На людях же Саша старался себя не показывать — сдерживал женскую сущность в ненавистной им мужской шкуре. Но к 18-ти годам сущность начала вырываться сама.

Начиналось с лёгкого покалывания в животе и переходило в инфернальный подкожный зуд. Так с изнанки прорастал жёсткий собачий ворс. Должно быть, что-то подобное испытывали пленные китайцы над быстропрорастающими ростками бамбука. Затем Сашу буквально выворачивало наизнанку: правая рука становилась левой, левая — правой, хвост вылезал из головы, а голова… ну вы поняли. Настроение такое, что не только волком взвоешь, но и на стену полезешь — отсюда эти образы в кино, где оборотень в момент превращения вскарабкивается по стене спиной назад.

Когда это случилось впервые, Саша подумал, что стал волком навсегда.

Но, заглянув под хвост, сразу понял, что, во-первых — не волком, а волчицей. Почти в два раза больше обычной, но точно волчицей (со всеми вытекающими половыми признаками).

А во-вторых — не навсегда, а на каждую «Голубую луну», которая, кстати, никакого отношения ни к голубому, ни к цвету в целом не имеет. «Голубой луной» астрономы называют второе полнолуние за месяц — только и всего.

Проклятие передалось Саше по рождению. Но, как можно было подумать, родился он не в какую-нибудь кровавую новолунию, а довольно солнечным днём, был законнорожден и даже не седьмым ребёнком в семье.

Так что превращение для него стало внезапностью. Волки его не кусали — думал Саша. «Других вервольфов в роду не было, по крайней мере, по материнской линии». А отцовскую он не знал, как, собственно, и самого отца.

Как и большинство российских детей своих лет рос Саша без отца. Воспитывался матерью с бабкой. Поэтому и перенял в большей степени бабьи черты. К примеру, в детстве, когда женщины расходились по делам, Сашка напомаживался самой багровой губнушкой из маминой косметички, выщипывал брови и душился французским одеколоном. А когда мамка учуивала обильно растертый парфюм (на себе не пахнет), ставила в угол коленями на сушёный горошек, который, точно пушечные мини-ядрышки, степенно впивался в мясо.

Всё объяснила история знакомства родителей, которую, не придавая ей особого значения, рассказала мать. Если коротко:

засиделась как-то до ночей у подруги. А домой одна дорога — через старое кладбище. Иду, значит, могилки считаю и вдруг вижу: выпрыгивает из-за оградки волчара с покойничьей головой в зубах. Я сразу в обморок. Как очухалась, мужик какой-то навис. Весь в земле, лохматый и псиной воняет. Говорит, мол, «Волка от вас спугнул, миледи. Разрешите откланяться?» — Так и говорит, вычёсывая ступнёй вшей — Добрая, в общем, привела «псину» домой, отмыла, накормила, приодела в чистое, хуё моё. Через год забеременéла. Так эта псина тут же слиняла.

«Но если тут был волком, то почему я волчица?» — рассуждал Саша. — «Наверное, пол волка определяет гендер оборотня… А может и наоборот, пёс знает». Никто пока научных изысканий в этой области не проводил. Но что случилось, то случилось.

И как только Саша ни пробовал избавиться от проклятия — всё бестолку. Какие бы методы каких народных поверий ни пробовал — ничего не помогало. От церковных просфорок только тошнило. Неподвижно простоять сто лет на коленях — «Спасибо, в детстве настоялся». Съесть плод первенца из чрева матери — «Ну что я, монстр какой?!»

Даже к местной бабке-гадалке обращался. Но та тоже мало чем помогла. Точнее даже сказать, ничем. Вытащила из колоды несколько арканов, многозначительно задумалась, вытащила ещё несколько, к каждой добавила по одной, закатила глаза и предсказала:

Лишь жертва истинной любви заклятие то поможет снять, 
Но осторожность в пору сохранять —
Хоть раз вкусивши плоти человечьей, 
Волком позорным ты останешься навечно.

На этой ноте прорицательница взяла 20 тысяч за сеанс — и будь здоров.

Но проблема в том, что отношения для Саши были вторым проклятием. И заключалось оно в том, что их у него никогда не было. Так только, пару опытов с одноклассником в школьном туалете (но то не в счёт).

Знаете, как тяжело найти друга жизни в провинциальном городе? А как в этом поиске легко нарваться на неприятности от «отсталой молодёжи» традиционных взглядов? Среди волколаков желающих совокупиться тоже было немного. Все, что были, разбегались, когда Саша, обернувшись волчицей, бежал в лес, забирался на самый высокий пригорок и вызывающе выл куда-то в «Голубую луну». От его зова даже мертвецы в «Подлунном царстве» по своим кратерам разбегались.

Тогда Саша срывал с себя «дурацкое» платье, небрежно стирал с брылек  горькую помаду, ставил «Даркнесс» Ланы Дель Рей на всю и свой портрет на стену «ВК»:

⠄⠄⢠⢿⠢⢠

⠄⠄⠸⣿⠄⠄⠄⠄⠄:⢢⡄⠑⢄⣀

⠄⠄⠄⢻⣆⠄⠄⠄⠄⠄⠄⠹⣦⠄⣀⣀⡀⠈⢵⣦⣄

⠄⠄⠄⠆⡼⣿⣇⠄⠄⠄⠄⠄⠘⣿⣀⠄⠄⠄⠄⣀⣬⠻⣿⣦⣄

⠄⠄⠄⠄⠑⠢⣄⠄⠄⠄⠄⠄⠄⡆⠄⢻⠙⢿⣷⡀⠁⠈⣿⣿⣿⣿⣿⣿⣿⡀

⠄⠄⠄⠄⠄⠄⠄⠱⡐⡀⠄⠄⣰⣧⠄⠈⠆⠄⠹⣷⡀⠄⠠⡺⣭⣭⣭⡭⠽⣛⠿⠛⠄

⠄⠄⠄⠄⠄⠄⠄⢀⣧⢡⠄⢰⣿⣿⡄⠄⡀⢹⣦⠈⠇⠄⠸⣶⠒⠛⠻⣿⣯⡁

⠄⣤⣤⣤⣤⣤⣽⣿⣿⡟⠁⠄⠄⢸⠄⠄⠄⠠⠄⠋⢀⠄⠸⠋⠄

⠄⠄⠉⠛⠿⠿⠿⠛⠋⠄⠄⠄⢠⣼⠄⠄⢀⣷⠄⢀⣼⠄⠄⠄⠄⠑⢮⠻⣷⡀⠄

⠄⠐⠶⣶⣾⣟⣛⣂⣠⠤⢀⣰⣿⡇⠄⣠⣾⣯⣶⡿⠋⡀⠘⣦⡀⠄⢸⣷⡜⣧⠄⠄⣿⣿⣷⡤

⠄⠄⠄⢠⣴⣾⠟⠋⣀⣴⠿⣿⠏⢀⢾⣿⣿⣿⣟⣵⡟⠄⠄⣿⣧⠄⣸⣿⣿⣿⠄⢀⣿⣿⣿⡿⠁

⠄⠄⢀⡾⠕⢻⣿⡿⠄⢀⣴⠏⠄⣾⣿⣿⣿⣿⣿⣿⠄⣾⣿⣿⣿⠟⢋⠉⠄⠄⠄⢶⣦⣝⡿⠿⣄⣀⡀

⠄⠄⠈⠄⠄⣼⡟⢁⣴⣿⠏⠄⢸⡿⢹⣿⣿⣿⣿⣿⣷⣿⣿⣿⣧⣴⣧⣦⣤⣾⣷⣌⠛⠛⠛⠓⠦⡀

⠄⠄⠄⠄⠄⠋⠴⠛⠋⠁⠄⠄⡿⠄⢸⣿⣿⣿⣿⣿⣿⣿⣿⣿⣿⣿⣿⣿⣿⣿⡿⣿⣷⣦⣤⣀

⠄⠄⠄⠄⠄⠄⠄⠄⠄⠄⠄⠄⠁⠄⠄⢻⣿⠁⠙⠻⣿⡙⢿⣿⣿⣿⣿⣿⢿⣿⡇⠄⣬⣍⡉⠉

Он бы ещё и заплакал, но волки, как известно, не плачут — физиология не позволяет.

Последней надеждой было приложение для знакомств. Саша загрузил аппликейшн, выставил нужные параметры в поиске и заполнил стандартную анкету:

А на аву, из соображений безопасности, поставил фото со спины. Выложил объявление и лёг спать, не особо питая надежды на успех.

Но, о чудо! С утра уже висело пропущенное «Привет, красавчик. Познакомимся? 😘». Отправитель без аватарки… подозрительно. Ставки было две: либо тоже ссыт, либо на другом конце сидят гнилые разводилы, которые просто хотят поглумиться над очередным «петушком», клюнувшем на пёстрое описание в анкете. Но перспектива до конца жизни остаться волчицей-одиночкой без принца пугала. И Саша пошёл в олл-ин.

Дальше идёт интимная переписка, которую мы из соображений приличия опустим.

В общем, «сообщение» за «сообщение», договорились вечером о встрече. Местом выбрали полузаброшенный скверик. Саша должен был узнать парня по малиновой рубашке.

На свидание пробирался аккуратно, где через кусты, где за деревьями. Добравшись, осмотрелся из засады: действительно, у фонтанчика стоял парень, как раз в подходящей рубашке и так же опасливо оглядывался по сторонам. Высокий, статный, шатенистый, нос картошкой картошкой, но не кубанкой, а такой, аккуратной, типа бэби. «Красивый» — подумал Саша. «Рядом никого… вроде». И он рискнул подойти.

— Иван? ))
— И вам доброго вечера, Александр ))) — съёрничал Ваня.

Парни взаимно улыбнулись, разговорились, прогулялись, взяли по вафле с капучем в «Шоколаднице». Саша сразу почувствовал обоюдное влечение и пригласил нового друга к себе. Там у Саши всё и случилось впервые. «Фол ин лав» с первого взгляда, можно сказать. Завязались отношения. Правда, было одно НО: ванин отец — казачий атаман в девятом поколении и двое старших братьев его тоже казаки и, вообще, род у него весь казачий.

Если кто не знает, так, для справки: священной миссией казаков изначально было искоренение оборотней. Екатерина поэтому и переселила Донцов на Кубань, что уж больно много нечисти в этих местах развелось. Говорят, сам Захарий Чепега их больше тысячи порубал, но это уже врут, наверное. Ещё тогда казаки большинство оборотней истребили, а те, что выжили по недоглядке, ушли в глубокое подполье, точнее сказать, подлесье.

Пропал у казаков главный промысел, а с ним и былой запал в глазах — заскуфились тогда казаки, обрюзгли и запили от скуки. А чтоб хоть чем-то их занять, наделил местный губернатор казаков полномочиями конной полиции — прописки там у мутных таджиков проверять, пьяных студентов у ДК разгонять и прочее (но редко). А по воскресеньям распорядился конные шествия напротив администрации устраивать и давать концерты с «Черноморским казачьим хором». Короче, не представляли уже казаки той опасности. Но не обсохла ещё на губах народная память — до сих пор деды былины травят, как полузверей под Некрасовом били — «с одного маху шашкой до седла прорубали».

«Ладно» — думал Саша — «знакомство с родителями не выйдет, главное, Ваня меня любит». А на большее он и не рассчитывал. Парни продолжили встречаться на сашиной квартире. А перед «Голубыми лунами» тот находил отмазки, чтобы так же, надевать юбку и кушать соседских гусей. Но за тем мужиком, правда, больше не подглядывал. Только выл на луну, но уже не с тоски, а от счастья и полноты жизни.

Несчастливы были только гуси и их хозяева, когда очередным утром вместо яиц в гусятнике находили обглоданные до костей тушки. По привычке во всём винили соседа-алкаша. Ходили. Ругались. Но что он скажет? Решили в полицию обращаться.

А полиция, не будь дураками лезть в подобные дрязги, передали дело местному атаману, Богдану Демьянычу — отцу Вани. «А там пусть сам разбирается».

Для предыстории, было у атамана три сына. Старший, средний и младший. Старшие сыновья, конечно же, — гордость отца. Пошли по его стопам — а именно в «Юнкерский казачий колледж». «А младшенький — дурачок, не то слово. Видимо, не довоспитали его в детстве. Род только позорит. Весь жеманный какой-то, мягкотелый, всё ему танцы, клубы, а сам в свои 19 до сих пор комиксы смотрит. Гуманитарий, как мамка его. Казаки уже за глаза смеются».

И как не пытался отец его к делу приобщить, ничего не получалось. Даже в патруль пару раз брал. Так «Ванька то с коня ёбнется, то таджика упустит — одни проблемы».

«Но» — думает отец, — «пущай ещё поучится, может, и выйдет толк». А тут дело такое пустяковое: подкараулить гусиного воришку и дать нагоняй. Отправил Ваню и старших с ним для подстраховки.

Дождались братья ночи, затаились за амбаром и ждут. Час ждут, два, три… так всю ночь и прождали. На вторую ночь — то же самое. Приходят на третью. Небо ясное. Полнолуние во всю блестит. Снова ждут. Ну думают, «не вернется, кажись, чует беду сучёныш». К полуночи не спал только младший. Снова боялся напортачить, а глаза тоже уже смыкаются. И тут видит — волчица в загон шкребётся. Поднял Ваня шум, разбудил братьев. Те пока попросыпались, волк — драпу. Средний ружьё вскинул, прицелился хорошенько и выстрелил. Но волк уже метров за сто был — только шею ему поранил.

— Это ж оборотень!
— Стрелять надо было, а не орать! На что мушкет за спиной болтается, сукин кот?!
— Эээ… блять, кэк дал бы!

Но недолго препираясь братья — прыгнули по коням и в погоню по кровавым следам. А дальше, вообще, сказка: следы привели к лесу, решили тогда братья разделиться.

Идёт Ваня, трясётся, проклинает всё живое вокруг. Куда идти — хуй знает. Ну он и идёт, куда глаза глядят. А куда они в непроглядной тьме глядят — уже не так важно. Тут слышит — стоны (!), «вдруг и правда, оборотень. Убью — отец точно зауважает». Выхватил шашку и бредёт на звук. Бредёт, а у самого под коленом дрожит. Видит — забралась та волчица под корень. Замахнулся…

…но задумался перед ударом, будто знакомое что-то в глазах увидел, будто говорит она вся «Отпусти меня, Ванюш, смилуйся — это ж я». Жалко стало Ване животину — хворостом прикрыл, чтоб братья не нашли, и бегом обратно. «Те» — думает — «церемониться не станут, тут же глотку вскроют, ещё и голову для отца прихватят, а меня всё равно левым выставят». Так и случилось.

Вернулся к братьям с пустыми руками, а у самого рукава в бурых пятнах (темно же, невидно)

— Нашёл? — спрашивают.
— А чего рубаха в крови?
— Да это я… О ветку царапнул — ловко отвертелся Ваня.
— …

Идут домой грустные, молчат. Младшего только по пути за нерасторопность шпыняют.

На следующий день Ваня уже вовсю написывает бойфренду. Тот не отвечает. Написывает дальше. Волнуется. Волнуется — раз, волнуется — два, у сашиного порога — три.

А братья за ним — заподозрили всё же тогда в лесу. Не получилось отвертеться.

Тем временем Ваня зажимает дверной звонок. И пока внутри наигрывает низкополифоническая «Лунная соната», снаружи зреет вторая за месяц луна. Ваня продолжает звонить, переходя на крик. Да кричит так, что у соседей уже зрачки из глазков повылезали.

Саше пришлось открыть. Из под его ворота торчали наспех замазанные тоналкой швы — ровно в том месте, куда на днях подстрелили волчицу.

— Сань, скажи, только честно… Ты людей ешь? Мне остальное не важно.

Утаивать дальше было нелепо, и Саша выложил всё, как на духу.

А что началось после даже описывать больно. А смотреть — ещё больнее: сколько в тот момент пролилось горьких слёз раскаяния и сладких речей всепрощения! Сколько сдержанных извинений и вызывающих поцелуев! Не счесть.

А братья за этим делом пронаблюдали и бегом-бегом отцу докладывать.

Узнав, что сын атамана «Черноморского казачьего общества» с каким-то «упырём» водится, Богдан Демьяныч тут же накинул форменную кубанку, заголил шашку для устрашения и отправился за сыновьями к месту содомии.

Сыновей оставил у подъезда караулить, а сам наверх пошёл. Поднялся на второй этаж, тяжело отдышался, поднялся ещё на один, толкнул дверь (незапертую), прошёл в спальню и увидел то, к чему его ментальная закалка оказалась не готова. Он застал сына за скопидомством с оборотнем. У того аж глаза кровью зашлись и кубанка от удивления слетела. Клинок оголил и кинулся на парочку. Ваня пытался вмешаться, но отец уже ничего не слышал. Решил, такое отребье уже не спасти и лучшим выходом станет быстрая смерть, а там как получится.

Богдан Демьяныч замахнулся, не оставив Саше другого выбора, как впиться в запястье, предотвратив детоубийство. Саша толкнулся мощными лапами и повалил атамана. Во рту почувствовался металлический привкус крови — «Не-хо-ро-шо».

А Богдан Демьяныч подумал-подумал и, чтобы не превратиться в оборотня, сделал подобие харакири шашкой. Жаль, не знал, что через укусы только вампиризм передаётся (не те уже казаки, я же говорю).

Дальше сюжет разворачивался по картине «Иван-царевич на Сером Волке», на которой Иван по лесу удирает от злобных братьев. Только без Елены. Но она им и не к чему — и без неё неплохо справляются.

И как потом братья ни шерстили тот лес, сколько конниц ни собирали на поиски нежити — те, как сквозь землю.

А мне потом одна гадалка нашептала, что видела, якобы, в свой стеклянный шарик пару волков с выводком у чёрных берёзок. Взяла за сеанс 30 тысяч… ну а дальше вы поняли.

Больше рассказов в моём ТГК: https://t.me/moms_south

ЗЫ: для особо одаренных: при поимке, фото и видео-сьемке ни одного ежа в реальности не пострадало. Ёжик благополучно выпущен на свободу и пошел по своим делам.

— «Ты вчера потерял одного русского. Сегодня найдёшь другого», — сообщил кот.

— Мне бы рыбу найти.

— «Рыба — это иллюзия. Как и всё остальное», — философски заметил кот.

За окном, в тумане, кто-то кашлянул.

На берегу стоял худой мужчина в помятом костюме. Он держался за живот, будто его тошнило, но тошнота была не от качки, а от самого мира.

— Вы тоже русский? — спросил Сантьяго.

— Я… не уверен, — ответил мужчина. — Меня зовут Антуан, но, возможно, это не имеет значения. Я пишу дневник. Или мне кажется, что пишу. Всё вызывает тошноту.

— А, понятно. Вы из тех, кто думает.

— Нет, я из тех, кто существует. Или не существует. Вот в чём вопрос.

Кот прыгнул между ними.

— «Он мастер», — заявил кот.

— Какой мастер?

— «Тот, который написал роман. Или не написал. В этом вся соль», — пояснил кот.

Антуан схватился за голову.

— Я не писал никакого романа! Я просто записывал… эту… липкую реальность…

— «Всё едино», — пожал плечами кот.

Из тумана вышел третий. Высокий, в чёрном, с пронзительными глазами.

— Воланд? — догадался Сантьяго.

— Нет. Но близко, — ответил незнакомец. — Меня зовут… хотя, какая разница? Вы всё равно забудете.

— А вы откуда?

— Из романа. Или из вашего подсознания. Или из интернета. Границы стёрты.

Кот замурлыкал:

— «Он из Пелевина».

— А, тогда понятно.

Незнакомец достал из кармана рыбку. Но это была не рыба, а пиксели, сложенные в форму рыбы.

— Хотите?

Сантьяго потянулся, но рыба рассыпалась у него в пальцах.

— Чёрт.

— Да, — согласился незнакомец. — Именно.

Они сидели в лодке посреди моря, которое то было морем, то экраном компьютера, то текстом чьей-то незаконченной рукописи.

— Так что мы ищем? — спросил Сантьяго.

— Рыбу, — сказал Антуан.

— Смысл, — сказал незнакомец.

— Топор, — сказал кот.

— А может, ничего?

Вода вокруг них застыла. Потом начала медленно превращаться в буквы.

«КОНЕЦ»

Но это был не конец.

Потому что где-то в тумане смеялась акула.

А может, это смеялся Свидригайлов.

А может, это просто шумел интернет.

Кот вытащил из-под шерсти замятый пакетик.

— «Мескаль. Из самого сердца Теночтитлана. Или нет. Но какая разница?»

Антуан сжал виски:

— Я не хочу… всё и так плывёт…

— А я хочу, — сказал незнакомец из Пелевина и проглотил горсть, не моргнув.

Сантьяго вздохнул, вспомнил молодость и тоже принял участие.

Через пятнадцать минут берег превратился в:

Пляж Калифорнии, 1968 год

Петербург, но весь из сыра

Интерфейс старой видеоигры

— Где топор? — спросил кот у мира.

Мир ответил эхом.

Утро началось с того, что Сантьяго проснулся в белой комнате с мягкими стенами. Напротив, скрестив ноги на койке, сидел Раскольников и методично бился головой о колено.

— Опять ты, — хрипло сказал старик.

— Не я, — ответил Родион, не прекращая движения. — Это мир опять нас обманул.

Дверь открылась, и вошёл человек в белом халате с блокнотом.

— Ну как наши пациенты сегодня? — спросил он слишком бодро.

— Доктор, — сказал Сантьяго, — я должен вернуться к морю.

— К какому ещё морю? Вы в двух тысячах километров от ближайшего водоёма.

За окном медленно проплывал кит. Он смотрел на них грустными глазами и исчезал в сером московском небе.

— Видите? — указал пальцем Раскольников. — Он подтверждает.

Доктор вздохнул и сделал пометку в блокноте.

Обед принесли в зелёных пластиковых тарелках. Картофельное пюре с чем-то, что могло быть мясом, а могло — очередной галлюцинацией.

— Это рыба, — уверенно заявил Сантьяго.

— Это твоя мать, — пробормотал кот, внезапно материализовавшийся под столом.

Антуан, сидевший в углу, склонился над тарелкой, как над рукописью.

— Если я это съем, стану ли я частью этого места? Или оно станет частью меня?

— Заткнись и ешь, — посоветовал незнакомец из Пелевина, размазывая пюре по столу пальцем.

Вечером к ним подселили нового.

— Меня зовут Иван Николаевич, — представился он, нервно поправляя очки. — Я поэт. Вчера я видел дьявола.

Все переглянулись.

— Привет, Ваня, — сказал кот. — Ты опоздал на пару глав.

— Он был настоящий! С свитой!

— Мы знаем, — вздохнул Раскольников. — Он всем нам является. По средам и пятницам.

Доктор снова заглянул в палату.

— Кто это тут разговаривает с несуществующим котом?

Все молча указали на Антуана. Француз даже не стал возражать, просто закрыл лицо руками.

Ночью Сантьяго лежал без сна и слушал, как за стеной кто-то плачет. Или смеётся. Или это был шум моря, доносящийся сквозь годы и километры.

— Старик, — прошептал Раскольников из темноты. — А что, если мы действительно сумасшедшие?

— Тогда это море — самое честное место на земле, — ответил рыбак.

За окном проплыл очередной кит. На этот раз он улыбался.

Утро в психиатрической больнице имени Бехтерева началось с неожиданного события – главврач Лидия Петровна собрала консилиум.

"Товарищи врачи, – сказала она, поправляя роговые очки, – мы наблюдаем беспрецедентный случай. Больные из шестой палаты демонстрируют признаки полного выздоровления."

За окном медленно таял мартовский снег, а в кабинете пахло дезинфекцией и свежей типографской краской от только что полученного номера журнала "Здравоохранение".

В палате №6 царила непривычная тишина. Антуан, которого теперь все называли Антоном (так оказалось записано в его документах), стоял у окна и чертил на подоконнике странные схемы.

"Это же чертеж самолета!" – воскликнула медсестра Зоя, случайно заглянув в палату.

"С-47", – уточнил Антон и вдруг добавил: "Я летчик. Пропал без вести в 1944 году. Кажется, теперь я вспомнил."

В углу кот Васька, оказавшийся обычным дворовым котом (хотя и необычайно умным), лениво вылизывал лапу.

Раскольников, теперь – Роман Сергеевич, инженер-программист с завода "Красный Октябрь", аккуратно складывал на тумбочке листки с какими-то вычислениями.

"Это алгоритм, – объяснил он врачам. – Для обработки данных с рыболовных судов. Я работал над ним перед... перед тем как..."

"Перед тем как у вас случился нервный срыв от переутомления", – мягко подсказал доктор Смирнов.

Сантьяго оказался вовсе не кубинским рыбаком, а капитаном Борисом Федоровичем Соколовым с траулера "50 лет СССР", пережившим тяжелейший шторм в Баренцевом море.

"Три дня без сна, – рассказывал он, попыхивая "Беломором". – Волны высотой с пятиэтажный дом. Потом удар по голове... И вот я здесь."

Самый удивительный случай произошел с таинственным незнакомцем. Когда его документы наконец нашли, оказалось, что это Виктор Петрович Лебедев, научный сотрудник Института океанологии, изучавший влияние длительного одиночества на психику.

"Эксперимент вышел из-под контроля", – смущенно признался он на врачебной комиссии.

Весна в тот год выдалась ранняя и теплая. Когда больных выписывали, во дворе больницы уже зеленела первая травка.

Антон-Антуан уезжал во Францию – оказалось, что его действительно разыскивали как пропавшего летчика Экзюпери.

"Не забывайте нас, – сказал на прощание Роман Сергеевич, крепко пожимая ему руку. – И если будете в Ленинграде..."

"Я обязательно зайду", – пообещал француз.

Капитан Соколов уже ждал вызова на судно – "50 лет СССР" готовился к новому рейсу.

"На этот раз без приключений", – пошутил он, поправляя новенькую фуражку.

Вечером того же дня кот Васька, оставшийся жить при больнице, важно шел по коридору, когда его окликнула медсестра Зоя:

"Васька, иди ужинать!"

Кот благосклонно повернул голову, но вдруг замер. В конце коридора, в луче заходящего солнца, стояла знакомая тень с горящими глазами.

"Мяу?" – неуверенно спросил Васька.

Но коридор был уже пуст. Только где-то далеко звенел трамвай, и пахло свежей выпечкой из больничной столовой.

Через год в газете "Правда" вышла небольшая заметка:

"Экипаж траулера "50 лет СССР" под командованием капитана Б.Ф. Соколова установил рекорд по вылову рыбы. Инженер Р.С. Раскольников награжден медалью "За трудовую доблесть" за разработку новой системы учета. В Ленинград прибыл известный французский писатель Антуан де Сент-Экзюпери..."

А в больнице имени Бехтерева по-прежнему жил кот Васька. Иногда, правда, медсестры замечали, как он подолгу смотрит на море, нарисованное на стене детского отделения, и тихо мурлычет что-то себе под нос.

Но это, конечно, было всего лишь совпадением=)))

- А дальше. Вторые ноль- пять и третьи ноль-пять кончились. Медведь как вскочит и в лес бежать без оглядки. С тех пор в лес смело хожу. Медведи меня боятся. - хвастается бравый сталкер.

- Да ладно заливать. Неправда всё это - говорит первый сталкер.

- Правда всё это - говорит медведь ложа сталкерам сзади лапы на плечи - я испугался что денег споить сталкера не хватит.

Автор. Текста: Вячеслав Петров.

Книга Контролер. Великий философ зоны отчуждения.

Книга Скрытый талант.

Книга Кровь и вечность

Начало 2 части Сталкер.Контролер. Великий философ зоны.Часть 2. 18+

Вздохнув еще раз, Петр Иванович отложил телефон в сторону и занялся бумагами на столе, сортируя их на срочные и не терпящие отлагательств, которые решено было взять с собой и те, срок у которых еще терпит. Через несколько минут телефон пиликнул сообщением, что на счет Петра Ивановича от неизвестного адресата поступило сто тысяч рублей. Растроганно улыбнувшись, Петр Иванович тут же посерьезнел, поскольку понимал, что деньги необходимо будет возвращать, а это грозило новыми обращениями в полицию и долгими разбирательствами, времени на которые сегодня у него совсем уже не оставалось. Тут же аппарат пиликнул снова, в открывшемся сообщении значилось надпись: «Не ссы, это с моего личного счета. Он чистый. Не болей». Петр Иванович приободрился, жизнь определенно стала налаживаться.

Наскоро закончив с делами, поздравив юбиляршу и объявив разнузданной компании о том, что отбывает на больничный, Петр Иванович покинул место своего непосредственного трудоустройства. Теперь из списка дел на сегодня оставался только поход в поликлинику. 

Заблаговременно прибыв на место последней инстанции, Петр Иванович достал контейнер с обедом из портфеля, собранный дома еще с утра, разложил салфеточку на брюках, налил из термоса морсика, и принялся трапезничать. Обед был завершен строго по графику – без пяти минут три по полудню, и мужчина проследовал в направлении входа. В холле толпились люди, а у нужного кабинета терапевта как раз оказался свободный стул. Петр Иванович внедрился на него и принялся ожидать.

- Я первой пойду! Я раньше пришла! – вдруг совершенно неожиданно сообщила голова женщины в летах, вылезшая из-за левого локтя, и злобно сверкнула на него глазами, тонущими в череде морщин.

Петр Петрович слегка испугался, но постарался не подавать виду, и промолчал.

- Я здесь с утра сижу! Слышишь меня?! За мной будешь! – и для усиления эффекта бабушка достала из-за спины толстую палку для скандинавской ходьбы с металлическим наконечником внизу. За ней с любопытством и осуждением на него, выглядывывали еще несколько женщин в летах и один мужчина преклонного возраста.

- Ты смотри какой! Не отвечает еще! – продолжила бабуля, - Мужик! И не стыдно, по врачам-то ходить, людей отвлекать?! Тут люди с серьезными заболеваниями пришли! Те, кому действительно плохо! А ты со своей ерундой мешаешься, еще и без очереди лезешь! Совсем молодежь пошла!...

- А откуда вы знаете, чем я болею? – попытался возразить мгновенно «исцеленный» очередью «мнимый» больной.

- Запомни, милок! Мужики – не болеют! Все эта чушь новомодная, которой вы в Интернетах ваших набираетесь! И еще кучу всего, что аж говорить противно! – и бабка в сердцах смачно плюнула на пол, - Начитаются, а потом тащатся сюда! Не по-человечески это! Мужик работать должен! Руками! На земле! Труд – любую хворь снимает! Вот мой всю жизнь на земле работал, какой богатырь был, не чета вам нынешним!

- А где он сейчас? – заинтересованно спросил пожилой мужичок в конце очереди с другой стороны.

- Помер, не уберегла. С утра все жаловался, что бок у него болит. Я ему и говорю, что ты ноешь, иди вон, лучше грядки прополи! Прихожу потом, ближе к вечеру уже, я на рынок ходила еще, а он и лежит на грядках этих, синий такой. Сначала думала, что опять с дружками нализался, плюнула, и пошла в дом посуду мыть. А там и кран сорвало, я бегом к нему. А он кряхтит что-то, ничего не разобрать, и запаха перегара нет. Тыкала, тыкала его граблями часа два, он мне и отвечать перестал. Пришлось скорую вызвать. Там и помер, не довезли. Сказали, аппендицит разорвался, нагноение пошло! Плевая же операция, а и то - не смогли спасти! Ты представляешь, - обратилась она к своей соседке, по ходу всего разговора преданно смотревшей ей в рот, - Вот и верь после этого врачам! Залечили моего Сашеньку! А куда деваться, как прихватит, все равно идти сюда надо, - скорбно закончила она, и горестно сложила руки на коленях.

- А на какое время у вас талон? – немного помолчав, выждав минуту, и сглотнув подступивший ком к горлу, робко поинтересовался Петр Иванович.

- Талон! Ишь чего! Здесь живая очередь, вообще-то! Я тебе русским языком говорю, ты – последний пришел! Совсем старость не уважаешь что ли??!! – повысила голос старушка.

Очередь из людей преклонного возраста хищно оскалилась, ожидая его ответа. Петр Иванович слегка стушевался, сложно было предположить, что делать в такой ситуации. Не уважать старость он, конечно, не мог. Но в таком случае становилось совершенно не понятно, зачем он ездил за талоном в понедельник.

В самый критический момент его внутренних метаний из кабинета вышла медсестра и на весь коридор (и несколько соседних с ним) объявила:

- Карасин на три часа! К терапевту! Есть такой?

Петр Иванович мгновенно вскочил и усиленно закивал головой, протягивая спасительнице талон на пятнадцать часов, который он до этого крепко сжимал в руке, отчего тот сделался влажным.

- Как это?! – завопила сидящая за ним старушка, - Я первой иду! Я здесь с утра!!!

И попыталась, вскочив, и отшвырнув палкой Петра Ивановича, прорваться в кабинет. Но была жестко остановлена властной рукой сотрудницы медперсонала.

- Женщина! У нас по записи! Я вам уже говорила, вам к эндокринологу надо! А его сегодня не будет! Берите талон в понедельник с семи утра и по записи уже идите к нему! – и ловко захлопнула перед носом вопящей женщины дверь, заперев ее изнутри, при этом успев поймать в полете и втащить с собой растерявшегося Петра Ивановича.

- Здравствуйте! – поприветствовала его доктор, не поднимая головы, и что-то быстро пишущая в каких-то бумагах, - Что вас беспокоит?

- Добрый день! – ответил ошалевший Петр Иванович, оказавшись на стуле, пытаясь вспомнить, что же его привело сюда. Поскольку, видимо от стресса, в данный момент он чувствовал себя прекрасно! Вот уж поистине чудеса современной медицины! Еще не успел прийти, а уже все прошло, потому что радуешься, что смог выжить до кабинета!

- Слушаю вас, - более настойчиво потребовала врач ответа, по какой надобности решил он прийти в поликлинику в этот чудесный день.

- Знаете, у меня горло чего-то болит, - вспомнил, наконец, Петр Иванович.

- Давно?

- Несколько дней уже. И от полоскания ромашкой совсем не проходит. Чувствую себя все время плохо, - на этот раз на щеках мужчины проступил легкий румянец, поскольку именно в этот момент на адреналине ощущал он себя более, чем приемлемо, а врать не любил.

- Откройте рот! – приказала доктор, и, достав лопаточку, заглянула в недра Петра Ивановича, - У вас горло красное и миндалины увеличены! – сообщила она результаты осмотра.

- Не может быть! – расстроился мужчина, - А что же делать?

- Я сейчас вам выпишу рецепт, будете принимать, и все пройдет, - успокоила его эскулап.

- Это хорошо. А с ухом и глазами что делать? – слегка ободренный, поинтересовался пациент.

- А с ними что?

- В ухе стреляет, особенно когда ложусь. И резь в глазах появилась, читать больно и они быстро устают.

- Это вам к лору надо. И офтальмологу. Не были еще?

- Нет, не заходил.

- Сходите! – посоветовала доктор.

- А потом к вам опять? – с надеждой переспросил Петр Иванович, ему всегда импонировали люди, утверждающие, что с ним будет все хорошо.

- Зачем это? Ах да. Если лучше не будет, придете через неделю.

- Хорошо, - и получив на руки рецепт, Петр Иванович уже собрался уходить, но доктор добавила:

- От офтальмолога справку занесите обязательно! Иначе я вам больничный закрыть не смогу. Система не пропустит, - кивком головы показала она на, стоящий на столе, компьютер.

- Хорошо, - сказал Петр Иванович, крепко сжимая ценный рецепт в руках, как будто опасаясь, что на выходе из кабинета его могут отобрать.

Покинув кабинет, и выяснив дорогу по сложным и запутанным коридорам поликлиники («направо – вниз по лестнице – потом налево – снова по другой лестнице вверх - направо два поворота»), он добрался до нужного места и попытался наладить контакт с системой здравоохранения посредством терминала в коридоре. Но сколько он не тыкал в кнопочки, переходя в разные отрасли медицины, обнаружить лора или офтальмолога так и не удалось. Через полчаса смирившись с поражением в битве с современными технологиями, Петр Иванович потопал обратно в регистратуру.

- Простите, подскажите, пожалуйста, как можно записаться к лору и офтальмологу? В терминале нужной записи я не нашел, - вежливо обратился он к женщине в окне.

- Хм! Лор в отпуске, будет 17 числа следующего месяца. Тогда и приходите. Запись откроется, как только он выйдет на работу. Если выйдет, конечно.

- А офтальмолог?

- А офтальмолога у нас отродясь не было! – совершенно спокойно ответила дама, как будто это было само собой разумеющимся.

- Как это? – растерялся пациент, - А как же… Может быть, тогда в другую поликлинику? Что для этого нужно, чтобы записаться туда?

- Эээ… милок! Не местный, что ли? – сочувственно произнесла регистраторша, - У нас в городе офтальмолога нет, ты чего?

- Как это нет? Совсем нет?

- Совсем, - утвердительно кивнула дама, и, немного подумав, добавила, - Вообще!

- А как же… Как же это? – совсем не зная, что нужно спрашивать в таких случаях, подзавис мужчина, - А как же дети?

- Твои? – цепко уточнила дама.

- Нет, почему. В принципе. Они же в школу ходят, болеют там…

- Ну, так пусть и лечатся там же! В каждой школе медсестра есть, она и проверяет! А мы потом результаты здесь в карточку перенесем. В Оптике медсестра еще есть, там зрение можно проверить. Платно, конечно.

- А если глаз заболит, что делать?

- В область ехать! Но там тоже платно.

- Как это? А направление разве не дадут?

- Нет! Ты что! С ума сошел?! С такой ерундой! Никогда в жизни. Тебе надо – ты и езжай!

Петр Иванович помолчал, переваривая полученную информацию. Болел он не часто, да и в тех редких случаях, как настоящий мужчина, старался просто отлежаться дома, купируя хворь подножными средствами, и встреча с медициной лицом к лицу немного вывела его из равновесия.

- Подскажите, а где кабинет главврача?

- Тебе туда! – махнула рукой леди в регистратуре, широким жестом указав вперед на потолок.

Возносится Петр Иванович пока не собирался, поэтому потопал в направлении лестницы. Кабинет главврача оказался на третьем этаже, в конце коридора, о чем свидетельствовала табличка на двери. Немного помявшись, несостоявшийся пациент двух специалистов, постучал и вошел в кабинет.

Через пятнадцать минут, широко распахнув дверь, пунцовый до такой степени, что уши приобрели багровый оттенок, с точащими дыбом волосами и в запотевших, от его возмущенного дыхания, очках, пациент вновь появился в коридоре. В след ему из кабинета неслось:

- Да мне абсолютно безразлично! Где я тебе врачей возьму???!!! Жалуйся куда хочешь! – сказанное совершенно другими словами, которые никак могут быть процитированы в литературном тексте.

Немного побегав взад-вперед по коридору, и даже немножко кругами, Петр Иванович взял себя в руки, и посредством метода телефонной связи обратился за разъяснениями ситуации в свою страховую медицинскую организацию. Там его обстоятельно расспросили и выяснили все нюансы и тонкости, как его общего самочувствия, информации полученной от терапевта – о невозможности закрыть больничный без справки несуществующего в городе офтальмолога, так и о беседе с главврачом. Получив указание «ждать», пациент занял позицию на ряде стульев у кабинета. Через пять минут дверь, из которой он вышел некоторое время назад, распахнулась и вежливая Тамара Урусовна, главврач поликлиники, к которой он примыкал по домашнему адресу, вновь пригласила его к себе.

- Ну что же вы везде звоните сразу? Не можете мирно договориться? – вежливо удивилась она, постукивая пальцем по столу, - Насчет лора я вам уже сказала. Можете сразу прийти, как только он выйдет из отпуска, я вас запишу первым в этот же день. А насчет офтальмолога, ну что ж, выпишем вам направление в область, на дообследование.

- Простите, я все понимаю, что лор в отпуске. Но я болею прямо сейчас, и не знаю, в каком буду находиться состоянии, когда он сможет меня принять. Поэтому получить лечение мне необходимо в ближайшее время. Так же поездка в область, а это двести километров, в моем состоянии не представляется возможным. К тому же в переполненном транспорте, в тесном пространстве, я могу быть угрозой для окружающих, с учетом недугов последнего времени. А на личном транспорте я не могу – средства не позволяют. И какое может быть дообследование у офтальмолога, если и обследования я не проходил?

На последней фразе Петра Ивановича главврач не удержалась и хмыкнула. Но заметив, как блеснули его глаза за стеклами очков, сдержалась и вновь вернулась к вежливому тону.

- В таком случае, я даже не знаю, чем вам помочь!

Не выдержав больше, мужчина широкими шагами вышел из кабинета. Уже на улице, ему перезвонили из страховой для уточнения, удалось ли уладить конфликт, и была ли предоставлена необходимая помощь. Дав им полный отчет о состоявшемся разговоре, Петр Иванович отключился.

Уже придя домой, собравшись с мыслями, и, расположившись поудобнее под одеялом, поскольку под вечер его сильно знобило, больной составил и отправил жалобы в Министерство здравоохранения, а так же еще в несколько мест. Через два часа ему перезвонили снова. Выяснилось, что к лору можно будет попасть завтра с утра в частной клинике в центре города, он записан на восемь часов и его будут ждать. Разволновавшись, Петр Иванович сразу спросил, сколько же составляет стоимость этого мероприятия. Но заместитель главврача из его поликлиники, которая как раз и звонила, успокоила его, что примет его тот самый лор, который в отпуске, но пока он в нем, то подрабатывает на частников. И это абсолютно бесплатно в рамках его полиса ОМС. Петр Иванович слегка успокоился и даже отпустил одеяло, в которое по привычке вцепился рукой, услышав словосочетание «частная клиника». По заставшему же его врасплох, глазному недугу, сможет принять именитый профессор, практически светило, временно проездом дающий завтра консультации по катаракте в местном центре Частной глазной хирургии. Пациент сухо поблагодарил, и как раз изучал жизненный путь и миграцию, решившего принять его завтра, светила, пытаясь понять, может ли заезжий коммивояжер лишить его зрения, по негласной договоренности с главврачом, или нет (на всякий случай он отписался о планируемом визите со всеми подробностями родственникам и знакомым, впрочем, не особенно надеясь на их поддержку в случае самых ужасных последствиях встречи), когда вновь позвонили из страховой. Интересуюсь, удалось ли на сей раз урегулировать вопрос, так как главврач уведомила их о полном закрытии данного вопроса. Петр Иванович с данной формулировкой был в корне не согласен, апеллируя странным отношением к пациентам в поликлинике, их грубым и оскорбительным отношением и абсолютным нежеланием предоставлять необходимые услуги до обращения в вышестоящие инстанции. Доверие его было утрачено. Поэтому он требовал не закрывать его обращение до полного фактического разрешения ситуации, о котором он сможет сообщить по факту проведения медицинского обследования и, назначенного потом, квалифицированного лечения, а так же его результатах. Посетовав, в страховой с сожалением согласились ожидать дальнейшей информации о судьбе Петра Ивановича, вверившего свое здоровье в руки современной медицины по ОМС.

Дальше вечер проходил в спокойной обыденной обстановке. Вызывал несколько раз наряд полиции к разбушевавшимся после десяти вечера, соседям, а так же позвонил в ряд других инстанций, а затем: пообщался с полицией, самими соседями, участковым, за которым Петр Иванович сходил лично, благо тот проживал всего через два подъезда от него, и написал жалобу на нарушение общественного порядка. Заявление представители власти приняли, но обозначив планы на вечер, в котором более не фигурировали встречи с Петром Ивановичем, настойчиво предупредили, что сегодня больше не приедут. Уже ложась, он привычным и рассчитанным многолетней практикой, движением, кинул в форточку банку с вонючкой, ядерный запах которой не вытравливался из одежды, и даже на теле при непрерывном отмывании держался несколько дней. Точно зная, что она попадет в эпицентр скамейки, где расположились крикливые молодые люди с приятной их сердцу музыкой на полной громкости, которых он дважды криком из окна просил быть потише.  Петр Иванович, удобно устроившись калачиком под одеялом на стареньком диванчике, смог отбыть ко сну.

Завтра его ждал новый день.

Все персонажи вымышлены, любые совпадения случайны.

Открыв входную дверь изнутри, Петр Иванович выглянул и внимательно осмотрел место за порогом внизу, куда должна была ступить его нога, а так же косяки, стены, и другие составляющие подъезда. Затем привычным жестом, надев медицинские перчатки и взяв из угла одноразовые веник и совок, смел горстку земли, стоявшую щедро насыпанной кучкой прямо у двери. Туда же отправились иглы, усеявшие участок дверного косяка в самой верхней части в районе головы, а несколько штук – торчали даже из резиновой круглой поверхности старого звонка. Иголки он, будучи человеком уже опытным, брал не голыми руками (пусть и в тонких перчатках), а через, в несколько раз, сложенную бумажку. Все это, включая совок, веник и бумажка, отправились в мусоропровод вслед за обнаруженными новшествами его входного интерьера. К физическим проявлениям проклятий через колдовство на свою голову он уже привык. Видимо, кто-то из несознательных граждан опять раздобыл его домашний адрес.

Магазин встретил мужчину удушающими ароматами из смеси гниющих овощей и фруктов (которые в своем недозрелом зеленом и мелком великолепии, покрытом характерным пушком, над которым вилась мошкара, стояли прямо у входа), плесени и стухшего мяса. Зелень он любил, но в это утро Петру Ивановичу нужны были не победы аграриев. Тортик обнаружился в самом последнем холодильнике по правой стороне. Найдя искомое название от известного производителя, которого в городе откушивали уже не первый десяток лет, покупатель бережно достал шедевр кондитерского искусства и принялся изучать дату изготовления. На месте, где предполагалось быть штампу от поставщика, красовались две бумажки, намертво прилепленные одна на другую.

- Простите, - обратился новоявленный покупатель к проходившей мимо даме в униформе работника магазина, - А этот торт – свежий?

- Свежий! – утвердительным кивком головы подтвердила дама, так, что пучок, качнувшийся на ее голове, чуть не развалился.

- Но посмотрите, дата какая?! – не унимался посетитель, поближе поднося товар к работнице супермаркета.

- Двадцать первое августа, - прочитала та.

- Да! А сегодня, какое?

- Какое? – заинтересовалась милая особа.

- Двадцатое! – в шоке и некоторой растерянности прошептал потрясенный покупатель, похоже, торты из будущего до этого случая ему еще не попадались.

- Вот Машка…! – в сердцах выругалась дама, а затем добавила, - Берите! Свежее некуда.

- Но я не хочу завтрашний торт! – не выдержал потрясенный Петр Иванович, - Я хочу сегодняшний!

- Сегодняшнего нет. Есть от вчера, - царственным жестом выбросив руку вперед, в сторону места в холодильнике с тортами и пирожными, предложила работник торгового зала.

- От вчера тоже не хочу. Вчера у вас холодильник не работал.

- Откуда вы знаете? – бдительно прищурилась продавец, заподозрив Петра Ивановича в шпионаже на стороне конкурентов.

- Я сам вчера видел, температура на холодильнике была плюс двадцать пять, вместо положенной, внизу была огромная лужа, и часть товара, которая уже успела испортится, убирали ваши коллеги, рассортировывая куда-то.

- Мда, - философски печально изрекла дама, и вынесла свой вердикт, - Тогда не берите никакой.

Но Петр Иванович взглядом летящего ястреба уже заметил нечто знакомое сзади, в конце стенда, противоположного холодильникам.

- А что это?

- Новый привоз, не разобрали еще, - объяснила женщина в униформе, повернувшись в сторону, куда указывал выброшенный во всю длину рукава его указующий перст.

Словно охотник, почуявший запах добычи, Петр Иванович легкой и плавной походкой, слегка пригнувшись, чтобы не спугнуть, ловко обошел даму, и вперевшись цепким взглядом в отверстие верхней запечатанной коробки, победно вопросил:

- Это же мой торт! Сегодняшний?

- Да, только привезли. Но их не распаковали еще, приходите вечером. Или завтра.

Но опытного Петра Ивановича было так просто не провести. Ловким движением разорвав целлофан с криком: «Я вам помогу!», он выхватил добычу (скользнув метким взглядом по дате производства, и удостоверившись, что там написано именно двадцатое число), и побежал к кассе.

- Нам нём ценника нет еще! Он не пробьется! – несся ему в след грозный окрик, но мужчину нельзя было уже остановить.

На его памяти еще ни разу не случалось, чтобы на кассе не пробился товар, захваченный им из не разобранного полета. Уже на подходе к финишу, хищный взор бывалого покупателя выхватил банку кофе. «Две по цене одной» - значилось на желтом ценнике со скидкой внизу. Быстро прикинув, что напиток этот он пьет часто и покупка может быть выгодной, а так же проверив, есть ли кэшбек за этот товар в приложении на телефоне, легко перекинув торт в левую руку, правой он – сгреб две банки и оказался у кассы.

Кассир быстро пробила товары (торт прошел «как по маслу»), выдала запрошенный пакет, и, пока отсчитывала сдачу (Петр Иванович расплатился наличкой), он успел пробежаться глазами по чеку.

- Постойте! А здесь не верно. Это же совершенно другой кофе! – промямлил Петр Иванович, протягивая чек обратно, - А не тот, который я покупал. И я не брал никакого печенья, как указано тут!

Девушка за кассой тоже пробежавшись глазами по маленькой квадратной бумажке, скривила лицо, и перепечатала чек. На всякий случай растерянный Петр Иванович посмотрел и на новый чек.

- Простите, но я взял кофе по акции «Две по цене одной»! – снова воскликнул он. Очередь, скопившаяся сзади мужчины, начала заметно нервничать.

- Акция уже не действует! Мужчина, вы кофе брать будете?! – максимально противным голосом растягивая гласные, проорала женщина-кассир на весь зал, призывая тем самым к совести Петра Ивановича, отвлекающего своей ерундой людей от работы и задерживая очередь.

- Постойте, у вас там ценник стоит. Я сейчас принесу, - и, бросив продукты на кассе, настойчивый покупатель кинулся к прилавку с кофе. Через секунду он протянул желтый ценник с жирно выведенным названием акции.

- Акция вчера закончилась! Она уже не проходит! Просто ценник забыли убрать. Будете брать? – вновь повышая голос до максимальных децибел, провозгласила она. Очередь легким покачиванием и тихими осколками не печатной лексики уже сильнее выражала свое неодобрение Петру Ивановичу.

- Вы обязаны продать товар по ценнику. Вы отказываетесь это сделать? – вдруг мягким, тихим и вкрадчивым голосом произнес опытный покупатель.

- ГАЛЯ!!! У НАС ВОЗВРАТ!!! – возвестила голосом пожарной сирены женщина за кассой на весь зал.

В дальнем конце зала, в подсобке, что-то грохнуло. Свет заморгал. И через томительных три минуты в зал выплыла она – обладательница наивысшей власти любого супермаркета. Высоко подняв бровь над одним глазом, и гордо вздернув подборок, та, что звалась Галиной, несла своё звание над толпой (хоть по проявившимся темным кругам под глазами и смятой прическе становилось понятно, что она здесь со вчера), пока взгляд ее не поравнялся с Петром Ивановичем. Щека ее непроизвольно дернулась, а тело сделало непроизвольное движение вбок, стремясь скрыться за новопривезенными паллетами. В отличие от новых работников смены, она работала здесь давно и знала Петра Ивановича просто отлично.

- Добрый день, - по-прежнему вкрадчиво и тихо поприветствовал старую знакомую опытный покупатель.

- В чем дело, Верочка?

- Вот! Мужчина кофе оплачивать не желает! Я ему говорю-говорю, что акция уже закончилась и у меня по компьютеру не проходит, а он…- начала Верочка, легко сдвинутая новоприбывшей вместе со стулом, и теперь зажатая между полками с алкоголем и, спрятанными в шкаф, сигаретами. Галина загородила неопытного сотрудника собой. Затем, не мешкая, пробила требуемые товары по акции и отсчитала сдачу.

- Хорошего дня! – максимально стараясь растянуть рот в улыбке попрощалась заведовавшая отменой, но губы не слушались ее.

- Хорошего. Только вы должны мне еще пятьдесят рублей, - по-прежнему тихо и мягко обронил покупатель.

- Какие пятьдесят рублей!!! – высунулась из-за ее спины и проорала неопытный кассир, - Не было ничего! Я все отдала! Пусть хоть по камерам смотрит!

Судя по выражению лица Галины, у нее свело скулу, и закатились глаза. Но нового кассира, брызжущего слюной под неодобрительное гудение очереди, было уже не остановить.

- Давайте посмотрим, - согласился покупатель.

- Пройдемте, - вежливо пригласила его за собой Галина.

Когда они уже стали отходить, до Петра Ивановича донеслось несколько неприятных ругательных слов от крепкого мужчины из очереди, в ответ на что он поднял палец вверх. Прямо над ним висела табличка с надписью: «Если в очереди больше трех человек – вызовите второго кассира!» И спросил у Галины, уже вышедшей к нему из-за кассы:

- Может позвать? – громко, ясно и четко, чтобы было слышно всей очереди.

- Зачем? – нейтрально вежливо отозвалась она, - Никому ведь не надо. Иначе сказали бы.

Скосив голову на бок и кивнув, проникнувшись философским смыслом ее мудрости, мужчина не стал спорить. Оказавшись у камеры, они несколько раз прогнали кусок видео, на котором покупатель достает и передает деньги кассиру, максимально увеличивая его. Различить какие именно купюры были переданы - не представлялось возможным из-за низкого качества записи. К этому моменту второй кассир подошел сам, и очередь, громко выражая неодобрение поведению Петра Ивановича, перетекла туда.

- Что ж, - как можно мягче вздохнул покупатель, - Тогда давайте будем пересчитывать кассу.

- ЧТООО? – взвилась кассир, недавно работавшая здесь, но получив от Галины легкий толчок в бок, от которого тело женщины согнуло пополам, не смогла развить свою мысль полностью.

- Будем вызывать полицию? – вежливо осведомился покупатель.

- Нет-нет, ну что вы. Возможно, произошла ошибка, - в тон ему ответила Галина, - Сейчас мы все пересчитаем и, я уверена, ситуация прояснится.

Сев на стул и, открыв на компьютере нужный файл, Галина быстрым движением рук доставала из каждого отделения кассы деньги, включая мелочь, пересчитывала их и, откладывала в сторону, затем записывала значение получившейся суммы на листочек. Когда последняя партия была извлечена, все результаты она пересчитала на калькуляторе, для верности проделав данную операцию три раза. Все это время Петр Иванович, облокотившись о ленту, по которой должны подъезжать продукты, и перегнувшись вперед, насколько это возможно, наблюдал за каждым движением ее рук, не отрываясь и, казалось, даже не моргая. Затихшая кассир, при слове «полиция», взволнованно наблюдала за расчетами, прижавшись к коньякам.

- Все верно. Вот ваши пятьдесят рублей. Просим нас извинить, вышла ошибка, - вежливо и спокойно произнесла Галина, после третьего пересчета на калькуляторе убедившаяся, что суммы в кассе и на мониторе не сходятся.

- Ничего страшного! – миролюбиво и дружелюбно произнес Петр Иванович, явно не собиравшийся никуда уходить.

- Это все? – почуяв не ладное, решилась уточнить Галина.

- Нет. Еще я жду сто шестьдесят шесть рублей за арбуз, который я вернул вам вчера, - уточнил он.

- ТАК ЭТО ТЫ???!!! – не смогла сдержать себя новый кассир, глаза которой мгновенно налились кровью, и кинувшаяся вперед, с явным намереньем задушить покупателя.

Решив вчера вечером заглянуть в магазин у дома, Петр Иванович остро ощутил, что неимоверно хочется арбуза. Придирчиво осмотрев и простучав каждый, из имеющихся в наличии, он выбрал, по его мнению, самый ценный экспонат, и, расплатившись, унес его домой. С трудом разрезав корку, которая никак не хотела поддаваться, он понял, что его разочарованию нет предела, а сердце – разбито. Внутри арбуз оказался очень светлым с белыми семечками, скорее всего до момента созревания ему не хватило всего пары недель, но, увы. Не в силах пережить такой провал, он все же отрезал небольшой кусочек и положил его в рот. Но чуда не произошло, приобретение имело отвратительный кислый вкус. Взглянув на время, в самых расстроенных чувствах, он понес приобретение обратно. Уже пройдя первую дверь в магазин, когда Петр Иванович дернул на себя вторую – перед ним неожиданно возник непонятный мужик (никакие обозначения в его облике не выдавали работника магазина):

- Мы закрываемся! – хамовато гаркнул он, и дернул дверь на себя, не давая Петру Ивановичу зайти.

- Постойте! Но по графику магазин работает еще пятнадцать минут! – попытался возразить покупатель.

- Что у вас? – еще держа дверь, не вежливо осведомился мужчина.

- Я хочу вернуть арбуз. Он не надлежащего качества.

- Как это? – ухмыляясь, издевательски переспросил мужик.

- Он не дозрелый и кислый. Я хочу вернуть товар.

- Так ты что, его разрезал еще? Порченый товар мы точно не возьмем! К тому же – сам выбирал! – прихихикивая, ответил загораживающий вход.

- По вашему, если у вас яйца тухлые будут или консервы внутри с плесенью, я их тоже не смогу обратно принести? – не на шутку обиделся Петр Иванович, все еще намереваясь попасть в магазин.

- А чек у тебя есть? – вопрошал мужик.

- Вот! – показал Петр Иванович, доставая чек из пакета.

- На сегодня все! Мы уже сняли кассу. Завтра приходи, - заявил мужик, захлопывая перед носом покупателя дверь.

- То есть вы отказываетесь принять товар не надлежащего качества? – попытался прокричать Петр Иванович уходящему вглубь магазина мужику.

Из пакета с арбузом противно капало на пол, и он старался держать его подальше, чтобы не заляпать брюки. Самочувствие было ужасное, видимо, очередной вирус пытался взять власть над ним. О том, чтобы таскаться туда-сюда с текущим арбузом, в ответ на такое оскорбительно отношение к покупателям - не могло быть и речи!

- Я оставлю ваш товар здесь! Завтра приду за своими деньгами! – громко и четко выразил свое мнение покупатель, развернулся и вышел.

Вечером Петр Иванович был абсолютно свободен. Поэтому весь его посвятил общению с различными ведомствами данной сети супермаркетов, а так же обращению в Роспотребнадзор и другие инстанции. Повсюду оставляя жалобы, и требуя сообщить ему номер его заявки или обращения, а так же адреса и номера телефонов, по которым он сможет связываться впоследствии, чтобы узнать о развитии ситуации и принятых мерах.

- ДА Я ТЕБЯ!!!! – орала новый кассир, с вытянутыми вперед руками, пытаясь перебраться через кассу и броситься на него.  Но вновь получила ловкий удар в бок от Гали и, видимо, принялась искать какой-то закатившийся товар под кассой.

- Конечно. Ваши сто шестьдесят шесть рублей! Хорошего дня! Приходите к нам еще! – с абсолютно бесстрастным выражением лица, произнесла Галина.

- Обязательно, - порадовал ее Петр Иванович.

Выйдя, он проверил, пришел ли кешбек за кофе на карту этой сети супермаркетов в приложении. С этим тоже иногда возникали проблемы. На этот раз все было прекрасно. Теперь, перед работой, осталось посетить аптеку.

- Добрый день! – отозвалась девушка за кассой, подняв на него глаза, когда Петр Иванович возник на пороге после легкого звонка колокольчика, срабатывающего при открытии двери.

- Здравствуйте! Мой заказ номер 6811, - прочитал он цифры с телефона.

- Ммм, - протянула девушка, внимательно всматриваясь в монитор и клацкая накладным ногтем по клавиатуре, - Нет такого заказа. А что вы покупали?

- Ну как же? – изумился Петр Иванович, - Вот же у меня с вашего сайта смс, что заказ готов уже больше часа как!

- Не знаю. Видимо, программа не работает. Так что вас интересует?

- *****гоклбин В и ****салутин для горла, - наизусть озвучил он лекарства, которые привык применять.

-Мммм…, - снова сочувственно покачала головой провизор в аптеке, - Этих препаратов, к сожалению, нет. Могу предложить вам *****бин А и ****пакасакс. Это практически тоже самое. Защищенные препараты, берегут нервы и печень!

- А сколько стоят? – уточнил Петр Иванович, глядя в телефон и пытаясь нахрапом сориентироваться по названиям в Интернете.

- Все вместе будет шесть тысяч восемьсот двадцать рублей, - радостно заявила девушка.

- Сколько???? – ошалев от суммы, вытаращил покупатель на секунду на нее глаза, и снова окунулся в чтение инструкций.

- Это очень хорошие лекарства! Они защищенные, не оказывают никакого воздействия на почки и другие внутренние органы…

- Конечно, не оказывают! Это же БАДы! – вне себя закричал Петр Иванович, наконец, дойдя в инструкции до нужного места.

- Ну что вы говорите такое! – обиделась провизор, - В конце концов, кто лучше здесь в лекарствах понимает: вы или я?!

- А мой заказ вы отказываетесь мне продать? – на всякий случай еще раз уточнил покупатель.

- Так нет его. Программа с утра не пашет, - развела руками девушка, преданно и честно глядя ему прямо в глаза.

- У вас на сайте стоит, что в наличии десять и восемь штук.

- А, с этим сайтом у них вечно какие-то проблемы. Сами не довозят, а потом я тут отдувайся перед покупателями! – только и махнула она рукой.

Выйдя из аптеки со слегка вытаращенными из орбит, глазами, Петр Иванович набрал номер горячей линии данной сети и еще полтора часа провел на созвонах с их представителями, благополучно пройдя все круги ада с ботами и таки выудив себе живого специалиста. Вместе с ним, они удивлялись, недоумевали, не верили друг другу, перепроверяли заказ на сайте и наличие в аптеке по внутренним резервам, пытались установить с помощью удаленного мастера проблемы на данном конкретном компьютере, перепосылали друг друга к другим специалистам и в разные инстанции, и, наконец, смогли при помощи дедуктивного метода установить, что требуемые чудотворные средства все же спрятаны где-то внутри. Все это время провизор, поменявшая со временем цвет лица с багрового на белоснежный, пыталась различными способами принять участие в диалоге, пару раз криком, а один раз даже выгнала Петра Ивановича за дверь, когда он зашел снова, мотивируя это тем, что он мешает другим покупателям. В результате специалист Андрей, с которым они стали друг другу уже почти родными, перезвонил и наказал Петру Ивановичу немедленно вернуться обратно и сообщил, что ему все сейчас же выдадут, уточнив, возможен ли безналичный расчет.

В аптеке, с бледным лицом и вселенской ненавистью во взгляде, стояла провизор, протягивая на вытянутой руке его заказ в пакетике.

- С вас сто шестьдесят пять рублей! – загробным голосом провозгласила она.

- Ничего, если я мелочью? – и, не дождавшись утвердительно ответа, высыпал с точностью до копейки оплату на тарелочку у кассы, заглянув в пакет.

- Где мой чек?

- ОН ВНУТРИ! – снова отозвалась утробным звуком, напоминающим эхо с кладбища, недавно столь любезная девушка.

- Его здесь нет, - перепроверив еще раз, сообщил покупатель.

Скосив глаза вниз, провизор резким движением выдернула маленькую бумажку из кассы, смяла ее, и, вырвав у него пакет из рук, зашвырнула внутрь с такой силой, как будто бросала снаряд в самые глубины Ада.

Выйдя из аптеки, опытный покупатель тихонечко вытер выступивший на лбу пот платочком, и спрятал последний в нагрудный карман. Теперь оставалось только добраться до работы, быстро раскидать дела, отдать торт, и успеть до окончания приема в поликлинику. Хорошо хоть предполагая возможность форс-мажорных обстоятельств, он заранее, в понедельник, заняв очередь с пяти утра, смог оторвать талон через терминал (очередь в котором открывалась в семь) к терапевту на ближайший четверг на три часа дня!

Петр Иванович, трепетно и с заботой, прижимая оба пакета с купленными товарами к груди, двинулся к машине, припаркованной на стоянке во дворе дома, слегка приволакивая правую ногу. Утренняя нервотрепка все же брала свое. Время близилось к полудню.

За машину, оставленную во дворе, он не беспокоился. Двор был прекрасный, все соседи парковались исключительно правильно в специально отведенных для этого местах. Никаких тебе машин на газонах, или перегороженного проезда. Может быть, частично это происходило благодаря тому, что, только заметив нарушение общественного порядка, Петр Иванович незамедлительно фотографировал и отправлял жалобу на сайт ГИБДД, а затем внимательно следил за результатами своего труда. И никогда не останавливался, пока не добивался устранения нарушения. В особо тяжелых случаях, для любителей слушать громкую музыку после комендантского часа, или устраивать шумные посиделки под окнами, что значительно мешало чуткому сну Петра Ивановича, на деревьях на математически высчитанной высоте, были заблаговременно развешены кормушки. Доступ к которым птицам открывался с пульта, благодаря недорогому устройству из дружественного Китая, издавая при этом крайне специфический не громкий звук, уже выученный всеми птицами в округе.

Сев за руль, Петр Иванович завел ключ зажигания, нажал кнопку, и салон наполнился звуками классической музыки. Что очень способствовало расслаблению и повышению душевного комфорта при продвижении на работу. Это было особенно важным, поскольку передвигался Петр Иванович исключительно по правилам дорожного движения, что порой чрезвычайно нервировало других участников на дороге.

- Ну что же вы так долго?! Мы тут извелись уже все, - вопрошала, пританцовывающая у входа, секретарша Людочка, принимая из рук только что вошедшего Петра Ивановича тортик для Анфисы Марковны.

Она сразу убежала, и Петр Иванович не успел посвятить ее во все трудности и перипетии его продвижения на работу. Сам праздник, судя по громкому смеху и звону бокалов, проходил в кабинете самой юбилярши, куда он решил заглянуть несколько позднее, сначала разобрав срочные дела, планировавшиеся на сегодня. Но не успел Петр Иванович занять рабочее место, как на его мобильный телефон позвонили:

- Петр Иванович, - спросил мужской баритон с характерным акцентом.

Петр Иванович нахмурился и утвердительно кивнул головой.

- Вас беспокоят из главного департамента по работе с международными финансовыми махинациями. Капитан Гаврилов – моя фамилия.

- Карасин, - представился Петр Иванович.

- Я знаю, - ответил капитан, - Вы недавно переводили большую сумму денег на счет некому господину Желобину?

- Нет, не переводил, - испугался Петр Иванович, пытаясь экстренно вспомнить все свои переводы за ближайший месяц и знакомых людей с похожей фамилией, на всякий случай, начиная с момента своего рождения.

- Это прекрасно! Мошенники пытаются получить доступ к вашему счету! Мы пытаемся остановить их. Поэтому вам нужно прямо сейчас проследовать к ближайшему банкомату, снять все деньги и тут же положить их обратно – на другой безопасный счет. Номер я вам продиктую. Не отключайтесь. Мы все время должны быть на связи.

- Ничего не получится. Вы опоздали, - грустно вздохнул Петр Иванович, - Меня уже ограбили до вас.

- Как это так???!!! – ужасно взволновался и растревожился капитан на другом конце провода.

- Сейчас расскажу, - пожал плечами несостоявшаяся жертва обмана, - Вчера вечером я пошел на свидание с Региной. Мы выбрали ресторанчик, мило посидели, все было очень вкусно. Хорошая фоновая живая музыка, приятный и не навязчивый персонал, чистые столовые приборы, большие порции (я еще был удивлен, ведь в меню была совершенно другая граммовка, на этом месте и стоило насторожится, но я был, каюсь, слишком увлечен моей собеседницей), фонтаны с рыбками, мягкие удобные диваны, в целом – очень располагающая атмосфера. Мы чудесно провели вечер, много смеялись. Феерия закончилась на моменте, когда нам принесли счет. Сумма, значившаяся к оплате, составила более шестидесяти тысяч, с чаевыми, разумеется. Я и предположить не мог, как такое могло произойти. Потребовал меню, чтобы пересчитать все заново. Весь в начале вечера я видел цены, когда мы совершали заказ, и предполагал значительно меньшую сумму в итоге. И что бы вы думали? Они принесли мне совершенно другой прейскурант! Совершенно не тот, по которому я и моя спутница ориентировались, и заказывали в начале вечера. Я был обескуражен полностью. Уму не постижимо! Как подобное могло произойти! И, главное, Региночка стала утверждать, что нам приносили один и тот же прейскурант и в конце, и в начале. Это было немыслимо! Сбивало с толку! Хорошо, что я незаметно вел видеосъемку с момента, как мы попали в это заведение, и более того, сделал несколько фото, как последнего меню, так и предыдущего. Того, которое нам приносили в самом начале! Вы не представляете, как они были возмущены моим коварством! Я услышал много новых и не лицеприятных слов в свой адрес. Особенно старался официант, чаевые которого в десятикратном размере были включены в счет без моего малейшего на то соизволения. Более того, я изначально выступил против! Скандал закончился вызовом полиции, которая зафиксировала и смогла лично услышать некоторые оскорбления и угрозы в мой адрес, которые я оценил, как реальные. К сожалению, для возбуждения дела, счет все же пришлось оплатить. А потом уже направить досудебные претензии, а так же много других заявлений, как о мошенничестве, так и о защите чести и достоинства, а так же об угрозах в мой адрес. Это все ничего. Региночка только вот очень расстроилась.

- Ну, что же вы, голубчик, - начал капитан, и тут же закашлялся, видимо, определенный сленг, перенятый им случайно от Петра Ивановича, все же оказался излишне непривычным, - Все же знают об этих неприятных местах, где орудуют мошенники! Начиная от элементарных тарелочницах, и заканчивая кафе и ресторанах, куда нашего брата заманивают на какую-нибудь фифу обманным путем, а затем выставляют счет в несколько миллиардов. Вы что же, газет не читали?

- Каюсь, читал. Вот только Региночка – лучшая подруга моей сводной сестры, дама уже в летах, а заведение, в которое мы пришли я лично посещаю, по мере необходимости, уже несколько лет. Ужасно неприятно, что вдруг такой конфуз вышел!

- А как тогда это могло произойти? – в голосе капитана послышалось легкое сомнение, не вводит ли в заблуждение его очередной клиент.

- А очень просто. Выяснилось все само собой, чуть позже. Через несколько дней мне позвонила сестра, и начала кричать. Я не сразу сообразил, в чем дело, в ее истошных криках сложно было что-то уразуметь, но, задавая дополнительные вопросы, мне удалось установить истину. Оказывается, Региночка состояла в неком женском сообществе где-то в соцсетях, и нехорошие люди в них, внушили ей, что с мужчинами скуповатого склада характера нужно непримиримо бороться. По крайней мере, именно это официальная версия с ее стороны для следствия. Судьба сыграла с нами злую шутку, и на пике ее непримиримой борьбы, ей подвернулся я. В дальнейшем, Регина подговорила своих друзей, недавно устроившихся в этот ресторан, принести нам сначала обычное меню, а, затем, если мое поведение будет далеко от щедрой добродетели, - меню премиум – класса, которое я буду обязан оплатить. Блюда нам сразу подавались премиум, они не сильно на самом деле отличаются от обычного меню, только по граммам, и я ничего не заподозрил, когда ею была дана отмашка своим соучастникам. Теперь она идет по делу как организатор преступного сообщества по мошенничеству. Моя сестра очень расстроена, Региночка, я подозреваю, - тоже.

- Лихо… - протянул капитан, не понятно к кому обращаясь, - И что, денег совсем не осталось?

- Тысяча… - задумчиво протянул Петр Иванович, - А нет уже! Я же лекарства купил, еще две банки кофе по цене одной с тортиком, у Анфисы Марковны юбилей. Но за тортик отдадут. И заправиться еще пришлось. Где-то рублей двести пятьдесят на данный момент.

- А лекарства зачем? Болеешь что ли?

- Да, расхворался что-то, горло болит, в ухе стреляет и самочувствие все хуже с каждым днем. Сейчас вирусы на каждом шагу.

- И что думаешь делать?

- Возьму больничный. За него дадут, конечно, но далеко не сразу. Попробую, пока буду на больничном устроится в такси, или курьером в доставку на неполный день, может быть, чтобы была возможность немного отлеживаться. Годы уже не те, чтоб круглосуточно скакать козой.

Продолжение Городской сталкер или Один день из жизни Петра Ивановича (часть 2)