Под навесом лежали вещи на коврике, рядом стоял рюкзак. Возле кострового места на камнях исходил паром котелок. Лёха предположил, что там заваривался чай — пахло травами. Всё выглядело так, словно хозяин только-только отошёл.
— Пойдём, — предложил Лёха.
Вроде бы никакой опасности, но противный холодок пробежал по спине, будто за ним кто-то наблюдал. Сумрак медленно, так чтобы не видела Алёна, вытянул топор из кармана рюкзака и засунул древко в рукав, благо армейская крутка широкого кроя позволяла это сделать. Резинка манжета плотно облепила рукоятку, а сам топор Лёха зажал пальцами обухом вперёд.
«Ну прям диверсант», — он удивился тому, что делает.
— Фу, Лёша, что это? — Алёна прикрыла рот рукой и стала пятиться.
Сумрак проследил за её взглядом: у костра возле кучки дров стоял кроссовок, из которого торчали наполовину обглоданные берцовые кости. Ноги подкосились. Лёха выхватил топор и стал озираться. Теперь он нутром чуял: за ними наблюдают.
— Ну теперь ты веришь? — спросил Лёха.
Глупая фраза, но Сумраку очень хотелось разделить свой страх с кем-то ещё.
— Я… что… что это Лёша? — Алёна была бледнее мела. — Это ваша очередная шуточка?
— Нет, — серьёзно сказал Лёха. — Уходим.
Он взял девушку под локоть и потянул за собой. Алёна, не сопротивлялась, но и ноги она переставляла еле-еле. Лёха её понимал, но задерживаться на поляне не хотел. Рой мурашек теперь волнами сползал от затылка вниз по спине, а чувство незримой опасности усилилось.
— Лёша, там была нога? Ты видел? Чья-то нога. — Она смотрела на него с ужасом в глазах.
— Видел, — кивнул Сумрак, продолжая пятиться и тащить девушку за собой.
Он продел кисть в темляк топора и решил, что лучше его вообще не выпускать из рук. Где-то ухнула сова. Только этого не хватало.
— Давай назад, к бочке, — приказал Лёха и побежал, но Алёна, кажется, впала в ступор и не отреагировала.
— Алёна, давай! — крикнул Лёха.
Девушка дёрнулась и растерянно озираясь, засеменила следом. Уже на краю поляны Лёха заметил движение у стана: из леса вышел мужчина в камуфляже, в руке он сжимал то ли биту, то ли палицу, Лёхе показалось, что он увидел бурые пятна на дереве. Впрочем, это могло быть всего лишь игрой его воображения — у страха глаза велики.
— Эй! — крикнул мужчина. — Привет! У вас всё нормально?
— Да, — зачем-то ответил Лёха.
Но незнакомца его ответ явно не удовлетворил, и мужчина продолжил идти им навстречу.
— Отдышись, — понизив голос сказал Лёха Алёне. — А когда я скажу — беги назад к роднику и не останавливайся. Ты поняла?
Алёна кивнула. Лёха хотел было добавить что-то ещё, но запнулся на полуслове: мужик с палицей каким-то чудом в два шага преодолел половину поляны и быстро приближался. Лёха обратил внимания на его глаза — пустые ничего не выражающие. В них не было ни злости, ни ненависти ни даже азарта охотника, загнавшего дичь, ничего, будто человек этот впал в забытьё.
И они побежали. Алёна поначалу оступалась, путалась в ногах, но через пару десятков метров собралась и задала приличный темп, так что Лёхе пришлось поднажать, чтобы не отставать.
Мужик кажется не бежал вовсе, он просто шёл, но расстояние от того между ним и туристами не сокращалось вовсе, а напротив — каннибал, а Лёха решил называть его так про себя, догонял.
В какой-то момент Лёха обернулся и вовремя, так как преследователь уже занёс руку для удара и тяжёлая палица устремилась к Лёхе. Сумрак вжал голову в плечи, а древко просвистело над ним, задев верхний клапан рюкзака. От удара Лёху кинуло в бок и он с трудом удержал равновесие.
Сумрак понимал, что убежать им не удастся, а потому решил принять бой. Или верную смерть. Страха больше не было, а лишь злость на себя — его первый поход в роли руководителя обернулся чёрт знает чем. Он сжал рукоять топора и уже был готов резко остановиться и влепить остриём мужику в голову, как лес вдруг пошёл рябью и изменился. Лёха снова оказался в сосновом бору.
Каннибал исчез. Он рассыпался мириадами искр, которые развеял порыв ветра. На песчаный грунт с глухим звуком упала палица и Лёха отвёл взгляд: к дубинке в толстой части прилипла бурая масса похожая на кусок кожи с клочком волос. Проверять Лёха не решился.
Он покрутился вокруг своей оси в поисках опасности, но нападать на него никто не собирался.
— Лёша! — прокричала Алёна и крик этот был полон ужаса. — Сними её! Лёша! Не-е-т!!!
Сумрак побежал на помощь и обнаружил девушку в овраге. Алёна каталась по песку, кричала и словно пыталась оторвать что-то от лица, но Лёха ничего такого не видел, будто она боролась с чем-то невидимым. Тогда он спустился к ней и попытался поймать её за руку. На лице девушки появлялись и исчезали глубокие порезы, словно что-то царапало её кожу.
— Н-е-е-т! Леша! Убери её! Убери!
Сумрак замер в нерешительности не зная как ему поступить. Ведь осязаемой опасности он не видел и даже провёл рукой над лицом девушки, но зацепил лишь воздух. Тогда Лёха снял с пояса флягу и вылил её содержимое Алёне на голову. Это дало результат: порезы исчезли, а девушка забилась в плаче. Сумрак обнял её и прижал к себе.
— Всё, всё, — шептал он. — Оно ушло. Тише.
Алёна вдруг резко отстранилась и вскочив на ноги стала ощупывать своё лицо.
— Что у меня с лицом? Лёша, что с моим лицом?!
— Нет! Сова! Огромная сова! Она вцепилась в меня.
Алёна стала снимать рюкзак, но Лёха не дал ей этого сделать, ухватив за руки.
— Послушай, — он притянул её к себе. — Сейчас не время. Нам надо уходить. С твоим лицом всё в порядке. Поверь мне, хорошо?
Алёна снова разрыдалась и стала кивать в знак согласия. Но вдруг отстранилась, словно что-то вспомнила.
— Где мужик? Лёша, где тот мужик?!
— Не знаю, — Сумрак сжал топор и осмотрелся. — Исчез.
— Боже! — рыдала Алёна. — Лёша, скажи, что это всё не взаправду. Пусть это будет неправда. Это наркотики? Точно, Жека подмешал нам что-то в коньяк! Твой друг тот ещё идиот! Ну, конечно, это всё он?
Алёна с надеждой посмотрела на Сумрака, но взгляд его говорил об обратном — всё реальнее некуда.
— Ох… — выдохнула Алёна и опустилась на землю.
Сумрак решил дать ей время прийти в себя и переварить информацию. Он помнил какие мысли лезли ему в голову.
Вернувшись к сброшенному рюкзаку, Лёха оценил с какой силой ударил палицей каннибал: верхний клапан рюкзака разорвало по шву молнии, а одна из застёжек «Фастекс» отсутствовала. Попади эта дубина в голову и череп бы наверное треснул, как спелый орех. Лёха передёрнул плечами и снова осмотрелся. Дубинка всё ещё валялась на земле, от неё словно веяло холодом. Сумрак отвернулся.
Сосновый бор был точно таким же, каким Лёха его запомнил с прошлого раза. Впрочем, Сумрак не мог с уверенностью утверждать, что перед ним всё тот же лес. Он глянул на компас, попытался отыскать горы в просветы, но ничего знакомого не заметил. Просеки с вырубкой тоже не наблюдалось. Наверное, это хорошо, так как встречаться с теми, кто встал лагерем возле делянки ему не хотелось.
— Лёша, что нам делать? — Алёна выбралась из оврага и села рядом.
— Я думаю стоит немного пройти на юг. Если в этих изменениях есть какая-то закономерность, то у нас есть ещё несколько часов до следующей смены.
Лёха взглянул на часы — половина второго.
— Ты о чём? — спросила Алёна.
Девушка сглотнула, вытерла слёзы рукавом и кивнула.
— Ты можешь идти? — спросил Лёха, перекладывая вещи из разорванного клапана.
— Тогда лучше не задерживаться.
От часов толку не было — время они показывали скорее всего неверно — поэтому Лёха решил перевести стрелки на двенадцать, добавив десять минут. Стоило попытаться отметить хронологию этих изменений. По ощущениям Лёхе казалось, что лес меняется раз в шесть часов.
Алёна притихла. Она, понурив голову, брела следом за Лёхой, иногда всхлипывая. Сумрак злился, что помочь ей ни чем не может, так как сам был готов расплакаться и сдерживало его лишь присутствие девушки. Он понятия не имел как им быть дальше? Куда идти, что есть, как сопротивляться этому лесу, миру или где они, чёрт возьми, оказались? Хорошо хоть с водой пока не было проблем.
Минутная стрелка часов отмерила два оборота, а лес всё не кончался. Наконец Алёна сдалась и просто упала на колени, вылезла из-под рюкзака и стала скручиваться в позу эмбриона.
«Плохо дело», — подумал Лёха.
Он отыскал взглядом низину и отволок туда рюкзаки. Вернулся за Алёной и накинул девушки на плечи свою последнюю куртку. Поймал себя на дежавю: недавно он точно так же укрывал плечи Кати. Вздрогнул от вставшего перед глазами звериного оскала и попытался поднять Алёну.
— Куда? — девушка поднималась неохотно.
Переместив одногруппницу в овражек, Лёха достал из рюкзака горелку и последний баллон. Голова снова разболелась.
— У тебя остались ещё таблетки? — спросил он.
— Угу, — буркнула Алёна, копаясь в рюкзаке. — Мы ведь умрём, да?
— Нет, — отмахнулся Лёха. — Перестань.
— Ага, и попали в персональный туристский ад, — Сумрак пытался шутить.
— Но как это всё можно объяснить тогда? — Алёна протянула Лёхе аптечку и снова сжалась в комочек.
— Я не знаю, — вздохнул Лёха, принял лекарство, поморщился. — Есть шанс встретить кого-то… нормального. Раз мы с тобой нашли друг друга, то должны быть ещё какие-то туристы с поляны у бочки. Ты же сегодня говорила о двух группах?
— Я не хочу никого встречать. Я хочу домой.
Лёха промолчал. Что он мог ответить? Он и сам не шибко верил своим словам.
Поднялся ветер и Лёха стал городить из коврика ветрозащиту для горелки, не хватало ещё израсходовать газ и остаться без обеда. А горячего ой как хотелось. Нужно было чём-то растопить тот ледяной ужас, что засел в груди и сжимал желудок.
Но у «леса» видимо были иные планы.
— Ау! Люди! Помогите! — голос этот Лёха узнал бы из тысячи.
Алёна было дёрнулась, но Сумрак прижал её к земле и приложил палец к губам.
— Ни звука, — прошептал он и выключил шипящую горелку.
На четвереньках подполз к краю оврага и осторожно высунулся. Катя брела шатающейся походкой шагах в пятидесяти. Удалялась. Лёха выдохнул. Замер. Алёна вскарабкалась следом, и припала к земле.
— Это она? — прошептала девушка.
— Лю-ю-ю-д-и-и-и! А-а-у-у!
Лёха отметил что рыжая была в его куртке. Значит есть какая-то закономерность. Всё, что случилось вчера — случилось реально.
Вскоре Катя скрылась среди стволов и Лёха облегчённо вздохнул. Впрочем, опасность всё ещё витала в воздухе. В этом лесу нельзя задерживаться на одном месте. Как только останавливаешься, сразу что-то происходит. И как правило это что-то весьма жуткое.
Заварив быструю лапшу, туристы наспех перекусили и собрались в путь. Благо Катя ушла на восток, что слегка обнадёживало. Хронометр отмерил три часа с момента изменения, а солнце всё ещё стояло в зените, словно зависло на одном месте.
Спустя пол часа лес немного изменился. Появилось что-то наподобие тропинки, и уклон. Слева открывался вид на массивные скалы, которые, казалось, тянулись до самого горизонта. Вдали виднелся горный пик укутанный облаками — ничего знакомого. Лёха надеялся, что на юге будет море, как и должно было быть в реальном мире, но судя по всему сосновый бор с четырёх сторон окружали скалы.
Стрелки показали плюс пять с половиной часов от вспышки — Лёха решил про себя так называть это явление, — а солнце и не думало смещаться к горизонту, хотя как в прошлый раз время напротив бежало с утроенной скоростью.
Алёна немного пришла в себя, если конечно можно было так выразиться, и теперь выискивала под деревьями грибы, а из глубоких карманов Лёхиной куртки, которую девушка по всей видимости не собиралась возвращать, торчали шляпки маслят. Та ещё затея собирать грибы в неизвестном месте, но Сумрак решил, что пусть Алёна отвлечётся. Да и ему так было спокойнее: бледное лицо девушки с впавшими глазами добавляло жути, а так хоть щеки снова порозовели.
«Как же мы попали», — Лёха сжал рукоятку топора, которую теперь не выпускал из рук.
Сперва Сумрак подумал, что ему показалось: какая-то тень шмыгнула через тропу ниже по склону. Он присмотрелся. Силуэт человека в тёмно-синей куртке мелькнул в зарослях карликовой берёзы и вскоре тот выбрался на тропинку — точнее девушка с короткой мальчишеской стрижкой. Куртка показалась Лёхе знакомой, да и девушка тоже, — кажется, это была Таня.
— Это Таня? — Алёна тоже увидела девушку.
— Не знаю. — Лёха напряг зрение. — Вроде похожа.
— Зачем, — Сумрак нахмурился и напрягся, ожидая развязки.
Но Таня или кто бы там ни был просто развернулась и побежала прочь.
— Стой! — снова крикнула Алёна и, повернулась к Лехе, сказав: — Лёша, надо догнать её.
— Это плохая мысль. — Сумрак озирался по сторонам.
— Но она убегает, а не нападает. Вдруг это реально она. Лёша!
— Ладно, — сдался он. — Только держись рядом.
Идея Лёхе не нравилась вовсе. Уж лучше пусть Таня убежит, чем снова вляпаться в какую-то каннибальскую историю. Сумраку хватило встречи с «друзьями», но в словах Алёны всё же была некая логика: Таня убегала, а не нападала. Впрочем, это вполне могла быть очередная хитрость здешних обитателей.
Туристы нагнали Таню быстро. Жекина подруга видимо повредила правую ногу и теперь припадал на неё. Она часто оборачивалась и, кажется, плакала.
— Таня, стой! — крикнул Лёха. — Это мы.
Хотя Сумрак понимал, что его — «Это мы» — прозвучало глупо. Если Тане довелось пережить хотя бы половину из того, что выпало на долю Лёхе, то простыми словами девушку не убедить и не остановить.
— Таня, остановись. — Алёна тоже попыталась вразумить её. — Таня!
Но та, рыдая, волочила ногу, но не сдавалась. Лёха понял, что надо просто повалить её на землю, пока она не сверзилась в какой-нибудь крутой овраг, которые теперь появились слева и справа. Сумрак скинул рюкзак, отбросил топор, и придал прыти.
Когда до беглянки оставалось шагов десять снова случилась вспышка. Лёха моргнул и оказался в кромешной темноте. Замер. Позади взвизгнула Алёна. А спереди послышался звук падения и глухой удар. Всхлип. Протяжный стон и тишина.
— Твою мать, — выругался Сумрак. — Алёна стой на месте.
Пока девушка возилась, Лёха впотьмах на ощупь пошёл к ней. Луны на небе не было, а лес, кажется, снова стал другим — лиственным. Воздух сделался холодным и тяжёлым. Пахло мхом и прелыми листьями.
— Она разбилась? — Алёна включила фонарь и Сумрак зажмурился.
Отыскав рюкзак и топор, Лёха водрузил темляк на правую руку, поменял в своём фонаре аккумуляторы и водрузил его на лоб. Осмотрелся. Громадные замшелые валуны, словно кем-то рассыпанные вздымались то тут, то там. Растительности прибавилось. В темноте Лёха плохо различал, но кажется лес стал смешанным: буки и грабы. За склоном начинался обрыв. Таня скорее всего упала туда.
Подойдя к краю, Лёха включил режим «Турбо» у фонаря и сфокусировал луч. Синюю куртку он обнаружил сразу. Тане повезло: Жекина девушка пролетела пару метров и застряла между камней. Но расшибались люди и с меньшей высоты, а Таня не шевелилась, что вызывало тревожные мысли.
— Я спущусь, посвети, — сказал Лёха и начал спуск.
Таня была жива и на первый взгляд выглядела сносно. Крови Лёха не заметил, руки ноги не вывернуты, дыхание ровное, без сипов. Сумрак осветил фонарём округу. Он стоял на полке, а в стене скалы виднелся тёмный провал — скол или карстовая промоина. Лёха высветил лучом дальнюю стенку грота, готовый в любой момент к тому, что из темноты на него прыгнут, но к его облегчению в пещере никого не было. Лучшего места для ночлега не придумать.
— Спускайся, — позвал он Алёну.
Таня застонала и перевернулась на бок. Заметив Лёху она сдавленно промычала, а из глаз её прыснули слёзы.
— Эй-эй, тише, — Лёха убрал топор в рюкзак и перевёл фонарь на слабый режим. — Это я, Лёша. Со мной Алёна. Таня, успокойся.
— Не подходи… — прохрипела она. — Не подходи.
Лёха понимал, что если её не остановить, то она сползёт по камням дальше и уже наверняка сверзится в пропасть. Он попытался её схватить, но девушка изворачивалась и пиналась, словно загнанная в угол разъярённая кошка.
— Помоги, — Сумрак позвал Алёну.
— Может не стоит её тревожить, — Алёна замерла в нерешительности. — Она ведь рухнула с высоты, может быть внутренне кровотечение.
— Да пофиг уже! — рявкнул Лёха, его начинало раздражать происходящее, а ещё шли вторые сутки без сна. — Либо мы её оттянем, либо она рухнет вниз. Давай.
Он навалился на Таню всем телом и скрутил той руки. Оттянул от обрыва и при помощи Алёны затянул в грот. Таня выбилась из сил и больше не сопротивлялась.
— Всё, — выдохнул Лёха. — Ночуем здесь. Я уже валюсь с ног.
Он окинул Таню беглым взглядом и пошёл за рюкзаками. Жекина девушка забилась в угол и бросала боязливые взгляды из-под бровей. Сумраку показалось, что вывести Таню из этого состояния у них не получится. Она явно пережила нечто такое, о чём и думать не хотелось.
— Я вздремну пару часиков, — сказал Лёха Алёне, расстилая коврик. — Уже не могу. Хорошо? Ты справишься?
Он кивнул в сторону Тани.
— Да, хорошо, — Алёна прикусила губу. — Поспи, конечно.
— Никуда не ходи, — сказал он и добавил шёпотом: — Если она убежит, то… мы сделали, всё, что могли.
Алёна кивнула, а Сумрак забрался в спальник, перевёл часы на двенадцать тридцать и моментально отключился.
