Предыдущая часть Зомби в реальном мире. Часть 6

Звуки будильника, несмотря на приятный трек, установленный в качестве рингтона, врезались в мозг беспощадным тараном. Чёрт… Поспать бы еще… часов еще так двадцать три… Пробуждение было тяжелым, как если ложишься спать под утро. Продираясь сквозь остатки сна, я попытался открыть глаза. Веки были тяжёлыми, в глазах легкая резь, как бывает, если долго работать за компьютером. Пошевелился в попытке перевернуться с живота на бок и почувствовал, как отлежал правую руку. Так, главное, без резких движений. Медленно, медленно попытался пошевелить кистью. Тысячи иголок впились в руку. Ох, воистину, я чувствую, значит, я живу. Вроде того. Тело охватила ломота при попытке пошевелиться. Попытался подняться, с первого раза не смог, так сильно хотелось спать и с тихим стоном перевернулся на спину. Левый локоть уткнулся в мягкой кошачий бок. Не открывая глаз, потрепал кошачий затылок. Потом с силой потер лицо ладонями, помассировал веки, растер уши. Помогло. Сонливость постепенно улетучивалась, осталась только тяжесть в голове, граничащая с легкой головной болью. Открыл глаза и посмотрел на настенные часы. Восемь часов утра. Пора вставать. Посмотрел в окно. За окном было сумрачно, небо, закрытое тяжелыми тучами, не совсем подходило для небесного источника света.

С момента прибытия в расположение части прошло уже два месяца. Поначалу я был занят организацией работ по строительству нежилых объектов и модернизации транспорта применительно к новой реальности. Друзья мои устроились на строительство домов в непосредственной близости от части. Новая территория была наскоро огорожена двойной рабицей с егозой наверху. И взамен её ускоренными темпами возводилась капитальная стена. Стройматериалы возили откуда-то из города в сопровождении вооруженного отряда, иногда, кстати, и Евгений ездил с ними. Я его не расспрашивал о состоянии города, было и так ясно. Но не только они ездили в город. Были и те, кто отказались находиться постоянно при воинской части и договорились на бартер: они мотаются в разведку и поиск уцелевших мест, между делом привозят всякие нужные вещи, а военные за это обеспечивают жильем их семьи.

Спустя какое-то время при поддержке военных я организовал некий натуральный обмен с некоторыми анклавами людей, выживших в окрестностях. Мои собственные технические разработки, которые были реализованы ещё до конца мира, оказались востребованными не только у военных. Множество желающих приезжали в приспособленные под ремонтные работы гаражи недалеко от части, где автомобили желающих модернизировались под любой каприз. За эти услуги я выпросил отдельное двухкомнатное помещение под жилье, куда мы с семьей и переехали.

Параллельно подтягивал свои стрелковые навыки, оказавшиеся весьма и весьма скромными в условиях новой реальности и мы с друзьями часто пропадали на стрельбище, благо это поощрялось. Был даже утверждены военными периодически проходящие соревнования по стрельбам на сто метров . Мне даже удалось один раз занять третье место, но, как мне кажется, чисто случайно.

Мне всегда нравилось стрелять. Раньше в мирное время это было не самое дешевое удовольствие, а сейчас, при почти бесплатном боезапасе, выделяемом на учебные стрельбы, я отрывался на всю катушку.

А ещё мы с Евгением и Андреем брали иногда уроки по боевому слаживанию, и чаще всего у майора, который со своим отрядом непосредственно занимался рейдами в мертвые земли.

У зенитчиков, в части которых мы находились, была налажена постоянная связь со всеми воинскими частями из соседних регионов, бывали даже совместные операции по наведению порядка, читай, по уничтожению различных бандформирований.

Я не собирался вечно сидеть в расположении части, и месяц назад у меня наконец случился серьезный разговор с майором по поводу нашего участия в вылазках в город. Дошло до самого верха, ибо Андрей оказался очень востребованным специалистом.

Высокое начальство поставило условие. Мы готовим себе замену на строительные и технические работы и только потом можем валить, куда душе угодно. При этом проекты не бросаем, по мере надобности курируем процесс. И да, семьи остаются в расположении части.

Пару дней назад был закрыт очередной проект по модернизации нескольких единиц транспорта. Кроме того, группа моих учеников сдала необходимые экзамены на профпригодность. Я же вчера наконец сдал ненавистный экзамент по стрелковой подготовке и работе в группе. И наконец смог договорился о своём участии в рейде, заодно и транспорт с новыми плюшками опробовать в деле. Рейд намечался как раз на сегодня.

Что же касается конца света, было две волны нашествия зомби. Мы сидели в расположении части и наблюдали с безопасного расстояния за концом мира, благо радиосвязь работала, как надо и самые свежие данные поступали своевременно.

Первая волна накрыла мир, когда люди попросту не успели разобраться, что же это такое началось. Практически полностью все мегаполисы и крупные города по всему миру перешли во власть живых мертвецов. Выживали лишь небольшие поселения.

Смоленск по количеству проблем не сильно отличался от остального мира.

Как это принято в мирное время, первые пострадавшие вызывали полицию. Полиция приезжала в количестве двух-трех патрульных, крутила руки необычно сильно заторчавшим наркоманам, как по началу считалось и увозила тех в околоток. Основная версия агрессивного поведения – какой-то новый наркотик, от которого напрочь сносило крышу, как следствие, агрессия, каннибализм, полная невменяемость и нечувствительность к боли.

Случались нападения и в самих полицейских участках при попытке оформить задержанных. Покусанные сотрудники полиции исчислялись десятками. Тех чаще всего увозили в травму Красного креста и госпиталь на покровке. Кстати, везли туда не только полицейских. Покусанных хватало по всему городу, счёт шел на тысячи. А когда Красный Крест с госпиталем практически сразу оказался переполнен, то распределяли по всем больницам и поликлиникам, направляли даже в роддома. Где покусанные умирали, восставали и не отходя от кассы, жрали всех и вся, до кого моли дотянуться. Что там поначалу творилось, словами не описать. Редкие очевидцы ассказывали, кричали там так, что волосы дыбом вставали.

Далее. Вот приезжает, к примеру, наряд ППС на вызов с опозданием. Вот они приехали, наконец, а там уже и спасать некого, только ходят окровавленные…кто это, наркоманы? Пока разберешься, те уже бросаются на всё, что движется. На прохожих, если это на улице, на полицейских, если это случилось в квартире, собак жрут, кошек, если поймают.

Бывало, в многоквартирном доме из нескольких квартир поступали вызовы. Направлялся, как правило, один наряд ППС, который при попытке обойти эти квартиры попросту не выживал. В помощь патрульным гоняли всех. И гайцев, и Росгвардию, и ОМОН. И всегда были новые и новые пострадавшие.

Хотя, справедливости ради сказать, первую волну удалось сдержать в самом начале. Когда стало ясно, что заразившиеся (а разобраться, что это не наркоманы, а именно заразившиеся, особенно при наличии вестей из интернета со всего мира, было проще простого) представляют нешуточную угрозу, их просто начали отстреливать. И поначалу прогресс был на лицо.

Заходит покусанный и обратившийся в зомби в торговый центр, пытается нападать на людей. В следствие своей заторможенности убежать от него было несложно. Двух-трех мужчин обычно хватало, чтобы с трудом, но связать агрессора. В большинстве случаев обходилось без укусов. Потом приезжала полиция, оттаскивала связанного зомби в спокойное место и простреливала тому голову, дабы уберечь граждан от жестокого зрелища. Да и то, пристреливать начали далеко не сразу.

Поначалу полиция, по рукам и ногам связанная законом о применении оружия, всеми способами избегала любых его применений. Каждый случай применения оружия тщательно разбирался начальством и далеко не всегда применившего оружие оправдывали, несмотря на правомерное применение, бывали и увольнения, а случалось, служащие сами увольнялись от греха подальше. В общем, не было в рядах полиции желающих применять оружие. И гражданские, и полиция какое-то время полагали, что всё волшебным образом образуется.

Так было тех пор, пока один связанный зомби при перевозке в служебном авто случайно не освободился от веревок и не перекусал обоих патрульных, что были в машине. Нашли их недалеко от дежурной части. Все трое сидели в запертом автомобиле и дружно корчили рожи из залитого кровью салона. Когда подобные эпизоды стали появляться с пугающей регулярностью, стало окончательно ясно, что наркота тут ни при чем, а город столкнулся с чем-то, ранее неизвестным.

Военные, в свою очередь, заняли позицию «моя хата с краю». Ну это и понятно. У них другие задачи. Внешний враг отсутствует, с текущими проблемами худо-бедно справлялись органы правопорядка, причин для кипеша не наблюдалось.

В течение самых первых трёх-четырёх дней ситуация в городе вроде как нормализовалась, если не считать редких случаев нападения на людей. Да, появлялись всё новые и новые зомби, но их чаще всего ловили и уничтожали. Особенно хорошо показали себя бойцы из отряда Меркурий. Несмотря на относительно небольшое количество бойцов, после их визитов в проблемные места каждый раз воцарялась благодать, насколько это было вообще возможно. Прогресс в борьбе с восставшими мертвецами был на лицо.

Вторая волна была для всех неожиданностью.

Как потом оказалось, не угодившие под молот уничтожения и отожравшиеся на трупах зомби непрестанно развивались и становились всё быстрее, умнее. Поначалу это были тупые, лишенные инстинкта самосохранения ходячие мишени. Но потом зомби, которых не успевали уничтожить, становились всё быстрее и умнее. Теперь они довольно успешно прятались от пуль. Как итог, были даже случаи применения ожившими мертвецами камней и палок в качестве оружия. Поначалу люди даже не верили, что такое может быть, все привыкли к тупой зомбячьей медлительности.

Некоторые зомби, успевшие отожраться на свежих телах, видоизменялись в быстрых, умных и беспощадных хищников. Их стали называть мутанты, потому что после изменения они мало напоминали человека. Гипертрофированный мышечный корсет, горб на спине, скорость движений на грани возможностей организма, всё это весьма не радовало. Как дошли сводки из Москвы, их там хорошо изучили и называли морфами. Всю доступную информацию распространяли сразу по мере поступления.

Как стало ясно, такая метаморфоза была возможна лишь в том случае, если медленный зомби отъедался на трупах. которых не коснулось оживление. Что-то там было связано с головным и спинным мозгом. Если живому человеку, бандиту, например, прострелить голову, он, таким образом, лишался возможности восстать, а его бренное тело служило отличным строительным материалом для развития зомби в мутанта. Один такой монстр мог в состоянии создать массу проблем группе из нескольких вооруженных до зубов бойцов, не говоря уже о мирном населении, которое забилось в свои квартиры, полагая, что у себя дома они в безопасности. Но нет, о безопасности оставалось только мечтать. Мутанты с легкостью вламывались в окна, оставляя после себя сплошное кровавое месиво.

Их отстреливали, но не слишком эффективно. Когда один такой мутант буквально за секунды растерзал отряд из пяти отлично подготовленных и вооруженных бойцов и исчез, стало ясно, что стандартные меры борьбы с угрозой не работают.

Что имелось в сухом остатке.

Тупые свежевосставшие зомби были отстреляны поголовно. Те зомби, которым повезло не попасть под отстрел, отжирались преимущественно по ночам и становились умнее, а днем прятались по подвалам и опустевшим домам. Мутанты тоже на рожон тоже не лезли, предпочитая втихаря таскать людей из квартир.

Зомби, как водится, жрали всё, что движется. Людей, собак, кошек, в общем, всё живое. Собаки, попавшие под раздачу, в свою очередь с поразительной легкостью становились зомби-собаками и нападали на себе подобных, на людей, жрали крыс... Кошки, как ни странно, после смерти не поднимались. А крысы перерождались в поражающем разум количестве. После чего подвалы и прочие подобные темные места начали представлять серьезную опасность.

Потом количество уничтожаемых зомби стало преобладать над вновь появляющимися и установилось некое равновесие.

Гром грянул, откуда не ждали.

Группа интеллигентов активистов, решив, что все проблемы позади, организовали флэшмоб на центральной площади города, посвятив его бездействию властей. Почти сразу идею подхватили такие же оторванные от реальности индивидуумы, организовав многочисленные сборища в разных местах города, благо сотовая связь и интернет кое-как еще работал. В течение получаса с начала флэшмоба полиция безуспешно пыталась загнать дуралеев обратно в квартиры. Но те и слушать не хотели, скандируя в рупоры и мегафоны речи о насилии полиции и отсутствии свобод.

На такое явное приглашение отобедать начали выходить зомби из соседних дворов и подвалов, они-то и перетянули на себя всю огневую мощь полиции. А потом появились мутанты.

Всё было кончено буквально за считанные минуты. Мутанты первым делом порвали на клочки вооруженных полицейских. Избавившись от вооруженной угрозы, словно глумясь, мутанты не спеша занялись обезумевшими толпами безоружных, устраивая тотальное истребление, обеспечивая себя питанием на неопределенно долгое время. Количество зомби мгновенно выросло в несколько десятков, если не сотен раз. Поднятые по тревоге силовые структуры приезжали на места слишком поздно, безуспешно вступали в бои, несли потери и, наконец, были вынуждены отступить.

Военные, наблюдая за массовой гибелью живых людей, наконец, очухались, но по факту так и не смогли переломить ситуацию. Солдаты срочники просто-напросто бросали оружие и удирали в панике, увидев, что оно не сильно-то и помогает против зомби, а те, получив в тело несколько пуль, как ни в чем ни бывало целеустремленно топали за убегающей пищей, создавая ещё большую сумятицу и неразбериху. Те же, кто не потерял хладнокровия, достаточно быстро отстреливали боезапас и чаще всего становились очередными жертвами. Спецы же, имеющие опыт боевых действий, в силу своей малочисленности, также ситуацию улучшить не сумели.

Гражданские, до сих пор оставшиеся в городе, в большинстве своем, наконец, поняли, что миру наступил конец и пытались бежать из города. Некоторым, имеющим охотничье оружие, это удалось, они спасались сами и спасали близких. Остальные, за считанные дни съев имеющиеся в квартирах запасы провизии, были вынуждены решать продовольственную проблему.

Водопровод работал с большими перебоями, электричество было отключено, газ был, но в условиях дефицита воды польза от него была небольшая. Плюс санитарная проблема. Отходы жизнедеятельности накапливались в квартирах, люди, не имея возможности в полной мере пользоваться унитазами из-за нехватки воды, начинали страдать от антисанитарии, запертые на этажах. Они вынужденно выходили из своих квартир и в большинстве своем становились пищей для зомби и мутантов.

В конце концов, город пал.

Оставшееся немногочисленное население как-то начало организоваться в анклавы. Военные, имея на своих складах оружие, наладило выдачу его всем желающим. В общей сложности, выжило едва ли пять процентов, если не меньше.

Наступило странное время. Эдакая смесь современных технологий, феодального строя и коммунизма. Довольно быстро были уничтожены всякие группировки, занимающиеся грабежом и насилием, часто военные и полиция приезжали, когда представители криминала уже висели на столбах. И наступило относительное спокойствие.

Я потянулся изо всех сил, встал с кровати и подошел к окну. Вид открывался не самый живописный. Казармы, административные здания, обилие камуфляжа.

—Пап. —послышалось из-за спины.— расскажешь сказку? Утреннюю. Расскажешь?

Я повернулся на голос, оглядел своё семейство. Жена ещё спала после ночной смены, уткнувшись в подушку. Сын лежал на спине на втором ярусе двухярусной кровати и безмолвно смотрел в потолок. Дочь слезла со своей постели и пошлёпала ко мне босыми ногами по полу, вся такая сонная, тёплая и растрёпанная. Я взял её на руки и мы вместе посмотрели в окно. Помолчали, просыпаясь оба.

— Привет.— я поцеловал Златку в лоб.

— Привет, привет.—Злата нахмурилась.— Ну па-а-ап, сказку…

— Жила-была…— я взял паузу, ожидая продолжения от Златы.

— Муравьишка.—продолжила сонным голосом дочь.

Начинался новый день.

Предыдущая часть Зомби в реальном мире. Часть 5

Заговорила рация голосом Андрея:

— Сань, у меня жижка на исходе. Хватит километров на пятнадцать.

Майор развёл руками, дескать, не было печали, взял рацию и ответил:

— Километров через пять будет парочка заправок. Там и заправимся.

—Понял.— ответил Андрей.

— Майор, — решил я задать давно мучавший меня вопрос,— а что вы, военные, тут вообще делаете? Вы же своими делами заниматься должны, но никак в гражданской жизни участвовать.

Он посмотрел на меня, словно раздумывая, говорить или нет, но всё же продолжил:

— Сань, а мир всё, сдулся. Правительство валит из Москвы косяком, полиция в той же столице практически бессильна уже. В Москве бардак. Там же на самом деле началось все позавчера вечером вроде. А Смоленск пока держался за счет расстояния. Единственное, несколько поездов вчера привезли в некоторых вагонах этих, жрунов которые. Так их пепсы с Росгвардией быстро приняли в оборот. Ни один не ушел, ну и решили не распространяться об этом во избежание паники и прочего.

— Ну ладно, это я понял. Так а Вы вот лично тут что делаете? И ваши там у моста собирались.

— Эвакуировали одну шишку.

— Депутата или мэра?

— Да ну, сдались нам политики. Своего вывозили.

— А ничего, что военные и при оружии? Вроде как для вас бегать с калашами наперевес нельзя? — я не отставал от майора.

— Вперед смотри, Маугли. — майор недовольно покосился на меня.

— Чего это я Маугли? — возмутился я.

— Ты как тот Маугли из анекдота. — ответил майор.— Кого хочешь, достанешь.

Я улыбнулся, вспоминая анекдот.

— Ну а всё-таки? — я твердо решил достать майора.

Тот помолчал минуту и всё же ответил:

— Ты же видел этих зомби? — майор поймал мой кивок и продолжил. — В общем, Москва дала добро на эту операцию на грани самоуправства. Хотя наши аналитики, в смысле из Москвы, уже дали печальный расклад по ближайшему будущему. Ну и мы, собственно, решили особо не прятаться. Всё равно сегодня город начнет загибаться. Вон даже сирену гражданской обороны с нашей помощью решили включить. Ты бы знал, сколько вони было по этому поводу. Одного чиновника даже в наручниках увезли, чтоб не бузил.

— Так и что, все разве выехать успеют?

— Да не, какое там. — майор хмыкнул. — Даже если всем будут говорить, что вот-прям-щас надо ехать, многие просто решат, что они самые пупырчатые и решат валить, когда уже поздно будет. В Москве именно так происходило.

Движение на дороге не было интенсивным. Основной поток был из города, а вот в сторону города движение исчислялось редкими машинами. Люди ехали из города, как я думаю, туда, где они надеялись переждать неспокойное время. Практически все автомобили были нагружены по максимуму. И, на удивление, никто никому не чинил препятствий, никто никого не подрезал, не нарушал ПДД.

Коротко звякнуло у майора. Он достал из кармана телефон и глянул на дисплей.

— Вяземцев. —майор поднес телефон к уху и внимательно выслушал говорившего. — я понял. Давайте в темпе валите оттуда.

Майор сделал отбой и убрал телефон. Помолчал.

—Ну вот, город начали активно жрать. Красный Крест, областная и госпиталь на Покровке уже всё. — майор посмотрел вдаль. — И ничего уже не изменить.

— Что «всё»? — не понял я.

— Да сожрут их скоро. Понавезли туда ночью покусанных, не разобравшись. Ну и…

— Охренеть…— я потрясённо помолчал. — Не ожидал, что так быстро начнётся.

— Так никто не ожидал.— майор шумно вздохнул и мы замолчали, переваривая информацию.

Движущийся прямо перед нами желтый Логан с наклейками такси вдруг включил правый поворотник начал перестраиваться вправо, намереваясь обогнать по обочине ползущий перед ним ржавый тонированный жигуленок непонятного грязного цвета. Я чуть ослабил педаль газа, наблюдая за Логаном.

Резкий рёв клаксона, который обычно я слышал только на грузовиках, резанул по ушам с правой стороны. От неожиданности я чуть руль не потерял.

Справа по обочине шумно ломился здоровенный чёрный Шевроле Тахо, сигналя что есть мочи. Логан метнулся обратно в свою полосу, уступая дорогу внедорожнику, пару раз вильнул, и, наконец, сбавив скорость, выправил движение. Я резко ударил по тормозам, чтоб не влепиться в корму Логана. А Тахо, не сбавляя скорости, полетел дальше, вздымая за собой клубы придорожной пыли. Вслед ему раздались несколько одиночных сигналов.

Майор выругался в полголоса, уставившись на Тахо:

— Ездюк, блин.

Я был с ним солидарен целиком и полностью. Вот влепится такой ездец кому-нибудь в бочину и всё, пушной зверь тут как тут. Парализует движение напрочь. И что потом прикажете делать в условиях надвигающихся проблем?

—Вон заправка.— указал рукой вперёд майор.

Ну да, так и есть. Через пару сотен метров впереди виднелась заправка Роснефти.

—Погоди, сильно не притормаживай. Мало ли, очередь будет большая.— майор смотрел на экран своего смартфона, я успел заметить на дисплее карту Яндекса.— Дальше за ней Нефтика. Если что, там заправимся.

Так и оказалось. Очередь на Роснефть была такая, что её хвост вытягивался вдоль обочины на добрые 50-70 метров.

— А если и на Нефтике такая же хрень с очередями будет?— спросил я майора,— где заправляться будем? У нас-то топлива почти полный бак, а остальные? Мицубан может быть не полон.

—Давай доедем и посмотрим.— слегка рассеянно ответил майор.—если не получится, из резервов выделим. Э, руль! Смотри вперед!

Отвлекшись на свои мысли, я не сразу заметил, как ржавая копейка перед таксистким Логаном вдруг сбавила скорость и съехала на обочину, где и остановилась. Логан еле успел замедлиться. Я же, не расчитав скорость, чуть боднул бампером багажник логана. Твою ж чертяку мать!

Логан ожидаемо тут же врубил аварийку и начал вообще останавливаться. Ну да, что же еще требуется делать, как не выяснять, кто виноват.

Майор рявкнул:

—Сигналь!

Я так и сделал. Нажал клаксон и не отпускал до тех пор, пока до водителя Логана не дошла ошибочность своих действий и он, выключив аварийку, снова ускорился.

— Александр! — майор выдержал короткую паузу.— У нас задача доехать, а не впереться в проблемы!

Я кивнул и промолчал. Майор был прав на все сто.

— Внимание. — майор уставился в зеркало заднего обзора со своей стороны. — Чуть сбавь скорость, там сзади едет что-то нездоровое.

Через несколько секунд, руля по обочине, с нами поравнялась уже знакомая ржавая копейка, взрёвывая пробитым глушителем и чуть рыская из стороны в сторону. Я продолжал держать прямой курс, посматривая по сторонам. Майор взял в руку пистолет.

Копейка сделала еще один рывок вперед, какое-то время ехала чуть впереди нас со скоростью потока, потом ускорилась, вырвавшись вперёд метров на пятьдесят. Потом вдруг дернулась влево на полосу, прижимаясь к машинам на дороге, но тут же свернула обратно на обочину. Не останавливаясь, жигуль протяжно заревел глушителем и вдруг вообще съехал с насыпи, где и уткнулся радиатором в какое-то чахлое деревцо.

Когда мы с ним поравнялись, водитель уже выскочил из авто и отбежал вперед на несколько метров, хватаясь за голову и шею. Руки у него были в крови, собственно, как и шея с плечами. Кровь заливала спину неопрятными пятнами. Из жигуля через открытую водительскую дверь медленно, неуклюже выползал на четвереньках ещё один с окровавленным ртом.

—Тормози, быстро!— крикнул майор. Я нажал на тормоз. Майор одним движением дослал патрон в патронник, выскочил из салона машины, не дожидаясь, пока крузер остановится до конца. Жестами показал колонне не останавливаться и ехать медленнее. Быстро подбежал к копейке, направился ко второму, нескладно перебиравшему руками по земле и почти выползшему из салона, приставил пистолет ему к затылку и выстрелил. Звук выстрела был негромким. Ползущий уткнулся лицом в землю и замер. Майор подбежал к водителю, что-то спросил у него. Тот ответил, показывая на свои раны. Майор указал на копейку, что-то крикнул. Водитель как-то боком подошел к своей машине, перешагивая через тело, убрал ноги трупа с сиденья, сел за руль и закрыл дверь. Майор показал ему, будто вгоняет себе шприц в руку, водитель закивал. а майор подбежал к крузеру, сел на сиденье и бросил:

— Давай, газу, газу!

Я дал газу. Наша колонна, опредив нас, немного сбавила скорость, чуть сдерживая движение по полосе, мы догнали их по обочине и пристроились на свое место в начале нашей скромной колонны.

— А зачем Вы водилу обратно в машину отправили?— спросил я майора.

— Да он уже не жилец. У него там клочья кожи висят, тот, второй, знатно перекусил. Если помрёт в машине, выбраться уже не сможет. Людям в спасение. Лишь бы не додумался из машины снова выйти! Иначе пепелац на небеса будет обеспечен всем, кто рядом.

На Нефтике, которая располагалась на другой стороне дороги, машин было ощутимо меньше. Я нашел место для разворота, повернул и заехал на территорию заправки.

Майор скомандовал:

— Давай где-нибудь в левую колонку. Зальём под крышку.

Я посмотрел на панель приборов, выискивая обозначение, с какой стороны бензобак. Лючок был слева. Потом пристроился в конец очереди на левую колонку, заглушил мотор и только тут заметил Тахо, похоже, тот самый, что летел по обочине. Внедорожник стоял как раз в очереди перед нами, его от нас отделяла всего одна легковушка.

Я указал на внедорожник майору.

—Вижу. Хрен с ним. — буркнул он, доставая из бардачка бутылку с минералкой и протянул её мне.— Будешь?

Я взял, открутил пробку, сделал два больших глотка и газировка мощным углекислотным тараном врезалась в горло. Уххх, блииин… Как же я давно не пил с газом! На глазах выступили слезы. Дыхание спёрло. Я протянул бутылку и пробку майору, безуспешно пытаясь что-то сказать. Прохрипел, кряхтя и прокашливаясь и, наконец, выдавил из себя:

—Хренасе, супергазировка для мегаспецназа?

Майор хмыкнул и глотнул из бутылки с видимым удовольствием, крякнул и сделал еще один долгий глоток.

—Хороша, чертовка, бодрит! —майор был весьма доволен.—Еще?

Я помотал головой. Дыхание наконец отпустило и я сделал пару осторожных вдохов.

Майор вышел из машины , махнув мне "сиди" и пошел в хвост колонны, В зеркало заднего вида я видел, как он отправил форд вперёд мимо колонок к выезду. Евгений вырулил из очереди, проехал вперед и остановился перед выездом на трассу. Транспортёр встал за нами. Мицубиси следом за ним.

Подошел майор и сказал мне, усаживаясь в пассажирское кресло:

—Давай, прими в сторону, пусть бус первым заправится.

Кивнув, я повернул ключ в замке зажигания, двигатель ровно затарахтел, но больше я ничего не успел сделать.

Тахо впереди вдруг взревел двигателем и попытался выехать из очереди. Но у него ничего не получилось. Машины в очереди стояли практически вплотную. Тахо начал движение вперёд-назад, расталкивая автомобили. Легковушка, стоявшая перед нами, от удара Тахо сдвинулась назад и толкнула нас так, что майор вынужден был ухватился за приборную панель, чтоб удержать равновесие.

—Ты что творишь, уродец!— прошипел майор, обращаясь к водителю Тахо.

Тахо, освободив себе место для манёвра, вырулил из очереди и проехал вперед.

— За мной! — майор открыл дверь и спрыгнул на асфальт.

Я вытащил ключ из замка зажигания и выскочил наружу.

Майор оглядел меня и бросил:

—Ствол!

Зачем это ствол? Будет стрельба? Я быстро вернулся в машину и достал спрятанную у сиденья кобуру с ПМ. Достал из кобуры пистолет, кобуру швырнул на сиденье, захлопнул дверь и побежал за майором, тот уже шагал в начало очереди. Эмоций не было никаких. Даже удивительно. Наверное, сказывается бессонная ночь, эмоции притупились от усталости.

Тем временем Тахо резво подъехал к самой колонке, где уже стоял белый кроссовер Ауди с воткнутым в горловину бензобака шлангом. За ним на некотором расстоянии ожидала своей очереди Нива пятидверка с тюками на крыше. Тахо начал медленно втискиваться между Ауди и Нивой. Водитель Нивы сначала стоял на месте, не уступая Тахо, потом не выдержал, дал длинный гудок сигнала, выказывая недовольство и, наконец, сдал назад, насколько это было возможно. Но водителю Тахо этого оказалось мало. Он решил ещё и Ауди оттеснить. Тахо уперся в задний бампер кроссовера и, подрёвывая мотором, потихоньку начал сдвигать Ауди вперёд.

Мы с майором почти подошли к Тахо, когда услышали от откуда-то женский крик. Мы с майором синхронно повернули головы в сторону крика. Высокая женщина в белом пиджаке и юбке бежала к нам из дверей магазина заправки, крича и размахивая руками.

Майор попытался остановить женщину. Он развёл руки в стороны, мешая приблизиться к Тахо и указывая на Ауди:

—Спокойно, спокойно! Уважаемая, это Ваша машина?

— Да! Это моя машина! Что этот урод себе позволяет?— женщина пыталась обойти майора. Тот не давал этого сделать.

Тахо тем временем медленно оттеснял Ауди от колонки.

Женщина каким-то образом отмахнулась от рук майора и, изловчившись, подбежала к Тахо, начала пинать колеса внедорожника и стучать зажатой в руке сумочкой по окнам, ругаясь, на чем свет стоит.

— Тварь! Урод! Оставь в покое мою машину! Ты слепой, не видишь, я заправляюсь?

Тахо замер. Открылась водительская дверь. Появился водитель, высокий, за два метра, лысый амбал в ярко-синем костюме-тройке. Я увидел у него пистолет в руке. Он стремительно подошел к женщине:

—Свали нахер, дура!

Женщина набросилась на него с кулаками:

—Какого хрена ты творишь, урод? Тебе что, места мало, а? Тварь лысая! Тебе места мало? Конец очереди там! Машину зачем трогать, а?

Женщина махнула сумочкой, целясь в лицо отпихивающему её амбалу.

Амбал наклонил голову, не глядя отмахнулся пистолетом, сбивая траекторию её удара. Женщина схватилась за ушибленную руку, зашипела сквозь зубы. Сумочка упала на асфальт.

— Я сказал, отвали! — амбал начал терять терпение. — Сдрисни отсюда, пока ещё красивая! Вон, иди кофе попей!

— Урод! — женщина снова потянулась к обидчику.— Я тебе щас рожу расцарапаю!

— Да бля! — Водитель Тахо грубо оттолкнул женщину. — Иди нахер, я же сказал!

Та возмущённо вскрикнула и вдруг кинулась на противника, целясь ногтями в лицо.

Амбал оскалился, схватил женщину за протянутые к нему руки, дёрнул на себя и с выносом тела пнул её ногой в живот. Женщина охнула и отлетела назад от сильного удара, словно манекен.

— Ч-чёрт! — Майор дернулся было к упавшей женщине. Потом посмотрел на меня и махнул рукой в её сторону.— Посмотри!

—Э, чудила! — майор повернулся к амбалу, подняв пистолет, зажатый в двух руках.— Ты не охренел ли тут случаем?

—Тебе чего, клоун?— амбал раздражённо повернулся к майору и с брезгливым выражением лица посмотрел сверху вниз на пистолет в его руках.— иди, жди своей очереди! Тебя тут ещё не хватало.

Я подбежал к женщине. Она лежала правом боку, держалась за живот, поджав ноги, тихо стонала. Я коснулся её плеча. Женщина вздрогнула, увидела в моей руке пистолет и попыталась отодвинуться.

—Тихо-тихо-тихо, —зачастил я. — Всё-всё, нормально. Я не злой. Где болит?

Женщина не могла говорить, только судорожно кивала невпопад, тяжело дыша сквозь всхлипы. Я не знал, что делать. Из под юбки я увидел кровь. Ну вот, блин… Что же делать…. Что делать… Сердце бухало, пульс я ощущал всей кожей. Что же делать…

Я быстро выпрямился, огляделся вокруг и, подбежав к рядом стоящему минивену Мазде, запрыгнул ему на капот, а потом на крышу. Водитель даже не успел ничего сделать, а я уже заорал во все горло, озираясь вокруг:

— Врача!!! Быстро!!! Есть врач?!! Люди, мать вашу, женщине нужна помощь!!! Срочно!!!

Несколько человек вышли на мой крик из своих машин, но никто не сделал ни шага в нашу сторону. Все просто стояли и растерянно смотрели на меня. Твою же мать…

Я набрал полную грудь воздуха и снова крикнул:

—Нужен врач!!! Срочно!!! Женщине плохо!!!

Молчание…

Я в бессилии посмотрел назад, на женщину. Она лежала в позе эмбриона, её била крупная дрожь. Подол юбки был в крови.

Чёрт, чёрт… Я обернулся к майору. Да твою же капусту!

Амбал с майором стояли, направив друг на друга оружие. Майор был ниже на голову, по сравнению с почти двухметровым амбалом он вдруг показался карликом. Да. От него помощи не дождаться сейчас. Своих забот хватает.

Я спрыгнул с крыши Мазды и подбежал к женщине. Она стонала сквозь зубы, держась за живот, её глаза были полны слез и боли, на прокушенных губах была кровь. Взгляд был затуманен.

Что делать в этой ситуации, мне решительно не приходило в голову. Я растерянно посмотрел вокруг. Бессилие, вот оно какое. В груди образовался тугой ком. Что же делать… Я ясно понимал, что бессилен помочь женщине, я даже не знал, как оказать ей ей первую помощь. Вот же ж…

Люди стояли и смотрели на нас. Никто не сделал и шага в нашу сторону. Ну да, чем они могут помочь…

Я повернулся к водителю Тахо. Сжал кулаки. Обнаружил вдруг в левой руке пистолет. Посмотрел на водителя. Посмотрел на пистолет. Потом снова на амбала. В груди нарастало тяжелое желание выстрелить амбалу в живот из ружья картечью и наблюдать, как тот будет корчиться. Голова закружилась от избытка эмоций. Женщина рядом на асфальте тихо и жалобно стонала сквозь плач. Это было невыносимо слышать, особенно когда не имеешь возможности помочь, как бы ни хотелось обратного.

— Слышь, урод, сука, мать твою..— я сделал шаг в сторону водителя Тахо, сжимая пистолет в руке и медленно поднимая его в сторону лысого черепа. Сознание вдруг на миг сделалось ясным, словно я вынырнул из тумана. Сейчас, сейчас.. Всажу тебе пулю..

Амбал скосил глаза в мою сторону, заметил в моей руке пистолет, пременился в лице и открыл рот, желая что-то крикнуть мне. Я направил пистолет ему в лицо, нажал на спусковой крючок. Ничего. Амбал вздрогнул и и захлопнул рот. Я ещё раз попытался выстрелить. Не вышло. Амбал ухмыльнулся, отвернулся к майору, открывая рот и тут же из его затылка вырвался красный фонтанчик. На неуловимое мгновение на лице амбала мелькнуло выражение дикой паники, а потом ноги подломились и он мешком бесформенной плоти в ярко-синей упаковке осел на землю.

Я перевёл взгляд на майора. Тот стоял, направив пистолет на амбала. Ствол его пистолета дымился. Затем он опустил пистолет и посмотрел на меня. Лицо его было каменным.

—Патрон не дослал? Косяк. —глухо произнёс майор, кивая на пистолет в моих руках.

Я тупо уставился на ПМ. Разве? Не мудрено, блин.

Странно, я даже не слышал звука выстрела, произведенного майором. В голове снова били глухие, тяжелые до отупения, до головной боли барабаны. Я стоял и смотрел на синюю кучу, только что бывшую живым человеком и меня переполняла горечь. Горечь от того, что не успел сам выстрелить первым. Твою мать…

В полном отупении, не ощущая своего тела, я повернулся к лежащей женщине и увидел, что рядом с ней уже сидел на корточках какой-то седой мужчина в спортивном костюме и что-то там делал. К нему уже подбегали две женщины, одна из них примерно одного возраста с мужчиной, а другая сильно моложе. Шагнул к ним, желая помешать, что вы делаете, ей же плохо, отвалите от неё, но меня остановили, цепко схватив за плечо. Мягко, но вместе с тем твёрдо забрали пистолет, который я продолжал сжимать в руке. Куда, блин… пистолет назад, нужен мне…

Раздался вкрадчивый голос майора:

—Тихо, тихо, боец. Не спеши. Это врачи. Видишь, у них и чемоданчик есть. И шприцы с лекарствами. И даже зеленка с йодом. И бинты. Не мешай, они ей помогут и витаминок насыплют. Не будешь мешать, они и с тобой витаминками поделятся…

Я медленно повернулся к нему, с трудом понимая, где я и что я. Вяло попытался вырваться. В голове очень, очень медленно прояснялось…

—Давай, делай глубокий вдох. И долгий вы-ы-ы-ыдох. Дыши глубже. Вдох и вы-ы-ы-ыдох.—майор не отставал от меня, участливо повторяя. — Давай, дыши, вдох и вы-ы-ы-ыдох! Вот так, молодец! У тебя передоз адреналина, дыши давай, разгоняй кровь. Вдох и вы-ы-ы-ыдох…

— Отвали…— я вяло шагнул в сторону. В груди был булыжник размером с луну. Нестерпимо захотелось сесть. Ноги не держали. Жажда вдруг высушила всё во рту. Я с трудом сглотнул и снова посмотрел на женщину. Седой мужчина уже в надетых голубых перчатках что-то набирал в шприц. Женщины копошились у раскрытого кейса. Я перевел взгляд на бесформенную кучу синей одежды. Странно, я уже не смог вспомнить лицо этого амбала.

Я сел прямо на асфальт. Будто бы из головы раздался голос майора:

— Давай, боец, за руль. Нам ещё заправляться и твою пострадавшую нужно срочно везти к врачам.

Я глубоко вдохнул, пытаясь прогнать ком в груди. Попытался встать. Первая попытка не удалась. Майор силой поднял меня и потащил к Тахо. Куда это? Крузер же в другой стороне.

— Давай, отгони в темпе тачилу этого урода, людям мешает. Ключи на месте, движок работает, слышишь?— майор тащил меня к водительской двери Тахо. —Давай, шевелись быстрее, тебе говорю.

Я посмотрел на майора.

—Трудотерапия наше всё?

— Молодец, шаришь.—майор оскалился и подтолкнул меня к водительской двери.

В голове постепенно прояснялось. Я снова огляделся. Снова заметил синюю кучу. Женщину и врачей рядом с ней. Майора, который смотрел на меня и довольно, по кошачьи щурился. Оглядел машины. Людей, стоявших и смотревших на это всё. Глубоко вздохнул и посмотрел на небо. Точнее, попытался, но взгляд упёрся в свод крыши над колонками.

И направился к водительской двери Тахо. Майор прав. Надо освободить проезд.

Майор в свою очередь уселся за руль Ауди и отогнал её в сторону.

Заправились быстро. Нам уступили на соседней колонке место для мицубиси, транспортёр же заправился сразу за нами.

А врачи оказались семьей и они выразили желание ехать с нами, чобы сопровождать пострадавшую. Они ехали на том самом минивене, на крышу которого я взбирался. Просто всё случилось настолько быстро, что они на тот момент ещё не успели разобраться в ситуации.

После того, как со всеми осторожностями пострадавшая женщина была размещена на заднем сидении минивена, я подошел к седому врачу, извинился на прыжки по крыше, на что тот отмахнулся и протянул руку:

— Вы молодец, — похвалил он меня. Я поморщился и помотал головой, не соглашаясь. Врач продолжил.— Вы не отступились от пострадавшей. Спасибо Вам.

—Блин, да ладно вам. — я ответил на рукопожатие. —Я же ничего не сделал.

Врач пожал плечами, поблагодарил меня еще раз и отошел к своему автомобилю.

Тем временем Пётр с Сергеем обыскали Тахо, найдя там много интересного. Это было видно по тому, что Петр вытащил чёрный пакет, найденный там же, почти полностью забитый какими-то вещами.

Сергей тащил рации и алюминевую бейсбольную биту, а из кармана торчала рукоятка пистолета.

Подошел майор и дал команду выдвигаться.

У врача оказались два парных набора раций, которые майор распределил по машинам, предварительно настроив на одну частоту. Самому врачу от майора достался пистолет застреленного водителя Тахо. Найденную там же алюминиевую бейсбольную биту забрал Пётр, бросив шутку насчет премии Дарвинс и более успешного теперь прореживания популяции гопоты и прочих асоциалов. За руль Ауди согласилась сесть жена доктора, который успокоил нас, сказав, что его супруга обучалась экстремальному вождению. Ей предстояло ехать одной.

В поток на дороге мы встроились без особых проблем. Сначала нас не хотели пропускать всех вместе, но майор, высунувшись из окна, показал возмущающимся свою корочку и нам дали проехать.

До самой воинской части мы ехали, оглядываясь, но поездка прошла весьма спокойно.

Потом было рутинное зачисление всех нас в ряды временно приписанных к части, поставили на довольствие и тут же отправили на обед в столовую, где я встретил жену с детьми, ей уже сказали, что мы едем и где нас ждать. Обнялись. Поцеловал жену и дочку, подхватив её на руки. Уселись за стол. За едой я коротко рассказал о поездке, намеренно упуская напряженные моменты. Злата рассказала, что наши кошки испугались местных и сидят в казарме и носа не показывают. А еще она видела бульдозер.

В армейской столовой кормили просто и вкусно. Осоловев от обильной еды, я еле дошел до казармы в сопровождении невысокого солдата в камуфляже. Моя семья и друзья со своими семьями шли следом, болтая на ходу.

Ещё в дверях в жилое помещение я увидел ровно застеленные кровати, шумно выдохнул и почувствовал, как на меня накатывает непреодолимая сонливость.

—Выбирайте любые места. Если что нужно, идите вон туда. — сказал солдат, указывая на соседнее двухэтажное здание, козырнул, повернулся кругом и ушёл.

— Па, а можно я наверху? — спросил Макс, указывая на верхний ярус кровати.

Я молча указал пальцем на жену, потом на детей, с трудом снял ботинки и без сил повалился на ближайшую кровать.

Всё. Я на сегодня закончился. Не кантовать. В случае тревоги выносить первым...

Предыдущая часть здесь Зомби в реальном мире. Часть 4

Пиликнул мой телефон. Я посмотрел и увидел, что это было оповещение от гражданской обороны об эпидемиологической опасности в городе и области.
Майор прочитал сообщение на своем телефоне, хмыкнул и включил передачу.
Крузер наконец выехал на Крупскую, свернул налево и набрал скорость. Трофейный мицубиси ехал следом. Транспортер же остался во дворе.
Я схватил рацию.
—Андрюх, чё там у тебя?
—Да, щас, минутку.—раздался голос Андрея.— Дочка в туалет захотела. Мы сейчас.

Майор посигналил коротко дважды, взял правее и остановился у обочины. Мицубиси повторил маневр.
Ждали мы недолго. Спустя пару минут мы увидели Траспортер, выехавший со двора и поворачивающий в нашу сторону. Майор снова посигналил и, пропустив попутно летящие машины, выехал сразу на левую полосу. Мицубиси пропустил нас, микроавтобус Андрея и пристроился за ним следом.
До Соловьиной рощи доехали быстро.

—Вот этот дом. Подъезд крайний справа от нас если, заезжать тоже справа.— я указал на пятиэтажный дом.— Там может быть тесно у подъезда, погодите, звякну. Как бы не заперли во дворе.
Евгений ответил на звонок сразу. Я включил громкую связь.
—Сань, вы где?
—За домом, со стороны твоего подъезда. Глянь, что там у вас перед подъездом, помех нету?
—Ща. Повиси немного.—ответил он. Спустя короткое время он продолжил.— Перед подъездом на парковке человек десять стоят. Пара трупов еще. Крови дофига везде.
Я глянул на майора. Тот громко сказал, обращаясь к Евгению:
—Будьте готовы по первому требованию покинуть дом. Отойдите от окон, телефон держите рядом.

Я сбросил вызов, достал ПМ, проверил, дослан ли патрон. Майор покосился на меня, открыл дверь машины, глянув назад и махнул рукой. Подошли Сергей и Пётр. Майор кратко обрисовал им ситуацию и дал приказ на выдвижение.
—Погодите.—остановил я майора. —дайте какой-нибудь ствол Андрею. Он один сейчас остаётся. Мало ли что.
Сергей и Петр переглянулись, решая, кто поделится.
—Трофейный дайте.—сказал майор.
Пётр кивнул, достал из кармана захваченный пистолет, вытащил магазин, подергал затвор, потом вставил магазин обратно и отнёс его Андрею.

Бойцы пошли вперед, прижимаясь к стене. У дальнего от нас угла здания остановились. Сергей медленно заглянул за угол, подняв кулак. Потом, сложив большой и указательный пальцы, растопырил остальные три. Снова сжал в кулак и изобразил пистолет указательным и оттопыренным большим пальцем.

—Это что?—спросил я майора, который сидел и наблюдал.
—Девять противников. — ответил майор, внимательно наблюдавший за жестами подчинённого.
Сергей резко помахал взад-вперёд открытой вниз ладонью над головой и сделал шаг назад. Стоявший позади Пётр рванул назад за ближайший к нам угол дома. Сергей повторил его маневр, потом оба на разной высоте выглянули из-за угла, держа под прицелом место, откуда только что ушли.
Никто не вышел ни через секунду, ни через минуту. Пётр тронул напарника за плечо, указал на себя, потом на дальний угол торца здания. Пригибаясь, держа под прицелом пространство перед собой, добрался до намеченного места и крутанул указательным пальцем свободной руки над плечом.
—На позиции.—майор решил просветить меня в языке жестов.
Пётр оглянулся назад, показал пальцем на Сергея и махнул в сторону припаркованных машин. Тот метнулся к стоящим авто, пригибаясь и сел на корточки за черным Патриотом. Осторожно выглянул из-за капота, посмотрел на Петра, дождался, пока тот обратил на него внимание, коснулся своей головы, «прикрой», и прицелился.
Раздался выстрел. Сергей тут же шевельнул стволом в сторону и снова выстрелил. Потом быстро пригнулся и забежал за другое авто. Высунулся, выстрелил. Снова пригнулся, перебежал, снова выстрелил.
Пётр стрелял из-за угла одиночными, прячась за угол после каждого выстрела. Потом он присел и скрылся за углом. Выстрел. Снова выстрел. Короткая очередь на три патрона. И тишина. Потом треснули два одиночных. После паузы из-за дома выглянул Пётр и махнул нам, подзывая.

Майор выпрыгнул из машины, взял пистолет в правую руку и быстро пробежал дистанцию, отделяющую его от бойцов. Я двинул следом. Майор сначала было хотел меня остановить, потом кивнул головой, указывая место за бойцом.
—Докладывай.
—Эти жруны и сюда добрались.—сказал Пётр, погладив лысину ладонью в тактической перчатке.—Девять было на парковке перед домом. Еще пара разодранных в клочья. Сосед один в окно сказал, один покусанный в дом забежал. Жруны навелись вон на того, достать не смогли, но и уйти, видимо, жаба душила.

Пётр указал на бетонный козырёк над одним из подъездов. На самом краю козырька лежало тело мужчины в сером костюме. Рука и нога были в крови и светились с козырька. Это и привлекло зомби.

Мы вышли на открытое место перед домом, подошёл Сергей.
Евгений наблюдал за нами с верхнего этажа.
—Подъезд крайний! —крикнул он, указывая сверху на свой подъезд.

—Проверьте этот подъезд и квартиры.—майор указал на подъезд, обернулся назад и махнул Андрею, вышедшему из машины, жестом приказывая оставаться на месте.
—Есть.—Петр с Сергеем направились к подъезду. Мы с майором пошли следом.
Уже у самого подъезда меня снова окликнул Евгений:
—Сань! Номер квартиры помнишь?
—Помню,—крикнул я в ответ, и набрал на домофоне номер квартиры.

Пиликнуло, Сергей потянул дверь на себя дверь. Петр с оружием на изготовку осторожно зашел в подъезд. Сергей следом. Мы с майором остались снаружи. Я подпёр открытую дверь поъезда половинкой кирпича, валяющегося рядом.
Тишина длилась буквально до тех пор, пока бойцы не поднялись, судя по шагам, на второй или третий этаж, стуча кулаком в каждую дверь и спрашивая жильцов, все ли у них в порядке.
Раздался короткий крик Петра, потом грохот короткой очереди на три патрона, следом громыхнула еще одна. Через долгую паузу третья очередь, но значительно тише. Похоже, зашли в чью-то квартиру. Через пару минут снова приглушенная очередь.
Да что там у них?! Я сжал сильнее рукоять пистолета, прислушиваясь к звукам, исходящим из подъезда.

Казалось, прошла вечность. За время ожидания изо всех подъездов иногда выходили жильцы, кто по одиночке, кто целыми семьями. Все с сумками, рюкзаками, многие были одеты, как для похода, быстро загружались в свои машины, стоявшие у подъезда и также быстро выруливали с парковки.
Вскоре мы услышали шаги нескольких человек, спускающихся с верхнего этажа. Вышел Петр. За ним Евгений с женой с большими спортивными сумками в руках. За ними Сергей.
—Тихо всё.—сказал майор Сергею, вопросительно посмотревшему на нас.
Тот кивнул.
Евгений с женой подошли к своему Фокусу, загрузили в багажник сумки. Потом Евгений усадил жену в машину, а сам подошел к нам.
—Куда едем?—задал он вопрос майору. Протянул тому руку, здороваясь.—Евгений.
—Николай.—майор ответил на рукопожатием.—В Ельню.
—Зенитчики?
—К ним.—майор кивнул утвердительно.— Давайте за нами. Сергей, отдай трофейный пистоль человеку.

Когда мы колонной выезжали на проспект Строителей, я отметил, что машин заметно прибавилось и все ехали, судя по всему, из города. Гражданская оборона хорошо сработала или личная инициатива самих людей, но уезжающих было много.
Майор посмотрел по сторонам и произнес:
—Сейчас самое главное не встать в пробке. Инача амба всем.
—Можно объехать.—чисто для проформы выдвинул я свою версию.
—А смысл? Мы и так практически выехали из города.
Заговорила рация голосом Андрея:
—Сань, мы надолго едем из города?
Я посмотрел на майора в ожидании ответа. Тот заметил мой взгляд, покивал головой своим мыслям и сказал:
—Сложно сказать. По обстановке будем смотреть. Несколько дней...
Я повторил в рацию ответ майора, Андрей буркнул в ответ, что понял и дальше мы ехали в молчании.
Где-то в далеке раздались одиночные выстрелы. Майор быстро осмотрелся, насколько позволял обзор из кабины, посигналил три раза и свернул на обочину. Колонна повторила манёвр.

—Выходим.—майор включил ручник, не глуша двигатель и вышел из машины.
Все, кто ехал в колонне, вышли и собрались на обочине. Майор раздал указания.
—Пётр, давай к Андрею. Андрей, остаешься за рулем. Евгений, уступи руль супруге. Сам рядом, ружие держать в боевой готовности. Сергей. —майор посмотрел на блондина.— поедешь в конце колонны. Александр, за руль. Наша задача – добраться до пункта дислокации без потерь. Вопросы?
Все промолчали.
—По машинам.
Мы и расселись по машинам. Я настроил под себя водительское кресло, и, приноравливаясь к тяжелому внедорожнику, аккуратно выехал на дорогу, пропуская автомобили. Мне уступили, я выехал на полосу и чуть позже перестроился на левую полосу.

—На встречке, впереди.—коротко бросил майор.
Я посмотрел вперед. Метрах в ста впереди увидел белый БМВ Х5, подрезавший старенький микроавтобус. Рядом с ним стояли, размахивая битами, три человека, одетые так, что сразу становилось понятно: братки. У водительской двери микроавтобуса стоял пузатый до невозможности мужик кавказской наружности и что-то говорил браткам, активно жестикулируя. За ним стоял еще один, держась руками за окровавленное лицо. Когда мы поравнялись с ними, из микроавтобуса выскочил третий южанин, достал из штанов пистолет, что-то крикнул, выстрелил вверх и направил оружие на братков. Парни с битами замерли. Что было дальше, я не увидел, мы проехали, не останавливаясь. Но новых выстрелов вроде слышно не было.
Пока ехали по городу, несколько раз видели гаишников. Те стояли у автомобилей, держали в руках жезлы, но в движение не вмешивались, только смотрели на всё уплотняющийся поток.
Скорость потока была небольшая, километров тридцать, и это нервировало. Потом перед окружной дорогой скорость упала еще сильнее, но, когда проехали под мостом, на дороге стало ощутимо свободнее и я прибавил газу.

Бежать, бежать, бежать...

Бежать и не останавливаться. Зачем я выбрался наружу? Зачем я позволил себе расслабиться? Зачем позволил себе привязаться к кому-то? И что теперь? Куда теперь?

Как же это глупо. Хорошо ещё, что эти твари меня пока не заметили. Где искать Марию?

Громада больницы осталась позади. Огромная парковка с раскиданными как-попало машинами сменилась зеленью парка. Здесь их меньше. Настоящим зарослям они предпочитают бетонные джунгли. Они ходят целыми стадами (толпами назвать это, у меня язык не поворачивается) по главным улицам и вынюхивают нас.

Бежать. Бежать. Бежать.

Ведь учил мистер Филлипс разминаться, нет же - сразу стартанул. Правый бок начинает колоть, как после доброй попойки. Раньше я думал, что у меня печень отваливается от излишней моей любви к лекарствам и пиву, но, как оказалось, она и не может болеть. Все дело в избытке крови при быстрой нагрузке. Кровь, неравномерно распределившись по организму, давит на оболочку (или как ее там назвать?) печени и заставляет мой бок отваливаться. Ипохондрик внутри меня загрустил после раскрытия этого секрета Полишинеля. Но от познаний лучше не становится. Чертова спешка.

Ну вот куда она поперлась?

Ныряю в кусты и перевожу дыхание. Крыша Кридмора скрылась за густыми кронами клёнов. Парк тих и безмятежен, но ему, в плане комфорта и безопасности, до больницы, как до луны. Когда все это дерьмо началось, всех больных и медицинский персонал эвакуировали, оставив огромное здание без охраны. Нескончаемые запасы провианта и медикаментов, удобные кровати и множество комнат, где можно спрятаться и - что самое главное - приличная обособленность от остального города. Они могли забрести туда лишь случайно. Ну не было в больнице для них корма. Не считать же таковым два испуганных куска мяса, вроде нас с Марией. Но нет же - она захотела сходить на разведку. Сходила...

Сколько я ее отговаривал, сколько умолял, и все без толку. Настырности ей было не занимать. Возможно, поэтому она мне и понравилась. Или лучше сказать, поэтому я привык к ней. Она заставила меня привыкнуть. Заставила мою социофобия немного приутихнуть, хотя в условиях торжествующего конца света она и была жизненно необходимым отклонением. Мои страхи расцвели новыми красками. Теперь люди не нравились мне совсем даже не безосновательно. Ну как люди - они. Не уверен, что их можно считать людьми. Может они все передохнут? Это только в фильмах они живут вечно, но в условиях дефицита пищи должны же они когда-нибудь умереть.

Слышу вялую поступь ног. Парочка этих тварей бредёт по дорожке.

Прижимаюсь к земле и стараюсь не шевелиться. Вся эта ересь в современной культуре про их обострённые чувства - просто чушь собачья. Они слышат, чувствуют запахи и видят не лучше людей. Лишь увеличенный болевой порог отличает их от меня. Но отсутствие боли - это минус. Их тела гниют и разлагаются, а они даже не чувствуют этого, продолжая выполнять тот приказ.

Я вижу лишь их ноги. Они проходят в паре десятков метров от меня и удаляются вглубь парка по дорожке, на которую падают первые жёлтые листья. Осень наступает. Она - мой шанс. Она - мой страх. Если я смогу найти Марию, и мы доберемся до убежища незамеченными, то у нас появится возможность проверить морозостойкость этих тварей. Хотя, какие здесь морозы? Максимум - минус десять.

Осторожно поднимаюсь и крадусь среди деревьев. Мягкая обувь делает мою поступь почти бесшумной. Я пытался найти настоящие макасины, но индейцев в Нью-Йорке нынче водится не особо много.

Где же искать Марию?

Она что-то говорила про Куинс. То ли она там раньше жила, то ли ее родители. Ну вот какое сейчас это имеет значение? Кому какое дело до привязанностей, какими бы сильными они не были? С другой стороны, а что я сам сейчас делаю?

Я рискую жизнью исключительно из-за того, что привязался к ней. Страх одиночества оказался сильнее страха перед этими тварями. Перспектива остаться одному в огромном здании больницы радовала ещё меньше прогулки среди заражённых. Заражённых смертью. Я прозвал их так, потому что они не были поражены какой-то жуткой болезнью, они не стали ходячими мертвецами с их неумолимым голодом, они не были зомби в классическом понимании. То сообщение изменило их естество. Все инстинкты им заменила жажда убийства. Неприязнь ко всему непохожему, на которую вот уже несколько десятилетий пытались натянуть ширму толерантности, эволюционировала, переродившись желанием убивать. Заражённые исстребляли не таких, как они, пока полностью не захватили город. Ели они своих жертв исключительно из прагматических соображений: зачем что-то усложнять, если самый доступный источник белка всегда под рукой. Как же хорошо сейчас было странам третьего мира, до которых не добрался высокоскоростной интернет и нормальная мобильная связь. Какие-нибудь бушмены сейчас приспокойно сидят в Калахари и не знаю, что мир окончательно спятил.

Быть может, это и к лучшему. Может, когда все мы - и заражённые смертью и такие трясущиеся куски их корма, как я -благополучно дадим дуба, то эти самые дикари и заселят мир по-новой и в этот раз сделают все правильно.

Граница парка совсем близко. Дорога с застывшими автомобилями черной каймой опоясывает его по периметру. Люди продолжают сидеть в своих машинах, будто ничего не случилось. Будто они не умерли. Будто это не их кишки выпотрошили эти твари. Будто это не их запекшаяся кровь чернеет на грязных стеклах автомобилей.

Делаю пару глубоких вдохов и выныриваю из кустов. Нужно добраться до ближайшего переулка. Там их меньше. Коленки натужно хрустнули при первом движении, и я бросился вперед. Машины, ставшие гробами на колесах для своих владельцев, недоуменно таращатся на меня навсегда погасшими фарами. Ныряю в подворотню и врезаюсь в одного из них.

- Черт!

Тварь падает на землю, но тут же поднимается и начинает верещать. Из ее пасти вырывается истошный нечеловеческий вопль, призывающий собратьев на помощь. На секунду этот крик сковывает мое тело параличем. Я не в силах оторвать взгляд от верещащего монстра. Когда-то это существо было девушкой. Белое платье в красные горох все ещё на ней. Оно лишь прилично запачкалось. Почти весь верх платья потемнел, словно девушка залила его кетчупом. Красные туфли каким-то чудом остались на ее ногах, и даже сумочка продолжает тащиться за своей хозяйкой, зацепившись за поясок. Но вот ее лицо... Миловидная брюнетка превратилась в исчадие ада: глаза почти почернели, карих зрачков не видно в этом бесноватым месиве, вены на висках и лбу вспучились и проступили из-под жёлтой кожи, несколько зубов обломано, будто ими что-то грызли. Будто ими что-то жадно обгладывали. Вся нижняя челюсть и шея покрыты коричневыми пятнами - следами ее последней трапезы.

Оцепенение спадает, когда из-за угла выбегают ещё две твари.

Я бросаюсь в сторону, роняя мусорные баки. Металл гремит, преграждая дорогу преследователям - двум заражённым в черной одежде. Они несутся за мной с жутким воем.

Бежать, бежать бежать...

Когда зараза захватила их тело, она не сделала их быстрее или медленнее. Как всегда все зависело от природных данных и тренировок. Уж в чем в чем, а в беге я был хорош. Дэн и Джон - задиры из моего класса, которые постоянно порывались выместить на мне свою неуемную энергию - заставили меня научиться бегать. Лавирую по узкому переулку и утыкаюсь в тупик.

- Проклятье!

Крик рвется из моей груди, не сдерживаемый инстинктом самосохранении. К черту конспирацию, на рев заражённой смертью девченки сбежится пол города. Мечусь между тремя глухими стенами, пока мой взгляд не натыкается на пожарную лестницу, заигрывающую перспективой спасения с моим трясущимися от страха сознанием со второго этажа. Ее нижний край немного опущен. Он совсем близко. Прыгаю что есть силы и руки хватают воздух - не дотянуться. Из-за поворота показываются заражённые. Они замедляются, переходя на шаг. Даже их измененный тем сообщением мозг понимает: мне некуда бежать. Прыгаю ещё раз. Лестница и не думает приближаться.

Твари все ближе. Их серые лица начинают скалиться. Черные глаза неморгая следят за мной.

Делаю последнюю попытку. Бегу в сторону зараженных, разгоняюсь и прыгаю... Время застыло. Я чувствую, что умею летать. Мое тело отрывается от земли, презрев гравитацию. Я, мать его, Майкл Джордан. Рука цепляется за лестницу и та с шумом едет вниз. Она даже не закреплена. Секунда просветления заканчивается, и я с грохотом валюсь на землю. Ржавая лестница и не думает уезжать обратно. Преследователи ускоряются. Их черные одежды начинают стремительно приближаться, словно за мной спешит сам мрачный жнец. Взлетаю по лестнице и поднимаю ее до самого верха. Защелкиваю щеколду ограничителя, фиксируя лестницу, - её больше не опустить снизу. Твари что-то верещат, но до меня им не добраться. Нужно переждать. У них короткая память. Я всегда знал, что мобильникии делают людей тупее, заражение только подтвердило мои мысли. Скоро они забудут, что гнались за мной, и я смогу продолжить путь. Нужно найти пустую квартиру. Вижу приоткрытое окно на третьем этаже и бегу к нему. Можно было бы разбить окно этаже ниже, но страховка от ран, полученных битым стеклом, есть только у героев боевиков.

Осторожно залезаю в квартиру и прислушиваюсь. В доме тихо. Лишь где-то далеко за окном продолжают верещать заражённые. Обхожу старенький диван, установленный напротив плазмы, и подхожу ко входной двери. Замок закрыт. Справа от меня - крохотная кухня и оставленный в ней кавардак. Кастрюли и сковородки завалили раковину. Пачка хлопьев и бутылка молока стоят на столе, словно квартиру покинули совсем недавно. С холодильника мне раскосо улыбается металлический Денежный Будда. Хватаю статуэтку и иду к ванной. Осталось проверить последнее помещение и можно будет перевести дух. Медленно поворачиваю ручку. Дверные петли скрипят и на меня из ванной выпрыгивает заражённая. Он истошно визжит и брызжет слюной, ее пасть клацает у моего горло, а руки царапают лицо. Металлический толстяк идёт в ход. Бью тварь в бок, но она и не думает издыхать, она встаёт в дверях ванной и примеривается ко мне. Вижу за ее спиной детёныша. Это больше не ребенок. От былого очарования детства не осталось и следа. Сообщение, пришедшее 4 июля на каждый на планете мобильный телефон и превратившее цивилизованный мир в пепелище зомби апокалипсиса, не пощадило и детей. Телефон - неизменный атрибут человека почти с пелёнок. Детёныш, стоящий за спиной заражённой смертью, не был исключением. Он скалился и кричал, впялив в меня жуткий взгляд своих потемневших глаз. Перехватываю Будду поудобнее и прыгаю на зараженную. Углол статуэтки пробивает ей висок и девушка падает к моим ногам. Иду в ванную. Нужно закончить дело. Детёныш верещит и пытается броситься на меня. Бью, бью, бью...

Я сижу на кухне переводя дух. Занавески с утятами колышутся под лёгким порывом ветра. Я приоткрыл окно. Даже защищая свою жизнь, это было не просто. Даже зная, что она - монстр, я с трудом заставил себя это сделать. Смотрю на фотографию на холодильнике. Мужчина, женщина и девочка улыбаются, не зная что их ждет. Не зная, что всем нам уготовано... Висок начинает пульсировать от боли. Не могу понять - это сердце так стучит, или это грохот ломающейся под когтями заражённых двери?

Боль перерождается видением: в кухню влетает Мария. Неужели она нашла меня? Неужели выжила в этом дурдоме?

Из-за ее спины выскакивают два заражённых.

- Лежать! Лежать, сука! Мордой в пол!

***

Мэннинг повалил беглеца на пол и начал надевать на него наручники.

- Этого не требуется, офицер. Дэнни обычно спокойный, - та полоумная девица, которая представилась лечащим врачом этого психа, положила руку на плечо полицейского.

- Дамочка, вы как здесь оказались? Альварес выведи посторонних и проверь наконец квартиру.

- Нет, я должна присутствовать, со мной ему спокойнее. Я взяла отгул и видите, что вышло? - девушка вырвалась из рук напарника Мэннинга, вечно серьезного Хуанчо Альвареса, не давая себя увести. - Дэнни испугался.

- Черт с ней, проверь в конце концов квартиру.

Блэйк Мэннинг, одним из первых откликнувшийся на сообщения о бегающем по парку мужчине в халате, поднялся с пола и перевел дыхание. Непонятно как оказавшаяся у места происшествия девушка сидела рядом с задержанным.

- Вы там всех психов так стережете?

- Нет, офицер, Дэнни спокойный, и ему позволены некие послабления. Он может выходить погулять. Он социофоб. Я и представить не могу, как он решился сбежать. Мне позвонили с работы... Я ехала туда и услышала сирены, сразу подумала, что это он... Он думает, что настал конец света и мир захватили зомби. Он и мобильников-то боится - думает, что они могут сделать его ходячим мертвецом.

- Насмотрятся всякой чуши по ящику, а нам за ними бегай, - в кармане Блэйка зазвонил телефон. Он достал затянутый в черный чехол аппарат и посмотрел на экран. Звонила жена. Мэнди и Ники улыбались ему с заставки точно так же,  как в тот день, когда он сделал это фото. Офицер невольно улыбнулся и отключил телефон.

"Ну говорил же не звонить на смену."

С холодильника на него смотрело очень похожее фото.

- Дьябло! Дьябло! Твою мать, - Альварес ворвался на кухню, оттолкнул врача и принялся бить задержанного ногами, - сволочь!

Мэннинг вскочил и оттащил напарника в сторону.

- Хуанчо, ты совсе сдурел? Что за хрень?

- Иди сам посмотри, что эта сволочь натворила.

Девушка, сбитая с ног, сидела на полу, а Мэннинг пошел проверить ванну. Он вернулся через 5 минут и, почесывая подбородок, бросил напарнику:

- Выведи ее.

Он кивнул головой в сторону врача и застыл глядя на задержанного. Альварес схватил девушку и потащил на улицу.

- Что вы собрались делать? Офицер?! Офицер!? Он болен. Он - больной человек.

Мэннинг резко повернулся, схватил девушку за шею и потащил в другую часть крошечной квартиры:

- Больной говоришь? Больной?

Он бросил ее на пол у входа в ванную, совсем рядом с лужей почти ещё теплой крови.

- Ты его лечить, сука, хочешь? Чтобы он сидел у вас там в тепле? А их вылечить сможешь?

Девушка поднесла руки к лицу, сдерживая крик. Кровавое месиво в ванной заставило ее закрыть глаза. Офицер поднял ее с пола и потащил обратно в кухню. Он ткнул ее лицом в дверку холодильника, на которой магнитиком была закреплена фотография: мать, отец и дочь.

- Ты ему, сука, расскажешь, что с его семьёй случилось? Ты ему скажешь, что этого лечить надо?

Мэннинг бросил дрожащую всем телом девушку в руки напарника и подошёл к лежащему на полу беглецу. Рука полицейского привычным движением нащупала кобуру.