Andrey.Gradsky

Давно ничего не писал. А тут в свете последних событий в мире вспомнил свой старый рассказ. Уверен, что найдутся те, кто будет хейтить или говорить, что это нп правда. Да, это не правда. Это притча скорее. Но как известно, любая притча может быть правдой в прошлом или правдой стать в будущем.

Яма получилась неглубокой. Сил на то, чтобы вырыть глубже, уже не было. Пленный сидел на краю и прищурившись от яркого солнца курил. Он затягивался неспешно, вкусно и глубоко. Подолгу не выдыхал дым из лёгких. Да и выдыхал его тоже неспешно. То изо рта, то через нос.

Белая майка на нем была грязной. Военные штаны замызганы так, что уже не видно изначального цвета камуфляжа. Земля была под ногтями, в складках на лице, в волосах.

Конвоир, глядя на него, тоже захотел курить. Достал свои сигареты, чиркнул зажигалкой из патрона, затянулся.

И вдруг спросил сам для себя неожиданно:

- Страшно?

Пленный от неожиданности чуть не уронил сигарету из заскорузлых пальцев. Потом понял глаза на спрашивающего, посмотрел пристально. И мотнул головой.

- А мне страшно. Я никогда вот так не... делал. Ну, то есть, в бою понятно. А чтобы вот так, в упор, без боя.

- Ну ты поплачь еще, я пожалею, обниму, - язвительно ответил пленный.

- На хер иди. Все, заканчивай курить. Пора.

Он перевел автомат в режим автоматического огня. Пленный докурил, бросил окурок в яму, спрыгнул вниз.

Конвоир отошёл за спину, поднял оружие на уровень затылка.

- Молиться будешь?

- Уже. Давай, жми, хули тянуть.

Палец потянул спусковой крючок. Медленно. Но упорно.

Вдруг пленный обернулся. От неожиданности конвоир чуть не пальнул в лицо.

- Знаешь, страшно. Я всегда думал про смерть. Она какая, думал? Непонятно. И чего боятся? Да тоже особо нечего. Придет и все, капец. Страшно только ожидание может быть. Но вот сейчас понял, что меня пугает на самом деле. Хочешь скажу?

- Ну?

- У меня перед войной самой сын родился. И я боюсь, что не смогу оттуда видеть, как он растет. Как заговорит. Как пойдет первый раз. Как мать обнимет. Как с горки зимой поедет. Как в снежки играть будет. Влюбится впервые. Выпьет вина. Но это все ничто. Я боюсь того, что уже никогда мне не обнять его, на руки не взять. Это такое ощущение... У тебя есть дети?

- Нет.

- Тогда тебе не понять. Я не виню, нет. Но когда будут... если будут... То обнимай их каждый день. Столько раз, сколько сможешь. Потому что это счастье. Все, заканчивай, - и он отвернулся.

Выстрелы прозвучали хлестко и дико на фоне стрекочущего вокруг луга.

На обратном пути конвоир точно знал, что напишет в следующем письме своей невесте. Остался лишь сущий пустяк: дожить до конца этой войны. Но он сможет. Потому что очень хотелось узнать каково это: обнять своего ребёнка.

Я тут, поскольку сын стал ярым поклонником "Бременских музыкантов", вдруг неожиданно для себя понял, что в этих мультфильмах нет ярко негативных персонажей.

Ну смотрите.

Король злодей? Нет, он просто, как и любой отец-одиночка хочет для своей дочери лучшего. "Выбирай любого, все оплачу". Созвал целую ораву иностранных музыкантов (не принцев, заметьте, а музыкантов, понимая вкус дочери) ради того, чтобы она ВЫБРАЛА другого.

А Сыщик? Нет, конечно. Он Just doing his job. Наняли - отработал. Да ещё из-под носа у артистов увёл Принцессу. Красава, профи!

Разбойники. Судя по текстам, которые они поют, дела у ребят ваще не алё. Да и вряд ли риал гангстаз станут бежать из своего дома при виде кукарекающей собаки или лающего петуха. Кстати, петуха слямзили они тоже не от больших радостей, а исключительно с голодухи.

Охрана. Тоже ребята нормальные. У них из оружия только ножи кухонные размером с двуручные мечи. А тут пацаны со стволами. Да и надо ли защищать величество, которое не расщедрилось ни на что, кроме старой пушки?

Но вот Трубадур у меня всегда вызывал вопросы. Во-первых, он кинул друзей и на свадьбу их не позвал. Во-вторых, он обманул Короля, выдав за разбойничий притон вечеринку своих же ребят. И в-третьих, он что дать может Принцессе, кроме песен и объятий у костра?

Ни-че-го.

Короче, странная история. Когда взрослым смотришь.

А мультик классный. И песни вечные. Спасибо за детство создателям!

Хочу поделиться историей, которая меня потрясла.

На фото человек, крайне везучий и крайне невезучий одновременно. Его зовут Ямагути Цутому.

Он относился к так называемым "хибакуся". Этим термином японцы назвали тех, кто пережил атомную бомбардировку.

В 1945 году, находясь в командировке в Хиросиме, Ямакуси попал под взрыв сброшеной на город бомбы. Поскольку был он в трех километрах от эпицентра и даже, по его словам, видел падающую с самолёта бомбу на парашюте, полученные им ожоги были страшными. Благодаря взрывной волне, которая отбросила его в канаву, он смог выжить. Все его тело покрывал пепел, а барабанные перепонки лопнули.

Придя в себя ощутил страшную боль по всему телу. У него были сильные ожоги. Собрался с силами, поднялся и пошел искать помощи. Так набрёл на бомбоубежище. Провел ночь там, среди таких же чудом выживших и раненых, страдающих от ожогов и других последствий взрыва людей. И все мысли его были о возвращении домой. И о том, что он не купил подарков. Представьте себе, кругом пепел, пожарища, разрушенный город, крики и стоны, а он думает о том, что вернётся с пустыми руками.

Наутро, кое-как придя в себя уже в который раз, добравшись до поезда, идущего в сторону родного города, он отправился в обратный путь.

Увидевшие пассажиров поезда жители города, куда бежал от атомного кошмара наш герой, были в ужасе от увиденного. Не верили рассказам о сверхбомбе, оказывая при этом необходимую помощь.

Добравшись до дома, отказвашись от госпитализации, Ямагути сказал родным, что должен отправиться наутро к начальству и доложить о результате командировки.

Утром он встал, еле добрался до офиса, там его коллеги раскрыв рты слушали о произошедшем. И точно так же не верили в мощную бомбу

Происходило это все 9 августа 1945 года, в 11 часов утра, в городе Нагасаки. Внезапно яркая вспышка осветила весь город и офис, где находился рассказчик и его коллеги.

Вторая бомба.

На сей раз спас его ландшафт местности, где был офис компании. Взрывной волной сорвало его повязки и новая порция ожогов пролегла поверх старых, ещё свежих.

Да, этот человек пережил два ядерных взрыва. И это официально подтвердило правительство Японии. Причём, только в 2009 году.

«Я выжил и мой долг рассказать о случившемся. Я пережил два взрыва атомных бомб и искренне надеюсь, что третьего не будет нигде и никогда», говорил он на выступлении в ООН.

Ему повезло ещё раз, когда его раны зажили и жизнь вновь стала почти такой, как прежде. Он писал стихи и особо не распространялся о том, что с ним было.

Умер Ямагути Цутому в возрасте 93 лет в 2010 году, 4 января.

Слава зашёл домой и столкнулся в прихожей с мамой и папой. Они стояли друг напротив друга и о чем-то вполголоса говорили. Мама была нарядной, отец одет был по-домашнему.
- О, Славик, привет! - сказал отец и попытался обнять сына. Тот буркнул "Привет!", увернулся от объятий, подошёл к маме, вяло чмокнул ее в щеку, повторил приветствие и пошел к себе в комнату. У двери обернулся и спросил:
⠀
- Ма, а ты куда такая красивая?
- На встречу выпускников. Вернусь поздно, буду петь и танцевать. Все, я убежала, не скучайте!
⠀
Мама поцеловала папу и выпорхнула из дверей квартиры, оставив после себя завитки причудливых ароматов парфюма, косметики и чего-то еще, чем всегда пахнет мама.
⠀
Папа закрыл дверь. Повернулся к сыну.
- Есть будешь?
- Да, - недовольно сказал Слава. - только переоденусь.
Пристальный взгляд отца он попросту не заметил. Тот вздохнул, покачал головой и пошел на кухню.

Яичница, которую приготовил отец, была вкусной. Но хотелось чего-то другого сейчас. В этом состоянии явно нужно было...
- Прости, что ты спросил, пап?
- Я спросил, хочешь ли ты вина?
Славик уставился удивлённо. Нет, отец не шутил, но улыбка на его лице проступала.
- Так я же...
- Ну да, тебе послезавтра будет восемнадцать. Пока я принимаю решение, можно или нет. Посмотрев на тебя, я понял, что можно. Вопрос лишь в тебе. Так что, будешь?
- Давай...

Они сидели за столом уже почти час и Славик рассказывал. Вино было вкусное, красное сухое. Один бокал, но как-то очень он хорошо зашёл. И папа оказался вдруг прекрасным слушателем. Почти не перебивал и был внимателен.
- ...и сегодня она сказала, что если я хочу остаться с ей, то должен пойти на все условия. Её и её родителей. А я ее так люблю, пап. Ты даже не представляешь. Что делать - не знаю. Какая херня... Прости, вырвалось.
Папа посмотрел на сына задумчиво. Потом сказал:
- Действительно, херня... Так, а ты чего хочешь?
- Я? Ну, то есть как... с ней быть хочу.
- А почему?
- Ну... я ж люблю ее. Вот ты маму любишь?
- Конечно. Уже двадцать лет.
- Вот! И я хочу двадцать и больше Регину эту любить. Что мне делать, папа?
Отец вдруг потрепал его по вихрастой голове и сказал:
- Знаешь, я ведь когда-то был на твоём месте. Я тоже когда-то был влюблён. И было это не раз. И не два. Много раз такое случалось. Но любил я только маму и люблю до сих пор. Сказать тебе, в чем секрет?
- Да, - Славик вдруг понял, что сейчас слышит что-то такое, чего никогда прежде не знал.
- Я с мамой всегда настоящий. Как и она со мной. Вот, ты видел, как она молча убирает вещи наши? Я росомаха и ты в меня пошел. Так вот, она просто берет и убирает. А я ей, если она, скажем, не купила мой любимый сок в магазине, сразу выскажу все. Но мы просто вот такие. Она бы тоже могла сказать, но не в ее это характере. Как и в моем промолчать. Я когда с ней первый раз встретился мы сидели в кафешке на Невском и болтали обо всем подряд. И я перед ней ничего не скрывал. Пришёл такой, как есть. Небритый, с небольшим похмельем, в старой курточке, не самой заношеной, денег особо не было. Но я был такой, какой был. Без масок, без притворства, без фальши. Потому что тогда устал дико от ощущения себя в роли кого-то другого. Махнул на все рукой и решил, что буду таким. Тем более, что она мне нравилась, но не более. Это в процессе разговора я уже влюбился по уши, хотя сам еш6е не понял этого. Как только ты в отношениях начинаешь быть кем-то другим или тебя обязывают им стать - уходи. Как бы тебе ни казалось, что это любовь, все вранье. Нет такой любви, ради которой надо маски носить и себя ломать. Вот так!.. Еще бокальчик?

Мама вернулась, когда Славик и папа уже спали. Она разулась, разделась и пошла посмотреть сначала на сына, потом на мужа. На кухонном столе стояла ополовиненная бутылка вина.
⠀
Муж спал, по привычке обняв подушку. Наклонившись, она его поцеловала и почувствовала лёгкий запах вина. И вдруг вспомнила тот первый их вечер, когда он пришёл также чуть пахнущий вином, небритый, усталый и очень настоящий...
"Вот черт, сок не купила!", подумала она уже засыпая рядом.

Клуб был забит до отказа. Шумно, ярко, дико, весело. Запах текилы и парфюма, пота и сигарет, яркие макияжи и заплывшие от похоти лица, хиты девяностых и сиюсекундные лидеры чартов.

Он никак не мог вспомнить, как оказался тут и где это самое тут находится. Просто зашёл в бар холодным декабрьским вечерком. Там была компания знакомых. Выпили. Сорвались, как бывало в Питере, поехали дальше. Одно место, другое, третье. В какой-то момент он потерялся во времени и пространстве, компания поменялась сменила состав уже пару раз. Кто эти люди он не очень понимал, но с ними было весело, они были свои и так же, как он, любили выпить и потусить.

Никто не мог точно сказать, кому принадлежала идея махнуть в клуб. Но все ее поддержали и он был вместе со всеми "за".

Поймали с руки двух "гостей из Азии" и на обеих машинах поехали куда-то на юг города.

На охране компанию досмотрели, поморщились, но пропустили, поскольку один из визитеров был завсегдатаем этого места и его знали.

Их закружила клубная атмосфера. Они пили, танцевали на столах, порамсили с соседями, потом вместе с ними же пили вискарь. Кто-то предложил "на дорожку" и все по очереди уходили в туалет, где в самой дальней кабинке ждала их крышка унитаза, белый порошок и впоследствии драйв и снова танцы, разговоры, угар.

В какой-то момент он вдруг словно вынырнул на миг из этого состояния и посмотрел вокруг совершенно трезввмии глазами. Видимо, организм решил предупредить, что хватит. И тогда, чуть пошатываясь и не прощаясь ни с кем, он побрел к выходу. Взял пуховик, надел шапку.

Вышел на улицу. Морозный воздух питерской зимы хлестнул по щекам и жидким азотом втек в лёгкие. Затошнило. Он встал у стены здания, закрыл глаза. Подышал немного. Отпустило.

Открыл глаза и посмотрел вокруг. Сквозь дурман стали проступать знакомые места. Он тут бывал. Раньше. Вот магазинчик ночной, вот парковка у дома, вот высокое кирпичное здание...

А вот стоящая на парковке знакомая машина. Её чёрный "мини-купер". Который она любила больше, чем его. Жить не могла без того, чтобы хотя бы раз в день не прокатиться на нем. Бывало, после секса они принимали душ, одевались и спускались с десятого этажа на первый в ночь, чтобы час или два гонять по пустым улицам города. Ему поначалу это нравилось, но потом он стал понимать, что это его злит. Ему хотелось спокойно полежать, заснуть с ней рядом, а её все тянуло погонять.

Мотнув головой засунул руку в карман куртки, достал сигареты. Закурил. Подошёл к машине. Она была завалена снегом, который шёл полночи. Посмотрел наверх, в её окна. Там горел свет. Мелькнула тень. Странно, он думал, что она уже давно съехала из своей однушки, выйдя замуж. И успокоилась. Перестала гонять. Сменила шустрого британца на громоздкого японца. У неё двое детей и высокий, лысый муж, худощавый и жилистый. И они с ним каждую ночь...

Он отогнал мысли. Прошло уже три года, а никак не забывались эти ночи. Снова мотнул головой, снова закурил.

Достал телефон, вызвал такси. Он даже адрес помнил и номер подъезда. "Такси будет у вас через три минуты". Три минуты. Рядом с прошлым. Что можно сделать за три минуты в такой компании? Он затянулся. Посмотрел наверх снова. Свет уже погас. Закрыл глаза. Задумался.

Телефон вдруг пискнул. Почему-то в этот момент очень хотелось, чтобы это была она. Вроде как увидела его из окна, стоящего под окнами. И чтобы она позвала его попить кофе. И поговорить. По простому так. Как жизнь? Что нового? Куда ездил? Как работа? Женился? Нет? Ну, найдёшь ещё свою.

Медленно вытащил трубку. "Такси подъехало". Сука, подумал он. Даже этих трех минут не было. Минута прошла, не больше. Опять там что-то программа напутала. Впереди закивали фары белого брендированного автомобиля.

Он докурил. Повернулся, чтоб уйти, и вдруг, повинуясь какому-то порыву, быстро написал на заснеженном капоте: "Я тебя люблю!".

И пошел в сторону такси.

***

Под утро снова пошёл снег. Снова хлопья, густые, плотные. Снег засыпал город. И город не хотел просыпаться, кутаясь в это пушистое одеяло.

Она вышла из дома, держа в руках сумочку и термокружку с кофе. Ранние подъёмы для неё всегда были в тягость. Но работа есть работа. На машине снова была гора снега. Капот был весь завален. Она подошла, вздохнула, открыла машину. Достала щётку. И одним взмахом снесла с капота гору снега вместе с надписью, о которой никогда не узнает.

Затем, очистив всю машину, села за руль и привычно рванула навстречу новому дню. Для неё было только будущее. Прошлое уже никогда не происходит, знала она точно. Только так можно и нужно жить.

До того, как в середине девяностых я нашёл на одном из кассетных прилавков в ДК Газа альбом "Fear of the Dark" IRON MAIDEN и влюбился с первой барабанной очереди заглавной темы альбома в heavy metal, тащился дико по попсе.

Всякие 2UNLIMITED,  Dr. Alban и и прочие HADDAWAY тоже были ничего, но в деке мафона Квазар-303 всегда стояли либо Кар Мэн, либо Русский Размер. Причём, у вторых был единственный на тот момент альбом Ю-А-Ю выпуска 95 года (!).

И вот недавно я вспомнил об этом своем увлечении и таки нашёл сей шедевр классического постсоветском техно на просторах YouTube Music.

Граждане, а это в целом очень даже неплохо для того времени. Это и сейчас неплохо! Каждый трек имеет свою особенность и запоминается легко. Юмор в отдельно взятых композициях (типа АБУ САИД или Большая крокодила) не мешает совершенно быть треку убойным и танцевальным. Наличие женского вокала и одна лирическая тема (та самая, Звезда разлуки) оттеняют брутальность мужских чуть сиплых, придавленных голосов и делают альбом не таким однообразным.

А уж клип за песню, давшую название альбому (в народе её назывли просто Бэтмен) с применением компьютерной графики и в декорациях то ли завода, то ли ещё какой заброшки, это вообще отдельная история любви, поскольку так у нас не делал никто на тот момент (насколько мне известно).

Сейчас, наверное, набегут настоящие музыкальные критики и ценители истории музыки с комментариями про "фсеэтабылаужераньше", но мне по фигу. Я кайфанул, переслушав альбом. Чего и вам желаю.