Куда делись наши триста миллиардов: история о замороженных активах
Куда делись наши триста миллиардов: история о замороженных активах
Помню, как в феврале 2022 года все вокруг только и говорили про санкции. Тогда я, честно говоря, не очень понимала масштаб происходящего. Ну заморозили какие-то активы – подумаешь. А потом начала разбираться, и картина оказалась куда интереснее и сложнее, чем казалось.
Что вообще заморозили?
Давайте по порядку. Речь идет примерно о 300 миллиардах долларов – это золотовалютные резервы Центрального банка России, которые хранились за границей. Представьте: это как национальная заначка на черный день. Копили десятилетиями.
Большая часть лежала в Европе – в евро и европейских ценных бумагах. Ещё солидные куски были в США, Японии, Великобритании. Из примерно 640 миллиардов резервов, которые были у нас до санкций, около половины оказались недоступны.
Это деньги олигархов или простых людей?
Вот тут начинается самое интересное. Многие думают: ну и пусть замерзли, это же олигархи свои яхты и виллы не могут продать. Но нет, это совсем другая история.
Золотовалютные резервы ЦБ – это не чей-то личный карман. Это деньги государства, которые накапливались из разных источников: от продажи нефти и газа, от налогов с тех же компаний, от экспорта. Формально это наша общая копилка, которая должна работать на экономику.
А вот замороженные активы конкретных олигархов – это отдельная песня. Их тоже заморозили, но это другие деньги и другие суммы. Яхты Абрамовича или виллы других миллиардеров – да, это их личное имущество.
Зачем вообще нужны были эти резервы?
Объясню на простом примере. Золотовалютные резервы – это как подушка безопасности для экономики. Упал курс рубля? ЦБ может продать доллары из резервов, купить рубли – курс стабилизируется. Надо расплатиться по внешним долгам? Пожалуйста, вот валюта. Нужно импортировать что-то критически важное? Опять же резервы помогают.
До санкций эта система работала. ЦБ мог в любой момент использовать эти деньги для поддержки экономики. После февраля 2022-го половина этого инструмента просто исчезла.
Что это значит для обычного человека?
Скажу честно: напрямую эти деньги вы бы и правда никогда не увидели. Их же не раздавали населению. Но косвенно они работали на всех.
Благодаря большим резервам рубль был относительно стабильным. Импорт был доступным – от айфонов до лекарств. Процентные ставки могли быть ниже. Инфляция была под контролем.
Теперь представьте: у вас вдруг пропала половина финансовой подушки. Что происходит? ЦБ приходится действовать другими методами. Поднимать ключевую ставку до рекордных значений (а это дорогие кредиты для бизнеса и ипотека). Курс рубля стал более волатильным. Импорт подорожал или вовсе исчез.
А вернут ли эти деньги?
Вот здесь туман. С одной стороны, по международному праву просто так отобрать золотовалютные резервы другой страны нельзя. Это серьезное нарушение, прецедент, который может аукнуться всем.
С другой стороны, на Западе активно обсуждают, как использовать эти деньги для восстановления Украины. Есть разные схемы: от конфискации до использования процентов с замороженных средств. ЕС уже начал направлять доходы от этих активов на помощь Украине.
Технически замораживание – это не конфискация. Деньги вроде как на месте, просто недоступны. Но чем дольше тянется ситуация, тем больше разговоров о том, чтобы превратить замораживание в окончательное изъятие.
Стоит ли об этом переживать простым людям?
Смотрите, переживать в смысле "спать не спать" – наверное, не стоит. Повлиять на эту ситуацию мы с вами никак не можем.
Но понимать последствия важно. Эти замороженные активы – часть причины, почему сейчас такая экономическая ситуация. Почему дорожает всё. Почему ЦБ вынужден держать высокую ставку. Почему с импортом сложности.
И нет, это не ворованные олигархами деньги, которых мы бы всё равно не увидели. Это инструмент управления экономикой, который работал на всех – просто незаметно, как хорошая сантехника в доме. Пока она работает, не замечаешь. Сломалась – сразу чувствуешь.
Что дальше?
Честно? Не знаю. И никто не знает. Может, через годы будут какие-то переговоры и компенсации. Может, Запад использует эти деньги на восстановление Украины. Может, всё заморозится (в прямом смысле) на десятилетия, как было с иранскими активами.
Одно ясно: экономика научилась работать в новых условиях. Резервы пополняются за счет того, что осталось доступным – юаней, золота, рублевых инструментов. Это не так удобно и не так надежно, но другого выхода пока нет.
А нам остается жить в этой новой реальности, где триста миллиардов нашей общей копилки лежат где-то в европейских банках – близко и одновременно бесконечно далеко.






