Ботаника кровоточащего дерева.

Род Alnus (ольха) включает около 35 видов листопадных деревьев и кустарников, распространённых в умеренной зоне Северного полушария. В России наиболее распространены ольха чёрная (Alnus glutinosa) и ольха серая (Alnus incana). Но именно чёрная ольха стала центром мистических верований благодаря одной биохимической особенности.

Свежесрубленная древесина ольхи за считанные минуты меняет цвет с белого на оранжево-красный. Это происходит из-за окисления танинов и флобафенов — полифенольных соединений, которые при контакте с кислородом полимеризуются и образуют красные пигменты. Концентрация танинов в ольхе достигает 16 процентов — одна из самых высоких среди европейских деревьев. Для человека, не знакомого с химией, это выглядит как кровотечение.

Но есть и более странная особенность. Ольха — единственное дерево умеренной зоны, чья древесина под водой становится прочнее, а не гниёт. Сваи Венеции, простоявшие в солёной воде 600 лет, сделаны из ольхи. Древесина содержит уникальную комбинацию дубильных веществ и эфирных масел, которые при погружении в воду полимеризуются, создавая водонепроницаемую структуру прочностью с дуб.

Ольха вступает в симбиоз с азотфиксирующими бактериями Frankia alni, которые образуют клубеньки на корнях. Это позволяет дереву расти на бедных почвах и обогащать их азотом — до 300 кг на гектар в год. В народном сознании способность ольхи "оживлять" мёртвую землю трансформировалась в способность связываться с душами мёртвых.

География душ и криминальная картография.

Культ ольхи как дерева мёртвых распространён от Ирландии до Урала, но наиболее развит у финно-угорских народов. В языке коми ольха называется "ловпу" — дословно "дерево души". В карельском эпосе "Калевала" из ольхи делают первую кантеле — инструмент, способный воскрешать мёртвых своей музыкой.

Археологические находки подтверждают древность традиции. В могильнике Весёлый (Архангельская область, IX век) найдены ольховые амулеты с рунической надписью "душа-дерево-кровь". В Новгороде в слоях XII века обнаружены берестяные грамоты с описанием ритуала "ольховой правды" — судебной процедуры с использованием ольховых жезлов для определения виновного.

Этнограф Дмитрий Зеленин в 1916 году задокументировал 47 вариантов ритуала "ольхового суда" у разных славянских народов. Базовая схема одинакова: на могиле жертвы сажают ольху, через 3-7 лет срубают, из древесины делают музыкальный инструмент или жезл, который указывает на убийцу. Вариации касаются деталей: где сажать (на могиле, на месте убийства, на перекрёстке), когда рубить (на третий, седьмой, девятый год), что делать из древесины (флейту, дудку, жезл, крест).

Ольховая флейта: технология изобличения.

Самый распространённый вариант — изготовление флейты или дудки. Процесс строго регламентирован. Дерево рубят на растущей луне, обязательно железным топором (бронза или камень "не держат душу"). Срубленный ствол должен лежать три дня, чтобы "душа привыкла к новому дому". На четвёртый день из сердцевины вырезают заготовку длиной в локоть.

Сверление отверстий — сакральный акт. Их должно быть семь: шесть игровых и одно для вдувания воздуха. Каждое отверстие сверлят с произнесением имени архангела: Михаил, Гавриил, Рафаил, Уриил, Селафиил, Иегудиил, Варахиил. Это христианское наслоение на языческий ритуал появилось после крещения Руси, но сохранило структуру.

Готовую флейту освящают особым образом. В полнолуние кладут на могилу жертвы, обкладывают ольховыми ветками и оставляют до рассвета. Считается, что за ночь душа убитого "входит" в инструмент. Утром флейту забирают, не оглядываясь и не разговаривая до восхода солнца.

Сам ритуал изобличения проводят на людном месте — площади, торжище, церковном дворе. Подозреваемых ставят в круг, знахарь или старейшина играет на флейте простую мелодию. По поверью, когда звук достигает убийцы, тот не может сдержать реакцию: бледнеет, дрожит, падает в обморок или признаётся. Скептики объясняют это психологическим давлением и самовнушением. Но статистика поразительна: по записям волостных судов XIX века, в 60 процентах случаев применения "ольхового суда" обвиняемые признавались в преступлении.

Биохимия антизла.

Современная наука нашла рациональное зерно в магических свойствах ольхи. Кора и листья содержат уникальный комплекс биоактивных веществ. Гиперозид и кверцетин — флавоноиды с доказанным антидепрессивным действием. Эмодин — антрахинон с антибактериальной и противоопухолевой активностью. Салицин — предшественник аспирина, обезболивающее и противовоспалительное.

Но самое интересное — фитонциды ольхи. Исследование 2017 года показало, что летучие вещества ольховых листьев снижают агрессию у лабораторных крыс на 40 процентов. Механизм связан с воздействием на серотониновые рецепторы. В традиционной интерпретации это превратилось в способность ольхи "отгонять злых духов" — по сути, снижать агрессию и тревожность.

Танины ольхи обладают кровоостанавливающим действием — отвар коры останавливает кровотечение за 2-3 минуты. В народной медицине это трансформировалось в способность "залечивать раны души". Припарки из ольховых листьев использовали для лечения "порчи" — психосоматических заболеваний, вызванных стрессом и внушением.

Ольховый кол: альтернатива осине.

В славянской демонологии осиновый кол — классическое оружие против вампиров. Но в финно-угорской традиции его заменяет ольховый. Причём втыкать его полагалось не в сердце, а в задний проход — "чтобы нечисть вышла тем же путём, каким вошла". Грубо, но логично с точки зрения архаичного мышления.

Выбор ольхи обоснован практически. Древесина достаточно твёрдая, чтобы пробить тело, но не раскалывается при ударе. Высокое содержание танинов делает её естественным антисептиком — раны, нанесённые ольховым оружием, реже воспалялись. В дохристианские времена ольховые копья были стандартным вооружением славянских воинов.

В Коми зафиксирован уникальный обряд "ольхового изгнания". При подозрении на одержимость человека били ольховыми прутьями, затем прутья сжигали, а пепел развеивали на перекрёстке. Считалось, что злой дух переходит в прутья, а потом уничтожается огнём. С точки зрения психологии, это классическая практика переноса и символического уничтожения страха.

Индустрия магической ольхи.

В современной России существует теневой рынок "магической ольхи". Ольховые амулеты продают на православных ярмарках рядом с иконами. Цена — от 500 до 5000 рублей в зависимости от "намоленности". Ольховые флейты ручной работы стоят 10-20 тысяч рублей. "Настоящая ольха с места силы" — до 50 тысяч за килограмм древесины.

В интернете сотни объявлений о проведении "ольхового суда" для выявления недоброжелателей, воров, изменников. Стоимость ритуала — от 30 до 100 тысяч рублей. Мошенники используют психологические манипуляции и эффект Барнума, но спрос стабилен. По оценкам МВД, годовой оборот "магических услуг" в России превышает 10 миллиардов рублей, и ольха занимает заметную долю этого рынка.

Научный детектор лжи.

Парадоксально, но ольховый ритуал имеет научное обоснование как примитивный детектор лжи. Вера в магическую силу ольхи создаёт психологическое давление на виновного. Ожидание разоблачения вызывает стресс, проявляющийся физиологически: потоотделение, тремор, изменение цвета лица. Невиновные, не верящие в ритуал или уверенные в своей правоте, остаются спокойными.

Это принцип, на котором основаны современные полиграфы — измерение физиологических реакций на психологический стресс. Ольховая флейта работает как триггер, запускающий стрессовую реакцию у того, кто верит в её силу и знает о своей вине. Эффективность зависит от культурного контекста — в обществе, где все верят в магию ольхи, метод работает. В секулярном обществе — нет.

Философия кровоточащего дерева.

Ольха как дерево души отражает фундаментальную человеческую потребность в справедливости, выходящей за рамки материального мира. Если убийца избежал земного суда, должен существовать способ космического возмездия. Ольха становится медиумом между мирами, каналом, через который мёртвые могут назвать своих убийц.

Красный сок ольхи — это визуальная метафора крови, связывающая дерево с человеческой смертностью. В мире, где граница между живым и неживым размыта, дерево может кровоточить, страдать, хранить память. Это анимистическое мировоззрение, где всё в природе обладает душой и волей.

Современный человек утратил эту связь с природой, заменив её технологиями. Но потребность в трансцендентной справедливости осталась. Мы создали детекторы лжи, ДНК-анализ, камеры наблюдения — технологические версии ольховой флейты. Но ни одна технология не даёт того, что обещала ольха — прямой канал связи с душой убитого.

В конечном счёте, вера в магию ольхи — это вера в то, что истина всегда найдёт способ проявиться. Что кровь убитого будет взывать о справедливости, даже если превратится в сок дерева. Что природа на стороне справедливости и поможет её восстановить. Наивно? Возможно. Но в мире, где убийцы часто остаются безнаказанными, даже иллюзия космической справедливости лучше, чем её отсутствие.

Источник - https://dzen.ru/a/aOGa-Gu5nA1zBlNr

Но в этот раз ставки были высоки. Было понятно, что требуется какое-то невероятное везение, чтобы выиграть. И вот наша одноклассница предложила стибрить трубы с соседнего ремонтно-строительного управления (РСУ), которое располагалось под окнами ее хрущевки. Территория управления выглядела как большая огороженная площадка с наваленными в кучу разнокалиберными трубами, бетонными кольцами, штабелей кирпича и горами щебня. Наш класс очень дружный. Ради такого дела мы за пару дней сделали подкоп под забором этого РСУ. Будка сторожа естественно находилась на проходной, а трубы лежали в дальнем конце территории. Как же опасен детский энтузиазм! Для сбора металла у нас всегда были две старых детских коляски. Одну поставили возле подкопа. Это сейчас никого не удивишь видеонаблюдением и квадрокоптерами. А наша одноклассница со своего балкона с высоты пятого этажа заменила и первое, и второе. Зорко следила за сторожкой и в случае шухера должна была на перила повесить простынь. За балконом в свою очередь должен был с земли наблюдать один из нас. Парни по-партизански, пригибаясь к земле совершали рывок к горке чугунных труб. Забирали их и по очереди протаскивали их под забором. А там по эстафете трубу подхватывала другая группа. На коляске подвозили к стене хрущевки и сразу же через маленькое окно опускали ее в подвал многоэтажки. Выход из подвала был на другую сторону дома. Там стояла вторая коляска. На нее грузилась добыча и уже легально везлась по улице в школу. На нас никто не обращал внимания. Пионер и металлолом -это же, практически, слова синонимы («сиамские» тэги, если говорить по -пикабушному). Мы ощущали себя подпольщиками. Зрение и слух на максимуме. В нашей голове сидела мысль, что если сторож не увидит, как исчезают трубы с его территории, то и никто об этом не узнает. За три дня мы приволокли в школу где-то полторы тонны металлоизделий и возглавили соревнования. Были и потери. У одного одноклассника от переноски этих тяжестей «развязался» пупок. Его мамаша почти год на родительских собраниях практически трясла его пупком над головой, если учителя ругали его за поведение. А он, кстати, потом ходил и гордился этим.

И тогда, и сейчас, наверное, такой метод сбора металлолома являлся бы кражей по предварительному сговору, совершенной группой лиц. Но обстоятельства выше нас. Такое было время. К нам врывались в класс взрослые, авторитетные для нас люди (старшая пионервожатая, завуч или классуха) и громко объявляли, что на следующей неделе нужно сдать, на пример, каштаны. Вся школа бегала по округе и собирала каштаны так, что на земле практически ни одного не было. Большой удачей было найти дерево, у которого часть кроны нависало над каким-нибудь сараем с плоской крышей. И вот тогда, взобравшись на эту крышу, как у героев Джека Лондона начиналась «золотая лихорадка». Можно было сразу набрать каштанов килограмма три-четыре. Мы тащили это добро в школу, высыпали в общий мешок, который стоял в углу класса, а потом его забирали и куда-то отвозили. Ещё через неделю-другую объявлялся сбор желудей. Идешь по городу и как молодой подсвинок в азарте собираешь эти желуди. В голове нет мысли послать всех подальше. Ты внутри системы.  Такой мир коллективного энтузиазма. Опять же со своими одноклассниками общаешься и занимаешься общим делом. Утром ты идешь в школу, а со всех сторон идут ученики старших и младших классов, тащат на себе как муравьи, пачки макулатуры. На входе стоит дежурный учитель, взвешивает принесенное вторсырьё, записывает в одну тетрадь фамилию и класс и вес макулатуры, а в другую того, кто ничего не принёс. Трутней должны знать все!

Была и экзотика. В средине декабря объявили, что нужно собирать шишки ольхи. Я помню вся школа взвыла. Чего за хрень такая? Где мы вам в снегу и морозе этого добра найдем? А вы вообще представляете размер этих шишечек??? Завуч натруженным голосом ответила, что это очень важно для здравоохранения и сбор плодов ольхи производят именно в начале зимы.

В ближайшее воскресенье мы собрались толпой человек десять, сели в рейсовый автобус с гармошкой и поехали на конечную остановку, где, по чьим-то словам, были заросли нужных нам деревьев.  В автобусе мы сгрудились на задней площадке. На ямах нас подбрасывало. Мы с гоготом начали ритмично раскачивать «Икарус» вверх-вниз. Иногда мы создавали резонансные качки задней оси. Весело. И тут водитель объявил: «Следующая остановка- «Школа милиции». Так, тут уже всплыли старые обиды, полученные парой наших ребят на стадионе от стражей порядка во время осеннего футбольного матча за неподобающее поведение. Пришло время «кровной мести». Заранее открыли форточку и морозный воздух сразу хлынул в салон. Все парни придвинулись к окну и когда автобус поравнялся с милицейским КПП дружно закричали: «Раз, два, три- все менты козлы!» Вот какие мы грозные и бесстрашные!

Водитель, видимо недовольный нашими воплями, достаточно резко затормозил. В тот момент мы толпой сгрудились у окна, стоя боком по ходу движения, нас резко качнуло в сторону кабины, и мы стали в разнобой падать, хватаясь друг за друга. На ногах остались, только те, кто в то мгновение держался за планку открытой форточки. Мы схватились за этих ребят, а дальше вспоминайте сказку про репку. Только вместо внучки, жучки и кошки были два Шурика, Костяша, я и ещё, как говорится, группа товарищей. Суммарная масса наших тушек, помноженная на ускорение, пришлась на репку раму бокового окна. Она сначала выгнулась, а потом вместе с уплотнительными резинками медленно повалилась внутрь салона. Боковое остекление размером два на полтора метра мы аккуратно поставили на пол, прислонив его к стенке.

Бдительные бабушки, едущие в автобусе, разом включили свои сигнализации, как машины после салюта. Стёкла в этой раме, слава партии, не разбились, зато через минуту частично помялись наши детско-юношеские ягодицы от поджопников водителя. Он не деликатничал и по-пролетарски решительно  раздавал их направо и налево под одобрительные крики других пассажиров, сопровождая сию экзекуцию жесткой ненормативной лексикой. Понятно, что без окна автобус дальше по маршруту ехать не мог.

Молодыми сайгаками мы в тонусе покинули транспортное средство, кое как дождались теперь уже троллейбуса (просто не рискнули на автобусе второй раз подряд ехать) и дисциплинированно, не расстраивая водителя, добрались до кольца. Там почти сразу начиналось дачное общество и большое поле с перелесками. Мороз был около семи градусов ниже ноля, ярко светило солнце. На удивление быстро нашли заросли ольхи. Её шишки по размеру меньше ногтя мизинца. Висят кучками, но достаточно высоко. За час  на всех мы еле-еле собрали около трех литров соплодий. Народ устал, и тут я очень вовремя провалился под лёд. Не глубоко, чуть выше колен. Там была какая-то канава, припорошенная снегом , в неё то я и ухнул. Меня дружно подхватили под руки и поволокли к кольцу троллейбуса, на ходу громко рассказывая друг другу истории, что я, наверное, совсем скоро умру от обморожения и нужно сейчас договориться, кто именно из одноклассников труп понесёт ко мне домой. Догадайтесь кто из нас первым прибежал на кольцо троллейбуса? Где-то через час я уже сидел дома с кружкой горячего чая и как котяра принюхивался к ароматным запахам, идущих в комнату с кухни, одновременно вспоминая бурные события прошедшего дня.

В девятом классе, когда три недели жили в трудовом лагере, кто-то пустил байку, что если собирать сигаретный пепел, а потом сдать его в аптеку, то можно заработать очень приличные деньги. Поскольку многие из ребят уже курили, то была найдена стеклянная тара с крышкой и туда старательно стряхивали пепел, который теперь имел стратегическое значение. За три недели насобирали с майонезную баночку. Но вот ведь незадача, в конце смены её таинственным образом украли. «Трест, который лопнул»- так назывался фильм по рассказам О. Генри, который шел тогда по телевизору и это название как нельзя лучше подошло к нашей ситуации с пропажей общественного капитала.

Так вот, возвращаясь к теме металлолома напомню, что мы выбились в передовики за счет кражи железа с соседнего РСУ. Наши конкуренты со старшего класса на следующей неделе напрягли своих родителей, и на «Москвиче» несколькими ходками привезли батареи отопления. Это был нечестный ход. Обычно родители в таких заварушках не участвуют. Наши попытки пропылесосить  окрестности на предмет старых железяк не дали больших результатов. А тут еще к нашей директрисе пришли из РСУ и в ультимативной форме потребовали вернуть «испарившиеся» с их территории трубы. Ха-ха-ха!

У меня подозрение, что у каждой школы был план по сдаче металлолома и просто так отдать железо директор отказалась. Во-первых, тяжело доказать, что это именно их трубы, потому что они сами не знали, когда произошла пропажа, во-вторых, нет конкретных виновников пропажи. Всё это лежало в школьном дворе большой гигантской кучей. В-третьих, из-за твердой позиции директора компромисс был найден по согласованию сторон. На следующий день под окнами школы появился гигантский дизельный погрузчик. Натужно урча, он привез «на обмен» старые, нарезанные кусками рельсы и выгрузил их в кучу металлолома, а потом двое рабочих с хмурыми лицами пару часов вытаскивали из завалов трубы и погрузчиком отвозили их назад к себе в РСУ. Короче нам здорово повезло, на самом деле вычислить нас можно было элементарно, но во времена Союза, когда почти всё было государственным часто такие вопросы спускались на тормозах. Чего стоит тогдашний твёрдый тариф – бутылки водки. Нужно тебе грузовик песка на дачу-давай бутылку, нужно перевезти доски и шифер- давай ее же родимую. Песок то не водителя, а государственный, бензин и запчасти – тоже, поэтому шофёр был согласен всё сделать за «жидкую» валюту.

Правда после этого случая каждый раз, когда объявляли новый сбор металлолома всех предупреждали, чтобы с территории предприятий и строек школьники ничего не брали. Понятно вам 8 «Б»?????

На фото: Стиральная машинка, приволоченная в азарте соревнования.