Французская киноактриса. Признанный секс-символ 1950–1960-х годов. Снималась в фильмах «…И Бог создал женщину» (1956), «Бабетта идёт на войну» (1959), «Истина» (1960), «Частная жизнь» (1962), «Медведь и кукла» (1969) и др.

* * *

Как и история Франции, женская жизнь Бардо делится на периоды мужского царствования: это было при Роже Вадиме, это — при Жане-Луи Трентиньяне, вот это — при Жильбере Беко, а то — при Жаке Шарье… В юности она часто влюбляется в партнёров по фильмам. Со временем её мужчины становятся всё моложе, а род их занятий — всё невнятней. Некоторые уж очень смахивают на альфонсов.

После мучительного романа с Жильбером Беко она поклялась никогда больше не влюбляться в женатого. От мужчины она требовала полной отдачи. В свою очередь, сама Бардо готова была отдаться без остатка. «Это была безумная любовь, любовь, о которой мечтают, любовь, которая сохранилась в нашей памяти и в памяти других. С этого дня, с этой ночи, с этой минуты никто другой, никакой мужчина не мог больше на меня рассчитывать. Он был моей любовью, он возвращал мне жизнь, он снова сделал меня красивой, я была его музой», — писала она о Серже Гинзбурге. Своё непостоянство она объяснила с прелестным женским лукавством: «Лучше каждый раз отдавать себя на время, чем одалживать себя на всю жизнь». Мужчины, поглощённые собой, ей не нравятся. Например Ален Делон: «Он интересовался только тем, как освещали его лицо и знаменитые голубые глаза, а вовсе не своей партнёршей. Конечно, Ален красив. Но комод в стиле Людовика XVI в моей гостиной тоже красив».

Между мужчинами Брижит не делает паузы, одна любовная история неизменно накладывается на другую, и схема до смешного одинакова: взаимный удар грома, невозможность сопротивляться новой страсти, водевильный треугольник, слёзы. Как женщина, рождённая под знаком Весов, она каждый раз колеблется и оттягивает разрыв, пытаясь примирить двоих, потом долго оплакивает побеждённого в объятиях победителя: «Я запуталась во вранье, я чувствовала себя ужасно, но я хотела видеть Беко, не потеряв при этом Жана Луи Трентиньяна. Я никогда не могла легко порвать с мужчиной, потому что боялась потерять синицу в руках ради журавля в небе. Чем более виноватой перед мужчиной я себя чувствую, тем больше внимания к нему проявляю. Чтобы Жан Луи не испытывал никакого беспокойства, я купила ему мечту всей его жизни — спортивный „Остин“, который, к сожалению, был цвета зелёного яблока — цвета надежды!» Цвет надежды не спас Трентиньяна, заставшего Брижит в объятиях Жильбера Беко. Но Бардо и тут обескураживающе трогательна: «Что сказать? Что делать? Лгать? Опять лгать?»

С каждым новым любовником связана новая боль, но без мужчин она не мыслит своей жизни. Брижит панически боится одиночества: «Моя индивидуальность, моя воля, моя сила — ничто, если я оказываюсь наедине с собой». Она уверяет, что только любовь к мужчине и любовь мужчины делают её красивой: «Без любви я сдуваюсь, как воздушный шарик». Она боится показаться любовнику без косметики, ложится в постель, не смывая туши для ресниц, и просыпается с чёрными пятнами на лице.

Рождение сына Николя было связано с мучительной болью. Никакого счастья юная Бардо не ощутила. Она всю жизнь испытывала страх перед материнством, который портил ей самозабвенные занятия любовью. («Мне достаточно увидеть, как мужчина раздевается, чтобы забеременеть».)

Мужчины слишком часто причиняли ей боль. К словам Бардо: «Собака приносит боль, лишь когда умирает», — кто-то отнёсся иронично, сочтя её страсть к животным ловким предлогом, чтобы поддерживать интерес к себе. Кому-то всё это казалось невыносимо сентиментальным. Кто-то считал, что такая любовь к четвероногим — оборотная сторона нелюбви к людям.

Несмотря на многочисленных любовников и на богемный образ жизни, Бардо в глубине души навсегда осталась девочкой из буржуазной семьи. Она свято верит в брак, причём её завораживает символика обряда. Она с трудом переносит путешествия и перелёты, её утомляют огромные города, которые отменили смену времён года, она мечтает о жизни на природе, о большой и красивой любви с большим и красивым мужчиной в большом и красивом доме… Кумир богемы, она ненавидит богемную жизнь.

Фильм Роже Вадима «И Бог создал женщину» вывел её в звёзды международной величины — в Америке по кассовому сбору он превзошёл нашумевшие «10 заповедей». Этот фильм «сделал» Брижит Бардо. В том же году по результатам опроса общественного мнения в 47 случаях из ста разговоры французов были посвящены ей, и только в 41 случае — вопросам политики. В 1957 году она развелась с Вадимом, человеком, которому приписывали открытие новой кинозвезды.

Никто из её мужчин не задерживался надолго. Сначала она отвергала их. Потом начали бросать её. Вечером того дня, когда Брижит исполнилось 49, её нашли плывущей в море в состоянии наркотического опьянения. Это была её третья попытка самоубийства. Должно быть, смерть казалась ей более привлекательной, чем жить в забвении.

«После этого я жила в одиночестве семь лет, — говорила она. — Я — человек, не созданный для одиночества и не умеющий переносить одиночество. Но я ни о чём не жалею. Жалеть не о чем. Я всегда сама делала свой выбор. Всегда».

В детстве, сбитая с толку буржуазными устремлениями своих родителей, — её отец был влиятельным бизнесменом, мать — несостоявшейся актрисой, — она без оглядки бросилась в руки первого подвернувшегося мужчины. Всё банально, но ей было всего 15 лет. У неё никогда не было особых амбиций: «Я была никем и хотела немного известности, немного денег. Я никогда не желала того, что со мною стало, всё это превзошло мои ожидания и желания». Брижит могла бы сделать многое. Скажем, стать танцовщицей — в 13 она была одной из восьми девочек, отобранных из 130 кандидаток и принятых в Национальную консерваторию музыки и танцев в Париже. Через несколько лет ей встретился Роже Вадим. И однажды, когда родителей не было дома, она засунула голову в газовую духовку, угрожая покончить самоубийством, если не заполучит его.

И она получила, что хотела. Через три месяца после того, как ей исполнилось 18, они поженились. Брижит сейчас называет этот поступок протестом, объясняя его во многом той строгой обстановкой, в которой она росла. «Мои родители были чудесными людьми, но не такими, с которыми дети находятся в тесном контакте. Они были очень строги. Я и моя сестра воспитывались гувернантками. В детстве я была немного застенчивым, неуверенным в себе ребёнком и боялась своих родителей. Они были такими людьми, с которыми гораздо легче общаться, будучи взрослым».

Поэтому неудивительно, что вынужденная быстро повзрослеть, она большую часть жизни прожила с таким чувством, что всё ещё остаётся ребёнком. «Я взяла с собой многое из моего детства. Я по-прежнему не уверена в себе и всегда считала себя некрасивой. Правда, смешно?»

Вадим, без сомнения, должен был как-то учитывать такие особенности, но, когда он перестал это делать (или это перестало у него получаться), она затеяла страстный роман с артистом Жаном-Луи Трентиньяном прямо на глазах у мужа. И когда Жан-Луи предпочёл остаться со своей женой и двумя детьми, Брижит быстро переключилась на Сашу Дистеля, малоизвестного певца, которому связь с Бардо помогла быстро сделать карьеру. А когда Дистель решил продолжить её в Америке, Брижит нашла себе Жака Шарье, ещё одного молодого актёра, ставшего её вторым мужем. После двух нервных расстройств, двух попыток самоубийства с его стороны и серьёзной попытки самоубийства с её стороны, брак распался. Он длился четыре года, и от него родился ребёнок.

Так оно и продолжалось. Брижит всегда была окружена множеством любовников, но при этом никогда не была частью любовного романа. «Я люблю свободно и ухожу свободно», — говорила она.

Однако это не значит, что её никогда не бросали. Она была любящей, но не возлюбленной, соблазняющей, но не соблазнённой. «Всю свою жизнь я искала любви. Это единственное, что имеет смысл в жизни, это единственная отрада. И каждый раз я пыталась поверить, что нашла любовь. И когда я люблю, я отдаю всё. Нельзя отдавать не всю любовь, а только её часть. Всегда отдаёшь или всё или ничего. И каждый раз я доходила до самого конца. Но сейчас всё кончено, всё кончено. Конец».

Она никогда не относилась к мужчинам хорошо, но впоследствии почувствовала, что и к ней относятся не лучшим образом. «Я думаю, что мужчины обожали меня, когда я была знаменита, за мой образ, за то, что я была Брижит Бардо. Но меня, саму мою сущность? Я не думаю, что они любили меня». Она говорила, что для неё ничего не значило, когда полмира сходило из-за неё с ума. «Весь мир или никто — это одно и то же, — считает Брижит. — Неужели вы думаете, что когда ночью лежишь в постели одна, тебе одиноко и у тебя проблемы, то мысль о том, что тебя любит полмира, может утешить? Полмира — это ничто. Что мне нужно — это один человек, который любит меня больше всего на свете. Я требую всё или ничего».

Возможно, она никогда и не нуждалась в любви. Это звучит странно, но судить об этом её сыну. Без сомнения, её сын Николя Шарье заслуживал её любви. Но, когда Брижит развелась с его отцом в 1963 году, право опекунства над трёхлетним сыном получил Жак. Тогда писали, что Бардо заявила о своей неспособности воспитывать сына, так как сама ещё по натуре ребёнок, и мальчик рос у тёти со стороны отца.

«Он просил, чтобы я не говорила о нём, и я должна считаться с этим, — сказала она. — Он всегда очень страдал от того, что был сыном Брижит Бардо. Сейчас он достиг равновесия в своей жизни и не хочет иметь ничего, связанного с моей известностью. Он счастлив в браке, у него семья, и он ведёт тихую жизнь. Две его дочки прелестны, очаровательны, восхитительны, но, к сожалению, я редко с ними вижусь. Они живут за границей и не говорят по-французски».

Гюнтер Сакс — её третий муж — был просто создан для жизни с Бардо. Он был красив, как она. Очень богат, как она. Кроме того, он, как и она, был искушённым соблазнителем. Он вёл отчасти традиционную игру, но играл так, чтобы победить: посылал корзины цветов в Ла Мадраг, а когда решил, что ей можно надоесть, нанял вертолёт и буквально обрушил цветочный дождь на её сад.

В 1966 году после 7-недельного знакомства они поженились в Лас-Вегасе. В возбуждении Брижит забыла сообщить об этом событии своего любовнику — бразильскому бизнесмену Бобу Загури, с которым у неё была связь на протяжении трёх лет. Утверждают, что Боб воспринял это известие такими словами: «Хорошенькая шутка! А я-то думал, что она ходит по магазинам в Париже!»

Брижит и Сакс никогда не жили вместе. Сакс не хотел переезжать в Ла Мадраг, а у неё по каким-то причинам никогда не было ключей от его квартиры. Он отказывался сопровождать её, и она не ездила с ним в его деловые поездки. Брижит старалась, чтобы у них всё получилось. Но, откровенно говоря, она никогда не прилагала к этому больших усилий. «Когда я выходила замуж за плейбоя, я знала, что мы не будем жить в дальнем уголке моего сада вместе с моими свиньями и овцами. Но я думала: „Посмотрим. Может быть, всё получится“. Он почти не уступал мне в богатстве и известности. Нам обоим было за 30. Думалось, что мы хорошая пара. Но в конце концов всё вышло не так. Двух лет было достаточно».

Ей всегда казалось, что она чужая в мире вещей. По словам Брижит, вещи для неё — мёртвые объекты. «Я не создана для этого мира. Я дикое животное». Видимо, она была слишком «дикой» для Сакса. Супруги развелись в 1969 году из-за того, что она «подрывала устои брака». Наверное, так оно и было.

Свадьба Брижит Бардо с бизнесменом Бернаром д'Ормалем, близким другом Ле Пена, состоялась внезапно, в августе 1992 года. «Прошлого для меня не существует, — говорила Бардо. — Я живу одним днём. Единственное, что имеет для меня значение, — это то, что я делаю сию минуту. Я живу настоящим моментом. Кино для меня ничего не значит. Я его не помню. Мой первый муж меня ничуть не волнует. Единственный, кто для меня существует, это человек, за которым я сейчас замужем. Бернар — человек, который близок мне, который меня успокаивает. И, когда я волнуюсь, он утешает меня. Можно сказать, что моя жизнь началась после встречи с ним. Всё остальное — это как бы другое бытие в другой жизни. Проходит молодость, проходит красота, но, если женщина отвечает на эту любовь, она прекрасна, несмотря на годы».

100 великих любовниц, Игорь Анатольевич Муромов, 2005г.