Серия «Всех вылечат»

ЧАСОВОЙ

Отдыхал в санатории.
И там на территории жила беспородная собачка, тайну которой я так и не разгадал.
Она лояльно относилась к гуляющим в пределах ограждения днём, ночью же в неё как будто бес вселялся - кидалась на любого. Не кусала, но рычала и клацала зубами в полуметре от ног.
По расписанию отбой был в двадцать три, и подъём в семь.
После отбоя двери холла не запирались, и охрана не препятствовала, если кто желал совершить прогулку на свежем воздухе.
Только ты при этом, получал дополнительный геморрой, в виде беснующегося у тебя под ногами Беляша.
И главное, вот только что ведь выходил в перерыве между танцами постоять на крылечке, и пес спокойно дремал рядом, свернувшись калачиком. А ровно в одиннадцать он как будто получал приказ приступить к несению службы.
Я по утрам любил пробежаться.
Все четыреста метров, что я трусИл от дверей корпуса до ворот лечебницы, я трусИл и трУсил, так как Беляш в утренние часы был особенно агрессивен.
Назад я прибегал уже после подъёма, и бабакину, к тому времени, был совсем не интересен.
Однажды пробежка закончилась чуть раньше. У ворот меня уже ждал Беляш. С лаем промчал за мной стометровку.
Вдруг остановился, и спокойно побежал по своим делам.
Гляжу на часы - ровно семь!
И? Вот как?!
Ничто в окружающей картине не изменилось. Никакого звукового сигнала на подъём у нас не было. Но пёс точно, до минуты, знал: когда можно находиться на подконтрольной ему территории, а когда - нет.

И СНОВА, ЗДРАВСТВУЙТЕ!

Отдыхали в одном из южных санаториев.
Скучковалась у нас компаха из мужиков "не любителей выпить".
Все шло по накатанной: бодро и весело. Но, при организации очередного мероприятия, один товарищ посетовал, что отдыхаем мы как-то неправильно, бухаем некультурно. Давайте хоть на гору заберемся, на смотровую площадку.
С дуру согласились.
А в гору ведет дорожка-серпантин: метров четыреста - сюда, поворот, четыреста - в обратном направлении. И опять поворот, и опять все по новой - до бесконечности.
Пока дошли, пять раз вспотели.
Но, все же, вскарабкались.
Принесенное выпили.
Панораму на все четыре стороны рассмотрели.
Попёрли взад.
Спускаться не в пример легче, но тоже долго. Общим голосованием решаем, что пора отлить. Как раз и народу вокруг не видно. Подошли к зарослям. Расчехлиться ещё не успели, а из-за кустов возмущенное:
- Э, э, мужики, только не здесь!
Глядим, а за кустиками, над подпорной стеной обрыва, скамья. И на ней парень с девушкой видами любуются. Рассыпаемся в пардонах, и продолжаем свой путь.
Наконец, ушли достаточно далеко. Решаем, что уже можно. И тут БАЦ! Голос с небес:
- Мушшыны, вы издеваетесь, что ли?!
Задираем головы: тот же парень, та же девка, и та же скамейка.
С пьяных шар, мы сделали петлю по серпантину и приперли в ту же точку, но на пять метров ниже.

Направили меня на операцию в областную больницу. Созвонился с лечащим врачом, она назначила первичный приём, разложила всё по полочкам: какие справки собрать, как добраться, к кому обратиться, оговорила время.
Приезжаю. Сначала в регистратуру. Потом поднимаюсь на этаж. Обращаюсь на ресепшене за талоном.
- А вы почему так поздно? Талонов уже нет.
- Как поздно? У меня приём - одиннадцать двадцать, а сейчас - полдесятого.
- Так вы б ещё в одиннадцать пришли. У нас талончики в восемь уже разбирают.
- Но я не местный. На первом автобусе приехал. Мне ехать больше ста километров.
- Так нужно было вчера приехать, и сегодня с утра приходить. А сейчас уже поздно. Давайте, приходите завтра.
Ох, ё-моё. Что же делать? День терять неохота.
Нарубил морду кирпичом, прорываюсь в кабинет врача под классический отмаз - "Мне только спросить", так и так, говорю: приехал, а талончики уже кончились, что делать то?
Та в журнале посмотрела:
- Так вы на одиннадцать двадцать записаны. Идите берите талончик, и сидите ждите: вас вызовут.
- Но талонов нет.
- Что значит: нет талонов? Пусть выпишет. Она для этого там и сидит. Ну, скажите, что я распорядилась.
Возвращаюсь к церберу. Давай, говорю, талон.
- Вы что, русского языка не понимаете? Я же сказала, приходите завтра с утра.
- "Но начальник приказал"
- Я здесь начальник. Еще раз говорю - талоны кончились.
- "Но ведь начальник..."
Всё. Полный игнор в мою сторону.
Опять прорываюсь в кабинет.
- Ёшь твою мать, да что ж это такое?! (ору я)
- Ёшь твою мать, до что ж это такое?! (орет врач)
Вдвоём мчим на ресепшен.
- Светлана Николаевна, в чем дело?
- А что такое?
- Почему не выписываете талон на приём?
И эта стерьвь, на голубом глазу:
- Мужчина, я же вам сказала подождать. Сейчас освобожусь, и займусь вами. Вы же не один у меня такой (хотя ни сейчас, ни до этого, у стойки - никого). Вот, вечно, недослушают, недопоймут - и сразу скандалить.
Как же мне ей хотелось втащить, хотя бы словесно.
Но, сдержался.
Прошел в холл. Жду времени приёма. Минут через двадцать лифт привозит бабушку на каталке, в окружении многочисленной родни. Из разговоров понимаю, что из какой-то далекой деревни. Тоже на первичный приём. Тётка, что у них за главную, пошла на ресепшен.
Возвращается:
- Опоздали мы. Поздно приехали. Талончики уже кончились.
Как же у меня полыхнуло.
В двух словах описываю свои мытарства.
Прем, уже всей толпой, на ресепшен.
- Талон, говорю, бабушке выпишите. У неё на двенадцать приём.
И, о чудо, молча: чирк-чирк, и хлоп на стойку талончик.

Вот, что это было? Человек так самоутверждается за счет унижения других?
Для чего ей вообще это нужно было?

Не потому что вы здоровы, а потому, что нельзя... лечиться МЕНЬШЕ определенного количества дней.

Сломал руку.
Обратился в травмпункт. Гипс, все дела...
Первый приём через двадцать дней. Прихожу, и тут начинается бюрократия:
- Почему вы обратились к нам, а не по месту жительства?
- Как это, не по месту жительства? Вы же ближайший к нам травмпункт.
Но мне разъяснили, что хоть территориально мне ближе было сюда, все же наш район относился к другой поликлинике.
Сказали, чтобы на следующий приём я ехал уже в свою лечебницу.
Приезжаю к своему травматологу - те же вопросы:
- Почему сразу к нам не обратился?
- Почему-почему?! Во-первых - не знал, во-вторых - когда ты с поломатыми костями, думаешь не о том, к какому травмпункту относишься, а как бы поскорее помощь получить.
- Ну, ладно. Значит так: сейчас едешь в тот травмпункт, закрываешь там больничный. Потом возвращаешься к нам - мы открываем тебе больничный здесь.
Смотался. Сделал как просили.
Лечусь дальше.
Вот уже день выписки.
И чувствую, опять что-то не то. Лечащий врач попросил посидеть в коридорчике, а сам мечется с моим больничным туда-сюда. В конце концов зовет подняться к заведующей.
Оказалось: тот мой первый больничный, из другой травматологии, никак не прикрепить к больничному из этой травмы. А этот, второй, никак нельзя закрыть из-за малого срока.
Ну, не положено так быстро переломы лечить.
Совещался, совещался этот консилиум, и спрашивают у меня:
- А вы вообще то, как себя чувствуете? Не желаете еще немного полечиться, - пару недель?
"Ну, барин, ты и задачи ставишь!"
А что, говорю, ежели постараться... Осилю и три.
Нет, три не нужно - две.

ПЕРЕЛОМНЫЙ МОМЕНТ

Когда первый раз ломал руку, была история.
В травме, отсидев положенное в очередях, смотавшись на рентген и вновь представ пред ясны очи травматолога, получаю от него распоряжение:
- Двигай за ширму - там тебе девочка наложит гипс.
И даёт мне листочек-схемку: где, собственно, на мне этот самый гипс ваять..
Иду. Отдаю неземному созданию проект будущего гипса. Она вертит его в своих красивых ручках:
- Валерий Эдуардович, а вы разве не подойдёте? Мне самостоятельно делать?
- Надюша, ведь ты уже сама накладывала гипс. В чём проблема?
- Но там была нога.
- Нога... Рука... Какая разница?! Давай, дерзай.
И вот, она - в первый раз. Я тоже впервые на сей процедуре. С тонкостями незнаком.
Слепили.
Выхожу из-за перегородки.
Эскулап глянул, и на роже прям читалось: - Да ёп твою мать!!!
Но промолчал, зараза.
Оттаскал я положенное время эту броню. На последнем приёме говорят, чтоб дома освободился от оболочки, и дают направление на лечебную гимнастику. Снимаю. А пальцы, как были под гипсом прямо, так прямыми и остаются. Хочу сжать в кулак, но они не слушаются.
На гимнастике сестра спрашивает:
- У вас же лучевая кость была сломана?
- Да.
- А зачем гипсовали и пальцы?
- Да, хрен его знает?! Гипс накладывала специалист по нижним конечностям.
- Ну что ж, давайте будем разминать ваши пальчики.
И как давай мне их ломать. От боли чуть не описался.
Надеюсь, Надюше икалось.

МЕДИЦИНСКОЕ

Когда моей мамане было годика три-четыре, очень она не любила в садике есть сыр.
А воспитатели с нянечками требовали чтобы обязательно все всё покушали. Как они любили говорить:
- Нельзя оставлять силу на тарелках.
И мать нашла выход из положения.
Все девочки тогда носили чулки на подтяжках (как у девочки на фото).
Наша хитрюга, если уж совсем не хотелось доедать этот злосчастный кусочек, незаметно прятала остаток в чулок, и на прогулке скармливала местной собачке. Однажды заигралась, и забыла это сделать.
Жили они тогда в поселке при военном городке. Мать и отец были на дежурстве в гарнизоне, а с ребенком оставалась бабушка. И вот та загоняет уже поздно вечером внучку с улицы. Покормила её. Нагрела таз воды, чтобы помыть ребенка перед сном. И вдруг видит на ляжке у любимой дитятки нарыв.
Да ещё какой! Обширный желтый нарыв, готовый прорваться гноем.
Бабка паникнУла, хвать ребенка на руки, и бегом к дежурному фельдшеру - спасай, мол. Тот осмотрел, задумчиво так потыкал во вздутие, тут эта блямба и отвалилась.
А маманя моя и сама за целый день игр уже забыла про сыр. Тот от тепла тела оплавился, приклеился к коже, и под чулком сформировался в приплюснутое вздутие - ну, ни дать-ни взять гнойный нарыв.