По возможности организуйте копии различных таблиц и схем в компактной и удобной для использования форме, чтобы не тратить время на бесконечный поиск нужных правил. В процессе будет полезно расширить две матрицы (таблицы) атаки. Обратите внимание: число, необходимое на 20‑гранном кубике для успешной атаки, отличается на два‑три пункта от столбца к столбцу. Многие ведущие делят два столбца на три, например:

• первый столбец для дюдей может включать бойцов 1–2 уровня, жрецов 1–3 уровня и магов 1–4 уровня, требуя 17 против КД 2 для попадания;

• второй столбец — бойцов 3–4 уровня, жрецов 4–5 уровня и магов 5–6 уровня, требуя 16 против КД 2;
  и так далее.

При таком подходе игроки чаще, но менее резко повышают своё мастерство в атаке.

Я рекомендую каждому ведущему добавить одно правило боя: выпадение 20 на кубике всегда считается попаданием. В противном случае игроки в магической броне могут оказаться неуязвимыми для слабых монстров, что превращает «битвы» в чрезвычайно скучное занятие. Разумеется, даже 20 не считается попаданием, если не использовано необходимое оружие (например, магическое или серебряное против оборотня).

Игровое поле и фишки

Некоторые отказываются играть в D&D без миниатюр, но есть альтернативный и, возможно, более удобный метод: использовать картонные или пластиковые игровые фишки и квадратные (для подземелий) или шестиугольные (для диких земель) боевые поля.

Фишки можно кодировать цветом по классу персонажа или мировоззрению, а буквы или цифры на них могут обозначать расу, уровень, имя персонажа или любую другую информацию по выбору ведущего. Фишки не падают, не требуют покраски, стоят намного дешевле и несут больше информации, чем миниатюры. Когда нужно обозначить монстров, фишки оказываются бесконечно удобнее. Их можно делать разного размера для необычно крупных монстров, а цифры на них позволяют ведущему без путаницы отслеживать попадания и ранения.

Миниатюры, возможно, создают больше «атмосферы», но воображение исходит от игроков, а не от инвентаря.

Используя фишки (или миниатюры) с боевым полем, вы устраняете множество нереалистичных моментов, характерных для многих рукопашных схваток в D&D. Квадрат может соответствовать примерно одному метру, при этом в одном квадрате может находиться только один персонаж. Скорость передвижения легко перевести из «дюймов» в квадраты. Ведущий точно видит, где находится каждый участник, и может убедиться, что они не перемещаются дальше, чем это возможно для человека (или эльфа). Игроки точно видят, где находятся монстры и стены, вместо того чтобы полагаться на расплывчатые повторяющиеся пояснения ведущего.

«Стены» — это картонные полоски, которые ведущий размещает в начале столкновения. Время, затраченное на подготовку, многократно окупается, а ведущий избегает множества проблем. Для диких земель лучше всего подходит шестиугольное поле в большем масштабе.

Монстры

Существует так много монстров, что удобно записывать все характеристики каждого из них на отдельной карточке. Просмотреть одну колоду карточек намного проще, чем листать книги, дополнения, журналы и т. д.

Ни один игрок не хочет ждать, пока ведущий бросает кубики для определения блуждающих монстров. Тип, формула для определения количества появляющихся монстров и другие важные детали должны быть брошены заранее, до начала игры (не тратьте время на определение характеристик для людей, если вам не нужен конкретный персонаж для особой цели).

На временной шкале, разделённой на сегменты по одному ходу и помещённой в защитный чехол для страниц, ведущий может отмечать маркером время появления блуждающих монстров — снова бросая кубики до начала игры. Это также мешает игрокам понять, был ли монстр размещён намеренно или является блуждающим.

Временная шкала также полезна для заклинаний с длительной продолжительностью (ESP, «Обнаружение зла» и т. д.): просто отсчитайте вперёд и отметьте сегмент хода, когда заклинание истечёт.

Для диких земель временная шкала не слишком полезна. Чтобы скрыть природу столкновения (намеренно размещённое или блуждающее), бросьте кубик в начале каждого дня, чтобы определить время суток (день/ночь), когда может произойти столкновение, затем бросьте D6 и запишите результат для сравнения с типом местности в соответствующем шестиугольнике перемещения.

Если ведущий записывает конкретное число для каждого размещённого или блуждающего монстра, он может обнаружить, что их слишком мало или слишком много для силы группы — слишком сложно контролировать силу каждой группы, входящей в подземелье. С другой стороны, если единственным способом определить количество монстров является произвол, ведущий, вероятно, начнёт манипулировать игрой нечестно.

Следует использовать какую‑либо формулу для определения количества появляющихся монстров. Я рассчитываю количество очков опыта, которое игроки стоили бы тому, кто их убил, бросаю кубик и умножаю полученное процентное значение на эту величину, чтобы определить ценность группы монстров в очках опыта. Ниже приведён пример:

Организация кампании

Для кампании достаточно многоуровнего подземелья. Второй элемент, который стоит создать, — дикая местность; однако, если правила для неё не будут радикально изменены, она не понадобится, пока игроки не поднимут несколько уровней.

Исследование дикой местности — самоубийство для групп ниже 3‑го уровня и необычайно опасно даже для групп 5‑го уровня, если только магические предметы не встречаются очень часто.

Последний ключевой элемент кампании — город или поселение. Зачастую город существует в абстрактной форме: игрокам нужно где‑то покупать снаряжение и жить, но этот элемент наименее важен для приключений.

Хорошо продуманная кампания включает все три элемента и многое другое: легенды, историю, другие города, подземелья, гробницы и т. д.

Ошибки при проектировании подземелий и дикой местности

Большая ошибка — пытаться предугадать действия игроков при создании подземелья или дикой местности. Многие ведущие пытаются спрогнозировать реакцию игроков и подстраивают столкновение под заранее заданный шаблон на основе своих прогнозов.

Когда игроки приходят на место, у них может оказаться магический предмет, который ведущий не учёл, или они придумают стратегию, которую он пропустил, — и одержат лёгкую победу. В таких ситуациях ведущий испытывает соблазн манипулировать событиями, чтобы победа не была столь простой. Иными словами, из‑за первоначальной ошибки он начинает «нарушать правила» и менять обстоятельства.

Это несправедливо по отношению к игрокам, которые должны быть вознаграждены за свои усилия. Кроме того, это нарушает первое правило D&D в стиле «навык», которое запрещает вмешательство ведущего (описано в White Dwarf 1).

Крайний пример ложного прогноза: ведущий разместил в подземелье комнату с толстыми алмазными стенами, ожидая, что если кто‑то доберётся туда, то не сможет отковырять алмазы со стен. В итоге кто‑то проник туда с Кольцом трёх желаний. Одного желания хватило, чтобы получить из стен алмазов на сумму около тысячи миллионов золотых монет.

Что же делать ведущему?

1. При размещении сокровищ никогда не предполагайте, что игроки не смогут добраться до них. Наоборот, исходите из того, что они доберутся без потерь. Тогда вы никогда не окажетесь в невыгодном положении, и ваша кампания не будет разрушена.

2. Будьте реалистичны. Хотя D&D — фэнтезийная игра, это не значит, что можно забыть о логике. Не размещайте пять балрогов в логове размером 20 на 20 футов. Не позволяйте магу жить без охраны, если только он не хорошо скрыт за потайными дверями и сигнализациями. Представьте, что вы — монстр, ищущий удобное и защищённое логово, но не знаете, кто может напасть: люди, животные, другие монстры — кто угодно?

3. Не увлекайтесь деталями. Невозможно предусмотреть все варианты, так зачем пытаться предусмотреть десятки? Добавление деталей требует много работы, но вряд ли сделает монстров или ситуацию сложнее. При размещении монстров и ловушек кратко обозначьте основные моменты и забудьте о деталях. Когда столкновение произойдёт, тайно бросьте кубики, чтобы определить цвета или другие несущественные детали, которые захотят узнать игроки.

4. Создавайте ситуации, которые кажутся сложными для группы соответствующего уровня или зоны дикой местности. Не страшно сделать какое‑то место слишком мощным, если игроки не окажутся в ловушке и не столкнутся со стенами, блокирующими заклинания обнаружения. На каждом уровне должны быть места, слишком сложные для типичной группы. Тогда у игроков будет возможность отказаться от боя, а неосторожная группа может вступить в бой и погибнуть. Навык важен только тогда, когда в ситуации есть два или более правдоподобных варианта, но некоторые из них хуже других. Умелые игроки выберут лучший вариант и преуспеют.

Создание города

При создании города (абстрактного или прорисованного) не добавляйте лавку магии, таверну с магическими напитками или другие необычные заведения, которые могут радикально изменить возможности персонажа.

Магия должна быть достаточно редкой, чтобы никто не стал обменивать магический предмет на простое золото. Единственный случай продажи магии, который я видел, — эльфийские сапоги за 25 000 золотых, и только потому, что персонаж был в долгах.

Конечно, волшебник или NPC высокого уровня другого класса может иметь несколько магических предметов, которые он готов обменять, но ведущий должен убедиться, что обмен выгоден NPC. Следуйте принципу: магия имеет ценность для NPC независимо от его класса.

Не позволяйте NPC‑жрецу обменять посох волшебника на броню +3 только потому, что он не может использовать посох, а броню может — посох волшебника стоит намного дороже. (К тому же жрец, скорее всего, вообще не будет иметь посоха мага.)

Кроме того, игроки должны отправляться в места, где живут могущественные NPC, чтобы получить шанс на обмен. Если неясно, сколько стоит магический предмет, попробуйте использовать таблицу из раздела «Персонажи» в Томе I, чтобы определить, сколько стоил бы этот предмет для волшебника, создающего его. Помните: время, затраченное на работу, — самый важный элемент стоимости.

Подземелье

Первое, на что нужно обратить внимание при планировании подземелья для кампании, — разумное размещение персонажей высокого уровня.

Я считаю, что замысел создателей D&D предполагает, что группа персонажей 5‑го уровня, например, должна спускаться на 5‑й уровень. Такая группа может оставаться на первом уровне, но члены будут получать почти никакого опыта — впятеро меньше, чем персонаж 1‑го уровня, тогда как для перехода с 5‑го на 6‑й уровень требуется примерно в десять раз больше опыта, чем для перехода с 1‑го на 2‑й.

К сожалению, таблицы Greyhawk вынуждают рациональных игроков выбирать неполный опыт вместо почти верной смерти — одна из причин, почему таблицы монстров стоит пересмотреть.

Моя точка зрения, подкреплённая статьями создателей, заключается в том, что для достижения 100 000 очков опыта требуется не менее 50 приключений. Однако это вопрос, в котором каждый ведущий должен руководствоваться собственными предпочтениями.

Многие ведущие используют каталожные карточки — по одной на комнату или коридор — для записи ключа к карте подземелья. Это громоздко, но намного проще изменить комнату, если можно заменить карточку, а не переставлять элементы на переполненной странице блокнота.

Для сторонних слушателей это предание о древней войне между дварфами и дуэргарами является по своей сути настоящей трагедией, историей о народе, который обернулся против самого себя. Давным-давно, дварфы были единым целым, и все поклонялись Морадину, божеству, что создал первых дварфов из металла и пламени. В наши дни, эта раса разделена на тех, кто всё ещё принимает его, как своего отца и творца, и на тех, кто поклялся свергнуть его с божественного престола. Пока дварфы, верные Морадину, наслаждались искусством ремесла и образованием сильных семейных уз, дуэргары, озлобленные существа, создавали свои творения без какого-либо желания. Единственное, чем они действительно наслаждаются – это налёт на крепости дварфов, с целью удовлетворить свою жажду крови и нажиться богатством.

Укоренившаяся война

Передай это сообщение своему идиотскому богу. Близится его черед, склониться перед Ладугуэром.

— Дуэргарский наёмный убийца Возала Спайкфист, перед убийством короля дварфов, Умбрага Хаммерторна

Конфликт случился много веков назад, во время образования нового мира. Почти все дварфы были более чем довольны, чтобы строить свои дома в горах и холмах, заполненные рудой и другими ценностями, а не копаться слишком глубоко под землёй. Однако, дварфы клана Дуэргар оказались одержимы погружением в Подземье. Шахтёры клана постоянно твердили, что большие залежи золотой и железной руды лежат прямо под местом, которое клан исследовал. По их мнению, ещё немного поработав киркой, то они бы получили столько богатства, о котором и не мечтали вовсе.

Эта одержимость укоренилась во всём клане. Вскоре, любая другая активность в их обществе прекратилась, горны охладели, а храмы Морадина окончательно опустели. Каждый дварф, способный держать кирку или лопату, отправлялся работать на шахтах. Дварфы беспрестанно копали, разбивали породу и рыли туннели. Когда слабейшие из них падали замертво от истощения, остальные приостанавливались лишь чтобы оттолкнуть трупы в сторону и продолжить рыть.

Только самые выносливые представители клана с железной волей смогли пережить эту жестокую кампанию. Когда дварфы, наконец, прорвалась в пещеру, там они нашли причину своей одержимости. Великий старший мозг и его иллитиды поджидали их, готовясь сделать следующий шаг к покорению клана Дуэргар. Монстры посылали психическую приманку, игравшую на жадности дварфов, и нескончаемый режим работы, который был результатом их одержимости, отсеял всех, кроме лучших образцов для работорговли. Иллитиды не имели никаких проблем в подавлении оставшихся дварфов своей псионической силой и вскоре заставили их работать.

Дварфы оказались способными рабами, однако старший мозг видел в них и ещё одну пользу. Дварфская врождённая способность к сопротивлению к различным вредным веществам, например, ядам, сделала их подходящими для проведения ужасающих экспериментов над ними. Поколениями психического и физического воздействия привело к мутации пленников в существ, обладающих собственными особыми силами.

Со временем у порабощённых дварфов появился лидер, именуемый Ладугуэром, который заключил сделку с Асмодеем и пообещал помощь клана Дуэргаров против намерений Лолс в Подземье. С помощью Лорда Девяти, дварфы свергли своих хозяев-Иллитидов в великом восстании. Наконец, Ладугуэр отправился со своим кланом вверх, чтобы воссоединиться с миром, который они покинули.

Омрачённый триумф

По возвращению Ладугуэра и его людей к дварфам поверхности, они были потрясены враждебностью, с которой столкнулись. Ладугуэр быстро осознал, жрецы Морадина давно повесили ярлыки еретиков на потерянные кланы и говорят про них только как о предметном уроке о судьбе дварфов, которые отклонились от учения Морадина.

Ладугуэр возразил подобное отношение. Жрецы настаивали, что Морадин посылал предзнаменования и знаки потерянным дварфам, но те не приняли их во внимание. Посланники из других кланов обнаружили, что крепость клана Дуэргар заброшена без свидетельств вторжения, чумы или другого бедствия. Хуже того, храмы Морадина остались без ухода. Только лень, жадность и презрение ко Все-Отцу могли стать причиной случившегося с кланом.

Ладугуэр пытался объяснить, что его людей заманили в ловушку пожиратели мозгов, но никто не хотел слушать его утверждения. Таким образом, не имея другого выбора, потерянный клан бежал обратно в Подземье. Ладугуэр обратил свою ярость на Морадина. Предполагаемый отец дварфов закрыл глаза на то, как они попали в ловушку пожирателей мозга, и не предпринимал никаких действий, пока клан терпел невыразимые страдания. Ладугуэр и его последователи поклялись, что не успокоятся пока Все-отец дварфов не умрёт. Тогда Ладугуэр и займёт его трон.

Разумеется, объявив о своём намерении уничтожить Морадина, Ладугуэр спровоцировал войну между дуэргарами и другими дварфами. С тех пор дуэргары не ослабили свою враждебность, но и дварфы не расслабили свою бдительность.

Конфликт, не имеющий конца

Мало кто, кроме дварфов и дуэргаров понимал и оценивал реальные масштабы и интенсивность сражений между этими двумя расами. Рассматривая в широком смысле, конфликт – великая война истощения. Воюющие стороны не часто получали или теряли территории в результате битв. Однако в локальных масштабах сражения были жестокими и беспощадными.

Дуэргары вели упорную партизанскую войну: устраивали внезапные налёты и зверские нападения на отделённые группы дварфов. Дуэргары часто начинали атаку, создавая подкопы под маленькие поселения и затем врывались на вражескую территорию, почти не оставляя никого в живых. Если целью являлся грабёж, а не убийства, дуэргары могли по нескольку недель рыть туннели, чтобы проникнуть в хранилище дварфийских сокровищ и украсть их прямо из-под носа владельцев.

Дварфы, в свою очередь, предпочитали оборонительную тактику, понимая, что от попыток устроить крупномасштабное сражение, не будет много пользы. Они активно защищали свои крепости и внимательно следили за любыми признаками туннелирования, и, время от времени отправляли отряды воинов, которые наносили урон крепостям и лагерям дуэргаров. Помимо этих наступательных действий, дварфы иногда посылали небольшие отряды исследователей или разведчиков, чтобы узнать о деятельности дуэргаров или вернуть украденные сокровища, если это было осуществимо, не привлекая много внимания.

Вечная война между дуэргарами и дварфами не поглотила ни одну из сторон. У каждой были свои проблемы и потребности, занимающие много времени и внимания. В то же время, бесконечная война не покидала мыслей – каждый дварф знал, что случайная встреча с дуэргаром может стать фатальной, а всякий дуэргар не мог желать чего-то большего, чем получить такую возможность.

Дварфы

Бог дварфов Морадин создал первых дварфов в своей мастерской: он выковал их из раскалённого металла, охлаждённого его дыханием. С тех пор дварфы почитали Морадина и стремились идти по его стопам. Посредством постоянной, планомерной работы, они стремятся подражать идеальному примеру, установленному создателем искусства и навыков, преследуемых дварфам.

Для дварфов, Морадин – Творец. Своим безупречным мастерством он создал первых дварфов и вселил им чувство неустанной цели, наставил применять свои собственные ремесленные навыки к необработанным материалам вокруг них и тем самым открывать красоту, которая скрывается внутри.

Морадину поклоняются как Все-отцу, в знак его роли прародителя дварфской расы. В этом аспекте ему так же приписывают не только рождение дварфов, но и воспитание в них глубокого уважения к семье и клану. Он демонстрирует как дварфы-родители должны воспитывать детей, прививая им желание трудиться не только ради себя, но и способствовать общему успеху. Подобно тому, как Морадин присматривает за всеми дварфами, дварфы присматривают друг за другом в пределах клана.

Путь к совершенству

Каждый удар молота по наковальне, каждый горящий в кузнице огонь, это шаг к пути, установленным для меня самим Морадином. Это не работа. Это задача, которую выполнив, можно достигнуть величия.

— Балифра Евершарп

У дварфов имеется сильное чувство прогресса. Каждый проходящий день обязан приближать их к стандарту, установленному Морадином. Осознавая свою смертность, они видят, что многие столетия, дарованные им, слишком коротки и не рискуют расточительством даже одного дня.

Морадин создал для дварфов стойкие тела, дав им силу работать на протяжении долгого времени. Вместо того, чтобы передать им своё мастерство, он наполнил их душу пылающим желанием следовать его примеру. Его дары долговечности и цели дали дварфам всё, что им нужно, чтобы посвятить свою жизнь стабильной работе, оттачивании своего мастерства и духовному совершенствованию, пока они преображают в чудесные творения камни и руду.

Продолжительное время славного труда

Дварфийские мастера относятся к плодам своих трудов с той же любовью, что и представители других рас испытывают к своим детям. Дварфийский работы создаются веками и остаются наследством мире даже после смерти его творца. Каждый предмет, созданный дварфийскими ремесленниками – веха на пути к овладению и совершенствованию техники. Все работы, собранные вместе, являются материальным представлением о достижениях дварфов. Дварф который жил хорошей, плодотворной жизнью, оставляет за собой богатое наследие чудесных вещей – блестящие металлические кубки, скульптуры, инкрустированные драгоценными камнями, гобелены из ценных металлов и минералов, идеально-заточенное оружие или результат любых других усилий, приложенных Творцом.

Дварфы охраняют свои личные творения с бдительностью свирепостью дракона, охраняющего свою сокровищницу. Такая защита не часто упоминается в кругу друзей и семьи, но также, как родитель не оставляет ребёнка без присмотра, так и дварф не создаёт предмет что бы сознательно оставить его уязвимым для кражи (или ещё хуже). Дварф который лишился предмета в результате кражи, пытается ревностно вернуть его назад и мстит ворам с той же яростью, что и родители предпринимают действия против тех, кто похитил их ребёнка.

С другой стороны, если дварф дарит кому-то созданный им предмет, он тем самым выражает глубокую признательность, любовь и доверие. От принявшего подарок ожидают что он будет так же ценить и оберегать его, не позволяя попасть в руки врага и не пожалеет сил что бы вернуть предмет в случае кражи.

Умы тверды как камень

Хотя навязчивое стремление дварфов к совершенству в мастерстве ремесла приводит к созданию великих произведений, за все приходится платить. Дварфы ценят стабильность, повторение и прежде всего традиции. Хаос и изменения отвлекают от поставленной задачи. Дварфы жаждут предсказуемости, рутины и безопасности. Ум, не полностью сфокусированный, не может уделить задаче надлежащее внимание.

Это непреклонная черта в мировоззрении, хоть и является основополагающей частью души дварфа, может изредка становиться помехой. Дварфы просто так не меняют своё мнение, и, проложив свой курс, весьма редко меняют свою стратегию. Их приверженность выполнению плана служит хорошо, когда они строят вековой каменный мост, но эта непреклонность может принести проблемы из-за неприспособленности к непредсказуемым опасностям этого мира. Безопасность клана может зависеть от плана защиты, используемого на протяжении веков, теряя из виду вероятность, что враги прознали про слабое место в старой защитной тактике.

Образ мышления дварфов приводит к трудностям во взаимоотношениях с людьми и эльфами. Из-за своего долголетия дварфы не могут понять скорость, с которой человеческие сообщества и цивилизации создаются и распадаются. Если бы торговая делегация из дварфийской крепости посещала человеческий город раз в двадцать или тридцать лет – небольшой промежуток времени для дварфа – лидеры общины, скорее всего, каждый раз сменялись, и дварфам приходилось бы каждый раз заново устанавливать контакты. Установление торговли с этим «новым» человеческим форпостом потребует формирования новых отношений, процесс, который может занять недели или даже месяцы.

Хаотическая природа эльфов и любовь к дикой природе сбивают с толку дварфов, которые думают о них как о безумных. Дварфы обычно находят эльфов слишком взбалмошными, чтобы полностью доверять им, полагая, что существа, которые преуспевают в изменениях и хаосе, не могут быть надёжными союзниками.

Разумеется, в особых ситуациях, дварфы могут позабыть о недостатках этих рас, ради объединения и взаимовыгодного сотрудничества. Когда у дварфов, людей и эльфов появляется общий враг, они находят способ работать вместе.

Это Ветка, персонаж постепенно эволюционирует, смотрите как было и как стало:

Кейт знала Мору достаточно хорошо, чтобы понимать: когда он начинает говорить обтекаемо, это означает, что ей не понравится то, что он скажет.

Директор Харрисон постучал молотком по столу, призывая к тишине. Его седые волосы были аккуратно зачёсаны назад, лицо выглядело усталым, но собранным. За последние два года он постарел лет на двадцать. Впрочем, как и все.

— Доброе утро, коллеги, — начал Харрисон. — Сегодня у нас в повестке дня несколько важных вопросов. Первый — отчёт о ходе строительства дополнительных Арок. Мистер Чен, пожалуйста.

Майкл поднялся со своего места в углу зала. Он выглядел взволнованным — публичные выступления всегда давались ему тяжело. Он открыл планшет, прочистил горло.

— Строительство идёт по графику, — начал он, и голос его дрожал лишь слегка. — К текущему моменту завершены и готовы к запуску три Арки: центральная здесь, на острове, и две на материке — одна в Северном секторе, одна в Восточном. Ещё четыре находятся на разных стадиях готовности. Мы рассчитываем закончить все семь в течение следующих шестнадцати месяцев.

— Пропускная способность? — спросила доктор Вэйн, женщина средних лет с острым взглядом.

— Каждая Арка способна обработать до миллиона человек, — ответил Майкл. — При условии, что процесс будет идти непрерывно в течение примерно трёх месяцев. Семь Арок — это семь миллионов людей.

По залу прошёл недовольный гул. Все понимали математику.

— Из двухсот миллионов, что остались на материке, — тихо сказал профессор Кросс. — Мы спасём только семь.

Повисла тяжёлая тишина. Никто не хотел произносить вслух то, что все понимали: они выбирают, кто будет жить, а кто умрёт.

— Мы работаем над увеличением пропускной способности, — быстро добавил Майкл. — Кейт разработала новые алгоритмы компрессии, которые могут ускорить процесс на двадцать-двадцать пять процентов. Это ещё полтора миллиона человек.

— Это всё ещё капля в океане, — сказал Харрисон. Он потер переносицу, закрыл глаза. — Но это лучше, чем ничего. Продолжайте работу. Следующий вопрос: предложение мистера Моры о модификации протокола восстановления.

Вилиас Мора поднялся из-за стола. Он стоял ровно, уверенно, и в его позе было что-то, что заставило Кейт напрячься. Она видела такое выражение лица у него только раз — когда он защищал свою докторскую диссертацию шесть лет назад. Абсолютная уверенность в своей правоте.

— Коллеги, — начал Мора, оглядывая зал. — Проект "Осколок" переходит в финальную фазу. Через шестнадцать месяцев мы будем готовы к полномасштабному запуску. Арки установлены в семи ключевых точках континента. Технология работает. Мы можем сохранить людей.

Он сделал паузу, давая словам осесть.

— Но я хочу задать вопрос, который никто из нас не хочет задавать. Что будет потом?

Мора коснулся своего планшета, и на огромном экране за его спиной появилось изображение. Хронология человеческой истории, отмеченная красными маркерами.

— Первая мировая война, — Мора указал на один из маркеров. — Семнадцать миллионов погибших. Вторая мировая — семьдесят миллионов. Холодная война — постоянная угроза ядерного уничтожения. Региональные конфликты — сотни миллионов жертв за последние два века. — Он обернулся к залу. — И теперь — Немезида. Восемь миллиардов человек, которые были два года назад. Двести миллионов, которые есть сейчас.

На экране сменилась картинка — графики, диаграммы, статистические данные.

— Я последние три месяца работал не только над биологией восстановления, — продолжил Мора. — Я изучал психологию. Социологию. Историю. Пытался понять, почему мы снова и снова делаем одно и то же. Почему мы не учимся.

Кейт почувствовала, как холод разливается по спине. Она поняла, к чему он ведёт.

— И я пришёл к выводу, — Мора обвёл взглядом зал, и в его глазах горел фанатичный огонь, — что проблема не в обстоятельствах. Не в политике. Не в экономике. Проблема в нас самих. В том, как устроен человеческий мозг.

Он снова коснулся планшета. На экране появилось изображение человеческого мозга с выделенными областями.

— Миндалевидное тело — центр агрессии. Префронтальная кора — которая должна контролировать импульсы, но развивается слишком медленно и работает недостаточно эффективно. Лимбическая система — эмоции, которые затмевают разум. — Мора повысил голос. — Мы биологически не приспособлены к той мощи, которую даёт нам технология. Мы всё ещё животные, которые получили в руки богоподобные инструменты. И мы используем их, чтобы убивать друг друга.

— К чему вы клоните, мистер Мора? — спросил Харрисон, и в его голосе прозвучала настороженность.

Мора выпрямился.

— Я предлагаю включить в протокол восстановления систему нейронного контроля.

Зал взорвался. Половина членов совета начала говорить одновременно. Харрисон стучал молотком, пытаясь восстановить порядок.

Кейт сидела неподвижно, чувствуя, как внутри неё нарастает ярость.

— Порядок! — рявкнул Харрисон. — Дайте человеку объяснить своё предложение. Мистер Мора, продолжайте.

— Нейронные ограничители, — Мора говорил спокойно, как будто предлагал изменить меню в столовой, а не изменить саму природу человека. — Микроскопические модификации в структуре восстановленного мозга. Они будут блокировать чрезмерные агрессивные импульсы. Корректировать деструктивное поведение. Усиливать эмпатию. Это будет незаметно для самого человека. Безболезненно. Но эффективно.

— Ты хочешь превратить людей в марионеток?! — Кейт вскочила с места, больше не в силах молчать. Её голос эхом разнёсся по залу. — Ты хочешь лишить их свободы воли?!

Все головы повернулись к ней. Мора посмотрел на неё, и на его лице была не злость, а что-то похожее на жалость.

— Я хочу спасти их от самих себя, Кейт, — сказал он тихо, но все услышали. — Ты же видела, что происходит. Люди уничтожают себя снова и снова. Это не злой умысел — это наша природа. Мы биологически запрограммированы на конкуренцию, на агрессию, на доминирование. Дай нам любую технологию, и мы превратим её в оружие. Дай нам любую идеологию, и мы будем убивать за неё.

— Значит, решение — сделать из нас послушных роботов? — Кейт обошла стол, встала напротив него. Между ними было метров пять, но казалось, что они стоят лицом к лицу на ринге. — Стереть всё, что делает нас людьми?

— Я не хочу стирать человечность, — Мора покачал головой. — Я хочу убрать деструктивность. Любовь останется. Творчество останется. Радость, дружба, мечты — всё это останется. Уйдёт только желание причинять боль. Только жажда власти. Только ненависть.

— Ты не понимаешь, — Кейт шагнула ближе. — Нельзя просто взять и вырезать часть человеческой психики. Всё взаимосвязано. Убери агрессию — и ты уберёшь страсть. Убери конкуренцию — и ты уберёшь амбицию. Убери способность ненавидеть — и ты ослабишь способность любить. Потому что любовь — это тоже интенсивное чувство. Потому что мы любим так сильно именно потому, что можем чувствовать так глубоко.

— Это философия, а не наука, — возразил Мора.

— Это человечность, а не механизм! — голос Кейт сорвался на крик. — Вилиас, пойми. Если мы отнимем у людей право выбора — даже право на ошибку, даже право быть плохими — мы отнимем у них всё. Они перестанут быть людьми. Они станут... симуляцией людей. Красивой копией без души.

Мора смотрел на неё долго. Потом медленно покачал головой.

— Может, симуляция лучше, чем вымирание.

— Нет, — Кейт сказала это тихо, но твёрдо. — Даже смерть лучше, чем существование без смысла. Без права выбирать. Без свободы быть собой — хорошим или плохим, но собой.

Она развернулась к совету директоров.

— Вы не можете позволить ему это сделать. Вы должны понять — если мы пойдём по этому пути, то всё, ради чего мы боремся, потеряет смысл. Мы сохраним тела. Мы сохраним мозги. Но мы не сохраним людей. Мы сохраним чучела, набитые правильными мыслями и правильными чувствами. И через сто лет, когда эти чучела выйдут из Арок, они построят идеальное общество. Без войн. Без конфликтов. Без боли. — Она сделала паузу. — И без жизни.

Директор Харрисон откинулся в кресле, потирая виски.

— Это... это очень серьёзное предложение, мистер Мора. И очень серьёзные возражения, мисс Кейт. Нам нужно время, чтобы всё обдумать.

— С уважением, директор, но времени у нас нет, — вмешалась доктор Вэйн. — Если мы хотим внедрить такую систему, нам нужно начинать разработку прямо сейчас. Это месяцы работы.

— Тогда давайте голосовать, — резко сказал профессор Кросс. — Я устал от дебатов. Либо мы делаем это, либо нет.

— Подождите, — Кейт подняла руку. — Вы хотя бы понимаете, о чём говорите? Вы собираетесь изменить человеческую природу решением комитета? Большинством голосов?

— А как ещё принимать такие решения? — спросил Мора. — Кейт, я понимаю твои опасения. Честное слово, понимаю. Но мы не можем рисковать. Не можем просто надеяться, что в следующий раз люди поступят лучше. Потому что они не поступят. Они никогда не поступают. История это доказала тысячу раз.

— История также доказала, что люди способны на невероятную доброту, — парировала Кейт. — На самопожертвование. На героизм. На любовь настолько сильную, что они готовы умереть друг за друга. Ты хочешь стереть плохое, но ты не можешь сделать это, не задев хорошее. Это не работает так.

Мора хотел что-то ответить, но Харрисон снова постучал молотком.

— Достаточно. Мы проведём голосование через две недели. Это даст всем время изучить предложение мистера Моры, рассмотреть технические детали и этические последствия. А пока предлагаю сосредоточиться на завершении технической части проекта. Заседание окончено.

Члены совета начали расходиться, разбиваясь на группы, оживлённо обсуждая услышанное. Кейт видела, как некоторые из них смотрят на Мору с одобрением. Другие качают головами, хмурятся.

Она не могла сдвинуться с места. Ноги не слушались. Внутри всё кипело — гнев, страх, отчаяние.

Мора подошёл к ней. Остановился в шаге.

— Кейт...

— Не надо, — она подняла руку. — Не говори мне, что ты делаешь это из благих намерений. Я знаю. Это делает всё только хуже.

Она развернулась и вышла из зала, не оглядываясь.

Майкл догнал её в коридоре. Он шёл рядом молча, пока они не оказались в лифте, где никто не мог их услышать.

— Он сошёл с ума, — выдохнул Майкл. — Боже, Кейт, он действительно хочет это сделать. Хочет перепрограммировать людей.

— Я знаю, — Кейт прислонилась лбом к холодной стене лифта. — И самое страшное, что он искренне верит, что прав. Вилиас не злодей. Он не хочет власти или контроля ради самого контроля. Он действительно думает, что спасает человечество.

— А ты думаешь иначе?

Кейт закрыла глаза.

— Я думаю, что некоторые вещи хуже вымирания. И жизнь без свободы выбора — одна из них.

Лифт остановился на восьмом этаже. Двери открылись. Кейт вышла и направилась к своей лаборатории.

У неё было две недели, чтобы придумать, как остановить Мору.

Или как смириться с тем, что она не сможет.

Осколок - Пролог: Часть I. Остров

Осколок - Пролог: Часть 2. Прорыв

Как будто этих подсказок было недостаточно: вошедшие в соседнюю комнату были поражены, увидев большого белого кролика (строгий серый утренний костюм, лайковые перчатки, веер, карманные часы — помните?) Он возник словно из ниоткуда, суетливо пересёк комнату и медленно спустился в шахту старого колодца. Когда отважная группа наконец благополучно достигла дна колодца, выяснилось, что обратного пути нет: чтобы покинуть уровень «Алиса», нужно пережить всё, что этот уровень способен противопоставить.

Причина всех этих слухов и подсказок была проста: я хотел, чтобы уровень «Алиса» проходил как единое целое — в надежде, что условная сюжетная линия добавит игрокам дополнительного удовольствия. Поэтому предупреждение — не входить, пока ваша группа полностью не готова к серьёзной опасности — скрывало довольно тщетную с моей стороны надежду, что уровень оценят как единый комплекс, а не будут проходить эпизодически. Последнее было бы фатальным и вовсе не увлекательным.

Так или иначе, мне повезло: уровень был полностью исследован за один вечер, и игроки признали его успешным. Более того, именно они предложили мне «описать» этот уровень — так что теперь вы знаете, кого винить.

Почему «Алиса»? По чистой случайности, полагаю. Как и многие другие (думаю), в детстве я был разочарован шедеврами Кэрролла и открыл для себя их прелести лишь позже — благодаря ряду обстоятельств, включавших преподавание математики и случайную встречу с экземпляром великолепной книги Мартина Гарднера «Алиса с комментариями» (The Annotated Alice) на полке в доме американского друга. Вскоре после этого появилась D&D, и, как большинство ведущих, я начал искать идеи для дизайна в литературе. Мне показалось, что неповторимый колорит приключений Алисы придаст новое качество сценарию подземелья.

Хотя Кэрролл, вероятно, не стал бы играть в D&D, если бы был жив сегодня, мне нравится думать, что он мог бы создавать сценарии подземелий для развлечения своих особенно одаренных маленьких девочек — вместо того чтобы рисовать их портреты, писать им стихи или придумывать математические головоломки. Его подземелья были бы мирами грёз, а не фэнтези; его персонажи — мягкими, но причудливыми карикатурами, сражающимися умом и словами, а не мечами и заклинаниями. В них царили бы невинность и доброта, а злонамеренность, смертность и оскорбительность исчезли бы. Привлекательная идея, но она не слишком вписывается в контекст D&D.

При разработке уровня (а я уже твёрдо решил это сделать) я мог лишь надеяться следовать сюжетным линиям и уловить хотя бы часть духа Кэрролла. Книги об Алисе, в конце концов, обречены на бессмертие лишь потому, что их продолжают ценить взрослые; Кэрролл был бы разочарован, узнав, что маленьким девочкам отводится мало места, но, думаю, он бы это понял.

Однако, представляя уровень «Алиса» читателям, я испытываю некоторую скромность (редкое для меня качество). Не потому, что сам дизайн может быть несбалансированным — так оно и есть, и так и будет в условиях, отличных от гигаксовских; баланс — забота ведущего, а не разработчика. И не потому, что другие могли бы сделать это лучше — это постоянный риск при представлении любого сценария, и я не возражаю против конструктивной критики. Скорее я беспокоюсь, что мог не отдать должное Кэрроллу. Как бы он сам разработал и провёл этот сценарий, интересно? Поэтому, хотя я буду рад комментариям о конструкции и балансе сценария, я надеюсь, что поклонники Кэрролла уловят хотя бы частицу этого безумного духа и сообщат мне об этом.

Через весь уровень «Алиса» пролегает единственный, неразветвляющийся путь между высокими, непроходимыми арочными живыми изгородями. Время от времени на этом пути или на больших полянах встречаются различные сцены. Отклониться от пути невозможно, а обратный путь блокируется, как только группа покидает каждую поляну. Весь уровень освещён невидимым источником, поэтому нет необходимости в факелах и т. п. — если только зона специально не обозначена как тёмная.

Разумеется, уровень состоит из двух частей — по одной на каждую книгу, причём сначала идёт «Зазеркалье». Я ограничусь описанием раздела «Зазеркалье»: он получился намного лучше, чем другой, а на поздних этапах разработки мои идеи, какими бы они ни были, начали иссякать. Я мог бы сделать намного лучшую работу над «Страной чудес», и, возможно, однажды я попробую. А пока — вот приключение в Зазеркалье Алисы. Надеюсь, вам понравится и вы, возможно, узнаете знакомые мотивы.

Комната 1

Узкий прямой проход длиной 60 футов. Когда ведущий персонаж достигает точки примерно на середине пути, пол начинает двигаться — так, чтобы противодействовать движению группы.

За каждые 5 футов, которые лидер продвигается вперёд, скорость пола возрастает. Когда лидер достигает конца участка, «траволатор» замедляется и в конце концов останавливается.

Максимальная скорость траволатора — 140 футов; на практике он вряд ли будет двигаться быстрее 120 футов. Поэтому лишь сильно обременённые и/или слабые персонажи рискуют начать двигаться назад.

Чтобы определить максимальную скорость персонажа при беге «против течения», нужно сопоставить его силу и степень обременённости по приведённой ниже таблице.

Если персонажа отнесло обратно к началу участка, он падает в яму глубиной 20 футов. С вероятностью 30 % при падении на вертикальный шип он получит урон 2–16.

Источник: Королева Червей — «Здесь, видишь ли, нужно бежать со всех ног, чтобы оставаться на том же месте. Если же ты хочешь попасть в другое место, тебе нужно бежать по меньшей мере вдвое быстрее!»

Комната 2

Большая круглая поляна, в центре которой — холм с гробом. Вокруг холма высажены семь гигантских тигровых лилий.

Взаимодействие с цветами:

• При приближении к гробу цветы заговорят и предупредят о опасности.

• Заклинание «Очарование растений» (Charm Plants) позволяет заставить цветок замолчать — но на каждый цветок требуется отдельное заклинание. Очарованный цветок навсегда теряет способность говорить.

• С помощью заклинания «Разговор с растениями» (Speak With Plants) можно получить полное описание опасности, включая содержимое гроба. После такого разговора цветок замолкает (эффект аналогичен «Очарованию растений»).

Активизация угрозы:
Если кто‑либо подойдёт к гробу ближе чем на 5 футов, в каждом раунде боя 1–3 цветка превратятся в оборотней‑тигров (Weretigers) со следующим количеством очков здоровья: 30, 19, 21, 17, 20, 17, 25. Каждый оборотень атакует одного противника, приоритетно выбирая тех, кто ближе к гробу.

Гроб и его содержимое:

• Крышка гроба открывается только магическими средствами (например, заклинанием «Отпирание» — Knock).

• Сразу под крышкой находится Стена огня (Wall of Fire).

• Даже после устранения Стены огня требуется заклинание «Снятие проклятия» (Remove Curse), чтобы нейтрализовать невидимое силовое поле. Это поле наносит урон 4–16 и отнимает один уровень опыта, если кто‑либо попытается просунуть внутрь руку.

• После применения «Снятие проклятия» исчезает пелена примерно в 1 футе ниже уровня крышки, и становится виден вампир на 7 кубиков (7‑dice Vampire) с 33 очками здоровья, лежащий на покрове.

• Вампир пробуждается после снятия проклятия, но не может атаковать в тот же раунд боя — только в следующем.

Сокровища под покровом:

• 1 200 золотых монет (GP);

• 20 платиновых монет (PP);

• Меч +1 с 4 ограниченными желаниями (низкий интеллект и эго; законопослушный);

• Сумка превращения (Bag of Transmuting);

• Щит +4;

• Наручи неловкости –3 (Gauntlets of Fumbling).

Источник: Сад живых цветов (the Garden of Live Flowers).

Комната  3

Большая поляна с четырьмя небольшими укрытиями, равномерно расположенными по периметру. Каждое укрытие вмещает двух человек.

В центре поляны — яма диаметром 10 футов, окружённая невысокой стеной.

Начальная ситуация
При появлении группы два холмовых гиганта (Hill Giants) с 34 и 40 очками здоровья устраивают показательный бой. На спинах их курток написаны имена: MUD и EED. Гиганты позволят группе безопасно пройти через поляну, но запретят приближаться к яме. Если кто‑либо из группы нарушит запрет, гиганты атакуют.

Яма
В яму (глубина 15 футов, темнота) ведёт лестница из 25 ступеней.

Если коснуться центральной ступени:

• освещение на поляне приглушается;

• стальные ставни закрываются на входе и выходе с поляны;

• сверху влетает Куатал (Couatl) с 50 очками здоровья и атакует группу и гигантов.

Особенности боя

• Куатал не может проникнуть в укрытия, но они слишком малы для гигантов.

• Куатал также не может проникнуть в яму.

• Через один раунд влетает второй Куатал (37 очков здоровья), подкрепляя первого.

• Ещё через 2 раунда боя появляется третий Куатал (39 очков здоровья).

Дно ямы
У основания лестницы яма расширяется до пространства примерно 15 × 15 футов. Там:

• Нага призрак (Spirit Naga) на 10 кубиков (39 очков здоровья) охраняет сундучок с 1 100 золотыми монетами (GP).

• За сундучком — груда старой одежды, скрывающая:

  • Доспехи +4;

  • Плащ‑сместитель (Displacer Cloak);

  • В кармане плаща — Кольцо нейтрализации магии (Ring of Magic Negation).

Свойства Кольца нейтрализации магии

• Действует в радиусе 50 футов от носителя.

• Снять кольцо можно только с помощью заклинания «Снятие проклятия» (Remove Curse).

• Каждый полный ход проверяется эффект:

  • 40 % — магия нейтрализуется;

  • 25 % — магический эффект обращается вспять;

  • 35 % — магия работает как обычно.

• Попытки снять кольцо также подвержены этим вероятностям.

Секретный механизм
В груде одежды скрыт рычаг. Если его активировать, стальные ставни убираются.

Источник: Твидлдум и Твидлди (Tweedledum and Tweedledee).

Комната 4

Неглубокая ниша, расширяющая проход до 20 футов на протяжении примерно 40 футов. В нише стоят шесть напольных часов, тиканье которых слышно издалека.

Часы 1

• Идут очень быстро (минутная стрелка движется примерно вдвое быстрее обычной секундной).

• На корпусе под циферблатом — надпись, которую можно прочесть только с помощью заклинания «Чтение языков» (Read Languages): «Я иду очень быстро».

• Внутри:

  • Сапоги скорости (Boots of Speed);

  • Меч хаоса +1 Необоснованной поспешности (Chaotic Sword of Undue Haste). При схватке меч заставляет владельца стремительно кружить в поисках монстров. Чтобы избавиться от меча, требуется заклинание «Снятие проклятия» (Remove Curse).

Часы 2

• Идут назад с обычной скоростью.

• Внутри — флакон с 4 порциями зелья исцеления (Potion of Healing). Флакон не имеет маркировки.

Часы 3

• Остановились.

• При открытии корпуса начинается бесконечная процессия скелетов — по 4 скелета за раунд боя. Каждый скелет имеет 4 очка здоровья и атакует сразу после появления.

• Максимальное практическое число скелетов — 48.

Часы 4

• Идут назад медленно.

• Корпус пуст, кроме механизма.

• Если кто‑либо в радиусе 50 футов использует магию, стрелки начинают стремительно вращаться и срываются в направлении мага:

  • Минутная стрелка: точность 60 %, урон 5–10;

  • Часовая стрелка: точность 70 %, урон 3–8;

  • Секундная стрелка: точность 80 %, урон 1–3 + яд.

Часы 5

• Идут быстро и назад.

• Не имеют особых свойств.

Часы 6

• Остановились.

• При открытии корпуса срабатывает ловушка: обвал камней с потолка. Шанс попадания по каждой из трёх ближайших целей — 60 %, урон 2–12.

• Внутри корпуса — ларец с:

  • 20 платиновыми монетами (PP);

  • Шлемом стазиса (Helm of Stasis) — особым устройством с кнопкой‑активатором. Позволяет заморозить на месте 1–6 существ (но не нежить).

Источник: общее увлечение темой времени (general preoccupation with time).

Комната 5

Большая прямоугольная комната с дверью, отходящей от основного пути.

Обстановка
В комнате — шесть табуретов. На двух из них сидят мантикоры (Manticores) с 28 и 35 очками здоровья, замаскированные под овец. Они вяжут странные одеяния, используя не менее шести комплектов спиц одновременно. Помещение заполнено шерстью: она лежит на полу, свисает со стен и потолка, а иногда плавает в воздухе.

Поведение мантикор

• При появлении посторонних мантикоры проявляют лишь поверхностный интерес.

• Если кто‑либо приближается к табуретам, они яростно блеют.

• При попытке пересечь линию табуретов (за которой лежит куча из 3 000 серебряных монет — SP) мантикоры атакуют, раскрывая свою истинную природу.

Особенности боя

• Во время вязания с вероятностью 70 % в каждом раунде боя мантикоры мгновенно перемещаются с одного табурета на другой.

• Шерсть в комнате может осложнить бой: она способна опутать и даже задушить искателей приключений.

Источник: вязальные овцы в магазине с движущимися товарами (the knitting sheep in the shop with moving goods).

Комнта 6

Небольшая поляна, через которую проходит невысокая стена. На стене расположены пять объектов в форме яиц:

Синее яйцо

• Взрывается при прикосновении.

• Наносит 2–12 урона тому, кто прикоснулся, и 1–4 урона каждому, кто находится в радиусе 10 футов.

Красное яйцо

• Обладает свойствами, аналогичными Жезлу огненных шаров (Wand of Fireballs).

• Имеет 4 заряда (без индикатора заряда).

• При нажатии кнопки‑активатора выпускает огненный шар на 5 кубиков.

Чёрное яйцо

• На самом деле — платиновое, покрытое краской.

• Стоимость: 600 золотых монет (GP).

Зелёное яйцо

• Имеет кнопку‑активатор, но без индикатора заряда.

• Способно:

  • исцелять лёгкие раны владельца (2–7 восстановленного урона);

  • одновременно увеличивать его основную характеристику на 1.

• Побочный эффект: половина золотых монет в радиусе 20 футов превращается в свинец.

• Может использоваться только один раз в неделю.

Белое яйцо

• Больше остальных; имеет лицо человеческого типа.

• Заговаривает, если к нему обратиться.

• Манера речи: напыщенная и самоуверенная, призванная в основном раздражать.

• Не даёт полезной информации об уровне.

• Если спросить, может сообщить:

  • приблизительный размер сокровищницы на другом уровне;

  • расплывчатые указания на её местонахождение.

Источник: Шалтай‑Болтай (Humpty Dumpty).

Комната 7

Большая поляна со каменной статуей Единорога, установленной на пьедестале высотой 6 футов. Пьедестал скрывает выход из локации.

Пьедестал

• Имеет небольшую дверь.

• Эту дверь можно открыть только ключом, который продавался на рынке.

Содержимое тайника
Внутри находятся:

• 300 золотых монет (GP);

• Пурпурный плащ безумия (Cloak of Insanity);

• два меча +2;

• Зеркало обращения магии (Mirror of Magic Reversal) — выполняет ровно то, что следует из названия, когда магический эффект попадает в «поле зрения» зеркала.

Активизация угрозы
При прикосновении к двери тайника нападают два монстра:

1. Со стороны входа на поляну (за группой) появляется Химера (Chimaera) с 42 очками здоровья.

2. Со стороны выхода с поляны выходит Горгона (Gorgon) с 46 очками здоровья. Через три раунда боя её подкрепляет вторая Горгона с 36 очками здоровья.

Примечание
Сама статуя не имеет особого значения — это лишь элемент декора.

Источник: лев и единорог (the lion and the unicorn).

Комната 8

Большая поляна с четырьмя альковами. В каждом алькове стоит статуя воина высотой 8 футов: в полных доспехах, но без шлема. У каждого воина на поясе висит меч, а к левой ноге прислонён щит. Правая рука каждой статуи вытянута вперёд — в ней находится некаменный шлем, который легко снять.

Свойства шлемов

1. Первый шлем

   • При надевании делает владельца хаотичным.

   • Теряет силу после первого использования (снятия с первого носителя).

2. Второй шлем

   • Шлем воскрешения (Helm of Resurrection) с 2 зарядами.

3. Третий шлем

   • Шлем рассеивания нежити (Helm of Undead Dispersal) — название говорит само за себя.

   • Имеет 10 зарядов.

   • Важно: при снятии шлема активируется статуя — это Каменный голем (Stone Golem) с 60 очками здоровья. У него 75 % шанс застать жертву врасплох.

4. Четвёртый шлем

   • Не имеет магических свойств.

   • Изготовлен из золота, стоимость — 1 200 золотых монет (GP).

Ловушка на выходе
Когда группа покидает поляну через выход, на них с крыши падают два Су‑монстра (Su Monsters) с 18 и 23 очками здоровья. Цели выбираются случайным образом.

Источник: отдалённая связь с встречей двух рыцарей (a loose connection with the encounter between the two Knights).

Комната 9

Большая поляна, в центре которой стоит стол с расставленной шахматной доской. На ней — белые и красные фигуры в исходных позициях.

Механизм активации
Как только группа входит на поляну, она герметично закрывается: на входе и выходе возникают непреодолимые барьеры (кроме магических способов).

Сценарий взаимодействия
Когда искатели приключений подходят к шахматной доске, оживает Красная Королева и сообщает: вскоре она сделает ход. Группа должна найти правильный ответный ход — иначе покинуть поляну не удастся.

Исходные позиции фигур (соответствуют началу приключения в «Алисе в Зазеркалье» Кэрролла)

Белые:

• Ферзь (Q) — на QB1;

• Король (K) — на QB6;

• Пешка (P) — на Q2 (Алиса);

• Ладья ® — на KB1;

• Конь (N) — на KB5.

Красные:

• Конь (N) — на KN1;

• Король (K) — на K5;

• Ферзь (Q) — на K7.

Ход Красной Королевы: KR4.

Правильный ответ
Несмотря на то, что шахматист инстинктивно сыграет N–N3 (вилка), в контексте сценария верен лишь ход Алисы: P–Q4.

Последствия неверных ходов

• Игрок, сделавший ошибочный ход, получает 2–12 урона от удара молнии.

• После паузы фигура возвращается на исходную позицию.

• Тот, кто сыграл N–N3, получает удар молнии на 5 кубиков — за игнорирование контекста игры.

Награда за правильный ход
При успешном выполнении хода группа получает очки опыта и возмещение урона (зависит от числа предыдущих неудачных попыток — см. таблицу ниже).

Источник: шахматная задача, лежащая в основе сюжета книги (the chess problem which underlies the action in the book).

Комната 10

Большая поляна, на которой находятся два Шатающихся холма (Shambling Mounds):

• первый — на 9 кубиков, 47 очков здоровья;

• второй — на 6 кубиков, 28 очков здоровья.

Сокровище
Между монстрами расположена золотая корона, украшенная драгоценными камнями. Её стоимость — 14 000 золотых монет (GP).

Условия доступа

• Чтобы добраться до короны, необходимо уничтожить или устранить обоих монстров.

• Выход с поляны недоступен, пока монстры не будут устранены.

Источник: коронация Алисы (Alice’s crowning).

Комната 11

Путь пролегает через деревенский мост, перекинутый через реку. Когда группа ступает на мост, внизу проплывает лодка.

Пассажиры лодки
В лодке — двое мужчин тридцати с небольшим лет в викторианских костюмах и соломенных шляпах, а также три девочки 8–13 лет. Девочек называют Прима, Секунда и Терция.

Особенности взаимодействия

• Лодку и пассажиров нельзя причинить вред.

• Лодка медленно скрывается за поворотом реки.

Исторический контекст и источник
Эта сцена — декоративная вставка между двумя частями уровня, предваряющая переход к секции «Страна чудес».

Пассажиры лодки — реальные исторические лица:

• Двое мужчин — Льюис Кэрролл (в миру Чарльз Доджсон) и его друг Робинсон Дакворт.

• Три девочки — сёстры Лидделл:

  • Прима — старшая, Лорина Шарлотта;

  • Секунда — Алиса Плезанс (прототип героини сказок), на тот момент ей было 10 лет;

  • Терция — младшая сестра, Эдит.

Историческая справка
Событие происходит в пятницу, 4 июля 1862 года. Именно во время этой речной прогулки Кэрролл рассказал историю о приключениях Алисы под землёй.

Воспоминание Дакворта (позже — каноника Вестминстера):

«Я помню, как обернулся и сказал: „Доджсон, это ваша импровизированная сказка?“ Он ответил: „Да, я сочиняю по ходу дела“. Когда мы проводили троих детей обратно в Динери, Алиса сказала: „О, мистер Доджсон, я хочу, чтобы вы записали приключения Алисы для меня“».

После этого Доджсон (псевдоним «Кэрролл» звучит лучше) провёл всю ночь, записывая по памяти историю, которую рассказал днём.

Значение для сценария
Эта особенность служит уместным вступлением к секции «Страна чудес» уровня. Она добавляет тонкий исторический штрих к приключению.

Таким образом, этот фрагмент является подходящим введением к разделу «Страна чудес» этого уровня. Возможно, он добавляет изюминку?

Примечание от переводчика: в оригинальном тексте используется слово не комната, а  Feature = Особенность.