wetrysh

Продолжение первой истории http://pikabu.ru/story/quotpered_igroyquot_4435593 . "Злая" концовка.

Всё пошло не так с самого начала. Жизнь и так была горазда на выходки, но тут она превзошла сама себя поставив разбойников на моём одиноком пути в первый же вечер. Итог – пустые карманы, отрубленная рука и проломленная в паре мест голова. У персонажа разумеется. Телохранителя, бравого война, который так и не успел кого-нибудь поохранять.

- Что ж, видать не сбыться тому сну, что я видел с неделю назад. Не вещий он был в итоге. Проклятье, жаль. - Я лежал подбородком на столе трактира, уставившись на горящую свечу и думал о прошедшей игре. Последний вечер перед разъездом по домам. Самое время спустить всё заработанное на игре и припасённое с собой на то чтобы повеселиться, пообщаться с людьми, попробовать вкусного горячительного, да на радостях завалиться тёпленьким спать. Может быть и не одному.

Обещание себе напиться я таки сдержал, правда только сейчас. Рядом со мной стояла кружка с грогом, вкусным, но уже остывшим, который продавали в местном трактире, а в мутной от выпитого ранее более крепкого алкоголя голове кружили злые мысли, а в сердце закипала жгучая злоба:

«Всё вроде так неплохо начиналось. Ну сдох разок, с кем не бывает. Зато потом живёхонек остался, поторговал, денег накопил, пообщался с хорошими людьми, в осаде чудом выжил, монстры стороной обходили. Хорошо же всё. А нет, чего-то не хватает. Зацепил тебя-таки тот сон, эта девушка. Поверил ей. Понадеялся что так и будет, что найду ту, которую ждал. И что в итоге? Опять сижу в тине, ненавидя весь мир и себя самого. «Дурень романтичный», чёрт возьми, «выплати цену». В добро поверил. Да доброта никогда мне никогда ничем хорошим не возвращалась. Поверил в светлое, в романтичную надежду. Идиот! Единственное верное что было в том сне, так это то что я дважды дурень! Пошло оно чёрту! Будто бы без них, без этого мнимого мира и вымышленной девки жить не смогу. Хватит, задолбали! Прочь из головы моей!»

Рука потянулась к кружке, в ней оставалось уже меньше трети, так что грог выпился залпом. Я опустил кружку обратно на стол и положил уже изрядно пьяную голову на сложенные руки. Взгляд всё так же остановился на свече.

- Избавиться от неё. Убрать из головы, забыть, выкинуть, выжечь калёным жел… - огонёк свечи дёрнулся – Точно, огонь. Выжгу её, как заразу, как болезнь. До последней травинки выжгу! Испепелю и развею по ветру! И забуду как и тысячи снов до этого! – подумал я, зевнув. Хоть мысли и были напоены эмоциями, но усталость и алкоголь делали своё. Я медленно засыпал.

Бесшумная ночь, тихий лес, звёздное небо над головой без единого облачка, веселящийся в далеке отряд, и одинокий костёр на отшибе. Сейчас костёр горит несколько по другому чем тогда, звук от него другой что ли. Не потрескивает как обычно, а гудит тихонько. А рядом с костром она. В том же прекрасном коричневом платье с плащом, капюшон которого всё так же закрывает лицо. Те же вьющиеся волосы. Только сейчас она не сидит и не протягивает руки к костру, греясь, а стоит и пытается как бы оттолкнуть пламя, защититься от него, удержать.

- Э, нет, не выйдет. – Сказал я ей и стена деревьев за моей спиной вспыхнула. Девушка вздрогнула, и направила одну руку в сторону пожарища, пытаясь унять, остановить бедствие. Но гудящее пламя настойчиво охватывало стволы и кроны, пожирая листву, уничтожая лес. Взглядом я провёл огонь дальше и теперь горело всё, шатры отряда, жалкие остатки скарба, трава, земля, даже люди уже не бегали туда-сюда, крича от боли в тчетных попытках сбить пожирающее пламя.

- Зачем? – спросила она меня, в ужасе смотря на то, что я творю с её миром. – Зачем ты это делаешь? – неизвестные нотки страха появились в её словах.

Я не ответил, ожидая пока весь этот мир сгорит дотла, чтобы потом закончить с ним раз и навсегда. Моргнув я больше не увидел беснующегося пожара, только пепелище сколько хватает глаз. Остовы непрогоревших деревьев стояли повсюду, протягивая свои ветви к небу, как бы вопрошая: «За что?». Едкий густой смог стелился по земле, ограничивая видимость и не давая дышать. С неба сыпался серый пепел покрывая землю толстым мягким слоем. Передо мной стояла она, молча, неподвижно, непоколебимо. Ни платье, ни волосы не задела стихия. Она всё так же была прекрасна, но дело надо завершить до конца.

- Почему? – Услышал я вопрос. Голос твёрдый, требовательный. И тут она закричала от боли, страшно, дико. Её тело напряглось, скорчилось, но не загорелось. Миг, и она снова стоит выпрямившись передо мной. Ещё раз, заново, больше и сильнее.

- За что ты так со мной? – Снова крик боли. Подолы платья начали тлеть, она согнулась пополам, держась за живот и крича. Миг, стоит, но от её былой уверенности не осталось и следа. Глядя на неё у меня ёкает в сердце. Сильнее.

- Зачем ты это делаешь? Ради чего? – Вопль страдания, платье вспыхнуло, а за ним загорелись и её волосы, обжигая плоть. Она падает на колени, держась за обгорелую голову, лица уже не разобрать из-за ожогов, видны лишь глаза. Просящие. В груди как будто жжёт уголь, больно. Миг, старается стоять, но она с ужасом понимает что не остановлюсь. Сильнее!

- Перестать! Прошу тебя! – мольба в голосе. Крик такой что закладывает уши, она полыхает целиком, всё тело обуглено. Но глаза чудом целы, они смотрят с мольбой и из них текут слёзы. К груди как будто приложили раскаленное железо. Я схватился за сердце. Миг, она уже не стоит, падает на колени, поднимает руки к лицу. СИЛЬНЕЕ!

- Пожалуйста, хватит! – Плачет она. - Умоляю тебя, прекрати! Я ведь люблю те… - Мольба прерывается гулом пламени. Её тело поднимает от земли поток огня, сжирая кожу, волосы, мышцы, кости, прорываясь сквозь глаза и рот, и оставляя только уголья, тут же уносящиеся со столбом пламени. Грудь болела так, как будто там открылся ад. Миг, она тут же падает на колени, полностью обессилев. Капюшон скинут, руки висят безвольными плетьми, на покрытом пеплом лице двумя отчётливыми дорожками по щекам текут слёзы, но глаза смотрят на меня, моля. Я медленно шёл к ней. В груди горела необъяснимая боль. Она не двигалась, только смотрела, а из глаз текли слёзы. Подойдя, я положил руку ей на лицо, закрывая глаза, намереваясь сделать последний удар, но медлил:

- Зачем? – с трудом от боли в груди произнёс я. – Затем что ты дала мне надежду, снова. Заново заставила поверить. Ты напомнила мне о давней, глупой забытой мечте, разбередила старые раны. – Уже кричал я, стараясь перебороть боль. – Открыла строки жизни, которые я сам, САМ пытался вычеркнуть! Ты вытянула меня назад! Заставила вспомнишь, пережить это заново! Ненавижу тебя! Пошла прочь! Видеть тебя больше не могу! Исчезни! Из! МОЕЙ! ГОЛОВЫ!

Всё это время она молчала. По-моему даже не дышала. После моей тирады она так же молчала, только выдохнула очень-очень тяжело и опустила голову. Я почувствовал на руке её слёзы, горячие, как огонь.

Только я решился её добить как услышал:

- Прости. Меня. – прошептала она и начала с тихим шелестом рассыпаться. Пеплом, лёгким как пух и белоснежным как снег. Её тело постепенно уносил неосязаемый ветер.

Через минуту я остался на пепелище сожженной мечты один. В груди болеть перестало, и я решил проверить что же это было, но рука на месте сердца нащупала дыру в груди, из которой посыпался пепел. Белый как снег.

Трактирщик долго думал будить ли парня, заснувшего на столе, или сам проснётся. Странное творилось ночью сегодня. Ни с того ни с сего огонёк свечи, стоявшей перед парнишей начинал плясать, да вспыхивать. Или может ему это только показалось.

- «Пить надо меньше!» – Порешил в итоге хозяин заведения и крепко встряхнул за плечо заснувшего на столе посетителя:

- Подъём. Утро уже наступило, пора вставать.

«Ммм, утро уже?» - подумал я, поднимая тяжёлую голову от стола - «Ух, ё, башка моя. Хватит с меня алкоголя на год вперёд. Ещё и сон странный приснился. О чём, не помню ничерта. Только что странный был, это точно.» - Поднявшись из-за стола я потянулся с хрустом в затёкшей спине и шее. Постоял пару мгновений, поблагодарил трактирщика и поковылял в сторону лагеря. В груди было странное чувство тяжести, а на душе было пусто и холодно.

Эх, ладно, попытка номер два и последняя для моего рассказа, в более вменяемое время. Пусть отхвачу минусов, но попытка не пытка.

Уже поздно вечером, уставший после напряжённого дня, я присел у костра на краю большой поляны нашего лагеря. У костра никого не было, что было только на руку. К концу третьего дня полигонной ролевой игры хотелось побыть одному. Хвороста хватало, так что пару часов тишины и спокойствия ночью у горящего костра мне были гарантированы. Было тихо, безветренно, на небе ни облачка, только звёзды на иссиня-чёрном небе.

- Ху-у-ух, - выдохнул я, - что ж ты будешь делать. Снова то же самое.

День был весёлым. Быть доверенным телохранителем эльфийской принцессы непростая задача, но и не скучная. И вроде не погиб ни разу за три дня, и люди в локации хорошие, и порубиться успел, и от чудовищ сбежал, и пообщался с новыми людьми, найдя новые знакомства, всё вроде неплохо и будет что вспомнить, но опять и снова меня накрыло. Терпеть не могу это состояние, когда без особой причины накатывает хандра. Всё становится чужим. Грустно и погано на душе настолько, что был бы волком, завыл. Про желание в таком состоянии побыть одному говорить не стану, оно и так понятно. Но что больше мне не нравится, так это когда кто-то пытается меня из этой тины вытащить. Парадоксально, а? Мне не нравится этот сплин, а ещё больше не нравится когда из него вытаскивают. Ужасно плохо одному и при этом хочется бежать подальше от людей. Что ж, я это я. И накатывает такое состояние как обычно не в самый подходящий момент, прям как сейчас. Радоваться надо, что пришли с переговоров с хорошими результатами, рейд на вражеские караваны увенчалась успехом, никто из важных персон не погиб от людей или монстров, а я грущу по непонятным для себя, а тем более другим людям причинам.

"Эх-ох-ох, - подумал я про себя, уже начиная дремать, - и сколько на этот раз я буду выплывать? Эх, дурень ты. Дурень, и не лечишься". Знаю я только один метод для борьбы с этим состоянием - переждать, а поэтому тишина и покой были весьма кстати, ещё бы хорошо чтобы никто не трогал, но... "

- Можно присесть? – вопрос вырвал меня из сна. Нехотя разлепив веки и подняв сонные глаза на спросившую, я машинально ответил:

- Да, конечно, присаживайтесь.

- Спасибо - сказала девушка и села напротив меня.

"Хм, - размышлял я, снова погружаясь в дрёму - тоже захотелось ей посидеть подальше от шумной компании? Ладно, главное чтобы не меша..."

- Хорошая сегодня ночь не правда ли? - обратилась она, голос был приятный. Мягкий, добрый, но не ломкий.

- Да, неплохая. - я мог бы и не отвечать, прикинувшись что посчитал вопрос риторическим, или просто заснуть, но хоть мне и погано на душе, свинтусом быть всё же не хочется.

- А почему один тут сидишь? Чего не со всеми?

"Разговорчивая попалась. - Понимая, что посидеть спокойно мне уже не дадут, я решил продолжить разговор".

- Захотелось побыть одному. - Сказал и взглянул на собеседницу. Сидит скромно, оперевшись локтями на сведённые колени и протянув руки к огню. Длинное платье коричневых и оливковых тонов с длинными белыми вставками в рукавах и в подоле у самой земли. На плечах серо-коричневый плащ с надетым на голову глубоким капюшоном, из-под которого сниспадали локоны тёмных, вьющихся волос. Лица было почти не видно. Отблесков костра едва хватало только на то, чтобы осветить силуэт, но полной картины они не давали. Никогда её раньше не видел.

- Что-то у тебя случилось? - спросила она. - Ты какой-то грустный.

"Хех, - хмыкнул я про себя, - "Что-то случилось?", сколько раз я сам себе в такой ситуации задавал этот вопрос. Знать бы только ответ."

- Нет, ничего не случилось. Просто накрыло.

- Накрыло? В каком смысле, объясни пожалуйста. - Там где у неё должны были быть глаза блеснула искра.

- Да вот как бы объяснить попонятней. - Я почесал затылок и с хрустом в суставах потянулся, отгоняя последние крупицы сонливости. Не знаю почему, но захотелось выговориться. Всё равно ни я её, ни она меня не знает, а потому с незнакомкой можно и поговорить. Шанс на то, что мы встретимся вновь, как я уже убедился по своей жизни, ничтожно мал. Главное, не сказать слишком многого. - Ни с того ни с чего не хочется никого видеть. Вроде радоваться со всеми надо, веселиться, ведь всё в принципе хорошо, но только от мысли о веселье становится тошно. Хочется уйти от всех, побыть одному, но...

- Но оставшись наедине с собой становится только хуже, - закончила она за меня, - верно? - в голосе звучит улыбка.

Повисло молчание, нарушаемое только отдалёнными голосами отряда и потрескиванием костра.

- Хи-Хи. Прости, прости, не хотела тебя перебивать, - улыбаясь прервала она тишину, - прошу продолжай. То есть ты не хочешь никого видеть, но при этом хочешь чтобы рядом кто-то был? Угадала?

Сказать, что я удивился – значит, ничего не сказать. В точку.

- Ты что, психолог? - только и смог выдавить я.

- Аха-ха! - Поднеся руку к лицу, рассмеялась она. - Боже, нет. Мне просто это знакомо. Как и тебе.

В костёр полетело ещё одно полено, взлетевшие искры осветили её грустную улыбку.

Она протянула руки обратно к теплу.

- И как ты справляешься с этим? - чуть погодя спросила она.

- Да никак, пережидаю и всё.

- А одиночество?

- А что одиночество? Всё равно некому его разбавить, а если и пытаются то обычно делают только хуже.

- Что, даже девушки? – Вопрос в лоб во всей своей красе.

- Тут дело скорее не в девушках, а во мне. - Попытался увильнуть я. Не дали.

- А что с тобой не так-то? - нотки удивления в голосе или мне показалось?

- Дурень. Дурень, романтик, а потом снова дурень. – Начал я шутить над собой чтобы сойти с темы.

- Это как? - улыбка в голосе, веселится, - Понимаю что дурень, понимаю что романтик, но почему ещё раз дурень?

- Потому как понимаю, что то, о чём я мечтаю – это чистая романтика. А потому как понимаю, что такого не бывает – это ещё и дурость. А за то, что никак не приму что эта романтика – дурость и надо об этом забыть, то дурень в квадрате. - Попытался я запутать её и рассмеялся. Получилось наигранно и фальшиво. Она вздрогнула, как от пощёчины и замерла. Её лицо окаменело. Это было видно даже под капюшоном.

- Вот значит как. – Тихо сказала она похолодевшим голосом, не меняя позы. - ТАКАЯ светлая мечта и ты считаешь её дуростью. Дважды. - Она притянула руки к себе, сильно сжав ладони в кулаки. - А понимаешь ли ты, что такие мечты не для тебя одного? - она начала подниматься, медленно, завораживающе. - Что они связывают ДВОИХ? - её голос набирал силу, волосы начал трепать неведомо откуда появившийся ветер - Что для исполнения этой мечты усилий одного человека НЕ ХВАТИТ? Понимаешь ты это?

Я сидел ошарашенный и удивлённый всплеском эмоций, не в силах пошевелиться и смотрел на неё. Я начал понимать что она имеет в виду. Что она говорит, о чём говорит и КТО она. Но этого не может быть! Что за чертовщина, во сне я или наяву? Хоть и пытался рассмотреть её лицо, но не выходило, света было недостаточно, лицо было скрыто капюшоном. Но это не может быть она!

- Кто ты? - спросил я омертвевшими губами.

- Догадайся, если всё ещё этого не сделал, дурень! - выкрикнула она в ответ и развернувшись пошла прочь от костра. Она скинула капюшон и теперь её волосы колебались в такт шагам.

- Я найду тебя! - вскочил я, очнувшись. - Я запомнил тебя!

- Форма не важна, - раздраженно прозвучало в ответ, она не обернулась, - важен только смысл!

- Как я пойму тогда что это ты? - крикнул я в след, не смея пошевелиться, боясь что она растает как мираж, не ответив.

Она развернулась на грани света от костра. Не то что лица, её саму было еле-еле видно. Все звуки, костра, леса, веселящегося отряда, даже моего дыхания пропали. Было слышно только сердцебиение, моё, и на грани слуха – её.

- Каждое знание имеет свою цену, - прозвучал её голос в полной тишине, мягкий, добрый, но не хрупкий, - надеюсь, ты сможешь её выплатить.

Костёр внезапно вспыхнул и я проснулся. Дома, в кровати, весь в ледяном поту. Разбудила меня моя кошка, укусив за руку. Впервые в жизни у меня появилось чёткое желание напиться до беспамятства. До полигонной игры оставалась лишь неделя.

Уже поздно вечером, уставший после напряжённого дня, я присел у костра на краю большой поляны нашего лагеря. У костра никого не было, что было только на руку. К концу третьего дня полигонной ролевой игры хотелось побыть одному. Хвороста хватало, так что пару часов тишины и спокойствия ночью у горящего костра мне были гарантированы. Было тихо, безветренно, на небе ни облачка, только звёзды на иссиня-чёрном небе.

- Ху-у-ух, - выдохнул я, - что ж ты будешь делать. Снова то же самое.

День был весёлым. Быть доверенным телохранителем эльфийской принцессы непростая задача, но и не скучная. И вроде не погиб ни разу за три дня, и люди в локации хорошие, и порубиться успел, и от чудовищ сбежал, и пообщался с новыми людьми, найдя новые знакомства, всё вроде неплохо и будет что вспомнить, но опять и снова меня накрыло. Терпеть не могу это состояние, когда без особой причины накатывает хандра. Всё становится чужим. Грустно и погано на душе настолько, что был бы волком, завыл. Про желание в таком состоянии побыть одному говорить не стану, оно и так понятно. Но что больше мне не нравится, так это когда кто-то пытается меня из этой тины вытащить. Парадоксально, а? Мне не нравится этот сплин, а ещё больше не нравится когда из него вытаскивают. Ужасно плохо одному и при этом хочется бежать подальше от людей. Что ж, я это я. И накатывает такое состояние как обычно не в самый подходящий момент, прям как сейчас. Радоваться надо, что пришли с переговоров с хорошими результатами, рейд на вражеские караваны увенчалась успехом, никто из важных персон не погиб от людей или монстров, а я грущу по непонятным для себя, а тем более другим людям причинам.

"Эх-ох-ох, - подумал я про себя, уже начиная дремать, - и сколько на этот раз я буду выплывать? Эх, дурень ты. Дурень, и не лечишься". Знаю я только один метод для борьбы с этим состоянием - переждать, а поэтому тишина и покой были весьма кстати, ещё бы хорошо чтобы никто не трогал, но... "

- Можно присесть? – вопрос вырвал меня из сна. Нехотя разлепив веки и подняв сонные глаза на спросившую, я машинально ответил:

- Да, конечно, присаживайтесь.

- Спасибо - сказала девушка и села напротив меня.

"Хм, - размышлял я, снова погружаясь в дрёму - тоже захотелось ей посидеть подальше от шумной компании? Ладно, главное чтобы не меша..."

- Хорошая сегодня ночь не правда ли? - обратилась она, голос был приятный. Мягкий, добрый, но не ломкий.

- Да, неплохая. - я мог бы и не отвечать, прикинувшись что посчитал вопрос риторическим, или просто заснуть, но хоть мне и погано на душе, свинтусом быть всё же не хочется.

- А почему один тут сидишь? Чего не со всеми?

"Разговорчивая попалась. - Понимая, что посидеть спокойно мне уже не дадут, я решил продолжить разговор".

- Захотелось побыть одному. - Сказал и взглянул на собеседницу. Сидит скромно, оперевшись локтями на сведённые колени и протянув руки к огню. Длинное платье коричневых и оливковых тонов с длинными белыми вставками в рукавах и в подоле у самой земли. На плечах серо-коричневый плащ с надетым на голову глубоким капюшоном, из-под которого сниспадали локоны тёмных, вьющихся волос. Лица было почти не видно. Отблесков костра едва хватало только на то, чтобы осветить силуэт, но полной картины они не давали. Никогда её раньше не видел.

- Что-то у тебя случилось? - спросила она. - Ты какой-то грустный.

"Хех, - хмыкнул я про себя, - "Что-то случилось?", сколько раз я сам себе в такой ситуации задавал этот вопрос. Знать бы только ответ."

- Нет, ничего не случилось. Просто накрыло.

- Накрыло? В каком смысле, объясни пожалуйста. - Там где у неё должны были быть глаза блеснула искра.

- Да вот как бы объяснить попонятней. - Я почесал затылок и с хрустом в суставах потянулся, отгоняя последние крупицы сонливости. Не знаю почему, но захотелось выговориться. Всё равно ни я её, ни она меня не знает, а потому с незнакомкой можно и поговорить. Шанс на то, что мы встретимся вновь, как я уже убедился по своей жизни, ничтожно мал. Главное, не сказать слишком многого. - Ни с того ни с чего не хочется никого видеть. Вроде радоваться со всеми надо, веселиться, ведь всё в принципе хорошо, но только от мысли о веселье становится тошно. Хочется уйти от всех, побыть одному, но...

- Но оставшись наедине с собой становится только хуже, - закончила она за меня, - верно? - в голосе звучит улыбка.

Повисло молчание, нарушаемое только отдалёнными голосами отряда и потрескиванием костра.

- Хи-Хи. Прости, прости, не хотела тебя перебивать, - улыбаясь прервала она тишину, - прошу продолжай. То есть ты не хочешь никого видеть, но при этом хочешь чтобы рядом кто-то был? Угадала?

Сказать, что я удивился – значит, ничего не сказать. В точку.

- Ты что, психолог? - только и смог выдавить я.

- Аха-ха! - Поднеся руку к лицу, рассмеялась она. - Боже, нет. Мне просто это знакомо. Как и тебе.

В костёр полетело ещё одно полено, взлетевшие искры осветили её грустную улыбку.

Она протянула руки обратно к теплу.

- И как ты справляешься с этим? - чуть погодя спросила она.

- Да никак, пережидаю и всё.

- А одиночество?

- А что одиночество? Всё равно некому его разбавить, а если и пытаются то обычно делают только хуже.

- Что, даже девушки? – Вопрос в лоб во всей своей красе.

- Тут дело скорее не в девушках, а во мне. - Попытался увильнуть я. Не дали.

- А что с тобой не так-то? - нотки удивления в голосе или мне показалось?

- Дурень. Дурень, романтик, а потом снова дурень. – Начал я шутить над собой чтобы сойти с темы.

- Это как? - улыбка в голосе, веселится, - Понимаю что дурень, понимаю что романтик, но почему ещё раз дурень?

- Потому как понимаю, что то, о чём я мечтаю – это чистая романтика. А потому как понимаю, что такого не бывает – это ещё и дурость. А за то, что никак не приму что эта романтика – дурость и надо об этом забыть, то дурень в квадрате. - Попытался я запутать её и рассмеялся. Получилось наигранно и фальшиво. Она вздрогнула, как от пощёчины и замерла. Её лицо окаменело. Это было видно даже под капюшоном.

- Вот значит как. – Тихо сказала она похолодевшим голосом, не меняя позы. - ТАКАЯ светлая мечта и ты считаешь её дуростью. Дважды. - Она притянула руки к себе, сильно сжав ладони в кулаки. - А понимаешь ли ты, что такие мечты не для тебя одного? - она начала подниматься, медленно, завораживающе. - Что они связывают ДВОИХ? - её голос набирал силу, волосы начал трепать неведомо откуда появившийся ветер - Что для исполнения этой мечты усилий одного человека НЕ ХВАТИТ? Понимаешь ты это?

Я сидел ошарашенный и удивлённый всплеском эмоций, не в силах пошевелиться и смотрел на неё. Я начал понимать что она имеет в виду. Что она говорит, о чём говорит и КТО она. Но этого не может быть! Что за чертовщина, во сне я или наяву? Хоть и пытался рассмотреть её лицо, но не выходило, света было недостаточно, лицо было скрыто капюшоном. Но это не может быть она!

- Кто ты? - спросил я омертвевшими губами.

- Догадайся, если всё ещё этого не сделал, дурень! - выкрикнула она в ответ и развернувшись пошла прочь от костра. Она скинула капюшон и теперь её волосы колебались в такт шагам.

- Я найду тебя! - вскочил я, очнувшись. - Я запомнил тебя!

- Форма не важна, - раздраженно прозвучало в ответ, она не обернулась, - важен только смысл!

- Как я пойму тогда что это ты? - крикнул я в след, не смея пошевелиться, боясь что она растает как мираж, не ответив.

Она развернулась на грани света от костра. Не то что лица, её саму было еле-еле видно. Все звуки, костра, леса, веселящегося отряда, даже моего дыхания пропали. Было слышно только сердцебиение, моё, и на грани слуха – её.

- Каждое знание имеет свою цену, - прозвучал её голос в полной тишине, мягкий, добрый, но не хрупкий, - надеюсь, ты сможешь её выплатить.

Костёр внезапно вспыхнул и я проснулся. Дома, в кровати, весь в ледяном поту. Разбудила меня моя кошка, укусив за руку. Впервые в жизни у меня появилось чёткое желание напиться до беспамятства. До полигонной игры оставалась лишь неделя.