Оба броненосца типа Regina Margherita имели длину 138,65 м и ширину 23,84 м. Сам Regina Margherita имел осадку 8,81 м, а Benedetto Brin — 9 м. Водоизмещение тоже отличалось — у Regina Margherita оно составляло 14319 тонн, в то время как Benedetto Brin имел 14973 тонны.

Корпуса были оснащены двойным дном и имели большую надстройку, в том числе пару боевых рубок с мостиками — одну в носовой части и одну в кормовой. Кроме того, корпус имел таранный нос и приподнятую полубак-палубу. За счёт этого корабли оказывались симметричными в поперечной плоскости. Итальянцы намеренно выбрали подобный внешний вид, поскольку в теории во время боя он мог ввести противника в заблуждение относительно истинного курса корабля.

Энергетическая установка мощностью 21790 л.с. состояла из двух паровых машин тройного расширения, которые приводили в движение пару гребных винтов. Пар для двигателей обеспечивался двадцатью восемью водотрубными угольными котлами Никлаусса на Regina Margherita и Бельвилля на Benedetto Brin. Дым из котлов выводился в три трубы, две из которых были установлены параллельно друг другу.

Бронирование было довольно слабым и рассчитывалось на выдерживание попаданий малокалиберных скорострельных орудий, попадания же крупного калибра броня могла выдержать только на больших дистанциях. Узкий главный бронепояс из стали Гарвея имел толщину 152 мм, сужаясь в оконечностях до 76 мм. Центральную часть корпуса дополнительно защищал верхний пояс толщиной также в 152 мм. Он примыкал к главному бронепоясу и поднимался до линии казематов. Единственная бронированная палуба имела толщину 79 мм. Башни главного калибра защищались 203-мм плитами, а казематы прикрывались 152-мм броней. Кроме того, для защиты кораблей активно использовались угольные бункеры. Они были расположены так, чтобы эффективно прикрывать подводные части корпуса от затоплений.

Вооружение броненосцев состояло из четырёх 305-мм орудий главного калибра в двух башнях на оконечностях корпуса, четырёх 203-мм среднего и двенадцати 152-мм орудий вспомогательного калибра в казематах. Ещё на борту имелись двадцать 76,2-мм, по два 47-мм и 37-мм орудия, а также два 10-мм пулемёта Максима. Дополнялось вооружение четырьмя 450-мм подводными торпедными аппаратами.

Броненосец Regina Margherita был заложен на верфи Ла-Специи 20 ноября 1898 года, спущен воду 30 мая 1901 года и введён в эксплуатацию 14 апреля 1904 года. Benedetto Brin же строился на верфи в Кастелламаре-ди-Стабия. Его киль заложили 30 января 1899 года, спустили на воду 7 ноября 1901 года и ввели в строй 1 сентября 1905 года. Работы над обоими броненосцами продвигались медленно по причине задержек с поставками материалов, особенно тяжёлой брони.

Почти всю карьеру эти корабли прослужили вместе в Средиземноморской эскадре. Семь месяцев в году они проводили на активной службе, а остальное время — в резерве. Итало-турецкая война внесла некоторые коррективы. Оба корабля приписали к 1-му дивизиону 2-й эскадры. Впервые они вышли на боевое задание только через неделю после начала войны — в октябре 1911 года. Benedetto Brin 3-4 октября прибыл к Триполи и принял участие в обстреле турецких береговых батарей. Regina Margherita присоединился к нему на следующий день. Броненосцам удалось подавить огонь турок, и итальянская пехота отбросила части противника от города.

На зиму броненосцы в составе 2-й эскадры укрылись в Тобруке. 13 апреля 1912 года они отбыли на встречу с 1-й эскадрой, соединились с ней 17 числа у острова Стампалия и приступили к перерезанию турецких подводных телеграфных кабелей. Затем флот подошёл к Дарданеллам и начал обстрел береговых укреплений, но Regina Margherita и Benedetto Brin участия в этом не принимали. Вместе с двумя торпедными катерами они продолжили перерезать кабели между Родосом и Мармарисом.

После этого 18 мая Regina Margherita обстрелял Мармарис, а затем принял участие в высадке десанта на остров Карпатос. В процессе произошёл несчастный случай: якорная цепь при швартовке оборвалась, убив при этом старшего помощника командира корабля и ранив пятерых матросов. В июле вся 2-я эскадра ушла в Италию на ремонт. В ходе него Regina Margherita и Benedetto Brin получили по четыре дополнительных 76-мм орудия. Вновь принять участие в войне они не успели. В начале октября, ещё до возвращения эскадры, между странами был подписан мирный договор. Флот вернулся к обычной схеме службы.

В Первую мировую войну Италия вступила в июле 1915 года. Спешно организованная блокада Адриатики состояла из двух эшелонов. Во втором находились все крупные корабли, стоявшие в портах на случай попытки австро-венгров прорваться. К тому моменту стало ясно, что Regina Margherita и Benedetto Brin устарели и не смогут противостоять австрийцам. Поэтому их перевели в 3-ю эскадру в качестве учебных кораблей.

27 сентября 1915 года Benedetto Brin находился в порту Бриндизи. Внезапно на нём произошёл мощный взрыв, в результате которого корабль затонул. Погибло 454 человека, включая находившегося на борту адмирала Эрнесто Рубин де Сервина. 387 человек удалось спасти. Кроме того, удалось неповреждёнными поднять носовые 305-мм орудия и использовать их в системе береговой обороны Венеции.

Виновниками гибели судна итальянцы поспешили объявить австро-венгров. По мнению Италии, в гавань либо прорвалась подводная лодка, торпедировавшая или заминировавшая броненосец, либо к кораблю пробрались водолазы и установили бомбу на корпус. Тот факт, что Австро-Венгрии была известна реальная боевая эффективность Benedetto Brin, не стоящая таких усилий, в расчёт не принимался. Лишь после войны Италия признала, что причиной взрыва скорее всего послужил погреб боеприпасов, где по недосмотру или ошибке команды что-то случилось.

Regina Margherita, между тем, продолжил выходить в море с учебными целями. В ночь с 11 на 12 декабря 1916 года, в шторм, он вышел из порта Валоны (ныне Влёр, Албания) и направился в Италию. Вскоре он наткнулся на минное поле, поставленное немецкой подводной лодкой UC-14. Две мины разорвались о корпус корабля. В результате полученных пробоин броненосец затонул. Плохие погодные условия и быстрое поступление воды привели к тому, что на Regina Margherita погибло 675 человек, включая командующего итальянским экспедиционным корпусом в Албании генерал-лейтенанта Оресте Бандини. Выжило лишь 270 человек.

Таким образом, броненосцы типа Regina Margherita провели ничем не примечательную службу и погибли, уже будучи учебными. Высокие идеи, которые закладывал в этот тип Бенедетто Брин, в частности, возможность за счёт высокой скорости вести бой на дальней дистанции, активно используя многочисленные 203-мм орудия, остались нереализованными. Вмешательство адмирала Микели, приведшего вооружение к более классическому, оказалось роковым. В бою корабли типа Regina Margherita из-за недостаточного количества и качества артиллерии были вынуждены сближаться, тогда как слабая броня этого не предусматривала. Как следствие, их боевая эффективность свелась практически к нулю.

Материал подготовлен волонтёрской редакцией «Мира Кораблей»

Если бы флот США смог занять базу в Хэд-оф-Пасс, то окончательно отрезал бы Новый Орлеан от моря и заодно получил удобную позицию для атаки на форты Джексон и Сент-Филипп, служившие последней линией обороны города. Командующий флота южан Джордж Холлинс решил организовать внезапную атаку против северян.

Главным его козырем был броненосец CSS Manassas, переоборудованный из отобранного у каперов ледокола. Корабль представлял собой низкую и трудную для поражения цель, а 32-мм изогнутый железный лист не только придавал палубе вид «черепахи», но и защищал от непрямого артиллерийского огня. Броненосец имел всего одно орудие, но его главным средством борьбы с противником был таран, способный проделывать подводные пробоины в корпусах кораблей. Именно этим и намеревался воспользоваться Холлинс.

Он вывел CSS Manassas в сопровождении шести слабовооружённых канонерских лодок и трёх брандеров ранним утром 12 октября 1861 года в сторону Хэд-оф-Пасса, где находились корабли северян.

Командующий флотилией Союза Джон Поуп имел в своём распоряжении значительные силы. Его флагман, винтовой шлюп USS Richmond, имел достаточно огневой мощи, чтобы стрельбой даже с одного борта уничтожить всю эскадру Холлинса. Компанию ему составляли менее тяжеловооружённые парусные шлюпы Vincennes и Preble, а также колёсная канонерская лодка Water Witch.

Главной проблемой северян был их командующий. Поуп неудачно выбрал место для стоянки своих кораблей, а затем позволил пришвартовать к USS Richmond угольную шхуну, ограничив тем самым углы обстрела своего самого мощного корабля. Кроме того, он не озаботился установкой осветительных вышек, организацией дозоров, не спланировал свои действия на случай попытки прорыва южан. Тем самым Холлинс получил шанс на внезапную атаку — он надеялся протаранить своим броненосцем шлюп USS Richmond, а затем пустить брандеры. Если бы флагман Поупа был выведен из строя, то брандеры с большой долей вероятности могли бы достигнуть остальных кораблей северян прежде, чем тем удалось бы их потопить.

Небольшой утренний туман позволил CSS Manassas подойти почти вплотную к противнику. Шлюп Preble стоял немного выше по течению, чем USS Richmond, и первым обнаружил броненосец. Шлюп дал сигнал и открыл огонь, но попаданий не добился. Тем временем броненосец увеличил скорость до максимальной и направился к флагману северян.

USS Richmond, к левому борту которого была пришвартована угольная шхуна Joseph H. Toone, не смог открыть огонь. CSS Manassas практически беспрепятственно врезался в борт шлюпа у носовой оконечности, скользнул в сторону, оторвал угольную шхуну, и, пройдя за кормой USS Richmond, повернул обратно.

Конечно, для броненосца этот таран не прошел бесследно. Один из двигателей от удара сорвался с места, скорость хода резко упала. Команда CSS Manassas попыталась дать три сигнальных ракеты — условный знак для выпуска брандеров — но одна из ракет влетела обратно в корабль, вызвав панику. Когда наконец все три ракеты были выпущены, броненосец получил новое повреждение — была сбита одна из дымовых труб, самое уязвимое место над закруглённым корпусом. Внутренние помещения тут же наполнились дымом. Пока команда занималась трубой, корабль сел на мель выше по течению.

Между тем южане пустили брандеры, а корабли Союза немедленно снялись с якорей и, отстреливаясь, начали отступать. К счастью для последних, брандеры не достигли их, застряв на отмели. Тогда канонерки Холлинса открыли огонь, одновременно стремясь отойти подальше, чтобы реализовать преимущество своих нарезных дальнобойных пушек над гладкоствольными орудиями северян.

USS Richmond сел на отмель в центре протока и оказался далеко от отступающих кораблей сопровождения. Холлинс приказал сосредоточить на нём максимум огня, но и шлюп Союза наконец стал отвечать. Несмотря на ожесточённую перестрелку, ни один корабль Конфедерации так и не был повреждён, тогда как USS Richmond получил пару незначительных попаданий.

К 10 часам утра южане истратили боезапас и ушли обратно в Новый Орлеан, захватив по дороге на буксир и CSS Manassas. Результаты боя были неоднозначными. Ни с одной из сторон не было человеческих жертв, но и цели достигнуты не были. Северяне не ушли из залива, хотя отступили ниже по течению и приостановили свою деятельность на побережье. Их флагман USS Richmond получил большую течь ниже ватерлинии, но остался в строю. Впрочем, результаты боя показали невежественность Поупа, и он был отправлен в отставку, как и командир шлюпа Vincennes за то, что чуть не подорвал свой корабль уже после окончания боя.

Конфедераты потеряли три брандера, при этом захватили куттер с грузом сабель и  угольную шхуну Joseph H. Toone с 15 тоннами угля на борту. Шхуна при этом оказалась настолько гнилой, что использовать её не представлялось возможным. Состояние самого CSS Manassas тоже было плачевным, а полученный им урон был несоизмерим с нанесённым вражескому флагману. Холлинс и командование южан испытали разочарование. Однако и для экипажей северян этот бой не прошел бесследно: многие их офицеры и моряки стали испытывать страх перед таранами.

Таким образом, первый опыт применения броненосца был не самым лучшим. Хотя Конфедерация объявила о своей победе, нужного результата они не получили. Союз пересмотрел свою тактику и начал новое наступление на Новый Орлеан, в ходе которого в очередном бою в апреле следующего года CSS Manassas протаранил два корабля, но и сам был потоплен.

Материал подготовлен волонтёрской редакцией «Мира Кораблей»

В шведском флоте был только один броненосец — Oscar II, а также 4 ББО типа «Эран». Однако быстрое развитие научно-технической мысли и дредноутная гонка давали основание считать, что этого слишком мало. В 1911 году парламент проголосовал за финансирование строительства нового корабля водоизмещением от 4800 до 7500 метрических тонн, однако решение застопорилось усилиями премьер-министра Карла Стааффа.

Общественная кампания, целью которой было собрать 12 миллионов крон для корабля, всё же была начата при поддержке Густава V.  Всего за три месяца было собрано 15 миллионов крон, что было впечатляющим достижением. Стааффу пришлось дать проекту ход, и корабль, получивший имя Sverige, был заложен 12 декабря 1912 на верфи Götaverken в Гётеборге.

Уже после начала Первой мировой войны новый премьер-министр Ялмар Хаммаршельд выдвинул идею о постройке ещё двух броненосцев по этому же проекту с незначительными модернизациями. Его идея была принята, и в июле 1915 года в Гётеборге был заложен Drottning Victoria, а весной 1915 года— Gustaf V на верфи Kockums в Мальмё.

Неудивительно, что часть тактико-технических характеристик кораблей различались. Так, Sverige имел полное водоизмещение 7516 тонн, длину 119,7 м, ширину 18,6 м и осадку 6,2 м, тогда как Drottning Victoria и Gustaf V имели полное водоизмещение в 7633 тонн, длину 121,6 м, ширину 18,6 м и осадку 6,2 м. Увеличе длины произошло за счёт установки наклонного ледокольного носа. Энергетические установки так же различались. На первом корабле серии она имела мощность 20 000 л.с. и состояла из четырёх паровых турбин Curtis с прямым приводом, каждая из которых приводила в движение один гребной вал. А на последующих была мощность 22 000 л.с., энергетическая установка же состояла из двух паровых турбин с зубчатой передачей Westinghouse. Таким образом, эти корабли стали первыми и последними броненосцами береговой обороны с паротурбинной установкой. Все три броненосца имели 12 угольных котлов Yarrow и могли развить скорость в 22-23 узла.

Вооружение и бронирование также были идентичными. Так, основной бронепояс имел толщину 200 мм в центральной части, сужаясь до 60-100 мм в оконечностях. Верхний пояс имел толщину 100 мм, но прикрывал только центральную часть. Башни и барбеты главного и вспомогательного калибров имели толщину от 100 до 200 мм, рубка — 175 мм.

Главный калибр состоял из  2×2 283-мм/45 орудий, вспомогательный состоял из 152 мм/50 орудий, скомпонованных в 1×2 и 6×1 на Drottning Victoria, 1×2 и 4×1 на Sverige и 6х1 на Gustaf V. Дополнялось вооружение 4×1 75-мм зенитными орудиями Bofors, 2×1 57-мм короткоствольными пушками Bofors, 9×1 6,5 мм пулемётами и 2×1 подводными 457-мм торпедными аппаратами.

Sverige был спущен на воду 3 мая 1915 года и в мае 1917 года вступил в строй. С заложенными в 1915 году остальными кораблями типа ситуация складывалась иначе. Из-за войны Швеция долго не могла получить заказанные броневые листы из США, наблюдался дефицит рабочей силы. Так что Drottning Victoria был спущен на воду 15 сентября 1917 года, а Gustaf V 31 января 1918 года. До окончания войны (ноябрь 1918 года) достроить их не успели. На волне мирных соглашений ряд влиятельных шведских лиц предлагали снять с этих кораблей броню и достроить в качестве пассажирских судов.

И всё же оба броненосца были достроены как боевые корабли и после морских испытаний в 1921 году вступили в строй. Швеция намеревалась использовать броненосцы типа Sverige против своих новых соседей — Финляндии, Латвии, Литвы и Эстонии. С этой целью на протяжении первой половины 1920-х броненосцы проводили активные учения.

Вообще, командование шведского флота разработало специальную доктрину боевых действий. Несмотря на то, что тип Sverige представлял собой корабли береговой обороны, они имели мощное вооружение, толстую броню и хорошую для своего типа скорость. Поэтому предполагалось использовать их как на мелководье в бухтах, так и в открытом море в составе эскадренных сил — по типу классических эскадренных броненосцев или линкоров.

В 1924 году Gustaf V и Drottning Victoria с четырьмя эсминцами посетили с официальным визитом Таллин, а затем во главе эскадры из 36 кораблей — Хельсинки. В 1926 году Gustaf V и Sverige посетили Копенгаген для участия в учениях. В 1930 году на борту Gustaf V в Швецию из Свинемюнде было доставлено тело королевы Виктории, умершей незадолго до того в Риме.

Три броненосца регулярно проходили модернизации, в ходе которых все они получили различные изменения. К примеру, были удалены торпедные аппараты. Sverige в 1931–1933 годах получил новый нидерландский дальномер и новые зенитки, а котлы были переведены на смешанное отопление. В ходе модернизации судна в 1938–1940 годах все котлы Yarrow были заменены четырьмя мазутными котлами Penhoët.

Gustaf V в 1927–1930 годах претерпел серьезную модернизацию: передняя мачта была заменена на треногу, на которой разместили наблюдательный пункт и дальномер. Высота мачты была уменьшена, улучшена система вентиляции.  Кроме того, на надстройке в корме была установлена новая рубка для размещения жилых помещений и оборудования, а также построен расширенный мостик для командующего ВМС. Также установили пост управления зенитной артиллерией, а две передние трубы были объединены в одну. Котлы же перевели на смешанное отопление.

Drottning Victoria в 1935 году прошёл небольшую модернизацию, в ходе которой установили новые дальномеры и зенитки и перевели котлы на смешанное отопление. Этих работ оказалось недостаточно, и к 1940-му году были составлены планы новой модернизации путём переделки надстройки, увеличения угла возвышения орудий главного калибра до 32 градусов и замены лёгкого вооружения на два спаренных 57-мм орудия и 12 40-мм/56 орудий Bofors в 4 спаренных и 4 одиночных установках, а также 10 25-мм установок Bofors. Это более чем удвоило мощность зенитного огня, но планы так и не были реализованы.

После модернизаций броненосцы продолжали относительно активную службу. В марте 1939 года все три корабля приняли участие в масштабных учениях флота по противовоздушной обороне. 7 марта при посадке в темноте один самолёт столкнулся с мачтой Gustaf V, в результате чего погибли два человека.

Вскоре с этим кораблём произошёл ещё один инцидент. С началом Второй мировой войны Gustaf V стал флагманом Прибрежного флота и в этом качестве 17 июля 1940 года принимал участие в манёврах к западу от острова Готланд, в ходе которых на борту взорвался один из котлов. В результате в котельной погибло восемь человек, а ещё двое умерли от ожогов, полученных ими от пара, вышедшего из воздухозаборника на палубе. Броненосец затем провёл месяц на верфи Стокгольма на ремонте, а статус флагмана перешёл к Sverige.

Sverige оставался флагманом до 1947 года, после чего встал на модернизацию, в ходе которой было установлено радиолокационное оборудование. Такие же работы впоследствии провели и на остальных кораблях. Устаревание давало о себе знать, и Sverige был выведен из эксплуатации 30 января 1953 года, а в 1958 году продан на слом. Drottning Victoria и Gustaf V были выведены из строя чуть позже — 1 апреля 1957 года. Однако если Drottning Victoria уже в 1959 году порезали на металлолом, то Gustaf V стоял на военно-морской базе Берг, к югу от Стокгольма, в качестве швартовочной точки для эсминцев и транспортов до 1970 года. Два его 152-мм орудия были сняты и установлены в Хеггмансбергете.

Таким образом, хотя в боевых действиях броненосцы типа Sverige не участвовали, их появление оказало значительное влияние на политическое положение Швеции вообще и её военно-морской флот в частности. Будучи одними из крупнейший представителей своего класса, да и ещё обладая паротурбинной энергетической установкой, это были одни из самых технически совершенных кораблей своего времени.

Материал подготовлен волонтёрской редакцией «Мира Кораблей»

Изобретение первого винтового парохода "Архимед", построенного в 1838 году английским фермером Френсисом Смитом, стало настоящим прорывом в области морского сообщения, так как переход от гребных колёс к гребным винтам кардинально улучшил ходовые качества пароходов. Это, в свою очередь, повлияло и на развитие военно-морского флота. До изобретения винтового двигателя адмиралы скептически смотрели на паровые судна, так как их большие размеры, огромный расход топлива и уязвимые гребные колёса по бортам делали из них обузу для морской эскадры, а поэтому поначалу из боевых кораблей паровыми машинами оснащались только сравнительно слабые в боевом отношении пароходофрегаты, появившиеся в первой половине XIX века. Однако развитие винтового двигателя вскоре наглядно показало, что паровой корабль в бою был куда манёвреннее своего парусного коллеги, а также, почти не теряя скорости, мог идти против ветра, что для парусника было просто невозможно. После окончания Крымской войны все мировые державы моментально упразднили парусный флот и массово перешли на паровые корабли.

Одновременно с развитием парового двигателя развивалось и вооружение кораблей. Были изобретены бомбические орудия, которые метали ядра с пороховым зарядами. Такие снаряды, помимо нанесения повреждений корпусу корабля, также поражали осколками её команду и вызывали сильные пожары на борту. Это, в свою очередь, поставило перед адмиралами вопрос о защите своего флота от обстрела, что, в конечном счете, привело к созданию нового типа корабля - броненосца. Первым броненосным паровым кораблём, пригодным для плавания в открытом море, стал французский броненосец La Gloire (Слава), спущенный на воду в 1859 году. Корпус корабля был сконструирован из деревянных и металлических частей. Металлические киль и шпангоуты имели двойную обшивку, внутренний деревянный слой снаружи был дополнительно обшит стальными панцирными поясом из плит толщиной в 110—119 мм. В 1860 году свой броненосец появился и у англичан. HMS Warrior (Воин) имел цитадельное бронирование - его броня прикрывала только центральную часть корпуса, защищая машины и артиллерийскую батарею. Несмотря на то, что эти два корабля никогда не участвовали в сражениях, они послужили настоящим трамплином в развитии мирового военно-морского флота нового типа, и вскоре по их образцу начали строить военные корабли по всему миру. В России первыми броненосными кораблями были введённая в строй в 1862 году канонерская лодка "Опыт", построенная на отечественных верфях, и заказанная в Англии плавучая батарея "Первенец", поднявшая флаг в 1863 году.

Первое боевое столкновение между бронированными паровыми кораблями произошло во время гражданской войны в США. 8 марта 1862 года в Хэмптон-Роудс (собирательное название портов и якорных стоянок в устье Чесапикского залива, расположенного между штатами Виргиния и Мэриленд) эскадра Конфедератов предприняла попытку прорвать морскую блокаду северян, отрезавшую от международной торговли крупные южные города Норфолк и Ричмонд. Имея в своем распоряжении броненосец "Вирджиния", южане сумели уничтожить два мощных корабля противника и тяжело повредили третий, тем самым неуклонно продвигаясь к победе. Однако в ночь на 9 марта к месту сражения прибыл броненосец северян "Монитор", который сумел оказать сопротивление "Вирджинии". 9 марта броненосцы устроили между собой ожесточённую перестрелку, однако не смогли пробить броню друг друга, так как не имели на своих бортах бронебойных орудий. Видя бесполезность огня, командиры обоих кораблей попытались протаранить друг друга, и после нескольких неудачных попыток "Вирджинии" наконец, удалось врезаться носом в своего противника. Корабли сцепились, и южане уже готовились пойти на абордаж, однако в последний момент "Монитор" выскользнул из-под противника, дав выстрел в упор и едва не проломив каземат (замкнутое бронированное помещение, предназначенное для защиты орудий) "Вирджинии". Перестрелка возобновилась, и на этот раз южанам впервые улыбнулась удача - один из их снарядов угодил в выступающую над палубой боевую рубку "Монитора" и тяжело ранил его капитана Джона Уордена, который после этого, боясь потерять в сражении свой корабль, приказал отступить. Южане не бросились в погоню за своим противником, так как на "Вирджинии" практически закончились боеприпасы, а её корпус расшатался от попаданий снарядов и сильно протекал. Также, не решаясь рисковать единственным крупным кораблем Конфедератов, командир "Вирджинии" приказал начать отступление. Моряки обеих сторон падали с ног от усталости, проведя несколько часов боя в гулких железных кораблях, сотрясающихся каждые несколько минут от артиллерийских попаданий.

Бой на Хэмптонском рейде привлек пристальное внимание всего мира, для которого стало очевидным окончательное бессилие деревянных кораблей против броненосцев, в результате чего темпы строительства последних в ведущих морских державах многократно увеличились. Была также продемонстрирована слабая приспособленность обычной корабельной артиллерии того времени к пробиванию брони, что привело к быстрому росту мощности корабельной артиллерии, а также к разработке иных способов уничтожения кораблей - таранов, торпед и мин. С развитием технологий броненосцы активно совершенствовались, а очередным прорывом в области военного кораблестроения стало создание класса кораблей Дредноут ("Неустрашимый"), получившего такое название по имени первого корабля этого класса, построенного в Англии 1906 году. Дредноуты обходились без нагромождения второстепенных орудий небольшого калибра, отдавая предпочтение принципу "только большие пушки", а их броневая защита была сконцентрирована вокруг орудийных башен, артиллерийских погребов и турбинных двигателей. Появление "Дредноута" породило поток аналогичных и улучшенных кораблей этого типа и заставило все передовые военные флоты - французский, итальянский, австрийский, русский, американский, японский, немецкий - последовать примеру Великобритании. Пытались не отставать от нового вектора развития и страны, не имевшие возможности строить мощные корабли. Так, Турция заказала дредноуты в Британии, а в Латинской Америке разразилась гонка морских вооружений между Аргентиной, Бразилией и Чили, которые делили заказы между американскими и британскими верфями. На пороге начала Первой мировой войны передовыми кораблями класса дредноут были английские линкоры типа "Куин Элизабет". Эта серия кораблей превосходила своих предшественников по огневой мощи и скорости, а также на них впервые было введено нефтяное отопление котлов.

Военный флот с энтузиазмом воспринял такую новинку, созданную наукой, как беспроволочный телеграф. С его помощью командиры кораблей не только обменивались сообщениями, но и по направлению радиосигнала могли определять позиции вражеских судов, нарушавших радиомолчание. Однако морская радиотелеграфия в 1914 году имела один серьезный недостаток - она могла передавать только азбуку Морзе, в результате чего для передачи сообщения требовалось записать послание, закодировать его, передать на другой корабль, декодировать его на борту принявшего сигнал судна, записать расшифровку и передать ее на мостик. Такая процедура занимала обычно 10-25 минут, что делало телеграф практически бесполезным в качестве средства тактических команд в режиме боя, в котором ситуация менялась в течение нескольких минут. Поэтому отдача команд в сражениях по-прежнему осуществлялась при помощи флагов.

Тем не менее, стратегические приказы отдавались все же через телеграф, и, разумеется, противники активно перехватывали сообщения друг друга в попытке их расшифровать. 26 августа 1914 года немецкий крейсер "Магдебург" сел на мель в русских территориальных водах, и его сигнальные книги с действующим ключом были восстановлены и пересланы в Англию. В октябре этого же года торговый шифр, захваченный с немецкого парохода, также был получен в Лондоне. Позже в том же месяце третья шифровальная книга, использовавшаяся немецкими адмиралами в море и выброшенная за борт старшим офицером группы немецких миноносцев, недавно потопленных в небольшом сражении у берегов Голландии, случайно попала в сети британской рыбачьей лодки и также была передана в Адмиралтейство. Эти три документа раскрывали английским криптологам важные секреты немецкой морской сигнализации, позволяя им читать вражеские передачи зачастую даже в "реальном времени", то есть с той же быстротой, с которой они декодировались предполагаемыми получателями. Германский морской штаб быстро обнаружил, что перемещения их судов становятся известны неприятелю, но этот успех английской разведки они приписали не расшифровке сообщений, а шпионажу. Подозрения немцев вызвали голландские рыболовные суда, промышлявшие в районе Доггер-Банки в центральной части Северного моря. Немцы считали их британскими, несущими ложные флаги и по радио передававшими результаты наблюдений в Адмиралтейство.

Благодаря перехвату радиосообщений 24 января 1915 года опрометчивая вылазка германских линейных крейсеров завершилась боем у Доггер-банки и гибелью немецкого броненосного крейсера "Блюхер". За пять месяцев до этого, в августе 1914 года, британцы провели вылазку крейсерских сил, которая привела к сражению в Гельголандской бухте и гибели трёх германских лёгких крейсеров, находившихся в море без прикрытия тяжёлых кораблей. После этих неудач кайзер Германской империи Вильгельм II издал указ, запрещавший выход в море крупных кораблей без его личной санкции, в результате чего следующие 18 месяцев немецкий флот в основном держался поблизости от своих внутренних баз и обдумывал свою стратегию, не вступая в крупные сражения с противником.

Не очень активно шла и подводная война, так как после инцидента с американским пассажирским лайнером "Лузитания" и последовавшим за этим дипломатическим скандалом, едва не втянувшим США в Первую мировую войну, немцы стали очень острожно ввести себя на море. 7 мая 1915 года немецкая субмарина U-20 в Кельтском море в 19 км от берегов Ирландии, торпедировала "Лузитанию", идущую по маршруту Нью-Йорк - Лондон, ввиду того, что германское военное командование расценило лайнер как вспомогательный крейсер, перевозящий на своем борту боеприпасы. Официальный представитель правительства Германии в США Бернхард Дернбург в последующих разбирательствах заявил, что Германия в соответствии с Гаагскими конвенциями и декларациями о законах и обычаях войны, имела право на уничтожение судна вне зависимости от присутствия на его борту гражданских лиц, так как акватория Кельтского моря с 18 февраля официально объявлена военной зоной. После этой трагедии, унесшей жизни 1197 человек, в Великобритании и США развернулась пропагандистская кампания о варварстве немецких подводников. Командиры немецких подлодок были объявлены нелюдями, что дало следующий виток в нарастании жестокости и насилия в войне на море. Уже 19 августа 1915 года экипаж английского судна-ловушки "Баралонг", идущего под нейтральным американским флагом, атаковал немецкую субмарину U-27 и хладнокровно расстрелял тех, кто пытался выбраться из тонущей подводной лодки. В конце концов, чтобы разрядить обстановку, кайзер Вильгельм II 9 сентября 1915 года заявил, что впредь немецкие атаки будут производиться на однозначно британские военные корабли, а грузовые суда, согласно морскому призовому праву, будут не уничтожаться, а захватываться. Это обязательство на время отсрочило вступление США в войну.

Германия с началом Первой мировой войны оказалась в морской блокаде, организованной британским флотом, которая лишила немцев возможности вести торговлю за пределами Европы. Корабли британцев перекрыли для противника Ла-Манш, а также Северное море на протяжении 249 км между Шетландскими островами (Шотландия) и Норвегией. Из-за морской блокады импорт и экспорт в Германской империи сократился более чем на половину, что привело к нехватке продовольствия и ресурсов в стране, в результате чего за годы войны от последствий блокады в Германии погибло около 700 тысяч человек. Германский флот неоднократно выходил в море в период с 1914 по 1916 год, чтобы ослабить британскую блокаду и восстановить доступ к жизненно важным импортным товарам. Кульминацией этих попыток стало Ютландское сражение, считающееся крупнейшим морским сражением в истории по общему водоизмещению и огневой мощи кораблей, участвовавших в нём.

Весной 1916 года немецкие корабли сделали шесть вылазок в район Северного моря, придерживаясь тактики молниеносных атак против целей, находящихся достаточно недалеко от германских баз, чтобы было возможным отступить, прежде чем тяжелые корабли британского военного флота смогут вмешаться. В середине мая адмирал немецкого Флота открытого моря Рейнхард Шеер разработал план новой вылазки, согласно которому его корабли должны были совершить набег на Сандерленд и тем самым выманить часть сил британского флота в море, где бы их уже поджидали немецкие дредноуты. Также было решено использовать в этой операции дирижабли, которые должны была уберечь немцев от неожиданного появления основных сил британцев, однако из-за сильного ветра их применение оказалось невозможным. Из-за изменившихся погодных условий был переделан и общий план операции, который теперь состоял в выходе немецкого флота к проливу Скагеррак, расположенному между норвежским побережьем Скандинавского полуострова и полуостровом Ютландия, соединяющий Северное море с Балтийским морем для нарушения коммерческого судоходства.

Немцы приняли меры для снижения вероятности раскрытия своей операции. Соблюдалось радиомолчание, а радиосигнал с флагманского линкора "Фридрих дер Гроссе" сначала передавался на радиостанцию в Вильгельмсхафене и уже оттуда на корабли флота. Таким образом, создавалось впечатление, что германские дредноуты стоят в базе. Тем не менее, британская разведка сумела перехватить и расшифровать часть немецких сообщений об истинных перемещениях из флота.

Утром 31 мая свыше 250 британских и немецких боевых кораблей вышли навстречу друг другу, чтобы совершенно неожиданно для немцев встретиться лицом к лицу возле Ютландского побережья Дании. Помимо множества легких крейсеров, миноносцев и субмарин, которые составляли большую часть каждой из сторон, в эскадрах противников находились и крупные корабли: с британской стороны 28 дредноутов и 9 линейных крейсеров, с немецкой - 16 дредноутов и 5 линейных крейсеров. В распоряжении британцев были и 4 новейших быстроходных линкора класса "Куин Элизабет". Около 14:00 разведывательные группы противников обнаружили друг друга, после чего британский лёгкий крейсер открыл огонь по замеченному немецкому эсминцу. За этим в бой вступили линейные крейсеры сторон. Из-за плохой связи у британцев германским кораблям удалось нанести им более серьезные повреждения. Кроме того, попадания пришлись на корабли с ослабленной броневой защитой и с системой предварительной подготовки боеприпаса. Из-за попаданий на кораблях начались пожары в подбашенных отделениях, где находилось слишком много зарядов, готовых к подъему в орудийные башни. Численное преимущество британцев стремительно исчезало. Появление четырех британских быстроходных линкоров поддержки возобновило перевес в их пользу, однако выжившие линейные крейсера обнаружили, что оказались лицом к лицу с основной группой немецких дредноутов. Когда они повернули назад навстречу своему основному флоту, начался "бег на север". В течение этой фазы огонь 15-дюймовых орудий быстрых линкоров нанес тяжелые повреждения немецкому линейному крейсеру "Зейдлиц", тем самым нарушив строй эскадры Шеера, в результате чего около шести часов вечера немецкие дредноуты неожиданно оказались под огнем британских кораблей, после чего Шеер поспешно приказал начать отступление и исчез в наступающей темноте туманного вечера, спускавшегося над Северным морем.

На этом Ютландское сражение могло завершиться, но Шеер решил повернуть назад для того, чтобы прийти на помощь поврежденному легкому крейсеру "Висбаден", который отстал от основной группы, и дредноуты противников вновь сошлись в бою. В момент столкновения британская эскадра развернулась в ряд, а немцы двигались колонной - такая относительная позиция, известная под названием "Т", была весьма выгодна для британцев. Они могли использовать большее число своих орудий, чем корабли германского флота, шедшие один за другим и поэтому представлявшие собой легкую цель. Десять минут артиллерийской перестрелки, за которые немцы получили в общей сложности 27 попаданий крупнокалиберных снарядов, а британцы только два, убедили Шеера вновь повернуть прочь в темноту, сгущавшуюся на востоке, и вывести из сражения дорогие дредноуты, оставив свои линейные крейсера и легкие корабли прикрывать отступление главных сил. Исходившая от них угроза торпедной атаки заставила британцев также повернуть прочь. Пока британская эскадра осуществляла поворот, Шеер успел удалиться от противника на расстояние в 20 км. Многие германские корабли, включая эскадру уязвимых додредноутов (класс судов, предшествующий дредноутам), остались, чтобы прикрыть отступление Шеера. Они провели серию сражений с британцами, в результате которых обе стороны понесли ощутимые потери. Утром 1 июня Шеер привел свой флот домой. Потери немцев в Ютландском сражении составили: один линейный крейсер, один додредноут, четыре легких крейсера и пять миноносцев. Британцы потеряли три линейных крейсера, четыре броненосных крейсера и восемь миноносцев. В сражении погибло 6094 британских и 2551 немецких моряков.

Столь значительная разница в потерях позволила кайзеру Вильгельму II объявить о победе немецкого флота в Ютландском сражении. Однако в реальности дело обстояло иначе. Хотя немецкий флот и потерял меньше судов, чем его британский коллега, его уцелевшие корабли пострадали гораздо сильнее, в результате чего соотношение тяжелых сил противников изменилось не в пользу немцев. В подобных обстоятельствах немецкие корабли более не могли бросить вызов британцам и в своих новых вылазках не осмеливались выходить за пределы внутренних вод. А самое главное, морская блокада Германии так и не была снята, что означало неминуемое ухудшение экономического положение Германской империи, что, в конечном счете, послужило одной из причин поражения немцев в Первой мировой войне.

Продолжение следует.