Военное дело тюрков
В комментариях к посту о взаимоотношениях кипчаков и монголов (https://pikabu.ru/story/kipchaki_protiv_mongolov_6646086#com... ) прозвучало несколько комментариев о невозможности наличия у кочевников железных доспехов и тяжелого вооружения. Такая позиция свойственна не только простым обывателям, но и некоторым ученым. Например, Л. Гумилев в книге «Древняя Русь и Великая степь» пишет: «В Европе в VIII-X веках бурно развивается феодализм, образуются классы, разделяются ремесло и земледелие за счёт усовершенствованной техники, а в степях Евразии овцы поедают траву… единственное орудие производства – кнут, но совершенствовать его незачем».
Однако, технический прогресс и культура не зависят от формации: безусловно, что в Риме, в античности, наука и техника были более развиты, чем, скажем во Франции, в VIII-XII веках. Признаки феодализма в виде наследственной аристократии и геральдики (родовые тамги) мы видим и у тюрков (IV-VI вв.). Например, аристократическая лестница тюрков: каган – император, шады – «принцы крови», ханы – короли, герцоги, беки – графы, беи-бароны и рядовые кочевники-рыцари. Само слово рыцарь (искажённое слово «рейтар» (ritter) означает всадника, то же самое шевалье, кабальеро.
Успехи тюрков в раннем средневековье были бы немыслимы, не обладай они достаточно совершенными для того времени средствами дистанционного и ближнего боя, а также доспехами для воинов и их боевых коней. Исследователи отмечают значительное типологическое разнообразие вооружения древних тюрок, то есть их высокую военную культуру. К числу новаций относились технологии изготовления луков и стрел, клинкового оружия, различных средств индивидуальной защиты, а также снаряжения всадников и их верховых коней. Все тяжеловооруженные тюркские воины имели несколько луков и колчанов со стрелами для дальнего бои, длинные копья для атаки сомкнутым строем, мечи, палаши, сабли и топоры для действий в ближнем бою, арканы, боевые ножи и тяжелые плети, служившие вспомогательным оружием. Лошади и всадники защищались разнотипными, ярко раскрашенными панцирями, связанными как из отдельных металлических или кожаных пластинок, соединенных между собой ремнями, так и из сплошных кожаных лент
Военное дело древних тюрков - очень обширная тема, поэтому я постараюсь изложить самые основные тезисы.
Центральная Азия до появления империи Чингисхана не пустовала. Там обитали свои народы, существовали могучие империи и развитые цивилизации, военное дело которых оказало значительное влияние на их соседей. В частности, таким народом были западные тюрки.
Уже в середине I тыс. н. э. древние тюрки во главе с правящим родом Ашина сумели покорить племена номадов, обитавших в степном поясе Евразии и создать мощное военное государство, получившее название Первого Тюркского каганата. Ядром нового государства был «тюрк» - народ, сложившийся в глубине алтайских гор.
Двадцати лет тюркскому государству хватило, чтобы стать влиятельнейшей евразийской державой с границами, протянувшимися от берегов Хуанхэ на востоке до Северного Кавказа и Керченского пролива на западе. Ее правитель, каган Истеми, установил равноправные политические и торговые отношения с «владыками мира» того времени - Византией, сасанидским Ираном и северокитайскими царствами. Северное Ци и Северное Чжоу фактически превратились в данников каганата. Именно тогда под влиянием культуры соседей у евроазиатских кочевников как раз и получили самое широкое распространение характерные виды оружия, одежды воинов и боевых коней, оформилась тактика ведения конного боя, ну и, конечно, воинские традиции. Главной целью правителей каганата при этом являлся контроль над оказавшимися в их зоне влияния маршрутами Великого Шелкового пути.
В 581 году великая держава развалилась на два враждующих и неустойчивых объединения - Западный (с центром и Семиречье) и Восточный (с центром в Монголии) Тюркские каганаты. Последний быстро пришел в упадок и в 630 году пал под ударами армии китайской империи Тан, Западный Тюркский каганат еще 20 лет сохранял свое господство в Средней Азии, но в 651 году и его основные силы потерпели поражение от китайских войск. Правда, покой на границах «Поднебесной» продолжался недолго. Бесконечная череда волнений и восстаний привела через сорок лет к появлению еще одного могущественного государственного образования — Второго Тюркского каганата во главе с правителем Ильтересом все из того же рода Ашина. Вскоре каганат распространил свою власть на земли Забайкалья, Семиречья, Маньчжурии. Территории Алтая и Тывы составили к тому времени лишь северную его окраину.
Тюрки сформировали определенный тип региональной культуры (помимо военного дела к его достижениям можно отнести руническую письменность, некоторые типы конской упряжки, одежды), который впоследствии унаследовали те представители кочевого мира, которые им наследовали, поэтому мы можем говорить об единой кочевой культуре Центральной Азии.
Чем подтверждается наличие у тюрков развитого военного дела? Прежде всего, это находки различных предметов вооружения в ходе раскопок погребений древнетюркской культуры, а также изображения воинов-тюрков, сделанные на фресках, каменных изваяниях, петроглифы, а также сделанные древними авторами описания войн, битв и военной организации западных тюрок и тюргешей (тюргеши также тюркский народ, живший на территории Западной Джунгарии и в Семиречье, и входивший в Западно-тюркский каганат. Позднее они создали собственный Тюргешский каганат, а в конце VII в. встали во главе местных племен в борьбе с нашествием арабов и китайцев).
В период завоеваний тюрков повсеместное распространение получили седла с жесткой основой и стремена, благодаря которым посадка воинов значительно упрочилась, что расширило их возможности вести конный бой. В армии у древних тюрок, да и ряда соседних с ними кочевых народов именно тогда появились и отряды панцирной конницы, ставшей с этого времени у номадов центрально-азиатского региона самостоятельным родом войск. Соответственно, кроме «скифской тактики» дистанционного расстрела неприятеля из луков, у них появился и такой прием, как фронтальная атака силами тяжеловооруженных всадников.
Главным видом оружия у западных тюрок и тюргешей являлись луки и стрелы, с помощью которых они вели дистанционный бой. Луки у них были сложносоставными разных типов, которые различались количеством и расположением на них костяных либо роговых накладок.
Особенно подчеркивается, что луки, принадлежавшие западным тюркам и тюргешам, по своему устройству ориентировались на ведение стрельбы по противнику, имевшему хорошую защиту, поскольку применялись в войнах с армиями оседлых земледельческих государств Средней Азии и Ирана.В распоряжении древнетюркских лучников был большой выбор стрел различного назначения с двух-, трех- и даже четырехлопастными наконечниками, с плоскими, трехгранными, четырехгранными и круглыми в сечении перьями, и черешковым насадом. Для второй половины I тыс. н. э. наиболее массовыми в применении были стрелы с тремя стабилизирующими лопастями, которые могли вращаться в полете. Широкие наконечники применялись для стрельбы по лошадям.
Уже с начала новой эры Алтай (а также Тува, Хакассия, Минусинская котловина) был источником поставки металла и кузнечных изделий. Как писал Н.Я Бичурин, ссылаясь на китайскую летопись Таншу: "Ашина с 500 семейств бежал к жужаньцам, и, поселившись по южную сторону Алтайских гор, добывал железо для жужаньцев". Таким образом, уже в начале VI века тюркоязычные племена были известны своим кузнечным мастерством.В кочевой среде Центральной Азии тюрки прославились, как «плавильщики», ибо в совершенстве владели мастерством добычи и обработки железа. Они наладили широкое производство стремян, и в VI веке стремена распространились от Китая до восточно-европейских степей.
В жестком седле со стременами всадник мог бить не только копьем, но и, свободно фехтуя, разить клинком в любом направлении и в любой плоскости. Новые условия боя вызнали к жизни появление и нового оружия.
Клинковое оружие должно было быть достаточно длинным и легким, чтобы кавалерист сумел доставать противника на максимально удаленном от себя расстоянии. Оптимальная точка удара прямым стержнем находится на расстоянии двух третей его длины от рукояти. Именно при таком ударе рука испытывает наименьшую отдачу. При неверном ударе сила отдачи настолько возрастает, что оружие вылетает из рук. Поэтому вплоть до самого последнего времени даже рационально сконструированные клинки снабжались темляками (петлями у рукояти).
Еще более эффективным оказался изогнутый клинок. Кривизна рабочей поверхности клинка позволила обе фазы удара поражение и извлечение - проводить в один прием. Теперь даже прямой удар превращался в скользящий и захватывал большую поверхность.
Рубяще-колющее клинковое оружие, как самое совершенное средство ведения ближнего боя. стало к значительной степени показателем уровня развития военной техники. К сожалению, и памятниках древнетюркского времени такое оружие находят крайне редко, но на каменных изваяниях, так называемых «бабах», изогнутые клинки, вместе с ножами и кинжалами, — обычный атрибут воина.
В раннем средневековье на полях сражений господствовали палаши, а с VII-IX веков палаши сгибаясь превращались в сабли — их изгиб возрастал. Мечи, характерные для вооружения воинов Первого Тюркского каганата, встречались все реже. При этом они становились более узкими и длинными такая форма позволяла, кроме рубящего, наносить и колющий удар.
Рукояти палашей и сабель тюрки делали из деревянных пластин («щечек»). Навершия были довольно разнообразны: в форме кольца, металлического грибообразного колпачка, или утолщения на конце рукояти.
Тюркское защитное вооружение состояло из щитов, кожаных и металлических наборных панцирей и кольчуг. Круглые, собранные из досок, щиты стягивались изнутри деревянными поперечинами, а снаружи общипались пропаренной кожей, которая, высыхая, натягивалась, грубела и хорошо держала удар.
Чешуйчатые доспехи постепенно уступили место ламеллярным. Средневековые панцири, в большинстве своем, можно по-другому назвать «ленточными». Строго говоря, такие латы сочетали в себе ламинарный и ламеллярный принципы бронирования сборки, потому что сами железные ленты, образующие панцирь, составлялись из связанных между собой шнурами отдельных металлических пластин. Форма и размер пластин несколько изменились. Вместо коротких и широких чешуек, для зашиты тела теперь употреблялись длинные прямоугольные пластины со скругленными краями. Еще одно новшество между панцирными ленчами вставляли кожаный ремень. Такие ремни как бы "смягчали" конструкцию, делая ее более подвижной и удобной. Чаще всего этот прием использовался при сборе оплечий, где гибкость была особенно важна.
Вопреки распространенному мнению, для изготовления панцирных пластин не применялась сталь. Закаленный упругий металл требовал очень высокой, фактически фабричной стандартизации производства с соблюдением всех параметров продольной и поперечной кривизны изделия. Поскольку материал изделия был еще пластичным, вчерне связанный нагрудник легко было аккуратно проковать и добиться плотного и равномерного взаимного прилегания его звеньев. При последней проковке панцирные пластины получали так называемый поверхностный наклеп, который также повышал их твердость. Любопытно, что уже почти в наши дни, в начале XIX века, при изготовлении кирас рекомендовалось избегать заглаживания поверхности готового изделия напильниками и «глубокой полировкой», с тем, «чтобы оставлять на его поверхности закал», полученный при выколачивании на шаблоне. Проводить же термическую обработку после подгонки было затруднительно, ибо тонкие пластинки неизбежно «поведет» и покоробит. Сталь, не уступающая современным европейским образ цам инструментальной стали, войдет в обиход при сборке панцирей иной конструкции в монгольское время.Всадникам-тюркам была знакома и кольчуга, которая нередко поддевалась под ламеллярный доспех. Она получила распространение в эпоху Первого каганата. Считается, что это связано с включением в его состав ряда территорий Средней Азии, где производство кольчуг к тому времени поставили на широкую ногу. Из кольчужной сетки делались и бармицы.
Когда металлические латы по каким-то причинам отсутствовали, воины пользовались так называемыми "мягкими" доспехами. Близкое к истине представление о них дает экипировка бойцов, характерная для конных поединков, которые до недавнего времени проводились у некоторых тюркоязычных народов (например, у киргизов).
Экипировались киргизские бойцы на таких «турнирах» традиционно. Поверх нижней одежды они надевали две пары штанов и туго завязывали их па поясе сыромятным ремнем. Корпус защищала стеганая ватная куртка с натянутыми на нее кожаными латами, сделанными из толстой, грубо выделанной коровьей кожи. Латы зашнуровывались на спине. Незащищенные места — плечи, подмышечные впадины, шею, верх спины, пах — покрывали в четыре слоя войлоком, затем эти участки плотно обкручивались ватой н еще тремя слоями тонкого войлока. Завершали экипировку два халата. Нижний стеганый, с короткими рукавами имел полы чуть выше колен и высокий, до мочек ушей, воротник. Спереди он укреплялся тремя слоями толстого войлока. Рукава на локтевом сгибе также обшивались дополнительным слоем войлока. Халат имел сзади разрез, в который свободно проходила лука седла. Верхний халат был ситцевым. На ногах всадников были сапоги — на них опускались кожаные штанины. Кисти рук оставались незащищенными.
Описанная защитная одежда была практически скопирована с «мягких» доспехов древнетюркского воинства. Такие многослойные доспехи легко выдерживали удар стрелы — ее наконечник, в особенности трехлопастный, увязал в мягкой толще. Разрубить даты в скоротечном конном бою тоже, видимо, не получалось толстые прокладки гасили удар. Озерный или речной песок и железные опилки, подмешанные в подклад, эффективно защищали от секущего удара саблей. Быть может, появление именно «мягких» доспехов заставило оружейников второй половины 1-го тысячелетия делать палаши с обоюдоострой заточкой острия, а сабли - со слабой кривизной клинка, удобной для нанесения сильного колющего удара.
Металлические шлемы древнетюркского воинства были наборными и напоминали узкую часть яйца, увенчанную сверху небольшим конусом. Многообразие их форм достигается изменением кривизны стенок и пропорций этой полуовальной фигуры. Подобные шлемы встречались еще у ассирийских воинов в середине 1-го тысячелетия до н. э.Такой шлем отлично противодействовал сабельному удару. Клинок сабли, теряя энергию, беспомощно скользил по его гладкой стенке вниз и в сторону. Изготавливались наголовья как из узких, так и из широких секторообразных пластин.
Более совершенными были клепаные шлемы, собранные из нескольких крупных (до восьми штук) пластин. Соединялись пластины внахлест: края одной пластины чуть налегали на другую. Этот же прием использовался при изготовлении доспехов и наборного шлема. Нижний обрез шлема стягивал металлический обруч. К нему крепилась бармица, изготовленная из мелких панцирных пластин, кольчужной сетки, толстой многослойной проклеенной кожи или, в другом варианте, из плотно простеганной, подбитой волосом ткани, на которую нашивались металлические защитные элементы. На шлемах могли носиться перья или соколиные крылья.
Конские доспехи состояли из пластин, закрывавших шею и грудь животного, чепрака на корпус и попоны на круп. На голову лошади надевалась железная или кожаная маска с вырезами для глаз и ноздрей. Латы для коня делались, в основном, по ламинарному принципу из многослойных, проклеенных и прошитых кожаных лент, которые, ярусами соединяясь друг с другом, огибали тело скакуна. Впрочем, боевая попона могла быть и ламеллярной, то есть собранной из связанных между собой мелких пластин. Ленты конской брони располагались и вдоль, и поперек туловища животного — ярусами поднимаясь к хребту, либо дугой огибая спину. Использовали для защиты и многослойный, простеганный крест-накрест войлок.
К «бронированной» лошади предъявлялись совершенно особые требования: она должна была быть сильной, обладать устойчивостью и маневренностью, выносливостью и безукоризненной управляемостью, по команде менять аллюры, мгновенно останавливаться, разворачиваться, вставать на дыбы, совершать прыжки, переходить в галоп. Неповоротливый или пугливый конь в критических ситуациях подводил всадника, неверным движением подставляя его под смертельный удар.
Подготовка будущего воина у тюрков начиналась с младенчества. У некоторых кочевых народов, наследников тюркской культуры — скажем, казахов — было принято класть ребенку между колен подушку и плотно пеленать ноги, чтобы со временем придать им кривизну конского торса. В возрасте трех четырех лет мальчиков усаживали на лошадей, в девять-десять они становились уже профессиональными наездниками и проводили, как и их родители, большую часть времени на лошади. У киргизов даже считалось неприличным ходить пешком. Корифей арабской литературы Джахиз сказал о тюрках: "Если бы ты изучив длительность жизни тюрка и сосчитал его дни, то нашел бы, что он сидел на спине своей лошади больше, чем на поверхности земли".
Проверенным способом подготовки к войне и поддержания высокой боеготовности у древних тюрков, как в свое время у хунну, была охота. Арабский летописец Табари отмечал, что для этой цели тюркский каган завел даже специальный полигон — "луг и заповедные горы, к которым никто не приближался и не смел в них охотиться, (ибо) оставлены они были для войны".
Тюркское войско, согласно хроникам танского Китая, делилось на правое и левое крыло. Каждое крыло, в свою очередь, состояло из отдельных отрядом. Их численный состав был кратен десяти 10 000, 1000, 100, 10 воинов. Все это похоже на облик хуннской армии. Исследователи предполагают, что каждый такой отряд еще делился на два крыла, выполнявшие самостоятельные боевые задачи. Если это так, то низшей военной единицей была группа из пяти человек. Позже, во времена Второго каганата, в армии выделился центр, равный по численности крыльям. Набирались кавалерийские подразделения для тюркской армии и из воинов подчиненных племен. Они формировались по тому же десятичному принципу, но в сражении обычно оставались на вторых ролях.
Источники по теме
В. А. Иванов ВООРУЖЕНИЕ СРЕДНЕВЕКОВЫХ КОЧЕВНИКОВ ЮЖНОГО УРАЛА И ПРИУРАЛЬЯ (VII—XIV вв.)
Горелик М.В. «Армии монголо-татар X-XIV веков. Воинское искусство, снаряжение, оружие»
Шарко В.А. Доспехи, оружие, и другое военное снаряжение воинов Тюркского Каганата
