Прознав про создание конфедератами чудо-оружия и опасаясь, что с его помощью враг сможет беспрепятственно разгромить Вашингтон, федеральное правительство предприняло срочные ответные меры. В считанные месяцы по проекту шведа-эмигранта Джона Эриксона появился на свет «Monitor / Монитор» (в переводе с латыни – «наставник» - название придумал Эриксон) – совершенно новый и непохожий ни на что боевой корабль.
«Монитор» Эрикссона, строившийся на верфи изобретателя в Гринпорте (Бруклин), представлял собой корабль весьма необычной конструкции. Вместо привычного для тех лет корабля, вооружённого множеством пушек, размещённых вдоль бортов, «Монитор» нёс две крупнокалиберных пушки во вращающейся бронированной башне, установленной на низко сидящий в воде бронированный корпус. Паровая машина, механизмы и жилые помещения находились ниже ватерлинии. Изобретатель хотел установить на броненосец два орудия калибром 15 дюймов (380 мм), однако за неимением таковых «Монитор» вооружили двумя 11-дюймовыми (280-мм) пушками системы Дальгрена. Орудия установили в поворачивающейся башне диаметром 20 футов (6,1 м) и высотой 9 футов (2,7 м), защищённой слоем железной брони толщиной 8 дюймов (203 мм). Башня была установлена на центральном штыре, вокруг которого она могла поворачиваться с помощью вспомогательного парового двигателя, управляемого одним человеком. Эрикссон, опасавшийся взрыва внутри башни при стрельбе полными зарядами чёрного пороха весом в 30 фунтов, пожелал снизить вес зарядов до 15 фунтов. Как и в случае с «Вирджинией», это решение оказалось ошибкой: полный заряд позволял пробивать броню, что могло бы дать решающее преимущество в бою. Серьёзным недостатком конструкции было размещение ходовой рубки прямо на палубе перед орудийной башней. Такое размещение рубки мешало стрельбе «в нос», кроме того, командир корабля, находившийся в рубке, был изолирован от других членов команды и не мог эффективно руководить боем..
Рядом с фрегатом «Миннесота» стоял этот странный, неиспытанный «Монитор», к которому, в общем, флот относился с крайним пренебрежением; он едва уцелел на переходе морем, и его трудно было считать способным противостоять такому могучему броненосцу, как «Мерримак». Команда корабля была до крайности утомлена, инженер-механик лежал больной в своей койке, а командир измучился в томительной борьбе с морской стихией. Нечасто встречаются примеры, когда корабли вступали в бой, имея столько шансов против себя.
Увидев своего противника, Уорден поднял якорь и пошел ему навстречу.
Конфедераты увидели «Монитор» еще ночью, при свете горящего «Конгресса». Лейтенант Джонс принял на себя командование броненосцем вместо раненого Бьюкенена. В сражении предыдущего дня он принимал участие как старший офицер; это был способный, энергичный человек, приобретший опыт еще во флоте Соединенных Штатов. В ничтожном с виду корабле северян он узнал своего главного противника и понял, что если его не уничтожить, то вряд ли удастся расправиться с деревянными кораблями Союза, очистить дорогу на Вашингтон. Появилось новое препятствие, и это препятствие следовало преодолеть.
Когда «Мерримак» подходил, он обменялся выстрелами с фрегатом «Миннесота», а вскоре после того его атаковал «Монитор». День был солнечный и ясный, и толпы зрителей покрывали берега с обеих сторон, с жадностью ожидая исхода сражения. Конфедераты сознавали, что, если им удастся уничтожить эскадру северян, морской берег будет для них открыт. Северяне сознавали, что единственной их надеждой был «Монитор».
БОЙ
В 08:30 «Мерримак» начал бой, выстрелив в «Монитор» из своего носового 7-дюймового нарезного орудия. Цель была очень мала, и попасть в нее не удалось. Пришла очередь «Монитора»: он вплотную подошел к своему могучему противнику и ответил, выстрелив в упор из двух 11-дюймовых орудий 170-фунтовыми снарядами. Снаряды отскочили от покатых бортов «Мерримака», не нанеся ему никакого вреда. Это объясняется тем, что заряд пороха состоял всего из 15 фунтов, тогда как впоследствии оказалось, что 11-дюймовые пушки Дальгрена могли быть заряжены вполне безопасно вдвое большим количеством пороха. К тому же лейтенант Грин придал орудиям небольшой угол возвышения, вместо того чтобы дать им угол снижения и ударить в борт «Мерримака» под прямым углом. После того как «Монитор» сделал выстрелы из своих двух орудий, «Мерримак» направил на него орудия своей батареи правого борта и снаряд за снарядом стал ударять в башню «Монитора». Сотрясение было очень сильное, но ни люди, ни башня от этого не пострадали. Совершенно не оправдалось предсказание, что все находящиеся в башне будут оглушены или убиты. Это немедленно подняло дух команды и вселило в нее доверие к своему кораблю. У обоих противников не оказалось повреждений, они снова зарядили орудия, и сражение возобновилось. «Монитор» вместо снарядов из кованого железа стрелял массивными чугунными снарядами, которые при ударе разбивались. В свою очередь «Мерримак» вступил в бой, вообще не имея сплошных снарядов; он был снабжен только бомбами и ядрами, пригодными для уничтожения деревянных судов. Имей он закаленные снаряды для 7-дюймовых нарезных орудий, он мог бы пробить башню «Монитора». Вследствие этих обстоятельств произошла хотя и сильная, но безрезультатная перестрелка; оба корабля стреляли так быстро, как только было возможно. «Монитор» делал один выстрел через каждые семь минут, а «Мерримак» — через каждые 15 минут. Последний, однако, видя, что огонь его не производит ровно никакого действия, уменьшил его. Лейтенант Джонс, спускаясь с палубы, увидел, что часть прислуги у орудий стоит в бездействии, спросил, почему не стреляют. Ему ответили, что порохом следует дорожить и что после двухчасового непрерывного огня ясно, что выстрелы вредят противнику столько же, как и щелканье пальцами. «Монитор» имел огромное преимущество: он обладал лучшим ходом и им было легче управлять. Кроме того, вращающаяся башня давала ему возможность направлять орудия во все стороны; «Мерримак» же с трудом наводил свои орудия через небольшие порта.
Управление поворотным механизмом башни «Монитора» было весьма затруднительно. Трудно было привести башню в движение, но еще труднее было остановить движение. На палубе, под башней, делали отметки для обозначения правого и левого борта, но сажа из дымовой трубы быстро уничтожала их следы. Весьма трудно было из башни наводить на цель орудия, так как, кроме портов, не было других световых отверстий, а порта были так малы, что выдвинутые орудия закрывали их вплотную; если же орудия вдвигались, порта плотно закрывались полупортиками. Как только представлялась возможность, с «Мерримака» упорно стреляли из ружей в порта; но чтобы не дать снарядам проникнуть в башню «Монитора» или смять полупортики, после каждого выстрела поворачивали башню, отводя таким образом порта от неприятеля. Если бы кто-нибудь из орудийной прислуги был бы убит или неспособен исполнять свои обязанности, его было бы некем заменить, так как на корабле имелось только самое необходимое для управления им количество людей.
Еще в самом начале боя испортилась переговорная трубка, обеспечивавшая сообщение башни с штурманской, рубкой и потому для передачи приказаний в башню был поставлен ряд людей. Один из стоявших в цепи людей был из сухопутных, не понимал и потому перевирал технические термины. Находившиеся в башне не имели понятия о том, в каком направлении находится неприятель, так как во вращающейся башне или барбете очень скоро теряется способность ориентироваться, и потому стреляли наудачу. Башню приводили в движение и, как только противник входил в угол обстрела, быстро и последовательно стреляли из всех орудий. Приходилось принимать все меры предосторожности, чтобы выстрелы не попадали в штурманскую рубку или даже около нее, потому что при стрельбе вперед, даже под углом в 30 ° от диаметральной плоскости, напор воздуха так поражал находившихся там офицеров, что полдюжины выстрелов было совершенно достаточно, чтобы довести их до бесчувственного состояния. Стрелять назад нельзя было также менее как под углом в 50 °, чтобы сотрясение воздуха не повредило котлов, находившихся очень близко к палубе. Вопреки всем предсказаниям, в самой башне сотрясение от стрельбы не сказывалось вредно на людях, но все стоявшие в момент ударов неприятельских снарядов около башни или прислонившись к ней более или менее пострадали. Исполнявший должность шкипера Стоддер стоял, прислонившись к башне, в то время как в нее ударила бомба, и был оглушен, точно так же и два других члена экипажа подверглись той же участи. Все трое, однако, вскоре оправились, так как они не получили других более серьезных повреждений.
Убедившись в бесцельности перестрелки, длившейся уже некоторое время, Уорден решил нанести удар тараном. Он устремился на винт «Мерримака» в надежде повредить его, но промахнулся всего на два фута. Корабли слегка коснулись друг друга, и в этот момент «Монитор» почти в упор выстрелил в корпус своего противника из 11-дюймового орудия; снаряд вдавился в броню, но не пробил каземата. Лейтенант Джонс высказывал мнение, что если бы по тому же месту сделали еще выстрел, то каземат был бы пробит, но на это у артиллеристов «Монитора» не хватило ловкости и искусства. Видя, что «Монитор» так свободно маневрирует, а ход «Мерримака» все уменьшается из-за отсутствия дымовой трубы, разбитой еще во время схватки предыдущего дня, Джонс решил оставить «Монитор» в покое и заняться уничтожением фрегата «Миннесота». Но расчет этот он сделал без штурмана. Этот человек до смерти боялся сильного бортового залпа союзного фрегата и потому вместо того, чтобы подойти к фрегату «Миннесота», поставил «Мерримак» на мель. Здесь он простоял некоторое время, а «Монитор» кружился около него, отыскивая у врага слабое место, чтобы нанести удар тараном. Но или командир побоялся очень рисковать «Монитором» — мы знаем, что нос его был ослаблен якорным колодцем, — или же кораблем плохо управляли, но «Мерримак» успел сойти с мели и уклонился от удара. Фрегат «Миннесота» пострадал очень мало; от одной взорвавшейся бомбы начался пожар, который удалось быстро потушить, а другая попала в котел буксира «Дрэгон», стоявшего у его борта.
«Мерримак», видя, что ему не дают спокойно топить неброненосные корабли, устремился опять на «Монитор». На этот раз Джонс решил потопить противника, пытаясь ударить своим форштевнем в его палубу. Он наскочил на «Монитор» со всей скоростью, которую могла развить расхлябанная машина; от силы удара вся команда «Мерримака» была сбита с ног и у них появилось кровотечение из носа. При столкновении корабли сцепились; были вызваны люди для абордажа, но они не успели перейти на «Монитор», как он уже выскользнул из-под тарана «Мерримака». В момент столкновения «Монитор» выстрелил из своего 11 -дюймового орудия в каземат противника, но снаряд опять только вдавился в броню.
Эта попытка нанести удар тараном не причинила никакого вреда ни одному из кораблей. «Мерримак» имел чрезвычайно малый ход, и это, вероятно, и есть причина, почему ему не удалось потопить «Монитор». Если б он наскочил на него со скоростью 15 узлов, нам пришлось бы описывать другое. Но при этих условиях верхний острый край «Монитора», прорезав легкую железную обшивку носовой части «Мерримака», глубоко врезался в находившуюся за ней дубовую подкладку. На «Мониторе» же оказалась только небольшая выбоина. В башне «Монитора» оказалось недостаточно боеприпасов. Пополнить их оказалось довольно затруднительно, так как приходилось люк в палубе башни навести непосредственно на отверстие в нижней палубе и держать в таком положении, пока снаряды и заряды не будут подняты. Поэтому Уорден ушел на Миддл-Граунд, где держался на малой глубине, чтобы «Мерримак» не мог за ним последовать; здесь он простоял 15 минут, готовясь к возобновлению боя. Конфедераты на «Мерримаке» подумали, что броненосец получил серьезные повреждения. Неизвестно, почему они не воспользовались этой передышкой, чтобы уничтожить фрегат «Миннесота», но они этого не сделали и были весьма неприятно поражены, когда увидели, что башенный корабль опять направляется к ним.
Артиллеристы «Мерримака» во время последней фазы этого сражения прибегли к тактике, которая могла бы принести им победу, если бы они ею воспользовались ранее. Они сосредоточили свой огонь на штурманской рубке, а это было слабое место «Монитора». В половине одиннадцатого, в то время когда Уорден стоял у одного из светлых люков, снаряд ударил в рубку и, разорвавшись около нее, вдавил один из железных брусьев, из которых она была сделана, подняв при этом ее верх и осыпав глаза Уордена осколками железа и пороха. Ослепленный и обливаясь кровью, он упал и, воображая, что вся постройка разрушена, приказал «Монитору» отойти. Корабль, командир которого оказался неспособен исполнять свои обязанности, некоторое время беспомощно дрейфовал. Лейтенант Грин, выйдя из башни, увидел Уордена, лежащего с окровавленным лицом у трапа, ведущего в штурманскую рубку, и решил, что тот получил смертельную рану. Уордена отвели в каюту, и, несмотря на жестокие страдания, которые причиняли ему раны, он не забыл спросить о ходе битвы и спасена ли «Миннесота». Когда ему ответили утвердительно, он воскликнул: «Так я умру счастливым». Но он, к счастью, впоследствии поправился и принимал участие еще во многих последующих операциях этой войны. «Монитор» несло течением по мелководью около 20 минут, затем, под управлением лейтенанта Грина, он отправился искать своего противника. Но «Мерримак», не будучи в состоянии из-за мелководья пойти за «Монитором», ушел. Южане уверяют, что он около часа ждал возобновления боя. Грин, по всей вероятности щадя свой корабль, не упорствовал в преследовании «Мерримака» и послал только вдогонку удаляющемуся врагу несколько снарядов.Сражение казалось нерешенным, потому что корабли не нанесли друг другу никаких серьезных повреждений и ни тот, ни другой не потеряли ни одного человека. Если бы «Монитор» сосредоточил свой огонь на какую-нибудь одну часть каземата «Мерримака», а «Мерримак» в продолжение всего сражения направлял бы свой огонь на штурманскую рубку «Монитора», результат мог оказаться более решительным. И еще, если бы конфедераты имели и использовали сплошные снаряды, а «Монитор» употреблял бы 30– или 50-фунтовые пороховые заряды для своих орудий, то действие непрерывного огня имело бы гораздо более разрушительные последствия. Команда «Мерримака», состоявшая из сухопутных войск, как кажется, сражалась хорошо. Стреляли они метко, и их нельзя ни в чем обвинить, а моряки «Монитора», если и не подвергались тяжелым испытаниям во время боя, все-таки продемонстрировали выносливость. Попытка полностью уничтожить флот Союза не удалась; деревянные корабли теперь почувствовали себя вне опасности. Вашингтон и все приморские города Союза были избавлены от страха подвергнуться нападению, блокаду отстояли, и факт этот доказал Югу, что, какие бы они ни избрали броненосцы, строительное искусство Севера их превзойдет. За время боя в «Монитор» попало 22 снаряда, из них девять в башню и два в штурманскую рубку, но не оказалось никаких повреждений, кроме небольших выбоин. Сам он сделал 41 выстрел. «Мерримак» в сражениях 8-го и 9-го получил в броне 97 выбоин. Когда снаряды «Монитора» попадали в него под углом, они разбивали оба ряда брони, но подкладка оставалась цела; если же снаряды ударяли перпендикулярно, они ломали и расщепляли подкладку, хотя и не пробивали ее насквозь.
Взято из сети, часть из википедии, переработано с целью сократить объем и соответствовать названию топика. Есть похожие посты, однако они пересекаются по исторической линии, которую не избежать.
