Здравствуйте, Уважаемые читатели! 1 февраля 1945 года к северо-востоку от Кёнигсберга враг, располагая ротой автоматчиков при поддержке шести тяжёлых танков, перешёл в атаку с целью вернуть контроль над деревней Тэнсдорф. При этом оставить деревню нашим было нельзя, так как в ней скопилось большое количество автотранспорта, который остался без горючего, и врагу могли достался очень богатые трофеи, а наши могли потерять ценную матчасть, что сказалось бы на боеспособности советских подразделений. Итак, открыв огонь с километра, враг выбивает один орудийный расчёт, после чего командир батареи приказывает выставить дымы, и за работу над шторой берётся шесть человек, которые, достигнув нужного рубежа, поднимают дым по фронту в 120 метров, при скорости ветра в этот момент 5 м/с.

Всего завеса держалась 14 минут и за это время случается многое. Так, враг, расстреливая дымы, начал обходить штору в надежде выйти к орудиям и уничтожить их, но как бы не так. Пока враг не видел их за пеленой дыма, расчёты сменили позиции, и когда противник повернулся для обхода открыли огонь с дистанции всего 350 метров ему в борта, подбив 4 немецких танка, так же немалые потери понесла и пехота противника. Как итог противник отступил, а населенный пункт с матчастью остался за нашими войсками. Вот такой вот боевой эпизод в Восточной Пруссии, к сожалению в данном отчете описан только сам эпизод без номеров подразделений и имен действовавших лиц. Кстати, я рассказывал, как наши артиллеристы поражали танки в тумане и дымах, в слепую, для этого были придуманы свои приемы и приспособления. А у меня всё. Еще больше фактов на моем канале «Наша история это Гордость» в ТГ. Спасибо за внимание. До свидания!

Поскольку техника суперсовременная, разгружали мы ее соответственно. Из кузова грузовика снаряд спускали по деревянным лагам, а потом катили на катках (сосновые бревна 10см) на склад, как рыбаки свои лодки по берегу катают (см. картинку).

Колес у этой херни не было, а полозья легко шли только по каткам.

Вот с одного такого катка полоз соскочил и прямо мне на ногу.
Единственное что я успел сделать - это инстинктивно поджать пальцы в сапоге.
Поэтому меня не задело. Пережил, можно сказать, атомный удар.
Но носок сапога сплющило ударом так, что пальцы в сапоге я смог распрямить только к вечеру.

Велик и могуч был Советский Союз.

В новом посте расскажу о редких, опытных и мелкосерийных образцах боевой техники, которые демонстрировались во время парадов на Красной площади в советское время.

«Ока» и «Конденсатор»

Без этих двух самоходных орудий циклопических размеров эта статья никак не могла обойтись.

Работы по созданию 406-мм самоходной пушки 2А3 «Конденсатор-2П» и самоходного миномета 2Б1 «Ока» стартовали в 1955 году. Обе системы предназначались исключительно для стрельбы тактическими ядерными боеприпасами и являлись ответом на создание в США 280-мм пушки Atomic Annie, которая также специализировалась на ядерных снарядах.

Рекордные для артиллерийских установок на гусеничном шасси калибры «Конденсатора» и «Оки» обуславливались тем, что ученым пока не удавалось сделать достаточно компактный заряд, чтобы уместить его, например, в 280-мм снаряд мортиры БР-5.

Первые образцы были готовы в 1957 году, тогда же их впервые показали на параде 7 ноября. Орудия произвели неизгладимое впечатление на собравшихся и потом еще не раз демонстрировались на Красной площади.

При этом что «Конденсатор», что «Ока» были фактически небоеспособны. Модифицированное шасси от танка Т-10 не выдерживало огромной нагрузки: после 20-25 км марша начинали разрушаться траки. Из-за огромной отдачи при выстреле и отсутствии противооткатных устройств страдала подвеска и другие узлы. Фиксировались даже случаи, когда срывалась с места коробка передач.

Опытная эксплуатация в специально сформированном под «ядерные пушки» полку продлилась всего год, после чего от них окончательно отказались. Ну а нишу средства доставки тактического ядерного заряда на дистанцию в районе 30 км успешно занял ТРК «Луна».

Несмотря на это, «Оку» и «Конденсатор» продолжали демонстрировать на парадах, вводя в заблуждение разведки потенциальных противников.

Кстати, у меня есть отдельный пост, посвященный этим циклопическим орудиям. Найти его можно по ссылке.

ЗСУ-37

Во время Великой Отечественной войны у Красной Армии отсутствовали серийные зенитные самоходные установки, за исключением небольшого количества машин, полученных по ленд-лизу. Только в 1945 году было начато серийное производство ЗСУ-37, которая представляла собой сочетание из шасси СУ-76М и 37-мм зенитного автомата 61-К образца 1939 года, установленного во вращающуюся башню.

До конца войны было выпущено всего 12 таких самоходных зениток, но в боевых действиях они участие не принимали. Производство продолжалось и после Победы, но было недолгим. Всего собрано порядка 75 машин.

Несмотря на это, в 1946 году ЗСУ-37 впервые приняли участие в параде 7 ноября на Красной площади.

О дальнейшей службе ЗСУ-37 ничего толком не известно. До нашего времени не сохранилось ни одного экземпляра, а та машина, что представлена в музее в Кубинке как ЗСУ-37, таковой не является.

БМ-24Т

Об этой интересной машине я случайно узнал, просматривая подряд все видео с советских военных парадов.

Бытует заблуждение, что между «Катюшами» и «Градом» в истории отечественных РСЗО ничего и не было, однако это не так. В 1951 году была запущена в производство 240-мм система залпового огня БМ-24. На шасси грузовика ЗиС-151 разместили пакет из 12 направляющих, соединенных фермой. Максимальная дальность стрельбы реактивным снарядом МД-24Ф составляла 17,5 км.

В 1955 году на вооружение Советской армии приняли версию БМ-24 на шасси среднего гусеничного тягача АТ-С — БМ-24Т. Отличия заключались не только в другой базе: направляющие сделали трубчатыми.

Новые гусеничные РСЗО предназначались для поддержки танковых соединений, поскольку благодаря высокой проходимости могли следовать за ними, не отставая.

В открытых источниках совсем немного информации о БМ-24Т. Неизвестно, сколько их всего выпустили, как долго оставались на вооружении. Судя по размещенному выше фото из Чехословакии, сделанного в 1968 году во время операции «Дунай», как минимум до конца 1960-х БМ-24Т прослужили.

ТРК «Коршун»

2К5 «Коршун», впервые показанный на параде 7 ноября 1957 года, представлял собой нечто среднее между тактическим ракетным комплексом и реактивной системой залпового огня. Он предназначался для создания коридоров в обороне противника для наступления танков.

Самое необычное в комплексе — это ракеты ЗР7. Они были жидкостными, а максимальная дальность пуска составляла 55 км. Можно пофантазировать, как «Коршун» запускает свои шесть ракет и каждая из них летит по своей цели. Но нет. ЗР7 были неуправляемыми и обладали низкой точностью. Чтобы это компенсировать, огонь по району цели планировалось вести одновременно двумя-тремя дивизионами. Но и это особо не помогало, поскольку обычная фугасная БЧ в 100 кг была слишком слабой, а ядерная отсутствовала даже в проекте.

В итоге 2К5 был выпущен небольшим числом. Доподлинно неизвестно, был ли он принят на вооружение или находился только в опытной эксплуатации.

Хоть «Коршун» и не прижился в армии, его все равно чуть ли не до начала 1970-х регулярно демонстрировали на парадах, запутывая разведки вероятных противников.

ТОП (тягач обеспечения парадов)

Напоследок расскажу о машине, которую очень трудно найти на кадрах парадной хроники, но непременно присутствовала на каждом параде с начала 1970-х. Речь о тягаче обеспечения парадов — сокращенно ТОП.

Семь таких тягачей были переделаны из САУ СУ-122-54 в начале 1970-х силами Львовского БТРЗ. С машин убрали все вооружение, заварили амбразуру под пушку, а за рубкой установили два сидения для членов экипажа. В случае, если одна из участвующих в параде единиц техники сломается, эти два бойца должны были быстро подцепить неисправную машину на трос. Поскольку речи об участии ТОП в боевых действиях не было, такие открытые сидения в этой ситуации были оптимальным решением.

ТОП прослужили вплоть до второй половины 1990-х. В последний раз, судя по всему, их привлекали к работе 9 мая 1995 года на Поклонной горе. После 2008 года, когда возобновились парады с техникой на Красной площади, задачу эвакуации неисправных боевых машин возложили на обычные армейские тягачи.

Напомню, что также мои материалы на тему военной техники и военного кино доступны в Telegram и Дзене.

Мой канал в Telegram: https://t.me/ivanartuchannel

Канал в Дзене: https://dzen.ru/ivanartu

При желании можете поддержать автора рублем через донаты. Коплю деньги на новый ноутбук для работы и немного игр. Буду рад любой сумме.

С началом Второй мировой войны немецкое руководство, несмотря на заявления Геринга о недопущении падения ни единой бомбы на территорию рейха, осознавало неизбежность налётов британской авиации на территорию Германии, особенно на крупные промышленные города. В связи с этим возникла необходимость в создании мощной ПВО данных объектов. Не могло существовать столь мощной ПВО, чтобы исключить бомбардировки совсем. Однако вполне реальным было добиться такого положения, что бомбардировочная авиация британцев в ходе налётов в конце концов понесёт такие потери, которые заставят их отказаться от продолжения воздушных ударов.

Выполнить задачу ПВО одной истребительной авиацией представлялось невозможным, учитывая ночные и погодные условия, препятствующие действиям истребителей. Возникла необходимость организовать комплексную ПВО, состоящую как из истребительной авиации, так и из зенитных батарей. К 1940 году Люфтваффе располагали зенитками всех калибров, начиная от 20 мм и заканчивая 105 мм. Уже к 1941 году на вооружение поступили орудия калибром 128 мм.

Однако, при решении вопроса о противовоздушной обороне специалисты столкнулись с проблемой защиты центральной части крупных городов, имеющих большую площадь. При размещении зенитных батарей на окраине города радиус действия огня орудий оставлял центр города не защищённым от самолётов, преодолевших позиции зенитной артиллерии на подступах к городу. Следовательно, необходимо было размещать часть средств ПВО внутри города. Однако, при этом возникала другая проблема, а именно проблема размещения зенитных батарей среди городских строений.

Зенитным орудиям необходим сектор обстрела все 360 градусов и угол подъёма ствола не ниже 30-40 градусов, чему критично мешали окружающие дома. Для всех крупных городов Германии характерна очень плотная застройка. Улицы узкие, с малыми промежутками между домами, крайне малые по размерам дворы. Батареи возможно размещать только на достаточно открытых площадках, таких как стадионы, городские площади, парки, которых не много, да и там зениткам мешают окружающие дома и деревья. К этому прибавлялись проблемы работы радиолокаторов, первые образцы которых у Люфтваффе появились ещё в 1939 году. Для их чёткой работы требовались отсутствие каких-либо объектов между приёмо-передающей антенной и целью. Открытое пространство требовалось и оптическим дальномерам, на которые делалась основная ставка в условиях ясной погоды.

Было решено строить специальные сооружения, которые обеспечивали бы как размещение крупнокалиберных зенитных орудий выше уровня крыш домов, так и средств обнаружения, целеуказания, вычисления данных для стрельбы и командных пунктов. Кроме того, эти сооружения должны были обеспечивать стопроцентную защиту обслуживающего персонала, в том числе и от химического оружия, полную автономность снабжения электричеством, водой, канализацией, врачебной помощью, питанием. В процессе выработки решения Гитлер пришёл к выводу о том, что эти сооружения будут одобрены населением только в том случае, если гражданские люди смогут получать в них укрытие от бомбардировщиков врага, что также отразилось в техническом задании. Под руководством Альберта Шпеера профессор архитектуры Фридрих Таммс (нем. Friedrich Tamms) спроектировал эти сооружения, попытавшись при этом вписать их в архитектуру городов. Последним толчком к строительству башен явился первый налёт на Берлин 29 британских бомбардировщиков в ночь на 26 августа 1940 года, после которого Гитлер немедленно утвердил проекты и санкционировал строительство зенитных башен в трёх крупнейших городах рейха — Берлине, Гамбурге и Вене.

Башни строились не отдельными строениями, а комплексом сооружений. Каждый комплекс состоял из двух башен. Боевые башни предназначались для огневых средств, башни управления — средств управления огнём. Строительство первого комплекса в Берлине, в Тиргартене, было начато в сентябре 1940 года и закончено в апреле 1941 года.

Конструкция Флактурмов поражала мощью. Например, башня в Берлине представляла собой квадратное в плане сооружение с размерами сторон 75 метров и высотой 39 метров, стены и крыша которого изготавливались из фортификационного железобетона. Толщина стен составляла 2,5 метра в основании с постепенным утоньчением до 2 метров к нижней боевой платформе. Толщина крыши составляла 3,5 метра, что позволяло выдержать прямое попадание авиабомбы массой до 1000 кг. До пятого этажа работали два грузовых лифта, по ним поднимались расчёты зениток и эвакуировались раненые. В каждую башенку к орудийным платформам с цокольного этажа, на котором были размещены снарядные погреба, вёл цепной подъёмник для механизированной подачи снарядов к основным орудиям.

Боевая башня оснащалась четырьмя тяжёлыми зенитными установками. Первоначально это были одноствольные калибра 105 мм (10,5 cm FlaK 38/39), позднее заменённые спаренными установками калибра 128 мм. Кроме того, каждая боевая башня имела до восьми 20-мм счетверённых зенитных установок (2 cm Flakvierling 38) и до двенадцати 20-мм одноствольных зениток (2 cm FlaK 38) для собственной защиты от низколетящих самолётов-штурмовиков. Данные для стрельбы передавались на орудия с прибора управления огнём Kommandogerät 40, установленного на командном пункте башни управления, который в хорошую погоду использовал данные оптического дальномера, а в плохую — данные радиолокатора. Кроме того, при необходимости прибор управления огнём мог получать данные автоматически с башен управления других зенитных комплексов города.

Скорострельность установки 12,8 cm FlaK 42 Zwilling составляла 24—28 выстрелов в минуту. В состав батареи входило четыре спаренных пушки. Таким образом, батарея в минуту могла выстрелить 96—112 снарядов массой 26 кг на высоту до 14800 метров. Если учесть что радиус поражение осколочно-фугасных снарядов 12,8 cm Sprgr.L/5,5m составлял 100 м, то одна батарея могла нанести значительный урон авиации противника.

В 1943–1945 годах американские «Летающие крепости» шли на высоте 7500–9000 м, а время полёта 128-мм снаряда до этой высоты составляло примерно 20–35 секунд (в зависимости от угла возвышения и наклонной дальности) — за это время строй из 500 бомбардировщиков пролетает 2–3 км. Прямое попадание было практически невозможно, поэтому зенитчики флактурмов стреляли не по отдельным самолётам, а по «объёмной коробке»: аналоговый вычислитель Kommandogerät 40 на башне управления получал данные от радара Würzburg-Riese (погрешность 25–50 м), учитывал скорость цели, ветер, температуру и износ стволов, после чего выдавал точку упреждения и высоту разрыва. восемь стволов одновременно выпускали залп, а дистанционные взрыватели создавали в рассчитанной точке облако из тысяч осколков размером примерно 200×200×100 метров — именно в этот объём через десятки секунд должен был влететь вражеский строй. Чтобы надёжно поразить хотя бы несколько машин, требовалось десятки таких залпов и сотни снарядов. Реальная вероятность сбить один бомбардировщик одним залпом исчислялась долями процента, поэтому эффективность чисто по сбитиям оказалась мизерной — 1–2 %, зато эта тактика вынуждала противника постоянно маневрировать и сбрасывать точность бомбометания до минимума.

В 1943—1944 гг. бомбардировщики союзных войск возвращались с заданий, имея в каждой четвертой машине повреждения. Это означало, что у союзников ежемесячно выходило из строя около 4000 бомбардировщиков. Ремонт самолетов отнимал много времени и был связан с трудностями, а не обнаруженные повреждения во время следующего вылета зачастую приводили к гибели самолета». В некоторых немецких источниках сообщается, что зенитной артиллерией за последние три года войны было уничтожено 38 процентов всех самолетов союзников.

Звучит конечно очень круто, но как понять реальную эффективность зенитных башен Люфтваффе? По немецким данным (и они, как правило, завышены, чтобы поднять боевой дух) за всю войну три пары берлинских флактурмов официально записали на свой счёт 238 сбитых четырёхмоторных бомбардировщиков. Если взять примерные округлённые данные по вылетам американских и британских бомбардировщиков, то их число составляло около 18 000 вылетов. Всего Берлин подвергся 363 налётам, по разным данным, но флактурмы "работали" в основном в поздний период. Таким образом эффективность флактурмов составляла чуть больше 1%. Даже если варьировать данные от разных источников максимально объективно, мы всегда получаем ничтожный процент. Даже по завышенным немецким данным это мизер — башни "защищали" небо, но реально сбивали мало. Их главная роль была в принуждении к манёврам и снижении точности бомбометания, плюс укрытие для гражданских.

Итак, подведём итог. Как оружие уничтожения самолётов флактурмы провалились: 1–1,5 % потерь у противника при колоссальных затратах снарядов, бетона и рабочей силы — один сбитый B-17 обходился дороже, чем один реактивный истребитель. Но как система защиты городов они оказались гениальными. Они заставляли бомбардировщики маневрировать и подниматься выше в облака — в итоге бомбы падали куда угодно, только не в цель. Спасали десятки тысяч жизней за один налёт, превращаясь в самые надёжные бомбоубежища Европы.

Они же стали последним громким словом немецкой ПВО, когда небо уже было безнадёжно проиграно. Их главная роль оказалась идеологической и психологической, символизируя стойкость и надежду немцев, хотя они и не спасли города от разрушений. Спасибо за просмотр, ставьте лайк, если хотите узнать о ПВО Москвы в Великую Отечественную!