ПГМ

Продолжение (Мать моя женщина. Пост №19. Воля Божья)

То лето я почти не помню, уж очень сильно на меня подействовало сначала исчезновение папани, в чей суицид мы никак не могли поверить, а потому и смерть подруги. Если до этого, когда я жила в постоянном страхе побоев, у меня получалось испытывать положительные эмоции и радоваться мелочам, то после этого как будто всё хорошее исчезло. Даже просто спокойной я уже не была. У меня было два состояния: плохо и очень плохо.

На лето из Киева приехала подруга детства, так что мы много времени проводили вместе. Правда, при этом мы почти не разговаривали. Либо я не хотела никуда идти, и мы лежали дома под какой-нибудь фильм. Либо оставаться дома мне было невыносимо, и мы бродили где-нибудь подальше от людей: то по стройкам, то по гаражам, то по промзоне, то по скалистым берегам Днепра. Я не хотела никого ни видеть, ни слышать. Я вообще ничего не хотела.

Мама засобиралась в первый совместный отдых с хахалем в Крым. Сначала она предложила поехать с ними, но я отказалась. Во-первых, я не выносила этого типа, меня в нём бесило всё от акцента до запаха одеколона. Мама была уверена, что это подростковая ревность. Но дело было не в ревности, просто мне не мог быть не противен человек, который живёт по очереди с двумя женщинами, одной рассказывая сказки о своём времяпровождении, а другой - о том, что его ничего не связывает с первой. Разводиться он вроде бы не собирался, потому что жил в квартире жены. Почему его жена не выгнала, когда узнала о его романе, я не знаю. Во-вторых, надо было присмотреть за нашей кошкой.

Но чтобы уехать в отпуск, маман пришлось объясниться с родителями. Они устроили форменную истерику с показательными хватаниями за сердце, вызовом скорой, и требованиями сходить на исповедь. Как так, ведь она же связана узами брака, и пофигу, что не было венчания, что они с папаней не жили вместе 6 лет, а он вообще пропал. Потому бабушка позвонила мне и стала требовать, чтобы я поехала с ними, чтобы это всё выглядело "благопристойно". Я ответила, что если ей так хочется, то пусть она и катится, а мне неохота быть третьей лишней и выполнять функции дуэньи при собственной матери. В итоге поехали они вдвоём, а я получила целый месяц в своё распоряжение.

За этот месяц периодически заглядывали бабушка с дедушкой, чтобы меня проверить. Как позже выяснилось в общении с тётей, им названивала моя выжившая из ума соседка. В доме все изначальные жители друг друга знали и обменивались номерами телефонов, таким образом их номер был сразу у двух соседок по этажу. Одна их них - просто законченная сплетница, а другая явно впадала в маразм, а поскольку она почти не выходила из квартиры по причине инвалидности, то мишенью этого маразма стала я.

Началось с того, что как-то я ночью встала воды попить. И тут зазвонил домашний телефон. Любимая соседка принялась орать, что я топаю и мешаю ей спать, что она вызовет милицию и подаст в суд. Она и раньше была рада меня видеть, орала, когда видела во дворе, начинала рассказывать, что из меня ничего путного не выйдет, но впервые она начала звонить. Позже такие звонки начали повторяться каждую ночь, а иногда и днём. Я выключила домашний телефон, а при личной встрече сразу переходила на мат. Тогда она начала звонить родным с рассказами о том, что я устраиваю по ночам оргии, мешаю ей спать, а когда она ночью встала и пошла под окна, то посветив в окно фонариком увидела творящийся у меня дома беспредел.

Этот-то фонарик и убедил родню в том, что соседка сбрендила. Во-первых, у нас окна очень высоко над землёй, а за ними растут роскошные кусты сирени. Во-вторых, сама соседка - инвалид по причине травмы ноги, да ещё и совершенно мелкого роста. В-третьих, именно в ту ночь я дома не ночевала. Очевидно, кошка водила мужиков в моё отсутствие. Но всё-таки родня ко мне приезжала. Один раз их принесло как раз тогда, когда я пришла домой с поминок в соответствующем эмоциональном состоянии. Завидев мою безрадостную физиономию, они сразу кинулись рассказывать, что уныние есть грех. На это я им сказала что-то не вполне дипломатичное. Меня сразу же просветили, что гневаться тоже грешно. Тут закипел чайник, и я поинтересовалась, что если уж гневаться грешно, то они спокойно воспримут, если содержимое чайника окажется у них на голове? Ведь гневаться грешно... Больше после этого они меня не беспокоили.

Как ни странно, но тогда я часто ходила в церковь, и на службы, и на молодёжные собрания. Там я познакомилась с поистине невозможным человеком - адекватным и порядочным священником. Как ни странно, у него даже удавалось какое-то время вправлять мозги бабушке и дедушке, удерживать их от голодовок в пост, и от посещений церкви в период высокой заболеваемости. Я не рассказывала ему ни слова о себе, но всегда приходя к нему с немым вопросом, уходила с ответом. В каком-то смысле он очень помог мне не поехать кукушкой окончательно.

В начале учебного года я, как и собиралась, переехала жить к подруге. За пару недель до начала учебного года мама устроила несколько показательных сцен, в которых она изображала из себя бедную и несчастную мать невменяемого ребёнка. Теперь уже она орала, что ей недолго осталось, что я сведу её в могилу, что она не дождётся, пока я встану на ноги и прочее. С одной стороны я её понимаю, на её зарплату было не разгуляться, а я была живым напоминанием о своём папане, слишком походила на него внешностью и образом мыслей. К тому же, я начала себя плохо чувствовать. Всё время простывала даже летом, из-за родовой травмы и последующих побоев часто болела голова, и к тому моменту у меня было две несерьёзных травмы связок. После каждой я хромала по паре месяцев, но она не обращала на это внимания. Как результат, мне больно долго стоять. В общем, я была вся в своего папаню: нервная, депрессивная и жалующаяся на плохое самочувствие.

У подруги я жила почти всё время, но на выходные и праздники мама уезжала с хахалем, поэтому я эти дни проводила в дома со зверьём. Помимо кошки у нас были хомяк, две крысы и голубь. Голубя подобрали раненого на улице, потом отдали знакомым на голубятню. Хомяк был мой. Одну крысу оставила подруга, когда переехала в студенческое общежитие, вторую тоже попросили приютить знакомая. Так что скучно с этим стадом мне не было. Если не считать физического и психического состояния, год был спокойным. Я ездила по олимпиадам, турнирам и прочим детско-научным мероприятиям, сидела в школе от рассвета до заката. С подругой мы готовились к тестам. Перед самым учебным годом выяснилось, что моей кузине нужна школьная форма, а денег нет. Пришлось отдать ей свою, ведь по единодушному мнению родни ей форма была нужнее. В школу я пришла в джинсах и сразу получила сцену от куратора класса. Сказала, что другой одежды у меня нет и не предвидится, поэтому меня сразу потащили к директрисе. Там я объяснила в чём дело и она сказала мне ни о чём не переживать. После мне за весь оставшийся год никто слова не сказал. Оказывается, так можно было.

В школе о происходящем дома я никому не говорила. Сейчас я припоминаю, что я никому ни о чём не говорила. Зачем? Ведь я привыкла решать свою проблемы сама. На выпускной идти не собиралась. В школе я видно так всех достала, что никто и не спросил о причинах. Если быть откровенной, то учиться дальше я тоже идти не хотела. Не представляла, куда себя деть. Увлекалась я очень многим, поэтому выбрать было трудно. Денег на переезд тоже не было, поэтому я хотела поработать сначала. Но сцена, которую мне устроила маман, отбила всякую надежду на то, что мне дадут передышку. А передышка была нужна. С одной стороны, мне было очень плохо эмоционально, меня даже не трогали на уроках, когда я тихо плакала и смотрела в окно, а в таком состоянии я была почти всё время. С другой стороны, физически мне тоже было нехорошо. Я была настолько слабой и апатичной, настолько болезненной и перманентно уставшей, что не было сил даже бояться того, что со мной происходит. Мне было всё равно.

В конце концов я даже не стала готовиться к тестам для поступления. Написать их нарочно плохо я не могла, всё таки были какие-то остатки гордости. Поэтому я просто не готовилась, хотела отложить поступление хотя бы на год, а пока хотя бы просто выспаться. Ведь я по-прежнему спала по 4 часа в сутки. Но не только потому, что была занята, а больше потому, что я просто не могла уснуть. Мозг чувствовался как что-то лихорадочно возбуждённое, я никак не могла просто вырубиться, а словно наполовину дремала. Но тесты я таки написала. Написала достаточно хорошо, чтобы поступить практически куда угодно кроме пары-тройки элитных специальностей типа стоматологии.

С одной стороны я понимала, что если останусь и никуда не поеду, то меня просто задолбают до невменяемости, а с другой ехать куда-либо не было никаких сил. Как оказалось, мне даже собрали всей семьёй кое-какой стартовый капитал на начало новой жизни. И уговорами вперемешку с грубой лестью и противоположными по содержанию истериками таки убедили подать документы подальше от дома. Поступила я в итоге в столичный медунивер, оказавшийся на поверку просто феноменальной выгребной ямой. Не то, чтобы я ожидала чего-то хорошего, но такой дряни я тоже не ожидала. Когда я переехала и начала покупать всё необходимое для жизни, то деньги закончились почти сразу, мне не хватило даже на зимние ботинки. Впрочем, зимней обуви у меня не было со второго класса, что стало причиной того, что я даже на носочки не могу встать без боли. Поэтому я не особо расстраивалась. Я правда рассчитывала сразу пойти работать, но учёба отнимала столько времени и сил, что их больше ни на что не оставалось. Вообще, надо было выбрать что-то полегче, раз я собиралась совмещать с работой, но я тогда об этом не подумала. Я вообще ни о чём тогда не думала. Я просто хотела покоя любой ценой.

Вообще, я сейчас часто слышу жалобы родителей на то, что их дети ничего не хотят и не знают, куда себя деть в жизни. Я, правда, так и не поняла, чего должны хотеть дети 16-18 лет, всю жизнь жившие в круговороте дом-школа-дом и ничего в жизни не видевшие. Но родителям таких детей я могу дать рекомендацию. Не надо закатывать истерики, называя детей лентяями. Просто хотя бы раз в неделю носитесь по квартире с воплями о том, что вы - плохие родители, вас надо за это  убить и вы вот прям щас пойдёте и сделаете это сами. Можно ещё для пущей театральности бить себя кулаками по голове и показушно рыдать. И тогда я вам гарантирую, ваши дети от вас сбегут роняя тапки как только так сразу, а в будущем не попросят ни копейки даже лёжа на смертном одре. Не благодарите, пользуйтесь. За такое вам даже жестокое обращение с детьми не припишут, как за прямое воздействие в виде побоев.

В комментах к предыдущим постам мне писали, чтобы я описала, как сложилась моя самостоятельная жизнь. Посему, продолжение этого затянувшегося сериала в виде последнего поста следует.

Продолжение (Мать моя женщина. Пост №13. В тесном семейном котле)

Сначала позволю себе маленькое вступление. По названию постов и тегам понятно, что это повествование о не самом приятном детстве, поэтому я искренне не понимаю, зачем их читают люди, которым эта тема не интересна. Эти посты не являются ни жалобой на жизнь, ни поиском жалости. Это - моя маленькая история, которая может стать кому-то моральной поддержкой в похожем положении, и я имею на неё право, я имею право её рассказать. Именно рассказать, то есть констатировать факт. Не пожаловаться, не похвастаться, а выдать информацию с по возможности нейтральной эмоциональной окраской. Истории существуют лишь тогда, когда их рассказывают. И так, продолжение.

Наступило лето. Мне было 14 лет, я окончила 8 класс, уживалась с мамой, а жизнь казалось хоть как-то наладилась. То лето мне запомнилось тремя событиями. Во-первых, у нас наконец-то появились домашние животные. Сначала мне купили хомяков. Хомяки попались с характером, пищали, дрались, грызли клетку и всячески шумели. Вскоре хома-мальчик умер, оставив беременную вдову. Из её выводка выжила лишь одна хомячиха с самым отвратительным характером. Мы отсадили её от хомы-мамы подальше, но пристроить не получилось. Во-вторых, моя подруга сняла с дерева котёнка. Несчастное существо влезло на дерево и вопило там несколько суток, пока не пришли мы и с помощью мяса, палки и котячьей матери не сняли его оттуда. Подруга не могла забрать его себе, а моя мама совершенно внезапно разрешила оставить у нас. Котёнок оказался злобной, глупой, шумной и шкодливой девочкой, которую мы назвали Асей. Это была моя первая кошка, я в ней души не чаяла, но опыт у меня был нулевой, а интернета у меня по-прежнему не было. Ухаживала как умела. Котёнок явно был домашний, его не искали, а значит скорее всего выкинули. И я даже знаю за что... Это созданье категорически не признавало лоток. Писало на слив в ванной, а всё остальное делало только глубоко под ванной, откуда мы и доставали всё детскими грабельками.

Во-вторых, маман затеяла косметический ремонт. Ничего особенного, но из квартиры нам выехать было некуда. Особенно эпично происходила заливка пола на кухне и в прихожей. Вся мебель была втиснута в комнату, а с порога комнаты до порога ванной мы кинули узкую половую доску, чтобы бегать поверх подсыхающей стяжки. Периодически приходилось ловить кошку, увязшую по пузо в заливке и заливать дыры. Было весело, необычно, вселяло оптимизм. Жаль, фото не осталось.

В-третьих, снова объявился папаня. В его жизни произошли определённые изменения. Квартира, в которой он жил, принадлежала его родителям. А они решили её продать и поделить деньги между наследниками, то есть моим папой, его братом и сыном их умершей дочери. В принципе, всё честно, но мой родитель так не считал, до последнего жалуясь, что его несправедливо обделили. Естественно, продавать жильё они решили тогда, когда катастрофически упали на него цены. Сделай они это на год-два раньше, получили бы раза в полтора больше. Но получили они всего 27 000 у.е. за трёшку и поделили их на троих поровну. Вообще, 9 тысяч долларов - деньги небольшие, но на них вполне можно было бы купить комнату в коммуналке или использовать как первичный взнос в ипотеке. Можно было поехать на заработки. Можно было... Да многое можно было. Но он поступил по-своему.

Для начала он переехал к "младшей жене" Миле. Не знаю насчёт неё, но их ребёнок был рад. Я, когда узнала, тоже прыгала от счастья. На волне идеализма вспомнила, как в далёком детстве молилась об этом в церкви и даже начала посещать службы. Но обрадовались мы рано. Первый раз папаня объявился в разгар ремонта. Приехал и позвал меня на улицу поговорить. Я ожидала что угодно, но только не услышанное. Он начал рассказывать, что он ходил к экстрасенсу и очень нужно, чтобы я сходила с ним, потому что экстрасенс наконец-то объяснил ему, почему у него жизнь не ладится.

Великий русский мат. У меня слов не было. Я стояла и слушала, как самый циничный, скептичный и эрудированный из всех известных мне людей несёт несусветную чушь, которую я просто "не вывожу". А он стоял и вещал с серьёзной миной и "примой" в зубах о том, что мне надо сходить с ним к экстрасенсу и снять родовое проклятье, наложенное на всех младших детей его долбанутой семейки... Так исторически сложилось, что мама не меняла фамилию при вступлении в брак и меня тоже зарегистрировала под своей фамилией, потому что фамилия родителя созвучна с "Гитлер". Именно Гитлером называли его остроумные одноклассники и бабки на скамейке после того, как однажды он выбросил в окно пятого этажа кота. Кот выжил и даже не особо пострадал, но прозвище папаня себе заработал. А мама не желала мне такого прозвища. Но когда я была маленькая и не знала, кто такой Гитлер, то спросила у мамы, почему я не на отцовской фамилии. Она ответила: "Потому что это - не фамилия. Это - психиатрический диагноз." И сейчас этот диагноз предстал передо мной во всех красе.

Было бы ожидаемо, если бы такое выдали бабушка с дедушкой. Если бы такое выдала несколько суеверная мама, я удивилась бы, но поняла. Да в конце концов, я сама увлекалась гаданиями, но до Мамехи из "Мемуаров Гейши", которая смотрела в календарь предсказаний перед каждым серьёзным решением, мне было далеко. Да, я гадала, читала гороскопы, смотрела толкования снов, но фанатично этим не увлекалась, искала рациональное зерно и пыталась зафиксировать, насколько это влияет на мои решения. С одной стороны мне было любопытно увидеть этого экстрасенса. А с другой, что-то я побаивалась. Поэтому я решила вежливенько отказаться от такой чести. Вежливо не получилось. Он настаивал, я отказывалась, в конце концов он вышел из себя и принялся орать на весь двор, что меня надо тащить силой и изгонять из меня зло, потому что всю серьёзность ситуации я не понимаю. Я понимала. Понимала, что тут нужен психиатр, но пока папаня не вычудит что-то посерьёзнее, ничего предпринять нельзя.

Вообще, везёт мне на придурков. Даже сейчас порой везёт. Но тогда это был третий человек, который спал и видел обряд экзорцизма надо мной. В детстве были бабушка и дедушка, о чём я уже писала (Мать моя женщина. Пост № 2. О роли ПГМ в семье). Но потом мне встретилась ещё одна замечательная персона. В моей школе преподавался курс "История православной культуры", который был ничем иным, как грубой пропагандой православия. Учительницу я терпеть не могла. Её любимым занятием было рассказывать нам о том, что она святая и правильная, а мы тупые и грешные. Она проповедовала, я делала уроки за задней партой и не трогала её. Но ей было мало. Она в какой-то момент решила показать, что моё пренебрежение её уроками идёт от невежества и втянула-таки меня в религиозную полемику. Это она сделала зря.

Против её ожидания, я очень интересовалась библейским учением, а ещё больше интересовалась тем, чтобы находить в нём социально-устаревшие запреты и несоответствия. В ходе этой полемики я её просто разнесла. Если всё начиналось спокойно, то под конец орали мы обе. Когда я выдохлась и замолчала, у неё началась натуральная истерика. Она покраснела, пошла какими-то пятнами и начала натурально верещать, что во мне злой дух, я одержимый демонами злой гений, я проклята и т.д. А потом вылетела из класса. Это было настолько жуткое зрелище, что и я, и одноклассники аж шарахались от неё. В школе этот эпизод никем никогда не обсуждался, учительницу мы больше не видели, она ушла на больничный. Со следующего года эти занятия уже вела директриса, но в куда более адекватном ключе. Старших классов это уже, к счастью, не касалось.

И так, я стояла во дворе дома перед орущим папаней и краем глаза наблюдала, как в окна высовывались бабки и пялились на эту сцену. Моего папашу и так все считали бесноватым, а меня - с ним за компанию, так что ничего принципиально нового не происходило, но меня трясло. Он ушёл, пообещав вернуться и продолжить разговор. Я на подгибающихся ногах пошла домой рассказывать всё маме. Мама поматерилась, зажгла церковную свечу, свеча горела ровно, а вот меня по-прежнему колотило. Что-то жуткое было в том, как умный и логичный, пусть и странный человек, вдруг показал себя абсолютным психом. Если под его прежние поступки, методы воспитания и взгляды на жизнь можно было подвести логическую базу, то произошедшее было потолком неадекватности. На этом, конечно же, присутствие папани в нашей жизни не окончилось...

Продолжение следует.

Продолжение (Мать моя женщина. Пост №12. Возвращение домой?)

Иногда мне кажется, что люди живут семьями только лишь потому, что никогда не жили сами. Самостоятельная жизнь, называй её хоть свободой, хоть одиночеством - прекрасна. И человек, разрушивший эту прелесть, будет виноват пожизненно. Прийти домой, закрыть за собой дверь и никого не видеть - бесценно. И в эту картину ну никак не вписывается дочь-подросток, особенно с учётом того, что комнат в квартире аж одна.

Специально мне мама конечно ничего не говорила и не делала, но прохладой веяло. Начнём с того, что ни своего шкафа, ни своего рабочего стола у меня так и не нарисовалось. Пока жила у папани, то у меня был свой "детский уголок". Думаю, все видели такие конструкции, объединяющие в себе стол снизу, кровать сверху, и шкаф подпирающий кровать. У меня было такое, только больше размером, спроектированное и собранное собственноручно родителем. И мои вещи более-менее никто не трогал.

У мамы же такой роскоши не было. Кровать у меня была своя, мама сама спала на диване. А вот стол и шкаф мне не полагался. Вся одежда теперь лежала горой на стуле, а кусок стола я отвоевала из-под домашнего компьютера. Конечно, я стала регулярно выслушивать, что у меня "всё валяется", но способа решить эту проблему не было. С готовкой мы тоже не сошлись во вкусах. Я категорически не ем жирное. В более позднем возрасте выяснилось, что по медицинским показателям жирное мне и нельзя, но тогда меня маман поставила перед фактом, что либо я "жру чо дают", либо готовлю сама. Справедливое замечание, меня оно не напрягало, поскольку во время жизней готовка и так была на мне. Вот только диетические виды мяса мне не покупались, отчасти из-за денежных трудностей, отчасти потому что мои проблемы никого не волновали. Так я стала вынужденной вегетарианкой. Меня это снова таки не напрягало, хотя сейчас я понимаю, что в те годы у меня существенно ухудшилась память, а рацион полноценным ну никак не был. В общем, я стала готовить себе отдельно, а поскольку времени и сил у меня на это не было, то очень быстро научилась питаться практически обходясь без длительной термической обработки продуктов. Я либо ела всё свежее, либо просто заливала кипятком.

Довольно быстро после переезда я начала чувствовать какой-то необъяснимый дискомфорт. Мне чего-то не хватало, чего-то хотелось, но я никак не могла понять, чего именно. Но быстро поняла мама, которая увидела, как я увязалась за пришедшим что-то починить знакомым, когда он вышел покурить. Он курил и болтал, а я никак не могла надышаться дымом. Она сама спросила, не хочу ли я курить. Я подумала и поняла, что хоть и не держала в руках сигарету, но курить хочу. Ничего удивительного, папаня курил в квартире задолго до моего рождения, во время маминой беременности и не изменил своим привычкам, когда я родилась. 13-14 лет пассивного курения - это стаж. Мама чертыхнулась, но купила мне пачку дамских сигарет. Она сказала, что будет их покупать, пока меня не отпустит, но недолго. Если вздумаю курить в будущем, то только за свои деньги. И не в квартире. Сама она не курила. В принципе, бросила я быстро, но не окончательно. Я могу не хотеть курить месяцами, но в какой-то момент захочется так, что весь мир свернётся в самокрутку.

В общем, мама выбрала более разумную, чем тотальный контроль, тактику воспитания. Мне не запрещалось вообще ничего. Куплен был б\у мобильный, так что я могла идти куда хочу, но отзваниваться где я и с кем. Хочу курить - на здоровье. Пить - да пожалуйста, но дома появляться строго трезвой. О сексе и мальчиках мы не говорили, но необходимости не было. Моя подростковая полнота этот вопрос похоронила заочно. Лет в 16 мне уже было сказано, что если я хочу кого-то привести - на здоровье. Но подачек на венеролога, аборт или не дай бог ребёнка не будет. Денег попросту нет. То есть делать я могу что мне угодно. Единственное условие: всё это я должна была делать за свой счёт. Если я достаточно взрослая, чтобы пить, курить и заниматься сексом, значит я достаточно взрослая, чтобы на это всё заработать. Карманные деньги мне давались, но очень мало и тратить их на расходники мне было просто жаль. В основном я тратила их на книги. Размер маминой зарплаты я вполне себе представляла, траты тоже, так вопросов или недовольства не было.

Через какое-то время объявился папаня. Я была дома сама, не знала, что у него есть ключи от маминой квартиры. Он не особенно любезничал, объяснил мне, что денег у нас нет и не предвидится, так что он будет что-то там подкидывать. Его подачка покрывала проезд в школу и обратно, а так же стакан чая с булкой в школьной столовой. Но это было лучше, чем ничего. Он вернул мне связку ключей от квартиры, где он жил, сказал, что будет звонить и говорить, когда прийти за деньгами. Деньги в будущем он оставлял на столе, с ним в квартире я не пересекалась. Я не помню из-за чего, но мы опять поссорились и впервые за долгое время он на меня замахнулся. Я присела, кулак прошёл над головой и врезался в шкаф. Мы разошлись в разные помещения, он остался ждать маман... Забавно, но мне было не то что не страшно, а абсолютно всё равно.

За время, пока я не жила с маман, бабушка и дедушка наконец-то вышли на пенсию. Они очень долгое время были работающими пенсионерами, но здоровье взяло верх над необходимостью. Раньше то ли работа занимала время и силы, а значит было не так скучно, то ли я меньше внимания обращала на их заскоки, но я словно впервые увидела их и их поступки в истинном свете. И осознала масштаб проблемы. Как я уже писала, мамины родители - глубоко православные люди. Не такие, которые сегодня молятся, а завтра пакостят. Нет, явного зла они никому никогда не делали. А вот косвенно неплохо умели портить жизнь.

Как известно, в году 4 крупных поста и ряд мелких. 4 раза в год пожилые нездоровые люди, имеющие статус детей войны, ограничивали себя в питании до полного истощения. У дедушки  залеченная язва и была операция на кишечнике, так что это была очень плохая идея. У бабушки же в свою очередь закрытая форма туберкулёза. В общем, за здоровьем им следить надо очень тщательно, а не морить себя голодом. Поэтому по окончании поста 4 раза в год у них обострялись все возможные хронические заболевания и они оказывались в больнице. И начинался карнавал. Им надо возить вещи, обеды, лекарства, выслушивать нравоучения, заставлять есть и принимать лекарства, иногда применяя русский мат, снова слушать нравоучения, выгонять из палаты религиозных деятелей, выслушивать от них, что они будут за нас молиться.... И так минимум 4 раза в год. Как правило до больницы дело доходило, когда были прочтены все молитвы о здравии, но они почему-то не помогали. Иногда случалось внеплановое заболевание, дивным образом совпадавшее с приездом очередных святых исцеляющих мощей, которые обязательно надо облизать всем приходом.

На все попытки объяснять деструктивность такого поведения, нам отвечали, что они уже старые и скоро умрут, что возможно это последний праздник в их жизни, а мы хотим лишить их радости. В итоге их выписывали домой, мы покупали им лекарства, которые они благополучно запихивали за иконы, которыми в квартире завешено и заставлено всё в несколько слоёв. Также в их квартире всегда горят лампады, но видать Бог дураков таки бережёт, потому что до сих пор ничего не загорелось, хотя лампады никто уходя не тушит. Отдельным элементом декора их квартиры является металлический могильный крест, стоящий в коридоре вместо вешалки. Как и когда он появился, я не в курсе, но помню его с раннего детства, как-то раз он на меня даже упал вместе со всей навешенной верхней одеждой.

Другим способом развеять скуку и по сей день является традиционная дача. Шесть соток, на которых растёт что-то по минимуму, но не в таком количестве, чтобы туда вот прям ездить. Маленький домик, который они строили сами, но так нормально и не обустроили. Казалось бы, сидят люди, в земле ковыряются - благодать. Чёрт с два. За последний десяток лет они там переломали кучу костей и пару раз серьёзно простыли. Раз дедушка полез без страховки чинить крышу, упал, сломал пяточную кость. Бабушка перецепилась через брошенный инструмент, упала и сломала ребро. Дедушка упал на кирпичную дорожку и выбил передние зубы. Бабушка опять упала и сломала руку... Я даже всех подробностей не знаю. В какой-то момент я просто перестала усваивать информацию о том, с чем они на этот раз лежат в больнице. Дома их заставить сидеть нельзя - сожрут мозг. Отвлечь ничем нельзя. По хорошему, надо хоть раз не бросаться их лечить по первому писку, а заставить самим разобраться со своими проблемами. Но это рискованно - вдруг очередную болячку замолят до непоправимого состояния.

В общем, жили мы с мамой. Дёргались от каждого звонка в дверь. Ухаживали за бабушкой и дедушкой. Я стала много общаться с единственной близкой подругой, у которой по прежнему жизнь была психушкой, любовно обустроенной бабушкой-психиатром. Но теперь нам с ней уже разрешали общаться, поэтому стало всё-таки легче и веселей. С мамой мы ругались постоянно. У неё не было понятия о личном пространстве, поэтому я часто обнаруживала, что к примеру она взяла и постирала вещи, которые я собиралась надеть. Либо вдруг слышала, что она цитирует мой личный дневник. К тому же за годы отдельной жизни я приучилась вести дом по-своему, а она привыкла это делать по-своему. Настоящее не особо радовало, но о будущем я не думала ничего конкретного.

У меня была детская мечта заниматься раскрытием преступлений, но в полицию я бы работать точно не пошла, потому что начало сдавать здоровье. Быстро падало зрение, начались проблемы с сердцем и сосудами. Надо было думать о чём-то другом, но как-то не получалось. Из класса с усиленным изучением немецкого языка я перевелась в физико-математический. Язык не забросила, ходила к репетитору, но всё свободное время пыталась на него заработать. В основном, мыла квартиры по соседям. В общем, было чем заняться и совершенно не было времени думать, куда жить. Так прошло полтора года, я окончила восьмой класс, мне было 14 лет. Наступило незабываемое лето...

Продолжение следует.