Серия «А знали ли вы...»

Чем занимается этот слаженный коллектив муравьишек? Ничего необычного – они просто шьют себе дом!

Шьют? Дом? Ага. Перед вами азиатские муравьи-ткачи, они же муравьи-портные. Эти трудолюбивые малыши (а длиной даже крупные рабочие особи не превышают 8-10 мм) населяют все тропические зоны Старого Света, а вот в Европе и Америке их, к сожалению, не встретишь.

Эти муравьи отказались от подземного образа жизни – ну не по нраву им темень и духота земляных ходов – и стали жить на свежем воздухе, забравшись так высоко в небо, как только смогли. Их гнёзда – это накрепко сшитые друг с другом и набитые шёлком листья, по размеру и форме сравнимые с шаром для боулинга.

Самое интересное, что создавать столь сложную конструкцию муравьям приходится довольно часто, ведь листья – материал недолговечный и склонный к увяданию. Как только старое гнездо начнёт жухнуть и терять форму, муравьи немедля приступают к постройке нового жилища.

Колонии ткачи образуют огромные – от 100 до 500 тысяч особей – и в одном гнезде все поместиться, конечно же, не могут, поэтому швейно-строительные работы колонии кипят одновременно в нескольких точках, но обычно в кроне одного дерева. Муравьи – народец социальный, далеко друг от друга разбредаться не любят.

Так как же им удаётся обеспечить надёжность такой постройки? На первом этапе нужно создать требуемую форму. Для этого муравьи соединяются в цепочки и притягивают листья друг к другу, удерживая их до поры до времени собственными силами: вцепившись в край одного листа жвалами, каждый из них заякоривается коготками на поверхности другого.

Со стороны может показаться, что колония-шар уже готова, но там пока нет ни одного шва – тысячи и тысячи рабочих крепко держат листья, ожидая пока до них доберутся главные ткачи со швейными машинками. В качестве швейных машинок выступают личинки этих же самых муравьёв.

Личинки выделяют из специальных желёз шёлк и прочно склеивают ими листья между собой. Постепенно пара десятков ткачей с личинками обходят всё свежесконструированное гнездо и тщательно проклеивают все швы, чтобы освободить от тяжёлой ноши местных атлантов, державших небо… то есть, простите, листья. Всё, жильё готово!

Используется это строение не только как место отдыха и детский сад для подрастающего поколения, но и как фермерские угодья. Муравьи-ткачи прекрасные животноводы. В качестве коров азиатские ткачи содержат местных горбаток, питающихся соками растений и выделяющих сладкую сахарную падь, до которой муравьи очень охочи. Так что кроме крупных рабочих особей в колонии обязательно есть мелкие муравьи-доярки.

Своих горбаток муравьи охраняют от нападений хищников, и в случае какой-то угрозы, словно пастухи, перегоняют в безопасное место. Ну а когда колония вынужденно переселяется, то горбатки дружно следуют за ней. Кто ж о них ещё так позаботится?

Приглашаю вас также на свой канал Записки учителя биологии – там ещё больше интересного о живой природе.

Вы только посмотрите на эту птичку! Ну сразу же можно понять, что она непростая.

Это, друзья, кукабара, и она родом из Австралии – там в принципе простых не делают. Узнаваемые голоса кукабар каждое утро прокатываются над тропическим лесом, оповещая его жителей, что настал новый день, и каждый вечер желают всем и каждому сладких снов. При условии, что вам после этого удастся уснуть, конечно.

Дело в том, что кукабара ржёт. Её почти человеческий хохот начинается как низкий цокающий смех, который затем переходит в пронзительное «ха-ха-ха». И делать они это могут удивительно долго без перерыва, поскольку обладают уникальной способностью продолжать крик на вдохе.

А ещё кукабары часто поют хором, чтобы обозначить свою территорию. Можете себе это представить?

Для жителей Австралии кукабара – не просто забавная птица, а часть культурного наследия. Её считают вестником утра и добрым духом, прогоняющим тьму. По древним поверьям народов восточного побережья, бог повелел кукабаре смеяться, когда впервые взошло солнце, и с тех пор рассвет не наступает, пока кукабара не «позовёт» солнце своим громким хохотом.

Уже сложилось ощущение, что кукабара – забавная и совершенно безобидная пернатая пусечка? Ничего подобного, она же австралийка. Да и животинка довольно крупная, чтобы не пользоваться таким преимуществом. Длина тела кукабары достигает 47 см, вес около 500 г и ко всему этому прилагается крепкий клюв, крутой нрав и полное бесстрашие.

А ещё у австралийской хохотушки просто молниеносная реакция, что делает её великолепным охотником. Птицы кукабары плотоядные, и в их ежедневном меню – насекомые, лягушки, мыши, мелкие птицы и рептилии.

И именно на некоторых из рептилий хочется остановиться поподробнее. Кукабары настолько круты, что без страха нападают даже на ядовитых змей. И стратегия её проста: кукабара хватает змею за голову, взлетает на дерево и сбрасывает вниз – при необходимости повторить несколько раз. Оглушив или убив добычу, она спокойно съедает её. Ням!

Местные жители так уважают кукабар за уничтожение ядовитых змей, что с радостью готовы поделиться с ними и своим обедом. А кукабары с неменьшей радостью готовы принять его у людей прямо из рук – ведь они не боятся никого, даже человека.

Но угадайте, что будет если человек не предложит вкусняшки прилетевшей в его сад кукабаре? Правильно, она возьмёт причитающееся сама. А напоследок ещё и наудит рыбки в декоративном пруду. Так что не жадничайте там, австралийцы, не злите птичек!

Приглашаю вас также на свой канал Записки учителя биологии – там ещё больше интересного о живой природе.

Если и существуют единороги в наши дни, то это, конечно же, нарвалы – уникальные китообразные из северных морей. Одна беда: вот эта вот устремлённая в небеса красота, достигающая у самцов 2-3 метров и весящая до 10 кг – это не рог, а бивень. То есть зуб. Левый. А остальных – нема! И я сейчас совсем-совсем не шучу.

У нарвальих детишек зубы, как и полагается млекопитающим, имеются, и даже в количестве: шесть пар зубов на верхней челюсти и одна на нижней. Но зубы эти молочные и вскоре выпадают, а постоянные уже не вырастают, оставаясь в рудиментарном состоянии внутри дёсен. Но у юношей-нарвалов в процессе взросления один из резцов начинает активно расти и в итоге превращается в совершенно потрясающий инструмент.

Что касается самок, то у 85% из них оба резца остаются в зачаточном состоянии в дёснах, а вот у остальных 15% вполне себе могут развиться и стать бивнем или даже двумя бивнями, вот только совсем коротенькими.

Но в редчайших случаях у самки может развиться самый настоящий, не отличимый от мужского, бивень.

Так зачем же нарвалам бивни? На самом деле, учёные выдвигали десятки гипотез о том, как же нарвал может пользоваться своим бивнем, и ни одну из них толком не было возможности подтвердить или опровергнуть, потому что нарвалы, несмотря всю свою долгую и печальную историю взаимоотношений с человеком, остаются видом изученным достаточно слабо – всё из-за того, что обитают они на больших глубинах, прячутся под арктическими льдами и на глаза людям показываться не слишком-то любят. Как же я их понимаю.

Долгое время исследователи почти единогласно считали, что бивень нарвалов – это здоровенный многофункциональный датчик для считывания основных показателей окружающей среды. Согласно этой гипотезе благодаря «рогу», нарвал определяет давление воды, её солёность и температуру. Представляете, мы бы с вами открывали окно и выставляли наружу зубы, чтобы измерить температуру воздуха и атмосферное давление. Было бы забавно.

В пользу этой идеи свидетельствует наличие в роге большого количества нервных окончаний, но сразу возникает вопрос: почему только самцы? Что, самкам эта информация не требуется? То же самое возражение можно выдвинуть и относительно других гипотез – о том, что нарвалы с помощью этого своего бивня охотятся, оглушая добычу, что они таранят им льды и копают дно, чтобы выковыривать различных моллюсков. По этой логике «безрогие» самки должны были вымереть давным-давно без такого полезного мультитула.

В 2020 году в журнале «Biology Letters» были опубликованы результаты 35-летнего исследования нарвалов, обитающих у берегов Гренландии. Учёным удалось измерить «рога» 245 самцов, и они пришли к выводу, что бивень нарвала – это не что иное, как ещё один причудливый результат полового отбора.

То есть он не помогает нарвалам эффективнее выживать в определённой среде, а помогает только чаще быть выбранным самками для передачи генов потомству. Ну как хвост у павлина. Это кажется невероятно логичным, и на тот момент выглядело как конец научных диспутов, длившихся не одно десятилетие.

Не говоря уже о том, что самцы используют бивни для показательных ритуальных боёв за самок, хотя это и не является для них основным способом выяснять отношения. Гораздо чаще они просто толкаются и пихаются боками, чем всерьёз скрещивают шпаги.

Но это оказался не конец. В этом году всё пошло на второй круг. Международная команда учёных опубликовала новое исследование в журнале «Frontiers in Marine Science», в котором описала свои наблюдения за «морскими единорогами» в Арктике. Ученые увидели, как нарвалы с помощью бивня охотятся, оглушая рыбу, а также взаимодействуют друг с другом в игровом формате. Исследователи наблюдали, как три нарвала с помощью бивней толкали друг другу рыбу, не съедая её. Ну, типа футбол такой по-нарвальи.

Думается мне, что продолжающиеся наблюдения за этими чудесными зверями подарят исследователям ещё не одно объяснение того, зачем же нарвалы отрастили рог, а мы с вами прочтём ещё не одну захватывающую статью о «морских единорогах». В общем, друзья, запасаемся попкорном и терпеливо ждём. Сил вам и терпения, господа учёные! А вам, нарвалы, долголетия и не попасться на зуб к белому медведю.

Так себе конец статьи, да? Ну вот, держите тогда ещё фото милой семейной группы нарвалов, состоящей из самца, самок и малышей.

Приглашаю вас также на свой канал Записки учителя биологии – там ещё больше интересного о живой природе.

Что творится на этом фото? Что за световое шоу у побережья?

На самом деле это не представление, это практически оргия – а точнее, нерест. Каждую весну прибрежные воды японского залива Тояма оказываются залиты ярко-синим светом: это волны выносят на берег десятки тысяч малюсеньких кальмаров ватенсий, или кальмаров-светлячков.

Всю свою недолгую жизнь эти кальмары проводят на глубинах от 100 до 300 метров, где радуют своим сиянием исключительно морскую живность. При свете ватенсии выглядят совершенно обычно, но в непроглядном мраке глубин напоминают прекрасные новогодние гирлянды.

Впрочем, светятся кальмары, разумеется, не для создания в море праздничной обстановки, а исключительно в практических целях, и нерест – далеко не первая из них, а как раз-таки последняя, ведь кальмары будут светить во имя любви и продолжения рода в последний раз.

Тело этого маленького кальмара, длиной не более 7 см, покрыто множеством фотофоров (от 850 до 1100 у одной особи) – специальных органов, в которых и рождается биолюминесценция за счёт окисления особого вещества люциферина кислородом в присутствии фермента люциферазы.

И самое первое и главное предназначение свечения – это поиск пищи. Все мы хотим кушать, и кальмар не исключение. Питается он мелкой рыбкой, ракообразными и некрупными сородичами-моллюсками. Слабое перемигивание фотофоров в тёмной воде ошибочно принимается их добычей за пищу, и она сама плывёт кальмару в рот.

Но ведь так можно и кого-то крупного случайно привлечь? Да запросто. Но кальмар к этому готов. Если он заметит приближение большой рыбы, то вместо слабого свечение организует в своих фотофорах серию коротких, но очень ярких вспышек. Рыба разбираться не станет, у рыб всё просто: непонятно – значит гипотетически опасно, плывём отсюда куда подальше.

Но и днём на меньшей глубине, куда кальмар-светлячок периодически поднимается в поисках пищи, фотофоры не оказываются бесполезными. Они подсвечивают брюшную сторону тела моллюска и как бы размывают его силуэт, делая его практически невидимыми снизу на светлом фоне освещенной солнцем воды.

Ну и, конечно же, сияние необходимо для размножения. Один раз. Дело в том, что кальмары-светлячки размножаются только один раз в жизни, и для привлечения партнёра они врубают свои «фонари» на всю мощность.

Все ресурсы организма эти животные тратят на формирование половых клеток и этот последний яростный свет, так что после нереста просто погибают – не от старости, а от истощения. Но происходит это не моментально, какое-то время их тела ещё поддерживают жизнь и свет в фотофорах, но бороться с морской пучиной они уже не в состоянии, вот и выносит их течение к берегам заливов, где они встречают свой конец, радуя глаз праздных наблюдателей.

Ну а на следующее утро побережья многих японских островов выглядят вот так. Грустно, но не забывайте: в море уже зародилась новая жизнь. Не зря родители так старались!

Приглашаю вас также на свой канал Записки учителя биологии – там ещё больше интересного о живой природе.

Как вам оскал? Выглядит ну очень хищно!

Меж тем, перед вами всего лишь гигантская вечерница, и слово «гигантская» в её имени кажется некоторым преувеличением, если знаешь, что в длину мыша всего 8-10 см и весит смехотворные 40-75 г. Впрочем, оправданием товарищам, поименовавшим рукокрылое, может служить тот факт, что наша героиня – самая крупная летучая мышь в Европе, да и в России тоже.

В отличие от многих соплеменников, мышки эти интровертны и колонии-поселения образовывать не стремятся. Обычно они заселяются в никем не занятые дупла деревьев поодиночке или с двумя-тремя сородичами, а в отсутствии подходящего дупла могут той же немногочисленной командой подселиться в колонию к рыжим или малым вечерницам, но никаких социальных контактов с теми поддерживать не станут. Было бы где отоспаться днём и ладно.

С наступлением ночи гигантские вечерницы отправляются на промысел. Охота начинается на большой высоте, но постепенно мыши спускаются всё ниже и ниже, где учёные могут за ними наблюдать. Результаты наблюдений позволили исследователям предположить, что питаются крылатые бестии исключительно насекомыми, отдавая особое предпочтение крупным жукам и ночным бабочкам.

Впрочем, даже размеры жуков не объясняют того хищного ротика, которым от природы наделены эти вечерницы. Зато кое-что объяснило изучение экскрементов этих животных – да-да, учёные просто обожают копаться в какашках, ведь по их составу можно прочитать то, что десятилетиями не удаётся увидеть вживую.

Так вот, учёные увидели там останки того, что совсем недавно чирикало и махало крылышками: оказалось, что, находясь на больших высотах, гигантские вечерницы с удовольствием закусывают мелкими воробьиными птицами: зарянками, пеночками, славками и горихвостками. А они, заметьте, ничуть не уступают мышкам в размерах – а некоторые даже превышают.

Какашки – какашками, но уж больно хотелось учёным стать свидетелями этой великой битвы в воздухе! И если не получается увидеть, то они решили хотя бы послушать. Для этого датские эксперты из Орхусского университета разработали специальные мини-регистраторы с функцией аудиозаписи, прикрепили их на 17 летучих мышей и, наконец, в 2025 году стали свидетелями драмы, которая разворачивается в воздухе.

Одна из гигантских вечерниц гналась за зарянкой около трёх минут и настигла её практически у земли. Датчик зафиксировал все движения мыши и записал все звуки. Сначала это были крики жертвы, а потом «чавканье». А следующие 23 минуты полёта вечерница жевала птицу.

На земле под местом атаки были найдены крылья птицы. Благодаря этой находке и показаниям регистратора учёные смогли подробно описать механизм охоты гигантской вечерницы на птиц.

Сначала мышь пикирует на жертву с большой высоты, убивает укусом, а после, чтобы уменьшить вес добычи и убрать сопротивление воздуха в полёте, отгрызает ей крылья. Всё, теперь можно расслабленно лететь, наслаждаясь тёплым ночным бризом, любуясь пейзажем и поглощая в процессе плотный ужин. Ну прямо как мы с вами перед теликом после тяжёлого рабочего дня!

Приглашаю вас также на свой канал Записки учителя биологии – там ещё больше интересного о живой природе.

Друзья, перед вами одна из самых причудливых акул в мире – австралийская бычья акула.

Несмотря на не слишком-то впечатляющую длину в 1,5 метра, рыба эта исключительно прожорлива и опасна.

Такой ротище позволяет ей есть абсолютно всё: рыба и головоногие моллюски режутся на флажки передними, острыми как бритва, зубами, а твёрдая добыча, типа крабов, иглокожих и раковинных моллюсков, крошится в труху задними большими и плоскими зубищами. Мимо подводной бычары не проскользнёт никто, ведь обоняние у неё будь здоров – вы только посмотрите на этот нос!

В отличие от большинства акул, которым для дыхания необходимо двигаться с приоткрытой пастью, эти чудачки способны одновременно дышать и есть. Закачивая воду через первые, более крупные, жаберные щели, они выпускают её через остальные 4 пары жаберных щелей, Прокачивая воду через жабры, они обеспечивают себя кислородом. Поэтому акулы этого вида могут длительное время оставаться неподвижными на дне. Ну если надо спрятаться или кого подкараулить.

А ещё, чтобы пообщаться со своими. Удивительно, но взрослые акулы этого вида социально активны. Они собираются на песчаном дне подводных пещер для совместного отдыха, проводя вместе довольно много времени. Причём группы формируются с учётом размера, пола и возраста: общаться австралийские бычьи акулы предпочитают с ровней.

А молодые акулы способны засасывать жертву, закопавшуюся в песок, при этом песок высыпается обратно через жаберные щели. Если вам мало впечатлений от ротика, носика и жаберно-дыхательных навыков, то у акулы для вас есть ещё пара сюрпризов. Ну для начала, она ядовита! Яд, содержащийся в шипах спинных плавников, бычья акула использует для самозащиты. Всегда ведь найдётся хищник побольше. Токсин этот слабо изучен, но, по мнению ряда исследователей, имеет парализующий эффект и к смерти не приводит – только даёт время, чтобы успеть смотать удочки.

В вопросах размножения австралийские бычьи акулы тоже соригинальничали. Никакого живорождения, только яйца, причём очень странные. Вы только посмотрите на их форму!

После откладывания яйца самка берёт его в рот и несёт к подходящему месту — обычно это расщелина в скале, густые заросли водорослей или просто нагромождение камней на дне. Затем акула буквально ввинчивает или заклинивает яйцо в укрытие. Спиральная форма помогает капсуле надёжно застрять в щели, и хищнику сложно вытащить такое «закрученное» яйцо. И это важно, потому что созревает яйцо почти целый год, прежде чем из него выйдет акулья мелочь.

Самка прячет эти яйца на небольшой глубине в расщелинах рифов или между камнями. Но как бы она не старалась, часть яиц всё равно будет съедена, причём близкими родственниками. Вот тут, например, шлемовидная бычья акула лакомится яйцом австралийской бычьей акулы. Плохо спрятала мать, стало быть.

Но учитывая, что яиц самка производит каждый год от 12 до 16 штук, а живут эти акулы до 30 лет, то даже потеря большей части кладки никак не сказывается на численности вида. На сегодняшний день ему ровным счётом ничего не угрожает, и я очень надеюсь, что так и останется в дальнейшем.

Приглашаю вас также на свой канал Записки учителя биологии – там ещё больше интересного о живой природе.