«Собор у моря» – монументальный исторический роман и дебютная книга каталонского писателя Ильдефонсо Фальконеса. Перед нами увлекательная сага о любви, свободе, вере и мести, разворачивающаяся на фоне одного из самых динамичных периодов в истории средневековой Испании.
Действие романа происходит в Барселоне XIV века, в эпоху, когда город переживал невиданный расцвет: растут его стены, богатеют купцы, но вместе с тем ширится пропасть между сословиями. В центре повествования – судьба Арнау Эстаньола, сына беглого крестьянина. Его жизнь, от мальчика-грузчика до одного из самых влиятельных людей Барселоны, неразрывно связана с грандиозным строительством собора Санта-Мария-дель-Мар. Этот храм, в отличие от прочих соборов, профинансированных аристократами, возводился на деньги и силами простых горожан, моряков и портовых рабочих. Именно эта идея – «народный» собор – становится стержнем всего романа.
Фальконес вплетает личную драму Арнау в сложный исторический контекст. Мы становимся свидетеля целого ряда событий. Во-первых, борьба между старыми феодальными родами и «новыми богачами» из купечества и растущее влияние торговых гильдий. Во-вторых, религиозная нетерпимость: погромы еврейских кварталов, деяния Святой Инквизиции, которая становится грозным оружием в политических и личных распрях. В-третьих, экономические преобразования: развитие морской торговли, первые банки и векселя, которые начинают управлять миром. В-четвертых, великие бедствия: эпидемия чумы, выкосившая пол-Европы, проходит по страницам романа, безжалостно меняя судьбы героев.
Сюжет построен по классической, но всегда выигрышной схеме «из грязи в князи». Однако Фальконес избегает излишней слащавости. Взлеты Арнау оплачены тяжёлым трудом, предательством, моральными компромиссами и горькими потерями. Роман не боится быть жестоким и правдивым, показывая средневековую жизнь без прикрас: грязь, насилие, нищета и произвол властей здесь так же реальны, как и рыцарская доблесть и религиозный пыл.
Сильная сторона романа – его персонажи. Они не картонные фигурки на фоне декораций, а живые люди. Арнау Эстаньол добр, справедлив, умен и отважен, но при этом не лишен слабостей и способен на ошибки. Его эволюция от наивного юноши до умудренного опытом зрелого мужчины прописана очень убедительно. Бернат – отец главного героя, чья трагическая судьба и жертва задают главный мотив всей истории – борьбу за свободу. Гильем – друг и помощник главного героя, мавр, принявший христианство. Именно его деловой хватке Арнау обязан своим благосостоянием. Мария – жена главного героя, образец верности и силы духа, вдохновившая его на свершения. Жоан – названый брат Арнау, принявший сан священника. Даже второстепенные персонажи прописаны с заботой и вниманием, будь то коварный враг, верный друг или мудрый наставник.
Собор Санта-Мария-дель-Мар
Ильдефонсо Фальконес, по профессии адвокат, провел титаническую работу с архивами. Мы с головой погружаемся в быт средневековой Барселоны: вот так работают ростовщики, а так проходит заседание городского «Совета Ста», так строят собор, используя простейшие механизмы и невероятные усилия тысяч людей. Роман – это ещё и увлекательный экскурс в историю.
«Собор у моря» написан в лучших традициях авантюрного романа. Здесь есть все: внезапные повороты сюжета, заговоры, битвы, тайны происхождения, трагическая любовь и торжествующая справедливость. От книги практически невозможно оторваться.
Автор заставляет сопереживать героям, радоваться их успехам и горевать от их потерь. Сцены чумы написаны с леденящей душу пронзительностью, а суд Инквизиции заставит сжимать кулаки от несправедливости.
Собор Санта-Мария-дель-Мар – не декорация к роману, а его главный символ. Он олицетворяет свободу, надежду и коллективный дух простого народа, его стремление к Богу без посредников в лице аристократии и высшего духовенства.
Стоит признать, что сюжет порой грешит излишней «мыльностью» и склонностью к эффектным, но предсказуемым поворотам. Несмотря на сложность большинства персонажей, главный конфликт часто выстроен по принципу «хорошие бедняки vs. плохие аристократы», что намекает на так нелюбимую мною «чёрно-белую мораль».
Итог: «Собор у моря» – это захватывающий роман, который выполняет главную задачу исторической литературы: погрузить читателя в ту эпоху, полную страстей, интриг и неподдельного величия. После прочтения собор Санта-Мария-дель-Мар навсегда останется для вас не просто архитектурным памятником, а немым свидетелем одной из самых впечатляющих вымышленных биографий в литературе.
Продолжаем знакомиться с книгой Тома Филлипса. Предыдущие части выложены в серии.
Притягательность апокалипсиса для бесправных мира сего в том, что он обещает конец их страданиям. Он говорит, что дело их правое и что грядёт большая битва, после которой угнетатели будут повержены. Он обещает революцию.
Анабаптисты в Мюнстере проповедовали протокоммунизм с общим имуществом в обществе равных. Они захватили город, пользуясь его религиозной толерантностью, после чего сразу потребовали очистить его от неверующих в их догмы. Матис изначально хотел всех их казнить, но в конце концов согласился всего лишь выгнать, конфисковав их добро. При необходимости общность имущества устанавливалась и силой оружия. Кто не поддавался проповедям и не отдавал своих денег, того ждал убедительный аргумент: казнь. Обедали коммунары все вместе в больших залах, а двери в домах держали открытыми, дабы приютить новых страждущих. Что-то из этих мер можно объяснить осадой города, но ясность намерений построить Новый Иерусалим сквозила из посланий анабаптистов:
Беднейшие из нас, кто были презираемыми нищими, теперь разгуливают в таких же прекрасных одеждах, как и самые высокие и выдающиеся.
Если на заре христианства донатисты и агонистики возражали против власти «нечистых» римских священников, не возражая против необходимости власти как таковой, то в дальнейшей истории стало подвергаться сомнению само право элит управлять массами. Частично это было ответом на коррупцию и произвол церкви и аристократии. Бревном в глазу церкви были накопленные ей богатства. Яну Гусу была не по душе продажа индульгенций, что в конце концов стоило ему жизни. Но одолеть порождённое им движение оказалось непросто. Гуситы выбросили папских посланников из окон ратуши, перераспределили имущество и демократизировали церковные службы, перейдя к тому же с латыни на чешский.
Бедняки со всей страны пошли к ним. Они собирались в городах и на холме, где на день Святого Валентина 1420 года ожидалось Второе Пришествие. Они готовились к битве с силами Антихриста. Апокалипсиса не случилось, но битв произошло предостаточно. Война шла два десятилетия. В ходе её радикалы были побеждены, а умеренные лидеры (да, и в обществе равных тоже есть лидеры) сочли целесообразным пойти на компромисс со Священной Римской империей, которая сохранила регион под контролем ценой предоставления ему автономии в духовной и гражданской сфере. Чешский язык богослужений был сохранён.
Реформация происходила на фоне постепенного крушения старого феодального мира и нарождения капитализма. Эти муки рождения провоцировали апокалиптические ожидания. Пройдут века – и марксисты займутся тем же самым. Они ведь тоже делят историю на эпохи. Они предсказывают будущий кризис, когда моральная несостоятельность станет нетерпимой. Они предрекают великую борьбу за установление нового порядка, а также призывают начинать её прямо сейчас. И да, в конце всех ждёт утопия коммунизма. Подобные параллели приходили в голову уже первому наркомпросу Анатолию Луначарскому, сравнивавшему страдания пролетариата со страстями Христовыми, социалистическую революцию с Судным днём, а социализм с тысячелетним правлением Христа. И всё же марксисты были далеки от религиозности. Они (а также другие революционеры) не ждали Второго Пришествия, а изменяли ситуацию своими руками по заранее выработанному плану.
Одним из способов, которыми апокалипсис мог подорвать старый порядок была более значительная роль женщин в этих движениях, которые часто стояли в авангарде. Если структурам старого мира суждено обрушиться, почему тогда сексуальная иерархия должна оставаться в стороне? Эти движения часто отличались от общественных норм, что тоже могло идти на пользу женщинам. Также сыграл роль высокий авторитет пророчеств. В традиционных церквях женщинам не позволялось ни проповедовать, ни толковать Писание. А тут услышал голос – и рассказывай себе на здоровье. Таким путём пошла, например, небезызвестная Хильдегарда Бингенская.
Мюнстерские анабаптисты изначально были известны более толерантным отношением к женскому полу. Женщины имели равное право голоса на собраниях, они были настоящими партнёрами своих супругов и сражались на городских стенах. Но после смерти Матиса всё изменилось. Его сподвижник Иоанн Лейденский пробежался голышом по улицам города и впал в транс на три дня. Харизма и рассказы об откровениях сделали его преемником Матиса. Вскоре с равноправием было покончено., и коммуна получила иерархию с абсолютной властью немногих мужчин с Королём Нового Иерусалима во главе. В июле 1534 года он выпустил прокламацию о перераспределении важного ресурса, оставшегося в распоряжении горожан: женщин. Их было многовато: по трое на мужчину. Таким образом они легализовали полигамию. Более того, они обязали каждую женщину выйти замуж, приняв первое же предложение руки и сердца, от кого бы то ни было.
Можете представить себе, что тут началось! Сам Ян Бейкелсзон (таково было настоящее имя предводителя) заимел аж шестнадцать жён, в том числе вдову Матиса. Современники рассказывали о квазидуховных оргиях и массовых свадьбах по принуждению. Хотя трудно сказать, сколько в этих вражеских рассказах было правды. Но всё же приходится признать, что грань между освободительным движением и эксплуататорским секс-культом бывает весьма тонка.
Происхождение известнейшей апокалиптической истории коренится в экономике и географии. Начиная с бронзового века вдоль побережья Восточного Средиземноморья шёл большой торговый путь из Египта в Сирию, который римляне называли Via Maris.
Отвернув на восток от моря, египетским караванам нужно было пройти через узкую долину, на выходе из которой располагался роскошный город Мегиддо. Он имел стратегическое значение, находясь в районе теснины, где можно было легко запереть вражескую армию, идущую с юга. Поэтому идти напрямую через долину было делом безрассудным. И всё-таки фараон Тутмос III отважился на это, и не прогадал, победив ханаанский царей в первой битве, которая состоялась в XV веке до нашей эры. Первой, но далеко не последней. Согласно одному из историков, суммарное число сражений в этой местности за всё время составило 34. Вот она, сила географии и экономики. Во второй битве расстался с жизнью иудейский царь Иосия. Шли годы, сменялись царства, но место битвы оставалось неизменным. Римляне подавляли иудейское восстание в I веке, Саладин сражался с крестоносцами в XII, мамлюки побеждали монголов в XIII, а Наполеон османов в 1799 году. Последнее на данный момент сражение произошло в 1918 году между Британской и Османской империями, когда английский генерал повторил рискованный манёвр фараона.
Неудивительно, что и Иоанн Богослов не остался равнодушен к притягательности этого места, назначив туда последнюю битву между силами добра и зла. Хар Мегиддо (хар - это гора на древнееврейском) стала Армагеддоном. Там был расквартирован римский легион, прикрывавший вход в долину.
Война всегда занимала особое место в воображении пророка. Не каждый предскажет землетрясение или наводнение, но практически все говорят об экстремальном насилии. Двое из четырёх всадников Апокалипсиса ассоциируются с войной. Это вряд ли удивляет, ведь подавляющее большинство человеческих обществ конфликтовало на регулярной основе. Те, кто этого избежали, были либо недостаточно велики, либо изолированы, либо то и другое вместе.
Но есть здесь одна проблема. Предсказав войну, пророк по сути призывает браться за оружие. Эти призывы не останутся без внимания других. Пусть эта битва подразумевается лишь в духовном плане, но кто-то другой тоже начнёт готовиться к войне. Угроза войны разжигает веру в конец света, а эта вера уже в свою очередь усиливает опасность войны. Попав в подобный порочный круг, семья Уиверов оказалась в кровопролитной осаде федеральных властей в своём убежище Руби-Ридж в августе 1992 года. А ведь изначально они планировали всего лишь пережить конец света.
Изначально не планировали воевать и тайпины. Хун Сюцюань завалил экзамен в четвёртый раз, и это был, конечно, сильнейший стресс. Уже до экзамена ему стала видеться божественная фигура, а после него он признал в ней своего отца. Бога-Отца. Иисус пришёлся ему братом. Нетрудно установить, откуда пришло подобное вдохновение: в сороковых годах девятнадцатого века в тех местах хватало проповедников Второго Великого Пробуждения. Подобно американским возрожденцам, Хун говорил, что его общество тяжело больно, но новое Царство он собирался не искать в Америке, а строить в Китае, поместив себя на место Христа.
Начал он с малого, проповедуя свою религию вместе с другом в китайских деревушках. Ему начали верить там, где после проигранной Первой опиумной войны частым гостем был голод. Но не все его любили. Особенно это касалось конфуцианского ордена, а также местных властей. Осквернение религиозных статуй огромным мечом, на котором было написано «Меч для уничтожения демонов» тоже не способствовало укреплению отношений. По мере роста сообщества удалось избавиться от бандитов, терроризировавших крестьян, что только добавило Хуну авторитета. Но борьба с демонами-статуями продолжала гневать власти, так что ситуация эскалировала. Тайпинов бросали за решётку, пытали и казнили, Хун отвечал новыми рейдами, и с каждым успехом армия восставших росла.
То, что это уже была армия, вынудило императора выслать экспедицию на подавление восстания. Она оказалась уничтожена. Отправка новых подразделений привело лишь к выдавливанию восставших с гор на равнину, что стало плохой новостью для властей. В 1853 году был завоёван Ухань, а затем 750-тысячная армия повстанцев взяла Нанкин, который Хун сделал своей столицей.
Им не удалось построить новый мир. Внутренние распри, подозрительность и политические убийства помешали единству восставших, когда Цин с новыми силами пошла на осаду Нанкина в 1864 году. Когда в городе начался голод, Хун пообещал народу манну небесную. Он подал пример, начав есть сорняки. И умер, предположительно от этого. Нанкин пал несколько месяцев спустя под ударами генерала, который по иронии судьбы тоже когда-то несколько раз завалил свой экзамен. В пассиве нации остались 20 миллионов жертв гражданской войны.
Природа связи войны и конца света изменилась после атомной бомбардировки Хиросимы 6 августа 1945 года. В этот день человечество осознало, что война может разрушить не только царства-государства, но и весь мир. Гражданский апокалиптизм вырос уже в девятнадцатом веке на волне мальтузианства, страха перед эпидемиями и космическими катастрофами. Но бомба моментально стала фаворитом. Учёные-атомщики с часами Судного дня шли в первых рядах. Эти часы приближаются к полночи по мере обострения международной обстановки. Правда, их хранители проспали Карибский кризис, когда мир был на волоске от катастрофы.
И всё же, несмотря на изменение способов ведения войны, что-то остаётся прежним. Апокалиптические пророчества будили воображение крестоносцев, идущих на завоевание Иерусалима. Сегодня они мотивируют множество американских христиан на поддержку Израиля. Не из любви к евреям, а потому что их присутствие в Святой Земле является необходимой предпосылкой для того, чтобы случился тот самый Апокалипсис из Откровения Иоанна Богослова. Боевики же Исламского Государства представляли себя бойцами против Запада в решающей битве. Их агитационный журнал назывался Дабик по названию сирийского города, где согласно одному хадисов произойдёт эта битва. Журнал перестали публиковать после утраты контроля над Дабиком в 2016. Но вместо него стали издавать другой: Рим. Есть пророчество, которое говорит, что этот город тоже падёт.
Меня беспокоит в этом повествовании, что часы Судного дня сегодня ближе к полуночи, чем когда бы то ни было. А также то, что дурные пророчества способны сбыться, как только в них поверит множество людей. Посеешь ветер – пожнёшь бурю...
Я честно пыталась читать одну современную книгу о Корее V-го века н.э., но «не шмогла». Если про Корею всё-таки интересно, пишите в коммах, и я найду какой-нибудь компромисс. Если не интересно, то тема откладывается на далекое потом. А сегодня я расскажу об одном из самых известных средневековых произведений, нашедшем множество отражений в массовой культуре. Но прежде, как обычно, о реальной истории.
("Обвинение Кримхильды". Картина Э. Лауфера 1879-го года)
Про Аттилу, чья личность и помогла мне прикинуть время действия в этом эпосе, я рассказывать не буду (поскольку уже сделала это тут: История нашего мира в художественной литературе. Часть 84. «Аттила»). Поэтому сразу поведаю о франках и бургундах, и о том, как они строили свои королевства.
Термин «франк» (и, следовательно, первое выделение их из массы прочих германцев) появился в III-м веке н.э. А к V-му веку они расселились по всей Нижней Германии. Полулегендарный вождь франков по имени Маркомир, живший в IV веке, стал отцом Фарамонда (ок. 420-426/428), которого считали, по одной из версий, отцом Хлодиона (Клодиона; ок. 426/428-447/448) и дедом Меровея. Причем Хлодион управлял в том числе и романизированным населением в более южных областях, и франки активно вовлечены были в V-м веке в политические процессы Европы. Так они, например, принимали участие в битве на Каталаунских полях (451г. н.э.), причем разные их представители сражались по разные стороны. Сложно сказать, было ли у них уже тогда какое-то подобие своего государства или нет (равно как и оспаривается историчность их первых «королей»), но уже тогда они не были слабы и незаметны, и доставляли проблемы соседям, как римлянам, так и другим германцам.
("Меровей". Картина Эвариста Виталя Люмине)
Григорий Турский упоминал не только Меровея и его предков, но и вождя Теодемера, сына Рихомера и Асцилы. И если это тот самый Флавий Рихомер, то он был родичем самого Арбогаста. Был ли он в родстве с Хлодионом или нет – вопрос открытый. О Фарамунде написано, по меньшей мере, два романа, названных его именем (хотя о них я рассказывать не буду), а Хлодион под именем Клодиона был упомянут в романе «Аэций, последний римлянин» (тут: История нашего мира в художественной литературе. Часть 83. «Аэций – последний римлянин»). О Меровее же повествуется в романе «Астрея», о котором я постараюсь рассказать позже или выберу другую книгу, ещё не решила.
Меровей (447/448-457/458) интересен тем, что именно в годы его правления салическими франками произошло нашествие Аттилы и знаменитая битва между гуннами и римлянами. Судя по всему, именно Меровей управлял разграбленными и захваченными гуннами землями и позже он присоединился к римлянам, чтобы их изгнать. А его сын Хильдерик I (457/458-481/482) стал первым подтвержденным франкским королем.
Что же касается бургундов, то они появились у римских границ ещё во II-м веке н.э., воевали с другими германцами (гепидами и алеманнами) и совершали набеги на римские земли в III-IV-х веках, а примерно в 406-м году (тогда же, когда вандалы, свевы и аланы вторглись в Римскую империю, перейдя Рейн по льду) или чуть позже, около 411-го, бургунды создали своё первое королевство со столицей в Вормсе, причем большинство из них к тому моменту уже были христианами-арианами. И тут-то вот начинается интересное. Произошло создание их королевства благодаря тому, что бургунды поддержали узурпатора Иовина и получили от него земли (если верить историку V-го века Олимпиодору). Чтобы не начинать лишнюю войну, Феодосий позже сохранил эти земли за ними. А правил бургундами тогда некий Гундохар (правил ок. 406-436, причем с 411-го как король Вормсского королевства).
(Король Гундохар)
Гундохар этот интересен не только тем, что стал первым королем бургундов, но и тем, что воевал с Аэцием, состоял в родственных связях со многими известными людьми того периода (так его дочь была женой Рицимера, а знаменитый префект Рима Гундобад через его сына Гундиоха приходился ему внуком), и, самое главное, считается, что именно он стал прообразом Гунтера из знаменитого эпоса.
Гундахар в 435-м году напал на римскую Белгику, и для него это плохо кончилось. В борьбе с Аэцием он потерпел поражение, погиб сам и утянул за собой к праотцам братьев и многих сородичей. После его смерти поочередно правили его сыновья Гундиох (ок. 436-473) и Хильперик I (473-480), которого не надо путать с франкским. Причем именно в правление первого гунны добрались и до бургундов, разгромив их королевство и, похоже, поставив его в вассальную зависимость. В 451-м году бургунды выступали в борьбе гуннов с римлянами на стороне Аттилы. Гундиох и Хильперик правили своим народом уже на других территориях, в Сабаудии (Савойе, в современной юго-восточной Франции), куда их римляне вынудили переселиться, и столицей их стала нынешняя Женева.
Казалось, положение их было шатким, но после смерти Аэция и императора Авита всё переменилось, и бургунды стали наращивать мощь и присоединять к своему королевству новые земли. При Гундиохе они захватили Лугдунум (Лион) и дружили с вестготами. Но с его смертью всё опять переигралось, и королевство было разделено между его братом Хильпериком и сыновьями – Гундобадом (473-516), Годомаром I (473-486), Хильпериком II (473-491) и Годегизелем (473-501). Именно в таком виде земли бургундов и встретили условные падение Западной Римской империи и начало средневековья. Не трудно догадаться, что это обернулось междуусобицей и победителем из неё вышел Гундобад. Но это уже совсем иная история. А сегодня я хочу рассказать о временах Аттилы и первого бургундского короля Гундахара, борьба которых нашла своеобразное отражение как в «Старшей Эдде», так и в сегодняшней эпической поэме:
«Песнь о Нибелунгах»
Время действия: V век н.э., ок. 425/434-453гг.
Место действия: Франкское королевство, Вормсское (Бургундское) королевство, Исландия, империя Аттилы.
Интересное из истории создания:
Кто был автором этого произведения неизвестно, но создано оно было ориентировочно в конце XII – начале XIII века на средневерхненемецком языке, который был письменным языком в Германии XI-XIV-го веков. Тот, в свою очередь, с течением времени эволюционировал в современный немецкий язык (нововерхнемецкий).
Поэма эта явно основана на более ранних произведениях, некоторые из которых, вероятно, даже не дошли до наших дней. Сюжет её также во многом перекликается с более ранней «Старшей Эддой», хотя между ними есть и значимые расхождения. Интересно тут, кстати, и то, что частично на сюжет могла повлиять и реальная история вражды двух королев, одну из которых звали Брунхильдой. Только то были франкские королевы VI-го века.
И если прототипы Гунтера, его братьев и Атли (Этцеля) в принципе ясны, про Брунгильду тоже можно кое-что прикинуть, то образ Зигфрида (Сигурда) и его предков тут явно самый неопределенный. По поводу того, кто и почему послужил его прототипом, есть много версий, и я их пересказывать не буду, тем более что там порой встречаются очень странные варианты. Но могу высказать свои предположения. Если мы увязываем Зигфрида с конкретным временем и конкретными историческими личностями, и берем на веру то, что он был сыном франкского короля (в поэме его имя Зигмунд), то проще всего подумать на одного из сыновей легендарного Фарамунда, потому что это подходит и по дате, и определенное созвучие имен тоже присутствует.
Кстати, я читала о том, что в «Песни о Нибелунгах» время течет своеобразно, и герои, мол, не стареют, хотя проходят десятки лет, и это такой художественный прием. А я вот в этом не уверена. И моя версия состоит в том, что неувязка тут вызвана вот чем. «Старшая Эдда» и «Песнь о Нибелунгах» повествуют об одной и той же истории, но немного по-разному, и главное расхождение там в финале. Не буду сильно спойлерить, но кое-что вынуждена всё же раскрыть.
В «Старшей Эдде» история заканчивается гибелью не Гунтера и его спутников, а Атли (Этцеля), в то время как в «Песни о Нибелунгах» погиб именно Гунтер. Зигфрид (Сигурд) мог прийти в Вормс в начале V-го века, и, если он женился на Кримхильде около 417-го года, то спустя 36 лет история завершается в 453-м году, как раз, когда умер Аттила. А Фарамонд стал королем франков около 420-го года. Кримхильде в 417-м году могло быть всего 14-15 лет, тогда девушки выходили замуж рано, и, когда она по явным политическим мотивам стала женой Атли, ей было около 36-37 лет. Т.е. она уже не была юной, но всё ещё была относительно молода. В источниках написано, что сына от 2-го мужа она родила на 7-м году их брака, т.е. когда ей было около 42-43 лет. Теоретически даже в раннем средневековье женщина в этом возрасте могла ещё сохранять фертильность. Так что никакой рассогласовки тут может и не быть – все герои старели, но не слишком стремительно.
Всё переигралось и утратило историческую достоверность, когда автор «Песни о Нибелунгах» перенес эти временные рамки в свою поэму, но изменил финал. Допустим, мы можем сдвинуть начало истории на примерно 411-й год. И тогда у нас получается, что во второй раз Кримхильда вышла замуж примерно в 434-м году, т.е. в тот год, когда Аттила начал править гуннами. Но тринадцать лет прожить с ним она никак до конца этой истории не могла, потому что Гундахар-Гунтер погиб в 436-м году. Так что, думается мне, автор повторил канон, но сделал это неудачно. Хотя подтверждения моей версии у меня нет. А странно.
«Песнь о Нибелунгах» не только не потерялась в веках, но и со временем приобрела поразительную популярность. В.Г. Вагнер написал знаменитую оперу «Кольцо Нибелунга» в 1848-1874-х годах, а с появлением кинематографа стали снимать ещё и экранизации. Одни из самых первых – это «Нибелунги» Ф. Ланга 1924-го года и одноименный ремейк Х. Райнля 1966-67-го годов, а самый известный, пожалуй, фильм У. Эделя «Кольцо нибелунгов» 2004-го года. Кстати, похоже, с этого фильма, где он исполнял роль Гизельхера, начал актёрскую карьеру Р. Паттисон. И после такого идти в «Сумерках» сниматься… Фильм, кстати, не смотрела. Кто и поэму читал, и фильм смотрел, отпишитесь – насколько экранизация удалась? Ну а я пока поеду дальше.
О чём:
Зигфрид (или Сигурд в «Старшей Эдде») – сын короля франков Зигмунда и его супруги Зиглинды, и по совместительству молодой искатель приключений на свою голову. Слава о нем разнеслась далеко за пределы отцовского королевства, особенно после того, как он победил страшного дракона Фафнира и искупался в его крови, что сделало его неуязвимым для обычного человеческого оружия…Ну или почти неуязвимым – Зигфрид до одного неудачного момента благоразумно хранил в секрете, что после того, как омылся в драконьей крови, обнаружил листок, прилипший к лопатке.
В один несчастливый (как стало ясно позже) день Зигфрид, известный на родине плейбой, мечта всех франкских девиц и женщин от 14 до 84, давно наслышанный о красоте и добродетельности сестры бургундских королей, Гунтера и его братьев, решил, что это лучшая партия для такого молодца как он. И, несмотря на то что родные его отговаривали, отправился из Ксантена (ранее римская Ветера и чуть позже Колониа Ульпия Траяна) в Вормс (в римские времена Цивитас Вангионум, во времена бургундов Борбетомаг, и там даже был свой епископ).
Несмотря на все опасения бургундские короли встретили прославленного героя со всем радушием и даже извлекли из его приезда немалую пользу – именно Зигфрид отбил нападение вождя (короля) соседней страны. Да и Кримхильда о нем и прежде слышала, а тут вообще влюбилась по уши. Но Гунтер не торопился их поженить, и Зигфрид раз за разом порывался уехать, но каждый раз его что-то удерживало, да и принцесса ему тоже пришлась по нраву. Поняв, что больше тянуть нельзя, Гунтер и его верный вассал решили в последний раз, прежде чем отдать ему Кримхильду, поюзать героя на полную катушку:
«…
Сказал правитель рейнский: «Я отправляюсь в путь
И счастья попытаю, а там уж будь что будь:
Иль за морем Брюнхильду [68] добуду в жёны я,
Иль скатится до времени с плеч голова моя».
Возвысил голос Зигфрид: «Вам уезжать не след.
Все знают, сколь жестокий Брюнхильдой дан обет.
Нет, голову не стоит терять из-за неё.
Оставить вам разумнее намеренье своё».
«Коль ехать, — молвил Хаген, — и вправду вам охота,
Просите, чтобы с вамп опасность и заботы
Неустрашимый Зигфрид по дружбе разделил. [69]
Ведь он обычаи и нрав Брюнхильды изучил». [70]
Король воскликнул: «Зигфрид, надеюсь, ты не прочь
Отправиться со мною и в сватовстве помочь?
Коль за морем Брюнхильду добыть удастся нам,
Я за тебя — лишь пожелай — и жизнь и честь отдам».
Сын Зигмунда ответил: «Тебе помочь я рад
И от тебя за службу не попрошу наград,
Коль ты готов мне в жёны отдать сестру свою.
Уже давно я к ней любовь в душе своей таю».
«Готов, — уверил Гунтер, — и в том тебе клянусь.
Коль я, добыв Брюнхильду, в Бургундию вернусь,
С Кримхильдой в брак ты вступишь, разделишь с нею ложе
И будешь жить да поживать с супругою пригожей»...».
На первый взгляд кажется, что Гунтер просто втемяшил себе в голову такую безумную идею, а Хаген первый его отговаривает, но, на мой взгляд, похоже больше на хитро продуманный сговор. И Зигфрид повёлся.
Так вся эта компания попала в Исландию, где правила гордая королева Брюнхильда (а, по некоторым сведениям, ещё и бывшая валькирия, не утратившая ещё в полной мере своей силы), и где уж было Гунтеру с ней сладить? Так бургундскому королю не оставалось ничего иного, кроме как попросить одолеть королеву Зигфрида, что тот и сделал. Бургунды в итоге праздновали победу, а подавленная Брюнхильда собирала свои вещи, чтобы отправиться к берегам Рейна. И ещё никто не догадывался, во что выльется этот обман бедной женщины, ведь на этом Гунтер с Зигфридом при всём желании уже не могли остановиться…
Отрывок:
«…
В свои опочивальни герои удалились.
Перед любовным боем сердца их веселились —
Казалось, в нём победа обоим суждена.
И Зигфрид ею в эту ночь насытился сполна.
Когда воитель ложе с Кримхильдой разделил
И утолила дева его любовный пыл,
Ценить свою супругу стал больше жизни он.
Милей была ему она, чем десять сотен жён.
Но речь об их утехах вести я не охоч.
Послушайте-ка лучше о том, как эту ночь
Провёл король бургундский с красавицей женой.
Уж лучше б он возлёг не с ней, а с женщиной иной.
Ввели супругов в спальню, и разошёлся двор,
И дверь за молодыми закрылась на запор,
И Гунтер мнил, что близок миг торжества его.
Увы! Не скоро он сумел добиться своего.
В сорочке белой дева взошла на ложе нег,
И думал славный витязь: «Я овладел навек
Всем тем, к чему стремился так долго и так страстно».
Теперь он был вдвойне пленён Брюнхильдою прекрасной.
Огонь, горевший в спальне, он потушил скорей
И, подойдя к постели, прилёг к жене своей.
Король, желанья полон, от счастья весь дрожал
И дивный стан красавицы в объятьях пылко сжал.
Всю чашу наслаждений испил бы он до дна,
Когда бы сделать это дала ему жена.
Но мужа оттолкнула она, рассвирепев.
Он встретил там, где ждал любви, лишь ненависть и гнев.
«Подите прочь! — сказала красавица ему. —
Я вижу, что вам нужно, но не бывать тому.
Намерена я девство и дальше сохранять,
Пока не буду знать всего, что мне угодно знать».
Сорочку на Брюнхильде король измял со зла.
Стал брать жену он силой, но дева сорвала
С себя свой крепкий пояс, скрутила мужа им,
И кончилась размолвка их расправой с молодым. [110]
Как ни сопротивлялся униженный супруг,
Он был на крюк настенный подвешен, словно тюк,
Чтоб сон жены тревожить объятьями не смел.
Лишь чудом в эту ночь король остался жив и цел.
Недавний повелитель теперь молил, дрожа:
«С меня тугие путы снимите, госпожа.
Я понял, королева, что мне не сладить с вами,
И вам не стану докучать любовными делами».
Но не сумел мольбами Брюнхильду тронуть он.
Его жена спокойно вкушала сладкий сон,
Пока опочивальню рассвет не озарил
И Гунтер на своём крюке не выбился из сил.
Тогда спросила дева: «Не стыдно ль будет вам,
Коль вашим приближённым войти сюда я дам
И все они увидят, что вас связала я?»
Король промолвил ей в ответ: «Погибнет честь моя,
Но вам от срама тоже себя не уберечь.
Поэтому дозвольте мне рядом с вами лечь,
И коль уж так противна вам мужняя любовь,
Я даже пальцем не коснусь одежды вашей вновь».
Брюнхильда согласилась с супруга путы снять
И королю на ложе дала взойти опять,
Но, повинуясь деве, так далеко он лёг,
Что до её одежд рукой дотронуться не мог.
Явились утром слуги будить господ своих
И в новые наряды одели молодых.
Весь двор был весел духом и шумно ликовал,
Один виновник торжества скорбел и тосковал…».
Что я обо всём этом думаю, и почему стоит прочитать:
Я читала «Песнь о Нибелунгах» ещё в 2016-м году, и многие моменты мне пришлось освежать в памяти. Тогда я не слишком высоко оценила это произведение и сочла его скорее средним, чем отличным. Из моментов, которые и сейчас можно назвать минусами, я бы назвала историческую недостоверность и некоторую наивность что ли местами, но оно и понятно. С этим и в XIX-м веке были проблемы. К тому же я понимаю, что кому-то, наверное, тяжеловато будет читать стихи, хотя они там максимально простые и понятные.
В остальном я могу говорить только о плюсах, и «Песни о Нибелунгах», и «Старшей Эдды» в части, что повлияла на создание этой эпической поэмы. Хотя некоторые моменты тогда были каноничны, а теперь превратились в истлевшие штампы, в целом сама история довольно нестандартна, причем некоторые подтексты, то, о чем не говорилось в тексте, но что подразумевалось, придает истории особой перчинки. Так Брюнхильда мстила Зигфриду далеко не только за обман и унижение в истории со сватовством Гунтера и всем, что было после, но и за то, что предал их любовь. На их прошлые отношения намекается в сцене прибытия бургундцев ко двору Брюнхильды. А то, что было после того, как Кримхильда в пылу гнева раскрыла сопернице, это вообще форменное безумие, но в хорошем смысле слова.
Вообще я считаю, что эта история особенно хороша своей жизненностью, сложными конфликтами и тем, что среди главных персонажей там вовсе нет однозначно хороших и однозначно плохих. И отношение к ним может в ходе повествования меняться, например, от симпатии до отвращения и от жалости до отторжения, или от отторжения к пониманию и сочувствию. И это делает историю по-настоящему живой и новаторской в рамках той эпохи, потому что автор не мог не понимать, что закладывает именно это. Да и образы, особенно женские, удались ему на славу. Я хотела эту заметку ещё вчера публикануть (но не успела) – потому что вот где реально сильные женщины) И я не помню деталей, но помню основную канву повествования и самые сильные моменты даже спустя 9 лет, а это явно признак качества.
И ещё не могу не сказать. Когда читала «Старшую Эдду», концовка вызвала у меня непонимание и отторжение. Много позже она вдруг предстала предо мной в ином виде, и у меня открылись глаза – Кримхильда так поступила, не потому что она чокнутая, а потому что простила братьям прежние обиды ради борьбы с общим врагом их страны, народа и семьи, каковым для бургундов и был завоеватель Атли (Аттила). И да, смена парадигмы, перевес в сторону брачных отношений вместо отношений кровных, тут имеет значение, но этого недостаточно для понимания, если вот не учитывать исторический контекст. Так что, надеюсь, я дала необходимую базу для понимания этих произведений и замотивировала с ними ознакомиться, а прочитать их стоит однозначно, не только потому что это классика и очень известная вещь, но и потому что это в самом деле очень интересно.
«Властелин колец» — один из первопроходцев в жанре эпического фэнтези. Грандиозное путешествие, масштабные баталии и судьба целого мира… Многие современные авторы вдохновляются идеями Джона Толкина. Мы сделали подборку книг от молодых, но талантливых писателей, которые идут по стопам маэстро.
«Именем Горна». История для тех, кому не хватило Джона Сноу. Юноша спокойного Севера покидает родной дом и отправляется в края жестокого Юга, чтобы исполнить священную миссию всезнающего Братства.
«Последний ворон: Пламя войны». В мире Расколотых земель Темный владыка охотится за младенцем из рода Последних воронов. Ребенок может стать единственной преградой на пути полного порабощения вселенной.
«Печать Аваима. Забытый во Мраке». Таинственный лекарь и юноша с запретной меткой отправляются в путешествие в поисках низвергнутого бога. На пути им встретятся воинственные кочевники, хитрые торговцы и кровожадные орки.
«Облик огня». Сарвилл Кхолд мечтает защитить сестру и мать. Но судьба бросает его на колени перед эшафотом: несправедливо обвиненный в тяжком преступлении, он должен либо принять смерть, либо раскрыть тайну своего истинного предназначения.
«Трон знания». Избалованный принц Адэр Карро отправляется править нищей колонией. Герою предстоит решить, вернуться к прежней беззаботной жизни или принять вызов судьбы и стать для местных жителей не захватчиком, а правителем.
«Эльфийская сага. Изгнанник». Габриэл заслужил славу непобедимого бойца, но заговоры и предательство оборвали его путь в самый расцвет Года Созвездия Льва… Или это только начало его истинной истории?
«Сиреневый черный. Гнев Единорога». Принцесса Таша бежит из родного замка, спасаясь от навязанной судьбы. Но попадает в мир, полный смертельных опасностей, где ей предстоит разгадать тайны древних империй и выжить в бесконечной войне.
«Драконья метка. Месть всадника». Его дракон был убит, и теперь Рислан готов пойти на все ради мести. Чтобы исполнить клятву, ему придется бросить вызов всей империи.
В преддверии Хэллоуина захотелось мне почитать что-то по-настоящему темное и мрачное – выбор мой пал на «Печальную историю братьев Гроссбарт». Я люблю жанр темное фэнтези, но по обилию «чернухи» Джесс Буллингтон, пожалуй, переплюнул всех, кого я читал ранее. Поэтому сразу предупреждаю, этот роман далеко не для всех.
С самого начала автор утверждает, что данное произведение – не что иное, как пересказ реальных средневековых рукописей о похождениях преступников и мерзавцев братьев Гроссбарт. Якобы Буллингтон лишь скомпилировал эти истории в стройный сюжет. Сразу же он предупреждает читателей, что порог «толерантности к жестокости» в то время был куда ниже, чем сейчас, что объяснялось очень суровыми условиями жизни. Смерть для жителей средневековой Европы была обыденным явлением. Да и сама жизнь была порой пострашнее, чем наши самые жестокие фантазии.
Сюжетно роман напоминает типичный квест. Главные герои, Манфрид и Гегель Гроссбарты, путешествуют из Германии в Египет. Цель у них довольно проста – ограбить богатейшие гробницы страны фараонов. Это не удивительно, ведь братья зарабатывают себе на жизнь, грабя и разоряя могилы. Это их семейное ремесло, каким промышляли их отец, дед и дядя. Именно от них Гроссбарты и узнали об этом богатейшем месте. Путь братьев пролегает через всю Германию, Венецию, греческие острова и, наконец, сам Египет. Всё путешествие братьев будет устлано грудами трупов и множеством изувеченных жизней.
Стоит сказать пару слов о самих «героях». Гроссбарты – отъявленные мерзавцы и подонки, каких ещё поискать. Эта парочка – циничные убийцы, грабители и висельники, на которых клейма негде ставить. При этом они совершенно не считают себя плохими людьми. По ходу путешествия в них, напротив, все больше крепнет уверенность в собственной правоте и чуть ли не святости. Они считают, что избраны Девой Марией. Следить за приключениями братьев очень интересно, несмотря на их спорные моральные ценности. Особо любопытны их диалоги, будто бы вдохновлённые фильмами Квентина Тарантино. Они часто ведут своеобразные богословские беседы. Гроссбарты даже создают собственную ересь, поклоняясь Деве Марии, но считая ее божественного сына «слюнтяем». По заветам их собственной религии они не грешат вовсе, и, следовательно, каяться им не в чем. Довольно закономерно, что их спутником становится монах Мартин, считающий еретиками епископов, кардиналов и самого Папу Римского. Гроссбарты, как стихийный катаклизм, разрушают жизни всех, с кем их свела судьба, будь то враги или союзники.
На своем пути братья встретят множество могущественных и злобных сущностей. История начинается с жестокого убийства целой семьи из-за надуманной обиды. Выживший отец семейства поклялся отомстить, даже если ему предстоит дойти до другого конца света. Монстров, встреченных в пути, Гроссбарты побеждают благодаря своей смекалке, безудержной жестокости и удаче. При этом они наживают себе смертельных могущественных врагов. Будут в этом списке и демон, и ведьма, и сверхъестественные монстры.
Джесс Буллингтон смог создать очень мрачный и красочный мир. Секрет подобного успеха довольно прост: суеверия и предания здесь не менее реальные, чем болезни, голод и война. Это будто бы кривое отражение нашей реальности, и подобные «герои» в него очень органично вписываются. Все это дополняется качественным черным юмором. Люди умирают тут пачками, а каждая потасовка братьев с врагами описана во всех деталях, дополняясь отрубленными конечностями и разбитыми черепами. Последствия чумы описаны не менее подробно. Таким образом, качественный экшен в романе дополняется гиперреализмом. Поэтому людям со слабой психикой или желудками лучше пройти мимо.
Финал романа вышел довольно закономерным. Путь грешников, не считающих себя таковыми, не мог окончиться хэппи-эндом.
Как фанат серии книг и игр про ведьмака Геральта не могу не упомянуть об одном интересном моменте. В игре «Ведьмак 3: Дикая Охота» на острове Ард Скеллиг главный герой берет у охотника за головами Дженге Фретта заказ на бандитов – братьев Гроссбарт. Правда в игре их трое, и третьего зовут Джесс. Обожаю подобные отсылки в играх.
Итог: «Печальная история братьев Гроссбарт» – отличный образец темного фэнтези, который может показаться излишне жёстким даже фанатам жанра. «Чернухи» и «жести» тут очень много. Мне же роман понравился. Рекомендую роман к прочтению, но с большой осторожностью.
До XVIII века сыщиков не было. Первых профессиональных сыщиков в художественных произведениях мы встречаем в викторианскую эпоху — в произведениях Уилки Коллинза, Чарльза Диккенса, а позже у Артура Конана Дойла. Можно ли считать историческими «Лунный камень» или «Собаку Баскервилей»? Вероятно можно, поскольку повествуют они о событиях прошлого. Но всё же авторы в них писали о современных им событиях, поэтому в списке их задач отсутствовала такая интересная и важная для исторического детектива, как воспроизведение атмосферы эпохи.
Реставрация контекста событий и даёт историческому детективу ту привлекательность, которой нет ни в классическом детективе, ни в остросюжетном триллере. Только при чтении исторического детектива, совершается своего рода экскурсия в далёкую эпоху — бывает, настолько далёкую, что пребывание в ней сопоставимо с погружением в фантастические миры.
У автора получился на редкость удачный синтез: глубина описания социальных слоёв викторианской Англии совершенно в стиле Чарльза Диккенса, а запутанность сюжета заставляет вспомнить о лучших романах ещё одного классика английской литературы Уилки Коллинза. Кстати, если не ошибаюсь, Диккенс и Коллинз были женаты на сёстрах.
Несмотря на то, что автор — американец, он демонстрирует необычайно глубокое знание Англии времён королевы Виктории. Критики отмечали, что автор знает даже о различии между простой пошлиной и базовой пошлиной с остатком, хорошо владеет новостным потоком того времени — как событийным, так и законотворческим. Секрет оказался прост — Чарльз Паллисер, американец по рождению и гражданству, с трёх лет живёт в Англии. И, похоже, что викторианская эпоха вообще была объектом его пристального внимания: среди его критических работ — предисловие к роману Уилки Коллинза «Лунный камень».
Один из английских критиков написал, что «мистер Паллисер, похоже, намеревался написать не просто книгу в стиле Диккенса, а все романы Диккенса сразу». Интересно то, что «Квинканкс» — первый роман писателя и, пожалуй, лучший.
Юный Джон Мелламфи растёт в отдалённой сельской местности со своей матерью Мэри. В начале книги дом, в котором они живут, подвергается ограблению, а за ним и его матерью начинается настоящая охота. Вскоре становится понятно, что кто-то ищет важный документ, имеющий отношение к наследству богатейшей семьи Англии…
Деятельность Мэттью Бартоломью в качестве врача втягивает его в расследование ряда загадочных преступлений. Скептически относясь к суевериям, он несколько опережает своё время, а в его приключения вплетено множество исторических подробностей.
Автору трудно похвастать настолько же тонким исследованием эпохи, которое продемонстрировал в своём дебютном романе Чарльз Паллисер, но и эпоха, о которой она пишет, более отдалённая. XIV век, недавно основан Кембриджский университет, и его рост ревность со стороны представителей древнейшего учебного заведения Англии в Оксфорде, а также и некоторых финансовых кланов. Детективное повествование насыщено подробностями политических интриг, а одновременно в Англии свирепствует чума…
На картине XV века с шахматной партией художник-реставратор Хулия обнаруживает закрашенную надпись на латыни: «Кто убил рыцаря?» В ходе расследования убийства, совершённого 500 лет назад, Хулия сталкивается с современным серийным убийцей… С помощью своего старого друга, торговца антиквариатом по имени Сезар, и Муньоса, тихого местного шахматиста, Хулия пытается раскрыть тайну убийства 500-летней давности. В ходе расследования она выходит на след современного серийного убийцы…
А вот Агата Кристи над достоверным антуражем вообще не парилась. Описывая события, происходящие 4000 лет назад в Древнем Египте, она ничем не изменяет стилю, характерному для «Убийства в восточном экспрессе». Кажется, единственное, что ей мешает, это невозможность отправить вести расследование мисс Марпл или Эркюля Пуаро. Персонажи представляют собой совершенно европеизированных подданных королевы Елизаветы II или, на худой конец, Георга VI. Поэтому, читая в какой-нибудь Википедии, что это единственный роман Кристи, где героями являются не европейцы, я киваю головой и говорю про себя — европейцы, европейцы.
Однако основа сюжета — подлинный исторический документ: письмо писца Хеканахта членам семьи, в котором он упрекает их в жестокости по отношению к своей новой наложнице, Нофрет. В версии Агаты Кристи и сама наложница ведёт себя по отношению к домочадцам высокомерно и с оттенком превосходства, которое, впрочем, не надумано. Вскоре Нофрет находят мёртвой…
Тем не менее, хотя роман и внесён в список сотни лучших детективов всех времён, исторического в нём — только упоминания об эпохе, но отнюдь не описание её.
В 1990 году Ассоциацией писателей-криминалистов Великобритании этот роман был внесён в список 100 лучших детективных романов всех времён. В 2010 году The Wall Street Journal назвал его одним из «пяти лучших исторических детективных романов».
Эллис Питерс — британская писательница, автор серии увлекательных детективов о монахе-бенетиктинце брате Кадфаэле. События происходят в первой трети XII века.
Брат Кадфаэль — бывший участник крестовых походов, моряк, путешественник. До монашества Кадфаэль вёл насыщенную мирскую жизнь, наложившую отпечаток на его привычки и характер — он легко сходится с любыми людьми, избегает прямого участия в политике, всегда чувствует себя в своей тарелке. В романах Эллис Питерс он превращается в сыщика-любителя. И как все британские частные сыщики добивается успеха в любых расследованиях.
Монахи аббатства Шрусбери ищут мощи святого в Уэльсе для своей часовни. Местные жители возражают против перемещения священных реликвий, и местного лидера находят убитым. Брату Кадфаэлю предстоит раскрыть правду об убийстве и помочь добиться устраивающего все стороны решения — как в Уэльсе, так и в аббатстве.
Роман «Вы-чародей» задумывался Брендоном Сандерсоном как один из секретных проектов, написанных во времена ковида. Пока весь мир изнывал от пандемии, автор объявил о написании нескольких романов, не относящихся к его старым циклам, и открыл сбор средств на их издание. Деньги были быстро собраны, изданы на Западе, а затем права на них (вместе с оригинальным оформлением) выкуплены издательством «Азбука». Сейчас в России изданы три романа, и мой выбор пал именно на «Вы-чародей». История попаданца от столь талантливого мастера – звучит очень необычно и интересно. Сразу обозначу, я совсем не фанат фэнтези о попаданцах по многим причинам. Главная из них – множество российских писателей-графоманов паразитируют на этом жанре, из-за чего рынок буквально перенасыщен подобной «литературой». Однако Сандерсон для меня является своеобразным знаком качества.
Главный герой, молодой мужчина, неожиданно приходит в себя посреди выжженного поля. Он ничего не помнит о себе, даже собственного имени. Мир вокруг него напоминает Англию времён Раннего Средневековья. Главный герой, несмотря на потерю памяти, четко знает, что он прибыл из будущего. Однако довольно скоро он понимает, что этот мир заметно отличается от нашего прошлого, а, следовательно, он оказался в параллельном мире. Самое необычное заключается в том, что здесь, похоже, присутствует магия, т.к. многое из происходящего невозможно объяснить привычной логикой. Возможно, вернуть память главному герою поможет коммерческий буклет, страницы из которого он находит рядом с местом своего «приземления».
Для лучшего понимания происходящего стоит немного рассказать об антураже романа. Люди в будущем научились путешествовать между параллельными мирами и не нашли этому лучшего применения, кроме как продавать отдельные миры для приключений обеспеченным гражданам. За немалую сумму любой человек может стать владельцем своего собственного мира и творить в нем все, что вздумается. Единственное, чего делать нельзя, так это забирать с собой что-либо из приобретённого измерения. Небольшая доля миров очень похожа на наш, но они используются для изучения учеными-историками. Миры же, имеющие заметные отличия, свободно продаются. В один из таких и попадает наш герой. Постепенно обрывки его воспоминаний складываются в противоречивую картину. Например, он вспоминает, что его зовут Джон Уэст. Но как он сюда попал? Бежал от кого-то или наоборот преследовал? Преступник или полицейский? Почти в каждой главе Джон, а вместе с ним и читатели, узнают новые подробности о прошлом. Правда, зачастую они противоречат друг другу и отказываются складываться в адекватную картину. Главный герой узнает, что в его теле есть модификации: наниты, залечивающие его раны, и панцирь, защищающий от повреждений. К сожалению, некоторые из них отключены и активировать их заново не выходит. Его странное поведение и сверхъестественные способности заставляют местных сделать предположение, что он чародей из расы аэлвов (местное название эльфов). Особенностью данного мира, как я уже говорил выше, является наличие паранормальных сущностей – духов и богов. Например, невидимые духи-вихры защищают поселения от врагов и помогают в бытовых мелочах. Местный главный бог, Воден, не разрешает людям писать, поэтому письменность, даже примитивная, тут находится под строжайшим запретом. Культура местных жителей во многом напоминает англо-саксонскую, но в мелочах есть существенные отличия. Присутствуют в этом мире даже нападения викингов, свидетелями чего мы и становимся.
Интересной чертой романа, на мой взгляд, стало постепенное возвращение памяти к главному герою. С появлением новых фактов, его мнение о себе меняется, порой на диаметрально противоположное. Это придает повествованию некую изюминку и способствует многим сюжетным твистам.
Роман написан очень динамично, чему в немалой степени способствует хороший язык. Читается он буквально на одном дыхании. За приключениями Джона следить по-настоящему интересно. Несмотря на сверхъестественные способности, главный герой не непобедимый Марти Сью, а вполне себе обычный человек со своими слабостями. Такому легко сопереживать. Присущ Джону и лёгкий юмор, который в немалой степени разбавляет повествование.
Чего мне не хватило в романе, так это всестороннего раскрытия мира, что совсем не свойственно для произведений Брендона Сандерсона. Обычно, как раз этот аспект и является визитной карточкой автора. Да и в целом история слегка простовата. Ожидал от Сандерсона большего количества интриг.
Необычная фишка романа – рекламные вставки из буклета, присутствующие в конце практически каждой главы. Это прекрасный образец маркетинга, призванного продать не особо умным клиентам параллельные миры.
1/6
Итог: Для Сандерсона это довольно нетипичный роман. Автора можно узнать разве что по отличному языку написания. Несмотря на обозначенные выше минусы, роман получился очень увлекательным, но все же уступает прочитанным мною ранее циклам «Архив Буресвета» и «Рождённый туманом». Отдельно стоит отметить прекрасное оформление книги. В ней присутствует множество иллюстраций от знаменитого художника Стива Аргайла. Однозначно рекомендую роман к прочтению всем фанатам Брендона Сандерсона и любителям книг про попаданцев.
Спасибо Неизвестому пикабушнику за донат, отправленный в поддержку моего блога!
25 ноября 1120 года в проливе Ла-Манш потерпел крушение нормандский "Белый корабль", построенный по последнему слову техники и считавшийся одним из лучших кораблей своего времени. Данная катастрофа привела к династическому кризису на английском престоле, вылившемуся в результате в гражданскую войну в Англии, продлившуюся почти 20 лет. В английской историографии этот период известен под названием "Анархия".
Английский король Генрих I Боклерк на протяжении нескольких лет вел войну с французским королем Людовиком VI за право обладать Нормандией. Благодаря дипломатическим интригам победу в войне одержал Генрих: при посредничестве папы римского два короля подписали мирный договор, по условиям которого Людовик отказывался от своих притязаний на Нормандию. После заключения мира английский король решил вернуться к себе домой. Для переправы через Ла-Манш ему был предложен «Белый корабль», однако король, уже договорившийся об использовании другого судна, передал нормандский корабль своему наследнику, сыну Вильгельму и его свите, состоящей из придворных аристократов. Всего на борт судна поднялось около 300 человек, среди которых было 140 рыцарей и 18 знатных дам. Старт плавания был отпразднован распитием большего количества вина, в результате чего пассажиры и команда уже к отплытию были сильно пьяны. "Белый корабль" отправился в свое последнее плавание ночью 25 ноября. На выходе из устья Сены судно наткнулось на скрытую в воде скалу и быстро пошло ко дну, а вместе с ним и вся английская знать, прибывавшая в нетрезвом состоянии и не имевшая шансов на спасение. Согласно легенде, сыну короля Вильгельму удалось воспользоваться спасательной шлюпкой, но при попытке спасти свою сестру Матильду Першскую он разбил лодку и также утонул. В результате кораблекрушения погибли все находящиеся на борту «Белого корабля», за исключением мясника из Руана по имени Берольд, который и рассказал историю гибели судна. По сообщению от хрониста Ордерика Виталия, капитан корабля также смог изначально выплыть на поверхность, однако, узнав, что наследник престола погиб, предпочёл утонуть, чтобы лично не сообщать королю о смерти его сына...
Принц Вильгельм был единственным законным сыном Генриха I, и его смерть остро поднимала вопрос о престолонаследии. Для рождения нового наследника король решил жениться во второй раз, однако брак с Аделизой Лувенской оказался бездетным. Тогда король решил передать престол сыну своей сестры Стефану Блуаскому, однако вскоре Генрих изменил свое решение. В 1125 году после смерти своего мужа, императора Священной Римской Империи Генриха V, в Англию вернулась дочь английского короля Матильда. Спустя два года, в 1127 году, Генрих объявил Матильду наследницей престола и заставил английских баронов принести ей клятву верности. Однако значительная часть англонормандской аристократии с большим недовольством относилась к передаче английского престола женщине.
В августе 1133 году Генрих I вновь отправился в Нормандию подавлять очередной мятеж местных баронов, чем и занимался два последующих года. 25 ноября 1135 года король отравился миногами и 1 декабря неожиданно скончался в местечке Лион-ла-Форе недалеко от Руана... Сразу после смерти Генриха I бароны отказались исполнять клятву верности, данную его дочери Матильде, и быстро избрали королём Стефана Блуаского. Залогом успеха Стефана стала поддержка, которую оказало ему английское духовенство с подачи его брата Генриха Блуаского, бывшего епископом Винчестера и пользовавшегося значительным влиянием в английской церкви. В начале 1136 года коронация Стефана была признана папой римским, что освобождало английскую аристократию от вины за неисполнение клятвы верности, данной ранее Матильде.
Взойдя на трон, Стефан принялся обогащать всех, благодаря кому он стал королем - духовенству он обещал невмешательство короны в права церкви, а верным ему аристократам щедро раздавал новые титулы и земли, в последствии он даже сумел перетащить на свою сторону сводного брата Матильды Роберта Глостерского (Роберт был бастардом Генриха Первого). В результате к середине 1136 года вся Англия признала власть короля Стефана. Матильда же оставалась в Нормандии, получив после смерти отца во владение несколько крепостей. Король Стефан решил устранить конкурентку за престол и в марте 1137 года высадился в Нормандии, однако его поход полностью провалился (в армии начались конфликты между рыцарями и наемниками), и к концу года он был вынужден вернуться в Англию. Большая часть Нормандской знати признала власть Матильды. Неудача в Нормандии сильно пошатнула авторитет Стефана, и летом 1138 года многие бароны во главе с Робертом Глостерским перешли на сторону Матильды.Началась активная стадия гражданской войны.
Роберт Глостерский
Первоначально преимущество было на стороне королевской армии, и войскам Стефана удалось захватить основные укреплённые пункты мятежников. Однако в сентябре 1139 года в Англию прибыла сама Матильда, что вызвало новую волну мятежа. Роберт Глостерский сначала укрепился в Бристоле, основав в нем центр сторонников Матильды, а в ноябре 1139 года захватил Винчестер, где находилась английская королевская казна. К середине 1140 года Англия оказалось разделённой на два лагеря: в западных графствах укрепились сторонники Матильды, а под властью короля остались Лондон и восточные графства. Война шла с переменным успехом, сопровождалась разорением земель и поджогами городов. Избегая крупных сражений, бароны с одной и другой стороны старались захватить как можно больше добычи, не щадя местное население. Многие рыцари неоднократно переходили из лагеря Матильды в лагерь Стефана и обратно, сражаясь на стороне того, кто больше заплатит. Хронист Уильям Ньюбургский так описывал происходящую войну: "Англия, будучи ранее самой цветущей страной Европы, теперь стала представлять собой опустошённое королевство. Уже пропал всякий страх перед королевской властью, исчезла вся сила общественного порядка, отступил страх перед законом, кругом бродит насилие и распущенность. Церковная музыка превратилась в траурную, а люди оплакивали всё новые и новые утраты. "
В конце 1140 года из лагеря короля в лагерь Матильды перешёл Ранульф де Жернон, граф Честера и крупнейший магнат Северной Англии. Ранульф обиделся на Стефана из-за того, что тот уступил королю Шотландии город Карлайл, которым ранее владел отец графа Честера. В рамках отмщения Ранульф организовал заговор с целью убийства Генриха, сына шотландского короля, находившегося в гостях у Стефана. Для осуществления своего плана отряд Ранульфа захватил замок Линкольн, через который должны были следовать английский король и молодой Генрих, направлявшиеся к шотландской границе. По прибытию в город Стефан решил договориться с мятежным графом полюбовно и передал Ранульфу во владение города Дерби и, собственно, сам Линкольн. Однако вскоре король решил вновь сменить милость на гнев.
В январе 1141 года королевская армия подошла к Линкольну и осадила городской замок, в котором держал обору гарнизон во главе с Вильгельмом де Румаром. Сам Ранульф бежал в свое графство Чешир, где набрал армию для деблокады Линкольна. Также он обратился за помощью к Роберту Глостерскому, который с радостью откликнулся на зов. 1 февраля 1141 года войска Роберта Глостерского и Ранульфа де Жернона подошли к городу и разбили лагерь в его предместьях. Король Стефан считал себя благородным рыцарем, а поэтому отказался от возможности сразу атаковать подходящего, не приготовившегося к бою противника. Он решил дать «честную» битву и приказал своим войскам спуститься на равнину. Численность войск составляла около 1000 человек с каждой стороны. Сражение началось утром 2 февраля 1141 года с яростной атаки безземельных рыцарей Роберта Глостерского (так прозвали рыцарей, которых король Стефан лишил их владений или наследства). Весь правый фланг королевской армии бросился в бегство. Солдатам левого фланга сначала удалось оказать сопротивление отрядам Ранульфа де Жернона, однако когда тем на помощь пришли рыцари Роберта Глостерского, они также обратились в бегство. Сопротивление продолжал оказывать лишь центр армии во главе с самим королем. Преимущество войск Глостерского к этому моменту было уже подавляющее, и вскоре Стефан оказался один в окружении противника. Английский король отчаянно сражался до последнего, когда сломался его меч, он продолжил обороняться двуручным топором до тех пор, пока и тот не раскололся. Наконец Стефана удалось сбить с ног, и он сдался в плен Роберту Глостерскому.
Победившие войска вошли в город и устроили в нем резню. Несмотря на малочисленность сражения и ничтожные потери (с обеих сторон погибло около 100 человек), "Битва при Линкольне" имела грандиозные последствия. Король Англии вместе со своими ближайшими сторонниками оказался в плену, что позволило Матильде захватить английский престол. Уже 8 апреля она была избрана королевой, а в середине июня 1141 года вступила в Лондон. Свергнутый король же был помещён в Бристольский замок, где, по легенде, его держали в цепях.Однако правление Матильды оказалось коротким. Королева вела себе высокомерно, раздавала земли своим союзникам и обложила Лондон земельным налогом, что немедленно привело к бунту. Лондонцы взялись за оружие и изгнали Матильду из города. В то же время к столице подошла крупная армия сторонников Стефана, во главе которой стояла супруга короля Матильда Булонская. Новоявленная королева Англии была вынуждена бежать в Оксфорд.
Матильда Булонская
Войска Матильды Булонской вступили в Лондон, а затем двинулись на запад навстречу армии беглой королевы. 14 сентября 1141 года близ города Винчестер встретились армии двух Матильд. Войско Матильды Булонской разгромило армию королевы и сумела взять в плен Роберт Глостерского. Королева Матильда не могла править без своего самого важного приближённого, а поэтому 1 ноября 1141 года Роберта обменяли на короля Стефана, который таким образом получил свободу. После освобождения Стефана к нему примкнула большая часть видных баронов, недовольных политикой Матильды. Да и среди простых лондонцев популярность Стефана значительно возросла, во многом из-за жестокого обращения с ним во время заключения в тюрьме. 7 декабря 1441 года в Вестминстере состоялся синод английской церкви, вновь признавший Стефана королём, а уже 25 декабря была проведена его повторная коронация.
Стефан перешёл в наступление. 26 сентября 1142 года его войска ворвались в Оксфорд, где в то время находилась Матильда, и сожгли город. Свергнутая королева успела укрыться с верным отрядом в городском замке и в течение трёх месяцев выдерживала осаду противника. Когда продовольствие стало подходить к концу, а помощи от сторонников не предвиделось, Матильда решилась на отчаянный шаг: ночью, переодевшись в белые одежды, она спустилась со стены крепости и по покрытой льдом Темзе бежала в замок Уоллингфорд, находившийся под контролем её друга Брайена Фиц-Каунта. Несмотря на то, что Матильде удалось остаться на свободе, ее дела в споре за английскую корону стремительно ухудшались - число её сторонников неуклонно сокращалось, а Стефан раз за разом одерживал победы в сражениях. Наконец, 31 октября 1147 года в Бристоле скончался Роберт Глостерский — самый верный и могущественный соратник бывшей королевы. Осознав окончательный крах своих надежд на престол, в феврале 1148 года Матильда покинула Англию и вернулась в свои владения в Нормандии. После отъезда Матильды из Англии партию противников короля Стефана возглавил ее сын Генрих.
В 1152 году он очень удачно женился на Элеоноре, герцогине Аквитании и графине Пуатье, в результате чего под власть Генриха попала большая часть Франции. Получив средства на организацию нового похода, Генрих собрал мощной войско и высадился с ним на берегах Англии в январе 1153 года. Вскоре войско Генриха сошлось с королевской армией Стефана в сражении при Мальмсбери, в котором победу одержал Генрих. Вскоре сын бывшей королевы Матильды контролировал уже всю западную часть Англии. Опасаясь полного разгрома, Стефан предложил перемирие. 25 декабря 1153 года в городе Уоллингфорд между сторонами был заключен мирный договор, по условиям которого наследником английской короны после смерти Стефана объявлялся Генрих. Почти двадцатилетний период гражданской войны в Англии был завершён.
Стефан Блуасский и Генрих Плантагенет обсуждают через реку Темзу вопросы престолонаследия в Английском королевстве.
Меньше чем через год, 25 октября 1154 года, король Стефан скончался, и на английский престол вступил Генрих II, основавший династию Плантагенетов и ставший впоследствии одним из самых могущественных монархов Европы, владения которого простирались от Пиренеев до Шотландии.
