Серия «Байки с каталки»

Почему-то помню через года и очень чётко.. Я на новой работе. Классные условия, офис, коллектив. Мне всё нравится, мечтаю тут закрепиться. Грею обед. Что-то как-то мне…хужеет. В груди тяжелеет. Запираюсь в туалете, считаю пульс на сонных. Ну, вроде не совсем швах, сердечко частит, но терпимо. Так… Осторожно иду до своего стола, незаметно беру пару таблеток под язык.. Смеюсь с коллегами, шутим. Не хочу привлекать к себе внимание. Типа листаю ленту соцсети, на самом деле – пристально вслушиваюсь в свое состояние. А оно, по ходу, идет к нестоянию.. Отпрашиваюсь домой. Коллеги насторожились – я слишком бледная. Куртка. Сумка. Холл вызова лифта…возле него и сажусь на пол. Черт, ну за что мне это?? И почему таблетки не помогают?? ..ну вот, меня нашли девочки-коллеги. Конечно, напуганы. Звонят 03. «девушке плохо» - это действительно плохо, два часа будут ехать на такой повод..а есть ли эти часы у меня? Помогли мне перебраться на кресло в коридоре, тут даже можно полулежа, как хорошо.. Еще таблетку вслед тем двум. Пальцы на руках крючит – хреново, значит, давление падает. У коллег в глазах паника. Снова набирают скорую – уже который раз. Собираюсь с силами, чтобы говорить без задыха. «Девочки.если.отключусь до скорой.скажите им.что у меня.аритмия.и wpw-синдром». Гуглят... От окна кричат – «приехали!» Бегут встречать. Из лифта – двое, ведомственная скорая почему-то, форма красивая..господи, какие глупости запоминаются. Я «не нравлюсь» старшей женщине-врачу, она сразу подобралась, глянув на меня. Тронула мой пульс, весело спрашивает у девочек: «А нам бы диванчик какой? кардиограмму снять».  Меня поднимают подмышки с кресла, я тихо предупреждаю: «давление может упасть..» Второй скоряк – молодой парень с хвостиком-косичкой – немного нервно и так же тихо ругает меня: «а почему довела до такого? почему сразу не вызвала?» да если б я знала, что вот ТАК всё будет… и мы даже прошли сколько-то вместе до дивана, а потом мой резерв иссяк, стало очень тихо, и я, наконец, разрешила себе немножко упасть.

..я на полу. Холодно. Холодно от почему-то влажной одежды, от открытых настежь окон, от металлических электродов на груди. Какой-то взмыленный парень (водитель скорой, как потом оказалось) затаскивает в комнату несколько сумок, из них быстро достают кислородный баллон и дают мне дышать через маску. Фельдшер не может «подколоться» - вены и так плохие, а тут еще и давление где-то «под плинтусом». Нервничает. Переругивается с врачом. Та внешне спокойна, как Сергей Лавров), и даже шутит, но постоянно заглядывает мне в глаза. Выгоняет коллег в коридор, закрывает дверь. «Саша, давай! мне нужна вена!» Вены лопаются. Уколов не чувствую, как и рук-ног вообще. Пробуют еще и еще. Я смотрю на всё как будто со стороны. Как будто это не я лежу, как распластанная лягушка, с трубочками и проводами. Мне не больно и совсем не страшно.

«стреляем?» «погоди. давай болюсом сначала, вроде не загружается дальше» «помедленнее» «попал?» «есть!» «так, теперь капаем» «давай монитор на громкую» «миш, держи капельницу повыше» «а можно ее на швабру? я там машину поперек дороги бросил» «ну, уж скорую объедут как-нибудь, блин, нам нужны твои руки» .. «давление сколько?» «оо, 100 на 75» «живём!» «я за каталкой, что ли? машину подгонять ко входу?» «сейчас, погоди…еще немножко полечим нашу девочку, и поедем..быстро поедем, -всё, как ты любишь, мишаня»…

В общем, «скорая» меня тогда вытащила из настоящего аритмогенного шока. Это когда сердце бьется настолько неправильно, что человек может помереть в любой момент.  И с работы меня тоже не выгнали, хоть и насмотрелись девочки тогда на вполне себе серьезную реанимацию прямо посреди офиса. И Миша нормально так погонял с сиреной по встречке до больницы, оторвался парень))

Хэппи-энд!

p.s.: моя благодарность медикам вообще и той бригаде в частности – бесконечна.

(вообще-то, я хотела выложить эту историю ко Дню работника Скорой помощи. Но - пусть будет сегодня. Благо, что «спасибо» «скорякам» можно говорить каждый день, и не по разу..)

…а осень нынче удалась.

Почему я раньше не вглядывалась в высокое остывающее небо? Почему, вечно торопясь по делам, не останавливалась, чтобы побродить в шуршащем кленовом золоте? собрать ладонью иней на чугунной ограде? Подышать? Подумать?..

Нет, я обязательно вернусь в этот сквер.

Потом.

Если выживу сегодня.

Если тихонько..осторожно..по шажочку..

..добреду воон до того домика с «Газельками» во дворе.

..шшш, моторчик мой. Потише, ну, не прыгай так заполошно.. В этом волшебном сквере - ни души, и нам с тобой осталось рассчитывать только друг на друга. А мои силы уже заканчиваются...

..вот и вход, слава тебе.. Двор пустой. Женщина в синей униформе собирает кленовые листья. Она улыбается немножко по-детски, мечтательно, складывая разнопёстрые «ладошки» в букет. Простите меня, моя хорошая, я знаю, как ценны ваши редкие минуты отдыха, но мне без вас не выгрести..

«Здравствуйте! Извините, пожалуйста..помогите..мне плохо»

«А кому сейчас хорошо? шла бы ты в поликлинику, мы вообще-то неотложная помощь.. Да стой! Что случилось-то? Сердце? Прыгает? Ну-ка, пошли»

Крепко-крепко под локоть, тащит меня в полутемный коридор. По обе стороны – комнаты, слышен тихий говор и храп. Пахнет хлоркой и сухой листвой.

«Вот, Оксан. Самотёк. Сердце прыгает, говорит. Кто у нас свободный?» «Паша с Аней. Вот пусть молодежь и потренируется!» «Десятая, у вас вызов! Амбулаторный! Десятая!» «Женщина, вы присядьте пока, документы приготовьте..Эй! вы чего? Эй!!..»

Комната наклоняется и больно падает мне в лицо. Простите меня, девочки.. кажется, моя грёбаная воспитанность меня и доконает…

………..«..Пик». «Пик-пик». «Пикпикпик-пиик». «Пикпикпикпикпикпииииик!»

«Охренеть шпарит!» «мерцалка, прикинь? а молодая..» «170..нет, погоди..210..160.. опять 200» «фибрильнет еще, не дай бог!» «как она дошла сюда вообще?» «ремков бы, на всякий» «они с утра еще без заезда.. СанСаныча зови бегом»…

Ххххыыхх..я снова могу дышать! кислород из маски льется в ободранное одышкой горло. Различаю вокруг людей в синем, и одного в белом халате надо мной.

«Девонька! Слышишь меня? Было такое раньше? Дыши-дыши, кивни просто. А такое говорили – «wpw-синдром»? Нет? Ну, значит, мы сегодня еще и диагносты. Аня, солнце, когда вена будет? Да не дрожи ты…Ну, понятно, что это не как в училище.. Паша, Макс, подключайтесь..спАлось всё, верхнее 80..»

..«Это чего тут у вас такое? вэпэвэ с мерцалкой? Девченка?! Фига, круто! А мне всё баушки да наркушки..несправедливо!» «Юр, не балагань..помоги лучше. Вообще вен нет...»

..«Пикпик пииик пик пикпик пииииик пик»….

«Есть вена! Попал! Чшш, зая, рукой не двигай теперь, ладно? Мы тебя вылечим, обещаю! Видишь, сколько нас тут собралось! Не боись!»

«Молодежь! Стандарты помним? Набираем, давайте! Паш!..300. На глюкозе, верно… Так. Хорошоооо… теперь капельно ставь... Юр, нужен еще баллон, видишь – заканчивается… Анечка, рыба моя, сколько там сатурация? нуу, отлично! Еще немного – и можно будет танцевать!»

Мне медленно, но верно легчает. Тяжеленная «рука», придавившая грудь, ослабляет напор.

«Спа…сибо..вам»

«Что? Аа! Спасибо, девонька, будет, когда ты нам после больнички тортик принесешь. Да не один – смотри, сколько у нас едоков, и все рвутся тебя полечить, хехе...»

(из коридора) «..так БИТов зовем или нет?»

«Не надо БИТов, пусть люди работают спокойно.. у нас вон чсс уже 140, и щеки розовые..»

«Так. Пока стабильная – везем. Десятая, Паш – я с вами. Давайте всё в машину. Деф обязательно. Контур проверь..»

«Стой! Стой, куда ты встаёшь?!»

«Я..сама..могу..!..»

Здоровяк Юра заглядывает мне в глаза: «Так, зая! Я понимаю, что ты сильная женщина и запросто гуляешь по городу с пульсом за 200. Но вот сейчас я тебя аккуратно несу до машины, а ты, самое главное, руку с катетером не сгибай! Иначе больше к тебе не подколемся! Давай…тихонько.. обнимай меня второй рукой за шею..таак.. да не боись, муж ничего не скажет, я ж врач, а не мужчина..»

Юра осторожно выносит меня на улицу и укладывает на носилки. И вновь я смотрю в прозрачное октябрьское небо, но теперь меня уже совсем не страшит его глубина и бесконечность..

Носилки задвигают в «скорую», меняют мне кислородную маску, подключают к внутреннему монитору. Сан Саныч в наброшенной поверх белого халата синей «скоровской» куртке легко запрыгивает в салон. «Юр! Ты старший, пока я не вернусь!» Тот в ответ поднимает руку. «Ну.. с Богом. Быстро, но аккуратно!»

«Скорая» трогается и, «крякая», выбирается из двора. На проспекте водитель «топит в пол».

«Даа…вот это, я понимаю – работа! А не бабушкам их же капотен раздавать..» - впервые за всё время открывает рот Паша.

А Сан Саныч задумчиво молчит, глядя в окно, и только чуткие его пальцы, не вполне доверяя приборам, цепко лежат на моем запястье. Лицо его разглаживается и удивительно молодеет.

«Как же давно я не был «в полях».. – вполголоса произносит он.

…Осень нынче удалась.

Друзья, в преддверии НГ и обязательных по такому случаю возлияний – вот вам история-предупреждение.

Была я тогда молода, скромна и крайне неопытна в застольных делах. Ну, то есть салатики-тортики – прекрасно и давайте, а вот пить что-то крепче пива или шампанского – ни-ни, это мальчикам, а я с краешку посижу. Но всё в жизни когда-то бывает первый раз.. )

И вот – ДР у коллеги-бухгалтера из соседней с нами фирмы, мы в очень хороших отношениях, и меня зовут посидеть. Прекрасная компания, остроумные ребята...интересно с ними и весело. Но спиртного, кроме конъяка, – нет. Ваще их форматом не предусмотрено. Ну, и.. уговорили. Первые две рюмки – обжигало, просилось назад, потом нехило ударило в голову, и стало весело и просто. Спустя несколько рюмок «заходило» уже и без закуся. Когда я вписалась в проем туалетной кабинки только с третьей попытки, коллега-бух задумчиво сказала: «Натали, а давай-ка домой? Пусть тебя заберет только кто-нибудь». Но мне не хотелось домой, а хотелось гулять и радоваться жизни. Выпитое горючее бродило внутри и делало все мысли и желания выпуклыми и безумно интересными. Я позвонила своему МЧ, чтобы он встретил меня у кинотеатра поблизости. А дальше – автопилот, и всё очень дискретно. Вот мы с ним обнимаемся. Вот я почему-то реву, вися у него на шее, при этом безумно люблю его и весь мир. Вот МЧ понял, что что-то не так, и вызвал такси, чтобы отвезти меня домой. Вот я сижу на земле, жутко трясутся руки и ноги. В такси жарко. Я несу какой-то бред – не пьяный, а как в горячке при ангине. Дальше – меня куда-то тащат. Пытаются открыть глаза и посветить в них. «Кололась она? Наркоманка небось?..» Темно и пусто. Дальше – мутно – кушетка, кафель, несколько барышень в белом и двое мужчин в синем: «Да какие наркотики, у нее сахар - 1,3, щас еще глюкозы 40 сделаем, и отойдет…». И сделали еще глюкозы, и было это хорошо.

В общем, в ближайшую больницу-терапию МЧ привез меня уже глубоко в отключке. Тряслась, стонала, дышала через раз. В приемном решили, что я обширялась чем-то, вызвали токсикологию-ремков. Те сразу померяли сахар в крови и поняли, что я почти в гипогликемической коме. Ударная доза глюкозы внутривенно, капельницы все ночь, контрольные анализы утром – и меня под конвоем МЧ и родителей отпускают домой.

Сошлось несколько факторов: большая доза крепкого алгоколя, непривычная для организма, минимум закуски, и да – общая усталость и переутомление от работы. Печень и поджелудочная не справились…

Здоровья всем в наступающем году! Берегите себя! И закусывайте, пожалуйста :)

У меня была похожая история, по молодости.

После простуды и сильнейшего насморка стала постоянно болеть голова. Конкретно - лоб. Когда "чё-то никак не проходит" перевалило за пару месяцев, мой МЧ допинал-таки меня в поликлинику, и даже с адресом угадал - к лору. Лор очень хотела списать всё на невралгию и перекинуть меня в лист ожидания к коллеге-неврологу, но снимок показал махровейший фронтит, поэтому - коли, девочка, цефтриаксон, и лучше вот прямо щас начинать, а то бомбочка в голове рванет. В аптеке при поликлинике купила антибиотик и лидокаин, потому как сказали, что без обезбола лидокаиношного уколы эти будут дюже суровы. И - удача - даже успела на первый укол в процедурный - тут же, в поликлинике, пока медсестрички на обед не залочились.

И вот, значит, укололи они меня в мягкое место, и в соседнюю комнатку убрались - едальня у них там, гречка греется. А я бумажки да штанишки в порядок привожу. Над сумкой склонилась, и вдруг горячоооо так стало - как в бане поддали от души. А потом это горячее снизу до горла стало подниматься, и прямо как раздувается всё, и круууужит, как на карусели. Я за косяк дверной - цоп, "дддд-еее--вв--оо---ч...хххррр" - и ни вдохнуть, ни выдохнуть, ни позвать никак. Жарко, сонно и безразлично стало, и упала я на пол отдохнуть. А падая, уже слышала далеко-далеко: "Маш, СЮДА-БЕГОООМ!.."

Пришла в себя, когда

тетечка-лор, стоя возле меня на коленках и бликуя мне в глаза своим металлическим диском с дыркой (на голове у лоров штука такая - как называется?), орала в лицо "Чё ж ты не сказала, что у тебя аллергия!!" Да кабы знать?!... В общем, обкололи меня содержимым шоковой аптечки и вызвали реанимацию. А те всё не едут, потому как чего торопиться? - я в медучреждении, препараты все под рукой и введены уже должны быть. А мне че-то не сильно лучшеет, и потому поликлинические тетечки добавили укольчиков. В итоге, доза супрастина, выпавшая разово на мою долю, оказалась настолько велика, что я срубилась снова, но на сей раз уже - просто спать. И спала так крепко, что не почуяла, как БИТы перевезли меня в больничку и оставили там досыпать в палате приемника. Спала часа два-три, и реаниматолог, который приходил на меня-спящую поглядывать, уже заволновался было. Но ничего, обошлось... Вот такая вот аллергия. На лидокаин, как выяснилось.

..Впервые я увидела их в палате отделения для больных ОНМК, когда меня перевели из нейрореанимации.

Страх умереть или остаться глубоким инвалидом после инсульта – отступал так же верно, как возвращалась чувствительность в руку и ногу. В огромные окна палаты весело и неудержимо лилось апрельское солнце, сквозняк рвал бумажные жалюзи. За окнами метались и протяжно кричали чайки, на лету хватая хлеб, который им кидали выздоравливающие. 10ый этаж неврологии был похож на океанский лайнер, везущий всех в круиз - в светлое будущее, без смерти и болезней…

Трое соседок по палате – пожилые женщины - сидели на койках, четвертая лежала в постели недвижно, как-то странно скрючившись и похрипывая. Рядом, держа ее за руку, сидел худенький паренек. Он почти не обратил внимание на то, что в палату привезли меня, едва глянул – и снова напряженно застыл возле своей матери.

Мы тихонько познакомились с соседками. Вера, Надя, Люба. Вот какой «набор»)), это точно к добру!

А это – Аля. И ее муж – Серёжа.

Подождите…как – муж?! Как может быть эта женщина – оплывшая, перекошенная, с неестественно поджатыми руками и ногами, бритая налысо – быть его женой?!

Острое осознание чужого горя – огромного и несправедливого – обрушилось на меня, мигом вытеснив эйфорию от выздоровления.

..Алле и Сергею было по 32. Взаимно любящие и любимые. Благополучная семья. Не алкаши, не наркоманы. Сынок пошел в первый класс. В тот день они, как обычно, вернулись из торгового центра, закупившись продуктами. Аля раскладывала покупки, Сергей был в комнате, и вдруг услышал ее крик. Прибежал на кухню. Жена на полу, судороги, хрип. Шок. Звонок в скорую. Минуты – вечность. Не едут. Снова звонок. Аля в себя не приходит. Скорая приехала – «чего курили? Чем кололись?» Шок, истерика, мат. Ну, повезли...В дороге совсем плохо. Сосудистое отделение, КТ…Геморрагический инсульт. В голове кровь, гематома - 6см. Тяжеленная, просто на грани. Шансов минимум. «Ты, парень, это…послушай, не обижайся, но.. ищи-ка себе новую жену..тебе еще сына растить, зачем тебе глубокий инвалид дома?»

Он не принял это. И даже не дал «в морду» тому врачу из реанимации, который тихо и доверительно сказал ему такое. Просто спросил – «что ей привезти? Лекарства? Памперсы? Салфетки? Только скажите. Я приеду вечером».

И он приезжал. Утром, и днем, и вечером. Звонил в реанимацию по расписанию. Занимался сыном-домом-продуктами-уборкой-машиной... Изматывал себя делами до изнеможения, чтобы не оставалось ни сил, ни времени на мысли о Плохом. Ел и пил, как робот – просто потому, что надо. Потому, что он может в любой момент понадобиться Але.

А врачи, хоть и не верили, и уповали больше на чудо и молодость здорового в целом организма, делали свою работу. И Алю перевели из реанимации в отделение.

Всё это Сережка рассказал мне в первый вечер в палате. Я понимала, что мало, чем смогу помочь, но не могла смотреть на них с Алей просто так. Просто представила, что на месте этих ребят - на пару лет моложе меня - легко могли быть я и мой муж. Если бы мне повезло меньше. Если бы врачи не заподозрили у меня инсульт всего в 38 лет. Если бы не решились на тромболизис - вовремя.

Острое сочувствие терзало меня, и я осторожно подошла и присела рядом с Сергеем. Он и сам не понимал, насколько ему нужно было поделиться с кем-то всем этим. Ведь он должен был быть сильным и стойким. Ради Нее. Ради семьи. Но, начав говорить, не мог остановиться, и в рассказе выливал, вымывал свой страх и горе, как нарыв.

…Он сидел рядом с ней круглосуточно. День за днем. Спал урывками на кушетке, которую втиснули в узкий проход у ее кровати. Ел, не глядя, что приносили сердобольные санитарки из остатков обеда. Поправлял валики под руками и ногами. Переворачивал с боку на бок. Разглаживал сведенные спастикой мышцы. Делал массаж. Стриг ногти. Протирал все тело салфетками и специальной пенкой. Менял памперсы, не морщась. Кормил с ложечки. Держал за руку. Целовал украдкой. И тихонько ей что-то говорил, с надеждой ловя взгляд скошенных инсультом глаз.

А мы с соседками, отворачиваясь, сглатывали невольные слезы и хромали в коридор, не имея душевных сил звонить при нем своим родным, радостно обсуждать выписку на следующей неделе…

Я не знаю, каким богам молился Сергей (а он молился – не вслух, про себя, но я это видела по его лицу, когда он прижимал к груди ее руку, прикрывал глаза, и губы его тихо шевелились, как в трансе). Не знаю, чем лечили Алю врачи (а они лечили, поверьте! «доставали» и капали какие-то полуэкспериментальные лекарства. Постоянно проверяли, как там «наша девочка». Санировали, массировали, убирали, перестилали. Разговаривали ласково, деловито. Как с живой! - не как с безнадежной. Выделили отдельную палату «забесплатно», чтобы Сергею удобнее было быть рядом с Алей. Да много чего…).

Когда я выписывалась, Сережка уже «разговаривал» с Алей. Одно сжатие кулака – «да», два сжатия – «нет». Глаза уже начинали фокусироваться. Руки-ноги – стали полегче, помягче. Им обещали курс реабилитации. И настраивали на серьезную работу над собой.

А лечащий врач сказала тогда: «самым большим подарком для меня станет день, когда Аля уйдет из отделения домой на своих ногах».

..Прошло 2 года. Аля прошла не один курс реабилитации. Один из них – в дорогущем специализированном центре в области. Откуда Сережка взял на него денег – я не знаю. Он переоборудовал для удобства Али всю их квартиру – поручни, ручки, сидения. Она ходит понемногу, тяжело, но – ХОДИТ. Говорит. И даже продолжает работать – удаленно, через интернет. И хотя не всё гладко и радужно в их жизни, они – живы, и вместе.

Они пишут мне и звонят иногда. Нас невидимо связал тот апрель…

..Счастья вам, ребята!

Меня скручивает ночью.

Малюсенькая песчинка - совсем как те, которые мы несчётно топчем каждый день, не замечая – сдвигается из почки и перекрывает проток. Боль, абсолютно несопоставимая с размером «камешка», захлестывает, удавкой сжимает вмиг ставшее непослушным тело...

Стараясь не стонать громко, чтобы не разбудить маленького сына, я перебираюсь в гостиную и скрючиваюсь в углу дивана. Муж набирает «скорую» и дрожащими руками кидает в пакет вещи для больницы. Мне безумно не хочется оставлять дома моих теплых, сонных, любимых мужчин, но скорая непреклонна, а боль - неотступна. «Почечная колика, типичная, едем в дежурную хирургию, это может быть опасно».

Эффекта от обезболивающего укола я почти не замечаю…

Ночной «приемник», мигающий дежурный свет, грязный, сколотый кафель на полу. Темные, спящие больничные коридоры.

Заспанная медсестра вкатывает мне повторный укол и – оставляет ждать утра. Утром – врачи, УЗИ, а сейчас – спать. Как-нибудь...

В палате приёмника только я и женщина под 50. Она дремлет, хоть и болит живот и грудь, она тоже – ждёт утра, лечения и облегчения.

..Уколы помогают слабо. Кидаю свое тело с одного края больничной койки на другой, в тщетной надежде найти позу, в которой мне хоть немного бы полегчало. Желтый от старости матрас, обернутый в толстый слой пленки (чтобы не пачкался?...), шуршит и хрустит подо мной. «Раз-два-три…десять – переворот – раз-два-три..десять – переворот». Нет, не помогают мои мантры. Бреду в сестринскую, жалобно скребусь в дверь, прошу уколоть еще хоть что-нибудь.

Не положено больше.

Моя соседка, сидя на кровати и обняв рукой живот, тихо разговаривает с кем-то по телефону. «Да не надо мне ничего!..утром врач посмотрит, не волнуйтесь..не надо мне сейчас ничего привозить, днем приедете – увидимся. Конечно, в палате! Маше привет..да..пока..». Хмуро и сочувственно переглядываемся с ней. Слегка киваем друг другу – товарищи по несчастью.

..Лежать не могу. Боль вытесняет из меня человеческое. Мысли о сыне, муже размываются, отступают перед этим зубастым зверем внутри. Хочется умереть – просто, чтобы ничего больше не чувствовать, не мучиться.

Бреду в коридор. Черная плитка – белая плитка..Шаг – черная, другой - белая.. Разворот, иду обратно. 10 шагов – 5 метров. Играю в шахматы с моей болячкой…

Появляется уборщица. Видимо, утро наконец.. Сердито поглядывая на меня, яростно шлепает шваброй по полу. Вода ручьями течет по плитке, смешивает черное и белое…

Моя соседка, опираясь рукой о стену коридора, медленно бредет в туалет. Кашляет, охает.

..Еще 5 метров. Еще. Какой-то самогипноз, и боль чуть отступает…

Вдруг –

Крики из туалета! Уборщица. К ней бежит встрепанная медсестра. Крики. Мат. «Да как я ее подниму, тут 120 килограмм!» «Помогите!» «Чего теперь – реаниматолога, что-ли?!!»

Мимо меня бежит врач, следом – еще один. Вжимаюсь в стену коридора.

Как в дурном сне (а может, я действительно сплю?!) – мою соседку вчетвером вытаскивают из туалета. Голова бессильно мотается. Синее лицо, шея. Задранный бесстыдно халат. Коричневый шлепанец – остался один.

Пытаются найти пульс.. «качают». Еще. Светят в зрачки. «ТЭЛА, похоже». «Всё…».

Всё.

Животный ужас выгоняет меня прочь из коридора. Мимо молчаливых врачей. Мимо коричневого тапка. Мимо фиолетовых губ. Мимо черно-белой шахматной партии, которую всегда кто-то обязательно проигрывает…

Я прихожу в себя от сводящего пальцы холода – стою, вцепившись в ледяную с ночи сталь перил пандуса. Рядом тихо курит, косо поглядывая на меня, водитель «скорой».

И мне до смерти хочется прямо сейчас впитать в себя всё-всё, что есть вокруг живого. Пряную прель палой листвы... Острую плеть сигаретного дыма... Сухой метроном метлы дворника... И – первый луч октябрьского рассвета – мягко слепящий, омывающий розовым, зажигающий жизнью темные больничные окна..

Жить.

Надо – жить.

Надо жить – сегодня.

Потому что завтра может не быть.

(..мммм.... черт, чё же давит-то как.. )

.."Наташ! Натааааш!!" вставай, мы там всё уронили

.."Девчонки, она без сознания, не трогайте" (да нет же, я все слышу, просто вдохнуть не могу, но я тут!..вот щас прямо встану уже..)

"Скорая, у нас коллеге плохо..40 лет..впв-синдром..да..нет, мы не медики, она так записала для нас на всякий случай.. приезжайте быстрее, пожалуйста, она упала, хрипит.."

В глазах чуть яснеет. Вот, и пореже бУхает в груди...спокойно, только спокойно, без резких движений. "Девочки..сумку..дайте". Таблетки в бумажке, одна укатывается под стол, возле которого я внепланово прилегла отдохнуть, ну, да бог с ней, 3х штук хватит, я же похудела к своей днюхе...

"Наташ, что сделать?! скажи! попить? мужу позвонить?" - "Не трогайте ее, девочки, мы ничем не поможем, тут только скорая.." (Ленка, кремень-подруга, всё по делу..) "Да сколько сейчас эта скорая будет ехать! мы в воскресенье 6 часов ждали, свекрови вызывали!.."

..вдоооох-выыыдох, мееедленно, спокойно..не частить! вот и жилка на руке уже не дергается так бешено..и рука какая красивая у меня, интересно ее лежа разглядывать..ногти только что-то синие, вот.. поленилась с маникюром...

"Ох, как у вас тут весело" - к фону добавляется мужской голос. Скорая? так быстро?

Теплые пальцы на запястье, на шее, мохнатая манжетка тонометра.

"Наталья ее зовут? Наташ, ну-ка, посмотри на меня.. давление есть у тебя, давай на диванчик? я помогу, не волнуйся" - парень в синей форме аккуратно подхватывает меня подмышки. Вот, мне и правда получше, в глазах не темнеет. Очки дайте, девочки, я слепуха же, без них никак...

"Рассказывай, чем болеешь, что случилось сегодня" - спрашивает вторая врач, цепко вглядываясь в меня и одевая пульсоксиметр на мой палец. Есть своё преимущество и у "хрони" - с врачами начинаешь общаться на их языке, коротко и по делу, что позволяет им сразу оценить степень опасности ситуации.

"Ну, смотри, сейчас у тебя не мерцалка, просто наджелудочковая, 160 в минуту..Не смертельно, не 250, согласна, но неприятно.. Что пила сама? Пропанорм? 3? По 150? Когда? Минут 10? Ну, это с час надо ждать, пока подействует..Хочешь вагусные попробовать? помогает? не всегда?... ну, пробуй.. ндааа, не очень.. Метопролол добавить, говоришь? Ммм..а поехали-ка в больницу лучше, что ты тут коллег пугаешь? Что? Их не напугаешь вот так просто? Вы тут все прожженные главбухи? Хаха)) А в глазах не темнеет, Наташ? Давит? где? по центру груди? отдает куда-нибудь? Ну-ка, давай ноги повыше.. Эх, и диван у вас бестолковый, ни поспать, ни полюбиться, ни человека откачать)) (негромко второму - "вену давай", погромче коллегам - "двух мужчин найдете?")..Сатурация смотри, как скачет.."

..Ммм, мерзкий нашатырь.. Хватит, ну хватит, не продышаться же.. Трясет.. "уааАААААА" взвыло под потолком, салон скорой качается. "Наталья, на меня посмотри! слышишь? Видишь меня? Нет?! Когда инсульт был, тоже глаза не видели?! Ааа, без очков просто не видишь? Ниче, полечим, отдадим потом твои очки..."

Зеленые стены, коридор, палата приемного. Солнечные зайчики по потолку. "Щас как завернет нас Зав, будем девчонку катать до обеда.." - вполголоса бормочет парень из "моей" бригады.

"Здравствуйте, какие люди!.. что привезли?" - обманчиво-неторопливый седой врач в белом и в маске. .. "..Ясно. Наташ, что сейчас беспокоит? Ничего? Просто полежишь, и все пройдет, как обычно? Ну, конечно, полежишь, только не тут на кушетке, а у меня в реанимации под монитором. Кордарон твой любимый покапаем. И даже не отказывайся, у нас знаешь - какие кондиционеры? Ого! у вас таких нет на работе.. Поднимайте в отделение!"

"Ну, Наталья, сегодня не твой день" - вполголоса комментирует парень-"скоряк". "Не волнуйся, вещи мужу отдадим, он уже едет..". Тяжесть в груди становится все более настойчивой, не дает вдохнуть, как будто размазывает по каталке. "Черт, где эта лифтерша? быстрее давайте! Дышим, дышим, на меня смотри!.."

"..ОКС, тяжелая, в четвертую".. "Привет, что привезли?".. "Ух, молодая" "Кольцо снимай, гель там вон" "Вена стоит, скорая поставила" "Чего ей, памперс?.." "ЭКГ давайте"...

Одежда снимается на раз-два, мельком успеваю подумать, как нелепо смотрится мое загорелое от нынешнего жаркого лета тело на бледных больничных простынях.

ФИО, ДР, аллергии, что принимала - вообще и сегодня, на фоне чего был инсульт двухгодичной давности. Общими усилиями нацедили из моих вен кровь на всевозможные анализы. "Все, лежи, дыши. Мы следим за тобой"

Капельница. Монитор. Кислород фыркает и гудит, щекотно брызгает в нос через трубочки. На соседней койке пассажир в глубоком ауте - на ИВЛ. А наврал врач - нет у них тут кондиционера..ну и ладно, я посплю..

...Выныриваю. Врач аккуратно трясет за плечо. "Получше? 110 пульс уже. Как дышится?"

...Выныриваю. "Ты почему кордарон-то перестала пить?.. Ах, синеть начала на солнышке? Ну, знаешь..лучше синеть от загара, а не от инфаркта с кислородным голоданием..."

...Опять выныриваю. "Кушать будете?" Ох, да бы... аккуратно, на бочок. Ем. Как они так готовят в больницах? - каша растворяется еще на подлете к желудку. Ем - значит, живая, ура.

Поворочалась с тарелкой, и вот опять одышка, прямо от малейшего движения. Дежурный врач озадачен - по пульсу уже не должно такого быть. "У нее температура, 37!" "С ковидными были контакты?" А кто ж их знает.. щас еще и в бокс засунут.. но нет, обошлось пока.

Растворы льются в меня рекой, памперс не выдерживает. "Ну, ты получше уже, вот тебе утка рядом на столике, подсунешь, как нужно будет". Ага.. Санитаркам тоже не хочется возиться, понимаю...

..Где тут утка? тянусь за ней.. Ооой, головаа. "Поднимайте! аккуратно!" "Привязывать ее, теперь, что ли?" "Наташа, глаза открой! Куда тебя понесло? Ты упала, надо лежать! Смотри на меня!" Светят в глаза фонариком. "ЗЧМТ нам еще не хватало!" "Ну-ка, не спи давай! Голова болит? Где?" "Нистагма нет у нее?..." "Температура еще эта.." "Ну-ка, менингиальные..." "А если ОНМК опять?" "Наталья, давай, поднимай руки..таак...теперь ноги..левая сторона похуже - это после инсульта у тебя так осталось, или щас хуже?" Спать...спать...

...выныриваю. Вечер. Дежурный свет. Надо лежать. И сколько еще? И мужа ко мне не пустят уже, видимо, темно на улице, а так хочется хотя бы на минутку увидеть его, подержать за руку, спросить про сына и маму, как они, успокоить, что я живая... Везде же пускают уже родственников в реанимацию, почему здесь - нет?! Тоска и отчаяние, помноженное на нервы от пережитого, поднимаются во мне глухой волной. Что-то замыкает внутри, и вот я-Вторая - чужая и неправильная - непослушными пальцами срываю с себя кислород, датчики монитора. Уйду, вон там двери в отделение. Там до дома всего 1 остановка. Ну, или муж приедет, я найду, как позвонить. Не могу здесь больше!... Сажусь на кровати, меня мотает, но решимость не дает упасть. "Стой! Куда?!" "Давай ложись, чего удумала!" "Мозги поплыли, на вязки ее, девочки!" "Так, супрастин давай, и если не уснет через 20 минут, то феназепам там...из списанного.." "Давай, давай!" Оох, горячая волна от катетера... "Все, кладите, фиксируйте.." Горячая волна вдруг резко сменяется на проливную-ледяную, уши затыкает пробками, все становится отрывочно-мозаичным. "Бл.., давления нет!!" "Давай, струйно!!" "Наталья, смотри на меня, ДЫШИ, бл...!" ...Спать...спать... спать...

...Сегодня меня перевели в палату. Жить буду, и отнюдь не "слава Богу", как мы любим присказнуть, а - "слава Врачам" (!) и только так. Вопрос, с каким качеством жизни я буду жить. Ну, это уже мне решать...Все варианты лечения и перспективы мне расписали.

Врачам, фельдшерам, медсестрам, санитаркам - поклон.

И дай бог нам не добавлять вам работы.