. На это Гоцман говорит, что от этого пусть у СМЕРШ голова болит. Жуков переведен в Одессу в июне 1946 года, а СМЕРШ упразднён в мае того же года. После чего успокоившись начальник УГРО Гоцмана отпускает и отправляет заниматься гоп-стопом на Арбузной.

На место преступления, Тишак докладывает Гоцману:-Произошло нападение на инкассаторов, около полтора часа назад, везли деньги от артели шорников до банка. Двое убитых, один скрылся в подворотне, вот ранен сидит. По словам очевидцев нападавших было трое. Приехали на Додже, на нем же уехали. Водитель остался сидеть двое стреляли. Все нападавшие были в армейской форме.

Гоцману показалось подозрительным поведение выжившего инкассатора, сильный шок а сумму помнит до рубля, да еще легко раненый и живой. Гоцман отдает распоряжение Тишаку, забирать с собой в УГРО свидетелей и колоть инкассатора, после чего уезжает на место где бандой Сеньки Шалого была сделана захоронка с ворованным добром. Рядом с тем местом, где Сенькой Шалым был устроен тайник, Фима и Гоцман находят в развалинах, схрон с тысячей комплектов военного обмундирования.при помощи беспризорника Мишки Карася.

Фима при этом говорит, что обмундирования тут хватит на дивизию. Гоцман отдает распоряжение поставить тут двух бойцов в охранение, ну а сам собирается доложить про найденное обмундирование военному прокурору. Гоцман докладывает обо всём заместителю военного прокуратура Кречетову, тот направляет Гоцмана, к следователю Наимову, который за дело браться особенно не желает и энтузиазмом вообще не горит. Наимов заявляет, что делом о военном обмундировании займётся завтра, и что сигналов о пропаже обмундирования не поступало. Это кстати первая сюжетная подсказка, что с Кречетовым что то не так. Так как Кречетов, как заместитель военного прокурора, знал наверняка характер своего подчиненного, как и знал наверняка что Наумов за дело браться не будет и всячески будет отлынивать.

Добравшись до УГРО, Гоцман присутствует на допросе выжившего инкассатора и быстро его раскалывает , высинив что инкассатор был с преступниками в сговоре, а на дело его подбил некий Эва Радзакис. Гоцман с Якименко из кабинета выходят, подполковник радует капитана тем, что смены караула сегодня не будет, придется милиционерам там дежурить всю ночь. Ну а в кабинете в это время наступила свара, Фима настучал по морде сообщнику бандитов, за что Гоцман его выдворяет из УГРО.

Раздраженный Гоцман, вместе с Фимой выходит на улицу. Идя по тротуару, Фима интересуется как обстоят дела у прокурора, ну Гоцман спрашивает на что Фима живет, а потом ему предлагает:-Хочешь помочь нам, шагай в постовые,-сказал Гоцман. -Годик отстоишь, потом поговорим за перевод в УГРО.-Шо? Я?- взвился от негодования Фима. -В уличные попки?!- А шо? -пожал плечами Гоцман. -Я год был на подхвате поначалу.

Но Фима уже закусил удила, он замер посреди тротуара, уперев руки в боки:-Нет, мне это нравится! Я стою в кокарде у всей Одессы на глазах? И это униженье предлагает мне мой лучший друг! Мой бывший лучший друг! После чего Фима с независимым видом двинулся дальше. Разными дорогами два друга отправились к Марку.

У Марка видимо после войны проблемы с головой, он страдает потерями памяти, иногда не узнает окружающих его людей. Кстати тут есть сюжетная дыра, непонятно когда именно Марк получил свою травму. Фотография что он рассматривает, по словам Гоцмана, была сделана после войны когда Марк уже вернулся из Германии, и судя по всему с ним было все нормально.

- А со Слободки шо, не приходили? -спросил Гоцман.-Приходили,- сказала Галя, -Посмотрели. Казали, забрать можем, но лечить не будем. У них тама переполнение… А врачей нема, лекарств нема. То, кажуть, тут хоть я хожу, а там же ж никого нема. Одни скаженные. Так дома, кажуть, лучше.-Ты слышал, шо Галя сказала за Слободку? — обернулся Гоцман к Фиме.-Можно поехать, начистить морды этим коновалам, — пожал тот плечами, по-прежнему глядя во двор. -Но толку так и не будет. У них же всех профессоров пересажали… Надо до Арсенина пойти. Он же ж военврач, за контузии в курсе. Извиняюсь за вопрос, а куда все врачи из Одессы то делись, если некому даже Марка осмотреть? Каких профессоров да еще к тому же всех пересажали? Если речь идет о деле врачей, то оно случилось позже событий в сериале, да и опять же тогда далеко не всех врачей пересажали. Да и спекуляций разных до делу врачей опять же хватает.

Само по себе дело врачей было связано с некомпетентностью докторов, лечивших высокопоставленных деятелей и из-за недостатка медицинской практики часто совершавших серьезные врачебные ошибки. Если кратко, то все началось в 1948 году, когда у лидера ленинградской группы, члена Политбюро, А. Жданова, врачи Лечсанупра не смогли выявить инфаркт миокарда. Клиническая картина была смазана, электрокардиограмма также дала противоречивые результаты. Один врач, Карпай, не нашла признаков инфаркта на электрокардиограмме, другая, Тимашук, посчитала, что инфаркт есть. Консилиум решил, что инфаркта нет. Они направили Жданова в санаторий, вместо того, чтобы прописать строгий постельный режим. Тимашук на всякий случай написала донос, где указала, что у Жданова инфаркт. Как говорят, лучше перебдеть, чем недобдеть. В санатории Жданов умер от инфаркта. Вот тут и начались страдания членов врачебного консилиума. На вскрытии оказалось, что Жданов за несколько дней до этого перенес уже инфаркт. Пришлось Виноградову надавить на другой консилиум, чтобы тот дал такое заключение, которое можно было бы трактовать и так и этак. На 4 года о причинах смерти Жданова забыли.

О его смерти вспомнили после письма старшего следователя следственной части МГБ СССР по особо важным делам подполковника М. Рюмина, переданного Сталину 2 июля 1951 года Г. Маленковым. В письме содержался целый букет серьезных обвинений против министра государственной безопасности В. Абакумова. Одно из них состояло в том, что тот запретил Рюмину, который вел дело арестованного 18 ноября 1950 года бывшего консультанта Лечебно-санитарного управления Кремля (ЛСУК) профессора-терапевта Я. Этингера, расследовать террористическую деятельность последнего, признавшегося, что тот вредительским лечением способствовал в 1945 году смерти секретаря ЦК ВКП(б) А. Щербакова. Более того, Рюмин утверждал, что, получив это показание, Абакумов распорядился содержать подследственного в заведомо опасных для здоровья условиях, чем умышленно довел его до смерти — и тем самым «заглушил дело террориста Этингера, нанеся серьезный ущерб интересам государства».

4 июля 1951 года Рюмин был вызван к Сталину, в кабинете которого в присутствии Молотова, Маленкова, Берии, Булганина состоялось что-то вроде очной ставки с Абакумовым. Тогда же было оформлено решение о создании комиссии Политбюро в составе Маленкова, Берии и заведующего отделом партийных, комсомольских и профсоюзных органов ЦК Игнатьева, а также об отстранении Абакумова от обязанностей министра госбезопасности. А 11 июля по докладу председателя комиссии Маленкова было принято постановление Политбюро «О неблагополучном положении в Министерстве государственной безопасности СССР», которое через два дня в виде закрытого письма было направлено руководству региональных органов партии и госбезопасности.

Среди антисоветчиков очень популярным выступает миф о том, что, придя к власти, большевики устроили «разгром образованного слоя». Разумеется, о том, в чем состоит разгром, предположения разнятся – в зависимости от вменяемости (если так можно сказать) антисоветчиков. В том смысле, что наиболее агрессивные настаивают на полном расстреле интеллигентов. Более же осторожные говорят о эмиграции. (Обычно любят приводить пример Сикорского и Зворыкина.) Впрочем, смысл в любом случае остается одним: пришедшие «хамы» лишили Россию ее образованного сословия – и тем самым загнали ее в нищету и дикость.

В дореволюционное время ни в какую отдельную социальную группу (слой) интеллигенция не выделялась. По банальной причине: указанные выше «самоназывающие» люди составляли ничтожную часть даже от высших сословий Российской Империи. (То есть, от дворян, духовенства и купечества.) Ну, в самом деле, разве могло прийти в голову какому-нибудь чиновнику в департаменте или, не дай бог, провинциальному писарю в Земской управе называть себя «интеллигентом»? Нет конечно. Вот инженеру или врачу, журналисту или учителю, художнику или писателю – другое дело. Но сколько было инженеров или врачей до 1917 года? На самом деле мало: инженеров, как таковых, в 1913 году насчитывалось порядка 8000 человек, вместе с техниками и мастерами их число составляло не более 50 тысяч. Число врачей, соответственно, было 23 тысяч, с фельдшерами – порядка 60 тысяч. Вот общее число учителей было довольно большим – порядка 300 тысяч. Однако тут надо понимать, что значительную их часть составляли т.н. «народные учителя», имеющие, в лучшем случае, среднее образование. (А порой – и начальное.) Количество же лиц с высшим образованием тут не превышало 10%.

Для сравнения: в 1980 годах, когда и началось формирование антисоветского дискурса – включая и миф об «уничтожение интеллигенции большевиками» - число тех же инженеров в СССР составляло 1,3 млн. человек! Педагогов – 5,6 млн. человек! (Разумеется, включая не только учителей, но и воспитателей детсадов и работников внешкольного образования, но порядок, в общем-то, понятен.) Медиков (с высшим и средним образованием) – 3,6 млн. человек! И даже литераторов – членов Союза Писателей СССР – наличествовало 9584 в 1986 году. (До Революции, напомню, литераторы «считались поштучно».) Всего число «специалистов со средним и высшим образованием» превышало 28 млн. человек. (Против 700 тыс. дореволюционных.) Если же пересчитывать к общему числу жителей страны, то это выйдет более 10%!

С 1945 по 1970 год общая численность научных работников Академии наук СССР (включая профессорско-преподавательский и научно-исследовательский персонал высшей школы) увеличилась более чем в семь раз: со 130 тыс. до 950 тыс. человек. В 1980 и 1985 годах общая численность научных работников составила уже 1,4 и 1,5 млн человек соответственно. Суммарное количество научных, научно-педагогических, конструкторских и проектных организаций всевозможных видов с 1945 по 1985 годы также постоянно увеличивалось и составило по СССР в целом 1700, 5300 и 5100 последовательно в 1945, 1970 и 1985 годах. Это только Академия наук СССР. Так каких профессоров то всех пересажали?

Ну ладно возвращаемся к просмотру сериала. Пока Гоцман и Фима болтали у окна, Марк взял ножницы, и спокойно покромсал продуктовые карточки. Фима обещает Гале, что он эти карточки возьмет и склеит, они будут как новые. Гоцман же достает из кармана все имеющиеся у него наличные деньги и говорит, что завтра получит паек и его принесет.

В эту же ночь, к схрону подъезжает грузовик, из которого выходит человек в форме капитана Советской Армии. Охранник требует у капитана документы, но тот берёт инициативу в свои руки и требует того же у последнего. В момент, когда один из охранников всё же предъявляет документы, неизвестный капитан расстреливает охрану.

По Уставу Караульной Службы часовой пристрелил бы Чекана сразу, как только тот не подчинился приказу часового предъявить документы. Часовой не послушал бы самого маршала Жукова, так как часовой подчиняется только дежурному по части, начальнику караула, и своему разводящему. Это большое упущение сценариста, хотя на этой сцене держится завязка интриги. Первоначально я планировал разобрать первую и вторую серию сериала, но так как статья уж больно большая получилась, то разбор второй серии оставлю на завтра.

Продолжение следует.....

При написании этой статьи использовались скриншоты сделанные мною при просмотре этого сериала .

Если вам понравилась статья, ставьте лайк, да и на канал подписываться не забывайте.