tarantulidze

Ее зовут Лиза. И там она ещё не знает, что пытается «заткнуть» черную дыру в области груди, своими успехами и достижениями. Там она ещё не знает, что всё это не работает и имеет лишь временный эффект. И она выбирает справляться. Справляться у неё всегда получалось хорошо. К слову, она всегда знала, чего хочет от жизни. Хотя... Вернее будет сказать - знала, как не хочет и действовала от обратного. В той старой девятиэтажке, где она провела свое детство и куда так не хотела возвращаться, будучи ещё совсем малышкой, она мечтала лишь об одном - повзрослеть и скорее уехать. Чтобы жить по-другому. Чтобы перестать выживать и каторжно работать без выходных, как это было принято в её семье. Чтобы стать заметной для людей, которые так дороги, но так не справедливы по отношению к ней. Чтобы создать близкие и значимые отношения, в которых можно получать любовь и тепло. Но пока только холод и безразличие. Чтобы она ни делала. Сколько бы хороших оценок ни приносила, как бы тщательно ни убирала дома, какой бы ни готовила вкусный обед, как бы ни помогала маме с её работой. В лучшем случае - никакой реакции, в худшем - побои от брата. Который, кажется её ненавидит, по пока не известной для неё причине. А что ещё ей было думать, ведь он так часто был жесток с ней. Подкладывал пауков в спичечные коробки, замыкал в доме одну, делал так, что они застревали в лифте. В том страшном, маленьком, душном лифте. В детстве ей, пожалуй, никогда не было безопасно. И выход только один - бежать, бежать без оглядки.  Убегая из дома, она взяла с собой эту привычку: вечно куда-то спешить, делать непосильно много, а ещё заслуживать любовь и не замечать своих чувств.

Её разбудил звон будильника. «Этого не может быть, я ведь только закрыла глаза» - недоумевала Лиза, продолжая игнорировать раздражающий звук. «Почему же так не хочется вставать и жить этот день?» - надоедливая мысль опять промелькнула в голове. И нужно снова справляться. Затыкать делами этот докучающий голос, иначе можно просто сойти с ума.  И она справлялась. Отвела детей в сад, приготовила завтрак, погладила мужу рубашку. Она вообще готова была что угодно делать, лишь бы больше не выходить в социум, который она выбрала оставить в прошлом несколько лет назад. Когда ушла в декрет с хорошей должности на высокооплачиваемой работе.

Уходить было не просто. Ведь позади долгих 10 лет работы, за которые она успела построить карьеру, объездить пол мира, отдавая взамен все свое время, свои желания и мечты. Она не знала слово «хочу», жила из постоянного и не своего «надо». Сейчас она уже и не вспомнит детали поездок «для галочки», поездок для поддержания нового и такого желанного статуса «благополучная». Но то время все же было очень интересным. Постоянное движение, люди, задачи. Так много было того, за чем можно было надежно спрятаться от самой себя и от своей душевной дыры. Это очень удобно и звучит благородно - трудолюбие. А по факту, это трудоголизм (очень созвучный по смыслу со словом алкоголизм), переданный по наследству, который не способствует нахождению ответов, а лишь помогает забыть вопрос.

Переехав в малознакомый город к мужу, оставшись без работы, спешки, задач, без собственного источника дохода, без подруг, она вообще не знала куда себя деть. Хваталась за ремонт, поездки, ненужные встречи. Пыталась найти подработки для будущих мам, проходила все возможные курсы, по окончанию которых можно было зарабатывать из дома. Но всё было каким-то неподходящим, мало перспективным, а деваться было некуда. Ведь более-менее спокойно она чувствовала себя только тогда, когда работала и зарабатывала. Некая компенсация не сформировавшегося чувства базовой безопасности.

Просить она не умела от слова совсем. От мысли о том, что нужно попросить у мужа денег, который, кстати, был совсем не против её обеспечивать, у неё замирало сердце и отнимался язык. Проще сделать всё самой. Проще делать так, как она привыкла.

Звучит знакомо? Вот почему Лиза сама по несколько раз вставала к первому ребенку каждую ночь, а днем училась, подрабатывала, занималась бытом, угождала друзьям и родственникам, помогала всем и каждому, даже когда её об этом не просили. И даже не заметила, как довела себя до эмоционального истощения. Вскоре родился второй ребенок. Ведь с одним было «как-то легко». А ещё, Лиза точно знала, что хочет двоих детей и ставила своей задачей сделать так, чтобы они дружили. Настолько ей не хватало тепла и любви брата. Вот только она никак не могла себе в этом признаться. И решила просто ненавидеть его в ответ. Они практически не общались уже много лет и это казалось ей совсем неважным. Чем дальше он и дом, в котором она выросла, тем безопаснее. Как она ошибалась.

Роль мамы двоих детей давалась совсем не просто. Справляться получалось всё хуже. «Как мама смогла вырастить нас с братом сама?» - все чаще и чаще задавала себе вопрос Лиза. У неё порой не оставалось сил даже разобрать пакеты с продуктами, которые приносил муж. Раздражение, усталость и злость нарастали и ощущались обжигающим пламенем в её груди. И Лиза избрала тактику делать вид, что ничего не происходит. Всё больше замыкалась в себе, выходила из дома только по делам, избегала общения с кем-либо. Перестала наряжаться, краситься, завязывала волосы в пучок, не расчесываясь.  Механически отводила детей в сад, провожала мужа на работу и ложилась в кровать. Играть в бессмысленную игру на телефоне практически до самого вечера. «Уже половина четвертого. Пора вставать и надевать маску «все в порядке». Сделать дома дежурную уборку, приготовить ужин, забрать детей и ждать мужа» - хладнокровно приказала себе Лиза. И так по кругу изо дня в день: безрадостно, безразлично, безжизненно. 

И она снова вошла в лифт. Нажала кнопку своего этажа. Двери закрылись и лифт поехал. «Почему он едет вниз» - запаниковала Лиза. Сердце вылетало из груди. Судорожно нажимая кнопку «стоп», она пыталась как-то остановить это движение. Земля уходила из-под ног. Лампочка стала тускло гореть. Лифт становился маленьким и тесным. Лиза кричала от бессилия, металась от стены к стене и вдруг двери открылись. Она выбежала на лестничную клетку и, о ужас, она снова оказалась в той старой девятиэтажке. Нужно бежать, отсюда нужно бежать, пульсировало у неё в голове. Но все двери были заперты. Кроме одной. Той, что вела в квартиру её детства.

Она проснулась в холодном поту. Слезы текли по её щекам. Кажется тогда, Лиза впервые осознала масштаб своих иллюзий. Впервые поняла, что убеждения, достижения и игнорирование реальности не работают, не дают эффект, а лишь ещё больше тянут её на эмоциональное дно.

Она поняла, что как бы далеко не уехала, этот отравленный дом она носит с собой. И чем дальше она бежит, тем дальше придется возвращаться, чтобы найти ответы и саму себя.

Продолжение следует…

***

Давайте посмотрим на историю Лизы со стороны, чтобы понять, что с ней происходит и где она потеряла свои чувства радости и удовлетворенности. (усилить фразу)

«Если вы потеряли себя, вернитесь туда, где вы видели себя в последний раз».

Итак, первую часть жизни, Лиза набиралась «активной энергии» [1] в стенах своего дома. Когда мы рождаемся, то сначала мама, затем семья в общем являются для нас целым миром. Из семейной системы мы впитываем сценарии поведения и изначально у нас только 2 пути. Либо мы решаем, что эти сценарии нам подходят и бессознательно выбираем действовать так же. Либо нам слишком больно, обидно, стыдно, зло, виновато (эти чувства и есть активная энергия) и мы выбираем действовать от обратного.

(схема| рисунок: 2 дороги, ребенок стоит на перекрестке. На дорогах надпись: я буду таким, как ты. Я никогда не буду таким, как ты)

И оба пути имеют свои последствия. Если мы выбираем первый вариант развития событий и как бы «следуем» за своим взрослым, то зачастую забываем внутренне повзрослеть. Перекладываем ответственность, ищем человека, который скажет нам как быть, как жить, как действовать. Ищем его в партнере, друге, работодателе. И чем больше находим, тем менее самостоятельными становимся. Внутри нарастает тревожность: сам я не справлюсь, мне нужен кто-то и этой тревожностью мы держимся за нелюбимую работу, болезненные отношения, потребительскую дружбу. Если же мы выбираем второй путь: «я никогда не», то рано или поздно вместе с этим «никогда» все наши планы идут прахом. (подобрать более подходящую метафору)

Например, Таня была уверена, что никогда не допустит измену и не простит её, если это всё же случится. Вуа-ля, Таня оказывается в этой ситуации и мало того, что прощает, так ещё и берет всю вину на себя. За то, что не уделяла должного внимания мужу и отношениям, находит ещё тысячу причин в себе, все больше и больше зарываясь в состоянии жертвы.

Или Оля, которая осуждала мамочек, чьи дети бились в истерике на полу супермаркета. «Мои дети никогда не будут себя так вести», думала она. И вот, у неё рождается особенный ребенок. Его истерики внезапны и неуправляемы. Она в бессилии пытается успокоить малыша, когда на улице к ней подходят прохожие со словами: «женщина, это точно ваш ребенок? Предъявите доказательства. У родной мамы сын не может так истошно кричать». Оля сгорает от стыда и безнадежности. Занавес.  Таким образом жизнь говорит Оле: «никогда не осуждай человека, пока не пройдешь долгий путь в его ботинках.» Это своего рода проверка: а точно ли те убеждения, на которых ты стоишь (за которые держишься), дают тебе твердую почву под ногами? Твои ли они? А еще, осуждая, мы берем на себя функцию Бога, а значит отрицаем свою человеческую природу. И жизнь расставляет все по своим местам. Напоминая нам о том, кто мы есть на самом деле. Мы люди, и наша задача – жить свою жизнь, а не судить другую.

И для того, чтобы жить жизнь по собственному сценарию, нам необходимо повзрослеть. Для этого, при здоровом развитии событий, человеку необходимо прожить три цикла по 7 лет:

от 0 до 7 лет в нашей психике формируется чувство базовой безопасности.  Которое, очевидно, у нашей Лизы было сформировано некорректно. В этом нежном возрасте важно, чтобы дом был спокойной гаванью. Чтобы взрослые давали заботу, защиту и помогли ребенку познакомиться с самим собой.

- Мам, а кошка какая?

- Пушистая

- А солнышко какое?

- Теплое

- А я какой?

- А ты дурак косорукий, игрушку опять сломал

Пример утрированный, но именно так мы получаем первые представления о себе, других и мире, которые впечатываются в нашу психику на самом глубинном уровне. И после, вырастая (но зачастую не взрослея), мы можем тысячу раз думать, что с нами все в порядке, а чувствовать себя по-другому: неуверенно, тревожно, как будто не на своем месте. В психологии это называется интроекция или убеждения.

У ребенка в этом возрасте еще не развито критическое мышление. Он еще не умеет всесторонне анализировать информацию и делать обоснованные, объективные выводы. Он впитывает в себя эмоции и фразы, порой далекие от действительности, с которыми его взрослый просто не справился и воспринимает их истиной о себе.

Ученые Всемирного экономического форума в Давосе отметили критическое мышление в числе навыков будущего. И оно начитает формироваться позже, в возрасте 7-12 лет. А до этого времени ребенок «заглатывает целиком» то, что транслируют значимые взрослые. Что-то родное, но все же не свое. Поэтому оно не может стать полностью нашим (перевариться и усвоиться). И так и находится внутри. Например, если ребенка били в детстве, вырастая, он будет воспринимать физическое или моральное насилие нормой. А сколько жизненных примеров о том, как дети алкоголиков связывают свою взрослую жизнь с зависимыми партнерами. Причины такого поведения уходят сюда, в самое раннее детство. Приведу более просто пример - по утрам в моей голове звучит голос: вставай, тряпка. Это интроект – нельзя быть слабой, расслабляться. Еще примеры: любить равно страдать; большие деньги можно только украсть и т.д.

Из всего вышесказанного следует, что ранний возраст является огромным полем для исследования и проработки корневых причин наших взрослых проблем. И если здесь чувство базовой безопасности сформовано патологически, то последствия не исчезнут. Куда бы мы не бежали, сколько бы не меняли городов, работ, партнёров, истинные изменения наступят только с изменениями первых эмоциональных транзакций. И хорошая новость в том, что наша психика пластична, способна к регенерации и только сам человек способен восстановить фундамент своей личности. Из моей практики самыми действенными способами в работе с данными вопросами являются методы эмоционально-образной терапии и регресс в детские травмы с целью переработать негативный опыт в ресурс и новые, более эффективные стратегии для взрослого человека.

от 7 до 14 лет начинается социализация. Мы понимаем, что мир гораздо шире, чем семья и детский сад. Мы выходим в социум, в школу, где у нас формируется чувство самоценности. Вот мы научились писать, читать, танцевать, петь. Вот я бегу быстрее всех. А вот я получил двойку и оказался позади других. И самоценность формируется в здоровом варианте развития событий. А синдром самозванца[2], как обратная сторона медали.

Давайте разберем на примере, как этот синдром может проникнуть и поселиться внутри нас:

В классе пишут диктант. Ребенок допускает 14 ошибок, получает двойку. Расстраивается, делает работу над ошибками, учит правила, тренируется и в следующий раз допускает вдвое меньше ошибок, но все равно получает двойку. И еще, возможно, его стыдят перед всем классом, что он двоечник и неудачник, ругают и наказывают родители, смотря на него разочарованным взглядом. И это тоже отпечатывается в его психике. Его старания обнуляются, его прогресс никто не замечает. Рано или поздно он и сам начинает верить в то, что он какой-то не такой (некая выученная беспомощность[3]). Беря отсюда привычку обесценивать себя, свой труд. Во взрослой жизни это проявляется переработками, невозможностью назначать адекватную стоимость за свои услуги, прокрастинацией. Это лишь небольшой список взрослых проблем некорректно сформированной самоценности.

Тем, у кого есть дети, я рекомендую обязательно подчеркивать «зеленой ручкой» то, что ребенок сделал хорошо, а не просто размазывать его за ошибки и промахи. Об этом, пожалуй, напишу одну из следующих книг. А здесь оставлю статью федерального интернет-издания «Капитал страны», как пищу для размышления на эту тему:

Метод зеленой ручки: как относиться к ошибкам в тетради и жизни

«Мы с детства привыкли, что любые наши ошибки обязательно заметит и осудит строгий учитель, выделив красной ручкой. И потому, повзрослев, мы сами начинаем выискивать недочеты в собственной работе и жизни: сроки сорваны, машина поцарапана, пирог не удался… Причем, обвиняя себя, мы совершенно не принимаем во внимание десятки завершенных вовремя проектов, случаев ювелирного вождения и вкуснейших блюд. Как же избавиться от пагубной привычки зацикливаться на своих ошибках? А главное, как не привить ее нашим детям?

Чем опасны «красные подчеркивания»

Отказаться от красных отметок в детских тетрадях еще в 80-е годы прошлого века призывал выдающийся педагог-новатор Шалва Амонашвили, а сегодня «метод зеленой ручки» переживает новый расцвет. Главная задача приверженцев метода – помочь детям обучаться без стресса, ведь, как правило, они крайне чувствительны к критике. Выделенная, выставленная напоказ ошибка легко может внушить малышу чувство вины и стыда: «я глупый, я плохой». Вдобавок, любое выделение ошибки концентрирует на ней внимание, так что в результате лучше всего запоминается именно неправильное написание или решение, благодаря зрительной памяти откладываясь в нашем подсознании.

Что стоит «выделять зеленым»

Как же избежать страха ошибки и формирования неверных шаблонов? Забыть про красную ручку, во всех смыслах выражения. В прописях вместо красных подчеркиваний и зачеркиваний обводите зеленой пастой самые правильные ровные буквы и не скупитесь на похвалу. Самые удачные решения задач, самые яркие эпитеты в сочинениях, самые увлекательные презентации и самые качественные поделки – ничто не должно остаться без внимания. И лучше сопровождать одобрение не абстрактным «молодец!», а конкретной похвалой: «вот эта буква самая красивая!», «вот как прекрасно ты можешь!». И, конечно, ребенку обязательно захочется повторения удачного результата, похвалы, высокой оценки. Вот и один из стимулов стараться, развиваться и совершенствоваться, анализировать свои недочеты и выделять образцы, на которые стоит равняться. Благодаря методу зеленой ручки внутренней мотивацией ребенка становится стремление добиться хорошего результата, а не просто избежать «пугающей и стыдной» ошибки. Когда страх совершить ошибку уходит и уменьшается нервозность, снижается и негатив ребенка по отношению к учебе.

[1] термин «активная энергия» подробно раскрыт в главе «Отключить нельзя чувствовать»

[2] Синдро́м самозва́нца[1] (англ. Impostor (imposter) syndrome) — психологическое явление (синдром), при котором человек не способен приписать свои достижения собственным качествам, способностям и усилиям. Несмотря на внешние доказательства их состоятельности, люди, подверженные синдрому, продолжают быть уверенными в том, что они — обманщики и не заслуживают успеха, которого достигли. Успехи они, как правило, объясняют удачей, попаданием в нужное место и время или введением других в заблуждение, создав образ более умного и компетентного человека, чем есть на самом деле.

[3] Выученная беспомощность — это состояние, мышление и поведение, характеризующееся тем, что человек ведет себя беспомощно — то есть пассивно: не улучшает негативные условия своей жизни, даже когда имеет такую возможность.

Почему беспомощность выученная? Потому что к подобному состоянию приводит предыдущий жизненный опыт, в котором у человека действительно не было шанса повлиять на вещи, которые его не устраивали. Данный феномен открыл американский психолог Мартин Селигман в 1967 году. Он ставил опыты на собаках, а позже полученные результаты подтвердились в исследованиях с участием людей. (источник статья Кирилла Складанова, врач-психотерапевт, специалист сервиса по подбору психологов Alter в «РБК Стиль»)