История нашего мира в художественной литературе 2. Часть 6. «Сага о Хрольфе Краки»
Всем привет!
Сегодня я, можно сказать, открою новые локации на карте своего повествования. Если о Дании и делах в ней я вскользь ранее уже упоминала (тут: История нашего мира в художественной литературе. Часть 85. «Факелоносцы»), то о Швеции и Норвегии сегодня заговорю впервые, и начну, пожалуй, именно с Норвегии, потому что о ней пока меньше всего.
(Хрольф Краки, походу, улепётывает от Адильса и его войска. Как это вышло - расскажу ниже)
Если говорить коротко о самой древности, Скандинавию люди заселили очень давно, 10-12 тысяч лет назад. Древние охотники и собиратели оставили после себя петроглифы в эпоху неолита (ок. 4000-1700гг. до н.э.), в бронзовом веке (ок.1700-500гг. до н.э.) стали появляться постоянные поселения, с 1100-х годов стал распространяться обычай кремации умерших, который в начале I тысячелетия до н.э. стал господствующим, хотя в южной Норвегии ещё сооружали пирамидальной формы курганы. Там же, кстати, кое-как развивались земледелие и скотоводство, а на севере – даже к VIII-V векам до н. э. продолжали заниматься охотой и собирательством (причем там, похоже, до определенного периода преобладало финно-угорское население, предки саамов и квенов).
Дальнейшую историю Скандинавии принято разделять на доримский (500-1 годы до н.э.), римский и миграционный (эпоха Великого Переселения народов) периоды. Интересно, что уже в доримский период там появились орудия из железа, а в римский – товары из более южных регионов, что толсто намекает на меновую торговлю (монеты скандинавы тогда ещё не использовали). В римский же период появились первые рунические надписи (ок. IIв. н.э.) и в южной Норвегии стали появляться первые вождества, и, вероятно, тогда же германцы стали теснить финно-угров и продвигаться всё севернее.
(Солнечная колесница из Трундхольма. Эпоха бронзового века в Норвегии. Хотя датируется примерно 1400-ми гг. до н.э., примечательно то, что она может изображать праобразы Дагра, божества дня в скандинавской мифологии)
По версии А. Я. Гуревича с конца IVв. в Норвегию стали переселяться новые германские племена: гароты (хорды) и ругии, а в Vв. сложился стиль германского искусства в Скандинавии, в котором подразделяют «первый» и «второй» «звериные стили». Знаменитый Иордан в своей «Гетике» упоминал 28 скандинавских племён, а ещё есть версии, что король герулов Родульф (ум. между 507 и 512) прибыл откуда-то из Скандинавии, либо с Готланда, либо с юга Норвегии.
В общем, всё, о чём я написала выше, рассказывает неплохо о том, что творилось в истории Скандинавии вплоть до раннего средневековья, и ясно одно – что про интересующий нас период (V-VIII века) там ничего не ясно. Всё, что мы знаем о Скандинавии тех времен, мы знаем из данных археологических раскопок, легенд и саг. Чего-то, что однозначно можно было б назвать королевством, в Норвегии тех времен не было, что не мешало потом рассказывать о существовании раннего государства Хрингарики (Рингерике), которым правили Дёглинги, и про легендарного короля по имени Хринг, который стал отцом сына по имени Бёрн и дедом Эльгфроди, Торира, будто бы ставшего правителем Гёталанда в нынешней Швеции (и ему предшествовали другие легендарные конунги), и Бьярки, поступившего на службу к конунгу Хрольфу Краки. Я не смогла точно разобраться, был ли тот самый Хринг представителем Дёглингов, но правитель с таким именем в этой династии имелся.
Первым же историческим правителем Норвегии считают Харальда Прекрасноволосого (ок. 860-930), и его предки-Инглинги могли до него править отдельными норвежскими регионами. Кстати, о них, с ними всё не так-то просто.
Инглинги – династия, можно сказать, на 95% состоящая из легендарных правителей, которые будто бы вели своё происхождение от Одина или его приближенных. В Вики список Инглингов состоит из 42-х имён и достоверно историчны из них лишь двое последних – тот самый король Харальд и его отец Хальфдан Чёрный. Основной источник об этой династии – «Сага об Инглингах». Так Инглинги, возможно, с III-IV веков управляли свеями, которые жили чуть севернее гётов, и их столицей была Старая Уппсала. Интересно тут то, что хотя конунги Инглингов вроде как легендарны, вблизи Старой Уппсалы (сейчас это деревня на северной окраине современной Уппсалы) существуют, по меньшей мере, три кургана, которые принадлежат предположительно представителям этой династии (Великие курганы), жившим, умершим и погребенным как раз в V-VI вв. н.э., предположительно – Ауна Старого, его сына Эгиля и правнука Адильса, сына Оттара.
(Великие курганы Старой Уппсалы)
В результате раскопок в них отыскали много чего интересного, включая франкские мечи и одежду из франкских тканей, шахматы (и/или тафл) из слоновой кости, сделанные в Средиземноморье, камеи со Среднего Востока, и шлем, аналог которого найден был в Саттон-Ху. Короче, многое ещё указывало на то, что даже в раннее средневековье, в т.н. Вендельский период (VI-VIIIвв. н.э.), предшествовавший эпохе викингов, Уппсала, первые постройки в которой ориентировочно датировали V веком, уже была крупным религиозным центром (там были языческие храмы богов скандинавского пантеона) и уже представляла собой политический центр всего Уппланда.
Ближайшими соседями гётов и свеев были даны. Впервые они упоминались у Иордана (ум. 551), и известно, что они были северными германцами и изначально обитали в Скании на территории нынешней Швеции и на острове Зеландия на территории современной Дании, а потом, в ходе Великого переселения народов, стали теснить из Ютландии ютов и англов, пока большую часть их не согнали в будущую Англию, а меньшую не ассимилировали (ну или наоборот). Случилось это в начале VI века. На тот момент даны были объединены в родовые союзы и вроде как максимум из правителей у них были вожди. Правда, саги да легенды опять с этим не согласны, и в них утверждается, что уже тогда данами правили Скъёльдунги, ведущие своё происхождение тоже от Одина (а как же иначе?), а точнее от его сына, легендарного Скъёльда, упомянутого в «Беовульфе» под именем Скильд Скевинг.
(Места расселения гётов (сине-фиолетовым) и свеев (жёлтым). Южнее жили уже даны)
У этого Скъёльда был сын Грам, а у того – Хаддинг, который наложил на себя руки, услышав весть о гибели своего друга, шведского правителя Хундинга, утонувшего по пьяни в чане то ли с пивом, то ли с питейным мёдом. После него править данами стал его сын Фроди I, он же Фродо (привет, Профессор!)). У него жизнь была очень насыщенной, если верить сагам и «Деяниям данов» от Саксона Грамматика, и по иронии судьбы он пал в борьбе со шведами. У него остались три сына, устроившие междуусобицу, в которой победил Хальфдан.
Тот, в свою очередь, стал отцом ещё двух сыновей, Фроди II и Хальфдана II, которые поначалу жили в мире друг с другом, а потом первый убил второго ради власти, женился на его вдове и безуспешно преследовал его сыновей, Хродгара и Хельги. Когда ж эти ребята подросли, они сурово отомстили своему дядьке и разделили власть между собой. Хродгар женился на красавице Вальхтеов из рода Вульфингов, от которой у него родилось несколько сыновей и, минимум, одна дочь, Фреавару. И именно они привечали у себя в чертогах Хеорот героя Беовульфа. Но об этом в другой раз. Не считая того инцидента с Гренделем, супружеская жизнь и правление этой пары шли отлично. А вот брат Хродгара жениться не торопился. А когда надумал, ничего хорошего из этого не вышло…А что именно вышло, отлично поведал в своём романе
«Сага о Хрольфе Краки» П. Андерсон
Время действия: V-VI века, ок. 473-535гг.
Место действия: конунгство Скьёльдунгов (современная Дания), конунгство Инглингов (современная Швеция), фюлк Упплёнд легендарного конунга Хринга (современная Норвегия).
Интересное из истории создания:
Пол Вильям Андерсон (1926-2001) – американский писатель, который прославился, вообще говоря, благодаря своей фантастике.
Родился он в Бристоле, но том, что в штате Пенсильвания в США, а не в Великобритании. Его отец, Антон Андерсон, был инженером и имел норвежские корни, а мать, Астрид Херц, работала в библиотеке и имела датские корни. В какой-то момент семейство переехало в Техас, а спустя 12 лет, после смерти Антона Андерсона, в Данию, к родственникам его вдовы. Так что огромный интерес писателя к Скандинавии и её истории, по всей видимости, объясняется именно этим.
Задержаться в Дании, правда, семейству не довелось, потому что, когда запахло очередной мировой войной, Андерсоны предпочли вернуться в США. Несмотря на явно небогатую жизнь на ферме в Миннесоте П. Андерсон поступил в Миннесотский университет. И, ещё учась там, в 1947-м году он познакомился с будущим писателем-фантастом Г. Р. Диксоном, затусил благодаря ему с местным кружком любителей фантастики и сумел опубликовать свои первые рассказы в журнале Astounding Science Fiction, а годом позже с отличием закончил обучение и получил степень бакалавра по физике. Правда, получилось так, что писательство манило и обещало гораздо больше, чем научная карьера, и в итоге именно ему Андерсон себя и посвятил.
Сам он будто бы обронил как-то в интервью: «Я пришёл к выводу, что в любом случае не стал бы первоклассным учёным… А перспектива стать учёным второго сорта меня не слишком прельщала. Я решил повременить с физикой и посидеть годок-другой за пишущей машинкой».
Короче, похоже, он уже обладал какой-никакой известностью, связями и деньгами, когда в 1953-м году женился на Карэн Круз (тоже, кстати, писательнице) и переехал с ней в Сан-Франциско. Позже они поселились в Оринде штата Калифорния, и у них родилась дочь Астрид, впоследствии ставшая женой писателя-фантаста Г. Бира. В год рождения дочери Андерсон опубликовал один из самых известных своих романов – «Сломанный меч» (1954).
«Сага о Хрольфе Краки» же была им создана в 1973-м году, и для создания этого романа Андерсон реально брал за основу многочисленные скандинавские саги, переплетая их сюжеты между собой. Знаком он был и с трудом Саксона Грамматика, и со многими ещё произведениями, которые ему помогли создать эту книгу. Роман иногда относят к фэнтези, но я бы сказала, что это скорее нечто среднее между историческим романом и вольным изложением саг и легенд.
Как написал сам Андерсон в своём предисловии, «Убийства, рабство, разбой, умыкание женщин, кровавые и непотребные языческие обряды – все это было частью повседневности. Финны в особенности могут вспомнить, жертвой каких жестокости и суеверий становился их мирный народ. Любовь, преданность, честь были тем, чем человек той эпохи пренебрегал в первую очередь, сохраняя их только для родичей, вождя и ближайших друзей. Все остальное человечество представлялось ему только скопищем врагов или жертв. И часто гнев или вероломство напрочь разрывали все связывающие людей узы…». Это одна из причин, по которой я решила включить его роман в свою подборку – если даже речь идёт о легендарных личностях и событиях, их всё же можно привязать к определенному историческому периоду, и жизнь в этот период выглядела как-то так.
О чём:
Во времена английского короля Этельстана (924/925-939) в его владениях жил человек по имени Эйвинд Рыжий, сын дана Свейна, переселившегося из родных краёв в Англию. Жену, однако, Эйвинд стал выбирать на родине его отца, и невестой его, которую он увёз с собой, стала Гуннвор. Эйвинд возвысился при дворе короля, и его невеста также привлекла внимание Этельстана не только своей красотой, но и тем, как все придворные дамы, пораскрывав рты слушали её рассказы. В конце концов, король уговорил девушку рассказать то, что она может, и ему в окружении его придворных мужей. И та неохотно, будучи очень смущенной такой просьбой, всё же согласилась, и начала издалека, поведав историю о Фроди Миротворце, в чьи руки попали рабынями «вещие девы» огромной силы – Фенья и Менья – намоловшие для короля всяких сокровищ.
(Красотки Фенья и Менья, подумывающие о том, как задолбал их Фроди-кровопийца, не дающий отдохнуть спокойно больше пары минут)
Но из-за того, что он их не щадил и заставлял трудиться до изнеможения, намололили они ему и всему его роду ещё и много нехорошего. Так что вначале случился набег северных соседей (или «викингский набег» в том переводе, что я читала, что, конечно, мда, потому что это было до викингов), в результате коего погиб Фроди, а потом его сыновья, Хальфдан, Хроар и Скати, недолго жили в мире и устроили междуусобицу. Победителем вышел Хальфдан, у которого позже родились двое сыновей – Фроди и Хальфдан-младший. Старшему достался Сконе, а младшему – Зеландия. Поначалу всё было неплохо, а потом воинственный Фроди захватил власть и убил брата. И хорошо ещё, что тот, по тогдашнему обычаю, отдал на воспитание своих сыновей, Хроара и Хельги, одному из своих вассалов – Регину, а тот вовремя прослышал об опасности и спрятал их у местного ведуна. Сколько Фроди их ни ловил, ничего у него не вышло, и пришлось ему жить, сжимая булки. А мальчики отправились ко двору своего зятя, мужа их старшей сестры Сигню, ярла Сэвиля, и прожили несколько лет там, прежде чем ярла призвал к себе новый конунг, а парнишки увязались за ним. Результат поездки вышел неожиданным, и хорошим для Хроара и Хельги, но плохим для Фроди.
И так началась новая эпоха в истории земель Скъёльдунгов, и много славных лет прошло под их правлением, пока молодой, наглый и не церемонящийся с женщинами Хельги не задумал жениться на правительнице небольшого острова – Олафе…
Отрывок:
Вообще вся книга сплошь состоит из охренительных историй, связанных между собой, так, что, в конце концов, они завязываются в один узел с трагическим концом. Но одна история меня всё-таки поразила. Хрольф Краки отправился к конунгу свевов Адильсу, чтобы вернуть себе отцовские сокровища и отомстить за его гибель. А, чтобы было не палевно, он и его отряд отправились в путь зимой, а по пути набрели на загадочный хутор и не менее загадочного хуторянина, который позвал их в свою землянку, скрывавшую целый пиршественный зал, подверг гостей всяческим магическим испытаниям и дал Хрольфу ценные советы, которые, вероятно, спасли ему и его спутникам жизнь там, куда они отправились. Что было не так-то просто, потому что Адильс был не только конунгом, но и языческим жрецом, и крутым колдуном. И вот вроде бы с хуторянином расстался Хрольф друзьями, и на обратном пути тот встретил своих прошлых гостей не менее радушно, и всё было хорошо…пока у Хрольфа не взыграли «вьетнамские флешбеки». И вот, как это было, и к чему привело:
«…Конунг Хрольф и его двенадцать воинов въехали в лес. Вокруг стояли огромные сосны с толстыми стволами, солнечные лучи едва пробивались сквозь их высокие кроны, почти не рассеивая сумрак, царивший внизу. Воздух был слишком холодным, чтоб впитать сладковатый хвойный запах. Тропу, свободную от снега и валежника, покрывал густой мох, поэтому кони мчались в зловещей тишине. Они были сильно утомлены и постоянно спотыкались. Да и сами всадники тоже чувствовали усталость.
Вскоре дорога привела их к давешней лесной делянке. Они вновь с трудом могли разглядеть в лесном сумраке очертания дома, и было неясно, велик он или мал.
Тот же высокий старик стоял снаружи, опершись на копье, закутавшись в голубой плащ и надвинув на глаза широкополую шапку.
Конунг приветствовал его:
— Вечер добрый, Храни!
— Добрый вечер, конунг Хрольф Жердинка, — ответил хуторянин.
— Откуда он прознал об этом прозвище? — зашептал Вёгг. — К тому же я часто проезжал по этой тропе… и никаких хуторов здесь никогда не было.
— Замолчи, — заворчал на него Хвитсерк Швед. — Мы уже встречали этого старика, кто бы он ни был на самом деле.
— Добро пожаловать под мой кров, — пригласил их Храни.
— Что ж, благодарю тебя, — ответил Хрольф.
— Думаю, ваш поход был таким, как я предсказывал.
— Верно, ты не был ослеплен дымом, когда вглядывался в будущее.
Разместив лошадей в стойлах, хозяин повел воинов в ту памятную длинную залу, вновь освещенную яркими огнями. Опять они, словно во сне, вели долгие беседы, и опять гости чувствовали нечто ужасное в воздухе этого дома.
Хьялти прошептал об этом Бьярки. Норвежец кивнул.
— Да, и я тоже, — прошептал он на ухо своему другу, — но после того, что мы видели в доме Адильса, нам следует быть поосторожней с тем, что исходит из потустороннего мира.
Хрольф тоже всячески старался выказать свое расположение старику. Тот, сжав его локоть сухой костистой рукой, подвел конунга к столу, где были разложены меч, щит и шлем. Они были вычернены и выкованы каким-то диковинным образом.
— Это оружие, господин, я отдаю тебе, — воскликнул старик.
Хрольф насупился:
— Твое оружие слишком уродливо с виду, — ответил он.
Храни отпустил его руку. Кроваво-красный отблеск огня на мгновение отразился в единственном зрачке под полями глубоко надвинутой шапки. В недрах его длинной серой бороды губы растянулись в жесткой усмешке.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросил он.
— Мне бы не хотелось отвечать грубостью на гостеприимство хозяина… — начал конунг.
— Но ты считаешь, что мой дар не достоин тебя?
Хрольф пристально посмотрел в лицо Храни, наполовину скрытое тенью шапки, и сдержанно ответил:
— Мы только что были в логове колдунов и всяческой нежити. Возможно, там были произнесены заклятия, что могут принести нам несчастье, или наши враги раскинули хитрые ловушки, чтоб мы сгинули в этих гнилых сумерках. Меч Турфинг странствует по миру, и каждый его владелец всегда побеждает, но и сам он при этом становится вершителем зла и в конце концов гибнет от своего же клинка.
— Значит, ты считаешь, что оружие, которое я выковал, тоже несет проклятие?
— Нет, конечно, нет, но все равно я не могу взять его.
Холод, подобный дыханию ледяной пустыни, сквозил в словах Храни:
— Велико мое огорчение от того, что ты отвергаешь мои дары. Но я предвижу, что теперь с тобой случится столько же бед, сколь сильно ты унизил меня своим отказом.
— Я не хотел ничего подобного, друг! — сказал Хрольф, пытаясь улыбнуться.
— Не зови меня больше своим другом, — отрезал старик. — Ты не так мудр, как тебе кажется, конунг Хрольф. — Его свирепый взгляд пронял каждого из воинов до мозга костей. — И ни один из вас не столь удачлив, как вы думаете.
— Кажется, нам лучше уехать, — сказал Хрольф с расстановкой.
— Что ж, я не держу вас, — ответил Храни.
Больше старик не сказал ни слова. Он вывел их лошадей из конюшни, оседлал и взнуздал, а потом отошел в сторону и, опершись о копье, мрачно смотрел исподлобья на то, как они собираются в сумраке. Дружинникам показалось, что ничего плохого не случится, если они не простятся с хуторянином. Они вскочили в седла и поскакали, стараясь успеть отъехать как можно дальше от этого жуткого места, пока ночь не настигнет их.
Не успели они одолеть и мили, как густой туман окутал их по самые шлемы, и Бьярки остановил коня. Остальные поступили так же.
Плохо различимый в этой вечерней хмари, норвежец сказал, повернувшись к соратникам:
— Как поздно понимаешь свою глупость. Я часто ругаю себя за это. И теперь мне кажется, что мы поступили не очень разумно, сказав «нет», там где следовало сказать «да». Возможно, мы вместе с этим оружием отвергли и все будущие победы.
— Я начинаю верить в нечто подобное, — согласился конунг Хрольф. — Похоже, это был старый Один. Только сейчас я сообразил, что этот хуторянин был одноглазым.
Единственный глаз Свипдага гневно сверкнул:
— Давайте скорее вернемся, — сказал он, — и выясним это.
Они пустили коней рысью под копьевидными вершинами сосен и первыми тусклыми звездами. Если не обращать внимания на гулкий стук копыт, смутный скрип кожи, бряцание металла и хныканье, которое Вёгг не мог сдержать, можно сказать, что они ехали в полной тишине. Хотя все вокруг тонуло в темени, они сумели узнать ту делянку, когда въехали на нее. Однако хутор исчез.
Конунг Хрольф вздохнул.
— Нет смысла разыскивать его теперь, — сказал он, — ибо дух его ныне гневен.
Воины повернули назад и вскоре нашли поляну, где можно было разбить лагерь. Никто не хотел ни есть, ни пить, а чтобы собирать хворост для костра, было слишком темно. Они почти не спали этой ночью.
Утром Хрольф и его люди отправились дальше.
Ничего не известно о том, как они добрались до пределов Дании. Но, вне всякого сомнения, им не потребовалось много времени, чтобы воспрянуть духом. Все они были отважными воинами, возвращающимися домой после великих подвигов. А что касается будущего, то они никогда не надеялись обмануть судьбу, ведь как говорится, чему быть, того не миновать.
Тем временем начиналась весна, принесшая с собой цветы и первые листочки, пение птиц и светлые взгляды девушек, что бросали они на проезжавших мимо воинов.
Уже в Лейдре конунг Хрольф и воевода Бьярки долго говорили с глазу на глаз. Именно Будвар-Бьярки и дал совет своему повелителю, чтобы отныне датчане избегали сражений. Оба понимали, что никто не станет нападать на них, пока Дания сама находится в мире с другими странами. Однако норвежец опасался, что конунг Хрольф не будет больше одерживать побед, и войны, в конечном счете, погубят его, поскольку Одина называли Отцом Побед…».
(Хрольф Краки и Хьорвард)
Что я обо всём этом думаю, и почему стоит прочитать:
Книгу эту я читала довольно долго и даже иногда тяжко, но не потому что она большая или тяжело читается, а потому что в этот момент кое-что весьма любопытное на английском языке оттягивало моё внимание на себя. Что касается «саги о Хрольфе Краги» (он же Хрольф Жердинка), то поначалу это воспринималось просто как пересказ саг на новый лад, пока не случилась вот та история с неудачным сватовством Хельги, отца Хрольфа, к королеве Олафе. Вот тут, что называется, случился разрыв шаблона и меня реально стало интересовать, во что это безобразие выльется. Понятно было только, что ни во что хорошее. И, честно говоря, все мои симпатии были тогда на стороне Олафы, а этот Хельги, что срамному уду своему не хозяин, блин, вызывал то отвращение, то фэйспалмы. И сынок его, если судить по приведенному отрывку, иногда тоже творил ту ещё хрень. Хотя отвращения не вызывал. Да и на самом деле он мало чего вызывал. Вроде хороший парень, хороший конунг, но вот не торкал меня его персонаж. Вот его приближенные – это да. Или мда.
Кстати, есть у меня подозрение, что Дж. Мартин этим романом Андерсона вдохновлялся. Вот вы знали, что в Швеции есть город, который реально зовётся Вестерос? Ну ладно-ладно, до 1271-го года его называли Арос, и это наименьшее из сходств с романами Мартина. Там есть кое-что потолще)) Кто прочитает «Сагу о Хрольфе Жердинке», тот, наверное, поймёт, о чём я. Хотя это частый мотив различных средневековых скандинавских произведений, надо признать.
Из прочих сходств то, что герои Андерсона все сплошь, мягко говоря, неоднозначные типчики, за редкими исключениями. Они могут убить женщину, потому что та якобы ведьма, погубившая их отца, опираясь при этом только на слова своей матери, у которой могли быть и корыстные мотивы, и ничего ужасного не видеть в брате-разбойнике, но при этом потом защищать слабых и угнетенных. Могут проявлять просто поразительную преданность к своему господину или старшему товарищу, но просто «на адреналине» отхреначить нос любовнице за неосторожную шутку. Могут справедливо мстить, но при этом перемалывать судьбы совершенно невинных людей в жерновах своей мести. Могут бежать за сиюминутным удовольствием, забивая на последствия, но при этом бросаться в омут с головой ради любви, растянувшей на много лет, несмотря на неодобрение окружающих.
И на самом деле это круто. Да, там трудновато кому-то сопереживать иной раз, но персонажи живые в своей неоднозначности, и их жизненные пути далеко не всегда предсказуемы, что и делает эту историю в раннескандинавском антураже такой завлекающей. Так что я бы однозначно, с учётом всего, что я написала ранее, рекомендовала эту книгу прочитать. И искренне надеюсь, что жёстко не наспойлерила, хотя подробности вывалить и обсудить так и тянуло)
Прошлые посты тут:
Напоминаю, что веду сборы на ещё две книги, которые помогли бы мне лучше осветить VI век н.э. - А. Хакимова "Империи шёлка" и "Река, где восходит луна" Чхве Сагю. Буду очень признательна даже за маленькую помощь.
