Читал очень давно в советском альманахе "Мы- молодые". (Кажется, так). Дословно не помнил, но интернет помог. Пожалуйста: автор Андрей Кучаев.
— Это восьмое купе?
— Девятое.
— Еще лучше. Заноси, Михрютка, баулы.
— Тут вроде бы у нас все. Все места заняты. Скажи им, Александра! Что же ты?
— Товарищи, здесь все занято!
— Ничего. Давай, Михрютка, авосечку! Да не побей пузырьки!
— Александра, что же ты сидишь?
— Товарищи, тут купе укомплектовано. У вас какие места?
— У нас? Хорошие. Нижние... Я у окошка, Михрютка — напротив. Чтоб чокаться сподручней. Давай, Михрютка, базируйся.
— Александра, ты слышишь?
— Безобразие! Где проводник?
— Напрасно тревожитесь, гражданочка, проводник в голову пошёл. Пристраивать к машинисту племянника. Достань, Михрютка, тараньки.
— Они не имеют права! Скажи им, Александра! Вы не имеете права!
— Михрютка, говорят, у нас правов нет. Что делать будим? Молчит Михрютка. А молчанье чего знак? Ну то-то. Откубривай, Михрютка.
— Нет, это просто все границы переходит!
— Тебе наливать, профессор? Не? А тебе, рыжая? Тоже не? А этот, на полке, уже укушался, мир праху? Или так отдыхает? По болезни?
— Этот дяденька больной сел.
— Ого! Клоп, а с понятием! Только я тебе все одно не налью — подрасти прежде. Ну, Михрютка, поехали!
— Александра, делай же что-нибудь!
— Гляди-кось, Михрютка, и вправду поехали! Давайте, граждане, знакомиться, что ли, Федор Михалыч я. А это Михрютка. Михрютка, дай профессору пять да вторую почнем. Ну, чтоб наши дети не боялись паровозов! Фу. Вторая крылом махнула — третью позвала. Михрютка, откубривай. Да разбрызни по стаканам. Рыженькой плескани, а то она перегревается вроде. Куда путь держите, гражданочка? Ентот ваш муж или посторонний какой мужик? Тогда пусть по колидору сходит, проветрится, а то у меня табак шибко ядовитый...
— Александра, ты слышишь?
— Это мой муж, товарищ... грубиян.
— Тогда пущай себе в ногах посидит, подремлет. Михрютка, дай пацану конфетку. А ты, малец, поди погуляй помалу, чего тебе около нетрезвых отираться. До чего хорошие пассажиры попались в ентот раз, ужасть! И профессор такой воспитанный. Михрютка, подсади рыженькую на свободную полку, женщине покой в дороге нужен. Да газетку заверни, пусть закусь до завтраку обождет. Эй, проводница! В Харькове толкани, пивца подкупить. Михрютка, храпеть буду — дунь мне в фотографию, чтобы граждан не обеспокоить. Хррр...
— Ну? Что же ты молчала, Александра? Как мы теперь поедем? Это же безбилетники! Наглецы!
— Пусть. Пусть едут.
— Что?
— Ничего. Хочу, чтобы ты, растяпа, хоть разочек посмотрел, как надо устраиваться в этой жизни!