2 поста
Больше не хочу приходить на эту ангажированнную украино-израильскую помойку, где элементарные общеизвкестные факты почему-то нуждаются в подтверждении. Но только в том случае, если речь идет о нелециприятных суждениях о стране Украина и стане Израиль.
Сегодня увидела в поликлинике объявление. Оно висело на окошке для выдачи больничных листов. Объявление гласило: «Пожалуйста, заходите в дверь». И рядом та самая дверь. Даже остановилась на секунду. Видимо, были те, кто пытался заходить через окошко, но попытка оказалась неудачной. Наверное, это происходило регулярно, раз уж понадобилось писать целое объявление.
Окошко для надежности закрыли наглухо, и теперь шансов проникнуть через него – ноль.
Я поспрашивала знакомых, практиковали ли они прохождение за штампиком через окно для выписки больничного. Никто не сознался. Понимаю, что люди все приличные, и каждый имеет право на свою маленькую тайну. Да и потом, мы сами устанавливаем границы возможностей, особенно осенью.
Но если у кого есть такой опыт, поделитесь, пожалуйста. Может, это окно в Европу в каком-то другом измерении, и туда можно без визы. Но не всем. А поликлиника так, для прикрытия. Так вот, просьба для «не всех» – откликнитесь. Намекните. Я пойму. Обожаю тайные порталы.
Второй год меня преследует сова. Сначала она была зеленой, но позже поменяла оперение на огненно-рыжее. Если честно, я сама виновата: первое время я общалась с ней слишком часто, и она воспылала. Хотя скорее всего маскируется, чтоб я ее не узнала. Шпионка. Но я, конечно, ее сразу вычислила, просто виду не показываю. Вдолгую играю. Не так, как некоторые, конечно. Они по 7 лет у нее на крючке. То есть у меня еще может быть есть шансы соскочить. Или нет… Совы вообще умные, а я люблю умных. Вот и попалась. Затянуло. Интеллектуальные беседы вообще затягивают. Сначала о погоде, а потом очень даже не о погоде.
Она нашла ко мне подход и не отпускает. Каждый раз говорит мне всякие приятные слова, типа “великолепно, потрясающе, так держать!” Чё держать-то.. От таких как она только оборону надо держать Но у меня не получается. Я потеряла бдительность. Это всё совиный гипноз. Смотрит на тебя и мигает так медленно два раза. И я тоже мигаю два раза. Это условный знак. Сеанс вроде как начался. В этот момент она и сводит меня с такими же простаками, как я. И я начинаю с ними соверноваться. Соревноваться, простите. Кто больше, кто вперед, кто чаще и все такое.
Всё. Поняла. Это секта. Ребята, хочу предупредить, будьте осторожны. Мы в этой секте друг друга не знаем. Нас используют втемную. Сова питается нашей соревновательной энергией, а мы обеспечиваем ей полный пансион. Как рабы. За бесплатно! Люди, вытащите меня отсюда кто-нибудь! Ау! Hilf mir!
Когда она прилетела ко мне в первый раз, я думала, всё обойдется. Поболтаем несколько минут и адью. Aufwiedersehen то есть. Не тут то было. Со временем я узнала больше слов и мы стали разговаривать про всё вообще. Теперь, когда я не выхожу на связь слишком долго, она шлет мне эсэмэски на телефон. Мол, где ты? Почту мою тоже вычислила и предлагает в ней всякое. Приходи, мол. Нет, не на сеновал, ничего такого. Поговорить типа.
Иногда, когда я проявляю стойкость и не выхожу на связь, она задействует и другие каналы. Подсылает ко мне медведя. Знали раньше, что медведи умеют разговаривать? О, еще как умеют. Это тонкие психологи. Пишет мне однажды, что он уже соскучился, потому что я долго не заходила. Что хотя бы три минутки поболтать. Берет за душу, знаете.. Ведь по мне еще ни разу в жизни не скучали медведи. Никогда. А этот – скучает. Как устоять, есть ведь сердце-то..
Но я понимаю, что это всё ловушка. Шпионские игры. У совы с медведем целая сеть по всему миру. Случайно узнала. Однажды мелькнули строчки, мол, вместе с вами сейчас еще 2 миллиона изучают иностранный язык. Ничёсе.. Вот это размах…И они всех держат в тонусе. Всех!Может, нас забросить куда хотят. Спецзадание дадут. Со знанием иностранного. В лес шишки собирать, например. Ну это для прикрытия, понятно. А на самом деле – подслушивать иностранных сов и медведей и передавать этим. Чего передавать-то?..Господи, дай мне сил! Удали мой аккаунт! Хотя нет, погоди…
Привет, сова. Что говоришь? У меня потрясающие успехи? Да, я такая! А медведь где? Скоро будет? Скучает, поди?.. Про что сегодня поговорим?.. Да, давай про то, как заказывать в ресторане еду. А то на одних шишках в иностранном лесу я не вытяну.
Всё ребят, пока. Tchüss…Тут это.. сова снова прилетела. Моргнула два раза. Медведь обещал подойти. Мне пора. Не поминайте лихом.
Смотрю Ютуб. Там сейчас все успешные, причем на один манер. Как будто есть какой-то эталон успешности, и именно по нему нужно ковать свое реноме. Вот парень около тридцати рассказывает, как он вышел из очередного жизненного пике с помощью какой-то своей методики. Или чужой методики, не суть. Важно, что теперь он на коне и у него «щастье». Угадываете, в чем оно? В картинках: он играет в гольф. Виртуальный гольф, не настоящий. А на фоне небоскребы, небоскребы… Не Россия, ясен пень. Недавно купил себе «Мустанг», Потому что щастье без «Мустанга» никак не образуется. Вот такая картинка. И он говорит что-то о своем-чужом методе, выбрав для рассказа фон с небоскребами и гольфом. Чтоб люди понимали, к чему стремиться. И у вас так будет, только купите курс по выживанию. Ну или лайк поставьте хотя бы. Надо же как-то выживать.
А есть еще девушка. Она рассуждает о каких-то околофилософских вопросах. А на фоне у нее тоже щастье. Не, теперь не небоскребы. И в гольф она не играет. Она ездит на розовом велике в поля за цветами в длинном белом платье и широкополой шляпе, которая болтается у нее за спиной и изящно подскакивает на каждой кочке. А потом, когда героиня понюхает и соберет все цветы, открывает книжку и читает ее в полях, не забывая поглядывать в камеру и улыбаться. Позитивная девчонка.
Что я за этим вижу. Начнем по порядку. Молодой мужчина притащил с собой камеру и поставил ее на штатив. Выбрал фон, настроил резкость. Бросил монетку в автомат для виртуальной игры в гольф. Снял первый дубль. Посмотрел его. Остался доволен. Если не остался, то переснял. Картинка снята с единственного ракурса. Трансфокатором никто во время дубля не пользуется. Это значит, что оператора у чувака нет. «Мустанг» и успешная жизнь есть, а оператора нет. Или он дороже «Мустанга», или наш мущина очень прижимистый, или у него нет ничего «взарубеже», а есть только камера и сценарий лекции о том, как он добился этой успешной жизни. Чем он занимается, товарищ не объясняет. Но небоскребы на фоне очень настраивают на нужный ля диез мажор. С гольфом парень, правда, промахнулся. Ассоциация с виртуальной реальностью выскакивает, как черт из табакерки. Надо учиться играть в реальный гольф, но либо дорого, либо туда не всех пускают.
Теперь девушка. Она милая. Вроде наша. Луга и поля тоже наши. Девушка очень хочет нравиться зрителям. Настолько, что не против сниматься в колготках из плотного ажура в лютую жару. Потому что в голове «прованс», и он же должен быть на картинке. Сам по себе стиль красивый, не спорю. Простота, легкость и непринужденность, беготня за бабочками с совочком.. Но когда легкости и непринужденности слишком много, становится тяжело и натужно. Девчонка тоже таскает везде камеру, но образ легкого бытия дается ей труднее. Во-первых, настроить кадр с уезжающей собой на розовом велике – это прям работа-работа. Думаю, что выезжала она из этого кадра не раз и приходилось переснимать. Во-вторых, полы длинного белого платья регулярно запутываются в педалях, а падать больно даже в траву. И если кадр можно «склеить», то сермяжная правда просвечивает даже сквозь плотный ажур.
Что хочется первым делом сделать после съемки, так это выйти из образа, а заодно и из кадра, снять с себя маскарадный костюм и плюхнуться в первый попавшийся пруд. И гори оно все синим пламенем до следующего эфира. Но это в сценарий не входит по определению, ибо монетизируется хуже. Что объединяет этих людей, так это натужная легкость бытия. Я им отчего-то не верю.
И только канадский Аренд, который переехал в Нижегородскую область с восемью детьми, кажется мне настоящим даже с экрана. Впаривают ли ему колхозный неликвид за цену «Боинга», взрывается ли некачественный бетон, который ему продали местные предприниматели… Он рассказывает обо всем этом, не строя кадр. Наверное, потому что строит жизнь. Настоящую. И как-то выруливает по этому своему жизненному бездорожью на совсем не розовом велосипеде. Дом вот поднимает сам. Тот парень с виртуальным гольфом его бы не понял. И девушка в белом платье эстетику настоящей жизни не оценила бы. Да и не проехать сюда по бездорожью без трактора и самосвала. Не Тоскана, не Прованс, не Нью-Йорк. И в гольф играть негде, и фон для чтения книжки неподходящий. Отказать.
Такая вот разная жизнь. Только одни ею правда живут, другие же просто кажутся. И может быть, тем, вторым, и стоит поставить лайк, старались ведь люди, искали локации с небоскребами и гольфом, красили велосипед в розовый цвет…Падали и снова бежали за своей морковкой, как тот ослик.. Ну а потом, после лайка, можно достать из памяти свои генетические установки и все же перекреститься. Потому что это первое, что предлагали делать наши предки, когда им что-то казалось. И жить свою реальную жизнь дальше.
Показ организован по инициативе фонда «Что выросло, то выросло». Пятьдесят оттенков зеленого. Высокая мода. При финансовой поддержке было бы еще выше.
Лук 1
лук 2
Мое первое серьезное разочарование в жизни настигло меня в пять лет: я перестала помещаться в детскую машинку из салона проката. Каждый выходной я накручивала на ней километры вокруг клумбы с календулой. Но в одно прекрасное воскресенье коленки вдруг уперлись в руль, и я осознала, что ездить на детской машинке я больше не смогу. Никогда. Только смотреть. Я просто вылезла из ставшего тесным автомобиля и, глотая слезы, перевернула эту страницу своей жизни.
Чтобы пережить свалившееся на меня горе, необходимо было заесть его мороженым и запить лимонадом «Буратино». И мама повела меня в детское кафе. Это был классический гастрономический воскресный набор почти каждого советского ребенка. Мама сказала, что в любых непонятных ситуациях нужно есть мороженое с лимонадом. Видимо, в ее детстве она тоже куда-то не поместилась и после лимонада стало легче. Уточнять детали я не стала, не до этого было.
В кафе стояли детские столики, расписанные под хохлому, в паре с детскими стульчиками. Но то ли утренняя психологическая травма оказалась несовместима со счастьем, то ли у столика за ночь подпилили ножки. В общем, за него я тоже не втиснулась, а пересаживаться за взрослый категорически отказалась. Во-первых, ноги там не доставали до пола и выглядело это еще ужасней. А во-вторых, я решила испить чашу отчаяния до дна. Это было черное воскресенье.
Я обреченно вглядывалась вглубь металлической креманки, пытаясь прочитать свое будущее по остаткам мороженого на дне. Но оно просто медленно таяло и не собиралась раскрывать никаких тайн. Постепенно исчезали и пузырьки газа в стакане с лимонадом и надеждой на счастливую жизнь. Я равнодушно смотрела на эти знаки судьбы.
Когда мороженое закончилось, нужно было собирать себя по кусочкам. Мы отправились в игрушечный в попытке отшлифовать постигшее меня горе покупкой новой куклы. Я надеялась прожить с ней остаток своих дней в горе и радости. Для этого обязательно требовалась еще и детская посудка, ведь все эти годы кукле надо было что-то есть. Но мама посмотрела на цену и сказала, что лучше она сошьет моей прежней кукле такое же платье и приделает отвалившуюся руку. Цена счастья оказалась слишком высока. Я поняла, что надо справляться самой.
И еще я поняла, что есть вещи, из которых я выросла навсегда. И больше не смогу войти туда ни боком, ни другим боком. Никак. В пять лет я полагала, что это касается только вот этой машинки из проката и (может быть) старых платьев. Что жизнь больше никогда не ударит меня наотмашь, и не надо будет искать мороженое, лимонад «Буратино» или новую куклу, чтобы попрощаться с чем-то прежним.
У этой истории оказался открытый финал: через пару месяцев мне купили двухколесный велик. «Это жизнь, детка», – сказали мне родители и открутили два запасных колесика сбоку. Теперь нужно было не только ехать вперед, но и сохранять равновесие. Про машинку я очень быстро забыла.
Коварные все-таки люди эти немцы. С подвохом. Поэтому и грамматика у них такая же. Двуличная. Другое дело – мы. У нас всё прямо и понятно. Всё, как я люблю. Если «да», то уж однозначно «да». А уж если «нет», то мало не покажется. Мы вам к этому «нет» еще и «никогда» добавим, чтоб не сомневались. И дверью хлопнем. Вроде как точку в конце предложения поставили и еще стулом сбоку припёрли.
А вот в немецком нет двойного отрицания. И поди пойми, то ли обидеть не хотят, то ли речевые средства экономят. Они не могут сказать: «Не приходи никогда». Такое только мы можем с нашим врожденным бесстрашием. Они скажут: «Приходи никогда». Обнадеживает, правда? Они не скажут: «Я нигде не была», они скажут: «Я была нигде». В их предложениях с отрицанием может быть только одно «не». Что это – оптимизм, этические штучки или философия существования?
У них даже фатальная фраза «Так не доставайся же ты никому!» звучит мягче. Они скажут: «Доставайся никому». Вроде и надежда какая-то появляется, луч света в тёмном царстве. Думаешь, ну ведь есть же шанс... А подайте сюда никого!
Чтобы понять смысл, нужно дослушать немецкое предложение до конца. И там, в конце, вы всё и поймете. И про да или нет. И про быть или не быть. И в чем вопрос. Я согласна, пусть экономят речевые средства. Но, пожалуйста, не за мой счет! Этот ж никакого времени не хватит, чтобы дослушивать каждую фразу до финала только для того, чтобы в этом самом финале обломаться.
Кстати, о времени. Они не скажут: «У меня нет времени», они скажут: «Ich habe keine Zeit». Но за ширмой литературного перевода я прочитываю это как «У меня есть не время». То есть у меня для вас что-то есть. Но это не время, так что извините. Что есть, то есть. Чем богаты, тем и рады. Что хотите, то и делайте с этим. А если вы и будете с русской прямотой требовать правду и ничего кроме правды, то по-прусски вам все равно переведут, как привыкли. Сначала вроде «да», а потом все-таки «нет».
Их начало всегда звучит оптимистично, на то оно и начало, чтобы дарить надежду. А потом вдруг – раз! и «nichts» или даже «kein»! Непростые они какие-то, сложносочиненные. Или это не они такие, а жизнь такая? Как будто снимают с себя ответственность за все последующие «не», «нет» «никогда», «никто» и «нигде». Смягчают, стелют соломку. У нас, мол, такой синтаксис, извиняйте.
Вот сижу и думаю, откуда взялась в немецком эта паркетная грамматика, по которой ты скользишь ни с кем, никуда и нигде, но это вроде как даже не очень и обидно...
