Предыдущий пост Поездка в Гонконг, жрицы любви и дорогие презервативы

– Ой, дурак, – припечатала меня подруга, когда я, вернувшись из путешествия, рассказал ей про полотенце, прогулки по Гонконгу и результат  романтических приключений.  

Я с таким резюме в корне не согласился, ибо мне тогда ясно намекнули, что я приличный человек, и мне верят. Было бы бесчеловечной ошибкой нарушать этот образ своими поползновениями. " Кто ошибся – так это она, согласившись на поездку именно с тобой, идиотом", – и моя подруга в  доступных выражениях объяснила мне, с женской точки зрения, как глубоко я заблуждаюсь, и что она думает про уровень моего интеллекта. Было обидно, но  доходчиво  и справедливо.  

Вернувшись обратно, я попал как раз на какие-то каникулы. Городок, в котором мы работали, был исследован вдоль и поперёк, а потому было решено, что мы с моим другом-уголовничком поедем покорять горы Хуашань, попутно завернув к Терракотовой армии. Горы Хуашань – почти как те, в которых снимали Аватар. Такие же живописные, высокие, только не попавшие в фильм. Когда говоришь, где ты лазал, люди часто с недоумением переспрашивают. Поэтому проще сказать: "ну те, как в фильме у Кэмерона" и тихо умолчать предательское "почти".  Одним из неоспоримых преимуществ, из-за которых мы выбрали горы Хуашань, это Тропа Смерти.

Как человек, который высоту переносит слабо, и обычно сидит подальше от окна в самолёте (если этот человек вообще летит, а не едет поездом), я был неимоверно рад нашему выбору туристических достопримечательностей.

Наша переводчица, ворча, что проводники в лицо нас (особенно меня) знают лучше, чем наши ученики, купила нам билеты и начертила планы-схему похода. Получалось, что ехать нам сначала до Пекина, потом до Аньхоя, где гордо высятся эти самые горы Хуашань,

а на обратном пути завернуть в Сиань, где стоит знаменитая Терракотовая армия.

По старой китайской традиции, затарившись снеками, двумя пледами для ночевки в горах,  выписав на бумажку маршрут — название ключевых точек, и пару местных ругательств для разнообразия, мы двинулись в путь.

Необыкновенно богатый рацион, пестрота китайской экзотики и разговоры о вечном скрашивали нам путь. Ехали мы рабоче-крестьянским поездом, и я до сих пор жалею, что не сфотал расположение китайских пассажиров вечером, когда все ложились .  В таких поездах есть три вида билетов:

1. Покупаешь плацкарт и едешь, как белый человек - со всеми удобствами, с высоты третьей полки поглядывая на пассажиров второго типа.

2 тип: покупаешь сидячее место, и гордо делаешь вид, что сутки или больше езды под разноголосую какофонию толпы входили в твои планы, селфясь с очень дружелюбными, но не в меру любопытными соотечественниками Мао. И у тебя все ещё есть право слегка задирать нос. Но не высоко, иначе встретишься взглядом с обитателем третьей полки.

3 тип - это железнодорожные берсерки, парии дальних расстояний, познавшие дзен и просто экономные люди –  пассажиры со стоячими местами. Билеты на такие места стоили очень дёшево, что привлекало людей с низким достатком. Они садились, когда была возможность, их сгоняли владельцы законных мест, и они везли с собой тюки тряпок, которые вечером расстилали у туалета, и спали там, вежливо двигаясь и уступая место тем, кто решил воспользоваться уборной по прямому назначению. Я не сфотал это скопление сонных и слегка помятых людей, тк было темно, их было много, а вспышку могли не так понять, и, возможно, засунуть её в труднодоступные места.  

По прибытии нас, традиционно, встречали группы китайских туристов, так же решивших покорить живописные горы.

Купив билеты, мы погрузились в автобус, который доставил наши тушки к подножию горы.

От видов Хуашань захватывало дух. Я взял у коллеги камеру, китайский аналог GoPro, но пользоваться ей оказалось непросто, она вечно норовила перекрутиться, меняя землю и небо местами, поэтому у меня из поездки осталась куча фото наших ног и китайской земли. Видео ужасно крутятся вместе с этим чертовым изобретением китайского злого гения, но я вам их все равно покажу.

Вверх нас вела почти вертикальная лестница с канатными перилам. Даже я заценил вид, особенно, где-то на середине пути, оглянувшись назад: под нами, словно змея, извивалась лестница, по которой деловитыми муравьями карабкались потные туристы со всех стран.

Чтоб не ободрать  руки, мы купили перчатки, ибо карабкаться приходилось, порой, на четвереньках – настолько там крутые лестницы.

А заодно затарились водой, которой нам, естественно, по жаре не хватило. Маленькая бутылочка воды в магазине стоила 2 юаня, а у подножия уже 3.Чем выше мы поднимались, тем дороже стоила эта бутылка. На вершине цена достигала уже 30 юаней.

Продуманные китайцы несли с собой кучу бутылок и целые пакеты огурцов. Не самым опытным нам, выдувшим воду где-то на середине, пришлось финансировать туристический бизнес Китая, покупая её  втридорога.

Проплутав по горам и восхитившись видами, мы решили пойти туда, куда изначально планировали: на тропу смерти.

Желающих получить дозу адреналина было очень много, поэтому мы встали в очередь. Времени было навалом, и в отсутствии продуктивной деятельности у нас родился  план: сначала мой друг идёт и испытывает на прочность эту китайскую страшилку, а я сторожу наши рюкзаки. Таким образом мы экономим на камере хранения.

Потом меняемся. Сказано – сделано, я остался у сумок ожидая отзыва и уговаривая себя не сбежать прям сейчас, захватив пожитки. Ожидать пришлось долго. Сменялись лица китайских смельчаков, солнце от зенита медленно катилось к закату, когда товарищ по экстремальному путешествию, наконец, явился. Зрелище было впечатляющие: его бледная кожа была ещё белее, контрастно выделяясь на фоне черных волос, которые торчали во все стороны. Шнурки были развязаны, и он пытался завязать их ещё минут пять дрожащими пальцами. Внимательно посмотрев на меня и прочистив горло,  он спросил:

–Ты точно хочешь туда полезть?

Взвесив все за и против, и решив, что спасательный вертолёт я не потяну,  и добрым самаритянам-китайцам будет проще меня спихнуть навстречу вечному, чем обойти, я отказался.

Да, там дается страховка с карабином, который цепляется за трос, крепящийся вбитыми железными кольями в скалу, и упасть ты, при всем желании не сможешь, но я человек талантливый, и проверять не рискнул.

После всех приключений мы решили выбрать место на ночлег под ближайшим деревом, завернуться в наши пледы и утром быть самыми первыми на вершине, встречая рассвет и горланя песни.

Разрабатывая детали плана мы, невольно, посвятили в него нашего соотечественника, который покрутил пальцем у виска и сказал, что

мы рискуем отморозить себе весь смысл бренного существования.

Проверять так ли это мы не рискнули,  а потому  было принято решение спускаться в подвесной кабинке.

Спустившись, мы, согласно выданному маршруту, пошли по шоссе, по которому грохотали грузовики, легковушки и неслись весёлые безбашенные китайцы на электробайках. Нам нужен был ж/д вокзал, и, желательно, чифанька (китайская забегаловка, по-нашему). Небеса нам благоволили и рядом тормознуло такси. Хитрая тётка, на вопрос "сколько" слегка задумалась, окинула нас оценивающим взглядом, а потом выдала цену, раза в два выше обычной. Но мы так умотались, покоряя вершины гор, что согласились и устало плюхнулись в машину. Красное китайское такси увозило нас в закатное солнце навстречу  ж/д вокзалу, приключениям и терракотовой армии.

Через два месяца моего пребывания в Китае передо мной встал вопрос визарана — выезда из страны и въезда в неё снова. Так как по моей визе можно было жить в Китае год, но раз в два месяца выезжать из него.

Я мог бы слетать домой самолётом или вылететь в другую азиатскую страну. Была, однако, одна загвоздка — я боюсь летать. Аэрофоб по-научному, или сыкло обыкновенное с точки зрения простого обывателя.

Поэтому я выбрал поезд в Гонконг. Как в Пусан, только без зомби.

Помним, что Гонконг — это Китай? Теперь следим за руками: у них свой язык — кантонский, у них своя валюта — гонконгский доллар и у них можно поставить штамп о том, что ты выехал из Китая. А так, это одна страна, да.

Итак, выбор пал на Гонконг поездом.

Во-первых, это интересно — посмотреть страну из окна поезда.

Во-вторых, т. к. я фотограф, есть возможность пофотать людей в их среде.

В-третьих, это дешево. Особенно если туда взять плацкарт, а обратно — сидячий билет. Вообще копейки. Подумаешь, что ехать 8 часов на одном поезде. Фигня, и не так катались. А потом другим поездом ещё 3. Суток. Из Гонконга. Сидя. Человек я энергичный и экономный, но не очень умный, да.

Китайские поезда — самые поездистые поезда в мире. Делятся они на несколько классов. Я делю по памяти, не гугля, возможно, где-то ошибусь.

Первый— это K, Z— рабоче-крестьянский. Едут медленно, твои соседи — ребята со всяким неожиданным багажом: мешки риса, куры в клетках и прочие ништяки.

У потолка тебя не видно, и никто не пристаёт с вопросами — до первого спуска в туалет.

Другие — это G и D— скоростные, удобные и, сцуко, бьющие по карману моего внутреннего еврея.

Есть ещё один, от которого я остался в диком восторге: маглев. Ходит в Шанхае, соединяет, если я не ошибаюсь, аэропорт Пудун и какую-то станцию метро. Чувство полёта без самого взлёта — незабываемое.

Вид из Маглева

Сказано — сделано.

Восемь часов пролетели быстро: мы рубились с китайскими попутчиками в дурака, которому я их научил (яжучитель, помним?), в «угадай, что я от тебя хочу» жестами и прочие увлекательные штуки.

Китайцы — ребята сметливые, несмотря на языковой барьер, игру просекли на раз, и ехать бы мне без штанов, если б играли на деньги.

Приехав на вокзал для пересадки, я был слегка ошарашен, сконфужен и растерян, но вслух говорил совсем другие слова: таблички на китайском, народу — тьма, и куда идти — я не знал. Поэтому шёл за всеми, иногда приставая к местным Сусанинам узнать дорогу. Хитро щуря глаза, они прикидывались, что не понимают.

Людской поток вынес меня в общий зал, где я, от растерянности матерно ориентируясь по табло, нашёл свой выход на платформу.

На пересадку давалось тридцать минут, что добавляло некой пикантности. Остаться без поезда, знаний китайского и с обратным билетом только через неделю. Ммм, романтика.

Буквально влетев в свой вагон, я рухнул на третью полку. Ну, не совсем рухнул, скорее, заполз.

Три дня пути прошли быстро. По китайцам можно было сверять часы: ровно в 7 они вставали и шли гуськом запаривать лапшу. Весь вагон наполнялся ароматом местного дошика и чавканьем пассажиров. Потом шли туалетные процедуры, сон или разговоры о вечном за семечками, и уже в 12 дня — обед. Снова вереницы истребителей лапши сновали туда-сюда. Именно у них я научился путешествовать с огромным пакетом лапши и всякой снеди, чтоб не искать вагон-ресторан, ну, и сэкономить, конечно.

Выехал из северного Китая я в декабре, а попал в южный Шэньчжэнь, который встретил меня пальмами, ором цикад, жарой и наглыми таксистами. Отбиваясь от последних на матерном русском и наслаждаясь теплом, я пошёл искать КПП для перехода в Гонконг.

Вместе со мной границу пересекали материковые китайцы, у которых были бумаги с красной печатью, очевидно, чтоб можно было попасть в «Чей Гонконг?». Обратно, кстати, они тащили баулы и тележки с гонконгскими продуктами. Не знаю, что конкретно, я не уточнял.

При переходе мы заболтались с одним итальянцем, который характерными жестами сетовал, что многие иностранцы не умеют в английский и путают окошки, где чёрным по-английски написано «для иностранцев».

— Вот как эта, например, — сказал он, указав на потерянного вида белую девушку, мечущуюся между окошками.

Девушка мне, как-то сходу, понравилась, и я пропустил её перед собой.

Догнав её после паспортного контроля, я ненавязчиво предложил свою компанию, руку, сердце и совместный поиск отеля. К моему удивлению, меня не послали, а согласились.

Она напоминала мне ремарковскую девушку. Такая же — лёгкая в общении, весёлая, живущая сегодняшним днём. Только без туберкулёза.

Мы шарахались по тёплому Гонконгу, она скупала всякие женские вещи в брендовых магазинах, тащила меня по местным закусочным, деловито искала отель и, воровато ухмыляясь, пробиралась через забор на Аллею звёзд, которую реставрировали.

К вечеру отель мы нашли. Ну, как отель. Представьте собачью конуру с окнами и двумя кроватями, стоящими впритык.

В лифте мной заинтересовались две чернокожие работницы местного лупанария.

— Красавчик, хочешь вечной любви недорого? — хрипло спросила одна, подмигивая густо подведённым глазом.

Моя спутница недобро глянула на них, и пока я искал достойный ответ, за который будет нестыдно на Пикабу и в приличном обществе, выпихнула меня из лифта на нашем этаже. Вслед мне неслись смешки и приглашения, если я вдруг передумаю, ну или хотя бы купить презервативы.

— Надеюсь, тебе можно верить, и ты не маньяк, — томно проворковала моя новая подруга, обводя взглядом крошечный номер. — Я пойду в душ, а ты не подглядывай.

В тот раз я спас человека от износилования. Самоконтроль творит чудеса.

Завернувшись в полотенце, она вышла, и пока я, как честный человек, смотрел в окно, переодевалась ко сну. На полпути я вспомнил, что фотограф, и попросил щёлкнуть её в полотенце. Эх, какие кадры потеряла история вместе с флешкой и сгоревшим ноутом.

Затем мы лежали на смежных кроватях, болтая обо всём, и в моей голове хаотично бесились мысли:

«Что делать? Начать приставать? Или это просто такое общение? И вообще, мне же сказали, чтоб не подглядывал. Блин».

Она говорила, что год без отношений, и ей становится одиноко. Я отвечал, что понимаю и вообще очень сочувствую.

Так мы весело, но не особо продуктивно, лежали несколько часов, пока меня не осенила мысль:

«Защиту-то я не взял».

Мало ли, вдруг она отчётливо намекнёт, а я — тот самый самурай, который отставил меч дома. Скорее, ножны, но посыл вы поняли.

Извинившись, я побежал к лифту, искать то чудесное изобретение, которое обошло китайскую популяцию стороной. Ближайший 7/11 оказался закрыт, да и вообще всё было закрыто. Поблуждав по округе и боясь заблудиться, я вернулся в отель и натолкнулся на тех самых жриц любви.

Они с пониманием отнеслись к моей трагедии и выудили из своих порочных карманов спасительные резинки. Но не даром. Эти вероломные служительницы Венеры затребовали 600 гонконгских долларов, что равнялось приблизительно 70 долларам.

Мой билет туда-обратно стоил 1000 юаней — 150 долларов. Да, неплохо я сэкономил. Буквально пролюбил бюджет.

Довольный собой, но обедневший, я вернулся в номер. Моя ремарковская знакомая спала, повернувшись ко всему миру, наверное, упругой попой. Аптечные изделия обмену и возврату не подлежат, поэтому, вздохнув, я тоже лёг спать.

Утром мы мило попрощались на перроне гонконгского метро, меня смущённо чмокнули в щёку и грустно сказали, что год без секса — это очень тяжко, особенно если рядом есть симпатичный парень.

На том мы и разошлись. Она вернулась к работе моделью и диджейству, мне предстоял обратный путь сидя — трое суток, так что секс в каком-то смысле я получил, но не так, как хотел.

Но это уже

Мой тг с озвучкой сериала Bellas Artes: https://t.me/cjvoice

Предыдущий пост про марихуану в Китае

О мариванне в Китае

Осторожно, судя по комментариям, смысл дается не всем

h