Маленькой Оленьке 7 лет. Она лежит дома, болеет. В ожидании прихода мамы девочка всматривается в светящуюся черно-белую даль старенького «Рекорда».
Скоро будут «Спокойной ночи, малыши!».
Свет в комнате выключен, так намного легче глазам. А в коридоре включён.
В комнате включился свет. Мама торжественно вошла, загадочно улыбаясь, протянула дочери сверкающий пакет с белыми ручками. Словно Фея из «Золушки».
В прозрачном пакете была маленькая игрушечная коляска, сине-белая, с резными колесами.
Оленька забыла, как дышать, при виде такого чуда. «Это ей? Как? Не может быть? Откуда?» — проносились в болезненной карусели мысли в голове у Оли.
От восторга и счастья закружилась комната.
«Вот так умирают от счастья!» — подумала девочка. Внутри мелькал калейдоскоп цветов и блесток, настолько яркий, что казалось, глаза могут вывалиться. Руки дрожали, ноги подгибались, а живот предательски замирал, как будто в нём поселился маленький взбесившийся мотылёк.
Она бросилась к маме. Обняла её крепко. Как радостный щенок, виляя хвостом и подпрыгивая при виде любимого хозяина, после долгой разлуки.
Презент был почти невесомым, чем ещё больше повергал девочку в сказочность момента.
Она осторожно открыла пакет и достала коляску.
Боже, какое чудо! Девочка уже придумала, которая из её кукол поместится в коляску.
Она катала ее осторожно по мягкому дивану. Не веря в происходящее.
Прошло около часа, когда Олю позвали на очередные медицинские процедуры перед сном. Полоскание горла, таблетки, и финальный волшебный ритуал с «Люголем».
Это когда длинной палкой с ватой на конце и адским лекарством, тебе мажут не только горло, но и мозг. Чисто чтобы знания о болезнях проникли сразу на 100% и оставили там небольшую пожизненную память.
Оля радостно побежала, чтобы быстрее вернуться. А вернувшись, плюхнулась со всей прыти в густое облако перины и…
Девочка замерла. «Лучше бы это был хруст позвоночника» — подумала она.
Боясь шелохнуться, взгляд Оли выделил столик. Она была почему-то уверена, что коляска стоит рядом с диваном, на столике. Но он отсвечивал своей пустотой.
Она судорожно стала шарить глазами по всей комнате в надежде отыскать её подарок. Уже в ужасе понимая, что это был за хруст.
Трясущимися руками девочка стала разворачивать одеяло. Найдя свою сказочную коляску с раздавленными колёсами. Даже корпус треснул.
Оля зарыдала. Слёзы огромными каплями падали ей на руки, на диван, на поломанную мечту.
Она крепко обняла то, что осталось от её недавнего счастья. Девочка была убита горем. Сипло голося, выдавая пузыри носом.
В комнату вошла мама. Оценив происходящее, строго выдала:
— Замолчи, а то еще добавлю!
В этом высказывании матери было многое: переживание за дочь, сопереживание ей же, желание её успокоить, испуг, сожаление.
Мама по-другому не умела показывать свои чувства. Её так научили.
А еще Оля видела в глазах матери... разочарование. В самой Оле. В напрасной трате денег. В испорченном настроении...
Чувство вины подкралось на мягких лапах, словно тень, которая всё время длиннее тебя самого. Оно стало приходить каждую ночь, как вор, и рыться в памяти, переворачивая ящики с воспоминаниями. Пока не выжжешь его из себя медленным огнём времени.
Сегодня Оленька сама мама. Дважды. Оказалось, что материнские фразы тоже передаются по наследству. Ни как драгоценность, а как шрам. В кровь, в кость, в привычку. В это она не вступила, а упала, растянулась, испачкалась и долго потом оттирала.
Она училась любить почти заново. Училась не ломать, а беречь. Принимать своих детей такими, какие они есть, со всеми их капризами, смехом, страхами. Училась не закрывать им рот, а слушать.
По ночам, уткнувшись в подушку, она уже не плакала оттого, что она «плохая мать». Она давно поняла, что быть матерью значит не быть идеальной, а быть настоящей. И в этом она наконец обрела себя.
Материал был ранее опубликован на https://dzen.ru/a/aK3kuI6to35JuotT
