Предисловие: данные статьи являются выдержками из книги-пособия "Занимательная юриспруденция" заслуженного советского и российского учёного-правоведа, доктора исторических наук Анатолия Александровича Тилле. Я просто как обеспокоенный пикабушник, заметил, что данного цикла статей ранее на Пикабу не было, и вот с лёгкой редактурой выкладываю их здесь. Статьи старые, 1990-х годов, но весьма занимательные и актуальные до сих пор.
Когда я учился на первом курсе юридического факультета, я знал, что такое право отлично, тем более, что его определение в разных вариантах было одно. Основывалось оно на словах Маркса и Энгельса из “Коммунистического манифеста”. Они, как позже Ленин и Сталин, определения права не давали. Его вывели советские юристы из слов “ваше право есть лишь возведённая в закон воля вашего класса”. Но это Маркс и Энгельс сказали там, где они говорят о пороках буржуазного общества. Так, дальше они продолжают: “Буржуазный брак является в действительности общностью жён”. Делать из этого вывод, что вообще всякий брак есть общность жён, было бы опрометчиво.
Сейчас, после полувека работы в юридической науке, я не знаю, что такое право. За тысячи лет накопилось сотни, если не сказать тысячи, определений права. Право — сложное, многостороннее явление общественной жизни, и каждое определение выделяет какие-то стороны, чёрточки права. Любое определение ограниченно. И этому есть и другие примеры. Все знают, что такое любовь, но никто, насколько мне известно, определения любви не дал или дали миллионы определений, особенно поэты. Немало и таких людей, которые считают, что никакой любви вообще нет.
Ну как вы там, пролетарии? Соединились?
Для меня несомненно, что право выражает волю господствующего класса. В настоящее время те советские юристы, которые с пеной у рта защищали это положение, с той же пеной теперь отстаивают “общечеловеческие ценности”. Возьмите учебники по теории государства и права до 1985 года и сравните с более поздними. Поворот на 180 градусов. Человек не корова, он мыслит и менять свои мнения может, но не по команде «поворот все вдруг». Либо они — учёные, изучавшие право и имеющие о нем какое-то мнение, либо они — лакеи, угождающие господам, что само по себе доказывает классовость правовой науки.
Ленин был глубоко прав, когда говорил, что общественные явления можно понять, только подходя к ним с позиций классов и классовой борьбы. Однако сама проблема классов нуждается в изучении и понимании.
Что служит критерием в определении классов? Марксизм таким критерием считает отношение к средствам производства и делит современное общество на капиталистов, пролетариев и мелких собственников — крестьян и ремесленников. Интеллигенция в советское время считалась прослойкой, а не классом. Мне кажется, что это неправильно, она действительно отделена от средств производства, но от пролетариата отличается только по виду труда. Правда, большей частью она служит господствующему классу, обслуживает господствующий класс.
Кстати, открытие классов и классовой борьбы не принадлежит Марксу. Как он сам говорил, это открытие сделали некоторые французские учёные до него. Маркс себе в заслугу ставит доведение этого открытия до логического конца — диктатуры пролетариата и построения бесклассового общества.
Что же происходит с классами в наши дни? В нашей экономической науке фактически критерием приняли толщину кошелька, хотя критерий этот относительный для деления на массы. Классы делятся на высший, средний и низший. Низший класс — с него начнем, поскольку определение его наиболее просто: это трудящиеся, живущие на зарплату. (Говорят, в Одессе было самое страшное проклятье: “Чтоб ты жил на одну зарплату!”)
Положение интеллигенции в наши дни — бедственное, и она по определению принадлежит к низшему классу. Доктора наук в НИИ получают так мало, что не могут кормить семью, да и такую зарплату задерживают. Профессора вузов получают больше в связи с введением платного обучения и наличием дополнительных средств у ректоров, но тоже не могут содержать семью на одну зарплату, совместительствуют еще в паре-тройке вузов, читают платные лекции и т.д.
К высшему классу относятся капиталисты, бандиты (арестованный в Испании, главарь московской медведковской преступной группировки Терехов купил виллу за три миллиона долларов, несколько автомобилей, имел многочисленную охрану, проводил время в казино и т.д.) В России до недавнего времени не арестовывали главарей преступных группировок, наоборот, кое-кто из них даже баллотировался в высший законодательный орган России. К высшему классу относятся и высокопоставленные чиновники.
Что же такое “средний класс”? Тут для учёных-экономистов широчайшее поле для “научных” споров и диссертаций, чем они и пользуются. Одни говорят, что у нас среднего класса нет и его надо создать, для чего даже организовали специальное министерство с Ириной Хакамадой во главе, но быстро поняв, что делать ему нечего, его ликвидировали. Другие говорят, есть средний класс, но слабенький. Ну и кого можно к нему причислить, этого тоже никто не знает.
Есть еще “маргиналы” бомжи, безработные, беспризорные, вокзальные проститутки, воры и бандиты (только низшего ранга) и прочая, довольно многочисленная в нашей стране подобная публика.
Не понимая сущности и механизма действия права, многие юристы и политики часто говорят “наше законодательство несовершенно” и, пытаясь исправить органические пороки нашего общества, предлагают издать прекрасные законы "против всего плохого и за всё хорошее", после чего у нас все будет хорошо.
Нечто подобное говорил Вольтер: “Если хотите иметь хорошие законы, сожгите старые и напишите новые”. Но и то, и другое невозможно. Даже после Октябрьской революции довольно долго продолжали действовать законы, обычаи и даже учреждения царского времени. Екатерина II, которая переписывалась с Вольтером и заимствовала некоторые его идеи, будучи недовольна российским законодательством, однажды решила не выходить из павильона Монплезир в Петергофе, пока не напишет новых законов для России. Конечно, ей пришлось выйти, не осуществив своего намерения, но именно в её царствование законодательство было значительно изменено в пользу дворянства.
Многие не понимают, что законы — просто слова, написанные на бумаге, и сами по себе ровным счётом ничего не значат. Есть хороший юридический анекдот, иллюстрирующий это положение.
Разговаривают клиент с адвокатом:
— Значит, я имею право...
— Безусловно!
— Значит, я могу...
— Ни в коем случае!
Я предложу вам задачу весьма далёкую от юмора.
В Кодексе законов о труде есть статья 96 “Сроки выплаты заработной платы”: Заработная плата выплачивается не реже чем каждые полмесяца. Это закон. Но в последние годы у нас стали возникать задержки выплат заработной платы не на месяцы, а даже на годы. Предположим, вы — учитель и вам не платили зарплату 6 месяцев. Закон вы знаете. Закон нарушен. Что вы будете делать? Даже если обратитесь в суд, и суд вынесет решение в вашу пользу, надо его еще исполнить, а директор школы говорит: “Ну, нет у меня денег. Нет!” А на нет, как известно, и суда нет. Объявите голодовку? Да голодайте сколько угодно, аппетита министру и правительству это не испортит. Объявите забастовку? Это уже аппетит районному чиновнику может быть, испортит. А может быть, и нет. Но и денег тоже нет.
Итак, в задаче спрашивается: как добиться исполнения закона? Как получить деньги? Деньги заработанные.
Давайте сначала мы разберем казус с задержкой зарплаты. Он очень показателен и характерен для понимания классовости права и роли исполнительного аппарата государства.
Итак, учителям некой школы задержали зарплату на несколько месяцев. Надеюсь, вы согласны со мной, что это — грубое нарушение закона. Кто же нарушает закон? Само государство, поскольку учителя государственных школ оплачиваются из государственного бюджета. В бюджете средства на выплату учителям были предусмотрены и, следовательно, государство их направило на другие цели. Но учителей это не касается. Им надо на что-то жить и кормить своих детей. Надо получить законную зарплату. Нищенскую, но которая все же позволяет выжить.
Сначала они ходят жаловаться и пишут письма в разные организации, вплоть до президента. Но спросим, кто не выдает зарплату? Государство и его чиновники. Понимают ли они, что зарплату надо платить? Конечно, понимают. Почему же не платят? Потому, что нет денег. Бюджет всей России на 1999 год равнялся половине бюджета Нью-Йорка. Но в бюджете, например, не была заложена экскурсия президента в Иерусалим. Это неофициальная поездка, его сопровождала свита в 500 человек! Посчитайте транспортные расходы, перевозку бронированных автомобилей, оплату гостиниц, командировочные всей свите и т.д. Понятно, что деньги на эту поездку были взяты не именно от зарплат учителей, я в определённой степени утрирую, но откуда-то они были взяты, верно? Из бюджета страны. Отсюда вам будет ясно, что на выплату зарплаты учителям денег не хватит. У государства их просто нет.
Денег нет, но вы идите в бизнес!
Затем учителя объявляют... голодовку. Такой метод борьбы за выплату зарплаты не применяется нигде в мире, кроме России. Представьте себе, что изголодавшиеся учителя в знак протеста голодают. Кого это трогает? Голодовки трудящихся абсурдны. По этому поводу я далее опубликовал в “Советской России” статью “Голодные, перестаньте голодать”. Конечно, голодовки почти никакого результата не дают. Смоленским учителям, которые в 1999 году не получали зарплату 6 месяцев, в результате голодовки выдали по 200 рублей!
Теперь обратимся к законным способам воздействия. Учителя могут обратиться с иском в суд. Суд вынесет решение в их пользу. Но судебное решение — это бумажка с текстом, а не деньги. Предположим, что судебный исполнитель придёт к директору школы. Тот объяснит исполнителю, что денег в школе нет, и он сам не получает зарплату. Тогда теоретически судебный исполнитель может по закону обратить взыскание на имущество школы и продать с молотка парты, стулья, учебники, наглядные пособия и прочее. Предположим, что кто-то их купит. Предположим, что кто-то купит и здание школы. Предположим, что этого хватит на погашение этой задолженности. А после, где и с чем будут работать учителя?
А ещё можно засудить школу за домогательства - результат тот же
Иногда учителя прибегают к испытанному столетиями способу борьбы трудящихся — забастовке. Ученикам это доставляет радость — внеочередные каникулы. Все заранее знают, что потом учителя нагонят, отметки выставят, никто от забастовки ущерба не понесёт. А организаторы забастовок обычно теряют работу.
Итак, мы видим очередной парадокс нашей российской жизни — есть закон, но выполнить его у нас нет законных средств. Именно потому, что государство не хочет его выполнять. Если бы у нас были независимые профсоюзы, положение стало бы совсем иным — встала бы не одна школа, а сразу 10-20-30 — 100 школ. На такое уже глаза не закроешь, тут уже пахнет гражданским принуждением. Но как мы знаем, принуждать у нас в российском государстве может только государство. "Что дозволено Юпитеру, не дозволено Быку." Да и профсоюзы у нас независимые только по названию.
Поэтому надо признать, что право — ничто без аппарата, способного принуждать к исполнению права. Этот аппарат находится в руках государства, служит государству и если государству невыгодно исполнение его же законов, они и не будут исполняться. Отвечая на первоначально поставленный вопрос как учителям законно и по-человечески добиться выплаты задержанной зарплаты, скажу что ответ на этот вопрос сложный и неоднозначный и таится в решении других более сложных комплексных и структурных проблем государства. Есть такая поговорка "всё чем болеет государство, тем болеет и армия" — невыплаченная вовремя зарплата учителей это и есть симптом этих болезней, только не в армии, а в образовании, причём болезни эти куда более глубокие. Победите эти болезни для начала, а потом и симптомы исчезнут.
А как считаете вы? Пишите свои версии и варианты в комментариях.