Доктор Айболит, капитан Врунгель, Алиса Льюиса Кэррола, Робинзон Крузо, морские пираты из «Острова сокровищ» и многие другие сказочные персонажи из детства рождены творческим воображением Радны Сахалтуева.

Увлеченное занятие рисованием, явные способности, а также усвоенные уроки бурятских мастеров и определили выбор пути после окончания школы: Радна с первой же попытки поступает на художественный факультет ВГИКа (1955). Здесь его учителями становятся Иван Иванов-Вано – основатель советской мультипликации и создатель фильмов «Мойдодыр», «Левша», «Конек-Горбунок», «Сказка о царе Салтане», «Двенадцать месяцев», «Гуси-лебеди», а потом Федор Богородский – один из лучших советских графиков.

Съемочная группа м/ф «Остров сокровищ», 1987 г. В центре в тельняшке — Армен Джигарханян с режиссером картины Давидом Черкасским. Вокруг — ассистенты, художники и Радна Сахалтуев.

После окончания института Сахалтуева, молодого специалиста-художника рисованного кино, направляют на Украину на только что созданную мультипликационную студию при „Киевнаучфильме“. И это сам Радна Филиппович считает определяющим в его дальнейшей судьбе. Творческий тандем с Давидом Черкасским, сложившийся с первого же совместного фильма «Тайна черного короля», станет, пожалуй, самым продолжительным и плодотворным союзом двух талантливых творцов. Именно Сахалтуев и Черкасский в «Приключениях капитана Врунгеля» (1-3 серии,1976) в полной мере реализовали этот особый прием сочетания рисованных и реальных персонажей, введение их действий в единое экранное пространстве, и эта работа становится началом лучшего отечественного мультсериала.

Затем следует блистательный сериал «Доктор Айболит» – настоящий шедевр не только отечественной, но и мировой мультипликации:

И, наконец, не менее легендарный по популярности среди маленьких и взрослых любителей «мультяшек» «ОСТРОВ СОКРОВИЩ» («КАРТА КАПИТАНА ФЛИНТА» (1986); «СОКРОВИЩА КАПИТАНА ФЛИНТА»(1988), полнометражный фильм, где авторами продемонстрирован полный набор современных техник!

— Радна Филиппович, кто и как придумывал такие яркие образы?
— С режиссером всех этих картин Давидом Яновичем Черкасским мы работали вместе с 1961 года. Так долго, наверное, никто совместно проработать не может. Думаю, если бы я вмешивался в его дела, капризничал: «Мне это не нравится. Я это вижу по-другому», мы бы очень быстро разошлись. Но у меня другая установка. Я считаю своим долгом выполнять предписания режиссера.

Мы с ним никогда не разговаривали об искусстве. Так, чисто бытовые беседы, приправленные матом и выпивкой.

Додик (Черкасский. — Ред.) — замечательный рисовальщик, и он чувствовал картинку. Мультипликационные персонажи, как вы сами понимаете, обычные уроды. В жизни не бывает таких людей — пропорции смещены, а все для того, чтобы их было удобно рисовать. Ведь картинки проходят через целые цеха, прорисовать персонаж должны разные работники, и не каждый может воплотить в рисунке то, что придумал художник. Додик это чувствует, а вот я — не очень. Хотя очень люблю процесс мультипликации, сам окончил профильный факультет во ВГИКе, но почувствовать это чувство смены пропорций мне не дано.

— Как долго раньше работали над картинами?
— На студии работало около двухсот человек на все картины. Деление шло по группам, каждая по десять человек. Картина отправлялась по цехам — по всей этой неповоротливой системе. Три серии мы делали за год. Тогда действовала плановая система, в том числе и в сфере мульти-пликации, и завершение года превращалось в какое-то сумасшествие. Если присмотреться, то концы картин, как правило, получаются смазанными. Это потому, что не успевали. Причем смысла в этой гонке не было никакого. После сдачи картины долго лежали, ждали переделок и выпуска.
Сейчас все происходит быстрее. В принципе, ты можешь сделать картину сам. Главное — наличие времени и материальных возможностей. Даже если рисовать вовсе не умеешь, можно найти приемлемую форму — и вперед! Вон как «Масяня» пошла, хотя это дилетантство чистой воды.

— А когда вы впервые взялись рисовать?
— Да кто в детстве не рисовал? Вот и я, как все, потихоньку. В Улан-Удэ, где я родился, был кружок в Доме пионеров, там я и начинал. В советские времена, кровавые и с дефицитом, воспитание подрастающего поколения было на высоком уровне.

— Потом был Всесоюзный государственный институт кинематографии в Москве. Трудно было попасть туда из Бурятии?

— Если бы я сейчас поступал во ВГИК, то не прошел бы ни за что. Все платное. В 1955 году, когда я поступал, было непросто. Конкурс на одно место был приличный, но я прошел с первого раза — мне повезло. Дело было при Хрущеве, а он был человек со странностями и москвичей не любил. Я поступал вместе с Валерой Левенталем (народный художник СССР, художник-постановщик Большого театра. — Ред.), который был выше нас, провинциалов, по всем статьям. Он поступил только со второго раза. Сына члена академии художеств принимать не хотели — можете себе такое представить? Вот такое было время.

Со мной диковатые ребята учились. Киргиз был, так он по-русски еле говорил. На него даже на военной кафедре рукой махнули.

Зато в тот период во ВГИКе подготовили великих людей: Винграновского, Шукшина, Тарковского. Недавно Наталья Кустинская умерла, а вот я вспоминаю, что она через год после меня во ВГИК поступала. Тогда красавицы пришли просто потрясающие. Мы, несчастные, на этих девок красивенных смотрели, а они на нас и внимания не обращали.

Помню картинку неимоверной яркости: май месяц, светит слепящее солнце. Мы выходим из института, а на крыльце стоят молодая и шикарная Людмила Гурченко со своим мужем Борисом Андроникашвили. Он княжеских кровей, полугрузин. Рядом другие красавцы грузины — братья Шенгелая. Все хохочут, все так ярко. А тут мы на их фоне — замарашки-провинциалы.

«Остров сокровищ» цитаты
«Скажи, Окорок, долго мы будем вилять, как маркитантская лодка? Мне до смерти надоел капитан. Хватит ему командовать! Я хочу жить в его каюте».
«За мной пришли. Спасибо за внимание. Сейчас, должно быть, будут убивать!».
«Я буду сражаться за троих! Нет, за четверых! За двенадцать! За тринадцать! Разрешите идти, сэр!?».

«Приключения капитана Врунгеля» цитаты
«Аврал! Всех крокодилов за борт!».
«Мы в некотором роде не совсем гавайцы. Скорее даже, совсем не гавайцы...».
«Ай-яй-яй, что же делать-то? Достать из трюма… шампанское!».

«Доктор Айболит» цитаты

«Все болезни от нервов!»

«Лечить нужно не только тело, но и душу.»

«Главное — не паниковать, а действовать с умом.»

Выехали на монтаж всем коллективом, обьект поступил в работу поздно, что-то из мелочей не смогли замерить (мерить было еще нечего, не было готово у строителей) сделать замеры, и соответственно спроектировать, а любая мелочь может иметь решающее значение. Поэтому вместе с монтажниками отправился и я, чтоб на месте решать эти самые возможные нестыковки. Да и размяться не мешает, подышать свежим воздухом, отхватить кусок солнца, а то на производстве искусственное освещение, окон нет, как в подводной лодке.
Так редко оказывается, бываю на дневных улицах! Обычно только рано утром, и поздно вечером, и не успеваю осмотреться, оценить свежесть цвета новой листвы, которая не успела еще запылиться, и потемнеть под солнцем. Ее можно писать чистыми красками, смело брать «зел. кадмий», и накладывать, а обьем лепить «оксидом хрома», и «зеленой землей», если и смешивать, то самую чуточку… Но засматриваться некогда, надо делать дела. Пообещал себе устроить в выходной праздник ничегонеделания, и только ходить и смотреть, любоваться. Роюсь в сумке, что на сидении машины, умудрился собираясь – бумаги положить первыми, в самый низ, и еще потом приборами сверху привалил. Ребята уже разгрузились, расставляют лестницы растягивают удлинитель, начали разметку на стене, скоро начнется моя часть, отталкиваться надо от этапа, когда основную массу замеров можно будет прямо по месту снять без вычислений. И сразу же накидать раскрой необходимых деталей.
И тут я ощущаю, что что-то прикасается к моей ноге под машиной. Еще раз… Нет, это не кажется. Заглядываю, делая полшага назад, и встречаюсь глазами с маленькой собачкой, в ярком собачьем жилете, к которому пристегнут поводок, с аккуратно уложенной шерстью, а на голове из этой шерсти устроена какая-то прическа, увенчанная бантом. Порода какая-то, из относительно новых, близкая по стати к болонкам, только мельче, и цвет кофейный, кудряшки попрямее… Не знаю, как называется.
Другой конец новомодного, катушечного поводка был в руках у маленькой девчушки, что тоже просилась на холст с теми же чистыми красками, для ее возраста, как и для весенней листвы – тоже многое впервые в этом мире. Рядом с ней стояли видимо дедушка и бабушка… Они с беспокойством смотрели на поводок, уходящий с их стороны в межколесное пространство, видимо переживали, что машина двинется, и незамеченная водителем собачка пострадает. Увидели меня поверх крыши, соотнесли направление поводка и мою реакцию на прикосновение, и теперь уже беспокоились, что буду насчет намордника. Сейчас это модно, слышу такие деланные возмущения чаще, чем ранее, от размножившихся трусов, которых тяпали за запах истерического страха даже самые мирные, диванные подушки псового племени, или им казалось, что их обязательно тяпнут, их паника доходит до стигматов. Как у того недомужика, рядом с которым просто пробежал барбос с палкой в зубах, а у того выступили следы покусов… Развелось истериков…
Ну как их успокоить, и глядя вниз, на суетящуюся собаку, произношу доброжелательно «Красивая у вас собачка!»
При этих словах, эта мохнатая модница поняла, что про нее сказали что-то хорошее. По собачьи приосанилась, и явно развернулась ко мне самым выгодным, по ее мнению, ракурсом. И так откровенно стрельнула глазками из-под аккуратно подстриженной челки, что я аж обалдел! И как видимо, обалдел не один. Сзади раздался ехидный комментарий одной из наших девушек, тоже ждущих своего этапа работы. «Алексей, вам же глазки строят, не теряйтесь!». Вот ведь язва…
Попытка девочки вытянуть собаку со своей стороны ни к чему не привела, проще это сделать с моей стороны, поднимаю песика на руки(ну все, версий будет масса, одна другой краше, плевать, главное чтоб девчушка не переживала) распутываю отпущенный поводок, и обогнув машину, вручаю маленькой хозяйке. Воссоединил, так сказать друзей, и братьев по разуму. Пока они обнимались – интересуюсь у дедушки с бабушкой, трудно ли было так нарядить, навести такой лоск, как удалось-то(я никогда не имел дел с комнатными собаками, а уличных и служебных – не заставишь что-то кроме родной шерсти носить, по ним и сужу)
Дедушка – «Да без марафета можно и не предлагать улицу выйти! Как все женщины!» Тут же вмешалась бабушка – «Ой, много ты понимаешь в женщинах! ….» Ну тут они стали заняты добродушной пикировкой, и мне пора вернуться к делам. Как раз по внутреннему таймеру монтажники на должны закончить свой этап, и мой номер. Но почему-то не закончили, и вообще стоят.

-Что за дела!? Почему стоим, я за вас работать буду что ли? Чего вы на меня смотрите, как принцессы на обнаруженные под матрасом горошины, доселе им неизвестные как вид? Живо приступили, и закончили в три секунды! Время дорого, нас еще три заказа ждут!
- Не, ну погодите, мы успеем, просто…
- Что!? Ты еще не на лестнице, не держишься за перфоратор? Да это бунт на корабле! Это которые тут давно на реях не болтались? Я вас еще не расстрелял ни разу, никого не повесил, зарплату вышибаю… Может вы сами хотите со жлобской бухгалтершей разговаривать? Нет? Было такое дело, чтоб кто на заработок обижался? Не было? Так вперед, можно без строевого шага, но с песней, хоть про себя, но ее напевать обязательно! И не будите во мне сталинского сокола, с репрессиями соответственно…
Странно, молчала даже девушка, обычно на острый язык очень несдержанная, как ее только муж дома терпит…

Пока все разбежались, задумался. Что-то было не так. И это не так - со мной. Что-то произошло, и точка отсчета изменений – временной момент где-то в районе собаки. Словно иду по людной улице, с волшебным образом появившимися моей морде накрашенными губами и в бигудях, не подозревая об этом. Всем заметно, кроме меня самого. Взгляды были примерно такие, какие могли бы быть только в таком случае. Втихаря посмотрел на свое отражение в стекле витрины, помады не обнаружил, накрашенных глаз тоже. Все в порядке. Ну и черт с ним, видимо что-то из той серии, что не нужно укладывать в сознание. Какой-то им одним известный прикол.
Когда вернулись в расположение, приступили к следующим работам, наступило время обеда. Надо сходить в буфет наверно, сегодня не так напряженно, можно спокойно сесть за стол, а не на ходу жевать какой – нить беляш. Уже было засобирался, но тут позвали за стол. Наверное, у кого-то день рождения, вон торт стоит, странно, никто с ним на работу не приходил, я бы заметил коробку в руках, все приходят позже меня. Начинаю перебирать в памяти – у кого из присутствующих сегодня днюха. И - никого! Да что за день такой, одни загадки, «все страньше и страньше», как говаривала Алиса, погнавшись за кроликом в его нору. Ладно торт, он обьясним – сгонял кто-то в течении дня, это вполне возможно, или на обратном пути с обьекта. Но что за дата, и еще так внезапно возникшая? Опять этот временной промежуток ее возникновения. Ладно послушаем, может будут подсказки. Ну а пока нужно заготовить речь, чтоб поздравлять, и засада, - неизвестно кого и неизвестно с чем. И вот налит и размешан чай, пауза со взглядами в мою сторону, А чего я должен говорить, и в чей адрес? Придется что-то общее, а потом по месту импровизировать, вот как утром, с обьектом. Утро, собака… Взгляд ее, и искренне перепуганного ребенка, добрая перебранка очень давно любящих друг друга людей…. Так давно что-то подобное не ощущал, что даже забывать стал.
Обеденная зона, отгороженная от цеха занавесом взорвалась радостными криками:
- Вот! Опять! Это просто праздник какой-то! Вот за э, то и пьем! Все чокнулись кружками!
Не понял... Вот щас встану, и прямо спрошу, про причину банкета, нечего из меня дурака делать. И возможно в результате - какому-то шутнику станет грустно…
И тут встала девушка, подняв кружку, произнесла:
- Вы Алексей, улыбайтесь почаще, с улыбкой вам намного лучше, ей богу! Ну и нам спокойнее, когда ругаетесь с улыбкой – это иначе воспринимается.
- Чего?
- Что непонятного? Теперь мы точно знаем, что вы не Карабас-Барабас! Даже если машете кнутом. Штирлиц, вас в Берлине подвела буденовка в комплекте с красными трусами на первое мая! Вас раскусили! Вы сегодня – улыбались! Завтра же принесу и повешу у себя над рабочим местом - оберег от разносов. Там такой милый котик на постере, ничем не хуже строившей вам глазки собачки. Сегодня пойдете на свидание? Или завтра? На руках носили, теперь как джентльмен, обязаны жениться!
Вот ведь зараза, знает, давно почуяла, что в ответ не получит, вот и смелая, и по работе претензий нет, даже жаль… Зато к другим есть.
- Хорошо, я не буду Барабасом. Я буду злым Бармалеем! Я сейчас мимо раскроечного стола проходил, кто там разметил лист ПВХ?
Все затихли, с заметным облегчением, что их пронесло, они непричастны, лишь один захлопал глазками, и в недоумении спросил:
- А че, криво чтоль?
- Нет, к глазомеру у меня претензий нет. А вот к мозгу – есть… Во первых, развертка у тебя не сойдется после всех сгибов, после обеда покажу ошибку, а во вторых, почему расположил свое без учета остальных заказов? Прошу заметить, что вторая претензия – важнее, первая – всего лишь ошибка, все ошибаемся, опыт нарабатывается. А вот второе – это стиль, его исправлять сложно и больно. Для тебя больно, а мне всего лишь хлопотно… Что? Материал дешевый, еще есть!? Да хоть бесплатный! Дело не в его стоимости, а в том, что я буду внезапно, в ущерб запланированным текущим делам, занят тем, чтоб организовать доставку через полгорода этого дешевого листа, только потому, что ты этот раскроил так, словно один-одинешинек здесь работаешь… И от этого зарплата всех присутствующих уменьшиться на эти самые человекочасы, мои и водилы, плюс стоимость сожженного в пробках бензина. Не так уж и дешево получается. И представь, что каждый будет копировать твой стиль? Бюджет заказов ограничен, и их на зарплату в этом случае может просто не хватить. Все уйдет на лишние материалы и бензин, а зарплату получим обрезками, пусть даже крупными. Так что если будешь продолжать в том же духе, то будь любезен оплачивать свои удобства и лень. Нет? Ну тогда расположи выкройку иначе, и впредь думай не индивидуально, а коллективно. В общем, ребятки, отдайте ему все свои чертежи из этого материала, пусть их разместит на листе. Если все на него не влезет, то ему - неделя дежурства вне очереди на кухне. Это не наказание, это урок, на тему дешевизны. Наказанием же будет один наряд нам кухню. Чтоб микроволновка, чайник и стол – блестели, как у кота хозяйство! Что? Может и несправедливо. Я готов пожертвовать в этом случае справедливостью в твоем понимании. Доходчивость, и закрепление выводов в приоритете. А кто из правозащитников местного разлива будет оспаривать, тот получит наряд не на кухню, тут уже занято. Полно других мест для приложения рук. Пусть техничка отдохнет.

Вечером, по дороге домой все крутил в голове прошедший день. Да, поводов для улыбки стало меньше, а те, что есть – отчего-то стараюсь не показывать, если и улыбаюсь, то внутренне. На морде мало что отражается. Хотя нет, поводы как были и остались, это я их перестал воспринимать таковыми. Надо что-то с этим делать.