Ну, т.е. удобный и интуитивно понятный интерфейс для того, чтобы накликать себе правильные войска.  Осталось выяснить как же в реальности выглядел этот процесс.

Точка отсчета

Не так важно с какого момента начинать повествование, потому что военная революция в действительности процесс, идущий через века и ключевые события, происходящие с того момента, который я назову началом, имели аналоги в предшествующие эпохи. Поэтому фраза «все началось…» — это просто щелчок затвора исторической камеры исследователя, с которого удобно вести повествования, а не рубеж, разделивший эпохи на до и после. Итак…

Все началось 5 января 1477 г. возле города Нанси в современной Франции, а на тот момент столицы герцогства Лотарингии. В судьбоносной битве при Нанси армия герцога Карла Смелого была наголову разбита войсками Рене Лотарингского, впрочем, первую скрипку играла, конечно же, швейцарская пехота. Сам Карл Смелый пал среди войск, что запустило цепь событий, перекроивших военную и политическую картину Европы.

Сам по себе разгром «рыцарской» армии пехотными силами не был чем-то выделяющимся к тому времени, тем более что при Нанси Карл кратно уступал своим врагам. Победы пехоты над конницей случались и раньше, чего стоит только одна битва при Куртрэ (1302), которая вознесло национальное фламандское самосознание на другой уровень [1]. Однако феодальный ответ на подобные всплески был и заключался в простом подходе в виде использовании собственной пехоты в сочетании с конницей, а победа отдавалась «рыцарской армии». Мы пахали - я и трактор. Вот только армия Карла Смелого как раз и представляла ту самую «рыцарскую армию» (термин условный, ибо к тому времени рыцарь не равно тяжеловооруженный всадник) в своей наивысшей точки развития, где должны были сочетаться мощь тяжелой конницы, стрелки с кулевринами, арбалетчики, лучники (в том числе знаменитые английские) и лучшая артиллерия своего времени. Причем все это Карл именно что «накликал в казарме» на деньги богатейшей Бургундии [2]. Все это великолепие сдуло в серии разгромных поражений при Грансоне, Муртене и Нанси обычное гражданское ополчение швейцарской конфедерации [3].

Другим тектоническим сдвигом было то, что Карл Смелый не оставил наследников по мужской линии, у него была только дочь – Мария Бургундская. Учитывая, ее незамужний статус, а также некоторое количество приданного с нехеровый кусок современной Европы, картина была следующей

Обезглавленную Бургундию начали рвать на части - Людовик XI на чьи деньги и были наняты швейцарцы, разгромившие войска Карла, отобрал французские владения, которые были переданы по праву апанажа. Наследника по мужской линии у Карла не осталось и земли должны были вернуться обратно французской короне, но на этом Всемирный паук, как называли Людовика, останавливаться не собирался – он нацелился на всю Бургундию.

Проблемы Марии, которой было без малого 20 лет, на этом не закончились – Бургундию раздирали внутренние противоречия. Дело в том, что для того, чтобы накликать себе армию, Карл Смелый взимал налоги, что по версии фламандцев было за гранью. В итоге 26 января собранные в Генте Генеральные штаты подтвердили Марию правительницей Бургундии, но в обмен на серьезные уступки – «Гентская привилегия». Как это часто бывает уступки привели лишь к пониманию, что можно давить дальше.

Армия Бургундии была уничтожена, Мария осталась без поддержки отца, а герцогство в окружении врагов. Верные сторонники Бургундского дома Гийом Югоне и сеньор де Эмберкур, были заключены в тюрьму, подвергнуты пыткам и обезглавлены на открытой рыночной площади Гента, таким образом сословия непрозрачно намекали Марии, что ее может ждать в случае несговорчивости. Доказательства были верные – письмо, переданное Людовиком XI за авторством «Марии», ну не будет же сей уважаемый чел врать? В общем, пивовары ощущали себя не иначе как прибалтами на параде суверенитетов. Правда с нюансом..

Людовик XI занял Пикардию, Булонне и Артуа, следом должна была пасть Фландрия. Помимо военного вмешательства, Людовик продавливал также и династический брак. Семилетний сын французского короля, дофин Карл должен был стать мужем Марии, окончательно закрепив все Бургундские земли за Людовиком.

До фламандцев же потихоньку доходило, что до Евросоюза еще полтысячелетия и им светит не независимость, а Французская корона, с которой они от души попизделись еще в XIV веке. На фоне черных дней умирающего Бургундского герцогства в апреле 1477 года в Гент прибыла делегация. Триста закованных в сталь всадников сопровождали Георга Хесслера, кардинала Фридриха III Императора Священной Римской Империи.

Трир. Сентябрь 1473 года

Вернемся на четыре года назад - 28 сентября 1473 епископский город Трир оглашался звоном колоколов, процессия из 2500 всадников сопровождала Императора Священной Римской Империи на судьбоносной встрече. Карл Смелый во главе 8000 всадников прибыл через два дня. Переговоры Императора и герцога продолжались 8 недель их детали нам неизвестны, но в ходе этой встречи Карл познакомился с сыном Фридрихом III. Юноше было всего 14 лет, но уже тогда в нем угадывался будущий рыцарь. Карл показал ему своего любимого говорящего попугая и подарил бургундский орден.

Спустя два года в 1475 в лагере под Нанси Карл подпишет бумагу, закрепив то, что он обещал Императору – Максимилиан I станет мужем дочери герцога Марии Бургундской.

Максимилиан

Появление новой политической силы в регионе перетряхнуло расклад сил. Максимилиан был крепким юношей, чему, видимо, способствовало непростое детство – два брата и сестра умерли от того, что мать их перекормила сладким «на португальский манер», самого же его спасла молитва, как он отмечал в мемуарах [4]. Кроме того, уже в свои 20 лет он прослыл любимцем женщин и грозой турниров.

21 апреля 1477 года был заключен заочный брак Максимилиана и Марии Бургундской, но нужно было торопиться. Мария писала суженому, что если он не прибудет в самое ближайшее время, ей придется пойти на то, на что она ни за что бы не согласилась. На девушку давили со всех сторон.

В мае того же года Максимилиан покинул Вену и через Франкфурт и Кельн направился к Марии. 18 августа 1477 года Максимилиан в сопровождении 1200 всадников вступил в Гент. Как сообщает придворный Молине, в белых одеждах он казался Ангелом, сошедшим с небес. Народ встречал Максимилиана как освободителя и защиту от притязаний французов. Свадьба была отпразднована довольно скромно на следующий день в придворной часовне. Людовик XI распространял злые слухи о самом скупом женихе в мире, якобы он был так беден, что его пришлось снабдить одеждой.

Отчасти Людовик прав – Максимилиан был беден, как церковная мышь, однако, деньги были в избытке его новых владений. Муж Марии Бургундской получил 500 000 талеров от Нидерландов, а Людовику отправил требование освободить земли. Хотя возвращенные территории были несоизмеримы с тем, что контролировал французский монарх, появление Максимилиана, который заставил отступить паука, без боя, зародило в сердцах людей надежду.

Несмотря на весь прагматизм династических браков, письма Максимилиана и Марии говорят о том, что между молодыми людьми действительно возникло чувство, насладиться которым они смогли в краткий период затишья зимы 1477 – 1478 года. Максимилиан был мужем наследницы Бургундии, но полноправным наследником мог стать лишь их сын, поэтому Людовик не оставлял надежды получить герцогство традиционными интригами. Увы для него в 1478 году родился сын Марии и сына Императора – Филлип, которого пришлось показать народу голым, ведь французы распространяли слухи, что это девочка. В 1480 родилась дочь Маргарита и сын Франциск – Бургундское герцогство было спасено.

Австрийский дом завяз в борьбе с Венгерским королем Матиашом Корвином и Фридрих не мог оказать никакой поддержки сыну, поэтому Людовик XI решил не мешкать, ведь казалось, что он в шаге от завоевания всей Бургундии. В 1479 году боевые действия начались с новой силой, но в этот раз короля Франции ждал Максимилиан.

Карл Смелый активно использовал в своих армиях наемников, но этот источник потреблял колоссальные ресурсы. Однако помимо наемников, был еще один источник войск – городское ополчение. Фламандцы явно не желавшие возвращаться под руку французов, охотно стали в один строй с немцами в августе 1479 года.

Сражение при Гинегате возвращает нас к реальности конца XV века – французская конница была лучше в Европе и противостоять ей Максимилиан в конном строю не пытался. Вместо этого он и 200 знатных дворян спешились и стали в один строй с пехотой фламандцев и немцев [5].

Французская конница опрокинула бургундскую, но пехота под руководством Максимилиана, смяла противников. Занятно, что Максимилиан использовал не только «швейцарскую» тактику масс пехоты с пиками, но также и частично гуситский подход в виде защиты флангов повозками [7]. В результате хотя французская конница и смогла разбить бургундских рыцарей на флангах, помешать пехоте Максимилиана выбить пеших французов она уже не смогла.

Хотя это изображение и не относится к битве при Гинегате, но визуально наглядно показывает «коробку» пехотинцев и всадников с флангов.

После вытеснения французов за границы карты, появилось окошко с поздравлением с победой, на которое Максимилиан спокойно кликнул. Людовик ядовито заметил, что молодой полководец может посадить на этом поле бобы – формально тот, кто занял его победитель, фактически же армия Франции не была разгромлена.

Счастье Максимилиана было недолгим 27 марта 1482 года погибла Мария Бургундская, после трех недель мучений из-за падения с лошади. Она назначила детей наследниками, а Максимилиана регентом, но реалии Средневековья пустили все под откос.

Ладно сворачиваем эти сопли, давайте поставим на паузу драму и обратимся к глобальным процессам.

Немного аналитики

На первый взгляд, правители кажутся свободными в выборе войск – при Гинегате Максимилиан смог собрать около 20 000 солдат, а Людовик вывел против него собственную национальную пехоту «франш-арчеров». Причем Максимилиан использовал простое ополчение фламандцев, которое Карл Смелый предпочитал не трогать, облагая налогами. И очень быстро Максимилиан понял почему.

Формально, города были обязаны содержать собственное ополчение, причем жители экипировали сами себя. Что порождает очевидное напряжение – если мы сами себя защищаем и экипируем, то на кой нам еще надстройка в виде правителя?

А какой армией ты будешь подавлять восстание, если они и есть твоя армия? В этом смысле новосозданная французская национальная пехота оказалась куда более совершенной системой. Поскольку вся реформа заключалась в том, чтобы освободить часть населения от аналогов за военную службу, то часть ушлых буржуа просто прикинулись вояками за льготы, а при столкновении с ополчением фламандцев просто разбежались. А позднее эта организация и вовсе пошла под нож, будучи замененной на швейцарцев [6].  

Это была типичная средневековая история – швейцарцы, прикопавшие несколько бургундских армий не просто так получили независимость. Ранее их точно также привлекали к военной службе предки Максимилиана. В частности, Леопольд III на своей шкуре понял, как же сложно объяснить все прелести концепции развитого феодализма, если тебя вместе с остальной армией пустили на кебаб алебардами при Земпахе (1386). Похоронив несколько армий на альпийских лугах, Австрийский дом милостиво даровал Швейцарскому союзу независимость.

Примерно то же хотели и от Максимилиана фламандцы, активность которого внезапно прервалась фактически его пленом в 1478 год. В общем не по своей воле Максимилиан залег на 18 недель в…

Молодому правителю популярно объяснили, что война с Францией надоела, брать налоги — это вообще хамство и в целом он не иллюзорно заебал. Поэтому неплохо бы сдать детей на попечение сословиям, отказаться от регентства, разогнать собственных сторонником и свалить куда-нибудь

Чтобы Максимилиан не скучал, жители Брюгге возвели под его окнами эшафот с колодками, виселицей и дыбой, после чего занялись публичными пытками и казнями его сторонников. В этот момент Максимилиан начал подозревать, что что-то идет не так…

В свою очередь, Максимилиан также усиленно намекал сословиям «А вы знаете кто у меня папа?». Мятежники в свою очередь предлагали подписать им вольную и валить к папе.

Давлением они все-таки вытащили из него отказ от регентства, Брюггский договор 1488 года, даровавший Нидерландам всяческие свободы. Максимилиан подписал бумажку и свалил, ну а следом пришел Император Священной Римской Империи с войсками и решением княжеского суда в Лёвене, который постановил подтереться бумажкой с клятвой. Так бывает, если прессуешь сына Императора.

Последующая война привела к тотальному обнищанию, всеобщему бедствию некогда богатых городов и фактическому возвращению фламандских городов обратно в лоно Бургундии [8].

Испытав на себе все последствия милитаризации городского населения, Максимилиан понял, что нужно обращаться к другим источникам, тем более что он уже успел задействовать в войне наемные войска. Пресловутая сметающая все и вся рыцарская конница могла предложить те же крохи, что и в предыдущие столетия, но если раньше несколько тысяч закованных в сталь всадников перекраивали политическую карту, то в условиях выросших армий начали превращаться в ценный лут. Поэтому сыну Императора пришлось искать новые источники для своих амбиций, которые включали в себя желание стереть к черту Францию с европейской арены.

Все это привело к тому, что Максимилиан выпустил на свет силу, контролировать которую уже не смог.

Наемники

Вспомним, что швейцарцы отправили на тот свет бывшего хозяина Бургундии. Попытки использовать выходцев из Тироля, Эльзаса и Лотарингии в качестве наемников предпринимались и ранее, но в войсках Рене Лотарингского в 1476 году в битве у Понт-а-Муссона это закончилось провалом. Немцы просто сбежали от врага, а потом и подняли восстание против своего нанимателя [9]. Читатели моих статей иногда удивляются, как вообще в войне можно делать ставку на то, что противник побежит, если на него несется враг. В реалиях средневековья, если твои войска вышли на поле боя – это уже хорошие войска, полководцам приходилось решать куда более приземленные задачи: как бы они не разбежались кто куда до начала сражения.

Поэтому швейцарский опыт должен был стать ключевым в построении новой пехотной армии Максимилиана для чего активно перекупались ветераны кантонов в качестве инструкторов. Таким образом швейцарцы вырастили себе конкурентов, которые впоследствии бросили им военный вызов. Но это потом, а пока в 1486 году в швейцарском парламенте Конрад Гескуфф высказывают недовольство тем, что он куда с большим удовольствием обучал бы не местных горцев, а швабов, коих именуют ландскнехты [10].

Продолжение последует, а пока вот вам мой кот

Примечания

1. J.F Verbruggen «The Art of Warfare in Western Europe during the Middle Ages from the Eighth Century to 1340» // The Boydell Press, 1998 (далее Verbruggen (1998)), p. 181
2. Бургундские войны. Проститутки, содомиты и бардак в управлении
3. Winkler, A. (2002). Zurich’s militia records in the Fifteenth Century. FEEFHS Journal, X, 66-80 (более детально см. )
4. Wiesflecker H. Maximilian I.: die Fundamente des habsburgischen Weltreiches. – Verl. für Geschichte und Politik [ua], 1991. P. 28
5. Мемуары / Филипп де Коммин; Пер. с фр., [коммент., вступ. ст. Ю.П. Малинина]. - Москва : Олма-Пресс Инвест, 2004 (ПФ Красный пролетарий). - 508, [1] с.; 27 см. - (Серия "Мировая летопись").; ISBN 5-94848-188-3 (в пер.), стр. 237
6. Контамин Ф. Война в Средние века //СПб.: Ювента. – 2001. – Т. 416. С. 151
7. Wiesflecker H. Kaiser Maximilian I.: Das Reich, Österreich und Europa an der Wende zur Neuzeit: Der Kaiser und seine Umwelt. Hof, Staat, Wirtschaft, Gesellschaft und Kultur. – Oldenbourg, 1971. Band V, P. 504-505
8. Wiesflecker H. Maximilian I.: die Fundamente des habsburgischen Weltreiches. – Verl. für Geschichte und Politik [ua], 1991. P. 56-58
9. Baumann R. Landsknechte: ihre Geschichte und Kultur vom späten Mittelalter bis zum Dreißigjährigen Krieg. – Beck, 1994. P. 31
10. Hodnet A. A. The Othering of the Landsknechte. – North Carolina State University, 2018., P. 6-7

Отдаю должное рекомендованным пикабу тегам

Славной истории герцогства Бургундского династия Валуа обязана двум обстоятельствам – меткости английских лучников и старой доброй европейской чуме. Положив очередной «цвет французского рыцарства» при Пуатье в 1356 году англичане вплотную приблизились к лакомому трофею – королю Франции Иоанну Доброму. Монарх, лишившись телохранителей, отбивался из последних сил, тогда же рядом с ним был и его сын Филипп. Четырнадцатилетний юноша не желал покидать отца в такой тяжелый час и подсказывал ему направления, с которых шла опасность. В конечном счете, знатную чету пленили и отправили в Англию, где те дожидались, пока корона наскребет денег на выкуп. Там же отец с сыном изрядно сблизились.

Домой Иоанн вернулся только в 1360 году, после позорного перемирия, подписанного в Бретиньи. И вот в 1361 в дело вступает чума, которая уносит жизнь герцога Бургундии  Филиппа I Руврского, чьи владения по правилам апанажа отходят обратно короне, а Иоанн передает их в благодарность за преданность при Пуатье своему младшему сыну Филиппу Валуа.  Как вы понимаете, Филипп наследником не был, являясь запасным сыном, на случай кончины старших братьев, поэтому подгон богатейшего герцогства был поистине царским.

Чуть больше чем за двадцать лет юный пэр превращает свои владения в почти, что полноценное государство, изрядно расширив его династическими браками и силой оружия. Следующие Великие герцоги Бургундии не посрамили честь династии Валуа, передав мощное почтигосударство Карлу Смелому, последнему рыцарю Европы. Бургундская армия являла собой идеал концепции превосходства рыцарской конницы. Реформы Карла – это, пожалуй, яркая попытка максимально усилить армию, оставляя ее ядром и главной силой тяжеловооруженного всадника, дополнив его последними техническими и тактическими новшествами. Как тут не очароваться мощью тяжелой конницы, ведь начинали мы с такого

А в рядах бургундской армии мы уже видим – вот такую мощь

Тут я уточню, что термин «рыцарь» я упоминаю в довольно широком ключе, практически как синоним «тяжеловооруженный всадник», хотя формально это не всегда синоним.

Итак, бургундская военная организация имела в основе несколько составных частей

Феодальное ополчение или арьербан.

Это не только рыцари, но и пехотинцы. Относительно малочисленное ядро воинов (порядка 2500 человек), которые должны были служить за присягу, а не деньги (ахахаха). К XV веку какие-либо серьезные задачи им доверить уже было нельзя в силу малочисленности.

Городское ополчение.

Бургундским герцогам в некотором смысле повезло, им достались крайне урбанизированные и богатые города Фландрии. Тем более, что веком они ранее они отметились громким триумфом над рыцарством при Куртрэ (1302) и чуть менее громкой победой при Арке (1303). Потом фламандцы прославились серией проигрышей, когда французы, наконец, перестали биться всадниками в тяжелую пехоту и перешли к нормальному сочетанию войск. Проблемы их была, как и у любого ополчения, в отсутствии нормальной дисциплины, поэтому Карл предпочел обложить их конским налогом в 1470 году и не привлекать к войне.

Наемники

Это вторая значимая составляющая бургундской армии, на которую чрезвычайно повлияло несколько факторов – Карл Смелый был большим поклонником античной военной системы, в особенности римской, он очень любил читать записки Цезаря.

Ну, а где взять спаянных железной дисциплиной римских пехотинцев в XV веке? В Риме, конечно. Точнее в Италии, откуда Карл Смелый пачками нанимал отряды, расписывая контракты на латыни. План был надежным как швейцарские часы.

Вторым по значимости контингентом среди наемников были английские лучники. Поражения французов в Столетней войне от массового лучного обстрела, игнорировать было нельзя, и тактика бургундской армии включала в себя оба самых сильных компонента эпохи.

Герцоги прекрасно понимали преимущества всех родов войск, поэтому их тактика выстраивалась вокруг очень здравой концепции:

1. Стрелки должны были ослабить строй противника массовым обстрелом, причем от атак вражеской конницы их прикрывали пикинеры (ну или воины с древковым оружием).

2. Огромный артиллерийский парк должен был пробить настоящие бреши в построение противника.

3. Финальным аккордом шла атака конницы, сметающей все на своем пути, ну как мы это читаем в научпопе.

Добавьте к этому организацию регулярной армии и получите ту самую вершину военного дела феодальной армии, что, в общем-то, верно.  Это действительно была очень передовая военная система, нюанс лишь в том, что она была  таковой относительно других или по меркам Средневековья.

Ордонансовые роты

В семидесятых годах XV века Карл принимает несколько указов (ордонансов), которые должны были поставить армию на регулярные рельсы.

Административной единицей армии являлось «копье», состоящее из 1 жандарма (тяжелый всадник) с кутилье (легкая или средняя конница) и пажем (нонкомботант), три конных лучника и трех пехотинцев – арбалетчика с воротом, кулевринье и пикинера.  Рота состояла из 100 копий и насчитывала 900 человек.

В 1473 году вышел революционный Сен-Максиминский Ордонанс, которым предписывалось сократить количество проституток в армии до 30 штук на роту.

Пожалуй, самое прекрасное в нем – это «сократить». Второй нюанс – это то, что руководство поручается жандарму, что логично с точки зрения концепции, где ядром армии является тяжеловооруженный всадник, а остальные приданы ему в усиление, но имеет последствия, о которых мы поговорим ниже.

Итак, в первом приближении мы видим, что Карл Смелый взял концепцию превосходства тяжелой конницы и максимально ее усилил, переведя на регулярные рельсы, разделив на тактические подразделения со штатной численностью. Усилил самыми передовыми наработками в виде многочисленной артиллерии, массированным применением стрелков и регулярными смотрами. Что поставило популяризаторов нулевых годов перед непростой задачей, а как же объяснить дальнейшую катастрофу. Помогла простая бытовая логика – завалить такую мощь могла лишь еще большая сила, которой стала «дисциплинированная, обученная и профессиональная» пехота швейцарцев. Я думаю, сейчас авторы научпоп статей в стиле «от гоплита до гренадера» нулевых годов массово подались в айти, ибо такого количества костылей я мало где встречал.

Констанцская лига и Карл Смелый

Бургундские войны не были как таковым войной только швейцарцев и Карла Смелого. В этом конфликте было множество сторон, заинтересованных в ослаблении мощного Бургундского герцогства. Попробуем кратко очертить контуры противостояния.

Людовик XI французский король  в данном случае, выступал в роли серого кардинала, планируя чужими руками хорошенько обезжирить могучего бургундского соседа. Эрцгерцог Сигизмунд заложил свои владения Карлу Смелому и был не прочь отжать их обратно. Рене Лотарингский в этой тройке был, пожалуй, человеком, который был заинтересован именно в защите больше всех, поскольку его земли были лакомым кусочком для Карла.

По итогу 27 марта 1474 года Констанцская лига (по названию города, где шли дипломатические дебаты) состояла из следующих частей, которые прирастали вплоть до июня

Союз швейцарцев и австрийским эрцгерцогом Сигизмундом, под эгидой короля Франции Людовика XI.

Нижний союз из городов Эльзаса, а также Страсбурга, Базеля, Кольмара и Сегесты, к коему примкнул герцог Рене Лотарингский (присоединился 18 апреля 1475 года).

Ключевую роль ястреба в этом союзе играл Берн, а точнее партия войны Никлауса фон Дисбаха, который хотел взять под контроль торговые пути Бургундии. Умеренные во главе с Адрианом фон Бубенбергом проиграли ястребам.

Союз был исключительно оборонительным, конечно, же. Отчасти Карл был сам виноват в своих проблемах, точнее его ставленник, который явно действовал с одобрения великого герцога. Питер фон Хагенбах судебный пристав Верхнего Эльзаса, который был управляющим Карла Смелого в этом регионе, заложенным ему эрцгерцогом Сигизмундом.  Судя по постоянным жалобам жителей, судебный пристав был реально конкретным Питером и творил постоянную дичь. Возможно, часть приписываемых ему поступков были преувеличением, вроде того, что он кормил гостей в Брайзахе 20 февраля 1474 года лобковыми волосами своей жены и трех дворянок (предварительно измельченными). Тем не менее, убийства, грабежи и изнасилования вполне могли иметь место. Но все это, конечно, померкло перед другим злодеянием, которое ему уже не простили. Он не заплатил войскам, и уже 10 апреля 1474 года произошло восстание в Брайзахе, его быстро судили, после чего Питер совсем потерял голову.

Констанцская оборонительная лига же перешла к обороне, захватывая  и выгоняя бургундские гарнизоны из Эльзасе, в результате чего Сигизмунд отжал обратно заложенные Карлу владения.

Бургундского герцога в этот момент больше занимал Нейс, под которым он безуспешно просидел десять месяцев 1474-1475, за это время к нему успели наведаться послы Берна и Рене Лотарингского, объявив войны (а до этого Базель и Страсбург). В общем, одномоментно Карл оказался окружен оборонительным союзом, который объявил ему оборонительную войну и оборонительно нападал на него.  

5 ноября 1474 года армия лиги числом около 15 тысяч человек осадила Герикур, а 12 ноября подошли деблокирующие силы под руководством Анри де-Невшатель-Бламона и Жак де Ромона. У последних было 5-6 тысяч человек, поэтому результат битвы следующего дня был вполне предсказуем – бургундцев разбили наголову.  Часть пленных продали за выкуп, а 18 ломбардцев обвинили в содомии и сожгли живьем в канун Рождества в Базеле, как отмечает хронист «в честь Всевышнего Бога, нашей христианской веры и всех немцев».

Уютное ламповое рождество 1474 года

В январе 1475 Берн продолжил обороняться, принявшись за Иоланду Савойскую, двоюродную сестру Карла. Никлаус фон Дисбах собрав силы из Берна, Золотурна, Фрибурга, Цюриха и Базеля начал кампанию против Савойи, взяв замки Грансон, Жунь, Орб и Эшален.  18 июля армия лигистов числом 10 000 человек подошла к пограничному городу Л’Иль-сюр-ле-Ду и взяли его штурмом. После чего союзники посрались на почве дележа добычи и часть швейцарцев благополучно дезертировала. Следом пала крепость Бламон, хотя и не без проблем для швейцарцев. Во-первых, союзники взяли слишком короткие лестницы, во-вторых им на головы скидывали ульи с пчелами. В итоге крепость сдалась не без помощи чумы, впрочем, в этот раз старая союзница Бургундии забрала жизнь и Никлауса фон Дисбаха. 21 августа бернцы взяли Грамон, главным трофеем в котором стал погреб с вином, где союзники немедленно и нахуярились.

Нехило взбодрившись от такой активности оборонительного союза Карл закончил бесславную осаду Нейса и переключил свое внимание на лигу.

Дипломатическим маневром в сентябре 1475 Карл заключил мир с Людовиком XI и Фридрихом III. Первый удар бургундец решил нанести по Лотарингии и владениям Рене. Атака шла с двух сторон – граф Кампобассо атакой с Люксембурга овладел городом Бриэй и его замком, развесив защищавших его швейцарцев и эльзасцев по окрестным деревьям. Со стороны Франш-Конте ударил Антуан Бургундский, брат Карла по отцу, но бастард по матери. Великий Бастард взял южные лотарингские крепости.

Резко охуев от такого поворота событий Рене Лотарингский отправился к союзнику по лиге Людовику XI, сообщив тому, что МЫ ТУТ СЕЙЧАС ВООБЩЕ ВСЕ СДОХНЕМ! На что французский король посетовал на заключенный с Карлом мир и пожелал Рене держаться там, а также хорошего настроения. Рене забился в Жуанвиль и мог лишь наблюдать за деятельностью Карла. Крепости сыпались в руки герцога, словно спелая черешня. 7 октября капитулировал Шарм, вместе с гарнизоном гасконских наемников, под командованием «Маленького пикардийца». Поскольку не нашлось палача, то за обещание помилования, эту роль предложили пажу «Маленького пикардийца». Тот охотно согласился и успел казнить шестерых, включая своего патрона, но тут подошел бургундский палач и довесил на дерево остальных, включая самого пажа.  Под раскидистой ивой поставил палатку бургундский рыцарь (немецкого происхождения)  Вивольт фон Шаумбург, которому приходилось наклоняться, чтобы не задевать головой ноги вчерашних защитников крепости. В конечном счете, одна ветка подломилась, уронив на шатер связку из семи трупов. Окрестные жители также успели поучаствовать в разграблении соседнего города, спиздив даже колокола, а само дерево романтично нарекли «гасконской ивой». В Лотарингии царила своя атмосфера.

26 ноября после месячной осады сдался город Нанси – это был триумф Карла, который за три месяца захватил фактически всю Лотарингию.

Битва при Грансоне

Следующий удар Карл планировал нанести уже по швейцарцам. Силы Карла Смелого должны были насчитывать около 13000 человек за вычетом гарнизонных войск.

В начале февраля Карл отбил Жунь и Орб, после чего приступил к осаде Грансона. Замок оборонял сильный гарнизон из Берна в количестве 500 человек, но на стороне герцога был один самых могучих (если не самый) артиллерийский парк в Европе (130-200 орудий). 27 февраля благодаря удачному выстрелу бомбарды, ебнул пороховой склад и бернцы сдались. 417 швейцарцев были утоплены в озере и развешены по близлежащим деревьям. Учитывая, что силы Берна в предстоящей битве насчитывали 7000+ человек, пощечина главным ястребам лиги прилетела увесистая. Параллельно отряды Карла зачищали Ваадт, выбив швейцарцев отовсюду, кроме Муртена.

Итак, силы лиги и Карл выступили навстречу друг другу при Грансоне 2 марта 1476 года.

Вперед герцог выслал отряды лучников, которые столкнулись с авангардом швейцарцев и начали в него стрелять. Тут все резко пошло не по плану, поскольку в войска Карла начали стрелять в ответ. Те спешно отступили к патрону, сообщив, что в лесу на них устроили засаду 6000 кулевринеров. Хорошо, этого швейцарцы не слышали, вот бы удивились, что помимо них в лесу еще тысяч шесть тысяч стрелков бегает.

Карл развернул войска – его построение четко отражало классический феодальный план войны. Конница в центре и с флангов, стрелки между ними и артиллерия на возвышенности. Артиллерии отводилась важная роль в этой кампании – так и произошло.

Швейцарцы развернули главную баталию из 10 000 человек, с учетом стрелков их силы насчитывали около 12 000 человек, т.е. примерно столько же, сколько у Карла, но тот критично превосходил лигистов в артиллерии и коннице, уступая в тяжелой пехоте.

Перед боем швейцарцы встали на колени, чтобы помолиться и Карл воспринял это как признак слабости, приказал дать залп артиллерии. Последние не иначе как целили в голову и снаряды прошли выше баталии. Шучу, конечно.

Пора было дать возможность рыцарской коннице решительно подоминировать на поле боя и повытаптывать, ну как там по  списку.

Первую атаку провел Луи де Шалон, сеньор Шатогийон, пыл рыцаря был понятен – Грансон был его замком. Поначалу все шло неплохо, Луи даже успел завязать битву со знаменной группой Швица, почти захватил его, но внезапно умер. Прочие всадники, справедливо посчитав, что сегодня они не горят желанием увековечить свое имя в веках, а атаке решительно мешают кусты винограда и мелкие деревья, развернулись и бросились обратно.

В следующую атаку пошла уже элитная конница самого Карла и итальянские наемные всадники. Результат в принципе был схож, часть всадников совершила подвиг, самоубившись о швейцарские пики, но поскольку массово таранить ощетинившийся «еж» рыцари не особо хотели, то и эта атака закончилась провалом.

Справедливо решив, что надо менять тактику, Карл отдает приказ отойти коннице назад, чтобы дать возможность стрелкам «размягчить» швейцарские порядки.  Тут на поле боя появились части из Ури, Унтервальдена и других кантонов. Ошарашенный Карл спросил у пленного гауптмана Брандольфа фон Штейна

- А это вообще кто?

- А это бравые швейцарцы.

- Так это блядь, не все что ли были?!

Прямо сейчас подходило подкрепление в количестве еще 8000 человек. Пока Карла складывал 12 000 и 8000, его пехотинцы, видя отступления собственной конницы (среди которой были их же командиры) и появление бородатых угрюмых мужиков с алебардами наперевес, сложили два и два. Вывод был очевиден – конница бежит и сейчас бросит их на произвол судьбы, поэтому пехота развернулась и с криками «Спасайся, кто может», ломанулись с поле боя.

Карл был в ахуе. Памятуя, что «римская» пехота обычно отступает в лагерь, он пошел ловить итальянцев туда, где обнаружил примерно такое зрелище

К тому моменту, как швейцарцы подошли к лагерю Карл Смелый был там почти один. Справедливо решив, что двадцать тысяч он в одиночку не осилит, герцог отступил.

Для понимания масштаба пиздеца, потери среди войск Карла не превышали 200 (!) человек, в то время как у швейцарцев порядка 100 убитых и 200 раненых.

Вы спросите как же артиллерия  - она же должна была сыграть важную роль в этой кампании. Так и случилось – теперь у швейцарцев было 200 артиллерийских орудий. Кроме этого, они захватили сотни бочонков с порохом, 8000 стрел, 400 шатров и павильонов, 2000 (!) телег с солониной и 1500 «девушек для любовных утех».

Почему так?

Швейцарская армия представляла собой классическое ополчение военнобязанных мужчин, естественно обучения  в стиле профессиональных армий там не было и близко. От чего возникает вполне резонный вопрос, а как они смогли тогда так легко разбить войска Карла Смелого, которая по всем постановлениям была регулярной?

Проблема была внутри  - все административное деление, тактические маневры и общая концепция ведения войны опирались на армию, которая по сути своей не была способна к настолько сложным действиям.  Итальянские наемники же Карла Смелого были таковыми в именно средневековом значении, т.е. сброд, скрывающийся от правосудия и разнузданные буяны. Да, не все – кто-то был действительно профессионал в подлинном смысле этого слова, но сказывались хронические проблемы средневековой войны, а именно перманентный недостаток денег у нанимателей.

Куда страшнее было отсутствие внутренней организации, пикардийцы отказывались жить с итальянцами, обвиняя тех в содомии. Помним, да, что 18 ломбардцев сожгли в Базеле именно за содомию, с другой стороны, учитывая, что при Грансоне панике поспособствовали именно итальянцы, может и не так далеки от истины были эти обвинения?

Жан де Боже приводит случай из осады Нейса 14 сентября 1474 года, в котором прекрасно все

В тот понедельник после ужина англичане поссорились из-за распутной девицы и хотели убить друг друга. Как только герцог услышал об этом, он пошел к ним с несколькими людьми, чтобы их успокоить, но они, не узнав герцога, как они утверждали, два или три раза выстрелили прямо в него из своих луков. [Стрелы прошли] очень близко к его голове, и ему очень повезло, что он не погиб, поскольку на нем вообще не было доспехов. Вскоре после этого повсюду распространился слух, что герцог ранен, и все бросились туда и стали нападать на всех англичан, могли найти. Герцог был опечален этим, поскольку он не смог предотвратить гибель нескольких людей. Во вторник, следующий за этим, герцог приказал объявить, что каждый, у кого есть что-либо, принадлежащее англичанам, должен вернуть это; с ними не должно было вступать ни в дебаты, ни в споры, поскольку он считал их своими друзьями и подданными и прощал им за то, что они его обидели.

Так что в лагере Бургундии царила своя атмосфера, миланский посол Джакомо Панигарола писал, что каждый день там кого-то убивают, и он сильно опасается за свою жизнь. И это было не просто так, ведь два курьера направленных к нему Миланом  были убиты в окрестностях лагеря. Добавьте к этому, что курьеры везли важное письмо Карлу Смелому  по разделу территории Савойи и Пьемонта между соответственно Бургундией и Миланом. Панигарола считал, что убили курьеров англичане, которые ненавидели итальянцев. Вполне возможно, не так давно произошла массовая драка между англичанами и ломбардцами (последние желали отомстить за убитого соотечественника). В ходе боя англичане потеряли семерых бойцов и обратились за помощью к гельдернцам и пикардийцам, прихватив своих соплеменников, они планировали уничтожить весь итальянский квартал, чему помешало только личное вмешательство Карла Смелого.

Битва при Муртене

При всей обидности поражения при Грансоне, Карл Смелый считал его мелкой неприятностью и следствием предательства части итальянских войск, часть которых он нахуй уволил. Он переместил ставку под Лозанну 14 марта и начал собирать войска, попутно проводя новые реформы. И это дало свои результаты, перекличка в мае показала, что в лагере собралось уже около 10 000 воинов.Кроме того, он полностью запретил проституток!

Новый план был следующим

Сначала спровоцировать союзников на атаку, дать бой на выгодных условиях, предотвратить бегство своих войск и собственно победить.

В качестве наживки был выбран город Муртен, который Карл осадил 9 июня 1476 года. Город защищал Адриан фон Бубенберг, тот самый сторонник партии мира. И делал это чрезвычайно эффективно, чему немало способствовало резко возросшее количество артиллерии у швейцарцев – спасибо, Карл.

Наиболее удобная дорога, по которой ожидалось прибытие лигистов для деблокады, была перегорожена «Зеленой изгородью» или попросту плетнем длиной около 700-900 метров, под тупым углом к которому примыкала артиллерийская позиция с палисадом и рвом. Совокупные силы Карла насчитывали порядка 16 000 человек, из которых до 2500 должна была составлять тяжелая конница (1200-1300 жандармов) и столько же кутилье, которые имели более легкое вооружение, но ненамного. Артиллерия насчитывала 57 орудий, большую часть из которых (33 единицы) составляли серпентины, вероятно, защищавшие изгородь.

Второй стратегемой Карла было разместить лагерь тылом к муртенскому озеру, чтобы не допустить бегство собственных войск, как было при Грансоне. Забегая вперед, скажу, что сработал на все сто.

Итак, в лагерь в Ульмице начали стекаться войска лиги – 5750 человек из Берна, 2400 из Люцерна, 2200 из Базеля, 1550 из Цюриха…  Лигисты охренели от наглости Карла и мобилизовывали все что мобилизуется. В итоге, с учетом гарнизона Муртена  и союзников, против 16 000 Карла выставили…

План  не просто сработал, а был перевыполнен почти на 100 %. Такое соотношение сил и так сулило герцогу весьма насыщенное будущее, но он его дополнительно усугубил, проведя разведку. Не доехав до Ульмица, Карл увидел швейцарские палатки с немногочисленной прислугой, после чего спокойно отбыл в лагерь, думая о том, что лигисты еще не собрались. Поднимись он на холм, бургундский герцог бы сильно изменился в лице, увидев, основные силы врага.  

22 июня 1476 года армия Констанцской лиги двинулась на лагерь Карла.

Вы спросите, что за черная полоса в центре? Это я книжку сканировал(((

Непосредственно живую изгородь обороняло около 3000 человек, остальная армия находилась в лагере. Увидев швейцарских разведчиков утром, к герцогу бургундскому направили гонца с сигналом тревоги. Его капитаны, если не били тревогу, то настоятельно предлагали начать строить армию в боевой порядок на всякий случай. Карл внимательно их выслушал и приказал начать выплату жалования, а солдатам разрешил готовить еду.

В этот момент авангард швейцарцев числом около 10 000 подошел к зеленой изгороди. Ее защитники начали палить по наступающим войскам, в результате чего потери лигистов были весьма значительными – суммарно они потеряли на этом этапе под 800 человек, включая 130 жандармов.

Смяв защитников изгороди, войска швейцарцев устремились за ними, потеряв всякое подобие строя. Но это уже было абсолютно неважно – войска Карла и, будучи построенными в бою демонстрировали проблемы с координацией, а когда их захватили в лагере «со спущенными штанами» битва превратилась в избиение.

Отряд Гаспара Гертенштейна обойдя порядки Карла по широкой дуге, замкнул окружение, добивая беглецов. Ну, и наконец, свою лепту внесла стратегема герцога с размещением лагеря тылом к озеру, это тактическое решение внесло изрядную лепту в археологию, до сих пор доспехи вылавливают.

При Муртене Карл потерял половины армии, в отдельных отрядах некомплект доходил до 2/3. Женщины в лагере Карла рвали на себе одежду, чтобы доказать, что они не переодетые солдаты Бургундии.

Битва при Нанси

Рене Лотарингский смог, наконец, развернуть реконкисту против сил Карла и отвоевать большую часть своих земель, включая Нанси. На беду их обоих, ресурсы бургундского герцогства были впечатляющи и Карл смог собрать остатки своих сил после Муртена, плюс подкрепления и на круг восстановить армию до 14 000 – 15 000 человек. После чего осадил Нанси. Понимаете почему у Рене лицо такое?

Рене по традиции отравился за помощью к собратьям к Констанцской лиги и попросил швейцарцев выступить против Карла. Те охотно согласились… За денюжку.

Пока Рене собирал армию,  Нанси дошел до отчаяния, как и Карл Смелый. После окончания осады на Замковой площади жители собрали пирамиду со съеденными головами лошадей, собак, кошек и крыс. Но и силы Карла были на грани - партизанская война, нехватка еды, постоянный холод и дезертирство косило армию похлеще швейцарских алебард.

Последняя перекличка была проведена 8 декабря 1476 г. в лагере Карла под Нанси, она фактически высветила катастрофу – в наличии 1136 жандармов, 1788 конных лучников и 2463 пехотинца. Деморализованы, замерзли и голодны. Увы, это была не единственная проблема Карла – с самого начала осады, в его рядах был предатель. Граф Кампобассо в обмен на крупную сумму и передачу ему графства Водемон, перешел на сторону Рене. Задержал отправку помощи из Фландрии и не позволил Карлу Смелому прибыть вовремя, чтобы отбить Нэнси. Когда подошел Рене со своими силами Кампобассо явился к нему с предложением убить Карла ударом в спину. Это предложение было с гневом отвергнуто швейцарскими капитанами, как порочащее их честь, тем не менее, граф занял мост Бусьер, отрезав войскам бургундского герцога путь к отступлению. Верные Карлу воины пытались уговорить его отступить, поскольку его врагу не хватит денег, держать под ружьем столько войск, но герцог бургундский отверг эту идею. Сложно уже сказать, чем он руководствовался, складывается впечатление, что связь с реальностью он потерял окончательно. Тем не менее, Карл занял чрезвычайно выгодную  позицию, перекрыв дорогу Сен-Никола, окопавшись, и разместив артиллерию, поэтому штурм в лоб ее грозил большим потерям атакующим. Левый фланг его армии прикрывал Мёрт. На правом фланге было несколько тропинок, ведущих в лес, одна из этих троп вела в тыл бургундской армии. Именно по ней и пришли силы Рене.

5 января 1477 началась битва при Нанси.

Во главе шли 400 французских или лотарингских кавалеристов. Их заметил капитан де ла Ривьера и его конница. С криком «Да здравствует Бургундия!» в бой пошли последние рыцари Карла.

Они отбросили лотарингскую кавалерию, и тут над полем битвы разнесся рев рогов Ури и Унтервальдена. Шансов у войск Карла не было никаких – Рене собрал больше 20 000 человек.

Карл Смелый находился в центре, узнав о катастрофе на фланге, он приказал развернуть стрелков и артиллерию, но ситуацию это уже спасти не могло. Против него шел сам Рене и швейцарская пехота. На левом фланге граф Галеотто пошел в отчаянную атаку жандармами, но и ее отбили швейцарцы.

Начался разгром. Люди бежали к мосту Бусьер, но там их поджидал граф Кампобассо. После триумфа, Рене искал своего главного врага – если Карл смог уйти, то новая война лишь вопрос времени, а прохудившаяся казна Лотарингии не потянула бы новый набор. Один из пленников сообщал, что Карл упал возле пруда Сен-Жан, но свидетель был уже казнен, и узнать детали было нельзя. Граф Кампобассо привел к Рене мальчика из знатной семьи Колонна, который служил пажом при дворе Карла Смелого. Он сказал, что его господина взяли  плен немцы (=швейцарцы), отобрав у того шлем, лошадь и все украшения. На следующий день они отправились на пруд Сен-Жан, он был усеян трупами, раздетыми догола, поэтому опознать кого-то просто не могли. В свите пажа затерялась бедная прачка, ее внимание привлекло кольцо на пальце мертвеца, и она увидела длинные ногти, которые любил отращивать Карл Смелый.

- Ах! мой принц! — воскликнула она с болью в голосе.

Тело герцога бургундского было изуродовано, половину лица обглодали волки, голова раскроена ударом до нижней челюсти, колотые раны в районе бедер и почек. Паж смог узнать его по старому шраму от битвы при Монлери. Рене обернул Карла в пышные и одежды и похоронил с почестями.

Смерть Карла Смелого нанесла смертельный удар молодому бургундскому герцогству, он не оставил наследников. Только дочь, Мария Бургундская, ее молодой супруг – ему только исполнилось восемнадцать, заявил свои амбиции на наследие Карла Смелого. Максимилиан Габсбург, человек который очень скоро создаст армию немецких наемников – ландскнехтов, которые бросят вызов самим швейцарцам.

Кампобассо вернулся в Венецию и снова продал свой меч, но насладиться обретенным богатством он смог недолго. Летом 1478 года к нему постучалась невидимая союзница Бургундского дома – чума забрала жизнь предателя Карла Смелого.

Версия для лл