Доброго времени суток! Недавно в моем доме поселился сосед который постоянно играет на музыкальном инструменте! Только купил (вон как долго играет) - еще научится подумал я. Да не тут то было! Однажды выйдя на улицу я увидел следующий прекрасный музыкальный инструмент. Сначала я даже не поверил в то что предстало моим глазам.

Как я понял, кто-то решил, что можно в качестве "подарка" району предоставить свое старое пианино (видимо вместо того чтобы отдать его в музыкальную школу или выкинуть на мусорку). Инструмент открыли проведя хороший (без шуток) концерт, где на нем выступили профессиональные музыканты и ученики музыкальных школ. А в телеграмм каналах и новостях отписались в духе: мы подарили району живую музыку. Красивые фото, приятная музыка, счастливые жители!

Но, реальность не совсем такова, какой ее, возможно, себе представляли сотрудники УК Академический. На удивление, наш район не превратился в райский уголок где на жителей льются мелодии Моцарта и Шопена! Что же пошло не так? Видимо то, что основной интерес к музыкальному инструменту проявляют дети, которые никогда раньше не пользовались инструментом, а теперь им его предоставили безо всяких ограничений, хоть локтем играй. Если у кого-то когда-то были маленькие дети то они, возможно, помнят ситуацию: когда у маленького ребенка появляется громкий предмет, а если он еще и музыкальный (например барабан) то "музыка" может литься до момента пока либо ребенок не устанет, либо ты не заберешь этот условный барабан. Так вот, в нашем случае дети не устают, детей очень много (наш район очень густо заселен), у детей летние каникулы и куча свободного времени, ну и разумеется куча подневольных слушателей.

При обращении в управляющую компанию, с просьбой, либо перенести пианино в общественное место (например парк, где не будет жилых домов, либо хотя бы попробовать уменьшить его громкость) был дан весьма емкий ответ:

То есть какафония звуков из пианино внутри жилых дворов управляющую компанию вполне устраивает.
Подскажите, пожалуйста, может ли управляющая компания устанавливать музыкальные инструменты в жилых зонах в непосредственной близости от домов и устанавливать перманентную летнюю концертную площадку. Просто если это так, то чего можно дальше ожидать: установку органа, барабанной установки? Никаких собраний жильцов на эту тему не было.
Как можно воздействовать в данном случае на управляющую компанию? Как донести до нее что большинство людей не имеют навыков хоть какой-то игры на пианино, либо они заканчиваются "Собачьим вальсом" (ох уж этот "Собачий вальс", скоро он будет сниться уже во всех вариациях)
Управляющая компания в какой - то степени лишила нас летом свежего воздуха внутри квартир в дневное время суток, так как это детское бренчание слышно не то что с открытыми окнами, но и с закрытыми (хотя конечно и приглушенно).

Я понимаю что мне напишут: "Да ладно, они ж дети, пускай играются, вот вы зануда", но я не пишу что не люблю детей и их активность, просто почему в данном случае все неудобства легли на плечи жильцов близстоящих домов, почему нельзя направлять эту активность в нужное русло, например, передав этот пианино в детскую музыкальную школу, либо проводя на этом пианино, даже на этой локации концерты людьми которые умеют на нем играть(без доступа к инструменту всех на постоянной основе)? Почему, вместо музыки управляющая компания подарила нам пытку дисгармонией. Для понимания проблемы: попробуйте зациклить эти "мотивы" на пару часов - час, нечто подобное будет доноситься в большинстве случаев игры на этом "музыкальном" инструменте в нашем дворе. По поводу бережной игры на пианино: там уже некоторые клавиши заменены на деревянные бруски (наверняка от хорошей игры)

Марина Сергеевна задержалась в классе дольше обычного. За окном музыкальной школы уже сгущались октябрьские сумерки, а она все перебирала старые нотные папки, то и дело останавливаясь и погружаясь в воспоминания.

Вот пожелтевшие страницы сонатины Клементи – сколько же начинающих пианистов разучивали её под её руководством? Десятки, если не сотни. А эти потрёпанные ноты "К Элизе" Бетховена – любимая пьеса девочек. Сколько слез было пролито над этими шестнадцатыми в правой руке...

Тридцать лет. Целая жизнь, отданная музыке и детям. И вот через два месяца – пенсия. Слово почему-то отдавалось горечью во рту, хотя Марина Сергеевна готовилась к этому моменту давно.

Из соседнего класса донеслись звуки гамм – кто-то из молодых педагогов еще занимался с учеником. Марина Сергеевна невольно прислушалась: темп неровный, четвертый палец западает... Профессиональная привычка отмечать недочеты в игре въелась намертво.

Телефон в сумке коротко звякнул. Сообщение от дочери: "Мам, я у Кати. Вернусь поздно, не теряй."

Марина Сергеевна вздохнула. Алёнка в последнее время словно специально делала всё наперекор. Забросила музыкальную школу, хотя подавала большие надежды. Целыми днями пропадает с подругами, снимая какие-то видео для своего блога.

– Зачем мне твой Шопен? – заявила она месяц назад. – Сейчас другое время, мам. Я хочу быть блогером, а не пианисткой в филармонии за копейки.

Марина Сергеевна тогда промолчала. Что тут скажешь? Действительно, другое время. Может, и правда она безнадежно устарела со своей верой в высокое искусство?

Из задумчивости её вывел стук в дверь. На пороге стояла Светлана Павловна, завуч.

– Мариночка Сергеевна, вы еще здесь? А я как чувствовала! – она присела на краешек стула. – Слушайте, у меня идея. Давайте перед вашим уходом на пенсию устроим большой концерт? С вашими лучшими учениками, нынешними и бывшими. Такой... прощальный аккорд, а?

Марина Сергеевна хотела отказаться – столько хлопот, да и нужно ли это? Но что-то в груди дрогнуло. Вспомнились глаза детей, когда у них наконец получалось сложное место в пьесе. Их радость от первых аплодисментов на концерте. Их слезы и смех, их победы и неудачи – всё это было частью её жизни.

– А знаете, Светлана Павловна... давайте попробуем, – она улыбнулась. – У меня как раз есть несколько идей.

Вечером, вернувшись домой, Марина Сергеевна первым делом прошла в комнату дочери. Алёны, конечно, не было. На столе – раскрытый ноутбук, на экране какой-то модный блогер рассказывает про макияж. А на полке, за стопкой глянцевых журналов – знакомая папка с нотами. Марина Сергеевна осторожно достала её.

Три года назад Алёна готовила эту пьесу Шопена к конкурсу. Ночами сидела, добиваясь нужного звучания. Как горели её глаза, когда она получила первое место! А теперь эти ноты покрываются пылью...

Марина Сергеевна села за старенькое пианино. Пальцы сами нашли клавиши, и знакомая мелодия поплыла в вечерней тишине. Из прихожей донесся звук открывающейся двери – Алёна вернулась. Шаги замерли у двери в комнату, но дочь так и не вошла. Постояла немного и ушла к себе.

А Марина Сергеевна продолжала играть, чувствуя, как музыка словно смывает усталость и сомнения. Завтра она начнет готовить программу концерта. Завтра обзвонит бывших учеников. Завтра...

Может быть, музыка еще раз сотворит своё маленькое чудо? Не только для её учеников, но и для её собственной дочери?

За стеной негромко играла музыка из очередного видео в блоге. Два разных мира, как найти между ними связующую ноту? Марина Сергеевна закрыла крышку пианино и тихо вышла из комнаты. Впереди было много работы.

***

На следующее утро музыкальная школа гудела как растревоженный улей. Новость о прощальном концерте Марины Сергеевны разлетелась мгновенно. Телефон не умолкал – звонили бывшие ученики, родители, коллеги.

– Марина Сергеевна, а правда, что вы уходите? – двенадцатилетняя Настя, её нынешняя ученица, смотрела встревоженными глазами. – А кто теперь будет со мной заниматься?

– Не волнуйся, – Марина Сергеевна погладила девочку по голове. – До конкурса я тебя точно подготовлю. А потом... у нас много хороших педагогов.

Дома ждал новый сюрприз. Алёна сидела за пианино, открыв ту самую папку с нотами Шопена. Услышав шаги матери, она резко захлопнула крышку инструмента.

– Мам, я тут подумала... – дочь смотрела в сторону. – Может, мне тоже выступить на твоём концерте?

Сердце Марины Сергеевны дрогнуло, но она постаралась скрыть волнение.

– Конечно, если хочешь. Только придётся серьёзно позаниматься – ты давно не играла.

– Нет-нет, – Алёна замотала головой. – Я не про классику. У меня есть идея... современная обработка. Помнишь того блогера-пианиста, я тебе показывала? Он делает классные каверы на классические произведения.

Марина Сергеевна почувствовала, как внутри всё сжалось. Современная обработка Шопена? Это же кощунство! Но, глядя в глаза дочери, впервые за долгое время увидела в них прежний огонёк.

– Хорошо, – она медленно кивнула. – Покажешь, что придумала?

Алёна просияла и включила на телефоне какую-то мелодию. Знакомые ноты Шопена переплетались с современными ритмами. Странно, но это звучало... свежо?

– Я хочу сделать свою версию, – дочь говорила всё быстрее, увлекаясь. – И снять для блога. Представляешь, сколько просмотров будет? "Дочь пианистки переделала Шопена"!

Марина Сергеевна слушала вполуха. Перед глазами всплыло лицо её первой учительницы музыки, строгой Веры Павловны. Что бы она сказала, услышав такое? А ведь когда-то и джаз считался музыкой низшего сорта...

– Мам, ты чего молчишь? – в голосе Алёны послышалась тревога. – Я знаю, ты не любишь такое, но...

– Репетировать будем каждый день, – прервала её Марина Сергеевна. – И технику надо подтянуть, а то все твои подписчики разбегутся.

Дочь бросилась её обнимать:

– Правда можно? Ты самая лучшая! Я уже всё продумала...

Следующие недели пролетели как один день. Утром – уроки в школе, вечером – репетиции к концерту. Бывшие ученики приезжали даже из других городов. А дома они с Алёной подолгу сидели за инструментом, споря, пробуя, начиная снова и снова.

– Нет, здесь нужен другой темп, – качала головой Марина Сергеевна. – И не теряй мелодическую линию за битом.

– Мам, ну кто сейчас говорит "бит"? – смеялась Алёна. – Это называется...

Она осеклась, заметив лукавый взгляд матери. Обе расхохотались.

А вечером, когда дочь ушла спать, Марина Сергеевна достала старый альбом с фотографиями. Вот она сама, совсем молоденькая, только-только пришла работать в музыкалку. Первые ученики, первые концерты... Вот маленькая Алёнка на своём первом выступлении – белый бант, испуганные глаза.

Всё меняется. Время течёт, как река, унося одни мелодии и принося другие. Главное – не потерять ту самую, главную ноту, которая связывает сердца.

За стеной в комнате дочери тихо играла музыка – Алёна снова прогоняла свою версию Шопена. В современных ритмах вдруг отчётливо проступила та самая мелодия, которую они разучивали три года назад. Марина Сергеевна улыбнулась и закрыла альбом. Кажется, эта мелодия наконец нашла верный путь к их сердцам.

До концерта оставалась неделя.

***

День концерта выдался по-осеннему хмурым, но в актовом зале музыкальной школы царило праздничное оживление. Родители и ученики, бывшие выпускники и коллеги – казалось, собрался весь город.

Марина Сергеевна стояла за кулисами, чувствуя, как колотится сердце. Тридцать лет она выводила детей на эту сцену, успокаивала перед выступлением, а сегодня сама не могла унять дрожь в руках.

– Мариночка Сергеевна, всё готово, – Светлана Павловна заглянула за кулисы. – Начинаем?

В программе значились лучшие ученики разных лет. Настя открыла концерт сонатиной Клементи – той самой, ноты которой Марина Сергеевна перебирала месяц назад. Девочка волновалась, но играла чисто, музыкально. "Далеко пойдёт", – подумала Марина Сергеевна с гордостью.

Один за другим выходили на сцену её выпускники. Кто-то стал профессиональным музыкантом, кто-то выбрал другую дорогу, но музыка осталась в их жизни. Они играли серьёзные классические произведения, и в каждой ноте Марина Сергеевна слышала отголоски прошлых уроков, споров, маленьких побед.

Алёна должна была выступать последней. Перед её номером объявили небольшой перерыв, и Марина Сергеевна поспешила за кулисы. Дочери там не оказалось.

– Алёна куда-то выбежала, – сказала Настя. – Сказала, что скоро вернётся.

Сердце упало. Неужели передумала? Испугалась? Марина Сергеевна заметалась по коридору, пытаясь набрать номер дочери. Телефон молчал.

– Марина Сергеевна! – в коридор выглянула Светлана Павловна. – Пора продолжать. Где Алёна?

– Я... я не знаю, – голос дрогнул. – Давайте я сама сыграю что-нибудь...

Но договорить не успела. В дальнем конце коридора появилась Алёна. За ней шли трое ребят с гитарой и какими-то электронными инструментами.

– Мам, прости за сюрприз, – Алёна поцеловала её в щеку. – Это ребята из музыкального колледжа, я договорилась с ними. Живой звук всё-таки лучше фонограммы.

Они вышли на сцену под недоуменные взгляды публики. Марина Сергеевна замерла за кулисами. Первые аккорды знакомой мелодии Шопена, преображённой современными ритмами, заполнили зал. А потом начала играть Алёна.

Это было странное и удивительное сочетание. Классическая тема словно перерождалась, обретая новое звучание, но не теряя своей глубины. Алёна играла вдохновенно, её пальцы летали по клавишам, а на лице сияла улыбка. В какой-то момент она обернулась к матери и подмигнула.

Зал взорвался аплодисментами. Кто-то кричал "браво", кто-то свистел. Алёна раскланивалась, счастливая и раскрасневшаяся. А потом побежала за кулисы и крепко обняла мать.

– Ну как? – прошептала она. – Получилось?

Марина Сергеевна не могла говорить – в горле стоял комок. Она просто кивнула, прижимая к себе дочь.

Их пригласили на сцену – поздравления, цветы, тёплые слова. Светлана Павловна произнесла красивую речь о преемственности поколений. А Марина Сергеевна смотрела на дочь и думала о том, что музыка – это не застывшие ноты на бумаге. Это живой поток, который течёт через года, меняется, но не теряет своей силы трогать сердца.

Вечером дома они сидели на кухне, пили чай с тортом и говорили, говорили...

– Знаешь, мам, – Алёна задумчиво водила ложечкой по блюдцу, – я выложила видео с концерта в свой блог. Уже столько комментариев! Многие пишут, что захотели послушать оригинал Шопена.

– Правда? – Марина Сергеевна улыбнулась. – Значит, мосты между прошлым и будущим всё-таки существуют.

– А может... – Алёна помедлила. – Может, будем делать такие каверы вместе? Ты же столько всего знаешь, а я понимаю, что сейчас популярно. Представляешь, какой канал может получиться?

Марина Сергеевна посмотрела на дочь. В её глазах плясали озорные огоньки – совсем как в детстве, когда она разучивала новую пьесу.

Что скажете, дорогие читатели? Может ли классическая музыка звучать по-новому и находить путь к сердцам современных слушателей? И что важнее – сохранять традиции или искать новые формы?

• Под Новый год один случайный заказ изменил сразу три судьбы. Рассказ

• Соседи сверху. Рассказ

• – Квартиру нужно освободить до конца недели, – сказала сестра мужа и разревелась

• ЕЩЁ

Я пианистка и в этом году впервые начала вести специальное фортепиано у детей. И спустя всего полгода уже хочется создать свой собственный цитатник "перлов" от моих детишек.
Наверное, первым здесь будет мое любимое...

Занимаюсь с подготовишкой шести лет. Так уж получилось, что в одном уроке у нас затесались диезы, бемоли и паузы в музыке. (Не бейте, это все по неопытности). Подытоживая урок, спрашиваю у юного дарования: "Милая моя, что же такое пауза в музыке?"
На что дитя выдает: "Пауза.... Это знак УНИЖЕНИЯ!"

Теперь, конечно же, больше 1 темы за урок я давать не буду.