Людям свойственно чем-то гордиться. Я бы даже сказал, что в этом есть какая-то низменная потребность, потому что зачастую предметы гордости весьма сомнительны. Кто-то гордится своими детьми, приписывая им воображаемые таланты, кто-то своим происхождением, совсем ебанутые гордятся теми вещами, к которым вообще не имеют никакого отношения…
Когда Гребенщиков спел песню «Человек из Кемерово», это стало несомненным предметом для гордости у кемеровчан. Однако согласитесь, вряд ли этот самый «человек из Кемерово», исходя из текста песни – самый приятный в общении персонаж. Да, он способен решить многие проблемы, но он пьёт как не в себя, а его род занятий в прошлом и настоящем наверняка не связан с садоводством или разведением кроликов.
Да и Бориска в итоге оказался тем ещё пидарасом и ступи он сейчас на кузбасскую землю, «человеки из Кемерово» ему насуют в панамку и козлиную харю таких хуёв, что мало не покажется. Я, кстати, реальную историю происхождения песни знаю, ничего в ней особенного нет. Скучная история, но могу рассказать.
За свой приезд на гастроль Бориска требовал хорошего самогону по райдеру. Принимающая сторона старалась найти самый лучший и нашла. В лизании жопы козлобородого старались даже не пьющие. А потом посреди ночи после концерта гребенчатый затребовал ещё самогону. И поехали в ебеня искать и будить мужика, который этот самогон делает. И нашли. И имел Борюсик с мужиком беседу. И так был впечатлён, что песню потом написал. Жаль он тогда ещё не вскрылся, утаивал что он калолаз гнойный. Другой бы был коленкор… Может быть и не было уже никакого гребешка.
Но не о петухе речь, и не о его песне. Я к чему разговор завёл?.. Болтали с барышней пару лет назад. Она из Красноярска, ну и я, как принято в диалоге с новым человеком, добавил точек соприкосновения, сообщив что я в Ачинске шесть лет прожил. На что получил ответ: «Зачем сразу Ачинском пугать?». Меня эти слова удивили. Оказалось – репутация у города не ахти. Ачинск – криминальный город… А у Кемерово типа реноме «Солнечного города» из Незнайки!.. Ага…
Отголоски «славы» 90-х аукаются до сих пор и так называемый «Кемерун» ещё не стёрт из памяти. Как-то в Питере уже в двухтонных поднимаемся с другом из метро по эскалатору и просто в разговоре родной город упомянули, так чувак, который перед нами стоял за три ступеньки резко стал от нас отдаляться. Ну чем тут гордиться?
Прекрасным примером городской репутации во времена 90-х служит коротенькая и забавная история:
Уже знакомый читателю матрос Жора залетал на губу не один раз. Первый – когда его застали за битьём наколки. Второй – когда на корабле шкертанулся матросик, не выдержав морской «романтики». Тогда на губу попало полкоманды, всех рассовали по отдельным камерам и допрашивали по очереди несколько дней. Не самые приятные воспоминания.
Самым обидным было залететь за доброе дело. Начиналось всё тихо мирно, и даже не по самоходу. Сошли с товарищем по команде на берег по увольнительной. Погуляли по городку. Нашли ларёк, скинулись на сникерс. Реально скинулись. У матроса, что у латыша, хуй да душа, а сникерсы были дико дорогими по сравнению денежным довольствием, что получал рядовой состав.
Но матросы находчивы и сметливы. Покупая сникерс, морские волки не забыли поинтересоваться у ларёчника на предмет не нужно ли ему чего… Ларёчник ответил: «Конечно нужно!», – и попросил огнетушитель. А то, мол, конкуренты всё поджечь грозятся…
При первой возможности огнетушители были тут же спизжены с корабля в количестве четырёх штук и обменены на водку. Которая тут же была употреблена по назначению. Была закуска или нет, история умалчивает, но это бы вряд ли помогло, потому что подельник Жоры был чистокровным бурятом…
О неумении северных организмов усваивать алкоголь Жора тогда ещё не знал и был нимало удивлен, когда напарник через двадцать минут полностью потерял связь с окружающей действительностью и превратился в зомби. Очень активного зомби, который стал доёбываться до окружающих, а потом сам по себе упал лицом в асфальт. Жора не бросил товарища в беде, а дотащил его до корабля, за что и получил путёвку на губу.
Тут, правда, Жоре сказочно свезло. В комендатуре на мореманской киче не было места, и его отправили на «сапожную». Которая оставила самую светлую память в его сердце, поскольку там кормили лучше, чем на корабле, было тепло и можно было выспаться. Курорт, а не губа. И подсадили к Жоре залётного солдатика из береговой части. Опять же не скучно, есть с кем поточить лясы. И солдатик Жору спрашивает: «А ты откуда будешь?». А Жора и отвечает: «Из Кемерово» …
Солдат в ответ уважительно отсел подальше и тоном изменился, а Жора недоумевает, мол, чего напрягся? «Да», – отвечает солдатик: «Привезли тут недавно пополнение в часть из «ваших». Тридцать человек. Отморозки полные. Половина наркоманы, половина сидевшие, кто по малолетке, а кто и взрослую зону успел потоптать слегонца. Так они первым делом за первые потуги их построить дали пизды «дедам», «разжаловали» их обратно в «духи», а особо отбитые дрались с офицерами.
И вот вроде нечем гордиться. А на душе теплеет…
