вся серия тут https://pikabu.ru/series/33_volshebnyikh_metra_17625
Сушеный мухомор, дыхание дракона, кровь девственницы — всё это никогда не использовалось в рецептах бабки Стасика. Зато использовалась вода из еще живой колонки за домом и сахар, который выделяли страницы любовных романов и назидательных рассказов, что она читала запоем. На самом деле все ингредиенты были достаточно экологичными и легкодоступными. Просто не каждый умел их подготавливать. А бабка Стасика умела. И дело касалось не только самогона, но и всего её колдовства.

Взять хотя бы банальную крапиву. Используя метод выпаривания, описанный в книге, можно было получить мощнейший афродизиак. Текст гласил: «Нужно как следует выпороть охапкой молодой крапивы любого, кто изменяет своей второй половине, и продолжать пороть, пока возбуждение и любовь к законному супругу(е) не восстановятся».

И это касалось всего. Чем больше Жбанов погружался в чтение, пока самогон достигал нужных кондиций, тем больше понимал, что бабка его не задействовала ничего противоестественного, не считая дрожжей. Более того, она вообще старалась разобраться с корнем проблемы, а не лечить ссохшиеся бутоны. Должно быть, за это ее так не любили местные жители. Никто не хотел работать над собой.

Жбанов помешивал брагу волшебным черпаком и размышлял над тем, что произошло с ним за последние несколько недель. Проблемы нависли тяжелым грузом, и Стасик сам не замечал, как проговаривал их шепотом, насыщая этим смесь для самогона. Закончив с помешиванием, он дал месиву отстояться и подумать.

Толпа тем временем начала брать на абордаж балкон и форточки на кухне. Нужно было продержаться тридцать минут до получения первых капель, и Жбанов, передав бразды варения поддиваннику, бросился в атаку, держа перед собой волшебный черпак. Он нещадно трах-тибидохал и крекс-пекс-фексил всех, кто прорывался внутрь. Волшебный половник отражал атаки обманутых клиентов круче, чем офис застройщика, просрочившего сдачу дома на пять лет.

Наконец, когда последний оборонный рубеж был сломлен и толпа прорвалась внутрь, Жбанов достал из шкафа малолитражную посуду и громко заявил о старте бесплатной дегустации.

В неравной борьбе любовь к халяве пересилила жажду крови, и гости, моментально организовав очередь, начали по одному подходить к столу для снятия пробы.

— Ну что? — спросил Жбанов, когда первый оборотень, лицом похожий на ризеншнауцера, проглотил рюмку и завыл.

— Вы… Вы-вы-выли… — заело пластинку у получеловека-полупса. Лицо его начало меняться, шерсть то лезла наружу, то исчезала под кожей. То же самое творилось с хвостом. Внутри мужчины явно шла борьба между человеческой и животной сущностями.

— Выливать? — с досадой посмотрел на него Стас.

— Выликолепно! — наконец произнёс он в полный голос, когда гомо сапиенс одержал верх и древнее проклятие отступило. Толпа ахнула. Это было чудо, к тому же бесплатное.

— Впервые вижу, чтобы алкоголь превращал животное в человека, а не наоборот, — послышалось из очереди.

— Нет никаких гарантий, что повторный приём данного зелья не вернёт все обратно, — ответили ему тут же.

Ризеншнауцер решил не испытывать судьбу и отошел в сторону, чтобы позвонить.

— Галя, я человеком стал. Да нет, не в душ сходил, я действительно рассобачился, мы можем на море съездить, в Турцию. Всей семьей, как хотели!

Затем он достал из кошелька купюру и громко хлопнул ею о стол со словами:

— Конфликт исчерпан.

Тут толпа разделилась на две части. Одни хотели скорее отведать магического пойла, а другие замешкались и по-прежнему планировали получить возврат денежных средств.

— Как ты это сделал? — спросил поддиванник у Жбанова шепотом. — У твоей бабки эффект был другой, хотя волосы тоже выпадали.

Стасик пожал плечами. Он-то вообще надеялся, что самогон, приготовленный им, будет смертельным оружием, которое отобьет хотя бы часть атаки, но так тоже ничего.

Все, кто подходил к столу и выпивал, перевоплощались в обычных людей и оставляли по примеру первого некоторую сумму либо просто прощали Жбанову долг. Зомби, вурдалаки, вампиры, мумии и прочие обращенные снова возвращали себе человеческий облик. Наконец к столу подошел Иван Поликарпович Леший. Если в нём и было что-то человеческое, то он это переваривал. Пригубив немного и сплюнув, как бывалый сомелье, дух бетонного леса крякнул, выгнулся в спине и моментально покрылся шампиньонами.

— Это хорошо или плохо? — настороженно спросил Жбанов у Вени.

— Энто ошень хорошо! — прошамкал за поддиванника Леший. — Интерешный букет человечешких штраданий, наивности и полугнилой картошки. Дрожжи, я так полагаю, ижготовлены иж сортов, шобранных на южных штенах Фукушимы?

— На западных, — уточнил Веня.

— Тонизирует! — кивнул Леший. —Давай ешо.

Стасик плеснул еще тридцать граммов, и на этот раз Леший принял их все внутрь как лекарство перед сном.

Руки у него начали удлиняться, борода разрастаться, а глаза наливаться кровью.

— Кажись, дрожжи поперли, — с ужасом сказал Веня.

— Ух, пятьшот годов я такой шилы в шебе не шувствовал, — радостно голосил Иван Поликарпович. — Ижменил меня город, бизнес меня шовратил, «ООО охранные шистемы и шигнализации», тьфу. В лес мне надо, — прокряхтел Леший и вышел прямо через окно.

— Разобьётся! — охнул кто-то, но, убедившись, что Леший целый и невредимый, разве что немного окосевший, идёт в сторону городского парка, народ успокоился.

Оказалось, что самогон Стасика либо усиливает магию, либо полностью ее убирает, остальные свойства только предстояло узнать. Очередь снова слилась в единую.

За ночь Жбанов поделил литр тридцать раз, и подъезд насквозь пропитался волшебными парами. Деньги сыпались в приготовленный мешок, чудища перевоплощались, новая история Кошмаринска писалась на глазах.

Утром утомленный, но довольный собой Стас закупорил последнюю бутылку в ящике и, не тратя времени на сон, первым делом отправился раздавать долги.

— Это за ремонт, — сунул Стасик пачку денег эмоциональному вампиру, живущему снизу.

— А аморальная компенсация? — жалобно протянул тот.

Жбанов вытащил из ридикюля своей бабки флакон мелкой фракции.

— Я не пью ничего крепче человеческих слез, — отмахнулся вампир.

— Зато вашим клиентам понравится, — вежливо улыбнулся Жбанов и отвинтил пробку.

Вампир недоверчиво подался вперед и принюхался. Раздался щелчок. Что-то внутри нечисти переключилось. Морщины недовольства начали разглаживаться, кислое выражение лица разбавила сладкая, как патока, улыбка. Вампир чувствовал, как эмоциональный голод испаряется, а мир вокруг бесит всё меньше.

— Ладно, давай сюда, — забрал он бутылёк и скрылся за дверью, из-за которой через секунду послышалось сдавленное, но искреннее «спасибо».

Следующим пунктом была налоговая. Жбанов специально разлил полбутылки прямо в отделении, и нечистая сила быстро начала расползаться в стороны и пропадать, как тени в полдень. В итоге из персонала остался только один человеческий охранник, который и принял у Жбанова задолженность, а затем выдал ему бумагу о снятии штрафных санкций с квартиры.

— А вы в пенсионный не заглянете заодно? — спросил он у Жбанова с надеждой, когда тот выходил, но Стасик помотал головой, и охранник вздохнул с досадой.

Слесаря-колдуна Стас нашел на очередном задании. Тот по линии жизни на руке администратора супермаркета определял, где перебит кабель.

— Не нужны мне твои деньги, — фыркнул Анатолий, убирая купюры в карман. — Ты бы лучше продолжал учиться, глядишь, и что-то толковое бы из тебя вышло. А то самогоном все проблемы не решить. Это я тебе как сын алкоголика заявляю.

— Смотря кому его наливать, — философски заключил Жбанов. — У них тут проверка должна была быть сегодня из Потребительского надзора. Они просрочку населению продают, переклеивая ценник, вот провод специально и перебили в подсобке, а потом объявили аварию и закрыли магазин.

Администратор резко отдернул руку и поспешил скрыться за холодильниками.

— Ты-то откуда знаешь? — нахмурился слесарь.

— У вас научился искать обходные пути, — подмигнул Жбанов. — Самогон у меня прошел столько стадий фильтрации, что сам теперь людей через фильтр прогоняет, все шлаки и муть из них словесным осадком выходят. Стоило найти слабое звено и предложить бесплатную пробу. Вуаля!

— Ладно, молодец, не спорю, только не зазнавайся, — закатил глаза слесарь и направился в подсобку.

— Я бы хотел вашу дочь на кофе пригласить, — не отставал Стасик.

— Даже не думай, — резко обернулся Анатолий. — Я тебе за нее быстро резьбу замну.

— Дело в том, что я уже пригласил её, и мы этот кофе выпили.

Тут в глазах слесаря сверкнула молния, а в руках само собой возникло строительное прави́ло, которым он людям выравнивал наглые физиономии. Слесарь встал в стойку, точно фехтовальщик, и Жбанову ничего не оставалось, кроме как вытащить свой черпак. Анатолий провел первую атаку с выпадом.

— Увижу вас вдвоём — и тебе конец!

Стас сделал шаг назад и припал на заднюю ногу, нанеся при этом черпаком удар по руке Анатолия сбоку, а затем попытался кольнуть его в грудь, при этом крича:

— Знаете, мы, вообще-то, подходим друг другу!

Анатолий ушел вниз, провел скручивание и красиво выбросил прави́ло навстречу сопернику, громко проорав:

— Чёрта с два!

Стасик еле отразил этот изящный финт, снова сделав шаг назад и подставив черпак под удар, и сразу пошел в контратаку. Анатолий пропустил удар и получил половником прямо в незащищенный лоб.

— Мы с ней одного поля ягоды! — радостно воскликнул Стас и пошел в бездумную рубящую атаку.

Но тут Анатолий неожиданно для Жбанова и самого себя сделал кувырок и оказался в невыгодном для Стаса положении. Но вместо немедленной атаки он охнул, ахнул и сел на пол, держась за спину. Бой был внезапно окончен.

— Ладно, пёс с вами, — прокряхтел слесарь-колдун, — идите куда хотите, пейте что хотите. Ей уже двадцать два года, пусть сама решает, с кем свою жизнь портить.

— Я, вообще-то, настроен серьезно, — протянул Жбанов руку мастеру.

— Серьезно, значит? — поднялся тот с земли. — Ну-ну. Ладно, в наших краях либо ты, либо внук какого-нибудь Хоттабыча, а, между нами говоря, я этих бородачей на дух не переношу. Ходят и вечно волосы по всему дому разбрасывают.

Жбанов воспрял духом. Оставалось еще несколько адресов.

Фавн с женой и его товарищ Коша перебрались в новый район, где у так называемого председателя был свой хостел. Там за условную плату ютились всякие Иваны-дураки и другие Елены (далеко не премудрые), которых председатель обувал на деньги, сдавая им полтора квадратных метра на человека. Жбанов настиг их в обед сидящими за одним столом в кафе и, очевидно, празднующими очередную аферу.

— Вам не стыдно? — спросил зачем-то Стас.

— А, товарищ Жбанов, — лениво смерил его надменным взглядом председатель. — Чем обязаны?

— Многим обязаны. Верните деньги, которые собрали с населения, или я обращусь куда следует.

— Это куда же? — спросил фавн, когда они с Кошей вдоволь отсмеялись.

— В органы, — холодно ответил Жбанов.

— Отдайте вы ему деньги! — шикнула на мужа Кикимора.

— Обойдется, пусть в свои органы обращается, — продолжал глумиться козёл.

— Хорошо. Органы, заходите, располагайтесь! — крикнул куда-то через плечо Стас, и четыре десятка зомби во главе с другом Жбанова, которого тот встретил в министерстве странных дел, начали атаковать ресепшен, требуя расположить их в хостеле.

— Эй, пошли прочь! — вскочил с места председатель, и корона на его голове сверкнула драгоценностями. — Мест нет!

Зомби не слушали и кривой походкой наступали, раскладываясь тот там то тут, занимали все диваны в фойе, столики в кафе и намеревались пройти в общий туалет.

— Я же сказал, пошли прочь! — не на шутку рассвирепел тощий аферист, когда зомби начали протягивать к нему свои страшные руки и требовать книгу жалоб. Их становилось всё больше. Четыре переполненных кладбища Кошмаринска охотно делились постояльцами.

— Ладно, ладно. На, забирай! — снял председатель корону с драгоценностями с головы и бросил Жбанову. — Сдачу оставь себе, — просипел он.

— А еще говорят, что смерть Кощеева в яйце, а у самого яиц вообще нет, — впервые залилась смехом Кикимора и встала из-за стола.

— Родная, ты куда? — забеспокоился фавн.

— Подальше от вас двоих, недомерки. Вещи свои найдешь там же, откуда притащил — в силосной яме.

***

— Два ящика будут у вас ко вторнику, — пообещал Жбанов, пожимая то, что осталось от руки зомби. — Спасибо за помощь.

— Хорошо, когда спасибо булькает, — улыбнулся остатком зубов монстр и отпил из подаренной Жбановым бутылки. Процесс не заставил себя ждать, и в давно выцветших глазах зажегся огонёк.

Весть о чудо-самогоне Жбанова быстро разлетелась по Кошмаринску, и за неделю Стасик смог расквитаться со всеми, а заодно впервые нормально поел у себя дома.

***

— Вот, — бросил Жбанов пачку денег директору на стол. — Здесь за все мои косяки.

— Я думал, что больше тебя тут не увижу, — признался директор, удивленно взглянув на деньги. — Жбанов, откуда бабки?

— Заработал.

— Ты — и заработал? Я был уверен, что это слова-антонимы. Слушай, ну раз такое дело… — убрав деньги в сейф, директор впервые взглянул на Жбанова с уважением, — давай попробуем открыть небольшой офис в вашем Задрищенске.

— В Кошмаринске, — поправил его Стас. — Нет, спасибо, я передумал. Увольняюсь.

— Увольняешься? Ты же сам тут кричал о перспективах.

— Решил заняться семейным бизнесом.

— У Жбановых есть семейный бизнес? Сложно даже представить, — хохотнул директор. — Что продаете? Глупость и ущербность на развес?

У Жбанова очень чесались руки, он еле сдерживался, чтобы не достать волшебный черпак и не двинуть директору по лбу. Но вместо этого просто подарил ему бутылёк со своей продукцией и положил на стол заявление об увольнении.

Покончив с делами, Стасик добрался до гаража, вытащил из погреба остатки картошки и сел за руль дяди-Витиного «Гольфа».

— Ну что, едем? — спросил расколдованный дядя Витя, сидевший рядом.

— Ага, только кофе выпьем, — кивнул Стасик и, достав из сумки черпак, произнёс: — Абра-капучинябра!

Под капотом что-то хлопнуло, и салон начал наполняться запахом горячего тосола.

— Научишься, — подмигнул дядя Витя и достал телефон, чтобы вызвать «Метлу».

Александр Райн

Когда Жбанов прибыл по указанному адресу, из припаркованного у автошколы «Хендай Солярис» послышался тяжелый голос, которым впору разгонять фуры на дороге:

— Не ко времени явился ты, отрок, готовь голову на отсечение.

Водительская дверь открылась, и наружу показалась половина огромного инструктора. Когда вторая половина покинула салон, расстояние между днищем машины и асфальтом увеличилось на десять сантиметров.

— Извините, я просто неместный, адрес долго искал, — попытался оправдаться Стас, разглядывая кольчугу инструктора и пристегнутую к ремню булаву. — А разве мы не с теории должны начинать?

— Записывай, отрок. Учение мое состоит из трьохъ основныхъ правилъ, — начал урок инструктор, представившийся Алексеем Леонтьевичем. — Во-первых: почитай других участников движения. Второе: не убоись водить транспортное средство, убоись инструктора своего.

— А т-т-третье? — еле проглотил ком в горле Стас.

— А третье состоит из первых двух. Остальное во процессах уразумеешь.

Стасик кивнул. Попасть в салон оказалось непросто. Оба задних сиденья отсутствовали, на их месте находились передние кресла, сдвинутые туда по причине размеров инструктора.

Кое-как отрегулировав под себя всё, включая булаву, которую Алексей Леонтьевич занес над его головой, Стасик краем глаза заметил, что у машины отсутствуют дополнительные педали.

«Как же он будет тормозить, если я растеряюсь?» — подумал про себя Жбанов.

Ответ не заставил себя долго ждать. Как только Стасик снял машину с ручного тормоза и начал движение, могучая нога инструктора появилась прямо между его колен и вдавила педаль в пол.

— Если не пристегиваться в своей помощнице, возведенной на колеса, будь готов к самым вредственным последствиям! — прокомментировал Алексей Леонтьевич удар Жбанова лбом о руль.

— Знаете, вы мне так все желание водить отобьете, — обиженно фыркнул Стас, потирая место ушиба.

— Как знать. Возможно, образом подобным мы убережем много жизней.

У Стасика крутились разные слова на языке, но он решил не опускаться до истерик и пристегнул ремень.

Приведя свое положение за рулем в удовлетворительный для законодательства вид, Стас начал движение и тут же заглох.

— Отпускать сцепление полагается нежно, как пчелка отлипает от цветка, оставив на нем одну капель росы животворящей.

Жбанов попробовал еще раз — и снова неудача.

— Велено же — нежнее, — произнес сурово инструктор.

Боясь за здоровье Жбанова, автомобиль сам перестал глохнуть вопреки законам физики.

Под строгим надзором правила усваивались легко. Стас ездил вокруг городского парка, вернее погоста, и ни разу не забыл включить поворотник, четко соблюдал дистанцию, интервал и скоростной режим. Он ловко входил в поворот и даже несколько раз смог перестроиться, пока на одном из светофоров у него не началась паника. Стас снова умудрился заглохнуть, и ему начали сильно сигналить сзади. Не в силах побороть мандраж, Жбанов раз за разом крутил ключ зажигания, но снова глох.

— Не печалься, друже. Держи свою душу спокойной, — без всякой злобы произнес Алексей Леонтьевич, а затем нажал на кнопку. На заднем стекле загорелась яркая надпись: «За рулём воспитанник».

Бибикать не перестали.

— Обожди, отрок, надобно кой-кому провести экспресс-урок язды, — молвил инструктор и, включив аварийный свет, вышел из машины.

Стас смотрел в зеркала. Инструктор подошел к бибикающему джипу, стоящему позади его машины, закинул на плечо булаву, а затем открыл пассажирскую дверь и действительно залез в чужой салон. Через несколько мгновений Стас заметил, как у джипа включился поворотник и, вырулив на соседнюю полосу, машина скрылась за ближайшим поворотом, дружелюбно моргнув аварийкой.

Через несколько минут автомобиль снова появился сзади и объехал Стаса. И так несколько раз подряд.

— Свидимся завтра на занятии, — весело попрощался Алексей Леонтьевич с водителем джипа, когда тот припарковался.

Потом джип снова проехал мимо, и Стас заметил лицо водителя, преисполненное гармонией и взаимопониманием ко всем учащимся.

— Вот так и действуетъ третье правило из теоретической части, — ответил Алексей Леонтьевич на немой вопрос своего курсанта. — Надобно нам маршрут по иному пути проложить, — скомандовал бывший богатырь и начал давать новые указания.

Некоторые дорожные знаки в Кошмаринске были Стасу совершенно не знакомы.

— Почему тут при повороте направо нарисована перечеркнутая лошадь? — спросил Жбанов, проезжая очередной такой странный указатель.

— Направо поедешь — машину эвакуируют.

— А вот тут? При повороте налево — топор и голова.

— Налево — оплот ГИБДД.

— Ясно. А прямо?

— Прямо — ЗАГС. Зенки разуй, вон пешеход, осторожностью не обремененный, вышагивает, — показал инструктор на вурдалака, медленно ковыляющего по зебре.

Жбанов начал было сбавлять скорость, но тут инструктор принялся снова давить своей ногой на газ прямо через ботинок Жбанова.

— Чего тормозишь, окаянный? — заголосил пуще прежнего инструктор. — Дави его, это же вурдалак, бабка твоя подкурятина, правила обязывают!

Жбанов растерялся, начал обруливать пешехода и чуть не врезался в столб.

Послышалась полицейская сирена. Через несколько секунд патрульная машина остановила Жбанова.

— Помилуйте, батюшка, этого неразумного, ибо первый день его грамоте учу, не ведает, что творит, бес, — вылез из машины инструктор.

— Вы ему объясните хорошенько, что за подобное у нас вплоть до лишения, — смерил Стаса взглядом дядька в выглаженной форме и с излишней растительностью на лице. Он напоминал снежного человека из старых зарубежных сериалов. — На первый раз прощаю.

— Я же говорю, теория нужна, — обиженно промямлил Стас, когда патруль пропал из виду.

— Обучишься, — махнул рукой инструктор.

— А магией можно пользоваться за рулем? — решил поинтересоваться Стасик, раз уж дело дошло до беседы.

— Нужно́. По закону у тебя в машине обязан быть колдовской набор кучера. — Алексей Леонтьевич достал откуда-то небольшой чемоданчик и раскрыл. — Вот домкрат волшебный, — продемонстрировал он компактное металлическое устройство. — Поднимает кузов, самооценку, настроение и артериальное давление. Незаменим, если заплутал в глуши или тебя увозят на эвакуаторе государевом. Еще есть компрессор, в экстренной ситуации можно не только колеса накачать, но и мышцы. Скажем, если нужно с помощью силушки богатырской быстро выяснить правду на дороге. Вот из тех же опер волшебный жгут, — показал Алексей на обычную резинку с замочком. — В случае ДТП извозчик перво-наперво обязан затянуть уста пассажирам, чтобы они случайно не начали выкрикивать заклинания в адрес других участников аварии до приезда полиции. Еще тут осиновый кол, таблетки от глупости и паранормальный регистратор — на случай если кто, глазу невидимый, решил скрутить номера. Поехали, еще кое-что покажу.

Стасик кивнул и начал движение.

— Велико число камер у нас. На телефон, на ремень, на полосу, на недосып, супружескую верность и некромантию. Штрафы суровые, но есть и хитрости. Можно купить чудо-радар у черных магов или сделать самостоятельно из подручных средств. Если что — я тебе не говорил.

На следующем повороте машина уперлась во внезапно образовавшуюся пробку. Спереди столкнулись два каких-то овна, не поделивших помеху справа.

— Привыкай, пробки в Кошмаринске — дело привычное. Главное, не серчать. Гневаться тут бессмысленно.

Не успел Алексей Леонтьевич это сказать, как несколько машин пронеслось мимо них по обочине, и инструктор разразился такой богатырской бранью, что ехавший впереди Соловей-разбойник покраснел от смущения и закурил.

— Ух, собаки сумасбродные, — рявкнул Алексей Леонтьевич и, выйдя из салона, встал грудью к нарушителям, не давая проехать.

Недовольные этой акцией справедливости водители начали доставать свои волшебные компрессоры и накачивать мускулатуру. Стасик сидел, вжавшись в сиденье и наблюдал, как несколько человек сцепились с его инструктором. Первых двоих Алексей Леонтьевич смог успокоить, но, когда подтянулись еще несколько молодцев с компрессорами и домкратами в руках, стало ясно, что перевес на стороне неправых.

Стасик обстрелял весь салон взглядом, но ничего подходящего для самообороны не нашел. Зато в бардачке блеснул знакомый предмет. Достав дрожащими руками штангенциркуль, Жбанов боролся внутри себя одновременно с искушением и страхом. Но когда он увидел, как Алексею Леонтьевичу расквасили нос, то сомнений не осталось.

Выпрыгнув из салона и выкинув вперед, точно шпагу, измерительный прибор, Стасик громко и четко прокричал единственное заклинание, какое знал: «Абра-капучинябра!»

Парень надеялся, что у нападающих в автомобилях взорвутся расширительные бачки, но вместо этого у них в руках появились стаканчики с кофе.

— Получилось! — обрадовался Стас.

Но стало только хуже. Потому что обидчики начали заливать обжигающий кофе Алексею Леонтьевичу за ворот.

— Отвалитегадыатохужебудет! — крикнул Жбанов первое, что пришло в голову и махнул штангенциркулем.

У всех участников драки появились резкие признаки простуды: насморк, кашель, высокая температура. Они чихали в лицо инструктору и заражали микробами.

Тут до Стаса начало доходить, как работает прибор. Говорить надо внятно и по делу, а еще бить в корень проблемы. И главное — не мямлить.

— Диареяминимум! — выкрикнул Жбанов, и из штангенциркуля вырвалась молния, ударившая в толпу обидчиков.

Битва закончилась мгновенно. Люди потеряли всякое желание ехать по обочине, словно пропала сама суть проблемы. Больше некуда было спешить. Они спокойно разошлись по своим машинам и вклинились обратно в поток.

— Похвально, друже, — хлопнул Жбанова по плечу инструктор. — Излечил так излечил от хвори лютой опоздунов этих, молодец, — расщедрился на комплименты Алексей Леонтьевич, вытирая кровь с лица. — Ладно, поехали к стойлу, на сегодня урок окончен.

Переполненный счастьем и верой в себя Жбанов завел машину. Пробка как раз начала рассасываться, но Жбанову казалось, что это рассасывается черное пятно его судьбы.

продолжение следует...

Александр Райн

Ранним утром Жбанов разогнал кровь крепким кофе, оформил местную сим-карту на одолженные дядей Витей деньги и направился собирать заявки для будущего отчета перед начальством. Частный сектор Кошмаринска встретил Стасика неприступным забором с острыми пиками по всему периметру и большим заколдованным шлагбаумом на единственном въезде. Как ни старался Жбанов обойти, пролезть снизу или перепрыгнуть, пресловутая труба всегда била его по голове.

— Нечего тут, понимаешь ли, шастать, — послышалось из окна будки охранника. Стасик увидел сидящего на подоконнике полосатого кота. Жбанов не был уверен, но ему показалось, будто с ним говорило животное.

— Да я по делу, — объяснялся Жбанов, ища глазами человека.

— Знаем мы эти, понимаешь ли, дела: кривые теплицы, чудотворный конский навоз, яблоки молодильные… В курсе всего вашего цыганского репертуара, устали слушать.

Говорил все-таки кот.

— Я региональный менеджер от завода-изготовителя, — не унимался Жбанов.

— Изготовителя чего? Запрещенных веществ? Ржавеющего золота? Угонных систем для лошадей?

— Кровли, изготовитель кровли. Крышами мы занимаемся! — сорвался на крик Жбанов.

— А… Значит, рэкетир очередной…

Чувствуя, что проще уговорить ледники не таять, чем этого упёртого мохнатого оператора шлагбаума пойти на уступки, Жбанов направился в обход. По пути Стасик подпрыгивал, стараясь заглянуть через забор, и, когда получалось, облизывался на полуразрушенные крыши ветхих замков, дырявые автонавесы и практически безголовые избушки. По частному сектору то и дело проносились смерчи и слышались удары града. Прикидывая в голове будущие объемы продаж, Жбанов захлебывался слюной и даже не заметил, как вернулся на исходную позицию.

Снова тот же шлагбаум, тот же кот, пустая проселочная дорога. Зайдя на новый круг, Жбанов на этот раз был более внимательным, но не прошло и десяти минут, как тропка вывела его к главному проезду.

— Защитная система «Леший», понимаешь ли, — объяснил ему самодовольный зверь, отвлекшийся от поедания большого куска колбасы. — Будет кружить тебя до бесконечности, а на территорию так и не попадешь.

Жбанов не сдавался. Вспомнив про клубок, он достал его и попросил найти запасной вход, а затем бросил навигатор на землю. Через пару минут тот привел Стаса к аккуратной дыре в заборе. Приложив немного усилий и что-то разломав во время проникновения, Стасик попал-таки на чужую территорию. Оглядевшись по сторонам, он короткими перебежками начал пробираться через огород, давя при этом культурные насаждения и овощи. Послышалась чья-то ругань. Заметив садовых гномов, Стас решил спрятаться за ними. По дороге он случайно зацепил небольшой декоративный домик ногой и, не заметив, толкнул одного из гномов так, что тот прочертил лицом по раскисшей от автоматического полива земле.

— Раскидают вечно своих уродцев по всему участку, прям как моя бывшая теща, — бубнил Стас, поднимая гнома с земли.

Не успел он его перевернуть, как в лицо прыснула струя из перцового баллончика. Ощущения были примерно такие, как если три дня без остановки смотреть на сварку.

Гномы, оказавшиеся живыми, окружили Стаса и начали бить его своими маленькими ножками, облаченными в деревянные башмачки, от которых звонко хрустели ребра и легко рассыпались камни в почках.

Задыхаясь от боли, Стас хотел было крикнуть «Помогите!», но в нос ему попала очередная порция перца, и он громко чихнул, одновременно выкрикнув что-то нечленораздельное. Раздался хлопо́к. Оглушенных гномов раскидало по всему участку. Впервые магия оказалась на стороне Жбанова. Кое-как на коленях добравшись до какого-то тазика, Стас промыл глаза вонючей зеленой водой и огляделся по сторонам. Контуженые гномы поднимались на ноги и выуживали из карманов колюще-режущие предметы. У одного из маленьких бородачей Стас заметил травматический пистолет «Оса».

— Стойте, я к вам с коммерческим предложением, — попытался призвать обозленных карликов к разуму Стас, но заметив хилый интерес у оппонентов, уселся поудобнее прямо на земле и, продолжая лить слезы из-за рези в глазах, начал свою презентацию: — Как мы видим, у вас есть потребность в кровельном материале, — указал Жбанов на гномий домик, которому сам же и снес крышу во время перебежек.

Понимая, что сезонными скидками побитых и униженных домовладельцев не задобрить, Стас пообещал замену кровли за счет конторы. По его прикидкам, пробных материалов вполне должно было хватить, чтобы покрыть площадь данного объекта без ущерба компании, а монтаж можно было провести, не отрывая ног от земли.

«А выгоду за счет доп. услуг выбью», — улыбнулся сам себе Жбанов, пожимая маленькую ручку бородатого коротышки.

Перешагнув через палисадник, Жбанов заметил потенциального клиента — старушку с мокрыми волосами и совершенно усталым видом, которая несла в руках два пустых ведра.

«К удаче», — обрадовался Стас.

— Скажите, а вам кровлю, случайно, не нужно заменить? — решил он не размениваться на пафосно-завлекательные речи.

— Ой, сынок, нужно, очень нужно! — резко просияла женщина и, опустив ведра, вцепилась Жбанову в руку. — С установкой? Гарантию даете? Гарантия очень нужна!

— Можем и с установкой! Гарантия три года!

— Где же ты раньше был, милок! Пойдем скорее, я тебе покажу! — Подняв вёдра, женщина увлекла Жбанова вглубь малоэтажного жилого сектора.

Стас нёсся бегом и уже представлял, как найдет здесь бригаду мастеров и начнет стричь деньги похлеще нефтяников, потом купит в Кошмаринске собственный за́мок, а там и до личного ковра-вертолета недалеко.

— Вот, — показала женщина небольшой бревенчатый дом, единственный во всей округе, над которым стояла черная туча и поливала нескончаемым дождем.

— И часто у вас так? — спросил неприятно удивленный Жбанов.

— Круглый год. Соседка-ведьма прокляла за то, что я у нее по закону двадцать сантиметров своей же земли оттяпала.

Тут в крышу ударила молния, оставив новую дыру, и Жбанов подпрыгнул от неожиданности.

— Что предложите? — спросила женщина, жадно впившись своим взглядом в продавца. — Только учтите, я работу и материал буду принимать по всей строгости.

«Тротил», — хотел сказать Стасик, но вместо этого предложил для начала разобраться с дождем.


— Так я для этого крышу и хочу заменить. Соседка померла давно, проклятие уже не снять. А у меня внутри плесень настолько разрослась, что уже даже на работу устроилась и семьей обзавелась.

— Понимаете, мы не можем дать гарантию на…

— Ах, не можете! — перебила клиентка Жбанова и огрела его ведром по спине. — Лишь бы порядочного человека на деньги развести! Катись к чёрту! — замахнулась она вторым ведром, но тут в него попал разряд молнии, и Стас успел унести ноги.

К слову, он поступил, как и советовала женщина, — направился к чёрту. Судя по указателям, у того было имение на соседней улице. Самого чёрта Жбанов застал подстригающим кусты перед небольшим, огражденным металлической сеткой прудом, на котором то и дело появлялись водовороты.

— Знаете, вообще не помешало бы накрыть мой омут. Люди постоянно кого-то ко мне посылают, либо к бабке моей, да и другие посторонние изо всех щелей лезут со своими удочками. Потом вытаскивай их всех из воды, носом в таблички тыкай. У людей ведь глаза лишь для виду на лице, по факту-то смотрят они другим местом.

— Значит, будем делать предварительную заявку? — обрадовался Стас.

— Будем. Вы душами грешников принимаете?

— К сожалению, нет.

— А обещаниями?

— Только валютой.

— С деньгами проблема. Таких как я на официальную работу не берут. Предрассудки у людей, видите ли.

— Могу предложить вам сколотить бригаду кровельщиков. С меня заказы, с вас монтаж. Деньги на руки.

— Где же я бригаду наберу? Это только у Боярского нас тысяча, а по факту — я, бабка моя и несколько городских, которые скорее креститься пойдут, чем на работу устроятся.

Понимая, что и здесь ловить нечего, Стас направился дальше. Мимо него, громко хрипя басами, проехала управляемая автопилотом печка без номеров. Гуси-лебеди щипали траву возле невысоких сутулых хижин, которые казались мусорными баками на фоне огромных, украшенных лепниной и блестящих на солнце золотой патиной трехэтажных коттеджей на курьих ножках с витражными окнами в пол. Из окон такси класса комфорт слышались нетрезвые песни загулявших до утра в караоке сирен, а за глухими заборами громко пилили своих мужей кикиморы, ворожеи и другие царевны-лягушки, чья участь была наблюдать за богатством преуспевающих соседей, ютясь на своих трех сотках.

— О, знакомые лица, — поприветствовал Стаса фавн, несколько дней назад привезший их с дядей Витей в Кошмаринск.

— Доброго дня, — помахал Стас получеловеку-полукозлу.

— Какими судьбами к нам?

Стас изложил суть своего незаконного проникновения и поведал о постигших его неудачах.

— Не знаю, как у вас там в ваших мегаполисах, но у нас с таким подходом ты голодному кусок хлеба не продашь. Надо сразу идти к уполномоченному лицу: председателю там, застройщику или местному активисту какому — и предлагать процент от сделки. Он тебе и покупателя, и бригаду, и все пропуска за десять минут нарисует.

— Я что-то не подумал о таком варианте, — почесал затылок Стасик.

— Эх, всему вас, торгашей, учить надо. Как дети, ей-богу, — посмеялся фавн. — Ладно, не горюй, так и быть, я тебе помогу и даже денег не возьму… Больше положенного… — уточнил фавн.

— Поможет он тебе, а потом будешь ходить и проклинать тот день, когда с ним связался! Поверь, я уже десять лет в этом состоянии нахожусь, — послышался уже знакомый голос кикиморы.

— Не слушай ее, там в голове одна тина, — махнул рукой фавн. — Смотри: сейчас идешь прямо, никуда не сворачивая, увидишь пряничный домик, за ним еще метров триста пройдешь и увидишь зиккурат. Найдешь там костлявого дядьку, похожего на ходячий скелет. Это, скажем так, наш здешний руководитель управляющей компании. Вот он твой продукт и интегрирует на местный рынок. Спрос будет лучше, чем аппетит на свежем воздухе.

Расщедрившись на благодарности, Стас побежал со всех ног по указанному адресу.

— Алло, Коша, ща к тебе колобок один от меня прикатит с коммерческим предложением. Клиент теплый, деньги, если что, пополам.

— Поял, — прошамкали беззубым ртом в динамике.

— Ну и козел же ты! — прошипела жена фавна, когда Жбанов ускакал прочь, сверкая пятками.

— Хочешь жить — умей подходить к делам с разных сторон, — пафосно произнес получеловек-полузверь.

— Ты бы так с разных сторон подходил, когда тебе твою «Ниву» гнилую впихивали.

Парировать фавн не смог и, как обычно, молча ушел обгладывать любимые клумбы жены.

До зиккурата Стас добрался за две минуты и, обуреваемый жаждой успешности, начал тарабанить во все двери. Хозяин дома встретил его в трусах и короне с драгоценными камнями.

«Сразу видно, деловой человек», — подумалось Жбанову.

Посредник внимательно прослушал наспех состряпанную Стасом презентацию, в которой тот вещал о мотивации, больших перспективах и саморазвитии, а затем подписал агентский договор.

— Все сделки должны проходить только через контору. Если возникнут какие вопросы, то направляйте всех ко мне, вот тут указан телефон и адрес на всякий случай, — строго заявил Стас, показывая контактные данные. — Я выдам вам официальные бланки, которые надо будет заполнять у клиента, забирая авансовые платежи.

Костлявый молча кивал, изображая покорность и заинтересованность рассказом Жбанова.

— Мы с вами захватим этот рынок! — заявил в конце Стас и заговорщицки подмигнул своему посреднику.

— Не сомневаюсь, — холодно улыбнулся тот в ответ, и от этой ухмылки стены покрылись коркой льда.

Жбанов взглянул на часы. Через сорок минут начинались его занятия в автошколе. Откланявшись, он выбежал прочь и, ничего не опасаясь, гордо прошел прямиком через шлагбаум, с вызовом взглянув в прищуренные кошачьи глаза.

Продолжение следует...

Александр Райн

Первая часть тут

Остаток пути до новой квартиры Стасика добирались пешком. Жбанов глазел по сторонам, пытаясь разглядеть незнакомый ему город в рассветных лучах. Но ничего такого, чтобы раскрыть в изумлении рот, не попадалось. Дворы как дворы, парковки как парковки. На капотах машин дремали обычные коты, бродячие псы растаскивали мусор из неприкрытых урн, по дорогам изредка проезжали такси, а ранние бабки заполняли первые троллейбусы. Дядя Витя уже не лаял и выглядел как самый обычный мужчина. Видимо, сказывалось отсутствие луны на небосводе.

Сонный Жбанов зевал и думал над тем, что ничего магического этой ночью, по сути, и не произошло. В сумерках всякое может показаться: и хвост, и копыта. Бачок взорвался, скорее всего, из-за прогоревшей прокладки, а ворота дядя Витя сломал потому, что те и так на ладан дышали. Всё остальное можно было спихнуть на незрелые шутки и на общую усталость после развода. Но тут они подошли к подъездному домофону, дядя Витя нажал три раза цифру шесть, затем решетку и резко отпрыгнул назад, потянув за собой Стасика.

Дверь тут же воспламенилась и сгорела подчистую, обдав обоих мужчин сильным жаром.

— Ты так лучше не делай. Я просто ключ от домофона потерял. Этот код на всякий случай нам управдом выдал. К нам тут как-то Дед Мороз на Новый год решил заглянуть. Так ему по приколу кто-то про этот код сказал. В общем, три года мы уже без подарков сидим, ждём, когда дедушка бороду отрастит и обиды забудет.

Стасик понимающе моргнул глазами без ресниц.

— Опять какие-то черти весь подъезд задымили, — ругался дядя Витя, поднимаясь по лестнице, а Стасик никак не мог понять: выражается оборотень буквально или фигурально.

Сам подъезд выглядел довольно обычно, не считая вставленной в рамочку вышивки пентаграммы, что висела на стене, а еще странных цветов, произрастающих на подоконниках.

— Мандрагора, — пояснил дядя Витя. — Бабки здесь такие же, как и везде, просто герань в плане приготовления зелий бесполезна. А вон те вьюнки вообще не советую трогать, — показал он на огромные живые лианы, так и норовившие вцепиться в прохожих.

— Задушат? — испуганно вжался в стенку Стас.

— Ага. Вера Петровна задушит. Она у нас экоактивистка, чтоб ей борщевик в лесу вместо лопуха под руку попался. Красной книгой тебе по голове всё что хочешь о матери-природе растолкует. В общем, лучше не связываться.

— Понял.

— Ну вот, добро пожаловать, — сказал заветные слова дядя Витя, когда они подошли к старой черной двери, на которой кто-то красной краской написал слово «ведьма» с тремя восклицательными знаками.

— С маркетингом у твоей бабки было не очень, рекламировалась как могла, — объяснил оборотень, вставляя ключ.

Он потянул за ручку, петли скрипнули, из квартиры потянуло тяжелым самогонным ароматом. На трех этажах сверху открылись двери и послышалось, как разбиваются об пол огромные капли слюней.

— Заходи, а то сейчас налетят, — втолкнул дядя Витя Стасика внутрь.

Обстановка напомнила Стасу недавнюю молодость, когда они с женой скитались по съемным квартирам, где залогом хорошей цены был «бабушкин ремонт». Вытоптанные ковровые дорожки на полу, выцветшие обои в цветочек, побеленные потолки и покрашенные бесчисленное множество раз радиаторы, пузатые люстры, шкафы, которые весили как египетские пирамиды и наверняка поднимались на этаж при помощи сотни рабов.

На кухне Стасик обнаружил целую лабораторию.

— У неё в одних и тех же емкостях варились и самогон, и зелье, и белье кипятилось — вот почему напитки твоей бабки расходились на ура, а эффект от застолья всегда был интересным. Выпил стопочку — и уже через секунду говоришь на французском, выпил еще одну — чувствуешь себя как трехнедельная наволочка.

— Я это всё выброшу, — поморщился Стасик, представляя себя пододеяльником, говорящим на французском.

— Хозяин — барин, — пожал плечами дядя Витя, — но я бы не спешил. Лучше сначала всё хорошенько обдумать, а не рубить с плеча.

Стасик кивнул.

— Ладно, пошел я спать. Жена, наверное, все питомники обзвонила, пока меня искала. Телефон-то в вашей глуши не ловит, — ухмыльнулся дядя Витя и направился к выходу. — Отсыпайся, а как обживешься, заходи в гости, я на втором этаже живу, в восьмой квартире. Люди у нас злобные, так что не переживай, все будет хорошо, — протянул он волосатую руку, и Стасик настороженно ее пожал.

Оглядев еще раз свои новые владения сонным взглядом, Стас решил перенести знакомство с душем на день и по привычке прямо в одежде плюхнулся на диван, подложив под голову бушлат. Не хватало канистры с олифой и запаха сырой картошки, но Стас смог справиться с внезапно нахлынувшей тоской и провалился в сон.

Разбудил его громкий стук. Правда, стучали не в дверь, а в стекло. Жбанов кое-как разомкнул слипшиеся веки и еще несколько секунд пытался вспомнить, почему на губах нет привычного привкуса ржавчины. Стук был очень громкий и настойчивый и исходил из-за занавесок.

Схватившись за штору, Стас дернул её в сторону, ожидая увидеть за окном птичку, стучащую клювом в стекло, но увидел на своем балконе женщину с очень строгим взглядом, одетую в старомодный, но чистый и выглаженный костюм. На ее носу сидели очки, а цвет помады продавец кровельных материалов Жбанов обозначил для себя как винно-красный или RAL3005.

В кармане Стас нашел засохшие хлебные крошки (остатки былой роскоши после сдачи металлолома), и, приоткрыв форточку, бросил их в женщину. Крошки упали ей на голову. Клевать их она почему-то не стала. Вместо этого гостья заговорила противным и нудным, как шум болгарки, работающей на низких оборотах, голосом:

— Станислав Игоревич?

— Ну… ну да, — неуверенно произнес Стасик.

— Я из налоговой. По вашей квартире числится задолженность, и она переходит к вам вместе с правом собственности. Рекомендую начать гасить долги, чтобы пени не начислялись.

— А где узнать о задолженности?

— Вам сова принесет письмо счастья, советую форточку держать открытой, — ответила женщина и, взмахнув черными крыльями, которых до этого момента было не видно, улетела.

«Не успел стать колдуном, поселиться в волшебном городе и получить наследство, а уже кому-то должен», — грустно размышлял про себя Жбанов после беседы со странным налоговиком, параллельно прикидывая в голове, как выглядят местные коллекторы. Следующая мысль была о том, что завтра на работу. Утро продолжало скатываться в яму уныния.

Стас сделал шаг в сторону душа, как вдруг диван затрясся, и из-под него показались чьи-то руки.

— А-а-а! — закричал Жбанов и, схватив табурет за ножку, поднял его над головой.

Через несколько секунд неизвестное чудище вылезло из-под дивана и выпрямилось. Внешне было сложно разобрать, что за существо стояло перед Жбановым. Оно напоминало получеловека-полупаука, с шестью руками и черной шерстью. Монстр протер множество глаз и протянул Стасику три своих правых руки.

— Веня, — представилась тварь. — Подкроватный монстр. Хотя в твоём случае — поддиванный.

— С-с-с-тас, — пожал все три руки Жбанов.

— Слушай, я сто лет так хорошо не спал, — потянулась нечисть. — Светлана Ивановна храпела, как бензогенератор. Представляешь, каково это, когда у тебя сразу семь глаз дергается?

Жбанов замотал головой.

— Ты всегда там живешь? — наконец пересилил свой ужас Стасик.

— Практически. Обычно твоя бабка мне мешала заснуть, а тут я впервые выспался. Думаю, мы сработаемся. Даже кофе захотелось. Ты будешь?

Не дожидаясь пока Стас родит еще пару слов, монстр отправился на кухню, откуда вскоре послышался звук работающей кофемолки.

Кроме кофе, съестного в доме практически не было. В холодильнике блестели какие-то разноцветные мензурки, пузырьки, колбы с неизвестными жидкостями. На столе в трехлитровой банке произрастал чайный гриб, а в углу кухни в большом чане громко бродило что-то интригующее.

— Если хочешь, я тебе потом расскажу немного про самогон, который твоя бабка делала, — зевнул своей страшной пастью монстр и отхлебнул из чашки.

— Спасибо, но это незаконно…

— Знаешь, я ведь тут тоже не прописан. Так ты что, пойдешь и заложишь меня? — покосился поддиванник на Стаса, и мурашки чуть не затоптали бедного Жбанова.

— Нет-нет! Живите сколько хотите, только за ноги, пожалуйста, не хватайте во сне, — умолял Стасик.

— Ничего не обещаю, природа у меня, знаешь ли, такая. А еще у меня к носкам страсть. Они для меня как семечки, только дай волю. Так что советую на пол не бросать, иначе разоришься на них, — сказал поддиванник и, допив кофе, направился к себе в убежище.

За последние двенадцать часов Стасик встретил кучу монстров, но самым страшным оказалась газовая колонка. Жбанов так и не смог придумать нужного заклинания для настраивания температуры и познал на себе всю пользу контрастного душа.

После водных процедур Стас решил дойти пешком до автостанции и осмотреться, а заодно и перекусить. Выйдя из квартиры, он поздоровался с соседом, курящим на лестничной площадке. Это был небольшой мужичок непонятного возраста с огромным носом и ушами и выпирающей из них растительностью.

— Ты кто? — спросил сосед, не заботясь о приличиях.

— Я внук Светланы Ивановны, приехал ночью.

— А-а-а, неместный, значит. Ну, зло пожаловать, — расплылся в добродушной улыбке сосед. — Я Вова, тролль, — протянул мужчина руку с худыми пальцами. — Это ты сегодня кричал?

— Да, я. Никогда раньше не видел поддиванных монстров. И газовая колонка никак не настраивается… Прошу прощения за шум.

— Не парься. Всё лучше, чем караоке, которое сирены по пятницам устраивают. Полгорода обычно в подъезд прется. А с колонкой — это тебе к водяному надо.

— К водяному?

—Ну да. Сам сложи два и два. Водяной — вода, душ, газовая колонка. Записывай адрес.

Стасик достал телефон и начал методично вводить буквы.

— Ну да, ты прав. Кто же еще этим может заниматься, — усмехнулся он собственной глупости. — А как до автовокзала дойти? У меня тут сеть не ловит что-то, не могу по навигатору посмотреть.

Сверху послышались чьи-то тяжелые шаги и вздохи.

— Сделай временную регистрацию в городе и оформи местную симку. Автовокзал у нас в конце улицы и направо до упора, не пропустишь. Я сейчас уйду, а ты форточку открой, пожалуйста, чтобы проветрить, а то я не достаю, хорошо? — попросил Вовка и настороженно глянул куда-то в сторону лестницы, откуда доносились шаги, затем затушил окурок в горшке с цветком и быстро потрусил вниз.

«Вроде нечисть, а все такие отзывчивые», — подумал про себя Стасик и потянулся к форточке.

— Ах ты скотина урбанистическая! — раздалось откуда-то сзади. Стасик даже не успел ничего сказать или обернуться, как его оглушили по затылку чем-то тяжелым. Протерев чудом не вывалившиеся глаза, Стас взглянул снизу вверх на огромную красную книгу в жилистых руках старушки, стоящей над ним.

— Горшки — не пепельница! Еще раз увижу, и ни один подорожник тебя не спасет. Занесу в эту книгу буквально, — бросила женщина окурок Стасу в лицо и угрожающе помахала энциклопедией.

— Да это не мое, — оправдывался лежащий на полу Стас, — я вообще не курю.

Поднимаясь, он попытался схватиться за подоконник, но случайно зацепил пальцами блюдце, на котором стоял еще один горшок. Послышался удар. Красивое пышное растение сломалось посередине стебля, а земля из горшка разлетелась по всей площадке и лестнице.

Снизу послышался сдавленный смех тролля Вовки.

Продавец кровельных материалов Жбанов открыл было рот, но вдруг понял, что проще слепому объяснить, чем карниз отличается от фронтона, нежели убедить эту женщину, что он невиновен. И поэтому просто побежал вниз.

Вход в подъезд всё еще пах сгоревшей дверью, но на ее месте уже стояло новенькое железное полотно. Стас нажал на кнопку и, услышав заветный сигнал, вышел наружу.

Кошмаринск ожил. Его жители бродили по улицам, каждый был чем-то увлечен. Стасу до сих пор казалось, что нет в этом месте ничего необычного. Люди как люди, голуби как голуби. Даже трактор, который раскапывал трубы отопления во дворе, выглядел как самый обычный.

Смущали разве что молодые девушки с надутыми губками и с картонными кофейными стаканчиками в руках, выгуливающие своих декоративных церберов, и дети-циклопы с последними моделями смартфонов. А в остальном это был вполне себе провинциальный городишко, каких в стране сотни. Стасику здесь понравится, он был уверен, надо только решить вопрос с работой. И у него на этот счет была неплохая идея.

продолжение следует...

Александр Райн