Было лето 2006 года, служить мне оставалось пару месяцев в должности психолога мотострелкового батальона. И вот однажды на утреннем построении получаю такую задачу: нужно съездить в дисциплинарный батальон куда-то в Ростовскую область и забрать оттуда солдата, отбывшего свое наказание, и вернуть его в строй. Боец из минометной батареи, как-то пошел в самоволку, отжал у гражданского телефон, был осужден на 2 года дисбата – максимальный срок. В штабе я получил воинские проездные документы, купил на вокзале билеты и на следующий день отправился в путь.
На поезде я доехал до нужной станции, далее необходимо было сесть в пригородный поезд. В вагоне пригородного было лишь два человека – я и еще один военный, мамлей (младший лейтенант). Мы сразу познакомились (форма сближает ) и оказалось, что он тоже едет забирать бойца с дисбата. Он ехал откуда-то из-под Уфы, был крепким спецназовцем. Мы решили действовать сообща, вышли в каких-то полях и договорились с единственным бомбилой, который отвез нас к КПП требуемого учреждения.
Озвучив цель прибытия дежурному, мы прошли на территорию и двинули к штабу. Вокруг все было просто идеально: все выкрашено, облагорожено, деревья и кусты красиво подстрижены, все параллельно и перпендикулярно. Если существует рай для военных, то он выглядит именно так, не хватало только античных статуй. Мимо нас прошел строй с громкой разудалой песней: впереди и сзади строя шли конвойные с автоматами.
В штабе выяснилось, что мой боец находится на сборе яблок для сока «Вкуснодар» и будет тут дня через три. Подопечный спецназовца лежит в госпитале с пневмонией, но тоже должен вот-вот выписаться. Мы поинтересовались, можно ли разместиться в этой части и подождать эти дни, но штабные ответили, что размещать нас негде, но вот тут недалеко есть деревня, попроситесь туда на постой.
Мы проследовали в эту деревню, минут 20 ходьбы. На единственной улице сидела на лавке местная молодежь, 4 парня и 2 девушки, я вступил с ними в переговоры. Они приняли меня за высокопоставленного военного, как потом выяснилось, потому что я был в повседневной форме одежды: брюки, китель на молнии и фуражка. Мамлей был в полевой форме. Из 24 домов жилых оказалось только половина. Местные показали нам, куда лучше проситься, и вот калитку нам открыла какая-то милая бабушка, мы договорились по деньгам, и она поселила нас в маленький летний домик и выдала белье. Там было 2 кровати, электроплитка и посуда. Мы были голодны и спросили, где тут магазин. Оказалось, что магазина нет, а раз в пару дней приезжает в определенное время грузовик с будкой – автомагазин, он будет завтра. Бабушка нас накормила, взяли у нее еще каких-то местных роллтонов до завтра.
Была прекрасная жаркая погода. Делать абсолютно нечего, дыра еще та. Помылись во дворе из шланга холодной водой и побрели осматривать окрестности. Опять встретили этих ребят, поинтересовались насчет самогона, уже вместе заслали гонца в соседний поселок, и жизнь заиграла новыми красками. Все три дня мы бухали с местными по вечерам, в автомагазине затарились провизией и пивом на 3 дня. Мы уже стали в этой деревне как родные, нас даже пригласили на шашлыки из окорочков к одному из ребят, нам дали поносить гражданскую одежду, мы с мамлеем ходили в тот поселок за самогоном, чуть не дали там пизды местным алкашам, потом шли назад по ночной дороге, пили из горла самогон и ржали над ситуацией, и что занесло нас хер знает куда.
Через три дня в дисбате сообщили, что нужно ждать еще пару дней. В тот день в здешних краях проходило какое-то серьезное ралли, мы никогда не видели ралли, поэтому затарились пивом и залезли на самый высокий холм с замечательным обзором. Хорошо запомнил тот момент, как мы потягиваем пивко из полторашек, сидя в траве на вершине холма, обсуждаем армейский идиотизм, наслаждаемся захватывающей гонкой, жарит солнце, мы в деревенских одеждах, в калошах, внизу протекает какая-то речушка.
За пару дней мы истратили последние наши деньги, а в дисбате нам сказали ждать еще пару дней. Мы говорим бабуле, что платить больше нечем, но готовы оказать любую помощь по хозяйству. Ей надо было окучить внушительное количество картошки… Спецназовец, как буйвол, впрягся в плуг, я поднажал на ручки, и мы поперли! Бабушка была так рада, что даже надавала нам различных варений-солений, сыпанула макарон. Мы проквасили с местными еще пару дней. Из части мамлею написали, что если через пару дней бойца снова не будет, то пусть возвращается назад. Мне велено было ждать до победы.
И вот в очередной наш приход в штабе дисбата сообщают, что мой боец прибыл. Оформляемся, в кассе ему дают деньги за сбор яблок – несколько тысяч рублей за все время. Женщина, прапорщик, подбросила нас по пути на станцию, потом пригородным попадаем на станцию дальнего следования в какой-то дыре. 2 года дисбата бойца сильно изменили – он общаестся с нами строго по уставу, вся его речь – это сплошной устав, он, как искусственный интеллект, обученный исключительно на уставе. Получаем билеты в кассе по воинским требованиям, до поезда еще долго. Мы с мамлеем предлагаем устроить праздник по случаю торжественного освобождения бойца, заваливаемся в какое-то кафе и благополучно спускаем там все «яблочные» деньги. Мечтаем взять в дорогу каждому по курице-гриль, но в итоге нам едва хватает на бич-пакеты. В поезде боец до поздней ночи пересказывает нам устав, рассказывает про всякие виды наказаний в дисбате, холодные и голодные кичи, демонстрирует различные гимнастические упражнения, вися на верхних полках. Утром спецназовец с нами попрощался и попер на пересадку, а вечером мы прибыли в нашу часть, где бойцу нужно было дослуживать еще год, т.к. срок в дисбате не идет в срок службы.
Вот такая история чет вспомнилась.
