Мы с лаской хотим вас удивить и предлагаем 7 любопытных фактов:

1. Ласка — самый маленький представитель отряда хищных, но в соответствии с пропорциями тела является самым сильным. Крошка весом около 100 г без труда убивает крыс весом до 500 г.

Также крохотный хищник с удовольствием поедает хомяков, тушканчиков, кроликов, змей, ящериц, птиц и их яйца, ну а мыши – это уже просто ленивый перекус. По оценкам специалистов, всего одна ласка за год уничтожает несколько сотен мышей.

2. Ласка способна перегрызть горло птице даже тогда, когда та вместе с напавшей хищницей поднялась в воздух.

Свидетелям не раз доводилось наблюдать, как этот хищный зверёк впивался в шею птице и продолжал душить её, когда та, отчаянно размахивая крыльями, поднималась в воздух. Итог схватки обычно закономерен: птица падает, разбиваясь о землю, а у ласки организуется плотный ужин.

3. Во время охоты ласки часто исполняют «боевой танец»: они извиваются, подпрыгивают, катаются по земле и хаотично дёргаются.

По мнению специалистов, основное назначение такого «танца» – сбить с толку, запутать и как бы «загипнотизировать» добычу.

4. Войдя в охотничий азарт, ласка убивает больше грызунов, чем способна съесть.

Если добычи много, а хищница уже сыта, то она объедает тушку жертвы лишь частично, а остальное бросает. Но в тяжёлые времена после удачной охоты может и припрятать оставшуюся после пиршества дичь – на чёрный день, так сказать.

5. В случае угрозы ласки способны выпустить из специальных желёз под хвостом густую, маслянистую и вонючую жидкость желтоватого цвета.

Запах секрета ласки настолько неприятный, что может отпугнуть даже крупного нападающего, ведь на любого хищника найдётся хищник побольше, и ласка не исключение. На неё охотятся куницы, лисицы, енотовидные собаки, но чаще прочих – крупные хищные птицы. Впрочем, если трюк с секретом-вонючкой не сработал, то ласка будет отбиваться, и в процессе всё может встать с ног на голову: например, коршун, попытавшийся напасть на ласку, порой становится её добычей. То, что на фото произошло с уткой, запросто может произойти и с неопытной хищной птицей.

А вот тут уже не повезло ласке, и она стала жертвой большой выпи.

6. Беспощадные к жертвам, ласки проявляют нежность по отношению к своим детёнышам. В дикой природе они могут приносить по два приплода в год, а в неволе – и три.

Детёнышей рождается от 4 до 10 штук, и они совсем крошечные: весом около 1,5 г и в длину не более 4 см. Первое время они абсолютно беспомощны и, чтобы не замерзнуть, сцепляются в кучку. Впрочем, растут маленькие ласки быстро, и вскоре мама уже выгуливает выводок рядом с логовом, обучая охотничьим премудростям.

Первое время они ходят за ней, выстроившись шеренгой. В два месяца молодые ласки начинают охотиться самостоятельно, хотя и живут рядом с родителями, и, только подыскав себе участок, начинают полную опасных приключений взрослую жизнь.

7. Как и прочие куньи, ласка отличается безбашенностью и не боится никого, в том числе человека.

Даже если ласка встречает человека в дикой природе, то всё равно обычно не прячется. Она либо отбегает на небольшое расстояние и встаёт на задние лапы, чтобы лучше рассмотреть, либо пытается нападать. А ещё ласки охотно селятся рядом с людьми и наведываются на участки селян в поисках мышей. Казалось бы, сплошные плюсы, но характер хищника не скроешь. Завидев домашнюю птицу, ласки не могут сдержать охотничью страсть и нещадно давят их, чем вызывают справедливый гнев сельских жителей. Ну а городские жители иногда держат ласок в качестве питомцев. Молодые зверьки весьма доверчивы и быстро становятся ручными.

Приглашаю вас также на свой канал Записки учителя биологии – там ещё больше интересного о живой природе.

Помимо привычного нам мяса и овощей, которые мы уже рассмотрели в рубрике #AztecEat, ацтеки не забывали и про речные и озёрные дары. Европейцев же эти дары шокировали.

«Рынки всегда полны тысяч видов вредителей, сырых, варёных, жареных на масле или на огне, продаваемых специально для пропитания бедняков» — Франсиско Хавьер Клавихеро, мексиканский историк

Думаю, многие одобрят использование слова «вредители» в описании Клавихеро. Одним из них был ашая́катль (axayacatl), или водяной клоп (фото 1). Эти насекомые откладывают яйца — это тоже ели, называя ауáутли (ahuauhtli, перекочевавшее в современный испанский), что означает «водный амарант»: вероятно, из-за зернистой текстуры яиц. Этих клопов, представителей семейства Гребляки (Corixidae), собирали в сети, измельчали, формировали шарики, панировали в кукурузной шелухе и варили. Яйца клопов собирали на неплотно скрученные верёвки с привязанными к ним пучками травы, которые бросали в озеро. В этой траве насекомые и множились. Далее верёвку с пучками сушили на солнце и стряхивали ауаутли, из которых делали тортильи, тамале или панировали в шелухе и поджаривали. Что-то вроде рыбьей икры: и по вкусу, и по виду. Ауаутли также ели птицы, например, попугаи в зоопарке Теночтитлана.

Клопы были не единственными насекомыми в рационе ацтеков. Ицкауитли (izcahuitli) — это крошечные черви, которых ловили сетями в озере. Готовили с солью и чили, отчего они становились черноватыми и приобретали консистенцию хлебного мякиша. Из них делали тортильи, которые сушили и получали тотопос, что-то вроде начос.

Ещё были черви агавы, белые личинки вида Aegiale hesperiaris, а также розовые личинки Comadia redtenbacheri — те самые, что могли встречаться вам в бутылках с мескалём и вызывать ужас:

«На мéтле, стебле агавы, у корней, заводятся беловатые черви толщиной с перо дикой индейки и длиной с полпальца. Зажаренные и посоленные эти черви очень вкусны. Я много раз ел их в постные дни» — Торибио де Бенавенте (Мотолиния), монах-францисканец

Американский антрополог и историк еды (!) Софи Ко пишет, что в современной Мексике произошла любопытная история с участием этих личинок. Из-за загрязнения и чрезмерного вылова эти насекомые оказались на грани исчезновения, стали невероятно модными и почти национальными символами. Белые черви агавы, обитающие в сорте агавы для изготовления пульке (а её теперь выращивают реже из-за сокращения потребления напитка), продаются по высоким ценам в считанные рестораны, которые сделали эту экзотику своей визитной карточкой. То, что раньше даже через чёрный ход едва ли могли занести, теперь стало пищей элит. Ешь ананасы, червяков жуй...

Ели и более приемлемых по нашим меркам озёрных обитателей. Среди них были несколько видов озерных раков (Cambarus или Cambarellus montezumae, карликовый мексиканский рак или рак Монтесумы), лягушек (Oh là là!) и множество мелких озёрных рыб. Причём отдувались не только лягушки, но и их потомство — головастики. Последних по-разному готовили и продавали на рынке, и ацтеки любили их гораздо больше, чем индейку, которую они оставляли европейцам.

Наконец, аксолотли, или ашолотли (axolotl, «водяная собака»), — вид крупных личинок саламандр, которые навсегда застряли в детстве. Их тоже ели. Клавихеро писал, что они нелепые уродцы и на вкус как угри. Но что для Клавихеро уродцы, то нам — ути-пути 🐒

Есть насекомых — звучит, конечно, экзотично, но наверняка каждый второй пробовал сушёных сверчков в Тайланде или другой стране.

Что творится на этом фото? Что за световое шоу у побережья?

На самом деле это не представление, это практически оргия – а точнее, нерест. Каждую весну прибрежные воды японского залива Тояма оказываются залиты ярко-синим светом: это волны выносят на берег десятки тысяч малюсеньких кальмаров ватенсий, или кальмаров-светлячков.

Всю свою недолгую жизнь эти кальмары проводят на глубинах от 100 до 300 метров, где радуют своим сиянием исключительно морскую живность. При свете ватенсии выглядят совершенно обычно, но в непроглядном мраке глубин напоминают прекрасные новогодние гирлянды.

Впрочем, светятся кальмары, разумеется, не для создания в море праздничной обстановки, а исключительно в практических целях, и нерест – далеко не первая из них, а как раз-таки последняя, ведь кальмары будут светить во имя любви и продолжения рода в последний раз.

Тело этого маленького кальмара, длиной не более 7 см, покрыто множеством фотофоров (от 850 до 1100 у одной особи) – специальных органов, в которых и рождается биолюминесценция за счёт окисления особого вещества люциферина кислородом в присутствии фермента люциферазы.

И самое первое и главное предназначение свечения – это поиск пищи. Все мы хотим кушать, и кальмар не исключение. Питается он мелкой рыбкой, ракообразными и некрупными сородичами-моллюсками. Слабое перемигивание фотофоров в тёмной воде ошибочно принимается их добычей за пищу, и она сама плывёт кальмару в рот.

Но ведь так можно и кого-то крупного случайно привлечь? Да запросто. Но кальмар к этому готов. Если он заметит приближение большой рыбы, то вместо слабого свечение организует в своих фотофорах серию коротких, но очень ярких вспышек. Рыба разбираться не станет, у рыб всё просто: непонятно – значит гипотетически опасно, плывём отсюда куда подальше.

Но и днём на меньшей глубине, куда кальмар-светлячок периодически поднимается в поисках пищи, фотофоры не оказываются бесполезными. Они подсвечивают брюшную сторону тела моллюска и как бы размывают его силуэт, делая его практически невидимыми снизу на светлом фоне освещенной солнцем воды.

Ну и, конечно же, сияние необходимо для размножения. Один раз. Дело в том, что кальмары-светлячки размножаются только один раз в жизни, и для привлечения партнёра они врубают свои «фонари» на всю мощность.

Все ресурсы организма эти животные тратят на формирование половых клеток и этот последний яростный свет, так что после нереста просто погибают – не от старости, а от истощения. Но происходит это не моментально, какое-то время их тела ещё поддерживают жизнь и свет в фотофорах, но бороться с морской пучиной они уже не в состоянии, вот и выносит их течение к берегам заливов, где они встречают свой конец, радуя глаз праздных наблюдателей.

Ну а на следующее утро побережья многих японских островов выглядят вот так. Грустно, но не забывайте: в море уже зародилась новая жизнь. Не зря родители так старались!

Приглашаю вас также на свой канал Записки учителя биологии – там ещё больше интересного о живой природе.