RoySvetlyachkov

Надо сказать, что места у нас в области очень живописные: редкая лесополоса, начинавшаяся недалеко после выезда из города, перерастала в глухой хвойный лес на половине пути и тянулась до самой моей деревни. Да, свое детство я провел буквально в глуши. Но я не возражаю, наоборот, самый большой плюс (если не единственный), который я находил в жизни вдали от "цивилизации" и мегаполисов - лес. Я люблю лес, и в тайне мне нравилось думать, что лес любит меня. Мальчиком я часто ходил туда с отцом или мамой за грибами или вставал в одиночестве до захода солнца, чтобы посидеть с удочкой на берегу речки, которая протекала через чащу. Я тратил свое время на это не потому, что нам нечего было есть, мне нравился сам процесс: азарт, который ощущаешь, находя очередной гриб или когда видишь, как начинает дрожать поплавок и ощущаешь, как дрожит в руках удочка. Я фантазировал, что мы друзья с этим лесом и казалось, что он не возражал. Ни разу в своей жизни в этом лесу я не встречал никакой опасности: я не натыкался на диких зверей, не терялся, не попадал в болото. Я провел в этом лесу бо́льшую часть своих каникул в детстве и никогда он не пытался мне навредить. Так продолжалось до той ночи.

Я ехал и тихонько подпевал одному из своих любимых музыкальных альбомов. Для своих поездок я всегда держал загруженную аудиотеку, доступную оффлайн. Отсутствие связи в этой глуши – нормальное дело даже для нашего времени. Мне повезло, таких же любителей путешествовать по ночам как я в тот день почти не было. После выезда из города мне повстречалась пара-тройка встречных машин, поэтому большую часть времени дорога была в моем распоряжении. Я сделал глоток кофе из термоса, который всегда брал с собой в дорогу и бросил взгляд в боковое зеркало. Оказалось, что не только меня потянуло среди ночи в родные края: меня постепенно догонял еще один автомобиль. Я видел только свет фар, поэтому не мог определить марку, да она меня не сильно интересовала, пусть себе догоняет, дороги для всех хватит. Автомобиль приблизился, но не стал меня обгонять, и какое-то время он просто ехал с моей скоростью, не приближаясь и не отдаляясь. Через какое-то время, он все-таки прибавил газу, и я с облегчением подумал, что наконец-то он решил меня обогнать и я смогу продолжить свой пусть один, но вместо этого он стал моргать фарами, как будто призывая меня к чему-то, но к чему именно? Какого черта ему от меня надо? Раздражение, покинувшее меня, как только я вырвался из пятничной городской пробки моментально вернулось ко мне. Ему что места мало для того, чтобы меня обогнать? Дорога же абсолютно пустая! Я сбавил скорость и немного сдвинулся в сторону обочины, чтобы этот ненормальный проехал и оставил меня в покое. Но вместо этого он тоже сбавил скорость и коротко посигналил пару раз. Да что тебе от меня нужно? Мелькнула мысль о том, чтобы остановиться и проверить, может у меня с машиной что-то не так, колесо спустило или что-то другое повреждено, и этот водитель просто пытается меня предупредить. Но что-то остановило меня. Раздражение начало сменяться смутной тревогой и даже необъяснимым страхом. Я подумал о том, что я нахожусь среди ночи на пустынной дороге, справа и слева от меня лес, до ближайшего населенного пункта не один десяток километров, мобильная связь отсутствует, и странный тип настойчиво привлекает мое внимание, требуя остановиться. Даже если с машиной что-то случилось, лучше добраться хотя бы до ближайшей заправки, где есть нормальное освещение, люди и телефон, и там проверить, все ли в порядке с машиной.

Я нажал на газ. Не сильно, я не собирался гнать со всей доступной мне скоростью, мне просто нужно было оторваться от этого типа. Но я не отрывался, почувствовав, что я прибавил скорость, он сделал то же самое. Расстояние между нами не увеличивалось, а как будто даже немного сократилось. Он уже не моргал и не сигналил. Казалось, водитель бросил попытки привлечь мое внимание и сосредоточился только на том, чтобы не упустить меня из вида. Я начал прикидывать, сколько мне осталось до ближайшего населенного пункта, но что от него толку? Выбегу из машины с криками, что меня преследуют? Да кто же среди ночи кинется меня спасать? Только перепугаю всех, если успею, конечно. А машина за мной все еще не отставала, в зеркале мелькнул капот, слишком близко. Фары слепили глаза. Я прибавил еще сильнее. Кровь ударила в голову, я был близок к панике. Скорость уже превысила 150. Мои фары осветили дорожный указатель впереди: 34 км до ближайшего села, которое было примерно в 50 км от моего собственного. И тут я вспомнил. В том селе есть известное в округе место для рыбалки, я до сих пор периодически туда наведываюсь. Дорога к реке неприметная – обычная колея, которая уходит в лес, таких полно в любом селе. Если только я не пропущу поворот, если только мне хватит навыка, чтобы удержать машину и войти в него не убившись, может быть я смогу перехитрить этого придурка. Я еще раз посмотрел в зеркало, мне удалось немного увеличить расстояние между нами, его капот уже не подпирал мой. Вот и съезд в село, я чуть сбавил скорость, чтобы не вылететь в кювет, и чтобы у него была возможность чуть приблизиться ко мне, и свернул. Он повернул следом. Я внимательно всматривался вперед. Только бы не пропустить…Вон он! Впереди я увидел ее, совсем неприметная, если не высматривать ее специально, то и не заметишь в такой темноте. Сжав руль, я резко ударил по тормозам и ушел вправо, почти юзом. Чудом я не перевернулся и все-таки умудрился войти в поворот. Мой преследователь явно не ожидал такого финта и на всех парах пронесся мимо меня. Но радоваться было рано, да, дорога в село узкая и ему придется потратить время на то, чтобы развернуться, но все равно это займет у него от силы пять минут. Надо думать, что делать дальше.

Я выключил фары, чтобы он не увидел меня издалека, и дальше двигался почти на ощупь. Я хорошо знал эти места, но ориентироваться на дороге, которую освещает только луна долго не мог. В голову пришла мысль, а может бросить машину и попытаться уйти от него пешком через лес? Я знаю эти места и точно смогу найти дорогу. Я заглушил двигатель и вышел из машины. Сердце стучало где-то в районе горла, меня мутило от страха. И тут я услышал. Шорох колес по дороге где-то вдалеке, ему потребовалось меньше времени, чем я ожидал, чтобы развернуться. Времени чтобы сесть в машину и незаметно ускользнуть от него у меня уже не оставалось. Не думая о том, что я делаю, я кинулся в воду, далеко заходить не стал, я не успею переплыть реку так, чтобы он меня не увидел. Я притаился в зарослях, которые уходили в воду, молясь о том, чтобы он подумал, что я решил спрятаться от него в лесу. Машина остановилась, свет фар слепил меня, я не видел практически ничего из своего укрытия, я услышал, как открылась дверь и как он вышел из машины. Двигатель он глушить не стал, я напряженно вслушивался, стараясь уловить что-то кроме звука мотора.  Если он меня увидит – мне точно конец, бежать мне было некуда. Шаги направились в сторону леса, меня накрыло волной облегчения, моя уловка сработала. Но радоваться было еще рано, я все еще находился в ловушке, в которую сам себя загнал. Надо не упустить момент, когда он уйдет достаточно далеко, чтобы у меня было время. На что? Я толком и сам не знал, в тот момент я не мог мыслить трезво и действовал на автомате. Все еще продолжая вслушиваться в шаги, медленно, очень медленно, чтобы не издавать всплеска воды, который сразу бы меня выдал, я начал пробираться обратно к берегу. Я увидел свет фонаря недалеко в лесу, значит он решил, что я все равно от него уже никуда не денусь, и поэтому нет смысла таиться и бояться, что фонарь его выдаст. Я вылез на берег, мокрый как крыса и дрожа то ли от холода то ли от страха, я, пригнувшись, почти касаясь руками земли, стал пробираться к машине. Свою машину он поставил почти вплотную к моей. Крадясь мимо нее, я увидел ключи в замке зажигания. Мгновение я раздумывал над тем, чтобы взять их, но сразу же отбросил эту мысль. Он сразу услышит, что его машина заглохла и бросится ко мне. Я могу потерять те считанные секунды, чтобы сбежать от него. Все также бесшумно, ступая с пятки на носок, я подкрался к своей машине. На раздумья не оставалось времени.

Рванув дверь на себя, я прыгнул внутрь, заблокировал все замки и благодаря бога, что свой ключ я также оставил в замке зажигания, я повернул его и завел машину. Он услышал. Я видел темную фигуру, которая бежала в мою сторону. Вывернув руль, я нажал на газ, развернулся, прочертив огромную полосу крылом своей машины на его и сбив ему боковое зеркало. Давя на газ, я уже не беспокоился о том, что я могу не справиться с управлением, я просто спешил поскорее выбраться на основную дорогу. Но фары я все еще не включал. У меня оставалась последняя надежда: возможно, он решит, что, не перехитрив его, я направлюсь дальше в сторону села, туда, где люди и помощь. Я выехал на основную дорогу и свернул налево, в сторону выезда на трассу. Проехав так далеко, как только мог, я остановился, чтобы он не услышал в какую сторону я поехал и стал всматриваться в зеркало заднего вида. На дороге показался свет фар. Какое-то время он замер, как будто в нерешительности, а затем повернул направо, в сторону села. Никогда в своей жизни ни до ни после я не испытывал такого чувства облегчения. Оно было настолько сильным, что я осознал, что не могу пошевелить ни одной частью тела. Я просто сидел, откинувшись в кресле с ватными руками и ногами. Через минуту я нашел в себе силы, чтобы начать двигаться. Я все еще не был в полной безопасности. Все еще не включая фары, я направился в сторону трассы. Мне было все равно насколько это опасно. Не опаснее того, если этот псих опять нападет на мой след, рассудил я. Взглянув на часы, я обнаружил, что вся эта погоня заняла от силы 20 минут. По моим ощущениям прошло не меньше часа.

Я все-таки добрался до дома. Мама, привыкшая к тому, что я приезжаю по ночам, спала и не услышала, как я загоняю машину во двор. И не услышала, как я бегом кинулся в дом и заперся на все замки. Свою мокрую грязную одежду я запрятал подальше, чтобы она не увидела. Постираю дома, чистая одежда на смену у меня, конечно, с собой есть. Ни к чему ей знать об этом происшествии.

- А ты слышал новость-то? – было утро, мама хлопотала у плиты, готовя мне завтрак, пока я пил кофе за столом – Таньки, ну у Татьяны Леонидовны, которая у клуба живет, Сашка пропал!

- Что значит пропал? – Санек был старше меня лет на 5, всю жизнь прожил в деревне. Постоянной работы не имел, подрабатывал то тут, то там, а в остальное время пил. Друзьями мы никогда не были, но он любил поболтать и порассуждать о жизни каждый раз как встречал меня.

- Да вот, 2 недели уже как найти не могут. Нашел он себе какую-то женщину в соседнем селе, и все ездил к ней. Даже пить меньше стал, Леонидовна все надеялась, что женится наконец. В пятницу, 24 число это было, как обычно уехал к ней, вечерело уже, а обратно так и не вернулся. Ну дело понятное, у нее, стало быть, остался. В обед не вернулся, к вечеру не вернулся. Леонидовна уже беспокоиться начала, он-то всегда ей звонил, если, где задерживался. Любил он мать-то, не хотел, чтобы она переживала – она тяжело вздохнула – да только так и не позвонил он, и на завтра тоже не вернулся. Танька попросила Серегу, дружка его, поехать в деревню ту, узнать, куда Сашка делся. А Сашка, оказывается, еще вчера вечером домой уехал. Да так и не доехал, получается.

- И что, ищут его хоть?

- Да как же не искать! Танька все село на ушли поставила. В райцентр в полицию заявление написали, они всю неделю по домам ходили, расспрашивали. А толку то тут расспрашивать, если его не видел никто, как он уехал. Одну видимость создают. Тьфу! – она раздраженно махнула рукой – а тут только вчера Колька Миронов на велосипеде через лес на рыбалку поехал, он в этом лесу все тропинки знает, не хуже тебя. Да на одной из этих дорожек и наткнулся на Сашкину машину.

Я похолодел. Картина ночного происшествия ясно встала перед глазами. Руки затряслись, и я поставил кружку на стол, чтобы мама ничего не увидела.

- Колька как в деревню обратно прилетел, тут же матери все рассказал, а она в полицию позвонила. Как они приехали, из местных никого больше к тому месту не подпускали, ясное дело. Только Колька потом всем рассказывал, что крови там было, как будто свинью разделывали прямо на капоте. Он так перепугался, что не помнит, как до дома добрался. Да брешет, поди! Всю жизнь сказки сочиняет, как у него окунь на 25 килограмм прямо с удочки сорвался, сказочник. Только Танька говорит, что ничего нового про Сашку они ей не сказали. Так и ищут до сих пор.

Я ничего не ответил, продолжая молча смотреть в одну точку. Мама все еще болтала, мне достаточно просто было кивать, чтобы поддерживать беседу. А сам думал, наверняка то, что случилось со мной никак не связано с исчезновением Санька. Бухой, наверное, был, решил поплавать среди ночи и утонул. Права мать – Колька всегда любил приврать и приукрасить, какая там кровь! Сегодня-завтра обнаружат утопленника и дело раскрыто. То, что случилось со мной вообще никак с этим не связано.

Я пробыл у матери все выходные. Обратно поехал днем, чем не мало ее удивил. Но она только рада была, всегда говорила мне, что однажды я усну за рулем, если продолжу ездить по ночам.

Сашку так и не нашли ни в воде, ни в лесу. Постепенно поиски сошли на нет и разговоры об этом всем надоели. У старушек в деревне появились новые темы для сплетен. Только Татьяна Леонидовна – мать Санька – все еще ждала и надеялась. О том, что случилось со мной, я никому так и не рассказал. Свою машину я продал при первой возможности. Каждый раз, когда я в нее садился, на меня накатывало то ощущение ужаса, которое я пережил той ночью. А еще я все время думал: он видел мою машину, я задел крылом о его, когда сбегал от него той ночью. А что, если он узнает меня даже днем, когда я в очередной раз направлюсь к матери? Я купил себе другой автомобиль, поддержанный, но все еще в хорошем состоянии. И никогда после этого я больше не ездил по ночам. А еще я приобрел себе травматический пистолет. Мне было спокойнее, отправляясь в дорогу знать, что в случае чего, мне будет чем себя защитить. И еще одно изменилось: после той ночи и исчезновения Санька, я больше никогда не ходил в лес один. Он перестал быть для меня дружелюбным, я больше не мог быть уверенным в том, что там в чаще нет ничего опасного, ничего такого, что поджидало бы меня, выжидало момент, когда я останусь один, чтобы схватить меня и….и что? Сделать то, что сделало с Саньком? Разделать меня как свинью на капоте собственной машины, для чего? Что дальше? Что случилось с телом? Все эти вопросы мучают меня каждый раз, когда я просыпаюсь среди ночи от очередного кошмара. И я не нахожу на них ответа.

Но придать абсурда своей догадке у нее не получилось. Сквозь открытую дверь спальни было видно часть ее кухни-гостиной. Она лежала и всматривалась в темноту открытой двери, она боялась смотреть и боялась НЕ смотреть. Она неплотно задернула шторы в гостиной, поэтому могла рассмотреть очертания того кусочка, который был ей виден из спальни: часть дивана, ковер на полу, позади дивана очертания кухонного стола и кухни. Взгляд заскользил дальше, а затем медленно вернулся назад. Что это там в дальнем конце кухни? Тени сгустились таким образом, что Саре стало казаться, что она видит очертания человека. Но человека ли? Все, что она видела – неясную вытянутую фигуру. Воображение же дорисовало очертания тела человека, одну руку, висящую вдоль тела, вторую не было видно, возможно она была спрятана за спиной. Кажется, она даже рассмотрела длинные волосы. На ум сразу же пришла картина: вот они с мамой сидят рядом и пересматривают старые альбомы. Она взяла в руки фотографию и, как и сотни раз до этого, поразилась тому, что ее мама могла быть такой молодой когда-то. На фото ей 18 лет. Она в летнем легком сарафане позирует в пол-оборота, притворяясь моделью высокой моды. Фотоаппараты тогда не были так распространены как сейчас, это еще не стало обыденностью – это видно и в выражении лица, на котором написано удовольствие и волнение от самого процесса, но особенно это видно по трогательной надписи на обратной стороне «Людмиле на долгую память, от любящей подруги Ирины, июль 1971г.». Мама гостила летом у тети Ирины, ее школьной подруги, эту фотографию сделали прямо перед маминым отъездом. Позже мама получила фото по почте вместе с письмом. Сара улыбнулась, снова переворачивая фотографию, в глаза бросилась широкая улыбка и длинные, чуть спутанные волосы…Длинные волосы…Сара снова переместилась в реальность. Застывшая широкая улыбка с фотографии висела перед глазами как отпечаток солнца, который остается на сетчатке глаза после того, как недолго на него посмотришь.

«Мама?» - подумала Сара. Оказалось, что 2 часа ночи – не то время, когда ты мыслишь рационально, даже если тебе 38 лет.

Это слово почти было сорвалось с губ. Сара остановила себя в последнее мгновение. Она представила, как это существо, затаившееся в темноте и притворившееся ее матерью поймет, что Сара его заметила. Как оно двинется по направлению к ней, медленно, шаркая ногами. Вот оно вышло на чуть более освещенный участок гостиной, и Сара видит эту улыбку с фотографии, слишком застывшую, слишком широкую. Вторая рука и правда была за спиной, Сара видит, как существо выводит руку из-за спины и позволяет ей безвольно повиснуть вдоль тела. Рука оказалась намного длиннее первой, вытянутая костлявая кисть оканчивается тонкими пальцами с длинными когтями. Улыбка стала еще шире, уголки губ треснулись и из них потекла кровь.

«Перестань!» - прикрикнула на себя Сара и прогнала жуткую картину, которое рисовало ей воображение – «Самое время напугать себя еще больше. Тебе 40 лет скоро, а ты лежишь и выдумываешь сюжеты для дешевого ужастика с тобой в главной…»

Тень начала двигаться. Нет, это не было игрой воображения, Сара видела, как этот черный силуэт стал перемещаться влево. Вот она уже может различить очертания чайника на подставке, который раньше скрывался за ее гостем. Волосы на голове и руках Сары зашевелились, лицу стало очень жарко. Но тень двигалась не к ней, она медленно шагнула в коридор и скрылась из виду. Через пару мгновений Сара с ужасом увидела полоску света, пробивавшуюся из коридора – кто-то открыл входную дверь. Кровь отлила от головы к ногам, мурашки побежали, казалось, по самому позвоночнику. Она забыла запереть дверь перед сном, в ее квартире правда кто-то был! Свет исчез, дверь закрыли, но ушел ли ее посетитель? Или только сделал вид и ждет, когда она встанет чтобы убедиться? Надо срочно сделать что-то, позвонить сыну, в полицию, позвать на помощь. Но Сара продолжала лежать. Она оцепенела от страха и не могла заставить себя пошевелиться. Пока она лежит тут без движения, она в безопасности. Пока она вся укрыта одеялом и ни одна часть тела не вылезает наружу, никто не сможет ей навредить. Утром она над этим посмеется, но сейчас это казалось таким естественным и единственным верным решением. В квартире воцарилась тишина, никакие посторонние звуки больше не беспокоили. Она не знала сколько она так пролежала и не понимала удалось ли ей уснуть или она только на минуту прикрыла глаза. Но когда она их открыла в очередной раз, по комнате разливался серый утренний свет. Постепенно в лучах солнца начали растворяться и ночные кошмары. Сара смогла пошевелиться и заставить себя встать. Первым делом она раскрыла шторы, чтобы впустить в комнату еще больше света. Настало время сделать решительный шаг – набраться смелости и покинуть свою комнату. Сара вошла в гостиную. Все было на своем месте, никаких признаков того, что в комнате мог быть посторонний человек. После того как шторы были раздвинуты, ей стало намного спокойнее. Бросившись к входной двери, она вздохнула с облегчением: дверь была закрыта на внутренний замок. Если бы входную дверь и правда открывали, то замок не мог бы быть закрыт изнутри, а значит это была только игра воображения. Дурной сон наяву, навеянным стрессом от большого количества переработок.

Черт, сколько времени? Если она не выйдет в ближайшее время, попадет в самый разгар утренней пробки и точно опоздает на работу. На утренний кофе времени уже не осталось. Наскоро собравшись и приведя себя в порядок, Сара покинула квартиру. Она с особенным вниманием закрыла дверь на все замки, после ночных приключений ей было просто необходимо запомнить факт того, что она закрыла дверь. Для пущего убеждения подергав ручку, она удовлетворенно кивнула и направилась к машине.

На работе она не переставала думать о том, что приснилось ей ночью. Сон был настолько реалистичный, что она до сих пор испытывала чувство тревоги, пусть это и не тот ужас, который она почувствовала, когда проснулась. «Я слишком много работаю, вот и снится всякое. Нужно срочно подумать об отпуске. И о том, чтобы заниматься еще чем-то помимо работы».

Вернувшись домой, она решила, что отличной идеей будет отправиться на пробежку перед сном – ничто так не разгружает голову, как прогулка на свежем воздухе, а физические упражнения помогут ей спать крепче. Она сменила одежду на спортивную, собрала волосы, даже подготовила себе плейлист, чтобы зарядить себя на продуктивную тренировку. Настроение становилось все лучше и лучше.

«Сменить свой обычный распорядок вечера – это отличная идея» - думала она, открывая гардероб в коридоре, где она хранила обувь. И больше она не думала ни о чем. Мысли покинули голову, а они стали ватными и тяжелыми. В углу гардеробной, прижавшись к стене, стояла Аня – ее соседка. Она молча смотрела на Сару и широко улыбалась, демонстрируя большую часть своих зубов. Аня протянула руку, рука немного дрожала, а Сара попятилась назад, не в силах сказать хоть что-то.

…..

Тело Сары обнаружили после того, как соседи сообщили о криках и шуме, доносившиеся из квартиры. Ей было нанесено более 15 ударов ножом. Позже полицейские обсуждали между собой, что Анну нашли в комнате Сары, в момент, когда она примеряла на себя наряды убитой. Руки, лицо и даже волосы были у нее в крови, и она все время улыбалась. Благодаря камерам наблюдения, установленным в подъезде, полиция выяснила, что Анна пряталась на лестничной площадке и пробралась в квартиру Сары, когда она вышла выкинуть мусор в мусоропровод и оставила дверь открытой. До глубокой ночи не происходило ничего не обычного. В 2.34 видно, как входная дверь в квартире Сары открывается, остается открытой какое-то время и снова закрывается, как будто кто-то хотел выйти из квартиры, но потом передумал. Утром в 7.54 Сара ушла на работу, вернулась в 19.25, больше до прихода полицейских в квартиру никто не входил и не выходил. Соседи не смогли рассказать полицейским ничего, что могло бы объяснить мотив Анны. Это была тихая, вежливая девушка, чаще всего ее видели, когда она гуляла с собакой. Анна была помещена в психиатрическую клинику, на допросах она не говорила ни слова, только продолжала и продолжала улыбаться.