…Над бескрайней пустыней огненный шар Солнца катился за горизонт. Уже проступили искорки звезд, и земля почти слилась с небом. И только там, вдали, в прощальных солнечных лучах встали вечные силуэты пирамид. Вот они все ближе, и уже различимы черты великого Сфинкса.

Но вдруг вокруг него образовалось странное голубое свечение. И в этом свечении древнее изваяние стало «моложе». Исчезли трещины и сколы, появился ровный нос, камень заблестел отполированными гранями. А лицо, словно живое, уставилось всевидящим взглядом прозрачных, чуть голубоватых, искрящихся каменных глаз. Сейчас этих линз давно уже нет в каменных глазницах Сфинкса, но здесь он смотрит, и жизнь горит в них.

Странный голубоватый свет испускают эти глаза. И вот он уже окутывает все вокруг и закручивается полупрозрачным вихрем. И вихрь этот с большой силой увлекает меня к лапам великой статуи. Они огромны. Но этот голубой туман не дает ничего рассмотреть. Внезапно под лапой появился проход. И вот впереди уже узкий туннель. Вихрь же несет меня вперед.

Туннель несколько раз изгибался, резко уходил вниз. И вот он закончился огромной каменной плитой с иероглифами. Они освещались странным светом, шедшим неизвестно откуда. Рядом с плитой находился граненый камень. И вот он начал медленно поворачиваться. Поднялась пыль, и плита невообразимой высоты… поползла наверх. Как только она оторвалась от пола, из-под нее брызнул яркий свет. Он был упругий и твердый. Он стал заливать все вокруг и не давал возможности двигаться.

И тут внутри себя я услышала мягкий мужской голос. Странная речь, непонятные звуки… Но вот все это ушло как бы на задний план, и речь стала переводиться каким-то внутренним голосом.

«Не бойся, ничто не угрожает в чреве моем тем, кто не выносит из него потаенное…

Мое имя забыто во тьме эпох. Древние цари этой земли звали меня Шесеп–анх, что значит образ Сущего. На моей родине среди звезд, названных у вас Орионом, меня звали Пта. Родом я из львиной цивилизации девятой мерности. Если ваш мир трехмерен, то моя родина девятимерна. Для вас это малопонятно. Это просто один из высших для вас миров.

На моей родине существа перетекающи. Они могут менять форму и суть свою, показывать в древнем образе предков львиных и поздних человекольвов. Я пришел на Землю во времена Лемурии, когда еще планета Фаэтон жива была. Но мы уже знали о неотвратимой угрозе из вселенской Тьмы. Нужно было здесь на Земле создать хранилище знаний Фаэтона. Перед вторжением из антимира (См. тему: «Фаэтон, Нибиру и истории золотых пластин Шамбалы») все знания Фаэтона были перенесены в библиотеку на Марс, как вы называете эту планету. Но позже мы поняли, что и Марс не избежит гигантской катастрофы. (См. тему: «Земля и Марс – два фронта секретной войны»). Тогда было решено сделать копию марсианской библиотеки и разделить ее на части, а потом эти части сохранить на Земле до наступления светлых эпох, то есть до того дня как последние представители черных цивилизаций будут убраны из системы Солнца-Ра.

Большую часть новой библиотеки знаний было поручено перевезти на землю моей экспедиции, как у вас бы сказали, и поместить ее в недоступном месте. Часть библиотеки была передана лемурийцам.

И тогда, в те времена, перед самой гибелью Фаэтона мы строили здесь, на окраине великого Порта между измерениями (великий Лабиринт (См. тему: «Лабиринт Минотавра – технический портал»)) великое хранилище знаний. Мы ведь были из девятой мерности, поэтому прибыть на планету Земля могли только через портал Великого Лабиринта, строительство которого только что было закончено.

Здесь на Земле мы построили большую хранилищницу в недрах планеты. Она уходит вглубь земли на 12 этажей. Каждую комнату и каждую залу мы оборудовали техническими приспособлениями защиты. Их не могут взломать ни анунаки с Нибиру, ни другие космические агрессоры из антимира, что захватили систему Солнца-Ра и уничтожили Раджа-Солнце и Фаэтон.

Эти устройства защиты могут быть открыты только теми, кто может в физическом теле пройти в мир девятой мерности, то есть наш. Такие же хранилища и с такими же устройствами защиты были построены и в других местах планеты, но уже под руководством фаэтонцев и лемурийцев. Основное хранилище, построенное ими, покоится под постаментом священной горы-пирамиды Кайлас, на Тибете.

Наше же хранилище примыкало к Великому Лабиринту. В хранилищах есть по два входа. Один со стороны вашего мира, который требуется особенно защищать и еще один со стороны миров высших мерностей. То есть, через устройства Лабиринта на земле будущего Египта и через Кайласские ворота в Шамбалу на Тибете.

Этот свет, что ты видишь, не что иное, как защитное поле. Его нельзя преодолеть тем, кто не может попасть в высшие мерности по тяжести духа своего, если только хранители сами не откроют его.

…Сколько эпох мне приходится здесь быть. Ведь со дня строительства хранилища я остался здесь и стал хранителем. Когда Фаэтон погиб, когда Земля была в огне, я был здесь. Потом пришли спасшиеся фаэтонцы и поставили этот монумент, чтобы облегчить мою службу на этом вечном посту. Так через скульптуру, которую позже назвали чудовищным именем Сфинкса, я могу общаться со своим миром там, на Орионе. Хотя долгое время не было никакой связи, ни с какими мирами, ибо анунаки с Нибиру исказили информационные поля Солнца и Земли, чтобы помощь из космоса не пришла в этот мир.

Да и это название «Сфинкс» душит меня до сих пор, ведь оно и означает «душитель». Черные мифы другой страны принесли его сюда и прилепили ко мне. После захвата темными цивилизациями системы Солнца-Ра на Земле любой благородный образ опошляется силами зла, чтобы человечество запутывалось и погружалось в трясину своих собственных разрушительных, негативных помыслов и деяний.

В течение тысячелетий анунаки с Нибиру и их вассалы пытаются надругаться над моим образом, здесь в Гизе через человеческие руки разных религиозных фанатиков и разными орудиями разрушения, а также заменой благой, истинной информации — ложной, отрицательной, губительной. Дикие люди в Нубии сделали из моего образа чудовищные орудия пыток и жертвоприношений. И все это довлеет над моим духом. Но я не должен покидать это место, что бы ни произошло.

Мне было суждено увидеть тысячи эпох, прошедших на истерзанной Земле, с тех пор как был построен монумент, с тех пор как сюда пришли помощники из системы Сириуса. Они построили новые пирамиды, для связи с дальними мирами. Старые – это Кайтас, гора Меру и еще несколько других, затопленных океанами.

Сириусяне Осирис и Исида, и пришедшие с ними стали богами для одичавших людей долины Хапи (Нила).

Но позже и их учение исковеркали, и имена стали употреблять во тьме. Да и во время их царствования в этих землях, анунаки царствовали над большей частью Земли через Атлантиду и ее пораженных гордыней правителей.

Анунаки творили уродов все время своего существования. Сначала они изуродовали себя, стремясь стать неуязвимыми, физически бессмертными, находясь при этом в низком двух и трехмерном пространстве, где физическое бессмертие невозможно.

Отличительным признаком анунаков является размножение клонированием, которое происходит у них естественным путем.

Они не имеют пола, а вернее двуполы, и каждая особь оплодотворяет себя сама и потом развивается идентичное родителю потомство. Еще написанная ими Библия говорит о том, как, кто и когда из них сам родил.

Так же они не имеют высших духовных тел. Это низкие и тяжелые монады мира зла».

Наконец, тяжелая плита совсем поднялась, и плотный свет залил все. Где-то в глубине зала за плитой появился полупрозрачный образ полульва-получеловека. Стукнул он лапой об отполированные до блеска плиты пола, и плотный свет исчез. Но тут же какая-то сила затащила меня внутрь. Не успела опомниться, и вновь тот плотный свет встал в проходе, только позади меня, а лев с человечьей головой повел меня по освещенным странными длинными лампами залам. И тут я заметила сложенные крылья у него за спиной.

«Не удивляйся, мы умеем летать. И тот монумент, что стоит наверху тоже был когда-то с крыльями. Да и имя мое Пта или Птах, на нашем языке означает «летящий». Твои предки славянские птиц птахами называли…

Здесь множество залов, - продолжал Пта. - И у каждого своя история. Есть древние залы, они в самом низу – свидетели нашей львино-кошачьей цивилизации. В одном из них я до сих пор встречаюсь со своей супругой Сехмет. Она приходит сюда из страны, которую на Тибете Шамбалой зовут. Не покидает Землю, ждет меня уже столько эпох, как и дочь наша Бастет.

Позже в эти земли пришла цивилизация кобр. Они пришли в одну эпоху с драконами света из созвездия Змееносец, чтобы бороться с черными змеями – вассалами анунаков, погрузившими мир в хаос. Змеелюди оставили о себе символ кобры в культуре страны у Хапи (Нила). Именно они сумели связаться с системой Сириуса, и оттуда пришла помощь. Много экипажей космических тогда прибыло сюда. В том числе и многие предки ваши, основавшие страну Сва (Гиперборею) и победившие черных змеев.

Тогда Осирис с Сириуса пришел ко мне, и я дал ему благословение на управление землей Хапи. Позже пришла к нему Исида и стала женой его. Еще позже пришел мудрый Тот и привел свой народ из затопленной страны Мелухху. (См. тему: «Прародина древних египтян покоится на дне Индийского океана, или Тайна страны Мелухху»).

Много книг тогда принес он из древней библиотеки Мелухху, сохранившихся еще от цивилизации Теллур, что была на антарктическом континенте, до его замерзания. Эти записи на пластинах золотых и вольфрамовых до сих пор хранятся на нижних этажах. А здесь лежит посох Тота, а вернее прибор технический, с помощью которого можно исцелять все болезни и открывать порталы в миры иные, с помощью него можно управлять единой энергией творения или эфиром.

Но это инструмент. И если попадет он в руки к тому, целью которого является власть, зло и уничтожение, никому не спастись и погибнуть может вся планета. Поэтому инструмент этот хранится за семью печатями света неземного и полей жгучих, кои не снимет никто из мира тьмы и из вашего мира, покуда обладает темными помыслами и энергиями в теле своем…»

Пта провел меня мимо огромных колонн. Вдали была низкая дверь, а за ней еще один зал, круглый. В центре его пламя пляшет… на весу. И сквозь всполохи видна сфера полупрозрачная, а в ней жезл. Но каков он внешне не разглядеть.

«Если кто задумает снять поля взрывом, или разрушить взрывом хранилище это, – не взорвется оно. Даже ядерный заряд не разрушит полей вокруг хранилища, ибо они тоже сферические и проходят через камень, а не только у входов. Но сила взрыва вся обернется вовне и испепелит все в округе», - продолжал Пта.

«Если всей планете суждено будет погибнуть, сферы из полей станут ковчегами для хранилищ и унесут их в космос, но не будут разрушены, даже взрывом звезды… Ведь в хранилищах много всего: и приборы могущие планеты строить, и туннели между мирами разномерными, и создавать жизни формы. И записи здесь о всех знаниях цивилизаций света, что систему Солнца создавали и его отца Раджа-Солнца. Записаны они не только на пластинах материальных металлических, но и на кристаллах и сферах спиральных. Так информацию жизни пишут в спиралях, создающих её частицы».

И вот перед нами открывается еще одна каменная плита и еще... И залы следуют один за другим.

«А здесь жезл Исиды, - проговорил Пта, и я увидела Анкх, парящий в голубом свечении. - Это жезл жизни, им можно воскрешать и убивать. Это просто инструмент. Высшие инструменты нельзя сконструировать так, чтобы нельзя было бы ими творить зло, поэтому брать в руки их имеет право лишь сын или дочь света, не имеющая в сердце своем злобы и гнева, ревности и зависти, алчности, гордыни и властолюбия в последней тысяче воплощений.

Зла в мире нет, оно есть только в сознаниях. Именно поэтому инструменты невозможно создать так, чтобы ими ничего нельзя было бы разрушать. Но сознания используют инструменты, и от того, что это за сознания зависит результат пользования.

А это тот самый медный змий, который выкрал Моисей, когда был жрецом здесь, - указал Пта на изогнутую змею, сиявшую медным блеском. - Потом он исцелял им евреев в пустыне, пока они бродили там сорок лет, ведомые анунаками. Моисей не ведал, что творит зло и служит не Богу, а анунакам, поэтому ему удалось взять жезл для благих целей, как он думал. Но вместо Бога его вели анунаки и истребляли его народ в пустыне сорок лет, чтобы создать новый народ из родившихся в этой пустыне. Но об этом другая история. (См. тему: «Исход евреев из Египта: кто обманул Моисея?»). Жезл в виде змия принадлежал цивилизации кобр, и его удалось вернуть в хранилищницу самому Амону-сириусянину, не допустившему попадания жезла в руки анунаков».

А залы шли дальше, какие-то странные предметы, огромный металлический диск, еще какой-то диковинный аппарат, и золотые стены, все выложенные из ребер тончайших пластин с письменами: пластин – дисков, квадратных пластин, огромных и маленьких… «Это великая библиотека», - сказал Пта. А вот какие-то странные фиолетовые кристаллы парят в пространстве и радужные сферы. «И это библиотека», - снова повторил Пта. «Знания по-разному записывают и читают по-разному. Кто-то только с помощью приборов, а у кого-то сам дух его – прибор есть, и читает он просто, смотря в кристалл».

Но вот снова залы пошли полутемные. И странные кости лежат на полу. А в колбах какие-то уродцы.

«Да, да, многое я повидал и собрал здесь в назидание людям будущего», - снова заговорил Пта.

«Это мутанты, рожденные в бредовых экспериментах. Я уже говорил, что анунаки сами себя начали уродовать в этих экспериментах, но сначала они проводили их на других расах. Смотри», - сказал он. И тут на стене зала поплыли картинки.

А там мир, и он похож на наш, земной, но это другая планета, только очень давно, тогда еще и Земли не было.

Здесь живут (а вернее жили) люди, очень похожие на нас, строили огромные города-мегаполисы. Они были перенаселены и переполнены различной техникой.

Пта подсказал, что когда-то к людям этой планеты пришла идея клонировать своих представителей ради прогресса науки. Но они не знали, что эту идею запустили в пространство все те же анунаки с Нибиру, которые хотят, чтобы все вокруг были, как они, чтобы все стали на них похожи и так же служили тьме.

Идея очень скоро прижилась, а техническое развитие тех людей было очень высоко. И вот уже тысячи одинаковых клонов стали управлять их цивилизацией. Но кто же вселился в тела этих клонов? Конечно же, низкие астральные сущности, которые только и могут входить в них, как сказал Пта.

«Впоследствии эта цивилизация превратилась в бездушную машину, где огромное значение придавали «научным» экспериментам по пересадке мозга и выращиванию вечного тела. Они разбили общество на касты, где для высших низшие были сырьевым материалом, где использовались мозги и тела низших (рабов). Эти операции привели вскоре к внешнему уродству особей высших каст, а низших просто уничтожали.

И вот эти головастые (в черепах в результате операций оказывалось по несколько мозгов) уродцы прилетели на Землю. Они обосновались в районе нынешнего плато Наска в Перу, где продолжали свои эксперименты. (См. тему: «Загадка плато Наска»). Но полностью завладеть Землей им не удалось, ведь здесь тогда уже были посланцы из светлых цивилизаций.

Со временем прибывшие уродцы стали еще страшнее. Их огромные головы с трудом удерживались в вертикальном положении, а конечности стали малюсенькими, как у пятилетнего ребенка. Огромные глаза расползлись на всю голову, а рот превратился в щель. Эти лысые существа стали серокожими и перестали размножаться. Только клонирование еще как-то работало. Так получились зеты – рабы анунаков.

У них наступила катастрофа. Они – вымирающая раса, а в их уродливые тела легко заходят неразвитые сущности низшего астрала. Они используют биокомпьютер огромного, искусственно выращенного мозга и продолжают развивать технику, но на большее они не способны и сейчас уже понимают, что гибнут. Но так как эти зеты находятся под влиянием цивилизации анунаков, то и идут туда же, пытаясь внушить людям идеи клонирования и генной инженерии, представляя это как великий научный прогресс.

Впрочем, и сами анунаки не на много красивее зетов и вынуждены носить голографические маски, сорванные с землян-атлантов, во времена империи Атлантиды. И всю свою историю на Земле они только и делают, что проводят генетические эксперименты по выращиванию глупого и покорного человека путем смешивания генов животных и людей – потомков древних космических рас. Об этом тебе не раз говорили и про Адама и Еву, и их экспериментальный Эдем. (См. другие темы).

Но, кроме этого, во времена империи Атлантиды под руководством анунаков шла чудовищная по своим масштабам работа по генной инженерии и конструированию живых организмов. Этим занимались атланты в лабораториях, устроенных в древнем полуразрушенном Лабиринте. Вся работа контролировалась анунаками».

И тут на стене-экране поплыли новые картинки. Гигантский идеально спланированный город. Его каналы в виде колец пересекают тысячи мостов. Прекрасная морская гавань одета в мерцающий мрамор. Античные дворцы и легкие колоннады, серебристые диски, бороздящие голубое небо – такой предстала легендарная Атлантида.

«Но этот город-столица был не единственным в той стране. Огромными богатствами и обширными землями владела Атлантида. Далеко за ее пределы простирались ее колонии», - продолжил свой рассказ Пта.

«В основном они прививали гены человека животным и гены одного животного другому животному, а потом делали операции по пересадке голов, туловищ, конечностей... Так получились уроды с человеческими головами или лицами и телами животных. Они так же использовали и клонирование, так как те гибриды, которых они получали путем генной инженерии, не могли размножаться естественным путем, а те, что могли, рождали особей, все более и более похожих на изначальный материал. Так из кентавров и пегасов постепенно получались обыкновенные лошади.

В своих экспериментах атланты использовали и низкую расу людей (как они считали) – африканцев.

Путем генной инженерии они создали великана-силача. Полученный результат их очень обрадовал, но это был мужчина, а такой же женщины не было. Тогда его решили клонировать, чтобы новая особь была еще сильнее, полученные искусственно эмбрионы заложили в брюхо коровы. Но, по-видимому, произошел какой-то сбой, и родились уродцы. Это были гиганты и силачи, но они обладали всего одним глазом. Это были циклопы, описанные в греческих мифах. Они начали выходить из повиновения создателей, стали очень злобны, как и другие творения атлантов.

Не всех существ конструировали атланты. Часть их они видели в Лабиринте, который материализовывал существ и сущностей из других миров, из других мерностей. Там они увидели пегаса, родственника единорога.

Пегасы и единороги – существа светлых миров, седьмой мерности. В более высоких мирах живут цивилизации подобных существ, они соседи нам и так же перетекающи, как и мы... А в седьмой мерности они живут в виде добрейших животных. Крылатые существа – жители светлых миров будоражили воображения атлантов, а их создание в мире третьей мерности было нужно анунакам, чтобы получить опыт понижения вибраций высоких существ. Тогда в лабораториях атлантов стали выращивать грузных пегасов с птичьими крыльями. Но эти уродцы так и не смогли летать, как настоящие крылатые лошади высших миров.

Подобной затеей было выращивание кентавров. Привитые человеческими генами лошади были ужасны, и пошли как материал для операций по пересадке вместо головы человеческих тел. Эти кровавые эксперименты создали уродов с шестью конечностями, ведь руки у тех несчастных людей оставались свои, а вместо ног – огромное лошадиное тело и еще один желудок, который требовал отнюдь не человеческой пищи. Монстры очень страдали и рано умирали, но их продолжали с упорством делать заново, добавляя все больше и больше лошадиных генов людям и человеческих – лошадям, а потом проводя операцию сращения. Поздние кентавры были более приспособлены к жизни, но не умели размножаться были очень злобны, сильны, неуправляемы и коварны, так как в них стали вселяться демонические сущности.

Точно также происходило и выращивание рыбьих людей – русалок и русалов. Еще в глубокой древности атланты имели родство с древней водной цивилизацией в созвездии Андромеды. Та цивилизация погибла, а часть ее перебралась в систему Сириуса, где, смешавшись с местными расами дала праатлантов, которые пришли на Землю, спасаясь от новой катастрофы. Именно древнейшая раса из той водной цивилизации считалась аристократической в Атлантиде и имела кровь голубого цвета. Именно к ней принадлежали океаниды – или атланты, умевшие жить под водой. Но аристократами были не все океаниды, а только те, что имели родство с сухопутными атлантами и умели жить на суше. Те, кто не умел жить на суше были низким сословием.

Еще во времена Империи народность океанид, не умевших дышать воздухом, заселяла подводные области Атлантиды. Но эти области постепенно становились глухими провинциями и попросту были брошены правителями. Океанид же стали использовать в экспериментах по созданию русалок, прививая им гены рыб. Ведь именно таких существ атланты встречали в образах Лабиринта.

Тонкие русалки – это духи астрального мира. Анунаки же приказали атлантам уплотнить их и приспособить к физическому миру. Несчастные существа тоже долго жить не могли, а когда гены были сильно скрещены, то стали появляться уродливые полурыбы-полулюди, у которых и лица стали похожи на рыбьи, а руки на уродливые тощие плавники с пальцами.

Подобными уродцами были и сирены – полулюди-полутюлени, с длинными тюленьими телами и ластами похожими на человеческие руки. Выброшенные в моря, они добывали себе пропитание, как могли. В основном это было уничтожение кораблей ради человеческой еды в их трюмах. А топили они их, наводя ужас своими истошными криками, и направляя корабли обезумевших моряков на скалы.

Очень много жутких операций проводилось с разными существами, как моря, так и суши. Вот чудовищная Горгона», - сказал Пта и указал на бегущие картинки. Ее тело напоминало гигантского омара с рачьим хвостом и жуткими гигантскими клешнями, а голова шевелилась множеством осьминожьих щупалец, лицо же напоминало размытое человеческое, только желеобразное, как тело медузы.

«А вот гидра со множеством голов», - снова указал Пта на еще одно громадное чудовище, которому можно было бесконечно отрезать головы, а они продолжали отрастать. «А вот ее родственница Сцилла – гибрид гидры и гигантского кальмара с человечьими генами, и засасывающая в гигантские воронки Харибда – монстр похожий на гигантский насос с челюстями кита.

Атланты пытались создать и мое подобие. Но несчастный умер очень быстро, нагнав предварительно ужасу на население этой земли и еще больше укрепивший в их сознании образ сфинкса-чудовища.

Из осьминогов и спрутов с пришитыми человечьими телами и головами получались тифоны. В лабораториях сшивали звериные, птичьи, людские, рыбьи, змеиные части тел и заселяли их сущностями, материализовавшимися в Лабиринте. Ведь эти сущности за пределами Лабиринта не могли существовать в вашем мире.

Так там материализовали горгулий, создав им тела из летучих мышей и гиен, разбавив генами человека и грифа. Подобным образом было сконструировано тело для демонической сущности гарпии из человека и грифа. Из грифа и шакала сотворили грифона. Иногда вместо шакалов брали других зверей.

Как ни странно, эти создания продержались дольше, но не из-за вершин хирургического «мастерства» атлантов и анунаков, а из-за того, что жизненные силы в них поддерживали вселившиеся демоны, обретшие таким образом плоть для вашего мира. Подобные монстры чтобы не вымереть укладывались в длительные спячки. Такая спячка могла длиться тысячелетиями, пока кто-нибудь нечаянно не пробуждал монстра. Так некоторые гарпии и горгульи дожили до времен вашего средневековья.

А кракены или гигантские генномодифицированные, как вы это называете, спруты жили еще дольше. Атланты даже насекомых умудрялись соединять с людьми, получая карликовых существ, наподобие эльфов из светлых миров. Единственные, кого не делали в своих лабораториях атланты, а вернее не возрождали к жизни – так это драконы. Слишком уж ужасны были для анунаков драконы света, а черные драконы часто выходили из повиновения и легко могли сожрать и своих хозяев, будь то анунаки, зеты, атланты или еще кто. Но про драконов – это другая история, которую уже не раз рассказывали», - проговорил Пта. (См. другие темы).

«Часто в сотворенных монстров вселялось по несколько демонических сущностей. В этих телах они срастались, а когда искусственное тело погибало из него вылетал сращенный монстр-демон. Так появились химеры. Химеры не имели уже физических тел, это сращенные демоны, вылетавшие из рукотворных чудовищ при их гибели», - продолжал свой рассказ древний Пта.

«Здесь в этих залах лежат кости чудовищ, которых создавали атланты под руководством анунаков. Кости чудовищ, описанных в древних мифах людей. Возможно, такие кости еще где-то есть, только их от вас будут скрывать, говоря, что все это миф и фантазия, или что их специально изготовили из искусственных материалов, чтобы вновь начать все сначала.

Чтобы вновь начать жуткие эксперименты, которые, увы, уже ведутся на секретных базах людей и снова под руководством анунаков. А вы думаете, просто так у вас появился монстр чупакабра – гибрид вампира-крылана и гиены? Думаете просто так стали появляться разные мутанты в реках, озерах, лесах?

Анунаки не прекращали своих экспериментов, а тщеславные люди, мечтающие о покорении мира, всегда им помогали порабощать Землю.

Но я чувствую, что уже скоро буду свободным. А это значит, что миссия моя закончится, потому как анунакам придет последний бой. Я так долго ждал… Осталось совсем чуть-чуть и придут помощники и изменят вибрации этого мира, чтобы и пришельцы из мира тьмы, и люди с черными душами, которые могут использовать во зло древние знания и технику не смогли бы больше физически существовать в вашем мире. Тогда я буду свободен. А пока я здесь, и никто не сможет даже дотронуться до того, что храниться здесь», - так проговорил дух Пта, и голубой плотный свет застелил все вокруг.

А когда он померк только звезды в ночи остались мерцать негаснущим светом, да каменное изваяние льва с мудрым человеческим лицом пронзило взглядом тысячелетия времени…

Записала Валерия КОЛЬЦОВА
05.08.2016
Источник: https://shambavedi.blogspot.com/2019/04/blog-post_762.html

PS.

Коллекция криптидов Мерлина

  За рулем грузовика находился Иван Николаевич. Человек уже пожилой, с большим жизненным опытом, много где

  побывавший и немало чего повидавший, степенный и немногословный обычно, числился хорошим водителем и автомехаником. Опять же женатый, внуками и внучками обзавелся, за что в гараже был ласково называем даже такими как он сам возрастными слесарями и водителями как «Деда Ваня». Начальство же, как и гаражная молодежь, обращались к нему в дружественно-уважительной манере - Николаич.

  Рядом с ним, в кабине грузовика, на пассажирском сиденье, удобно устроился Алексей — напарник Николаича из той самой, ранее названной, молодежи автохозяйства. Сам Николаич, как человек по старой шоферской традиции экономный во всем, даже на слова, звал Алексея на свой лад — Лексей. Зная Николаича, подобное обращение к молодому напарнику можно было со всей уверенностью считать признаком уважения с его стороны, потому что неприятных ему людей, будь то из начальства или коллег своих, он всегда звал строго по имени и отчеству. Когда же он намеревался своего напарника пожурить, а такое бывало, и нередко, то звал его слегка дурашливой версией имени — Лексеюшка.

  Еще один факт неоспоримо добавлял им взаимного уважения — и Николаич и Алексей были некурящими, что по меркам шоферской братии считалось за большую редкость, а нашими героями, при долгом нахождении в одной кабине на длинных перегонах, считалось за благо.

  Сам же Алексей имел на своем счету всего двадцать четыре года, что есть когда плюс когда минус, несгибаемое молодое здоровье, силу и выносливость, был в должной степени умен и любопытен — все эти качества стоит конечно записать ему в плюс. К работе он относился с положенным по условиям трудового договора усердием, но не более того. Перерабатывать, как и всякий разумный человек, он не любил и при любой возможности чего либо не делать, ввиду необязательности или как терпящее отлагательство до завтра, возможностью такой беззастенчиво пользовался разумеется.

  Оба они — и Николаич и Алексей, были одеты в одинаковые, не считая размера конечно, теплые комбинезоны и куртки,

  специальные теплые сапоги, шерстяные балаклавы, шапки и очки против ветра, на манер горнолыжных. Все это одеяние было ярко-красного цвета с небольшими черными вставками для контраста, специально под зиму, как у завзятых полярников.

  Головное одеяние в данный момент за ненадобностью было сложено на полочке в кабине над головами. Куртки оба расстегнули, но снимать не стали — в них, объемных и мягких, было гораздо удобнее сидеть в не слишком то комфортных креслах «Ураловской» кабины. Николаич только обогрев кабины прибрал до нужного, чтобы не было жарко.

  Алексей же, пользуясь удобством своей куртки, как всегда в дальних поездках, прислонился к борту кабины и пользуясь случаем подремывал. Впрочем свой левый глаз, обращенный к Николаичу, он держал полуоткрытым, чтобы уж совсем не наглеть и показать что бдит вместе с рулящим напарником. А вот его правый глаз, тот что находился, как и положено, с другой стороны, и который его старший товарищ видеть не мог, был закрыт и в нем Алексей временами видел даже некое подобие снов.

  Грузовик «Урал», на котором перемещались в бесконечном холодном пространстве наши друзья, был экипирован под стать им самим. Ну а как же иначе? Посудите сами — рядом с мотором грузовика был установлен автономный котел-водонагреватель, который с удовольствием питается той-же соляркой из бака а взамен честно нагревает почти до температуры кипения воду, которую опять же совершенно честно передает своему другу, неразлучно смонтированному рядом, расширительному баку. И уже расширительный бак, во всю ширь своей расширительной души и мощь своего циркуляционного насоса, раздает эту горячую жидкость в системы обогрева узлов и агрегатов машины. Раздает в рубашку обогрева топливных баков и в теплый канал топливопровода. Раздает, не жадничая, в рубашку обогрева коробки перемены передач и в рубашку обогрева раздаточной коробки.

А вот двигателю расширительный бак водицы горячей не дает, потому что большой ураловский мотор сам солярки покушать не дурак — вот и пусть тогда сам себя греет, раз такой умный. Все эти полезные нововведения, спрятанные в ураловских потрошках, есть продукт выдающейся умственной деятельности и не менее выдающегося слесарного умения гаражных мастеров автохозяйства.

  А еще у грузовика, прямо за кабиной установлен кунг, большой, теплый и крепкий. В этом кунге было много полезного, в том числе для самой машины, вещей — и автономная печка, работающая на дровах, солярке и газе, и большой слесарный пост со множеством инструментов, небольшими сверлильным и токарным станками, и сварочный пост, и запас разных запчастей первой необходимости и расходных материалов и много чего еще. Все это легко помещалось в объемном кунге и немало места оставалось для полезной нагрузки — едущей по заданию ремонтной бригады электриков или газовиков или дорожников а также их собственного инструмента и вещей.

  Если бы эта машина машина была человеком, то это был бы пожалуй самый счастливый в мире человек! Считайте, что имеете возможность всю горбольницу постоянно с собой возить, на случай всяких непредвиденных проблем со здоровьем. Ну разве, скажите мне, не красота?

  Вообще, если следовать официальной букве, то Николаич с Алексеем называются экипаж передвижной ремонтной станции номер десять. Грузовик «Урал» - эта самая передвижная станция номер десять и есть. А свой номер у передвижной станции имеется потому, что все они, и люди и машина, официально относятся к Пермской передвижной механизированной колонне номер три. И основная их работа — доставлять по разнарядке в любых погодных условиях ремонтные бригады на точки ремонта газопроводов, линий электропередач, железнодорожных путей и прочих нужных и важных в народном хозяйстве объектов, расположенных зачастую в таких труднодоступных далях, куда мифический Макар не то что телят не гонял, а даже в страшном сне не помышлял о таком. Этим и объясняется высокая «экипированность» и экипажа и самой машины, которую Алексей, из присущего всем молодым людям максимализма, гордо называл «броневичок».

  Однако сейчас на борту передвижной ремонтной станции не было бригады, которая рвалась как можно быстрее залатать прохудившуюся трубу газопровода или скрутить вместе концы оборвавшегося провода электромагистрали.

  Сегодня, экипаж передвижной ремстанции, несмотря на мороз минус 38 градусов Цельсия, и это уже ранним утром, колесил по дорогам общего пользования по заданию МЧС России по Пермскому краю, о чем, как и положено, было записано в путевом листе за подписью самых ответственных лиц. Ввиду важности выполняемой задачи им даже было выдано разрешение на доступ к одной из служебных мчс-овских частот и присвоен временный позывной, о чем соответствующая бумага тоже имелась в приложение к путевке.

  Задача была поставлена простая — искать на дорогах вставшие колом автомобили граждан, оказывать посильную помощь этим самым гражданам и их транспортным средствам, отогревать граждан и автомобили, выполнять буксировку если потребуется и разумеется сообщать обо всех таких находках диспетчеру МЧС, сидящему на выделенной специально под это дело частоте.

  Шел уже третий час как экипаж «броневичка» безостановочно двигался вперед по одному из участков одной из областных трасс. За все это время их обогнала одна единственная легковушка и бойко умчалась вперед, поднимая за собой шлейф снежной пудры с асфальта.

  - Если что, все равно наша будет, - сказал, провожая её глазами Николаич.

  - Ага, куда она денется, - отреагировал для виду Алексей и даже спящий правый глаз ради такого дела приоткрыл — какое-никакое разнообразие случилось. Впрочем через пару секунд уже вернулся в прежнее состояние полудремы.

  Пока экипаж не встретил никого стоящего на обочине дороги и каждый в душе радовался этому факту. Радовались вовсе не потому что лень работать было — радовались что пока нет беды у людей, радовались что в этот день чудовищного мороза машин на трассе не было, радовались что народ по большей части оказался сознательный, дома сидит, а не лезет на рожон и не раскатывает в такой холод по бескрайним полям и весям в своих маленьких жестяных коробочках.

  В нужной точке маршрута экипаж, руководствуясь полученной вместе с путевым листом схемой объезда, свернул с областной трассы и продолжил свой путь по районной дороге. Маршрут был составлен таким образом, чтобы за смену объехать как можно больше участков дорог в определенном секторе и под конец дня вернуться на базу в родной гараж.

  После поворота на дорогу районного значения и почти часа движения по ней ничего принципиально не изменилось. Все та же пустота вокруг. Все то же белесое небо сливается с белыми полями на горизонте. Все та-же, еле различимая под тонким слоем белой снежной крошки дорога, вдалеке как будто вклинивается в этот стык. Если бы не подступающий временами к дороге подлесок или кустарник, то казалось бы что грузовик вообще на месте стоит без всякого смысла, мотором завывает а колеса в воздухе крутятся вхолостую.

  Точку на горизонте заметили оба одновременно. Не сговариваясь привстали, сели прямо на своих сиденьях и переглянулись. И даже мысли у каждого проскочили одинаковые: «Неужто? Кто там? Чего случилось?». Николаич прибавил газу, оранжевый «броневичок» послушно рыкнул дизелем и побежал заметно быстрее.

  Спустя три минуты то, что сначала виделось точкой впереди на дороге, превратилось в хорошо различимую корму легковушки темно-серого цвета, по обводам напоминающей японский универсальчик. Легковушка стояла на обочине дороги, почти вплотную прижавшись правым бортом к невысокому брустверу из смерзшейся теперь снежной каши, оставленному грейдером, расчищавшим эту дорогу примерно неделю назад.

  Приблизились. Остановились метрах в десяти не доезжая. Возле стоящей легковушки никого и ничего не наблюдается. Из машинки никто не вышел, хотя звук ураловского дизеля даже внутри салона легковушки не услышать было невозможно. Николаич посигналил, дал три длинных гудка с небольшими интервалами. Рев клаксона грузовика гарантированно должен был разбудить как минимум одного медведя в окрестности, но японский автомобильчик остался безмолвным и неподвижным.

  Николаич и Алексей очередной раз переглянулись и опять каждый подумал примерно следующее: «Ну наверное попутка какая забрала. А может родственникам или друзьям дозвонились, они приехали сюда и забрали. За машинкой то позже можно приехать как возможность будет.»

  - Ну что тогда, пошел я, посмотрю аккуратно, чего там да как, потом и доложимся спасателям, - сказал Алексей.

  - Давай, - одобрил его нехитрый план Николаич.

  - Щас тогда на всякий случай штакетку со знаками за нашей кормой поставлю, на всякий случай, а то мало ли. Потом уже и машинёшку обсмотрю, - снова поделился своим тактическим замыслом Алексей.

  - Ага, - Николаич и тут не стал возражать.

  Алексей быстро взял с полки и натянул на голову теплую балаклаву, надел поверх нее очки, один в один как у спортсменов-горнолыжников, застегнул куртку, накинул капюшон. Под переднюю часть капюшона, внутрь его, возле левой щеки засунул маленькую рацию системы «воки-токи» - это их с Николаичем придумка, очень удобно - и рация всегда возле уха и рта болтается и не выпадет оттудова никогда.

  Наконец, надев на руки теплые перчатки, Алексей посмотрел на установленный в кабине мониторчик наружного термометра. Минус сорок два градуса. Цифра его немного удивила но совсем не испугала. Алексей решительно толкнул свою дверь кабины и в одно движение выскочил в стужу.

  Охлажденный сверх всякой меры воздух сразу дал о себе знать. Буквально в первые же секунды он почувствовал прохладу на лице под тканью балаклавы и становящийся все более и более прохладным обод уплотнительной резинки очков. А потом, как только он сделал первый вдох на улице и ощутил неприятно колючий, даже внутри пространства теплого капюшона воздух, то сразу понял — термометр не врет. А если и врет то явно в меньшую сторону, щядя нервы людей.

  Ситуация усугублялась тем фактом что место, где они обнаружили стоящую машинку, находилось в низине протяженностью километров пять, между двух складок местности и это было ясно видно — дорога и спереди и сзади отчетливо поднималась вверх к горизонту. А в низинах, как всем известно, холодный воздух и собирается при всяком удобном случае.

  - Минус сорок два, фига себе!, - подумал Алексей. - Да я блин самый настоящий космонавт.

  Алексей понятия не имел сколько там градусов в космосе и есть ли они вообще там, эти самые градусы, но представлялось ему именно так. С такими мыслями он прошел по направлению к корме грузовика. В задней нижней части кунга открыл застежки наружной крышки хозотсека а потом и саму крышку. Порылся несколько секунд среди сваленного полезного там на разные случаи быстродоступного барахлишка, извлек раскладную подставку для дорожных знаков и пару этих самых знаков.

Один знак был треугольный и назывался на Руси не иначе как «копающий мужик», видимо в противовес известному скульптурному шедевру «писающий мальчик», второй же знак был круглый и назывался «объезжай слева, чего вылупился» и никакому мировому шедевру не противопоставлялся, возможно за неимением сравнимых с ним по красоте и лаконичности.

  Алексей отошел от кормы грузовика взад по дороге шагов на пятнадцать установил подставку со знаками, развернулся и решительным шагом пошел обратным путем по направлению к кабине грузовика и стоящей перед ним легковушке.

  Машина все ближе. Вот он дошел до задней двери. Машинка при ближайшем рассмотрении шильдика оказалась «Хондочкой» - форма кузова была что-то среднее между универсалом и минивэном. Приятная такая со всех сторон но конечно чисто городская машинка. Стекла покрыты инеем изнутри и снаружи глядя не видно что там творится в салоне, есть ли там кто.

  Алексей подошел к водительской двери, слегка наклонился и зачем то постучал в стекло.

  -Чевойто я прям как гаец сегодня, - подумал он. - Щас еще не хватало попросить предъявить права и страховку.

Он аккуратно взялся за ручку двери и слегка потянул её на себя. Дверь на удивление поддалась и немного приоткрылась, лишь чуть сопротивляясь примерзшими резинками уплотнителя. Продолжив открывать дверь, Алексей увидел наконец половину руля, часть покрытого инеем изнутри лобового стекла перед ним и самое главное - половину сиденья пустого водительского кресла.

  - Ну точно никого нет! Хорошо! - пронеслась в голове мысль.

  Алексей расслабился, выпрямился, развернулся лицом к кабине грузовика и с улыбкой махнул рукой успокаивающим жестом Николаичу, внимательно наблюдавшему за его действиями из теплой кабины. Николаич в ответ улыбнулся Алексею и уже в свою очередь развернулся к дальнобойной рации, установленной в кабине грузовика между водительским и пассажирским сиденьем, с очевидным намерением немедленно выйти в эфир на положенной частоте и доложить эмчеэсникам о находке, оказавшейся пустой.

  Дальнобойная рация всю дорогу молчала потому что была выключена. А зачем она нужна со своим раздражающими и давящими на мозг бормотаниями и хрипами? Ничего интересного или важного для них она все равно сообщить не могла. Сами же они имели право выйти в эфир на разрешенной им эмчеэсовской частоте только чтобы сделать доклад по ситуации как например по той, что сейчас случилась.

  Местоположение свое Николаич знал, номер легковушки был ему хорошо виден, так что почему бы не сообщить вверх, так сказать по инстанциям, а там пусть доблестные борцы с чрезвычайными стихиями решат что делать дальше и соответственно радируют им в ответ.

  - А-А-А-А-А!, - крик, долетевший с улицы был настолько неожиданным и громким даже в закрытой кабине, что Николаич чуть подпрыгнул в водительском кресле и выронил переговорное устройство рации.

  Когда Алексей снова заглянул в салон легковушки, уже шире приоткрыв водительскую дверь и сильнее наклонившись, жуткая молния спазма прострелила вдоль его позвоночника от увиденного. Он сам себя не слышал и не понимал даже что кричит на пределе своих возможностей. Действуя рефлекторно, он с силой оттолкнулся левой ногой от порога автомобильчика, как будто хотел нырнуть в асфальт спиной вперед. Нырнуть естественно не получилось. Получилось только прокатиться по мерзлому асфальту сначала на заднице а потом и кувырком прочь от машины.

  Николаич сначала ошалело уставился из кабины на Алексея а потом, без шапки и в расстегнутой куртке, рванул наружу на помощь напарнику. Он решил что Алексей ранен чем-то или кем-то, что находилось внутри легковушки. Подскочив к нему он пытался спросить Алексея: «Ранен?! Где?! Что там?!». Но чудовищно холодный воздух, который он непрерывно глотал открытым ртом почти парализовал его голосовые связки. Тот тоже ничего ответить не мог, он только хрипел, но уже от избытка адреналина в крови.

  Так они, хрипя друг-другу что-то непонятное, вместе пятились от легковушки к своему «Уралу». Алексей уже поднялся на ноги и шел сам, но Николаичу все равно пришлось помогать ему забираться в кабину. Потом уже сам он, обежав капот грузовика и косясь на стоящую впереди легковушку, запрыгнул на водительское место. Немного отдышавшись в теплом воздухе кабины повернулся к Алексею:

  - Живой?

  - Живой …

  - Не ранен?

  - Неа …

  - А чего орал то тогда?! - перешел к более конструктивному стилю расспросов Николаич.

  - Там она! - Алексей однако пока до конструктива не снизошел.

  - Кто она?

  - Женщина! … Молодая! … Сидит там! … И смотрела на меня! - Алексей буквально выдавил из себя эти фразы с большими интервалами.

  - Уверен? - Николаич одновременно с этими словами покосился на стоящую впереди маленькую «Хондочку» - Не показалось?

  - Неа …

  За неимением пока другого плана действий, Николаич опустил руку за спинку своего водительского кресла и достал термос с чаем. Алексей проделал аналогичные действия со своей стороны и достал кружку. Разлили достаточно горячий еще чай — термос хорошо держал тепло. Оба несколько секунд отхлебывали из кружек и молчали. Эмоции постепенно улеглись и нервное напряжение у обоих значительно уменьшилось.

  - Ты это, Николаич, извини что перепугал тебя. - заговорил уже почти ровным голосом Алексей. - Я то уверен был что там никого нет! А там она сидит! Девушка эта! И на меня глазами своими смотрит!.

  - А чего сидит то? Чего не выходит? - только произнеся эти слова, Николаич вдруг сразу понял их глупость. Страшная догадка тут же окатила его тело холодной волной. Никакой человек не стал да и не смог бы высидеть в минус сорок с лишним градусов в промерзлой насквозь машине, даже в течении того времени что они сами тут стоят, не говоря уже о большем. Никакой живой человек. Значит что? Значит если там и есть какая-то женщина, то она уже мертвая. Вот так!

  Он поделился с Алексеем своими несложными логическими рассуждениями. Алексей же тем временем полностью пришел в себя, спасибо молодому организму, но от утреннего состояния расслабленности и довольствия жизнью не осталось и следа. В этот момент оба ясно поняли что дело принимает серьезный оборот.

  - Я предлагаю так: еще по разу чаек попьем, а потом вместе — Алексей выделил слово «вместе» - пойдем и посмотрим!

  - Согласен. - Николаич клацнул зубами об край своей кружки и сделал большой глоток буквально живительного в данной ситуации травяного напитка.

  Оба немного помолчали.

  - Да ты, Лексей, не кори себя! - Николаич решил подбодрить молодого напарника — Если бы я на твоем месте был, то никакой гарантии сам на себя не дам что в портки бы не накидал!

  - Да неожиданно просто, потому такой эффект. - невесело усмехнулся Алексей. - Я ведь сначала то её не увидел, потому что внутрь полностью не заглянул. Только увидел пустую водительскую сидушку и расслабился, обрадовался что машинка пустая оказалась. А оно вон оно чо там.

  И тут Ивана Николаевича снова, уже который раз за день, окатила волна озноба от очередной очевидной догадки.

  - А там ведь задние сиденья еще есть, - вдруг снова охрипшим голосом выдавил из себя он посмотрев на Алексея.

  Продолжать он не стал но окончание фразы в виде «А вдруг там дети?» можно сказать телепатически передалось напарнику. Кого часто перевозят на задних сиденьях легковых автомобилей? Детей конечно! Алексей в свою очередь замер на пару секунд, потом повернул голову вперед и сквозь лобовое стекло высоко сидящей кабины грузовика напряженно уставился на заиндевелые стекла «Хонды», как будто это это был автомобиль террориста смертника, до краев набитый взрывчаткой.

  - В общем давай… - спокойным и ровным голосом, неожиданно даже для самого себя, заговорил Алексей, - Пошли вдвоем наружу, спокойно и внимательно все осмотрим. Ничему не удивляемся. Походу тут поздно уже чему-то удивляться. Потом доложим куда надо.

  - Слушаюсь! - шутканул в ответ Николаич, воспользовавшись возможностью разрядить обстановку в напряженной ситуации.

  Оба натянули на головы балаклавы, застегнули куртки, накинули капюшоны, закинули за отворот капюшонов маленькие рации, не забыли про рукавицы. Синхронно и решительно открыли двери кабины каждый со своей стороны и вышли в жутко холодный полдень.

  Николаич направился к легковушке первым, Алексей за ним. Подошли. Николаич медленно наклонился и уже зная что примерно увидит, заглянул в оставшуюся открытой водительскую дверь. Увиденное сжало сердце.

  В переднем пассажирском кресле сидела молодая женщина. Одета она была в светло-синий пуховик с длинными полами ниже колен. Ноги её плотно сомкнуты. Руки как будто сложены на груди, но на самом деле просто обнимают грудную клетку навстречу друг другу - всем известный инстинктивный жест человека, желающего согреться. На голове надет капюшон пуховика. Лицо чуть выше носа закрыто полоской черной ткани, видимо шарфом. Верхняя часть лица открыта. Прядки прямых волос соломенного цвета спадают на лоб и на глаза. Приоткрытые примерно наполовину глаза. Мертвые, замерзшие до белесости, как небо над ними, глаза.

  Алексею показалось. Женщина на него не смотрела и смотреть не могла. Она смотрела строго вперед, сквозь покрытое инеем лобовое стекло машины. Сейчас уже никому не дано узнать, был ли это взгляд надежды, ожидания, борьбы, отчаяния а может мольбы. Сейчас она видела вечность.

  Иван Николаич медленно перевел свой взгляд вправо, на задний ряд пассажирских сидений. Пустые. Слава Богу! Только дорожная сумка и дамская сумочка лежали на них. Больше ничего.

  Потом он снова обернулся к сидящей женщине и желая окончательно во всем увериться, несильно толкнул её в плечо. Тело женщины не шелохнулось. Она была словно манекен, набитый тяжелым песком. Не нужно быть врачом чтобы понять - это было гарантированно окоченевшее и вдобавок замороженное мертвое тело.

  Николаич выпрямился, постоял несколько секунд глядя поверх крыши легковушки в сторону близкой линии подлеска, снял перчатку и быстро перекрестился. Затем повернулся к Алексею. Тот терпеливо ждал, пока старший товарищ обратит на него внимание.

  - А водила то где?, - спросил Алексей, когда они встретились глазами.

  - В нату-у-у-у-ре! Вот же мы два осла с тобой! - выпалил Николаич - Если девчонка осталась сидеть на пассажирском сиденье - значит ей там привычнее находится. Значит за рулем была не она! А кто тогда? И куда делся?

  Долго гадать напарникам не пришлось. Алексей двинулся в обход легковой «Хонды» спереди. Зачем то осмотрел капот и радиаторную решетку машины, словно надеясь обнаружить там записку. Посмотрел вперед на дорогу, будто там могли оказаться следы убежавшего водителя. Ничего не увидел. Полез было по осыпавшемуся под его ногами снежному брустверу, но сразу понял что незачем. Дверцы с правой стороны кузова машинки были заблокированы снежной насыпью. Только развернулся назад и вот оно!

  Прямо за невысоким снежным бруствером, наваленным вдоль обочины, был виден небольшой уклон дорожной насыпи. Затем метров тридцать пространства, поросшего кустарником, ветки которого сейчас еле маяковали своими кончиками из под снега. Дальше начинался предлесок.

  И только взобравшись на насыпь и посмотрев под определенным углом на это самое пространство между дорогой и леском можно было заметить не больше не меньше а настоящую траншею в снегу. Кто-то пер напролом от дороги в лес не жалея сил. А сходу заметить даже такой явный след именно в этот день было очень трудно - небо сплошь покрыто белой полупрозрачной пенкой низкой облачности, прямых солнечных лучей нет а значит нет и теней. Нет контраста следов, поэтому они, следы эти, сразу в глаза и не бросаются!

  Алексей помчался к старшему напарнику, по прежнему задумчиво стоявшему возле водительской двери несчастной машинки и смотревшему не то в лес не то поверх макушек деревьев, погруженного в свои мысли. Бесцеремонно схватил того за рукав куртки и потащил к краю дороги.

  - Вот он где! Туда видать ушел! - Алексей показывал рукой на явственно видимый теперь след. - Придется проверять!

  Николаич сначала посмотрел на напарника как на сумасшедшего. Чего удумал! Тут и в хорошую погоду найти дурака надо чтобы заставить ползать по снежной целине с кустарником а потом еще с между деревьев с подлеском. А этот сам вызывается. А потом задумался.

  Ведь вот они сейчас доложат эмчеэсовскому диспетчеру, вот диспетчер передаст информацию в милицию, вот приедет милицейская опергруппа или как они там называются. Скажут они милиционерам вот дескать следы - дак те ведь припрягут лес прочесывать вместе с ними, а любые работы под руководством родной милиции чаще всего бардак хуже которого нет.

Гораздо проще действительно, как Лексей предлагает, самим посмотреть а вдруг найдется пропажа. И когда милицейские граждане приедут, они с Лексеем так и скажут им — ступайте сначала по следам прямо столько то шагов, потом налево столько то, потом снова столько то шагов направо. Дескать мы вам тут все нашли, разведали, а вы там сами уже возитесь как умеете и тащите как сможете. Мы вам даже рогожки выделим под это дело из бортового оснащения. О том в каком состоянии пропавший водитель найдется Николаич даже в уме не произносил. И так понятно в каком. Чего уж теперь.

  - Раз считаешь что нужно, тогда сходи и проверь. - предложил Николаич.- Мне то уже не по годам такие геройства утворять.

  - Я придумал уже! Все нормально будет! - Алексей показал рукой на кунг их грузовика. - Там у нас мотки веревки полимерной есть. Которой на объектах огораживаем обычно. Сколько там в одном мотке?

  - Метров семьдесят — восемьдесят примерно. Точно не измерял. - удивился Николаич. - А тебе зачем?

  - А я один конец вот к буксировочному уху этой машинки привяжу а моток с собой возьму — выдал свою идею Алексей. - пойду в лес и веревку за собой разматывать буду чтобы гарантированно дорогу назад найти. Понял?

  - Понял! А ты голова! - одобрил старший напарник план младшего напарника - Давай беги за веревкой а то час уже тут возимся. Слазиешь туды, чего найдешь - не найдешь, наша совесть чиста будет, сделали все что могли. Потом доложимся диспетчеру и будем чаи гонять, властей ждать.

  Николаич считал что такой регламент, когда при обнаружении трагедии на дороге нужно принять все возможные меры на месте, доложить и обязательно дождаться милицию или эмчеэсников, оно не совсем правильно. В том смысле, что неправильно властей на месте дожидаться, как вот сегодня. Зачем? Что еще более плохое здесь может случится? Ничего! А они бы могли дальше поехать по дорогам и глядишь успели бы кому нибудь на помощь прийти, кто еще до края не дошел. Ведь вот эти люди, вот эта женщина и ее возможно муж или парень, пока ими не найденный, они же судя по всему встали тут ночью.

  Тем временем из кунга вернулся Алексей. Весь его вид выдавал полную и бесповоротную решимость довести им же самим задуманное до конца. Верхняя часть его туловища была наискось опоясана завязанным в кольцо отрезком репшнура на котором в свою очередь болталась довольно большая пластиковая катушка с тонкой но прочной веревкой зеленоватого цвета. В одной руке он держал средних размеров топорик с широким лезвием, очевидно рассчитывая с его помощью расчищать себе путь в непроходимых хитросплетениях веток деревьев и кустов.

  Алексей быстро привязал один конец шнура к кольцу на бампере легковушки. Затем поднес руку к той части капюшона под которой у него была прилажена рация, прямо сквозь ткань нажал на кнопку передачи и Николаич уже в своей рации услышал его громкий и отчетливый голос.

  - Ну я пошел! - Алексей убрал свободную руку от лица и начал ей вытравливать веревку с катушки.

  - Давай. Ни пуха! - ответил Николаич уже в свою рацию.

  Алексей поднял голову, кивнул, подтверждая связь. Потом развернулся, перекинул ногу через снежный бруствер и заскользил по уклону дорожной насыпи прямо по оставленному кем-то следу.

Продолжение следует ...

Сайт автора: 1100110011.ru