Сколько по времени вы провоевали с английским вооружением?

Да месяца три, а потом на наши стали менять.

Крыльевое расположение оружия не мешало?

Ещё как мешало. Там, между ближайшими стволами, метра два с половиной. На рассеивание много пуль уходило, и мертвая зона была большая.

А с английскими пушками у вас «Харрикейнов не было?

Нет. Англичане пушки на «Харрикейны» начали устанавливать намного позже нас. Наш успешный опыт использовали.

РС-ы на «Харрикейн устанавливали?

Да, по четыре на плоскость.

Прицел?

Прицелы английские. Коллиматорные. Нормальные прицелы. Я ж говорю, мы вплотную подходили. Там стрельба без особых упреждений.

Как вам английский двигатель? Говорят, был ненадежный.

Двигатель был хороший. Сам по себе мощный и довольно надежный. Двигатель очень чисто работал. Причем там были патрубки с пламегасителями. Установлены как глушители. Это очень удобно, глаза летчику не слепит.

Наши машины в этом плане были значительно хуже. При отрицательной перегрузке движок захлебывался. Компенсационного бачка не было. Это очень плохо, потому что любой маневр должен выполняться с положительной перегрузкой.

Мы усвоили эту особенность быстро, но поначалу в горячке боя забывали. Потом с опытом уже никогда такого не допускали, так как резкое ослабление тяги неожиданно для тебя изменяет манёвр, а в бою это очень опасно.

Николай Герасимович, не сложилось ли у вас впечатление, что для этого планера мощность двигателя была маловата?

Планер неважный был, тяжелый. Двигатель Rolls-Royce хороший, но не терпел длительной работы на максимальных режимах, тогда быстро выходил из строя. Конечно, слабоват был двигатель для такого планера. Про планер вот, что еще надо сказать.

У «Харрикейна» был очень легкий хвост. Мы базировались на песчаных, недостаточно уплотненных аэродромах. Обязательно техник или моторист должен был сесть на хвост. Рулили обязательно с пассажиром на хвосте.

У нас даже взлетали с техником на хвосте. Был у нас такой техник, Руденко. Так он летал по кругу на хвосте, сидел спиной вперед и не успел соскочить. Так пробил руками дюраль на киле, вцепился и сидел. Так с ним летчик и посадил самолет. Бывали случаи, когда срывались с хвоста и гибли.

А разве у «Харрикейна» не перкалевая обшивка была?

Перкаль – это на фюзеляже. А на киле и крыльях дюраль очень тонкий.

Специальный форсажный режим был? А то в справочниках написано, что там был переключатель мощности какой-то, позволял кратковременно резко увеличивать мощность двигателя.

На наших не было. Обороты простым газом управлялись. Как я говорил, они для Сахары делались, а может с нее и пришли, явно не последней серии. Может на поздних сериях такое было.

Горючего на какое время хватало?

На час двадцать – час тридцать.

Высотность двигателя «Харрикейна» была выше, чем у И-16?

Да не сказал бы. Такая же. Двигатель был невысотный.

Какой был винт?

Интересный. Винт у него был изменяемого шага, но с деревянными лопастями. Шаг вручную менялся рычагами и тягами. Трудностей не представляло.

Для обслуживания винтов в авиаэскадрилье был один техник по винту на четыре самолета.

Николай Герасимович, каково было летать на «Харрикейне» после И-16? Лучше или хуже?

На «Харрикейне» нужно было привыкнуть летать. Мне И-16 нравился больше. Хотя в принципе «Харрикейн» был примерно одинаковый с 10, 17, 21 типами на И-16. Ну, не показался мне «Харрикейн». Не лежала у меня к нему душа.

Маршал Зимин, он один из первых начал «Харрикейны» осваивать, так он в своих мемуарах написал, что вести бой на «Харрикейне» все равно, что вести бой верхом на птеродактиле.

«Уникальный», говорил «В аэродинамическом плане самолёт». На пикировании скорость не набирает, на кабрировании – моментально теряет.

Не пропагандистский ли это опус?

Всё правильно. Точно. Птеродактиль. У него был толстый профиль. Динамика разгона очень плохая. По максимальной скорости он был, пожалуй, побыстрее, чем И-16. Но пока он эту скорость наберёт, много чего произойти может.

На дачу рулей он не запаздывал, но все равно получалось как-то плавно, медленно. И-16 – только рули положил – то сразу перевернулся, рывком, а этот горбатый очень медленный был. Подъемная сила у него была хорошая, поэтому скороподъемность с И-16 сопоставима. Горизонтальная маневренность у него очень хорошая была. Если четверка встала в круг – разорвать невозможно. Не могли немцы вписаться.

Вертикальная маневренность очень плохая, толстый профиль. В основном мы старались вести бои на горизонталях, на вертикаль мы не шли. У «Харрикейна» мал разбег был, опять же, из-за толстого крыла. По ТТХ «Харрикейн» немножко уступал Мессеру «Эмилю» (Bf-109Е) главным образом на вертикали.

А вот на горизонтали не уступал нисколько. Когда пошли «Фридрихи» (Bf-109F), то «Харрикейн» стал уступать сильно, но воевали.

Горел «Харрикейн» быстро и хорошо, как спичка. Перкаль.

А И-16 горел хуже, ведь тоже перкаль?

Хуже. Двигатель у И-16 был намного надежнее. Да и маленький И-16, в него еще попасть надо.

Николай Герасимович, если бы был выбор, на каком истребителе вы бы предпочли воевать6 на И-16? Или на «Харрикейне?»

Конечно, на И-16. На том, что и воевал, 28-го типа. Но выбора не было. На «Харрикейне» я где-то 20 боевых вылетов сделал и провел где-то 3-4 воздушного боя. Потом пересел на Р-40.

Конец интервью

Первую часть настоящего интервью читайте здесь: Отзыв советского аса о полетах на "Харрикейне"

О службе Николая Герасимовича Голодникова на истребителе Р-40 читайте здесь Советский пилот за штурвалом Р-40 "Киттихаук"

Первую победу он одержал в первом же бою. Успех редко приходил к летчику сразу, и, хотя Боровых полгода был инструктором в училище, его победа объяснима лишь исключительной настойчивостью и лихостью атак молодого летчика. Правда, и «Харрикейн», на котором он тогда летал, был модернизирован в части вооружения; и с легкой руки Б. Сафонова, опыт которого был известен достаточно широко, четыре крыльевых пулемета Браунинг калибром 7,7 мм были заменены четырьмя 20-миллиметровыми пушками ШВАК.

8 боевых вылетов, совершенных Боровых на Калининском фронте, принесли 3 победы, он был назначен командиром звена, награжден орденом Красного Знамени. Вскоре летчик провел воздушный бой в районе Зубцова, где на глазах командующего фронтом генерал-полковника И. Конева сбил Ю-88 и Ме-109, получив благодарность за отличное ведение схватки. Имя его становится известным в частях фронта, вместе с опытом приходит хладнокровие, еще больше укрепляется уверенность.

А. Боровых родился в Курске 30 октября 1921 г. под знаком Скорпиона, хранившего его судьбу, как и судьбы относительного большинства асов, родившихся под этим созвездием. Окончил 7 классов, работал шофером, после чего крепкого и толкового юношу приняли в Чугуевское военное училище летчиков, переименованное в марте 1941 года в Чугуевскую военную авиационную школу, которую он окончил в том же году. Несмотря на возражения курсанта, он был оставлен в школе инструктором, а инструкторами оставляли лучших из лучших. Заметим, что выпуск 41-го года дал 54 Героя Советского Союза, 4-х дважды и одного трижды Героев, что в течение грядущих трех с половиной лет они собьют в воздухе около 1000 неприятельских машин, то есть по своему составу этот выпуск не имел себе равных в истории Советских ВВС.

Большую часть боевых вылетов Боровых провел на самолетах, летно-технические характеристики которых существенно уступали немецким («Харрикейн» Мк11*, Як-7Б). Компенсировать преимущество вражеских машин помогали тактическая грамотность и военная хитрость, о которых никогда не забывал наш ас: «Летчик должен не только в совершенстве владеть самолетом, но и обладать военной хитростью. Знания, помноженные на военную хитрость, - в этом успех боя, ключ к победе над самым сильным и коварным врагом».

В тяжелых воздушных боях на Центральном фронте, на Курской дуге уже на Як-7Б он сбил 8 немецких самолетов. В одном из боев выбросился с парашютом из горящей машины, но на следующий день, едва вернувшись в полк, вновь вылетел на боевое задание. В этих боях он в буквальном смысле встал на защиту родного дома, ведь в недавно освобожденном Курске оставались родители, братья и сестры. Позднее он узнает, что его отец, Егор Григорьевич, погиб при налете немецкой авиации на Курск.

В конце августа 1943 г. Боровых стал командиром эскадрильи, Героем Советского Союза.

Весной 1944 г. полк был перевооружен на Як-3 - истребитель, превосходивший большинство современных ему немецких типов. На этой машине Боровых участвовал в Белорусской операции, в освобождении Польши, в боях на Берлинском направлении. Этот истребитель уже не получил ни одной пробоины.

Во время ВОВ летчик провел около 500 боевых вылетов, 130 воздушных боев, лично сбил 32 и в группе 14 самолетов противника. Воевал в составе 157-го иап (273 иад, 6 иак, 16 ВА).

После войны, 23-м приемом, в числе 20 дважды Героев, так называемой «золотой орды», капитан Боровых был зачислен в ВВА. После окончания академии (1951) командовал полком, дивизией. Освоил многие типы боевых реактивных самолетов. Заслуженный военный летчик СССР. В 1957 г. окончил Военную академию Генштаба. В 1958-1977 гг. на командных должностях в Московском округе ПВО, Дальневосточном военном округе, Киевском военном округе. С 1968г. генерал-полковник авиации Боровых был назначен командующим авиацией ПВО страны. С 1977 г. работал в Институте военной истории. Написал две книги: «Новая техника, оружие и человек» (М., 1972), «Надежный щит Родины» (М., 1985).

Трагически погиб 17 ноября 1989 г.

Дважды Герой Советском Союза (24.8.43; 23.2.45). Награжден 2 орденами Ленина, 5 орденами Красного Знамени, орденами Александра Невского, Отечественной войны 1-й ст., 3 орденами Красной Звезды, орденом «За службу Родине в ВС СССР» 3-й ст., медалями.

«Советские асы. Очерки о советских летчиках», Николай Георгиевич Бодрихин, 1998г.

Баршт родился 2 декабря 1919 г. в селе Старая Збруевка под Херсоном, в семье военнослужащих. В 1934 г. переехал с родителями во Владивосток. Окончил там среднюю школу. Учёбу совмещал с занятиями во Владивостокском аэроклубе, который окончил осенью 1938 г. В РККА с 1938 г. В том же году поступил в Читинскую лётную школу пилотов (позже школу перевели в Батайск). В 1940 г. окончил Батайскую военную авиационную школу лётчиков, получил звание младшего лейтенанта.

Баршт служил в Бийске в качестве лётчика-инструктора. Подготовил много квалифицированных лётчиков. В начале войны его перевели в запасной авиаполк для переподготовки лётчиков на новые для них «МиГи», а позднее английские «Харрикейны».

В апреле 1942 г. Баршта направили на фронт под Ржев в 179-й истребительный авиационный полк, летавший вначале на «Харрикейнах», а затем - на «Яках». Баршт вылетал на облегчённых (топливо вместо вооружения и бронеспинки) Як-1, Як-9 на разведку и, обнаруживая скопления вражеских войск, точно доносил о них. Вскоре он стал командиром звена, а затем эскадрильи.

Баршт стал одним из создателей метода корректировки артиллерийского огня с истребителя, которым в совершенстве овладел сам и обучил лётный состав своей эскадрильи. С мая 1942 г. до конца Великой Отечественной войны эскадрилья Баршта совершила около 1500 боевых вылетов, нанеся противнику крупные потери.

Сам Баршт к моменту представления к званию Героя Советского Союза совершил 365, а к концу войны - 369 боевых вылетов, из них 28 - на корректировку артиллерийского огня, 29 - на визуальную разведку, 78 - на сопровождение фоторазведчиков. Сбил 4 самолёта противника, уничтожил более 50 вражеских танков, более 15 артиллерийских батарей, много живой силы противника. В воздушных боях он был дважды ранен.

После войны Баршт продолжал службу в ВВС. В 1949 г. окончил ВВА. Служил в Прикарпатском военном округе, в Китае в качестве командира 282-го ИАП МиГ-15-бис (с июня 1953 до конца 1954 г.), командовал истребительным авиаполком МиГ-17 в составе морской авиации Тихоокеанского флота, служил начальником отдела боевой подготовки истребительной дивизии ПВО на Сахалине. В начале 1960-х гг. он был старшим инспектором авиации ПВО в Ленинграде. С 1965 г. полковник Баршт - в запасе.

Первую победу он одержал в первом же бою. Успех редко приходил к летчику сразу, и, хотя Боровых полгода был инструктором в училище, его победа объяснима лишь исключительной настойчивостью и лихостью атак молодого летчика. Правда, и «Харрикейн», на котором он тогда летал, был модернизирован в части вооружения; и с легкой руки Б. Сафонова, опыт которого был известен достаточно широко, четыре крыльевых пулемета Браунинг калибром 7,7 мм были заменены четырьмя 20-миллиметровыми пушками ШВАК.

8 боевых вылетов, совершенных Боровых на Калининском фронте, принесли 3 победы, он был назначен командиром звена, награжден орденом Красного Знамени. Вскоре летчик провел воздушный бой в районе Зубцова, где на глазах командующего фронтом генерал-полковника И. Конева сбил Ю-88 и Ме-109, получив благодарность за отличное ведение схватки. Имя его становится известным в частях фронта, вместе с опытом приходит хладнокровие, еще больше укрепляется уверенность.

А. Боровых родился в Курске 30 октября 1921 г. под знаком Скорпиона, хранившего его судьбу, как и судьбы относительного большинства асов, родившихся под этим созвездием. Окончил 7 классов, работал шофером, после чего крепкого и толкового юношу приняли в Чугуевское военное училище летчиков, переименованное в марте 1941 года в Чугуевскую военную авиационную школу, которую он окончил в том же году. Несмотря на возражения курсанта, он был оставлен в школе инструктором, а инструкторами оставляли лучших из лучших. Заметим, что выпуск 41-го года дал 54 Героя Советского Союза, 4-х дважды и одного трижды Героев, что в течение грядущих трех с половиной лет они собьют в воздухе около 1000 неприятельских машин, то есть по своему составу этот выпуск не имел себе равных в истории Советских ВВС.

Большую часть боевых вылетов Боровых провел на самолетах, летно-технические характеристики которых существенно уступали немецким («Харрикейн» Мк11*, Як-7Б). Компенсировать преимущество вражеских машин помогали тактическая грамотность и военная хитрость, о которых никогда не забывал наш ас: «Летчик должен не только в совершенстве владеть самолетом, но и обладать военной хитростью. Знания, помноженные на военную хитрость, - в этом успех боя, ключ к победе над самым сильным и коварным врагом».

В тяжелых воздушных боях на Центральном фронте, на Курской дуге уже на Як-7Б он сбил 8 немецких самолетов. В одном из боев выбросился с парашютом из горящей машины, но на следующий день, едва вернувшись в полк, вновь вылетел на боевое задание. В этих боях он в буквальном смысле встал на защиту родного дома, ведь в недавно освобожденном Курске оставались родители, братья и сестры. Позднее он узнает, что его отец, Егор Григорьевич, погиб при налете немецкой авиации на Курск.

В конце августа 1943 г. Боровых стал командиром эскадрильи, Героем Советского Союза.

Весной 1944 г. полк был перевооружен на Як-3 - истребитель, превосходивший большинство современных ему немецких типов. На этой машине Боровых участвовал в Белорусской операции, в освобождении Польши, в боях на Берлинском направлении. Этот истребитель уже не получил ни одной пробоины.

Во время ВОВ летчик провел около 500 боевых вылетов, 130 воздушных боев, лично сбил 32 и в группе 14 самолетов противника. Воевал в составе 157-го иап (273 иад, 6 иак, 16 ВА).

После войны, 23-м приемом, в числе 20 дважды Героев, так называемой «золотой орды», капитан Боровых был зачислен в ВВА. После окончания академии (1951) командовал полком, дивизией. Освоил многие типы боевых реактивных самолетов. Заслуженный военный летчик СССР. В 1957 г. окончил Военную академию Генштаба. В 1958-1977 гг. на командных должностях в Московском округе ПВО, Дальневосточном военном округе, Киевском военном округе. С 1968г. генерал-полковник авиации Боровых был назначен командующим авиацией ПВО страны. С 1977 г. работал в Институте военной истории. Написал две книги: «Новая техника, оружие и человек» (М., 1972), «Надежный щит Родины» (М., 1985).

Трагически погиб 17 ноября 1989 г.

Дважды Герой Советском Союза (24.8.43; 23.2.45). Награжден 2 орденами Ленина, 5 орденами Красного Знамени, орденами Александра Невского, Отечественной войны 1-й ст., 3 орденами Красной Звезды, орденом «За службу Родине в ВС СССР» 3-й ст., медалями.

«Советские асы. Очерки о советских летчиках», Николай Георгиевич Бодрихин, 1998г.