"Партенопа" Пауло Соррентино. Рассказ о красивом человеке без человека
Год назад сняли, а пару месяцев назад прокатили «Партенопу» в России. Вопреки низким оценкам заинтересованной и поклоняемой автору Европы (крупные критики колебались между 6 и 6,5) обвинили автора «Великой красоты» в творческой импотенции. Для Соррентино это однозначно одна из самых слабых картин, и тем не менее жила, завуалированная или, скорее, потерянная, там есть.
Ругали за яркое лекало рассказчика, за тираж и поверхностность. Простым языком, зритель, видевший «Молодость» и «Великую красоту», автоматом видел и «Партенопу».
Но вообще-то, Пауло и сделал фильм про поверхностную красоту. Невероятная внешне и абсолютно заурядная внутри героиня — это формула индустриального масштаба нарциссизма общества, знакомая по фешн и блогингу. Но когда это ложится в основу крупной формы, вопросы, конечно, возникают. Куда полуторачасовая героиня несет свою красоту?
Партенопа, по сути своей, существует в рамках картины как немая манекенщица фешн-съемки, наряженная в солнце и мужчин, которых, кстати, всех как одного объединяет бессмысленное исчезновение как отметки хронометража. Но при этом драматургическое уважение свободной сцены для соло она получает сполна. Но сводится оно к молчаливому стоянию в купальнике. Ну как не подумать, что отношение автора к Партенопе неоднозначное.
К концу он ярко дает понять, что без главного героя здесь больше не на что смотреть, и заканчивает картину. И главный герой там далеко не Партенопа, ведь она все еще здесь, заурядная и скучная. Уходит главное — внешность Партенопы.
Варианта видится всего два, и самый правдоподобный, что сдуваются и устают все. И Соррентино туда же. Второй — что картина тонко, чтобы, разумеется, не обидеть Партеноп, недооценивает внешнюю красоту, умышленно переоценив ее значение для драмы, отведя так много места на сцене. И оказывается, самое яркое, что она может для сцены , — это просто уйти.
