Когда всё катится куда-то в пропасть — жить проще и привычнее. Так рассуждал Женя Пальцев. Цены выросли — плохо, но понятно. Жена ушла — тяжело, но ожидаемо. Сломалась машина — естественно и вполне логично. Отсутствие излишеств дарило крепкий сон, а шальные деньги всегда пугали своей непредсказуемостью.

Богатство свалилось на голову Пальцева внезапно и болезненно ― как чемодан с третьей полки в плацкарте. Лотерейный билет, который Евгению всучили вместо сдачи на почте, сыграл. Несмотря на то, что миллионы потекли в неумелые руки и осели в дырявых карманах, Пальцев всё равно бубнил, что ему не дали сдачу как положено, а сунули билет, пусть и выигрышный.

Не без душевных страданий Женя взял первый в своей жизни кредит, оплатил налог на выигрыш, получил его и задумался.

Он совершенно не умел быть богатым, а деньги обязывали. Нужно было срочно менять образ жизни и пользоваться дарами судьбы, но было страшно. Пальцев сделал то, о чем мечтал с детства и считал уделом каких-нибудь Ротшильдов или Гейтсов: купил два торта в непраздничный день, полтора литра «Боржоми», мягкую оплетку на руль и завел собаку. Денег меньше не стало, а идеи закончились.

Хотелось сломать себя, жить на полную, кутить и не думать о завтрашнем дне, но Пальцев боялся. Деньги стали обузой. Ему нужна была помощь.

Открыв интернет, он, как диссидент, помотался по ссылкам, изучая самых популярных блогеров, умеющих жить на всю катушку, пока не набрел на некую Юлию.

Девушка была олицетворением роскоши: яхты, курорты, дорогие клубы ― фонтан пафоса и гламура, который хотелось раскулачить и обложить налогами по самые помидоры. Пальцев понял: это оно. С такой девушкой он промотает средства с шиком в два счета, настряпает приятных воспоминаний о богатстве и вернется на нищую землю, где спокойно и уютно.

Он написал Юлии сообщение с предложением провести вместе выходные за его счет. Но потом одумался и поменял слово «выходные» на «уик-энд».

На самом деле он не надеялся, что Юлия ответит, но она ответила, причем сразу.

«Куда пойдем?» — спросила девушка.

От стресса у Пальцева закололо подушечки пальцев.

«Начнем с ресторана!» — предложил Женя, поражаясь собственной дерзости.

«Отлично, я знаю одно классное место в центре, — ответила девушка, — там морская кухня и каждый вечер выступают звезды. Я договорюсь, чтобы нам отвели вип-места».

«Идем!» — согласился Женя и от волнения чуть не затопил соседей снизу своим по́том.

***

Пальцев зашел в магазин одежды и купил почти самый дорогой костюм, а за Юлией решил заехать на такси бизнес-класса. Он чувствовал, как раскрепощается, словно отец невесты на свадьбе после третьего тоста.

— Да вы что, какое такси? — засмеялась девушка, увидев галантного Евгения в салоне статусного автомобиля. — Тут идти-то триста метров, давайте прогуляемся, погода хорошая.

Пальцев удивился, но согласился. Не оставляя чаевых, он покинул авто.

Юлия была в элегантном черном платье, явно сшитом на заказ. Когда она повернулась спиной, Женя даже заметил длинную, сантиметров двадцати, свисающую нитку.

— У вас там, кажется, кутюрье не закончил свой шедевр, — предупредил он.

— Да это у меня машинка сломалась, пришлось вручную дошивать. Я так спешила, что, видимо, не заметила. У вас зажигалки нет, случайно? — Юля пыталась достать рукой до нитки.

— Нет, простите.

— Можете оторвать и сделать узелок, чтобы не разошлось?

Пальцев подумал, что это шутка, но Юля настаивала. Он дернул за нитку, раздался треск. Пальцев решил, что разорвал девушку пополам, но ему повезло. Он мастерски скатал на фаланге узелок, так как всю жизнь ремонтировал свою одежду самостоятельно и умел делать такие вещи.

— Вы сами сшили платье?

— Да, я в ателье работала пару месяцев, научилась немного, — хихикнула девушка и взяла Пальцева под локоть.

Триста метров оказались очень примерными данными. Через двадцать минут пути стало ясно, что Юля забыла добавить ноль. Да и центром тут не пахло. Пахло электромоторным заводом, на котором Женя работал в студенческие годы.

— Послушайте, куда мы идем? — начал переживать богач.

— На склад, — совершенно спокойно ответила пафосная блогерша.

— Какой еще склад?

— Морепродуктов. Надо будет помочь расфасовать товар и загрузить машину.

— Это шутка? — остановился Женя. — Мы же шли в ресторан.

— Так там столы на два месяца вперед забронированы. Но я знаю начальство, — подмигнула Юля. — Всегда есть местечко вне очереди ― нужно только немного поработать вечером или ночью.

— У меня есть деньги! — не выдержал Женя. Не так он себе представлял богатую жизнь.

— Там у всех они есть, а договоренность — только у меня, — подмигнула уже двумя глазами Юля и потащила Пальцева на склад.

Переодевшись в рабочую одежду, которую им выдали тут же, они принялись за дело. В обществе кальмаров, мидий и крабов буржуй провел два с половиной часа, и сам пах теперь, как морской царь. Юля работала быстро и ловко, чувствовался опыт, а Пальцев отлынивал и много злился. Он мечтал безропотно высыпать мешки, наполненные рублями, а не гребешками и креветками.

После душа они все же поехали в ресторан, но не в такси, а в салоне водителя грузовика, который сами же и загрузили.

В ресторане Пальцев успокоился. Там запах роскоши перебил рыбное амбре, которое с волос толстосума не смог смыть даже шампунь с ароматом кофе.

Юля не обманула: стол был действительно самым лучшим. Женя забыл про склад и наслаждался своим положением. Вскоре им принесли закуски, напитки и лобстера. Пальцев его узнал. Они познакомились два часа назад на загрузке. Женя уронил его под колесо, а потом вернул на место. Лобстера есть было жаль — почти друг все-таки. Его отдали обратно на кухню.

Вскоре вышли музыканты. Пальцев их узнал. Это была его любимая группа, и он не верил, что попал на их концерт. Хотелось броситься в пляс, но ноги всё еще дрожали после работы.

— Хочешь поздороваться? — спросила Юля во время антракта.

— С ними? — выпучил глаза Евгений.

— Ну да, я знаю солиста. Он раньше обычным бардом был, мы в автобусе познакомились во время драки.

Пальцев ничего не понимал в пафосе, мажорах и селебрити, но он даже представить не мог, что знакомства у таких людей выстраиваются так же легко и непринужденно, как в привокзальной столовке.

Музыканты оказались вполне простыми ребятами. Юлю они почему-то называли Гвоздём. Как позже выяснилось, это потому, что она способна везде пригвоздиться.

В какой-то момент богачи начали мериться доходами и угощать друг друга дорогими напитками. Пальцев тоже не жалел денег и купил всем по стакану воды. Здесь одна порция стоила как десять кубов в квитанции за квартиру.

После выступления музыкантов началось караоке. Кто-то из богачей перепил и устроил драку, в которую случайно занесло Женю. Там он познакомился с двумя директорами и одним мэром уездного городка — оброс связями.

На следующий день Юля предложила полетать на вертолете. Пальцев знал, что это дорогое удовольствие, и с радостью согласился. Он уже представлял, как выложит в интернет фотографии, и бывшая жена умрет от зависти. Вот только по прибытии на площадку оказалось, что вертолет принадлежит МЧС. На нем работал двоюродный брат Юли, а в области как раз бушевали пожары. Туда и был совершен туристический вылет.

К концу дня Пальцев получил красивые фото в черных облаках, а рыбный запах сменил аромат копченого сала, которым являлся сам Евгений.

В какой-то момент мужчина начал догадываться, что Юля никакая не мажорка и вся картина ее жизни начерчена шилом, которое торчит в ее неугомонной заднице.

После полета Женя хотел попрощаться, но Юля предложила отправиться на скачки. Пальцев не устоял. Подобное он видел только в кино, а тут сам лично сможет проиграться в пух и прах на ипподроме, попивая шампанское в вип-ложе. Но он всё еще боялся, что у Юли припрятан какой-то паршивый туз в рукаве.

На этот раз Юля не повела его убирать за лошадьми, она не являлась другом кассира и вообще не предлагала ничего, кроме ставок. Юля сказала, что у нее ощущение, что выиграет лошадка с самыми красивыми глазами.

Пальцев достал сытый бумажник, лоснящийся от наличности внутри, и попросил провести к спортсменам. Там Юля долго смотрела в глаза лошадям, пока не выбрала «самые красивые». Пальцев глянул на шансы: один к семи ― то что надо. Он хотел спустить деньги на ветер и потом сделать вид, что ему это безразлично. Так поступают богачи.

Сделав ставку и взяв шампанское, они отравились в ложу. Там Евгений слушал, как о нем перешептываются, и млел от удовольствия. Он понятия не имел, что Юля выросла в семье конюха и по одному взгляду могла определить, как чувствует себя лошадь.

С ипподрома Пальцев вышел угрюмым и еще более богатым.

— Слушайте, а вы не знаете места́, где можно попробовать что-то запрещенное? — отвел Пальцев в сторонку свою путницу.

— Запрещенное? — смотрела она на него наигранно невинным взглядом.

— Ну да, — тихо сказал Пальцев, осторожно оглядываясь, — такое, за что можно влететь по-крупному, но люди с деньгами этого не боятся.

— Я поняла, — просияла Юля на радость миллионера.

Через двадцать минут они уже сидели в арендованной сауне и плескали воду на камни, за что позже оплатили штраф в размере пяти тысяч. Потом они покурили в туалете театра и зашли с собакой Пальцева в кафе. Они везде добросовестно оплачивали штрафы и даже давали сверх нормы. Всё это было не то, что хотел Женя, но всё равно довольно весело.

— Ну что, по магазинам? — предложила Юля.

Вариант был беспроигрышный. С вещами нельзя договориться, их можно только купить. Парочка будет ходить по торговым рядам, обсуждая Gucciи Dolce Gabbana как своих старых знакомых. А потом они купят что-то по цене троллейбуса, только размером со шляпу или галстук. Женя видел у Юли фотографии с сумкой «Луи Виттон». Однажды жена Пальцева сказала, что в такую сумку можно сложить годовую зарплату мужа ― и все равно останется три свободных отдела.

Они зашли в торговый центр и почему-то вышли с другой стороны. Миновали бутики, встроенные в богатые жилые дома, прошли мимо пунктов выдачи товаров и через три поворота оказались перед раскинутым палаточным городком, где на развалах толкали всевозможные «гуччи», а простые и совсем небогатые женщины торговались за «Луи Виттон» и складывали туда контейнеры с недоеденным обедом.

— Юлия, вы же не всерьёз? — спросил удрученный Пальцев. — Я видел ваши фото, вы же не какая-то там подделка.

— Разумеется, нет, — нисколько не обиделась Юля. — Я ведь никогда никому и не говорила, что ношу настоящий бренд. А вы, Евгений, настоящий?

— Я? — удивился Женя. — Конечно, настоящий, не придуманный же, — он на всякий случай потрогал себя за лицо и плечи.

— Ну и зачем тогда вы пытаетесь доказать всем вокруг, что вы богач?

— Так потому что я богат! Я в лотерею выиграл, вот! — Пальцев достал деньги и показал Юле. Несколько проходящих мимо людей замедлили шаг и стали недобро коситься в его сторону.

— И вы хотите всем это показать?

— Я хочу познать, что такое быть богатым. Хоть раз почувствовать во рту золотую ложку, а не обувную! — он начал срываться в истеричный бред. — Не надо мне этого морализаторства. Вы на фотографиях вся такая алчная, пафосная и жадная, я думал, вы меня понимаете, а вы… Я был о вас худшего мнения! — закончил Пальцев, и было неясно, комплимент это или оскорбление.

Они шли молча мимо домов, остановок и дорогих кварталов в сторону Юлиного дома. Пальцев решил проводить ее и дать денег за беспокойство, но девушка отказалась.

— Вы лучше потратьте их на благотворительность. Почувствуете себя богатым и щедрым, — посоветовала Юля.

— Я разберусь.

Им навстречу шла какая-то женщина с сильно уставшими глазами.

— О, Юлек, привет! Как отпуск? Отрываешься? — окликнула женщина Юлю.

— Здрасти, Светлана Геннадьевна! Отрываюсь. Вчера вот на вертолете летала, сегодня на скачки ходила, в сауну, в театр, в ресторане нашем любимом была, сумку купила новую…

Она перечисляла и перечисляла, а Пальцев слушал и не мог поверить, что всё это произошло и с ним тоже, причем за каких-то два дня. Он действительно жил полной и богатой жизнью, а еще зачем-то выпендривался.

— А кто твой друг?

— Ой, позвольте представить. Евгений, богач.

От вида приятной незнакомки Пальцев как-то резко приосанился и растерял весь свой словарный запас. Он протянул руку и что-то там пробубнил на своем пальцевском.

— Приятно познакомиться, Евгений, — пожала руку женщина, и тот заметил отсутствие кольца на нужном пальце. — Я начальник почтового отделения, а Юля — наша сотрудница. Хотя порой мне кажется, что начальник она, — беззлобно улыбнулась женщина.

— А не хотите с нами прогуляться? — наконец нашел правильные слова Женя, когда незнакомка уже собралась уходить.

— С вами? Я даже не знаю… Как-то раз мы с Юлей прогулялись так, что уплыли на речной барже в Индийский океан, а завтра на работу.

Пальцев сглотнул нервный комок в горле, но все же пересилил себя.

— А давайте я вам отпуск куплю на недельку?

— А что, так можно? — удивилась женщина. — А что делать будем?

— Что-нибудь очень богатое и мажорное! — пообещал Пальцев.

— Ой, я такое люблю, — захлопала в ладоши Юля. — Есть у меня одна идея…

Светлана и Евгений были полны тревожного внимания.

— Это секрет. Но в нем есть две подсказки, они связаны с Норильском и чемпионатом по гольфу.

Александр Райн

https://t.me/RaynAlexandr подписывайтесь на мой канал в телеграм

Сегодня я расскажу про цепь событий, в которых большие деньги, холодный расчет, горячие страсти, удача и рок слились в удивительный исторический коктейль.

В 1916 году компания Картье и один из трех братьев Пьер Картье, управляющий американской частью бизнеса, выставили в своем нью-йоркском офисе жемчужное колье, которое на тот момент считалось самым дорогим в мире. Две нити из 55 и 73 великолепных, безупречно подобранных жемчужин были оценены компанией в один миллион долларов. В современных деньгах это примерно 20-30 миллионов.

В те времена на поиски даже одной идеальной жемчужины уходили месяцы и годы. Ручная добыча с помощью женщин-ныряльщиц, большое количество брака, а точнее нестандартного жемчуга, нерегулярный и непрогнозируемый улов — такие условия и технологии не давали возможности создавать жемчужные украшения массово. Если ныряльщица обнаруживала действительно крупную жемчужину, она производила фурор на мировом рынке драгоценностей и сразу становилась объектом охоты ювелиров, а затем и богатых покупателей. Подборка из 128 одинаковых высококачественных жемчужин, предлагаемых Картье, являлась уникальной, а ее создание заняло десятилетие. 

Для примера, ситуация с бриллиантами уже выглядела иначе. Открытые англичанином Сесилом Родсом южноафриканские алмазы массово добывались компанией De Beers и большим потоком наполняли рынок. Натуральный жемчуг с его ручной добычей к тому времени стал самым дорогим материалом в мире. 

В это время дела парижского офиса, альма-матер компании шли из рук вон плохо. Шел второй год первой мировой войны, немцы оккупировали половину Европы, и торговля драгоценностями затихла. Большинство мужского персонала было мобилизовано на фронт, включая старшего брата Луи Картье. К слову сказать, и средний брат, «американец» Пьер был призван, но благодаря пожертвованию для нужд армии особняка и автомобиля Мерседес Бенц его активная служба была заменена сначала на службу шофером, а затем демобилизацию. 

Так вот, в американском подразделении Картье стояла задача распродать драгоценности, чтобы поддержать европейскую часть компании. 

Всю историю семья Картье ставила на личные продажи и знакомства с высшим светом. Да и деньги в те времена водились только у промышленников и аристократов. Семья, не наделенная изначально голубой кровью или принадлежностью к богатым кругам, всячески стремилась к знакомству и родству, открывающим двери высокого общества. Так старший брат семейства, Луи Картье был выдан своим отцом Альфредом за Андре-Каролину Ворт. Ее дед был основателем блистающего дома моды и швейной империи, создающей самые модные и дорогие платья для высшего света Европы. В те времена бренд Ворта был примерно такого же веса, как сегодня сам Картье, а истории последнего еще предстояло быть написанной.

Союз был чистой воды браком по расчету. По подписанному официальному контракту пара, а точнее семья Картье, получила огромное приданое, которое успешно вложила в бизнес. Плюс доступ к полезным знакомствам в высоких кругах. К слову сказать, невеста была не в себе, и все 10 лет брака для Луи были несчастливыми. Но, как истинный француз, он умел выпускать пар на стороне. 

Братья обожали высший свет и всячески в нем фигурировали. Однажды Пьер Картье ужинал в компании железнодорожного магната Мортона Планта и его молодой жены Мейси. Все разговоры молодой красавицы крутились вокруг последней сенсации Картье — жемчужного ожерелья. Пьер видел, что Мортон одурманен молодой женой, и знал, что пара хочет переехать из шумного центра Нью-Йорка. Совсем недавно особняк Мортонов на углу 5 авеню и 52 улицы был выставлен на продажу за миллион долларов. 

Пьер сделал гениальный ход — предложил Мортону обменять колье на здание. Вскоре сделка состоялась: семья Картье получила четырехэтажный особняк в центре финансовой столицы; Мейси — самое дорогое жемчужное ожерелье мира; а Мортон Плант — символические сто долларов.

Дальнейшая судьба героев истории сложилась по-разному. Мортон Плант умер через год после знаменитого обмена, еще через год Мейси Плант вышла замуж в третий раз. Дом, получивший название «дом Картье», до сих пор принадлежит компании и является ее штаб-квартирой в Америке. Сразу после покупки здание отреставрировали и оно получило высшую нью-йоркскую награду за лучшее преобразование. В 2016 году здание еще раз реконструировали, и теперь все четыре этажа отданы под продажи и магазин.

Ну а роскошное жемчужное колье попало в особый исторический поворот судьбы. К тому времени, когда Пьер Картье обменивал свое колье на здание в Нью-Йорке, японец Кокичи Микимото запатентовал революционную технологию культивированного жемчуга. В последующее десятилетие он развил ее до коммерческого масштаба, и большое количество великолепного жемчуга хлынуло на рынок, сильно уронив мировую цену. 

В следующий раз жемчужное колье будет продано в 1957 году, сразу после смерти Мейси Плант, всего за 151 000 долларов. А живописное изображение девушки с тех пор украшает зал магазина Картье в Нью-Йорке. 

Такая вот история. Рассказать вам еще что-нибудь ювелирное интересное?

Самая большая жемчужина, находившаяся в России, весила 33 карата, собрала вереницу владельцев голубой крови и историю, достойную экранизации. 5 веков истории в 5 минутах текста.

Обнаруживается она в XVI веке примерно полтысячелетия назад в бассейне Карибского моря, затем попадает в Европу в приданное дочери испанского короля - принцессы Терезии, и уезжает вместе с ней во Францию к мужу Людовику XIV. Проходят годы и во времена Великой Французской революции след жемчужины теряется, а затем всплывает в России, будучи купленной в 1826 году Татьяной Юсуповой. Это она экстравагантно носит огромную жемчужину в одном ухе. Этакая наша девушка с жемчужной сережкой.

Род Юсуповых был уникальным на фоне других дворянских родов. Начавшись с плененных Иваном Грозным двух детей татарского хана, длинная череда наследников не только прошла через века, но и представляла собой редкий для России вид чиновников, неподкупно и преданно служивших своим правителям, которым за верную службу щедро даровали чины и земли. Юсуповы превратили надежность и верность императорам в уникальную высокооплачиваемую услугу.

Позже, когда появились заводы и производства, члены семьи Юсуповых проявили таланты управления бизнесом и недюжинную финансовую грамотность. И это во времена, когда большинство дворян проматывали доставшиеся наследства, плодили долги и жили без долгосрочных планов на будущее.

Семейное проклятие Юсуповых, по которому на протяжении веков выживал только один наследник мужского пола, тоже сыграло на руку благосостоянию семьи. Единственный наследник получал и передавал следующему растущую империю без деления и остатка, в то время как другие наследства раздиралтсь на части.

Несколько веков Юсуповы приумножали семейные богатства и заняли в России второе место после царской семьи по размеру личного капитала. Все это время Пелегрина украшала женщин фамилии. На картине редкостная красавица позирует в диагональном сотуаре с жемчужиной. Это Зинаида Юсупова, предпоследняя из активно выгуливавших драгоценность знаменитостей.

Позже ее сын Феликс, очередной единственный наследник, и его жена Ирина пережили революцию и сумели эмигрировать во Францию. Оставляя большевикам огромную империю недвижимых владений, они взяли с собой несколько подлинников Рембрандта и коллекцию украшений, среди которых была Пелегрина. Ценности потихоньку распродавались, обеспечив безбедную жизнь семьи.

Окончательно самая большая жемчужина из рук сына Юсуповых в 1953 году пероходит к швейцарскому ювелиру Жану Ломбару. Еще раз жемчужина всплыла в 1989 году на аукционе Кристи, будучи закрепленной в длинное колье и проданной 460 000 долларов.

На этом заканчивается эта история, но не история Пелегрины. Как мы видим яркие драгоценности иногда меняют хозяев и наверняка мы еще что-то услышим про нее. И хотя жемчуг единственный из драгоценных материалов, которому когда-то суждено умереть, ведь он рожден живым существом, но нашей героине удается жить и путешествовать на протяжении пяти веков.

👋 Если пост был интересен, дайте знать, и я разузнаю и напишу для вас еще какую-нибудь интересную ювелирную историю.

Всем привет! Это продолжение поста про жизнь ювелира. Сегодня я расскажу, как открывал свой первый бизнес, как окружающая действительность била мне по рукам, как направляла в нужное русло, и как не давала вешать нос, подсовывая забавные ситуации.

Это я и килограмм раскатанного чистого золота. Половина очень дорогой машины

Небольшая предыстория

2010-й год я дорабатывал в найме, точнее работал на себя в здании чувака, который несколькими годами ранее засыпал меня заказами. Именно с ним мы сделали все эти чумовые протезы, гири и весы. И тогда это был найм: мне давали работу, а я ее делал. Позже, года так с 2008, Николаич — собственник завода — своим людоедским характером окончательно распугал всех клиентов и работников. Я остался в большом здании один, сам находил себе работу и сам пилил ее.

Пару лет я работал один на оборудовании целого завода

Проклятый старый дом

Затем произошло событие, которое, по мнению Вселенной должно было меня “выпнуть” из этого гиблого места: за тотальную неуплату счетов здание отключили от электричества. Это был сигнал, который я, не моргнув, пропустил мимо. Я решил не гнуться, купил дизельный генератор и еще год работал в обесточенном здании. Темными зимними вечерами оно выглядело как филиал Матросской тишины, но и это меня не смущало. Тут надо отметить, что на тот момент у меня был пул платежеспособных клиентов с заказами, и отключение электричества выглядело не более чем маленькой технической проблемкой. За грань существующей действительности я не заглядывал.

Осенью 2010-го года Вселенная отправила ко мне сразу двух своих гонцов, чтобы наверняка. Окончательно иссякли личные клиенты, скошенные экономическим коллапсом 2008 года, и здание отключили от отопления. Приближающиеся холода потянули свои костлявые когтистые ветки к одинокому мастеру, верно стоящему на посте красоты.

Я потупил до октября, в котором генератор перестал вытягивать комнату, увешанную тепловентиляторами. Нос заиндевел и захлюпал соплями, я собрал инструменты и переехал домой. В общем-то не из-за носа, а из-за невозможности заниматься делом. Так, в общей сложности 8 лет я проработал с чуваком, у которого больше полугода не выживал самый крепкий десантник.

Помните историю японского офицера, который в 45-ом году не поверил, что II мировая окончена? Он прятался в джунглях и воевал со своим отрядом, а потом один еще 29 лет после ее окончания. Вот-вот, есть такие люди-трамваи, которые не умеют поворачивать поперек своих рельс.

Отсюда начнется точка отсчета моей ювелирной студии

На сегодняшний момент я 13 лет руковожу своим делом, которое из самозанятости потихоньку превратилось в бизнес. У нас есть симпатичный шоурум в Москве, оборудованное производство, пара брендов, создающих качественную дизайнерскую ювелирку, а в бизнесе нашли применение около трех десятков человек. А тогда впереди был лишь густой туман, никаких планов, и понимание, что в найм я больше ни ногой..

Вход рубль, выход два

Еще несколько вводных из тех времен. К моим рукам были намертво привязаны пара гирь в виде шестимесячной дочери и валютной ипотеки. Взятая по 24 рубля за доллар, ипотека всю дорогу фонтанировала иксами роста долга, а пикирующая экономика снижала рыночную стоимость квартиры. В 2008 году прыжка доллара с 24 до 35 рублей мне не хватило — кредит вырос лишь вполовину. Я дождался 2014 года, 75 рублей за доллар и роста долга по ипотеке в три раза.

Недвижимость подешевела, а долг вырос настолько, что даже продав квартиру я остался бы должен столько, сколько занимал. И это тоже надо было гасить. Я метался от бессилия, время шло, каждый день ипотеки капал на мозг каплями китайской пытки. Подвернувшийся тогда юрист мне сказал: у тебя есть только один нормальный варик — идти вперед и выплачивать долг. Все остальные варианты малоперспективные или откровенно провальные. Это поставило меня на новые рельсы, идущие вдаль.

Пусть в туман и через ебеня, но это было движение вперед. Я и попер. Ну как попер, поплелся, ибо набирать скорость мне тогда было нечем. В это же время телек показывал тысячи ипотечных бедолаг, осаждающих здание ЦБ и просящих помощи. Свою финансовую неграмотность я оплачивал сам.

Дети и ипотека — отличный набор, стимулирующий к работе и удерживающий от дури. Этот урок я запомнил навсегда, и теперь при найме обращаю на это внимание.

Чес по району и спасительный Данон

Конец года я провел в беготне по Москве, оформляя документы на ИП и получая ювелирную лицензию. Счастливы нынешние предприниматели, делающие основной пакет документов за одну неделю в службе единого окна. Моя дочь, завернутая в пеленки, на первом году своей жизни была в 46-ой налоговой чаще, чем Чичваркин за всю карьеру.

Параллельно оформлению ИП я кинулся на поиск помещения. С первого месяца в Москве мне было понятно, что главный ресурс — время, и я решил найти помещение в деловой части, но недалеко от квартиры. Расчертив карту города квадратами, я начал ножками обследовать каждый из них. День за днем я высаживался на метро Рижской, Алексеевской или ВДНХ и прочесывал райончик за райончиком, фотографируя офисные здания и записывая телефоны риэлторов. Пока мужское население страны играло в танчики, я вечерами юзал ЦИАН.

Через две недели я нашел место для будущей мастерской. Это было помещение из сказочной страны Шамбала, где есть все для сбычи мечт молодых ИПешников. Расположенное на втором этаже, совсем рядом с уличными прохожими, с собственным входом, небольшое помещение было разделено на две комнаты. Дальняя большая комната отлично подходила под мастерскую и оборудование, а комнатка при входе обещала стать удобным местом для приема гостей.

Вот эта дверь с благородным козырьком и два белых окошечка — мои!

Мое будущее рабочее палаццио имело площадь 18 метров и приемлемую цену. В совокупности с остальными достоинствами это было высшей комбинацией поиска локации. Я выбил флеш рояль.

В Шамбале действовали исключения. Первый месяц у меня не было ключа от туалета в здании, и я пользовался бутылками от йогуртов. Подходящий объем и широкое горлышко Данона отлично решали проблему. Все эти мелочи меня не парили, ибо не мешали идти к целям и заниматься любимым делом.

Сняв помещение, я заказал дверь с бронестеклом, перетащил инструмент и стартанул. К моей дочери и ипотеке добавился обязательный арендный платеж. В сейфе тепло и еще слегка успокаивающе лежала котлетка накопленной ранее подушки безопасности весом в 400к рублей. В активе я имел почти годовую пустоту в заказах и нулевое, я бы сказал даже минусовое, понимание маркетинга и устройства бизнеса.

В комнатке для клиентов было уютно и тесно. Но даже так не сразу — ремонт я сделал через год.

Был козырь, который нужно было разыграть. Здание находилось в оживленном месте, со всех его сторон ездили машины и ходили люди. Правда мастерская была запрятана на второй этаж, и уличные проходимцы не были осчастливлены знанием нашей близости. Надо было как-то давать о себе знать, и на помощь пришел эвенкийский маркетинг.  

По следам на снегу

На дворе стоял январь 2011 года, а у меня стоял вопрос рекламы. Все остальное стояло менее остро. Из рекламы я знал только про листовки, которыми азиатские почтальоны захламляют коридоры неохраняемых домов и штендеры. Штендеры, эти безмолвные алюминиевые маркетологи, тогда еще были в полном ходу, и даже не было закона, ограничивающего их постановку. Поколдовав над дизайном, я заказал пару штендеров. Когда их привезли, я понял что от них зависит хрупкое будущее моей мастерской и они должны отработать 110% эффективности.

Да, да, соглашусь — гопник. Синий воротничок не обязан всегда улыбаться

Помните игру башенки? Когда на старте у тебя денег только на пару башен, монстры прут и от правильной постановки зависит выживание колонии. Вот, это оно, только в живую. Крупный супермаркет, многочисленные бизнесы и расположение между двух автодорог — людские потоки омывали здание со всех сторон, а штендеров было только два.

Как эвенкийский охотник, прикидывающий в какую звериную тропу спрятать свой капкан, я дождался снегопада и по следам на снегу высчитал самые людные места. Мои штендеры встали на самых протоптанных дорожках. Это были тропы, ведущие в будущее моей ювелирной империи.

Если тебе вдруг почудилось, что дело в шляпе, а начертанные на штендере магические послания моментально заруливали ко мне все 100% проходивших рядом, то это не так. Хер они все клали на молодой, остро нуждающийся в продажах бизнес, а сраный снег смел прятать под свое толстое февральское одеяло мои рекламные поверхности.

Очищение снега щеткой стало ежедневным утренним ритуалом. Денег от него не прибавлялось, но появился первый регламент. Пока неписаный, живущий только в моей голове, но продиктованный выживанием и потому очень трушный. Вот так специалист своего дела все больше отделяется от него, и все больше становится организатором, создателем и хранителем законов бизнеса. Или бизнес навсегда останется самозанятостью для одного человека.

Какие-никакие, зато первые

Впрочем кое-кто начал залетать. В смысле ко мне. Первыми приперлись дедок с бабулей и принесли в ремонт цепочку, сплетенную еще во времена Брежневского застоя. Я с перепугу выписал им квитанцию на неподходящей для этого картонке и навсегда сохранил первую монету, заработанную в качестве предпринимателя.

В здании было около двух десятков контор, включая солярий и ногтевую студию, а голосистая директриса не стеснялась кричать через половину улицы: “Эй, наш ювелир, как тебя там!”. Женщины в целом реагируют на слово “ювелир” примерно так же, как мужики на проходящую мимо длинноногую блондинку, и тонкая осторожная струйка клиенток потекла на мой второй этаж. Половина теток хотели “чего нить такого, не знаю чего”, а половина нуждалась в ремонте украшений. Через полгода количество ремонта уже перекрывало аренду, но возиться с ним было крайне тоскливо. Я всегда тяготел к сложным и интересным работам.

А “чего нить такое” окружающим женщинам виделось в образе индивидуальных украшений, которые в их понимании почему-то должны были стоить дешевле покупных. Угрожающий вечным закрытием Санлайт тогда еще не был раскручен на всю страну, но сколько стоит дешевое женщины уже знали хорошо.

С сегодняшним уровнем маркетинга и упаковки я понимаю, что всем своим видом и действиями привлекал ищущих дешевое. И хотя как мастер я уже умел делать достойные украшения, как маркетолог был никакой, и не умел привлекать платежеспособную аудиторию. Что было нормально для начинающего маркетолога, и было больно для опытного ювелира, которому поставляли низкопробных клиентов. Вот так в бизнесе рождается дилемма: нанимать и быстро идти вперед, или проходить все стадии этой игры самому.

Буээ..

И все эти бабки, приносящие в ремонт по несколько цепей в день, и эти тетки, жаждущие сережечек с топазиками — были одного поля ягоды. С ювелирной точки зрения они не представляли для меня сложностей, но энергию и время выжирали полностью. Бабки через одну не узнавали свои отмытые от двадцатилетнего жира цепочки, и обещали вызвать милицию. Я старался для каждой, искренне переживал эти конфликты, начал плохо спать и дергаться от каждого звонка. Тетки легко и непринужденно просили загнуть в другую сторону “вот этот завиток” на только что сделанном вручную комплекте. Я переделывал, срок работы над бюджетным украшением удваивался. Мало интересная в плане дохода работа переходила в разряд альтруистической. А дома ждала дочь и Альфа банк.

Зона .рф

Где-то в начале года, едучи на машине, я услышал, что прям сегодня открылась регистрация доменной зоны .рф для простых смертных. Уже тогда я понимал что штендеры и тетки — вещи бесперспективные. Правда что перспективное — я еще не знал, но услышал новость и доверился интуиции, которая подсказала, что это шанс. Примчался домой и, засев за компьютером, я понял, что простым смертным остались объедки торжества. Все стоящие домены были выкуплены киберсквоттерами.

Киберсквоттер это такой круто пристроившийся по жизни чел. Почти как депутат, только без неприкосновенности. Его бизнес приносит десятки и сотни тысяч долларов месячного дохода и состоит в лучшем случае из секретарши. Главное же — умение раньше всех выкупать новые и подбирать старые освободившиеся домены, держать их и продавать с гигантской наценкой.

Кольцо.рф, серьга.рф, цепочка.рф, ремонт-украшений.рф и хрен-знает-что-еще.рф —  все это было уже разобрано. Но за целеустремленность и 5 часов серфинга Вселенная отблагодарила меня свободным доменом обручалки.рф. К слову, у меня тогда даже карты для оплаты не было. Я рванул в Сбербанк оплачивать по старинке распечатанную бумажную квитанцию, но домен застолбить я успел.

Иван Данилин и гей с бирюзового залива

Иван Данилин — программист. Он делает дешевые и простые сайты на вордпрессе. Это суровый мужчина и у него есть своя железобетонная технология выживания на рынке низкобюджетного сайтостроения.

Работает она так — заходишь на его сайт, опять же на вордпрессе, и видишь два тарифа: дешевый и очень дешевый. Выбираешь очень дешевый, оплачиваешь 100% и ждешь пару недель. Точно в срок он сдает готовый и работающий сайт, на первый же твой писк что-то изменить он грубо посылает тебя на хер и отрубает связь. Следующий разговор доступен только после следующей оплаты.

Я не сразу понял прелесть этого подхода. Делаешь на заказ, а тем более дешево? — подробно прописывай ТЗ, выполняй заказ четко, обрубай любые попытки втянуть тебя в бесконечный процесс переделок и переходи к следующему заказчику. Только так и можно зарабатывать. А хотите дополнительных танцев — платите, предыдущий танец уже закончился. Мне этого понимания сильно не хватало в отношениях с тетками.

Первая версия сайта родом из 11 г. С тех пор сменилось 4 дизайна, а в сайт вложено ~7 млн руб

Чтобы понять всю глубину моего стокгольмского синдрома к хаму и суровому мужику Данилину опишу ситуацию, которая разворачивалась за три месяца до него. Тогда случился первый в моей практике контакт с фрилансером. И от него сильно попахивало гомосятиной.

На аккаунте freelance.ru смазливый загорелый брюнет был сфоткан в бирюзовых водах Тайской лагуны, а его эффектное портфолио говорило о чутком понимании нужд бизнеса и отменном владении дизайном. А еще он быстро втягивал в свою воронку продаж и легко принимал предоплату. Потом пропадал, раз в две недели присылая такое паскудство, на которое портфолийным образцам было стыдно скосить даже взгляд. Мой внутренний эстет, хоть и не шарящий в сайтах, отказывался принимать это как площадку для украшений.

Окончательно он пропал месяца через 2, после моего очередного возмущения несоответствием рекламы с результатом. А пока он сливал мое время, моя драгоценная подушка сдулась с четырех сотен до одной. Мандраж нарастал, подслеповатые бабки продолжали возмущаться отмытым цепочкам, дочь писала в дорогие японские памперсы, аренда и ипотека неумолимо отсчитывали дни, а нервы сдавали.

Подвернувшийся тогда Иван Данилин сделал сайт за 2 недели и 12 тыс рублей. Сайт был прост, как колодезный люк и работал с его же надежностью. Что и было нужно тогда..

Один в цифровом океане

На руках у меня был простенький трехстраничный сайт и зудящее желание действовать. Я надергал в сети несколько десятков украшений и быстренько заполнил сайт первым товаром. Да, да, не удивляйтесь — в моем положении наполнить сайт иным способом не было возможности.

К тому времени я уже прознал про Яндекс Директ. Понимания, что можно нанимать, у меня не было — все, что мог, из экономии я пытался сделать сам. Что можно признать ошибкой, но не в этом сегменте. Я засел за изучение директа. Ну как за изучение, в 2011 году не было ютубов, курсов и статей на эту тему, и даже Бизнес Молодость еще под стол пешком ходила. Я сел за простенький ноутбук, купленный для покорения цифровых пространств, и собрал свою первую рекламную кампанию.

В нескольких объявлениях было замешано все, что пришло в голову ювелирного мастера. Рекламировал цепочки и колечки, печатки и кресты, обручалки и даже ремонт украшений. Четкого понимания куда идти не было, меня устроило бы все, что могло прокормить висящие на мне заботы.

Все мои объявления вели на главную, минусовые слова отсутствовали, а их технологичность была на уровне березовых дров. Но конкурентов было мало, а такой уровень был у всех тогдашних объявлений. И они работали. То есть наемный директолог тогда не сильно отличался от меня, и уж точно был многократно менее мотивирован.

Я положил 500 рублей на счет, и на следующий день получил свой первый звонок. Через пару месяцев директ откручивал несколько десятков тысяч рублей, в день раздавалось до десятка звонков, а я был завален разнообразной и неинтересной работой. Я впервые заработал на жизнь цифровыми инструментами.

За 10 лет последующего пользования рекламой, та рекламная компания пожалуй была самой эффективной. Я вел ее пару лет и затем нанял первого маркетоса. Все последующие маркетологи с разной степенью апатии собирали объявления с режущими глаз ошибками, плодили рекламные кабинеты исливали мой бюджет.

История про пилу и баклажан

Я продолжал хвататься за любую работу и подчас это принимало забавную форму. Приезжает ко мне как-то по рекламе тетка. Ее фиолетовый палец, напоминающий баклажан, сковывала обручалка, одетая на него еще до многолетних увлечений тортами Наполеон и тазиками новогодних салатов. Тетка плелась, едва удерживая себя в сознании. Поскольку я работал один и сильно парился над безопасностью, то установил при входе в Шамбалу железную дверь, через откидной лючок и бронированное стекло которой можно было быстро принимать ремонт.

Моя бронированная дверь снаружи, как ее видели клиенты

Я по привычке открыл лючок, через него осмотрел баклажановый палец и пообещал помочь. Тетка повисла на внешней стороне двери с рукой, просунутой в мастерскую. На ее лице, выглядывающем из-за стекла, гуляли легкое недоверие, безысходность и близость счастья избавления от мук.

Надо было видеть ее глаза, когда я вернулся с пилой. Ну а чем еще я могу снять кольцо, под которое не просунуть даже волос..? Кольцо мы деликатно распилили, палец получил приток так не хватающей ему крови, а тетка, ничем не сдерживаемая, полетела вперед к новым гастрономическим челленджам.

***

Так проходили мои первые полгода в роли предпринимателя, который отвечает за все процессы. Вскоре произойдет событие, которое перетряхнет и поразит меня до глубины души, разом сдует все туманы и определит путь развития бизнеса на долгие годы. И о нем я расскажу в следующем продолжении ювелирных историй.

А пока зафиналю эту часть, и жду ваших лайков и ухмылок. А желающих чаще погружаться в мир красивых украшений приглашаю прогуляться по моему телеграму. До встречи!

Привет! Я Евгений Зыскинд, ювелир и предприниматель. Мне довелось проработать в ювелирной отрасли 28 лет и 4 очень разных десятилетия — как для меня, так и для страны.

От лихих и опасных 90-ых, позвякивающих золотой бандитской цепью и брелочком от девятки, через покрытые слоями нефти, акционерных обществ и 600-ых мерседесов нулевые, и до рафинированно-цифровых десятых и двадцатых, когда самые большие состояния стали измеряться присутствием иконки на экране миллионов смартфонов.

Об этих годах и происходящем в стране через призму ювелирного дела и будет сегодняшний рассказ. А еще про спокойствие, которое непременно посетит каждого, кому некуда отступать.

Самарские цыгане и бандиты. Начало пути.

Я пришел в ювелирку в 96-ом году и за это время лишь однажды вынужденно отвлекся от работы на 2 месяца. Если я скажу причину, то ты передернешься. Было всякое..

Две зимы я проработал на холодной самарской лоджии. Когда я выходил на нее, там было примерно минус 20. Я перегородил ее подвешенным ковром и занял у мамы бак для квашения капусты. Стакан бензина по всей внутренней поверхности, зажигалка, вспышка и в импровизированной мастерской резко становилось плюс 10. И не оставалось воздуха. Я быстро работал 20 минут и с синими коленями бежал греться в теплую ванну. Так весь день.

В 90-ых платежеспособными клиетами былитолько бандиты, половина из которых кидали, а половина давали сверху. Жили они одним днем, платили по настроению и сегодняшнему состоянию котлеты в кармане. Системности в этом не было вообще, но кое-как схема уравнивалась. Когда меня кинули трижды подряд — финансовый баланс рассыпался. Но выход был подсказан ими же, я сделал 6 цепей с медью внутри, продал этим парням и уехал из Самары на поиски адекватных отношений. Баланс немного восстановился.

2 года я работал с поселком тольяттинских цыган. Они отмеряли золото, скупленное у наркоманов, банками — одно-, двух- или трехлитровыми. Я делал им безвкусные печатки, огромные бусы и даже золотые короны на свадьбу. А пирсинг цыгане и не заказывали.

Цыганские заказы убивали эстетику и набивали руку молодого специалиста

Однажды я сделал серьги размером с маленькое блюдце, на каждой из которых разместились объемный силуэт Ленина, знаки доллара, лошадиной морды, советской звезды и по паре ангелов.

Фотки не сохранилось, равно как и не было привычки все снимать. Впрочем и основателю Инстаграм тогда было лишь 13 лет.

Серьги были настолько большими, что держались на ухе как авоська, засчет перекинутой цепочки. Баланс прекрасного, к которому я всегда стремился, упал ниже температуры самарского балкона, я собрал стол, 400 килограмм инструментов и поехал в сторону Москвы.

Москва. Скучные попы и фантазии олигархов

В Москве я попал в церковный ювелирный цех завода Софрино и 2 года делал гигантские безвкусные кресты на пузо попам. Эстетика производимых мною украшений всегда толкала меня вперед, и забрав оттуда первую жену, я насовсем удалился в Москву.

Тут Вселенная направила меня в еще более кайфовое место. Я попал к Николаичу — жуткому аферисту, бандиту и мизантропу. Повезло, так повезло. Бывший борец, махина в 160 кг, он кидал людей налево и направо в прямом и переносном смысле. Я видел помятые лица, судьбы и бампера, и не видел ни одного ювелира, работника завода, клиента и даже олигарха, которого он не кинул, не оставил без зарплаты или не попытался хоть как-либо обмануть.

Меня он не трогал и даже почти уважал. Это неудивительно — я заменял двух-трех специалистов и делал штуки, которые никто не умел делать. Я тоже не умел их делать, но отступать мне было некуда, и они получались. Потихоньку вся ювелирно-техническая часть заводика перешла в мое управление.

Этим позолоченным счетчикам воды и электричества не проходить поверку каждые 3 года

Завод обслуживал мега обеспеченных людей, и среди заказов не было класических, пусть даже дорогих украшений — это все покупалось секретаршами в бутиках по всему миру. Нам же накидывали идеи из воспаленного мозга обитающего за облаками заказчика. Каждый раз я охреневал от фантазии и срока, выделенного на проект. Деваться было некуда, я брал и фигачил.

Позолоченная гиря и 10 киллограмовые золотые весы

Ранее вы читали мои истории из тех времен про гирю, протез и весы.

Мы делали подарки для дипломатов и депутатов, казино и Пугачевой, и нескольких имен первой величины из российского Форбса. Я делал роскошные бриллиантовые ордена и наборы украшений для глав регионов. Делал позолоченные протезы, гири и костыли и многокилограммовые золотые копии антикварных весов. Делал зеркало для кокаина размером с портфель из золотого листа, выпиленного по контуру России с рубинчиком в Кремле. Чистый патриотизм всегда приносил чистый кайф.

Апофеозом был джет, нанятый секретаршей олигарха, на котором мы летали к другому олигарху. Под мрачным взглядом его квадратных секьюрити я собирал в кабинете подарок весом в 25 в килограмм золота.

Я с только что оконченными 25-киллограмовыми золотыми весами

Однажды я работал над крутым эксклюзивным заказом месяц безостановочно, каждый день по 14-часов, и перед сдачей заказа двое суток вообще не останавливаясь. У меня поднялась температура, босс постоянно привозил мне колу и торты, чтобы соображала голова, а заводские девки по очереди разминали шею. Я продолжал работать, жуя и массируясь, пока не дожал дипломатский комплект. Очнулся я дома, проспав двое суток.

Первые 20 лет работы болезни и температура до 39 градусов меня не останавливали вообще. Я просто работал всегда. Лежать и страдать на мой взгляд было сложнее, а снаружи дверку беличьего колеса опечатывала долларовая ипотека.

Особняком в особнячке и начало собственного бизнеса

Полтора года я работал в особнячке, отключенном от электричества. Каждое утро я заливал топливо в дымящий генератор, а каждые выхи ездил на колонку с 8 канистрами за центнером дизеля. Если я включал чайник вместе со светом в комнате, генератор перегружался и вырубался. Приходилось бегать через весь дом его запускать. Тыр-тыр, 8 дыр..

Завод с его антисоциальным собственником потихоньку сошел на нет, а я сформулировал для себя, что в найм больше не пойду, и понял, что нужно создавать что-то свое.

В конце 2010-го году, едучи в машине, я услышал по радио, что в российской доменной зоне “точка рф” открылась регистрация. Я прилетел домой, засел по старинке за PC компьютер и начал пробивать всевозможные домены. Через 5 часов вскрылся единственно нетронутый киберсквоттерами ювелирный домен — обручалки.рф.

Первая версия моего первого сайта 13-летней давности

Через полгода на сайте, сделанным за неделю и 12К рублей суровым самарским прогером Иваном Данилиным, вовсю летал трафик с Яндекс директа. Я сбацал первые объявления на всевозможные группы ювелирных украшений, но охотнее всего люди спрашивали обручалки. Через год обручалки стали основной деятельностью, а у меня появился первый бизнес — сначала ювелирная мастерская, а затем и студия.

По дороге я узнал как за месяц исчезает в никуда полугодовая подушка безопастности и вкусил приветственный пакет мерзостей от работы с удаленными фрилансерами. Это был первый опыт найма и взаимодействия.

Я делал клевые украшения и всевозможные ошибки в бизнесе. В 2016-ом я разложил в маркетинге и управлении такой пасьянс из косяков, что мой бизнес чуть не всплыл отрицательно. За этот год вычерпывания дерьма бизнес всосал в себя три машины и запас золота в два килограммовых кирпича, однако выстоял погрозив сурово пальцем эмпирического опыта. Я на своей шкурке узнал, что такое: единственный канал лидогенерации, который взял да умер; год, когда расходы больше доходов; понятие “бизнес дал — бизнес взял” и еще с десяток сущностей, которым не научат в умных бизнес школах.

Половину бренда Thing Jewelry и весь пул моделей, с которыми он стартовал, я сделал с таким сбитым прицелом, что не водил машину и даже плохо ориентировался на улице. После не слишком успешной операции по замене хрусталика на одном глазу, в мой мозг стали поступать два сильно разных сигнала. В те годы единственное, где я что-то видел — были окуляры рабочего микроскопа. Не знаю почему, но он более-менее выравнивал зрение, и я только и жил под ним.

Вызовы скоростного цифрового века

Весной 20-го года в пик коронавируса, когда были заблокированы любые действия и передвижения по Москве, я оформлял ювелиров и себя медработниками, и мы работали несмотря ни на что. В респираторе я носился по всей Московской области, развозя до 10 заказов в день. Люди, с появившимся свободным временем, засели по домам и тыкали в телефоны, Вайлдберис и Инста фонтанировали троекратными продажами, а наш курьер-пенсионер был напрочь заблокирован дома. Той весной главной проблемой было произвести и доставить.

Последний год был особо бурлящим и газированным. Турбулентность в экономике и продажах, отключение одних рекламных площадок, резкие всплески на других, сбои и удорожание поставок инструмента и камней, бегство сотрудников от военкомов и расшатанная психика творческой части команды, сомнения в целях и туман, через который приходится вести бизнес. Да вы и сами все это знаете, каждый в своей отрасли.

Последние пару кризисов я учился выискивать в турбулентности возможности, а последние пару лет — использовать хейтеров в неочевидной роли — маркетинге своей продукции. Хочешь жить — умей вертеться.

В текущем году на отрасль навесили общий бухгалтерский учет, НДС и тотальное слежение за драгоценностями — систему ГИИС ДМДК. Эти штуки сильно противоречат сути малого бизнеса: креативить, создавать нестандартный продукт и обеспечивать работой только самых необходимых сотрудников. Добрая половина малышей уже ушла, а их клиентов перемалывают безвкусные колеса гигантов отрасли.

Уполовинить бы все увиденное за 22 год

Среди всего этого помогает сохранять спокойствие понимание, что ты делаешь то, для чего тебя создала Вселенная. Ты был до, и будешь после. А если кончишься, то при деле. Немного тревожно за отрасль — она скуднеет, да и последние поколения ювелиров выглядят слабовато: без 3D технологий не могут простой обручалки сделать.

Не то, что крепить изумруд на морозе.

Отстреливаясь на бегу.

***

Если понравился пост — поставь ему лайк! Так я пойму, что чаще хочется читать истории из залихватского прошлого. А если захочется чаще видеть ювелирную и бизнесовую инфу из современности — заглядывай в мой ювелирный телеграм. Я веду его и сам отвечаю на все вопросы.

Привет! В эфире ювелир Евгений Зыскинд, а это очередная ювелирная история - поучительная, про находчивость и удачу.

Дело было в далекие нулевые. Очередной хотелкой искушенного олигарха был костыль, а точнее протез. В принципе шутил он как обычный среднестатистический человек, и тонко, и грубо и по всякому, но почти всегда дорого, и для этого в шутках использовал золото. Заказ был почти банален — позолоченный протез ноги. Без пяти минут пресловутый золотой унитаз. Что уж там, каждый день делаем, извольте..

Если не доводилось читать предыдущие ювелирные истории, то рекомендую две: весомую и страшную. Заодно узнаешь про главных героев.

Гадать о первопричинах его шуток у меня не было возможности — в цеху, где я работал бродили версии из серии «позолотил ручку, позолоти и ножку», но времени, отпущенного на реализацию необычного проекта, как всегда было ничтожно мало, а денег с избытком. И если вы думаете, что позолоченные протезы это просто, то нифига подобного — как минимум психику нужно иметь устойчивую. Рассказываю.

Приезжаем мы в некое медицинское место, найденное по запросу «протез ноги», в недавно появившемся тогда Яндексе. Кажется это были задворки Мытищ. А куда бы вы поехали, если бы стояла задача за двое суток сделать позолоченную ногу? Так вот, приезжаем мы в это местечко, предварительно созвонившись, паркуемся, заходим.

Далее состоится такой диалог:

- Привет, говорим мы.

Они — Привет! Чем можем помочь?

Мы им — нам бы протез ноги.

Они — правой или левой?

Мы (переглянувшись) — пофиг!

Они (переглянувшись) — хмм, а кто носитель?

Мы — какой нафиг носитель?

— Ну больной где? Ампутант — кто?, говорят они нам.

Мы — это неважно, пофиг на носителя, плевать на размер и направление ноги, по барабану на все, кроме скорости, дайте любой протез, получите бабло и мы побежали. Благо у нас есть на чем бегать.

Они — Эээ, у нас нет протезов универсал, нет протезов унисекс, нет вообще готовых протезов! Мы персонально снимаем мерку (и действительно — в природе у всех оттяпано по разному, да и вообще все от Бога изначально разные), потом изготавливаем седло (местечко, куда ножка погружается) и после трёх-пяти примерок отдаём херово сидящее изделие.

Мы — ё.. вашу мать! Нам надо сегодня. Нам надо сейчас!

Они (один из них, видимо поглавнее) — ребята, вы приводите больного быстрее, быстрее сделаем!

Я говорю — я больной, только у меня нога пока на месте, делайте как вам удобно, мы мою ногу подточим позже, на днях.

Они — бл.., мы так ещё не делали, геморрой какой-то! Без слепка это ещё в 2 раза дольше будет..

Надо сказать, что общалось с нами два чувака, и первый, он видимо поглавнее, и больше по болтовне и финансам, по этому стойко все это переносил, а вот его коллега, занимающийся видимо медициной и больными, несмотря на весь цинизм выбранной им профессии, сдавал прямо на глазах, на заднем фоне сползая со стула на пол и уменьшая площадь своей видимой поверхности, как тает не потушенная на ночь свеча.

Сцена начала заходить в тупик, но тут на горизонте нарисовалась еще одна процессия — мужик на костылях, с лицом, выражающим покорную ненависть к всему окружающему миру, и в частности к этому месту, пропитаннному почти библейским вечным страданием; и тетка с протезом под мышкой, в силу своего здоровья и крепкого бабского характера, с порога громко заявившая о своем появлении — они ковыляли по коридору в нашу сторону. Она громко крича, он стуча своими неловкими приспособлениями.

Николаич, мой босс, аферист, предприниматель и смекалистый человек с крайне быстрыми нейронными связями, что меня всегда в нем восхищало, умел хвататься за любую, едва коснувшуюся его тонкую ниточку Вселенной, многократно раскручивая из неё свои шансы на успех, тут же с ходу поинтересовался в чем их проблема и чем помочь. Мужик, едва не плача, воскликнул — да, бл.!, четвертый раз протез делают, и все не то! То короткий сделали — месяц падал, сейчас вот мучаюсь в натирающем, задолбали блин, никаких нервов на них не хватит! Аа-а-а! Бл..!

Через 5 минут мы садились в чёрный страшный, вооружившийся рожками антенн спецсвязи и мигалок, Мерседес моего босса. У меня в руках был ненавистный мужику протез, мужик с бабой присев на дешевую кушетку, выставленную в коридоре администрацией для тех, кому некуда и не на чем больше идти, для большей уверенности в реалистичности происходящего, расставив в стороны имеющиеся у них на двоих три ноги, в четвертый раз пересчитывали внезапно оказавшуюся в их руках котлету, равную десятикратной стоимости протеза. А два главаря протезного бизнеса сидели ошарашенные, медленно вращая глазами и неразогнанными нейронами в головах, но явно и остро ощущая, что где-то рядом, прямо сейчас, вот-вот тут, легко касаясь их носа, промахнуло легкое, как дорогой императорский шелк и невидимое, но вполне осязаемое и материальное крыло Фортуны, богини удачи.

И коснулось оно не их. Не их, держащих руку на пульсе кассового аппарата компании, не их, свободно передвигающихся, и имеющих заметно больше шансов на успех, нежели какой-то инвалид и его сварливая жена. Не их. Удача, она такая взбалмошная баба с непредсказуемым характером..

Режиссер Вселенной резким и быстрым движением укоротил сцену, сделав ее по-Тарантиновски динамичной, настолько, что сразу, в моменте, в лучшем случае успеваешь запечатлеть ее на пленку своего внутреннего фотоаппарата, а осмысление и последующее смакование ее вкусных и коротких, как нож дворового хулигана, кадров, происходит намного позже.

Вспоминая эти кульбиты и человека, умеющего быть «здесь и сейчас», с талантом шахматного гроссмейтера в моменте просчитывать десятки комбинаций дальнейшего развития событий, и использовать эффективнейшую из них, я искренне восхищаюсь таковым умениям. Мне Вселенная не дала таланта создания быстрых схем и реакций, выдав роль неторопливого, "дальнобойного" ваятеля красоты.

А покрыла нам протез сусальным золотом за ночь бледная, светящаяся изнутри тихим святым светом, женщина, церковная служка, золотившая до этого четверть века одни лишь оклады икон. Что думала она в эту ночь, одному Богу известно..

***

Если статья понравилась - буду благодарен за лайк. А ежели захочется больше ювелирной инфы, заглядывай в мой ювелирный телеграмчик. Рассказываю про закулисье работы ювелирной студии, показываю украшения с крутым дизайном и процессы их производства, делюсь инсайтами.